Аннотация: Когда счастья долго нет... Участвует в конкурсе новогодних рассказов. Автору будет очень приятно получить отзыв или лайк по ссылке - https://lit-era.com/book/samolet-dlya-abigeil-b20365
Самолет был прекрасен! Как только может быть прекрасной мечта, за целых семнадцать долларов, завлекательно лежащая за витриной дорогого магазина, которая была украшена к празднику ароматными еловыми ветками и остролистом. Мартин, наконец, оторвал свой расплющенный нос от морозного стекла и сжал закоченевшей ладошкой все свое богатство - три доллара и двадцать три цента, накопленных невероятным трудом - целых два месяца пропущенных школьных обедов. Мало. Но где достать остальную сумму он не знал. То есть, знал, конечно, но эти ребята, в грязном и холодном Денвере плохо заканчивали. Обычно, к колонии для малолетних.
И хотя он уже был довольно взрослым (восемь лет - это не шутка!), его мама очень бы за него переживала. Волновать маму он не хотел, она у него одна. А он у нее - единственный защитник и опора. Еще он очень боялся, до ледяных колик в животе, что его игрушку купят. Вот так просто придут и купят, какие-нибудь веселые, богатенькие мальчики, купят не для восхищения, а просто так, чтобы поиграть и бросить потом в углу. Жизнь Мартина тогда закончится...
Напоследок, он еще раз уставился на свою бело-синюю мечту и поплелся домой. Дырявые ботинки звонко шаркали по мостовой, а тысячу раз латанная-перелатанная курточка совсем не защищала от промозглого зимнего ветра. Мурашки облепили все тело мальчика с ног до головы, и он думал только о том, как придет домой, обнимет маму и, закутавшись в старую материнскую кофту, выпьет целый стакан кипятка. Или даже два. Чай с сахаром и конфетами тоже был бы неплох, но этого в их крохотной комнатушке, пристроившегося в полуподвале тетушки Риты, не водилось уже очень давно.
Совсем скоро придет Рождество, и поэтому множество нарядно одетых людей спешили в магазины, что бы успеть купить подарки и сладости своим родным и близким. Улицы тоже принарядились, то тут, то там висели разноцветные гирлянды и мишура. Маленькая семья Мартина тоже готовилась к празднику, вечером мама накинет на худые плечи нарядную шаль и приготовит вкусный яблочный пирог, а Мартин умоет лицо и втиснется в уже тесный костюмчик, доставшийся от племянника все той же тетушки Риты. Иногда на женщину обрушивался приступ доброты, и она дарила им ненужную одежду и давала иногда сладкие булочки.
Они уже украсили стеклянными фигурками маленькую елочку, что уже несколько лет росла у них в кадке, а затем, они с мамой зажгут серебристую свечку в красивом жестяном свечнике, и загадают желания. Мама, обычно молилась о силах для себя, о том, чтобы ее не уволили с работы прачки, и о том, чтобы Мартин был здоров, ведь на лекарства денег не было. Он же, кроме самолета, очень просил Бога, чтобы мама перестала так надрывно кашлять по ночам, чтобы они переехали в другой, более теплый дом. И еще хотел поскорее вырасти, чтобы поколотить, наконец, Толстого Тома - противного мальчика, учившегося в старших классах школы и вечно задирающего нос.
Уткнувшись взглядом под ноги, он впал в полудрему и шагал по привычному маршруту. Дорога мальчика проходила через узкий переулок, между двумя старыми, обшарпанными домами. Мартин не любил это место - слишком темно и слишком далеко от людных мест. Если что, хоть кричи до посинения, никто не придет на помощь. Но другой путь был длиннее минут на сорок. А он слишком замерз, чтобы пойти по более спокойному направлению. Вот и сейчас, он хотел мышкой прошмыгнуть по переулку, как его путь преградили трое стоявших спиной, судя по росту, подростка. Они издевательски разговаривали с кем-то, стоявшим впереди.
Мартин внезапно понял, что одно его рождественское желание может исполниться прямо сейчас - он узнал в одном из говоривших гнусавый голос Толстого Тома. Кровь в нем мгновенно вскипела, быстро сбросив то почти дремотное состояние, в котором он был. Мартин, забыв о холоде и темноте переулка, прижался к неприятно-влажной стене и стал мелкими шажками подкрадываться к парням. Но попавшийся под ноги камешек разрушил его маскировку, к нему обернулись все трое, открыв мальчику их невольного собеседника. Мартин похолодел.
Девочка. Крохотная, лет четырех-пяти, не больше. Одетая совсем не по погоде, в одно лишь пушистое, светло-зеленое вязаное платье, светлые колготки и зеленые же туфельки. Туфельки! И это в декабре. На пухленьком, зареванном личике сияли, удивительно красивые, голубые глазища, которые умоляли о помощи. Девочка то и дело сердито смахивала с лица кудрявые черные волосы и кривила беспомощно губы. Мартин и сам не понял, как разглядел все это, почти в полной темноте, но план в его голове созрел почти мгновенно.
- А вот и замухрышка Марти пожаловал! - Том в своем репертуаре. Он считал, что если кто-то беднее и слабее его, то его можно обижать и пинать бесконтрольно. Его отцом был успешный адвокат, который вытаскивал его из любых неприятностей. Вот почему Том ничего не боялся. Смачно плюнув на землю, он стал приближаться к Мартину, показательно поглаживая кулаки и прищурив маленькие блеклые глазки. Ему было одиннадцать, но выглядел он за счет высокого роста и плотного тела, на все шестнадцать. - Целых два заморыша за один день! Прямо праздник, какой-то!
Два его дружка, дружно захохотали, поддерживая главаря. Девочка безуспешно пыталась сдержать слезы.
- Привет Том! - вскинул голову мальчик, парень был выше его сантиметров на тридцать. - Не пытался найти себе равного противника? Такого же наглого и толстого? - и Мартин обрисовал над животом большой круг.
- Ах ты...! - Том замахнулся на Мартина, но он уже был к этому готов и вовремя увернулся. Пудовый кулак со всего размаха врезался в стену и Том взвыл от боли. Хотя он и был очень сильным, в ловкости он намного уступал Мартину, и тот частенько убегал от него. Перед этим раздразнив того до посинения.
- Полиция! - Вдруг закричал Мартин, указывая рукой назад. Дружки Тома растеряно застыли, глупо открыв рты, по уму они не сильно ушли от Тома. А Мартин в два прыжка подбежал к испуганной девочке и, схватив ту за руку, потащил за собой, только и успев шепнуть:
- Беги!
И они побежали. Петляя по тесным улочкам, перепрыгивая замерзшие лужицы и обходя нерасторопных прохожих на их пути. Ледяная ручка девочки, была потная от страха, она задыхалась от недостатка воздуха и то и дело спотыкалась, сильно тормозя Мартина. Том с парнями быстро очухался, и тяжело топал за их спинами, постоянно выкрикивая угрозы. Мартин с отчаянием понял, что их догоняют.
Тогда он резко свернул налево. В сторону старого заброшенного парка, который за несколько лет разросся так, что превратился в самый настоящий непролазный лес. Они с трудом пролезли сквозь узкие железные прутья ограды, мальчик впервые порадовался, что он такой мелкий, и отбежали подальше, к чернеющим невдалеке деревьям.
Преследователям пришлось остановиться, ворота были закрыты на огромный ржавый замок, ограда была двухметровой высоты, а захоти они пролезть, как Мартин с девочкой, то точно бы застряли. Том злобно пыхтел, но ничего не мог сделать - его жертвы от него убежали.
Мартин показал ему язык, почти приплясывая от нервного возбуждения - из этой схватки он вышел победителем! А потом повернулся к девочке. Та, согнувшись почти до колен, хрипло дышала, похоже, нечасто ей приходилось так бегать. Мартин отвел рукой растрепанные волосы девочки с ее лба и спросил:
- Тебя как зовут, Кудряшка?
- Никакая я не Кудряшка, - фыркнула девочка, выпрямляясь. От бега она раскраснелась, и с этой копной на голове, с ее зеленым платьем походила на маленького эльфа. Очень даже симпатичного эльфа. Мартин не знал почему, но при любом взгляде на нее у него замирало на крохотный миг сердце, а в животе становилось тепло. Так тепло ему было только в объятиях матери. Он не знал почему, но знал точно - если придется, он за нее отдаст жизнь.
- Абигейл. Меня зовут Абигейл, а не Кудряшка! Запомни это, Мартин!- девочка сердито ткнула ему кулачком в бок. Он лишь рассмеялся.
- Эбби, значит... А что ты забыла здесь, девочка Эбби? Разве не знаешь, как опасно бывает в трущобах? И где твоя куртка или пальто? Совсем замерзнуть хочешь?
Девочка насупилась, и стала наматывать на пальчик длинный локон. Мальчик заметил, что она начала дрожать, тепло от бега быстро уходило. Мартин тяжело вздохнул и, расстегнув куртку, быстро набросил ее на Абигейл. Промозглый холод сразу пробрался сквозь одежду, и он поежился.
- Не хочешь не говори, - проворчал Мартин, надевая на послушно стоящую девочку куртку и накидывая капюшон, - только скажи где живут твои родители, они, наверное, очень беспокоятся... - и тут он внезапно вспомнил о своей маме. Она точно будет в панике - Мартин давно должен был вернуться домой. Но сначала надо вернуть девочку домой, а потом он побежит успокаивать маму.
Решив это, он кивнул себе, и приобняв Абигейл и повел к другому выходу - на прежнем месте, мог поджидать Том, им лучше не рисковать.
Девочка вздохнула и лишь потом, тихо сказала:
- Я просто хотела посмотреть... Посмотреть как живут другие... И спасибо тебе, что спас..
Мартин удивленно на нее посмотрел
- А что, тебя совсем не выпускают из дома?
Она грустно кивнула. Мартин лишь головой покачал, он-то думал, что ему тяжело живется. А, оказывается, бывает и хуже... Под их ногами скрипела застывшая земля, снег все никак не хотел приходить в их замерзший город. Деревья некрасиво чернели своими голыми ветвями, и от этого совсем не чувствовалось, что сегодня Рождество.
Послышавшийся невдалеке лай заставил его похолодеть, хотя казалось холодеть уже некуда. Мартин частенько слышал от взрослых, что в парке, несколько лет назад, поселилась большая стая бродящих собак, которые уже несколько раз нападали на одиноких путников, но совсем забыл об этом в суматохе. Как назло, десяток озлобленных от голода животных бежали к ним как раз со стороны выхода, и спастись можно было, только повернув назад, к лесу.
- Эбби, нам снова надо бежать, - извиняющим тоном проговорил он затихшей девочке и потянул за собой.
- Я устала Мартин, я замерзла... - прохныкала Абигейл, яростно помотав головой.
Мартину впервые за этот длинный-предлинный день захотелось заплакать. От жалости к себе и маленькой потерявшийся девочке, от тех неприятностей, что как назло ссыпались ему в этот, казалось бы, праздничный и веселый день. Но он упрямо тащил за собой затихшую и вялую Эбби.
Гладкие, тонкие осины и тополя совсем им не подходили, Мартин судорожно вертел головой в поиске, ведь лай и рычание слышалось совсем близко. Наконец им повезло - они наткнулись на старый раскидистый дуб в глубине парка, со старыми узловатыми ветвями, почти касавшимися земли. Мартин из последних сил приподнял девочку и помог ей залезть на толстую ветку, а потом и сам, вскарабкался вслед за ней. Они только успели, заползи поближе к темному растрескавшемуся стволу, как дикая свора их догнала. Озверевшие животные, разочарованные, что не догнали, страшно рычали, прыгали вокруг старого дерева и даже царапали кору, но достать их не могли.
Абигейл обняла его сильно-сильно, от ужаса спрятав лицо в подмышке Мартина, и крупно задрожала. А Мартин гладил ее по голове и спине, стараясь успокоить и хотя бы немного, согреть. И изо всех молился, об одном - чтобы случилось хотя бы одно крохотное желание в его жизни - что бы их нашли...
Вечность спустя, как казалось детям, хотя на самом деле, прошло всего полчаса, собаки убежали, напоследок воя от бессилия. Надо бы спускаться и бежать домой, но у Мартина совсем не осталось сил, а ног он почти не чувствовал. Он держал ее маленькие холодные пальчики, в своих ладонях и хотя бы дыханием пытался их обогреть. Девочка вскинула голову к звездам, булавочными головками продырявившими небосвод, и тихо сказала:
- А я думала, что здесь прекрасно. Что тепло и радостно... А на самом деле, есть только холод и темнота...
Мартин покачал головой.
- Не только, Кудряшка... Например у меня есть мама, самая добрая и красивая мама на свете! Другой такой нет, я точно знаю! Есть солнце, есть счастье... А еще, есть Самолет!
- Какой самолет, Мартин? - удивленно посмотрела на него девочка. Серебристый иней украсил ее ресницы и волосы, и она еще больше стала походить на сказочного эльфа.
- Самый лучший! - он раскинул руки в стороны, показывая размах, - вот такой! Он летает выше всех, и только ветер его может догнать! Я мечтаю о нем, давным-давно... Пока, он ждет меня в магазине, но я обязательно его куплю, и подарю тебе! Клянусь! И тогда, ты тоже станешь самой счастливой! - Он повернул к ней сияющее лицо и спросил: - Ты мне веришь? Мы выберемся отсюда, обещаю...
Абигейл только кивнула, улыбнулась, и прошептала бледными губами, - Я верю тебе, Мартин...
Мама Мартина, красивая, но очень усталая и бедно одетая женщина, вот уже несколько часов безуспешно бегала по сумрачным улицам и искала своего потерявшегося сына. Он никогда так долго не отсутствовал, и материнское сердце сильно ныло от тревоги. Слезы давно высохли на ее лице, ноги замерзли в легких сапожках, но никто не видел ее маленького мальчика. Она прислонилась лбом к темной ограде парка и тихо зарыдала. Некрасиво и горько, как вся ее жизнь...
Мартин был ее единственным солнцем в ней, черной как самая темная нора. Когда его отец бросил их, спустя лишь месяц после его рождения, она не плакала. Не плакала она и тогда, когда каждый день раздирала руки в кровь, от едкой щелочной воды и грубого белья в их прачечной. Мартин бы сразу заметил следы от слез на ее лице... Но сегодня, в светлый праздник Рождества, ей казалось, что она медленно умирает от горя...
- Миссис, миссис, что случилось? С вами все в порядке? - как сквозь вату услышала она. И медленно повернула голову.
Рядом с ней стоял высокий темноволосый мужчина, в длинном черном пальто, и протягивал к ней руку. Оказывается, она и не заметила, что сидела на земле, прислонившись плечом к ограде. Принимать помощь от незнакомых мужчин неприлично и опасно, но ей уже было все равно. Крепкая, теплая ладонь, на мгновение, согрела ее озябшие руку, а затем, мужчина рывком поднял ее с земли.
- Спасибо, - пробормотала она растерянно, незаметно поправляю помявшуюся юбку.
- Пока не за что, - улыбнулся он. Улыбка преобразила не слишком молодое, худое лицо, сделав его почти красивым, - Вот когда помогу вам по настоящему, тогда и скажите спасибо.
Она, конечно, рисковала, мало ли у него какие намерения. Но к ней не стояла очередь из жаждущих предложить помощь, а сама она уже давно отчаялась. Поэтому женщина решила рискнуть.
- Я потеряла сына, мистер, - тихо сказала она, смотря в светло-голубые добрые глаза, внимательно смотревшие на нее. - Он вышел поиграть с друзьями, и не вернулся...
- А сколько ему лет и как он выглядел?
- Ему восемь, но он кажется младше... У него каштановые волосы и карие глаза. Одет был в коричневую курточку и черные брюки... - Мама Мартина всхлипнула, новый поток слез уже готов был хлынуть наружу.
- Ну -ну, не плачьте, найдем мы вашего мальчика - он неловко похлопал ее по плечу, - может, он просто заигрался и забыл про время?
Женщина помотала отрицательно головой
- Нет, только не Мартин! Он очень ответственный мальчик.
- Тогда пошли быстрее! Расспросим прохожих, может кто-то его видел?
И он мягко потянул ее за собой. Женщине показалось, что ей даже дышать стало легче и она бодро зашагала за ним. Они расспросили почти десяток людей, но никто не видел Мартина. Пока одна, живущая неподалеку, старушка не сказала, что похожий мальчик бежал в сторону парка. Ей даже в голову не пришло искать его там, ведь она не раз предупреждала сына не ходить в заброшенный парк. Мистер Эрик, как он представился, со второй попытки сломал ржавый замок на воротах парка и они вбежали внутрь, громко зовя мальчика по имени.
Мартин, когда услышал вдалеке тревожный голос матери, чуть не свалился с ветки, на которой сидел. Он радостно улыбнулся и стал тормошить уснувшую Абигейл.
- Эбби, Эбби, нас нашли, ты слышишь! Эбби, не спи!
Девочка нехотя открыла заплаканные глаза и непонимающе уставилась на него.
- Что случилось? - прохрипела она севшим голосом.
- Эбби, Кудряшка моя, нас нашли! - Мартин в порыве радости стиснул девочку руками, - Это моя мама, ты слышишь, она зовет нас!
И тут же заорал, так громко, что Абигейл в испуге отшатнулась:
- Мама! Мама! Я здесь!!!
Но повернув к девочке сияющее лицо, он недоуменно нахмурился - Абигейл совсем не выглядела счастливой. Даже скорее наоборот, она выглядела очень грустной.
- Мне пора, Мартин... - прошептала она, пряча глаза, и неловко поцеловала его в холодную щеку.
- Куда Эбби?
- Обратно... - она шумно выдохнула и продолжила, - Пока Мартин, и помни!
- Что Абигейл? - Мартин растерялся. Куда ей пора, почему она хочет уйти?
- Не зови меня Кудряшкой! - она звонко рассмеялась и вдруг засияла как рождественский ангелочек, на елке у площади. Яркий свет, исходивший от ее кожи, на миг ослепил Мартина, а когда он проморгался и белая пелена ушла с глаз, он увидел, что Абигейл исчезла. А на том месте, где она сидела, одиноко лежала его коричневая курточка.
- Эбби... Куда же ты...
Он даже не заметил, как его нашли. Незнакомый мужчина рядом с без конца плачущей матерью, осторожно снял его с дерева и, закутав до носа в теплое, слабо пахнувшее табаком пальто понес к выходу из парка.
- У него шок, - услышал он краем уха и провалился в спасательный сон.
Три недели провалялся Мартин в кровати, несколько часов без куртки, на холодном зимнем ветру не прошли для него даром. Мама не отходила от него больше чем на полчаса, укутывая заботой будто одеялом. А Мартин и не возражал, не смотря на температуру и кашель, это были волшебное время. Они говорили с матерью обо всем на свете, читали друг другу сказки и просто лежали, крепко-крепко обняв друг друга. Лишь об одном не рассказал он - о девочке Кудряшке, исчезнувшей, словно ангел.
Мистер Эрик все эти дни часто навещал их. Приносил то сладости и лекарства для Мартина, то букетики маргариток для мамы. А мальчик, видя, как расцветает мама от этих робких ухаживаний, как она молодеет на глазах и смеется как девчонка, рассказывая об их недолгих прогулках, очень за нее радовался. Она заслужила счастье.
На третий день, после выздоровления Мартина, к ним, как обычно, зашел Эрик. Но вместо того, чтобы обратиться к маме, он сел на кровать, где Мартин читал книжку и сказал:
- Мартин, я не подарил ничего тебе на Рождество, думаю сейчас самое время! - и шутливо приказал, - А ну быстро одевайся и пошли!
Мартин вопросительно уставился на маму за спиной мужчины, и та таинственно улыбаясь, разрешающе кивнула. Мальчик за минуту облачился в теплые вещи, ему было жутко интересно, что подарит ему мистер Эрик.
Они втроем, держась за руки, совсем как настоящая семья, вышли на улицу и сели в дребезжащий трамвай, везущий их к окраине города. Мартин с жаром выпытывал куда они едут, но взрослые лишь молча улыбались.
Они вышли на последней остановке, и минут через пятнадцать подошли к огромным ангарам, на десяток метров возвышающихся над полями. Эрик остановился около третьего по счету и открыл большой железный замок на высоких воротах ангара. В темной глубине ничего не было видно, пока мужчина не включил свет. Одинокая лампочка, свисающая с потолка, осветила что-то очень большое в глубине помещения.
Мартин медленно шагал вперед, не веря своим глазам. Когда до цели осталось всего несколько шагов, он остановился. Его взгляд, как губка, впитывал в себя округлые линии и яркие краски. Сердце то стучало как бешенное, то совсем останавливалось.
Самолет. Самый настоящий, а не игрушечный, самолет стоял прямо перед ним, и небесная его голубизна заставляло душу мальчика рыдать от восторга. Раз в десять больше чем его копия в магазине, и раз в сто красивее. Мартин с широкой улыбкой обернулся, мама с Эриком, обнявшись, подходили к нему и негромко переговаривались.
- Я узнал про твою мечту, - сказал Эрик, - но подумал, что настоящий самолет будет лучше, чем игрушечный. Мой дядя оставил мне его в наследство, я еще подумал тогда - зачем мне он? Но вот видишь, пригодился.
- А он летает?
Мужчина смущенно пожал плечами.
- Ну, нам надо немного его починить, мотор почистить, краску обновить... Глядишь, через несколько месяцев, почему бы и не попробовать поднять его в воздух?
- Спасибо, - прошептал мальчик, от волнения у него пересохло во рту, - А у него есть имя? - поинтересовался Мартин, подходя еще ближе к заветной мечте.
- Я всегда мечтал о дочери... - немного грустно проговорил Эрик, - И всегда хотел, чтобы ее звали Абигейл. Мне когда-то очень понравилось значение этого имени - "мой отец рыдает от счастья"... - он закрыл на секунду глаза и нежно улыбнулся, - Вот и самолет так назвал. Ведь хорошее имя?
- Хорошее, - согласился Мартин и провел ладонью по прохладному боку. Кое-где краска облупилась и проступала ржавчина, на длинных, широких крыльях лежала сантиметровая пыль, но все равно, этот самолет, был самым прекрасным в его жизни.
- Привет, - прошептал мальчик. - Ты очень красивая! Почти такая же красивая, как маленькая девочка, которую я встретил однажды. И ее тоже звали Абигейл...
За его спиной, Эрик поцеловал смущенную маму, и тихо попросил стать его женой. И она согласилась... На улице, тем временем, огромными белыми хлопьями падал первый в этом году снег. Он теплым пушистым пледом укутывал замерзшие улицы и дома, деревья и машины, даря всем людям ощущение чуда и волшебства. Ведь не зря говорят, что если счастья долго нет, то просто, оно очень большое и идет маленькими шажками...
Прошел год...
Сделав большой круг, совсем новый, бело-голубой самолет плавно опустился на краешек золотистого одеяльца. Мартин тихонечко, чтобы ненароком не разбудить, поцеловал тугую пухлую щечку крохотной, темноволосой девочки, сладко спящей в своей кроватке.
- Абигейл! Этот самолетик я дарю тебе, как и обещал тогда. Я сам на него накопил! - немного гордо сказал мальчик. - Пусть он, исполнит все твои мечты, как исполнил и мои... Я очень тебя люблю, моя милая Кудряшка...
Даже во сне маленькая Эбби нахмурила свои крохотные бровки, и Мартин, будто наяву, услышал:
- Я же просила тебя, так меня не называть!
Мальчик только радостно рассмеялся. В его душе царили мир и покой, а в теплом, большом доме, куда они переехали с мамой и папой Эриком, волшебно пахло любовью и счастьем.