Именно так называлось акционерное общество открытого типа, в акции которого Репортёр однажды вбухал все семейные сбережения.
Хорошо ещё, дело ограничилось только этим. Ведь Репортёр, получив первые дивиденды, задумывал ещё заложить и родительское гнездо, однако его молодая по нынешним модам жена, рухнув в припадке отчаянной тоски и печали прямо на пороге вышеупомянутого жилища, выдвинула ультиматум: " Только через мой последний труп!"
И уже потом, когда эта перспективная и стремительно развивающаяся "порядочность и прочность" сыграла в ящик, Репортёр лишился дара речи.
С тех пор прошло уже несколько лет, а он всё молчит. Единственное, что произносит Репортёр время от времени, это "пэ-пэ-пэ...", и больше ничего.
И что только с ним не делали?! И акадэмикам показывали, и порчу с него снимали...
Один светила рекомендовал Репортёру варить супы из перловки и урюка, взвешивая ингредиенты на аптекарских весах.
Другой велел обливаться ледяной водой, но при этом держать голову в тепле.
Третий обязал Репортёра делать то, о чём даже совестно и вспоминать...
После всех этих консультаций каждый его новый день начинался так: Репортёр, раздевшись донага и нахлобучив на голову кроличью шапку, лез под ледяной душ. Затем делал то, о чём и упоминать-то неудобно, не то, что вспоминать, и только после этого бежал к аптекарским весам взвешивать урюк.
В конце концов, Репортёру раз десять пронзали весь мозг магнитно-резонансным способом, но каждый раз ничего там не находили. По крайней мере, уж больше никаких затаённых мыслей и нежелательных помыслов. В медицинском заключении так было и сказано:
"Головной мозг функционирует. Сильвиев водопровод не протекает. Порчи нет".
А в результате, как было одно "пэ-пэ-пэ...", так "пэ-пэ-пэ" и осталось.
Непостижимо, но, несмотря на отсутствие речи, Репортёр не утратил своих профессиональных качеств. Он продолжал писать статьи и фельетоны и даже умудрялся брать интервью. Откроешь, бывало, газету "Ведомости", а ней написано: "Интервью брал Репортёр". Не зря ведь говорят, что склонностей не пропьёшь...
Как-то раз, а было это во второй половине дня в конце мая дождливой пятницей,
Специалист, вдруг сказал:
- Всё, хватит! Теперь Мы будем лечить Репортёра...
- Интересно, каким это способом? - спросил Художник, - Электричеством?
Художник знал, о чём говорил, потому что именно его в пубертатном возрасте лечили этим самым электричеством от излишних идей и видений.
- Вот ещё! - фыркнул Специалист, - Не хватало ещё опускаться до традиционных методов. Мы будем лечить Репортёра своими средствАми...
- Значит тогда методом ассоциативной контратрибуции? Или, проще говоря, импульсивно-коррелятивным воздействием на гипоталамо-лимбико-ретикулярный комплекс?- обрадовался Художник, - Идея фикс! Вот когда меня лечили от алкогольной зависимости...
- До этого, я думаю, не дойдёт, - поразмыслив, заметил Специалист, - Мы пойдём другим путём...
ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ.
...Сам я когда произошёл инцендент на предприятии уже не присутствовал по причине закончившейся рабочей недели и предстоящего выходного дня зато как показали электрики Иволгин и Кукушкин и монтёр-ремонтник Воробьёв они этой компанией всегда продолжают после всех отмечать праздники а так же зарплату и последующий аванс
А когда убился правда не насмерть изолировщик Выпь Николай согласно графику работы находившийся в состоянии алкогольного опьянения об этой ихней совместной идее я следователю сразу же в письменном виде так и доложил
Выпь сперва упал в котлован а затем вопервых ругался оттуда нецензурной бранью а потом вовторых ушибив правую надкостье левую надконечность и сломав её также первоначально претензий к руководству завода не имел а только матерился и всё переживал что мало выпили иначе он ничего бы никогда не почувствовал
А когда уже задним числом типа совсем видители протрезвел и как следовает с женою всё обдумал извиняюсь с такой же как он Выпью взяли и подали на предприятие в суд за увечье
А приехадшая скорая помощь с врачом отказалась сама вынимать с котлована Выпь говорит вы его туда уронили сами оттудова и доставайте а потом явилась ещё и милиция но в прообразе гаи
В результате доставали с котлована Выпь электрики Иволгин и Кукушкин такие же правда нетрезвые нарушители общественности и сами почтичто не покалечились а скорая с милицией только курила рядом и давала советы
Считаю заявление обоих Выпей вооружённой провокацией типа сам спьяну почтичто убился но сдеру с завода последнее.
(сохранены орфография и пунктуация мастера участка Подмосковного).
ЭНТРОПИЯ.
Ровно в шесть утра все собрались в назначенном Специалистом месте.
То есть у Броневика, что раньше всегда стоял на лицевой стороне Финляндского вокзала.
Первым прибыл Репортёр. К предстоящей рыбалке он подготовился основательно.
На нём была "аляска" и надёжные байковые штаны, тщательно заправленные в носки морковного цвета, лыжные ботинки, а на голове традиционная кроличья шапка, хотя никто ещё пока не отменял месяц май.
На гранитных ступенях памятника притаились зачехлённые удочки и шарообразный рюкзак.
- Пэ-пэ-пэ..? - увидев Художника, спросил Репортёр, и взглядом показал на часы Финляндского вокзала.
- Тётушка поехала к бывшему мужу, а племянник попал в милицию...- начал, было, Художник, но в этот момент подкатил Специалист на оранжевом Пежо.
- Ты что, в таком виде собрался на рыбалку?! - спросил он Художника.
- Видишь ли...- печально изрёк Художник, - Я начал писать картину под рабочим названием "Бензольное кольцо"...ведь великий Кекуле, найдя формулу кольца, оказался прав, ибо в кольце, словно в яйце, заложена суть...
- Дуркуешь прямо с утра? Похвально. Вот только в сандалиях на босу ногу на рыбалку не ездят. Поучился бы у Репортёра!
- Ароматические углеводороды, в частности, бензол, взаимодействуя с азотной кислотой, образуют тринитротолуол. Там есть одна промежуточная реакция, и всё - тротил готов! - отмахнулся Художник.
- Что у тебя в пакете?! - заорал Специалист, заодно почувствовав, как по спине пробежал неприятный холодок.
- Как это "что"? Естественно, бензольное кольцо!
- Пэ-пэ-пэ...- выдохнул Репортёр, и повалился к памятнику от внезапно навалившегося смехотворного пароксизма.
Когда проехали Кузьмолово, Художник, мечтательно глядя в пространство, вдруг произнёс:
- Вероятно, я никуда не поеду. Дядюшка совсем плох, не узнаёт жену, а сестрица кажется беременна...
В этот момент зазвонил мобильный телефон. Художник стал вырывать его из рук Специалиста, причитая:
- Это звонит моя матушка! Она попала впросак, ибо до сих пор не может найти ключа...
- Слушаю, - ответил Специалист, - Что? Расход топлива? В пределах нормы. Подвеска? Не стучит. Генератор? А причём здесь генератор?!
- У тебя, наверное, дорогая машина, раз прямо из автосервиса звонят и спрашивают о расходе топлива? - спросил Художник, поглаживая четыре своих волосины по трёхдневной небритости.
- Хм...- вальяжно держась за ручку переключения передачи, ответил Специалист, - Из автосервиса...это звонит моя жена. Раньше читала одни детективы, да ещё кроссворды разгадывала, а теперь, понимаете ли, увлеклась автомобильной прозой...
Когда прибыли на Вуоксу, выяснилось, что червей никто так и не накопал.
- Да уж...сколько раз себе говорил, что основательнее надо быть, когда имеешь дело с дилетантами! - начал, было, материться Специалист.
Зато Художник тут же объявил, что лично ему для рыбной ловли никаких червей не требуется. Да и вообще, не надобно никакой наживки!
Он достал из пакета размером 7 на 9 металлическое шестиугольное кольцо, вероятно бензольное, и сказал, что будет ловить на него.
- Лески только дайте мне метров двадцать...
- Что всё это значит?! - тихо спросил у Репортёра Специалист, и все заметили, как козырёк его клетчатой кепки угрожающе поднялся на манер железнодорожного шлагбаума.
К невероятному изумлению рыболовов, навозная яма оказалась приватизированной.
Едва только Репортёр приблизился к ней с лопатой, как тут же из соседней избёнки выскочил миниатюрный пенсионер в разбитых очках и заявил, что яма принадлежит ему.
- Имею на яму ваучер! - прошамкал пенсионер и показал потрёпанную открытку, на которой было написано: "Двадцать лет первой антарктической экспедиции".
- В этом есть некая символика...- выдохнул Художник, а Репортёр замахнулся на пенсионера лопатой.
- Но-но! Не фулюганичай здеся! - обиделся пенсионер, - Щас вот быстро зятю прозвоню, он у меня в ментовке с утра всеми палками манипулирует!
Но тут нашёлся Специалист, достав из багажника бутылку с белой головкой.
- С этого бы и начинали! - обрадовался владелец ваучера и побежал за стаканами.
- Вообще-то, я...- начал, было, Художник.
- Вообще-то, ты, артист, давай и не задерживай зрительный зал! - подсказал Художнику Специалист и тот поспешно выпив, обернулся в сторону Репортёра, копошащегося возле навозной ямы.
- Глухонемым - не наливать! Оне перманентно проходят курс превентивной реабилитации...
- Что же я, по-твоему, собираюсь положить ему на затылок лёд?! - среагировал Специалист, и все заметили, как с ближайшей ели посыпались шишки, а с парника сорвало кусок полиэтиленовой плёнки.
- А мне везде хорошо, - выпив вторую порцию, заметил Художник, - Захочу, здесь буду рыбу ловить.
И Художник забросил в колодец привязанное к леске бензольное кольцо.
- Между прочим, колодец тоже приватизирован! - напомнил пенсионер, нервно почёсываясь, так что пришлось налить ему и вторую порцию. Вместе с ним, не без самопожертвования, выпил и Специалист, а затем и Репортёр.
В этот момент тренькнул мелодией "А нам всё равно" мобильный телефон.
На сей раз, опять звонила жена Специалиста.
- Ну, и что вы делаете?..
- Как это что?! - удивился Специалист, - Копаем червей в навозной яме, а Художник рыбу ловит в колодце бензольным кольцом...
- Ты уже пьяный?
- У баб какая-то странная логика...- молча выслушав сентенции своей жены, заметил Специалист, - Придумаешь, что в голову взбредёт, они соглашаются, правду говоришь, подозревают, что несёшь какой-то бред...
- Женщин нельзя бить руками! - вытаскивая из колодца пустое бензольное кольцо, возразил Художник.
- Пэ-пэ-пэ?! - удивился Репортёр.
- На них надо воздействовать энергетически. Или, в крайнем случае, предметами.
Одна моя бывшая жена была ваятельницей. И как-то раз я на неё воздействовал глиняной скульптурной группой. Кажется, это были какие-то атлеты, хотя, и не исключено, что просто девушки, кружащиеся в танце...
- Как это воздействовал? - не понял Специалист, - Переместил предметы в пространстве? Ты научился левитации?!
Все, включая пенсионера, посмотрели на Художника с уважением.
- Да не-ет...- позёвывая, ответил Художник, - Просто бросил в неё всю эту скульптурную группу, и аллес капут...
Все опять посмотрели на него с восхищением, а Репортёр, в знак особого уважения даже сдвинул на затылок кроличью шапку.
ПЕРСОНАЛЬНЫЙ БУЙ.
- А ещё в наших краях водится лилового очешуения форель, рукокрылый выдробобр и ...озёрная шлюха! - выпив третий полустакан, сообщил миниатюрный Пенсионер и поправил съехавшие на бок разбитые роговые очки.
- Этого нам только не хватало! - поперхнулся водкой Специалист, - С городскими, не знаем, как справиться, а тут ещё и "озёрные"...
- В прошлом годе двух мужиков на дно эта шлюха уволокла. Перевернула им лодку, а те и пузыри пускать...
- Коварные происки наших врагов, - остругивая прутик, заметил Художник, - Я где-то читал, что эти озёрные шлюхи, специально подготовленные секретные русалки ЦРУ. Допустим, ты ничего не подозревая, выделываешь какое-нибудь сложное па из синхронного плавания, как вдруг что-то тебя за жопу хвать, и на дно...
- Пэ-пэ-пэ...- задумчиво добавил Репортёр.
Специалист хлопнул крышкой своего багажника, и это действие не ускользнуло от внимательного взгляда Пенсионера. Высмотрев там целую коробку белых головок, он, как бы между делом безразлично зевнул, а затем заявил:
- Я тут все места знаю. Ну, буквально все. А, окромя всего прочего, имею личное судно и персональный буй!
- Тоже приватизированный? - спросил Специалист.
- Даже и не сумлевайтесь...мы с зятем много чего такого здесь приватизировали...
- Стало быть, вы с зятем не только уважаете здешнюю окружающую среду, но так же ещё любите и знаете свой край?
- Не без этого...
Надо сказать, что в вопросах окружающей среды Специалист был компетентен как подвижник Гринпис, поскольку когда-то имел профессию морского биолога.
Ещё в сырой молодости в притоках Амура Специалист бил острогой лосося, а в низовьях Волги загонял в сети гигантских осетров.
Однажды в Крыму, будучи участником секретной гидрологической экспедиции, нырял в подводную пещеру и загарпунивал кефаль размером с тюленя.
Когда его единомышленники, размышляли, было, над тем, что кефаль не бывает таких размеров, и высказывали робкое предположение, что может быть, это и был самый настоящий черноморский тюлень, Специалист по обыкновению лишь фыркал, а затем отвечал:
- Что я, дурак, по-вашему, а не физиолог моря? И не отличу млекопитающее от рыбы?!
При этом его правый ус угрожающе двигался в направлении левого крыла носа, а в трапециевидной мышце начиналось специфическое мельтешение.
Справедливости ради следует отметить, что вытащить добычу на поверхность Специалисту тогда так и не удалось.
Рыбка умудрилась дёрнуть столь мощно, что у незадачливого охотника выскочило из рук подводное ружьё, а поскольку глубина была... порядка 30метров, и ныряльщик не захватил акваланга, то ему надлежало срочно подниматься на поверхность.
- Скажи-ка, дядя, ведь недаром! - Специалист хлопнул Пенсионера по плечу и снова полез в багажник, - А имеется ли у тебя вот такой график клёва рыб?
- А на фига он нам, этот твой график? Ежели ветер к берегу, значить погода нормальная и клевать будет всякая рыба за милую душу, хоть тебе подлещик, хоть плотва, хоть судак, язви его в бок...
- А форель лилового очешуения? - спросил Художник, но Пенсионер сделал вид, что не слышит.
- Если безветрие, то может, будет, может не будет... а вот коли ветер от берега, то ты хоть сам завернись в этот график, ни в жизнь, ни одной поклёвочки не дождёшься...
Ещё была история про зимнюю рыбалку, когда Специалист, кстати, не особенно жалующий этот вид спорта, отправился как-то в марте на Ладожское озеро.
В тот день его спутник провалился в полынью, а Специалист, встав на шпагат, успел схватить приятеля левой рукой за шиворот, а кистью правой руки продолжал рыбную ловлю, поскольку из лунки показалась голова гигантского судака.
В итоге были выловлены и судак и приятель. Правда, по истечении времени, воспоминания очевидцев несколько не совпали.
- Да он сам провалился в какое-то болото, когда мы уже вышли с Ладоги на берег! - горячился бывший спутник Специалиста, - И никакого судака не было, всего-то наловили, так это корюшки с десяток хвостов...
К сожалению, сам Специалист в момент той беседы отсутствовал, и добиться истины в последней инстанции всем так и не удалось...
- Ну, так что? - поразмыслив, спросил Специалист своих товарищей, - Берём этого Дерсу Узалу в экспедицию, или не берём?
- Я так думаю, что без поводыря нам в этой жизни уже и не обойтись, - заметил Художник, - А, каснись, выдры боброкрылые на нашу голову, что тогда прикажете делать?!
В лодке расположились следующим образом. Пенсионер, как и подобает лоцману, сел на носу, Специалист с биноклем в руках и видом капитана-наставника на корме, а Репортёр и Художник разобрали вёсла.
Пейзаж, только что казавшийся классическим, стал видоизменяться. Горстка рассыпанных на побережье домиков превратилась в большой посёлок, где, оказывается, мычат коровы, лязгают вёдра и ездят в дальних полях трактора.
Разрушенная Лютеранская церковь, обнажив костлявые перемычки тылов, увеличивалась в размерах.
- Удивительно... - сказал Специалист, - Посёлок остался далеко позади, а церковь, как стояла на месте, так и стоит. И мне даже кажется, что приближается...
- А ты переверни бинокль другим концом, она и удалится, - посоветовал ему Художник, но с носа вдруг отозвался Пенсионер:
- Причуды пространственных измерений...соборы испокон веку ставили на возвышении, а мы это возвышение огибаем, отсюда и возникает иллюзия приближения...
Репортёр вздрогнул и стал грести медленнее, Специалист задвигал усами, а Художник посмотрел на небо.
- Здесь странное место, - добавил Пенсионер, и все поразились отчётливостью его голоса, - Ещё немного, и на кресте блеснёт золотой луч и обязательно отзовётся в посёлке какой-нибудь мелодией...
Пенсионер не успел ещё толком закончить фразу, как раздался вой милицейской сирены, а Художник закричал:
- Вы видели?.. Вы видели, нимб над крестом?!
Трудно сказать, видел ли кто-нибудь, кроме Художника нимб над крестом, но все заметили яркую вспышку на небе, а затем обнаружили Репортёра, бросившего вёсла и вжавшегося в сидение лодки.
ХУДОЖНИК.
В детстве Художника все дразнили "химиком".
Это было справедливо, поскольку взаимодействия Художника с данной наукой явно выходили за рамки простого увлечения.
Ведь, что такое увлечение? Повышенный интерес, не более.
А у Художника прямо страсть какая-то была. В том смысле, что нервный зуд.
Он вечно возился с колбами и ретортами. Наливал в них разные жидкости, ставил на газовую плиту, и, помешивая стеклянной палочкой содержимое, словно заклинание, бормотал всякую чушь.
Эксперименты проводились на кухне, благо квартира была отдельной.
Реактивы распространяли характерное зловоние и нередко выплёскивались наружу.
Стены и потолок покрывались копотью и разукрашивались пятнами фантастических расцветок.
- Господи, ведь и сам покалечится, и нас всех погубит! - чихая и кашляя, ворчала бабушка и открывала настежь все окна.
Мать наматывала на голову влажное полотенце и воздевала руки к загаженному потолку.
Отец молча приступал к очередному ремонту. Иногда, правда, брался за ремень.
Но в большинстве случаев, делал это чисто символически, за ремень лишь брался, и тут же вешал его на стул.
Как-то поздним вечером взрослые сидели на кухне и терялись в догадках: каким же стремительным ветром занесло эту дикую химическую бациллу в их мирную гуманитарную семью?
На светлых бежевых обоях появилось новое художество.
То было причудливое творение. Оно напоминало и хвост падающей кометы, и силуэт какого-то извивающегося существа. И даже переливалось гаммой цветов определённо мажорного свойства.
Отец заинтересовался пятном. Он приблизил к пятну настольную лампу, надел очки и сказал:
- Странное сочетание радости цвета и глубины непознанного. Словно в полотнах импрессионистов...
Опыты проводились и во дворе. Ребята подначивали Художника:
- Химик, покажи фокус!
И Художник демонстрировал, то "гремучую змею", то "эскимо", то тривиальную поджигу.
Однажды поджига, выполненная из стального стержня, начинённого порохом, пробила мусорный бак и из помойки повалил густой чёрный дым, а затем что-то взорвалось. В ближних окнах вышибло стёкла и примчались пожарные.
В тот вечер взаимодействия отца с ремнём не ограничились привычной символикой, но приобрели известную поступательность движений.
Ребята из двора интересовались.
- А где ты находишь вещество для опытов? - ведь химии ещё не проходили, поэтому понятия "реактив" или ""ингредиент концентрации" были им неведомы.
- А всё под рукой...ртуть в градуснике, сера в спичечных головках, а порох можно получить из древесного угля и калийной селитры. Проблемы только с фосфором... - отвечал Художник.
- У моего деда этой селитры в подвале целая бочка! - гоношился Репортёр, - Дед из неё удобрения делает.
- Это не та селитра, - успокаивал его Художник.
- Я разговаривал вчера с директором мебельной фабрики. Он обещал достать для меня целое ведро фосфора! - врал Специалист.
Специалиста все знали ещё с детского сада. И вечно он с кем-то разговаривал.
Едва ли не от горшка, Специалист был настолько важным и значительным, что его всегда выслушивали. Представим ситуацию, когда пятилетний молодой человек в коротких штанах с лямками и колготках, вдруг заявляет в присутствии всей старшей группы: "Я разговаривал вчера с заведующей, и она обещала отпустить нас завтра в Таврический сад за жёлудями".
Иногда ребята ездили с Художником на Садовую, в магазин "Химические реактивы". Художник представлял список веществ, необходимых для очередного опыта.
Специалист переносил этот список на товарную накладную, и важно вручал продавщице: "Эти вещества нам нужны для химического кружка. Я разговаривал вчера с вашим директором..."
Что такое "сухой лёд", "жидкое стекло" и "крекинг нефти", Художник рассказал всем ещё в пятом классе. Чуть позже поведал о свойствах белого фосфора и красной ртути. В восьмом - стал председателем химического кружка.
Учительница химии готова была повесить портрет Художника рядом с портретами изобретателя каучука Лебедева, и автором оперы "Князь Игорь" Бородина.
Вскоре Художник стал гордостью школы. Родители, бабушка и дворники облегчённо вздохнули, ведь энтропия будущего Кекуле перекочевала из кухни и двора в школьный химический кабинет. Казалось, даже сам Дмитрий Иванович снисходительно улыбается ему сквозь призму бороды великого учёного.
В девятом классе случилось непредвиденное. Изучали электролиз.
Как и в большинстве случаев, опыт проводил Художник. Вероятнее всего, он увеличил напряжение в электрической цепи и в избытке стал выделяться водород.
Раздался взрыв, затем яркая вспышка, и по стене проплыло переливающееся разными цветами неправильной формы пятно, которое одновременно напоминало и хвост падающей кометы, и силуэт странного змееподобного существа.
Спустя секунду, все увидели лежащего без сознания Художника. Сперва возникло оцепенение, а затем началась паника. Специалист выдернул провод из розетки, а Репортёр зачем-то приволок пожарный рукав, хотя никакого пожара и в помине не было.
С двумя девчонками случилась истерика, а учительница принялась делать Художнику искусственное дыхание, и через пару минут привела его в чувство.
На вопрос: "Как ты себя чувствуешь?" - Художник ответил не сразу. Он странно вращал глазами, как бы озираясь по сторонам, и даже пытался что-то с себя стряхнуть. Затем сказал:
- Змея...холодная и мокрая змея с рыбьей чешуёй..."
Потом Специалист и Репортёр ездили несколько раз на Петроградскую в Институт Мозга, где Художника лечили специальным электрическим током целых два месяца.
Специалист разговаривал то с заведующим отделением, то с главным врачом, то с консилиумом акадэмиков. А Репортёр травил Художнику свежие анекдоты, пытаясь хоть как-то расшевелить своего задумчивого друга.
Буквально с первого посещения, все обратили внимание, что Художник абсолютно потерял
интерес к эксперименту. О химии если и говорил, то как-то уж очень абстрактно, не фиксируясь на частностях. Теперь его больше интересовала светотень, полутона и спектральный анализ.
Когда разрешили гулять в парке, Художник стал брать с собой альбом и цветные карандаши. Рисунки получались те ещё.
К примеру, деревья в парке, но вместо листьев и плодов с ветвей свешивались крупные молекулы...
КАК РАБОЧИЕ ЛЮБИЛИ КИРОВА.
В советские времена, где только Кирова не было.
Его именем даже академический театр оперы и балета был назван, вероятно, как лучшему другу всех балерин, не считая стадиона, дворца культуры, проспекта, района, моста и бог знает ещё чего...
Сейчас остались лишь Кировский завод, небольшая улица, площадь и несколько памятников. Один, самый внушительный, до сих пор стоит на площади своего имени. В форменном картузе, пальто нараспашку, со вскинутой правой рукою, спиной к бывшему Кировскому райсовету.
Интересно, но архитектором данного проекта был некто Н.А. Троцкий *. Имел ли Ной Троцкий какое-либо прямое отношение к Льву Троцкому, неведомо. Скорее всего, лишь косвенное отношение имел. Ну, да и бог с ними.
Всегда считалось, что ленинградские рабочие очень любили Кирова.
То есть, буквально души в нём не чаяли. А после каждого публичного выступления натурально стаскивали с трибуны и уносили куда-то на руках.
А уж когда в конце 34 года на Мироныча напал троцкист Николаев, вроде как из ревности высадив в него всю обойму из нагана, то и вовсе пролетарская любовь, словно разбушевавшаяся Нева, вышла из берегов и устремилась к иным рубежам, охватив всю страну.
Одних городов, связанных с именем Кирова насчитывалось потом никак уж не меньше десятка, появились даже Кировоград, Кировобад и Кирово-Чепецк...
А писательница Антонина Голубева увековечила, спустя годы, героику борьбы и подвига Мироныча в дилогии: "Мальчик из Уржума" и "Рассказы о Серёже Кострикове". **
В 1970 году страна и всё прогрессивное человечество с чувством небывалого подъёма подходило к столетнему юбилею Ленина. Поэтому вселенская любовь рабочих к Миронычу отошла как бы на второй план.
Как-то раз, в те дни, электромонтажники тянули проводку через проспект Стачек, который пересекал Кировскую площадь в Питере.
Вначале при помощи монтажного пистолета загоняли в стену дома специальный гвоздь, а после приспосабливали к нему кронштейн, на который закреплялся металлический провод.
Работа сложная, если учесть, что связана с высотой, да ещё ветер и снег. К одиннадцати часам утра все уже продрогли, и бригадир отправил самого молодого монтажника в ближайший гастроном.
Слегка разогрев традиционным способом себя изнутри, работяги приступили, было, ко второй части своей юбилейной трудовой вахты, как вдруг выяснилось, что закончились какие-то детали для крепежа провода. То ли специальные скобки, то ли ещё что-то. Зато гвоздей для монтажного пистолета, хоть на моржовый промысел с ними иди.
Уселись они на лавочке в сквере, с целью перекурить, а в метрах двадцати перед ними сам Киров на постаменте во всей своей большевистской красе, который тут же и привлёк их внимание.
- Интересно, из чего сделан Киров, из гранита? - спросил самый молодой монтажник.
- Разбежался, из гранита... - возразил тот, что постарше, - Не иначе, бронзовый он, или вообще, из титана...
- Дык, сейчас проверим! - сказал бригадир и зарядил гвоздь в пистолет.
"Бзды-ы-ы-ннь..." - металлически отозвался Мироныч, после того как бригадир нажал на курок.
- Не понял, - хмыкнул бригадир, - Странный какой-то звук, но на титан явно не тянет.
- Дай-кась, - попросил монтажник средних лет, и вторично засадил по Миронычу.
"Бзду-у-уууу-унннь..." - понизив тональность, обиделся Киров, и самому молодому монтажнику даже показалось, что памятник сурово насупил брови.
- Бронзовый...- махнул рукой бригадир, убирая пистолет в сумку.
- Дайте мне, дяденьки, последний разок, - стал умолять бригадира самый молодой монтажник, поскольку в нём ещё не угас интерес исследователя.
На сей раз памятник издал какой-то лязгающий звук, вероятно гвоздь угодил в гранитный постамент, но в эту секунду перед ними затормозил милицейский наряд, и всех отвезли в кутузку.
- Знаете, какой срок вам полагается за вандализм? - спросил их следователь.
Монтажники не знали, а следователь уточнил:
- До пяти лет. А если учесть, что порчу памятника герою революции вы учинили накануне юбилея товарищу Ленину, то вам ещё и добавят, как антисоветчикам.
В общем, перспектива вырисовывалась невесёлая.
Дело, наверное, и сразу бы могло разрешиться, и работяг бы отпустили, скорее всего, накостыляв им для порядка по шее, но неприятность заключалась в том, что наклепал на них какой-то бывший почётный надзиратель, разглядевший из окна, как монтажники палят своими гвоздями по памятнику.
И, кроме всего прочего, оказались затронутыми личные чувства надзирателя к Сергею Миронычу, и он в красноречивом заявлении на имя прокурора города потребовал сурового наказания ревизионистско-троцкистским наймитам.
- Если будет надо, я и до Смольного дойду, но этого дела так не оставлю! - грозил почётный надзиратель в отставке.
В конце концов, дело дошло до идеологической комиссии Горкома КПСС.
- Вы там что, все с ума посходили?! - разорались в Горкоме на следователей, - Работягам политику шьёте? Срочно выпустить!
- А с какой квалификацией?
- Да с любой! Оформите им мелкое хулиганство, и коленом под зад. Хоть бы внимательнее посмотрели, как бригадира монтажников зовут... Владимиром Ульяновым! Это, что же получается, Владимир Ульянов, и палил в Кирова?!
- И, главное дело, что накануне своего юбилея, - хохотнули следователи.
- Что?! - не поняли в Горкоме.
- Да это мы так, про себя...
- В общем, выпустили нас тогда, оштрафовали только за распитие в общественном месте...- Пенсионер поправил съехавшие на бок очки, взглянул куда-то вдаль, и налил себе ещё чаю из котелка.
- И что же сталось потом с этим Ульяновым? - спросил Художник, прикуривая от головешки, которую он только что вытянул из костра.
- Пе-пе-пе? - добавил Репортёр.
- А что с ним сталось? - хмыкнул Пенсионер, - К 25 съезду получил медаль за доблестный труд, протрубил в бригадирах до 65 лет, и вышел на пенсию. А сейчас вот, с вами, дурнями, здесь на рыбалке сидит...
- Так ты, значится, Владимир Ульянов и есть?! - обрадовался Специалист. - Это дело надо спрыснуть! То-то я понять не могу, откуда эта характерная картавость и милый прищур в глазах?
- Товарищи! - воскликнул Пенсионер, вскинув правую руку в ораторском приветствии, - Великая Октябрьская социалистическая революция не совершилась потому, что мы с Феликсом Эдмундычем выстрелили из Авроры не в ту сторону!
О ЦЕЛЕСООБРАЗНОСТИ УЛИЧНЫХ НАИМЕНОВАНИЙ.
С раннего утра заморосил дождь, и рыбную ловлю пришлось отложить на неопределённое время.
После завтрака Специалист и пенсионер Ульянов расположились в палатке с картами, с целью выяснить, кто же из них однозначный подкидной дурак.
Репортёр улёгся рядышком, с детективом, а Художник, протерев рукавом пиджака бензольное кольцо, взглянул на своё отражение, пригладил ладонью вихры и спрятал металлический шестигранник обратно в карман.
Затем положил руки под голову, и как обычно стал недоумевать.
- Всё очень странно в названиях наших улиц. Вот, к примеру, улица пионера Лёни Голикова или подводника Кузьмина, не говоря уж о партизане Германе, с какого перепою так названы?
- Улица Лёни Голенького! - заметил пенсионер Ульянов, кроя козырным королём инфантильного бубнового валета, - Между прочим, этот ваш пионэр Лёня в плен немецкого генерала взял... этого, как его...Бисмарка.
Специалист дважды подряд остался в дураках, и наивные недоумения Художника его слегка раздосадовали.
- А, по-твоему, надо было бы назвать подводника партизаном, а пионера - подводником, так что ли?
- Дело не в этом, - пояснил Художник, - К чему лишние разъяснения? Ведь и так ясно, кто из них кто...мы же не называем проспект Луначарского проспектом народного комиссара по культуре Луначарского? Или улицу Маяковского, улицей поэта-трибуна Маяковского?!
В этот момент Репортёр отложил книгу, улыбнулся, взял блокнот и написал: "улица террориста Халтурина".
Специалист опять остался в дураках и сердито произнёс: - Проспект Митьков художников...
"Проспект знакомого Марксу Бакунина", - опять написал Репортёр.
Тем временем закончился дождь, выглянуло солнце, Специалист ткнул указкой в график клёва рыб, напомнив лишь краткое: "окунь и плотва", и все направились к лодке.
- Улица разбуженного декабристами Герцена! - крикнул на ходу Художник, в ответ на команду Специалиста: "Вёсла на воду!"
- Пу-пи-па-а...пе-па-ппа-а...по-пи-пи-па-а...- выдохнул Репортёр, и все замерли, потому что в его бессмысленных речитативах появились новые звуки и логика.
- Охренеть-упасть, но мне показалось, что он сказал: "улица вьетнамца Хо Ши Мина..." - бросив весло, ответил Художник и полез за бензольным кольцом.
- Дыхни, - попросил он Репортёра, но услыхал вполне очевидное:
- По-пол па-пуй...
- Невероятно! - прошептал Специалист, и рядом с лодкой плеснулась испуганная рыба.
- Во даёт Гераська! - обрадовался Ульянов, насаживая опарыша на крючок.
Репортёр расчехлил снасти, пошуровал в коробочке с насадками, и, приладив к леске блестящую мормышку, закинул удочку.
- Дайте мне спиннинг, - попросил Художник, доставая из кармана бензольное кольцо, - Я вам сейчас покажу, как ловится озёрная форель чешуйчатого ошлюхения, большая и маленькая...
Специалист расстегнул планшет, вытащил секундомер, ручку и блокнот, и приступил к научному анализу начавшейся рыбной ловли.
В этот момент у Репортёра судорожно поволокло в сторону поплавок, и он выудил миниатюрного, но головастого окушка.
- Попался, партизан-подводник! - заметил Специалист, нажимая на кнопку секундомера.
- Вот ведь, ренегат Каутский... - рассердился Ульянов, снимая с крючка сопливого подъёршика.
- Дайте мне спиннинг... - нетерпеливо поглядывая на спутников, тоном маршала Нея повторил Художник.
-На обратном пути, так уж и быть, дадим тебе закинуть дорожку, - смилостивился Специалист, - Но только при условии, что ты будешь ловить на традиционную блесну...
- Что-о? Ты сомневаешься в свойствах бензольного кольца? А знаешь ли ты, что по этому поводу написано в большой советской энциклопедии?!
Специалист не знал, Репортёр покрутил пальцем у виска, а Ульянов, махнув рукой, сменил наживку, поскольку его уже достали эти ренегаты-ерши.
И тут же подсёк очередного подъёршика. На что Репортёр ответил ему ещё тремя окушками.
Специалист щёлкал кнопкой секундомера и записывал что-то в блокнот.
- Вот ведь абстракционист-халтурщик, весь промысел мне распугал! - обиделся Ульянов, но Специалист миролюбиво заметил:
- Дело к обеду, а впереди ещё вечерняя зорька. Пусть дилетант покуражится.
Едва снялись с якоря, Художник, поплевав на ладони, зашвырнул блесну к ближним камышам, и в ту же секунду спиннинг изогнулся, выскочил у него из рук и запрыгал по днищу лодки.
- Я так и знал, что будет зацеп... - вздыбив усы, добавил Специалист.
- Много вы знаете... - Художник отнял у пенсионера спиннинг, но в этот момент тот опять изогнулся дугою и стал вырываться из рук.
- По-пу-пти по-пу-птку...
- Отпусти катушку!
- Трави леску, анархистская твоя морда, чтоб тебя шлюхи исцарапали! Отпусти, а потом на себя, отпусти - и на себя...
Худо-бедно удалось организовать технику вываживания. Художник от напряжения весь вспотел, а когда возле лодки показалась разинутая зубастая пасть, побледнел, и едва не рухнул за борт.
Но пенсионер Ульянов уже набросил на добычу подсачник и они вдвоём с Репортёром выволокли на дно лодки аллигатороподобную щуку.
- Ни фига себе, сходили за хлебушком, - почесал подбородок Ульянов, - Это тебе, бабка, не Юрьев день, а день, когда клюнула рыба...
Специалист достал миниатюрные кусачки, пинцет и полез щуке в пасть доставать блесну.
- Ну, разве начинают с этого?! - застонал Ульянов, вынимая из-под сидения лодки сапёрную лопатку, - Дай-кась, я её сперва по башки...
- Не трожь произведение искусства! - отстранил Ульянова Художник, но Специалист уже произвёл надлежащую операцию и высвободил из щучьей пасти
...бензольное кольцо, впрочем, несколько покорёженное.
- Я не понял... - выгнул брови Специалист.
- А чего тут понимать?! Всех объегорил баламут-передвижник! - отсалютовав лопатою Художнику, сказал Ульянов, но в этот момент щука вцепилась ему в икру.
- Ох, мать твою за ногу! - Ульянов двинул щуке несколько раз черенком лопаты и высвободил рваную брючину, - Ведь новые были, почти не надёванные...
Обратной дорогою заспорили в отношении веса добычи, но затем перешли к рецептам кулинарии.
- Килограмм на пять потянет... - сказал Специалист, поглядывая на щуку, - Жаль, безмена не захватил.
- Что? Каких пять?! Не меньше двенадцати... - не согласился Ульянов, - Уж я-то знаю! Столько этих чертяк с зятем здесь переловили, что тебе и не снилось.
- Мне-то не снилось?! - обиделся Специалист, покуривая на корме, - Да знаешь ли ты, что если взять всех щук, выловленных мною в акваториях нашей страны, то ими можно отмерить дорогу от Питера до твоей деревни и обратно!
В конце концов, сошлись на том, что в походных условиях щука будет ужас, как хороша, жаренная на растительном масле с отварным картофелем, украшенная зеленью и приправленная зелёным горошком.
Во время разделки рыбы Художник опять стал недоумевать.
- Интересно, чувствует живое существо, когда ему отрубают голову, или не чувствует?
- Ещё как чувствует! - поёжился Ульянов.
- Ни хрена оно не почувствует, если это сделать молниеносно, - ответил Специалист, - Органы чувств ведь уже отсекли...
- А я вот слышал историю, как во времена Французской революции должны были казнить одного врача посредством отрубания головы гильотиной, - задумчиво продолжал Художник.
- За взятки? - спросил Ульянов, соскрёбывая с рыбы чешую.
- Ха, за взятки! Он на площади Согласия больничными листами торговал... - усмехнулся Специалист, но Художник вздохнул:
- Не помню, за что, но должны были казнить. И вот, накануне казни, приходит к приговорённому к смерти врачу другой врач, известный физиолог-исследователь, и уговаривает его стать участником эксперимента.
А именно, после того, как ему отрубят голову, ответить, моргнув левым глазом, чувствует он что-нибудь, или нет? Понятное дело, если ничего не чувствует, то и не моргнёт.
- А вдруг ему ещё и моргалы выколют? - заметил Ульянов.
- Про моргалы речи не было. Короче, согласился он, а уж когда ему гильотиной отсекли голову, то исследователь её быстро схватил и задал один вопрос: "Чувствуешь ты что-нибудь, или нет?!"
И голова моргнула ему в ответ левым глазом, причём, трижды!
- Однако и нравы были у этих якобинцев! - опять поёжился Ульянов и взял в руки топор.
- Ну, вот, я так и знал! - сказал Художник, поднимая отсечённую от туловища щучью голову, - А левый глаз-то у щуки прикрыт...
- Набережная гильотинированного Робеспьера! - пожал плечами Специалист, и принялся шуровать в костре.
ТАИНСТВЕННОЕ ВЫСОЧЕСТВО.
Этот принц вовсе даже на первый взгляд и не был похож на принца, а скорее выглядел просто как бывший интеллигентный человек. Таких всегда хватает на улицах в смутные времена.
Мешковатое серое пальто, исполненное, похоже, фабрикой "Большевичка" ещё в лучшие годы, скороходовские ботинки без шнурков, на голове какой-то полуоблезлый каракулевый пирожок, из-под которого пробивались рыжевато-блондинистые патлы.
Ещё бы он был в белом мундире с эполетами и шлеме кавалергарда?!
Ведь вокруг прятались сплошные папарацци, и высочайшим особам ни при каких условиях нельзя было игнорировать конспирацию.
Принц был высок ростом, по благородному костляв, слегка пришлёпывал правой ногой, а то, что несколько шепелявил, так это лишь подчёркивало чистоту породы.
Сколько ему было лет? Да уж, пожалуй, лет сорок. Познакомились они с Тётушкой Художника случайно на улице, когда та возвращалась из булочной, а принц разглядывал фасад её дома.
- Прощтите великодущно, Щударыня, - спросил принц, - Не этот ли дом принадлещал когда-то графу Котщубею? Когда-то я приятельщтвовал щ его правнуком и мы были щ ним на короткой ноге...
Тётушка давно уж отвыкла от столь изысканных обращений и несколько даже оторопела.
Дело происходило на пороге 90х, и нервно ликующим народным массам было тогда не до изысканности.
- Вы не ошиблись, молодой человек. Этот дом действительно принадлежал до революции графу Кочубею. Но, однако же, мне хотелось бы знать, какую организацию вы здесь представляете? - насторожилась Тётушка.
- Ещщё раз прощу меня прощтить, щто не представилщя щразу: Принцщ Альберт Ольденбургщский Младщий. Вот мои визщитные картотщки...
У Тётушки помутились сознания. На дворе конец двадцатого века, в стране происходит бог знает что, коммунисты вот-вот опять возьмут Зимний дворец, а перед нею принц благородной крови...
Потом они долго пили чай в тётушкиной гостиной и принц Альберт рассказывал о своём генеалогическом древе. Причём повествовал он в таких подробностях, что в момент своего первого визита даже Тётушку слегка утомил.
Месяца через три принц объявился вновь, вручив Тётушке букетик фиалок.
- На территории нащего дворцща вщегда рощли фиалки...- сказал принц и высокомерно пригнул голову.
- Я вас познакомлю с любимым племянником! - обрадовалась Тётушка. Он - известный художник.
- Я ращбирающь в ищкущтве...- согласился принц и снисходительно пожал руку Художнику, который приехал к Тётушке заблаговременно, чтобы посмотреть на высокопоставленную особу.
- Великий князщь Владимир Кирилловичщь, как-то в день своего тезщоименитщтва
подарил мне книгу о художщниках-передвижщниках. Я нащёл в ней много любопытного...
- О..! - Тётушка сделала глубокий вдох, - Вы знакомы с Владимиром Кирилловичем?!
- Было бы щтранно, если бы я не был щ ним зщнаком...Однажщды Владимир Кирилловичщ щоверщил опрометчщивый пощтупок, выдав щвою дочщь, Марию Владимировну замужщ за нащледника короля Вильгельма Второго.
- Что же здесь удивительного? - возразил Художник, - Вроде бы царственные особы всегда роднились только с людьми из своего круга?
- Да...Но только не с Гогенцщоллернами! Для вщех великих князщей это был вызщов! Дело в том, что их щын, Великий князщь Георгий автоматичщески щтановился нащледником прещтола...
- Какой ужас! - всплеснула руками Тётушка, забыв, что когда-то была кандидатом в члены партии.
- Странный он какой-то...- задумчиво произнёс Художник, когда за высокопоставленной персоной захлопнулась входная дверь, - А его визитные карточки, словно вырезанные из коробки от праздничного торта с нарисованными заезженной печатной машинкой буквами...
- Сводил бы ты принца куда-нибудь, - предложила Тётушка, - Жалко его...
- Разве что, в зоопарк?! - предложил Специалист, а Репортёр вознамерился взять у принца интервью.
- Это будет настоящая бомба! Унылый Гамлет на фоне совковой разрухи...
И, действительно, при ближайшем рассмотрении принц чем-то напоминал молодого Смоктуновского, разговаривающего с тенью своего отца.
Дело происходило до афер с пэ-пэ-пэ, и поэтому Репортёр вполне ещё не утратил своего былого красноречия.
- Папарацщи? - брезгливо поморщился принц, узнав о намерениях Репортёра.
В конце концов, сводили его в Институт Высоких Материй, где показали ножик Рогожина и рукописи капитана Лебядкина. Это устроил Специалист, благодаря своим связям, до этого долго говоривший с директором вышеупомянутого учреждения. Седовласые учёные мужи и жёны в момент исторического визита обращались к высокопоставленной персоне лишь "Ваше Высочество", и буквально истекались cлезами умиления.
А принц, благородно кивая им в ответ, давал понять, что потомкам Ричарда Львиное Сердце подвластны любые высокие материи.
Затем зам директора института по административно-хозяйственной части торжественно вынес портрет великого князя П. Г. Ольденбургского, знаменитого прадедушки нашего принца, и все ахнули. Казалось, это был не портрет, а зеркало, если не считать некоторых отличий в одежде.
Зато потом, в троллейбусе, к принцу привязались контролёры, потому что у него не было ни талонов, ни проездной карточки. В конце концов, расплачивался с ними Специалист, а раздасадованный принц, покидая муниципальный транспорт, огорчённо вздохнул:
- Это жще надо! Ощтрафовать зщятя королевы Дании?!
Однако в цирк в тот день так и не пошли. Обошлись пивбаром "Бочонок" на Васильевском острове.
- У моей бабки в Дании был зщамок, а перед зщамком чщёрный пруд щ лилиями, - выпив третью кружку, совсем уж разоткровенничался принц, - И мы щ братом ныряли в этот пруд прямо ищ окон зщамка...
- Вообще-то, всё это дуркой какой-то попахивает, - сказал Специалист, когда они посадили усталого, но благодушного принца на подходящий ему трамвай.
- Или криминалом, - добавил Репортёр, - Надо бы предупредить Тётушку, чтобы поменяла замки.
-Поменять замкИ в зАмке...- думал тогда Художник, отходя ко сну.
В последний раз принц объявился у Тётушки после гибели принцессы Дианы.
- О, леди Ди! О, леди, Ди...- рыдал он, сморкаясь в сатиновый платок в плебейскую синюю клеточку, когда Тётушка наливала ему чай, - Она так меня любила...
А потом и вовсе куда-то пропал, так и оставив всех в недоумении о назначении своего появления в нашем городе, да и, собственно, в жизни как таковой, своих то ли подданных, то ли уже и неподданных...
АЛЛЮР ТРИ КРЕСТА.
- Есть у меня знакомый врач-венеролог, - отложив пустую пластмассовую тарелку, сказал Специалист, когда речь зашла об интимных болезнях, - Так вот, он говорит, что в пятидесятые годы в СССР была такая эпидемиологическая обстановка, что студентам сифилис не могли показать.
- Да тогда всё что угодно не могли показать! Хранили в тайне...а сифилис, между прочим, уже рука об руку с атомной бомбой шагал по планете! - тоном советского политинформатора заметил Ульянов и налил себе ещё чаю.
Все переглянулись, Специалист высморкался и продолжал.
- Практически не было сифилиса в СССР в те годы. Зато я помню историю, как в новостройках Ленинграда жил один паренёк. Имя и фамилию носил он столь типичные, что не имеет никакого смысла упоминать их вообще.
- Ну, так и не упоминай...- сказал Художник.
- Ну, так я и не упоминаю. Да...
Вот только, тривиальной, до поры до времени, была биография этого паренька...
- "Тривиальной" - это когда много травят? - опять перебил Специалиста Ульянов.
- Послушай, Художник, если этот деятель ещё раз высунется, я его отвезу во-он на тот остров, да там и оставлю.
- А вот мой зять...
- Да твой зять нам только спасибо скажет, что его избавили от такого Робинзона Карузо!
- Лучше уж Робердраната Кагора! - сказал Художник, доставая коньяк.
- В общем, закончил паренёк школу и поступил в институт. После первой сессии из института вылетел и загремел в армию. Отслужив, не стал испытывать судьбу вторично, а устроился на приличную работу - развозить продукты на грузовике.
Вскоре познакомился с хорошенькой продавщицей. Смеялась она звонко и в глаза заглядывала по-особенному, не как остальные.
- Знал одну такую, Фаиной звали. Нормировщицей была у нас в цеху...
Специалист вновь сердито посмотрел на Ульянова, и продолжал.
- А круглые её коленки обещали такое, от чего дыхание перехватывало, и становились тесными широкие рабочие брюки. Паренёк этого очень стеснялся и всегда перед входом в магазин надевал длинную демисезонную куртку.
"Чего это ты, как зима-лето попугай?" - удивлялись грузчики, - "Жара ведь?!"
"Знобит что-то..." - краснея, отвечал паренёк.
" Да уж, догадываемся, от чего тебя знобит".
Стали они встречаться. То есть, вместе ходить в кино и на танцы. А куда же ещё? Не дома ведь сидеть с предками возле телевизора?
Проходит месяц, а может, и больше. Отношения паренька и девушки вот-вот должны достигнуть той самой кульминации, о которой почти не принято было рассказывать в книжках, а тем более показывать в кино.
А как эта кульминация происходит - ни он, ни она не знают. Так уж получилось, что опыта не было. Казалось бы, всё к лучшему. Оба сохранили себя для главного, и остальное, как ни цинично это звучит, дело техники. Однако эта пресловутая техника и подводит их в самый решающий момент. А задавать вопросы друзьям и подругам стесняются, ведь засмеют.
Всё разрешилось однажды. Вмешались силы природы. Им, этим силам, похоже, надоели дурацкие комплексы паренька и девушки. И какие только условия им не предоставляли друзья и подруги - всё никак. А тут, на каком-то пыльном чердаке...
Вообще-то, всё это им вначале не понравилось. Особенно пареньку. Он даже утопиться хотел в карьере, но потом передумал.
Однако проходит ещё какое-то время, и опять вмешиваются силы природы.
- Давай, ещё раз попробуем... - говорит девушка, - Тогда я ничего не поняла, а от этого должно быть удовольствие.
- Может, опять на чердак? - говорит паренёк.
- Нет уж! Я на этом чердаке тогда обо что-то оцарапалась. Лучше на стройку пойдём...
Тёплой майской ночью их вспугнули в кустах пьяные мужики.
- Я больше так не могу! - заплакала девушка, - Или мы женимся, или...
Решили подать заявление в Загс. Но до свадьбы надо ждать три месяца, а предки у обоих за абсолютную чистоту нравов. Чтобы никаких, понимаешь, ненужных действий до свадьбы!
И чего только будущие молодожёны не придумывали?! Надоели всем друзьям и подругам. Ухитрялись встречаться по утрам, то у него, то у неё.
Однажды раньше времени явился с работы будущий тесть, и паренёк пролежал под кроватью абсолютно голым. А папаша девушки уселся перед телевизором, и стал смотреть передачу "В мире животных".
Ведущий мягким и доверительным голосом рассказывал о зимних гнездовьях каких-то диковинных птиц, а наш герой едва сдерживался, чтоб не чихнуть, или не надуть под кроватью от переизбытка чувств. Затем папаша всё же куда-то ушёл.
- Знамо дело, куда он ушёл! - опять встрял Ульянов, - Понятное дело, за бутылкой почапал...
- В конце концов, родители над ними сжалились. За месяц до бракосочетания разрешили жить вместе. Недели за две до события жених и невеста уходят в отпуск, а сразу же после регистрации планируют уплыть на белоснежном лайнере в свадебное путешествие.
Усердствуют они теперь в любви и днём, и ночью. Днём - потому, что сравнительно ещё молодые его родители на работе, а ночью...а что ещё делать ночью, когда такое сильное чувство, когда неистовая молодая энергия выплёскивается через край?
Остаётся до свадьбы дней десять. Как-то утром паренёк отправляется в уборную. Обычная, казалось бы, ситуация. Но вдруг он замечает, что на его инструменте любовных утех, саксофоне, так сказать, текущих гамм и будущих импровизаций обнаруживается...в общем, обнаруживаются какие-то непонятные вещи.
Ну и что? Поделись сомнениями со своей подругой жизни, открой её весь спектр переживаний до конца. Если оба дураки - обратитесь к старшим, они поймут, примут участие и меры...
После принятого душа его подозрения усиливаются. Мол, наградила-таки, а он ведь догадывался!
Наступившее хмурое утро и явившийся вслед за ним такой же полдень привносят некую новизну отношений. Невеста в недоумении, то скакал словно бычок, а теперь ходит насупленный, то и дело носится в уборную, а затем в ванную.
К вечеру он принимает решение идти к доктору, потому что об этом везде написано, и доктор знает, что в таких случаях надо делать. Паренёк является к участковому врачу.
"Видите ли..."
"Ничего не вижу..."
"У меня непонятные вещи..."
"Да уж, я вам напишу направление на обследование..."
И идёт дурачок, словно мышь в пасть гадюке, в квд с направлением, в котором сказано: "люэс?"
Только ведь, как же это?! Накануне свадьбы - и такой диагноз, и знак вопроса в конце...
Участковая врачиха штаны с пациента не сняла? А не обязана. Да и что о ней подумают, если она ко всякому молодому мужику начнёт лезть в интимную область?!
Приходит паренёк в квд. Так, мол, и так, у меня непонятные вещи...
- И давно? - спрашивает дежурная медсестра, а сама читает, что написано в направлении. Паренёк пожимает плечами: "Вроде недавно, а может, давно".
"Тогда всё понятно", - отвечает медсестра и достаёт чистую, но потрёпанную пижаму.
Был бы в тот момент в диспансере хоть какой-нибудь, венеролог, он бы уж непременно заставил паренька раздеться, и всё разрешилось в ту же секунду. Бывает, перестарался по молодости лет, вот мазь, через день всё пройдёт.
Но венеролога не было, вечер уже, а затем три дня праздников. В общем, берут у паренька анализ крови и отправляют в палату к сифилитикам.
"Ещё чего?! Никуда не пойду. Я пришёл показаться доктору, а меня под замок?!"
"Будешь хамить, милицию вызовем! Ну-ка, живо переодевайся в казённое!"
Проходит ночь. Затем день и опять ночь. Наш герой не ест, почти не пьёт, а только курит. Сифилитики посмеиваются: "Ишь, брезгует нас! Ничего-ничего, не таких здесь обламывали".
После праздников появляется сердитый доктор, который осматривает паренька и ничего, естественно, у него не находит. Все непонятные вещи уже прошли, сами по себе. Но анализы где-то затерялись. Берут кровь по новой...
Под окнами диспансера, словно Офелия, бродит печальная невеста. До свадьбы - всего ничего. Кольца надо ехать покупать, а жених у себя болезни выдумывает!
А жених ничего уже и не выдумывает. Опять изюбром подскакивает, потому что доктор его обнадёжил, сказав, что никакого люэса, или как того, перетак, у него и в помине не было. Надо только дождаться анализов.
Приходит результат анализа, а там Вассерман весь в крестах, словно свадебный генерал. Дождались...
"Ну вот, а ты переживал!" - хохочут сифилитики, - "Нашего полку прибыло!"
Паренёк присматривает подходящий крюк и отправляется на поиски верёвки. Невеста падает в обморок прямо под окнами диспансера. Ещё бы не упасть, ведь ниточка тянется к ней...
Берут анализ у невесты, и на удивление быстро приходит ответ: "нет ничего".
Вот те на...живут вместе несколько месяцев, а у неё тихо? Так не бывает!
Наконец, в чьей-то мудрой голове является идея - перепроверить все анализы, сопоставить, так сказать, оригинал с копией.
И открывается сенсационная вещь: фамилия, которую носит паренёк, оказывается до смешного распространённой. Однофамильцев в диспансере целых четверо, а на последнем этаже, в специально оборудованной одиночной палате-камере, вообще обитает его полный тёзка!
- Вот к чему приводит разврат! - после паузы сказал Ульянов, и залпом выпил полстакана коньяку.
- А нормировщица Фаина? - спросил Художник, нарезая лимон и посыпая его сахарным песком.
- Паи-на па-пе-пина! - вдруг спел Репортёр, а Художник со Специалистом завершили начатый им дивертисмент:
- Наутро вы раздвинете гардину, Фаина-балерина! На ужин чашка кофе и малина, ох Фаина! Положишь ключ на фрезерный станок!
О НАСЛЕДОВАНИИ ИЗМЕНЧИВОСТИ.
После рыбной ловли разговорились о генетике.
Весь день клевало только у Репортёра, и поэтому уху варили из его подлещиков.
Пенсионер Владимир Ульянов сказал, что озёрные шлюхи вообще неизвестно откудова произошли.
Прямо так и спел, ровно тенор Иглессиас, мол, таких плЯдей, сроду в наших краях не знали...
Художник задумался, Репортёр вздрогнул, а Специалист заметил:
- Когда я прикидывал поступать в военные врачи, познакомился на мандатной комиссии военкомата с человеком по имени Гриша Карманчик.
Смешно сказать, но нас оттуда вместе с Гришею за минуту выперли. Один идиот-полуподполковник постарался. Ну, Гришу, понятно, как еврея. А меня-то за что?
- А тебя, как русского, - ущипнув себя за кадык, заметил пенсионер Ульянов.
- А полуподполковник, выходит, был немецко-фашистким захватчиком?!
- Национальность никогда не имела значения при определении свободной валентности, - добавил Художник, - Тут дело в другом...
- Пе...пе-пе ...пе-пе-пе-пе-...пе-пе-...- возразил Репортёр, он ещё со школьных лет некоторым образом считался евреем, потому что его бабушка родилась в Бердичеве. И поэтому знал, о чём говорил.
- Мы потом с Гришей взяли портвейного вина, - погладив усы, продолжал Специалист, - Зашли в садик, и приняли за упадок наших несбывшихся надежд.
Гриша ещё орал, мол, мне в душу плюнули, потому что я потомственный военный врач, не знаю, как у тебя в семье, а вот мой дедушка всегда на войне был заместителем главного гинеколога Белорусского фронта...
- Вас, понятное дело, потом взнуздали за распитие в неположенном месте. Ну, к примеру, как мой зять берёт на большаке гастромбайтера...- зевнул Владимир Ульянов.
- Да знаем уже, что твой зять всеми палками в ментовке орудует! Но не в этом дело... - поднял брови Специалист, причём так, что в ближних заводях попрятались все выдробобры.
- Мы выпили тогда, и разошлись как твои персональные буи. Я потом стал физиологом моря, но сначала укатил служить срочную к белым медведям, а Гриша Карманчик служил дома, в ПСКА...потому что успел стать массажистом...
- Бензольное кольцо никогда не окрашивается лакмусовою бумагой, поскольку имеет другие свойства, - зевнул Художник.
- Да...но вот только, по прошествии лет, я однажды смотрю по телику наш хоккей, и вдруг вижу Гришу Карманчика рядом с тренером НХЛ Лари Вольфом, он теперь работает с нашим ПСКА. А Лари Вольф ещё и говорит, если б не мистер Грег Карманчук, который теперь моя правая рука, то и не знаю, стали бы мы опять когда-нибудь чемпионами...
- Типичная голливудская история, несмотря на препоны судьбы, стал-таки миллионером твой друг, а тебе и литра за это не поставил почему-то... - расхохотался Художник, - А в своей американской анкете, наверное, когда-то этот Гриша так и написал: ужас, до чего хотел стать страшным медицинским лейтенантом, а сами понимаете, получилось вот что...
- Врёт он всё, этот твой Лари. Совсем зажрались на наших нефтегазах! - заорал Владимир Ульянов, - А Гришу твоего, давно пора отправить в Кресты или сделать тренером нашей футбольной сборной!
- Рыбу пойду ловить, - сказал Художник, достал бензольное кольцо и лёг спать.
- Одна моя бывшая соседка по коммуналке когда-то тоже преподавала биологию, - расплылся вдруг в улыбке пенсионер Владимир Ульянов.
- А ты был у неё лучшим учеником...- не без сарказма заметил Специалист.
- И вот однажды им читали лекции по генетике, а было это в 50 году, - не обращая внимания, продолжал пенсионер, - А потом сессия ВАСХНИЛ, генетику, как лженауку и продажную девку империализма, упразднили, и всех заставили сдавать в деканат и партком конспекты недавно прочитанных лекций, дабы нельзя было всё это нести в массы...
- У инквизиции свои правила игры, - не открывая глаз, заметил Художник, - Сперва воспитываем, и лишь потом сжигаем на костре...
- Ну, что ты можешь знать о генетике?! - не спеша, развешивая утренний график клёва рыб, спросил пенсионера Специалист, - Ещё нам спой, что тоже изобретаешь гороховые закономерности или экспериментируешь с дрозофилами?
- А то и знаю, что соседка моя студенточкой тогда была, - раздавив на носу комара, воскликнул Ульянов, - А раздолбаи во все времена существовали, и тем, кто эти лекции не посещал, вменили тогда в обязанность конспекты эти переписывать, а потом сдавать в ректорат!
- Завтра на судака пойдём, - потянулся Специалист, - Похоже, Репортёр всего уже подлещика здесь выловил...
- Судак, птица без гнезда, - согласился пенсионер Ульянов, - Одно слово, ёмдурь-перехватчик. Берёт, либо на худую блесну, либо на мёртвую рыбку, либо на рыжего воблера. Когда, жрать, конечно хотит, на любую хрень ещё берёт...правда, недолго. Но ведь на то и судак! Сударь, ети его в бездну...
СНЕГА В КОЛОМЯГАХ.
- Вот так бы и не вылезала из кровати все эти две недели! Ты только представь: вокруг сплошные снега, завалило дороги, а на самой вершине ты и я...
- Третий день не смолкает снежная буря. А мы в палатке. Выпит весь виски, съедена последняя банка тушёнки, и на исходе спички...
- Сколько мы не виделись? Лет восемь? Как же я любила тебя тогда, дурака...
- Хм...это было взаимное чувство.
- Взаимное?! Ведь ты же не появлялся по несколько месяцев, и находил меня лишь тогда, когда тебе приспичит...
- Зато ты время от времени была замужем, и каждый раз брала фамилию нового избранника. Кстати, как она выглядит у тебя сейчас?
- Акулова...
- Прелестно! А тогда была Карасёва. Эволюция совершила несомненный прыжок в глубину.
- Наверное, надо вернуть девичью и начать всё сызнова. Господи, зачем я сюда приехала!? Привёз на какую-то окраину и держит второй день взаперти. Чья это квартира?
- Кто кого, интересно, держит? А квартира одного моего старого друга. В последние годы он сильно приподнялся и на новогодние каникулы уезжает теперь к тёплому морю.
- Это ты меня тогда сбил с пути, а теперь насмехаешься над моими замужествами.
Жила бы себе спокойно с начальником автоколонны Карасёвым и тоже ездила бы в Египет.
- В Египет на автоколонне...зато мой друг укатил на Карибы!
- Не слабый у тебя друг. Я всё поняла, вы с ним водите сюда своих девок...
- Ты же прекрасно знаешь, что мне всегда нравились дамы в возрасте.
- Это ты обо мне?! Надо же, какой гад. Бедная твоя жена...как она всё это терпит? Я бы тебя убила!
- Мы развелись три года назад. Она предпочла...одного нового русского визажиста.
- Бросить такого мужика? Она у тебя, что, идиотка!?
- Не надо так про мою жену, пусть и бывшую. Она далеко не идиотка, а ...короче, ей импонируют не только мужчины.
- Ну и нравы тут у вас в Северной столице...
- Это не у нас, это у них.
- Погоди...Так она с бабой теперь живёт?! Ну, так и трахались бы втроём, некоторым это нравится. Ведь ты же самец, и пользовал бы их обеих! Зато тогда и на сторону не надо было бы бегать.
- Да, в общем-то, я об этом как-то не думал, хотя ими эта тема даже когда-то обсуждалась. Только всё это забавно лишь в теории, а вот на практике...
- Какие-то Коломяги...столько лет в Питере прожила, а о Коломягах этих слыхом не знала.
- Обычное название чухонской деревеньки, а теперь черта города.
- Сколько снега навалило, ужас?! Когда вообще такое было...
- Никогда...
- И с кем же ты сейчас живешь? Только не говори мне, что один, ведь без бабы ты и дня не можешь.
- Я же говорю, что снимаю угол у своего старого друга. Надо в себе разобраться.
- Ты меня опять пугаешь...а друг, случаем, не того...
- Успокойся, у него нормальные ориентации.
- Значит, я была права, и вы водите с ним сюда по очереди своих баб!
- Да, и сегодня как раз моя очередь. Только не надо меня щипать и кусаться...
Нет, но что же это такое, в самом-то деле, ведь больно!
- Потерпишь. Надо же, какие мы стали нежные...я что-то не поняла, а почему это он у тебя... теперь стал такой унылый?
- Потому что сглазила, назвав самцом, вот он и обиделся.
- А кто у тебя был после жены? Наверняка, какая-нибудь певичка или балерина.
- Всё было сложнее и прозрачней: она была товароведом из магазина Культтовары, и я буквально утопал в канцелярских принадлежностях. Что для художника, согласись, немаловажно.
- А мой Акулов был начальником цеха по переработке морепродуктов. Представляешь: морепродукты, и начальник цеха с такой фамилией!
- Как всегда, попадание в десятку. Только почему "был"?
- Полтора года назад он умер от инсульта. Сам понимаешь, ревизии, обэп, постоянный стресс.
- Я всегда считал, что от инсульта умирают старики. Сколько же ему было лет?
- Всего-то, сорок пять. Представляешь: бах, и нету мужика, лопнул какой-то сосуд.
- Не позавидуешь Акулову. Выходит, мы с тобою одни?
- Выходит, одни...если хочешь, можем попробовать пожить вместе. Мне всего-то сорок, а в эти годы можно ещё и родить.
- Так мы с тобою уже и живём. Неужели ты не заметила?
- Заметила...мне с тобою хорошо...только не надо так быстро...
- Как в том анекдоте: давай, будем это делать медленно и с грустью...
- Может, всё же мы когда-нибудь, наконец, выберемся из этой палатки в снегах?
- Замётано. Собирайся, поведу тебя в ресторан. Помнишь, тот, на углу Большого и Введенской, до сих пор функционирует.
- Чванова? Надо же, жив курилка...
- А потом в Манеж. Там одна моя картина выставляется, "Молекулы на деревьях".
- Всё-таки написал? Какой же ты, Художник, молодец. А как твои друзья, этот ...Конструктор, и второй, как его, Щелкопёр?
- Специалист и Репортёр! Специалист в доцентах Универа, да ещё занимается каким-то бизнесом. Сейчас большинство доцентов в бизнесе. Разъезжает на вольво, а раньше была пежо.
- Что ты говоришь?!
- Профессора как-то не очень, а доценты - сегодня прямо все бизнесмены. А Репортёр долго болел, речь отсутствовала у него начисто, одно только было "пе-пе-пе-пе-пе-пе-пе", а потом вдруг выздоровел и заговорил. Ну, это после того, как мы его на рыбалку вывезли.
- Господи! Что ж вы там с ним сделали?
- Потом расскажу. Давай, собирайся по-быстрому и к Чванову! А то кусать оценно хоцется...
ИНТЕНСИФИКАЦИЯ 90.
(История, рассказанная Репортёром, до того, как он потерял дар речи после событий с "ПэПэПэ").
Помню, в 85м, что ли году, я слушал однажды в райкоме доклад об "Интенсификации 90".
Какие-то учёные деятели, вроде бы из нашего Политеха, разработали тогда эту программу.
Они-то, конечно, понимали, что грядёт кризис и скоро всей нашей социалистической экономике наступит полный кердык. Только, кто ж знал, что кердык этот наступит так внезапно?!
А Генеральный секретарь КПСС Михаил Сергеевич Горбачёв это знал, и поэтому решил, что надо всем перестраиваться, и пошёл в народ, поговорить, пообщаться с простыми людьми.
Охрана его прямо ошизивала: мгновение - и Михаил Сергеевич уже в толпе. Стоит, руками размахивает: "Это хорошо. И это правильно! Мне вот тут подсказывают... скоро будет найден консенсус!"
Когда Михал Сергеевича только избрали генсеком, он посидел некоторое время в Кремле, пообщался с окружением, поворошил на рабочем столе бумажки, подумал несколько дней. Затем, вдруг, снарядил спецаэроплан и полетел на периферию справляться, как там у товарищей на местах, все ли правильно перестраиваются?..
Первым делом, молодой генсек отправился в Питер, в самую, что ни на есть колыбель, потому что из нашего города вечно исходит какая-нибудь инициатива - то, понимаешь, царя свергнут, то Временное Правительство сбросят, а теперь вот, придумали какую-то "Интенсификацию 90".
А кто его знает? Может эта интенсификация - не такая уж и бесполезная вещь. А может быть, хуже чумной бациллы? Ведь радиация, между прочим, тоже полезная штука, но только в самых минимальных дозах. Да...
Прилетает генсек в Пулково и его там, понятное дело, встречают местные партийные чиновники. Никуда не денешься, этикет. Чуть поодаль - группа, олицетворяющая восторженные массы, то есть, жёны работников обкома и горкома, ковровая дорожка, военный оркестр, центральное телевидение.
Михал Сергеевич опытным взглядом оценивает толпу встречающих и понимает, что все они подставные, бутафорские, поговорить о жизни, стало быть, не с кем, а ему ужасно хочется в народ...
Усаживаются в членовозы, едут в правительственную резиденцию.
На площади Победы возникают первые горожане. Вот это уже настоящий народ!
- Стоп машина! - командует генсек, и почти на ходу выскакивает к трудящимся. Охрана короткими перебежками вслед за ним. Кое-как пытаются образовать круг.
Первым, кто попадается Михал Сергеевичу на пути, и кому он пожимает руку, оказывается щуплый мужичок с простоватым лицом и оттопыренными ушами, скромно, вполне по-рабочему, одетый.
" Ага...Вот он - истинный ленинградский пролетарий!" - думает генсек, - "Не иначе, как с Кировского завода..."
- Здравствуйте, товарищ! Как дела? - обращается Горбачёв к Лопоухому и крепко жмёт ему руку.
- Спасибо, Михал Сергеевич, ничего! - улыбаясь, отвечает мужичок, - Жалоб нет, политику партии понимаем правильно.
- А на производстве у вас, какая ситуация? Не подводят ли смежники?
- Смежники? - недоумённо переспрашивает Лопоухий.
- Ну...в том смысле, я спрашиваю, что не подводят ли поставщики?
- А-а, поставщики... не-ет, Михал Сергеевич, эти - никогда не подводят. Если б хоть раз подвели, то мы бы их...Ух!
- И это хорошо...И это правильно...
А центральное телевидение всё снимает и снимает...
Вокруг генсека стихийно образуется толпа. Пенсионерки, студенты, молодые мамаши с детишками на руках. Вопросы, вопросы...
Наконец, общение с народом заканчивается, поскольку впереди очень насыщенная программа визита - выступление перед ленинградским партактивом, встреча со старыми большевиками, возложение цветов к подножью Броневика, посещение Политехнического института и заслушивание доклада об Интенсификации 90, будь она не ладна...
А телевидение всё снимает и снимает...
К вечерней программе "Время" должен быть сделан содержательный репортаж о визите Генерального секретаря в славный город на Неве. Отснятый материал монтируется прямо на Чапыгина 6, а затем уже специальными каналами доставляется в Останкино. И всё это делается под зорким и бдительным оком КГБ. А как же иначе?
Главного режиссёра программы очень впечатляет сюжет, где Михал Сергеевич беседует с первым питерским встречным. Уму непостижимо, как всё органично и естественно, - крепкое мужское рукопожатие, непринуждённый диалог, в котором мудрый партийный руководитель демонстрирует компетентность и поразительное знание жизни.
Да и собеседник его, словно всю жизнь только и делал, что позировал перед телекамерой, - так он прост и обаятелен. Уши у него оттопырены? Ничего страшного. Это даже хорошо, потому что добавляет подлинности...
- Стоп. Этот материал в передачу не войдёт. Срочно вырезать! - командует главный консультант, тот, что "искусствовед в штатском".
-Что такое? Почему?! - не понимает режиссёр.
- Не почему. Вырезать, и всё.
Что поделаешь...вырезать, так вырезать. А жаль, классный был сюжет!
К вечеру завеса страшной тайны приоткрывается. Да те же ребята из Большого дома нам рассказали...(под большим секретом, естественно), что этот "первый встречный", известный в городе и далеко за его пределами, валютчик, фарцовщик и спекулянт по кличке Макс Ушастый! Недавно освободился. Отсидел, между прочим, десять лет...
Западные средства пропаганды пытались представить этого Ушастого, как политически гонимого в СССР диссидента. Но ни фига у них не вышло! Теперь вы понимаете, какой мог быть международный резонанс, если б на весь мир прогремела информация о том, что первым, кого встретил в нашем городе и пожал ему руку Генеральный секретарь, оказался уголовник, диссидент, да и вообще - тёмная личность Макс Ушастый?
- Да уж... и представить-то страшно, а не то, что пережить весь этот фильм ужасов! - поморщившись, сказал тогда Художник.
- Как, говоришь, его звали...Макс Ушастый? - задумчиво спросил Специалист, - Знавал я этого Ущастого. Сейчас он...
- Музыкальный критик? - улыбнулся Репортёр.
- Ха...музыкальный критик! Сейчас он олигарх. Болтали, что хорошо поднялся в своё время на бензине и цветных металлах, а нынче вроде вернулся к любимому делу, поскольку давно уж ворочает валютой и ценными бумагами. Правда, теперь уже где-то на Уолл-стрит...
...Здравствуйте, товарищ Макс Ушастый! Как дела? Не подводят ли смежники?.. ну, в том смысле, что не подводят ли поставщики...
АСТРОЛОГИЯ ЗАПОЕВ НА ДОМУ.
- Это сейчас алкашам опасаться нечего, потому что в любое время дня и ночи к тебе приедут и выведут из запоя.
Да ещё и закодируют, и заторпедируют, и даже наложат на тебя этот...как его...научный целебный зарок! Только бабки плати...
А раньше как было? Отправляли в ЛТП. Сиди и кукуй... а всё потому, что исторический материализм к проблеме подходил чётко и масштабно.
Алкогольная болезнь, говорите?
Но при социализме не должно быть болезней, чуждых нашему светлому будущему, и будь любезен на реабилитацию, на пару годков в лечебно-трудовой профилакторий, если, конечно, ещё и тунеядец.
А там, понятно, какая была реабилитация за колючей проволокой.
Поэтому и занимались индивидуальной психологией, бог знает кто, но в основном старухи, знавшие секреты чёрной магии, да ещё тётки, которые называли себя колдуньями... - высказался пенсионер Ульянов и умолк.
Правда, на время он умолк. Так иногда бывает, когда серьёзные учёные ведут дискуссию.
То есть, высказался, дай в свою очередь высказаться оппоненту, а не мели без разбору ахинею не аргументированную, как это делают сплошь и рядом депутаты Госдумы.
- Ты говоришь с таким апломбом, словно только и делал, что скрупулёзно изучал данную социальную проблему, - удивился Художник.
- Или сам сидел в этом ЛТП, - добавил Специалист.
- В э-пом...пэ-пэ-пэ... - повторил Репортёр.
Ульянов лишь сердито зыркнул на них исподлобья, достал сигареты и продолжал.
- Работал у нас в цеху один ремонтник по фамилии Гвоздь. Квасил, надо вам заметить, по-чёрному. А иной раз с ним происходили такие запои, что даже и на работу не выходил. Но как-то всё обходилось, потому что каждый раз вовремя брал больничный.
Начальник цеха всегда ругался страшными словами, когда Гвоздь в очередной раз уходил в запой. Я, говорит, этого неизлечимого больного обязательно в санаторий упеку! Будет знать. Но не упекал, потому, как у Гвоздя были золотые руки. В трезвом состоянии ума и памяти мог починить любой агрегат и ему всё прощалось.
А на бабу свою эти золотые руки никогда не поднимал, тихий был. Вот она его и не продавала, а поскольку работала медсестрою в поликлинике, всё время выручала этими бюллетнями.
Но вот за дело взялась Гвоздева тёща. У меня, мол, не забалуешь, и забудешь про зелёного змия навсегда.
- Вечно какие-то привходящие обстоятельства, - буркнул Художник, полируя шкуркой-нулёвкой бензольное кольцо, - Живут себе люди в душевном равновесии и любовном согласии. Не-ет, надо обязательно высунуться разным галошам непредвиденным...
- Ты так говоришь, будто только и делал, что всё время страдал от этих своих непредвиденных тёщ? - усмехнулся Специалист.
- Просто я знаю жизнь, - вздохнул Художник и стал привязывать бензольное кольцо к леске спиннинга.
- И вот выяснила бабка, что практикует где-то на окраине города колдунья-целительница Марфа, которая, дескать, по звёздам всегда указывает единственно правильный путь к трезвому образу жизни... - продолжал Ульянов.
- О, как! - привстал со своего пня Специалист и принялся скручивать график клёва рыб.
- Да...является, короче, бабка к Марфе-колдунье и говорит, зять, мол, поганец этакий, совсем с катушек съехал, и жрёт это самое портвейновое вино запоями, так что мочи у нас уже нет никакой.
Ну, что...разложила Марфа на своём столе карту звёздного неба. Пожалуй, по более будет, эта звёздная карта, чем твой график клёва рыб.
И говорит она бабке: "Вижу! Вижу его, бесстыдника, не только с бутылкою зелья проклятого и лафетником в руке, но ещё и с полюбовницами разными на подушках пуховых поперёк от брачного ложа..."
- Сразу видно, на все руки мастер, этот ваш Гвоздь! - засмеялся Специалист.
- Папа-пова! - добавил Репортёр.
- Да никакой он не Казанова, а наоборот, однолюб. Чего ему было с полюбовницами таскаться, если жена покладистая?!
- Тут всё дело в химической жизни организма. Есть специальные вещества, которые у зависимых от алкоголя людей всегда в избытке. Они, эти вещества, иной раз словно дрова, готовые к воспламенению, только спичку поднеси! - возбудился Художник и побежал в палатку за водкой.
- А жена у Гвоздя была не просто покладистая, но ещё и симпатная, каких мало. Зачем ему, спрашивается, тихому алкашу, да ещё и на сторону бегать?! Чушь какую-то выдумала эта колдунья Марфа. А бабка, возьми и поверь.
"Ой, лихонько моё! Гад ползучий, а не зять, этот Гвоздь!" - причитает бабка,
"К нему всеми фибрами души, а он, дылда худомордая, ещё и опозоривает нас перед обчеством!.."
А Марфа от старухиных истерик сама уже в досаду вошла и побелела лицом, но знай, гнёт свою линию.
"Каков", - спрашивает, - "Будет у вашего Гвоздя Зодиаков знак?"
"Какой-какой у Гвоздя этот знак..." - ворчит бабка, - "Чуток пониже задницы имеется вроде родимое пятно размером с гривенник, а других знаков я у него чёй-то и не видала?!"
"Я про Зодиаков Знак спрашиваю, а не про родимое пятно!" - совсем уж побелела от злости Марфа, - "Ну, там, год, число и месяц рождения..."
"Ой, лихонько...да разве упомнишь?! Хотя, знаю, что рождение празднуют у него в начале мая.."
"Ага, значит Телец...да уж, в этом Зодиаковом знаке наибольшее количество алкашей. Впрочем, как и в Стрельцовом, Козероговым, да и во всех остальных. Потому что, куда взгляд не кинь, сплошь одни пьяные рожи. А уж если о Рыбах речь зашла, то и вовсе ни одной трезвой хари на всём необъятном пространстве нашего государства не найдёшь..."
- Между прочим, я - Рыба...- заметил Специалист, и так двинул усами, что Художника, словно ветром каким, тотчас вынесло из палатки вместе с двумя бутылками водки и консервами "Завтрак туриста".
- Ну, так вот, - продолжал Ульянов, но на всякий случай отошёл подальше от Специалиста, - В конце уж, говорит бабке Марфа:
"Значит, Телец сейчас в Юпитере, а это не к добру...Единственный имеется способ, навсегда отучить Гвоздя от пьянства, это собачья кровь...поэтому возьмёшь двенадцать капель этой крови, нальёшь в портвейновое вино и дашь ему выпить..."
- Ой, лихонько...- перекрестился Художник, разливая водку в пластмассовые стаканы.
- Да...взяла бабка собачьей крови, купила "три семёрки", влила туда эту кровь и даёт Гвоздю перед ужином. Выпей, мол, зятёк. Гвоздь, аж зачесался в недоумении от изысков обслуживания.
А рядом малец Гвоздёв крутится. Улучил момент и говорит батьке:
"Не пей, папка! Бабушка в портвейново твоё вино собачьей крови налила. Шерстью обрастёшь и начнёшь гавкать, что нам с тобою делать тогда?"
- Ладно. Подумал-подумал Гвоздь, но вина всё же выпил. А старуха на него глаза таращит, ровно фокуса какого ждёт от Марфы. Ну, и случился этот фокус.
Гвоздь встал на карачки, завыл, загавкал, а потом погнался за старухой и укусил её за задницу!
- И правильно сделал! - воскликнул Художник.
- Наш человек, - добавил Специалист.
- Пе-пша...- снял кроличью шапку Репортёр, и пригладил взмокшие волосы.
- Левша и есть, - Ульянов выпил, закусил бутербродиком, закурил, и подвёл, в конце концов, надлежащий итог.
- Судили их всех потом товарищеским судом. Включая и колдунью Марфу Посадницу.
- А за что судили-то? - не понял Художник.
- Да ведь бабка-то с катушек съехала, в смысле с ума сошла. До сих пор в районной дурке прохлаждается.
- То-то в семье, наверное, теперь тишь и благодать, - улыбнулся Специалист.
- А Гвоздь, бухает ещё, или нет? - спросил Художник.
- А кто его, лешего, знает, бухает он или нет? В семействе вроде порядок. Новых двух мальцов на свет произвели. Может уже и не пьёт. Новый дом отгрохал, да сайдингом весь обшил. Во-он стоит за пригорком. А бухает он, или нет? Нам-то, какая разница...