Драконография: Похищение на урнире

      С утробным рёвом дракон бросился на рыцаря. Рейвольн проскользнул под ужасной пастью, уклонился от удара когтей и воткнул меч в незащищённый участок рядом с лапой. Дракон зашатался и с грохотом рухнул на землю. Под ним медленно расползалась тёмная лужа.
      Драконы давно стали такой редкостью, что за победу над ними светило лишь разбирательство с зелёным отрядом. Но что король без своих рыцарей и что такое рыцарь без дракона? Каждый год проводился турнир, где благородные воины всех королевств сходились в схватке с кошмарными, смертоносными... машинами гномье-гоблинского производства.
      Рыцарь обошёл лужу машинного масла и поклонился. Зрители восторженно хлопали, а принцесса Филана помахала ему платочком. Рейвольн откинул забрало и улыбнулся ей в ответ. Он поклонился королеве, принцам и принцессам, а потом и своему настоящему противнику — гоблину, управлявшему драконом. Тот как раз вылез из машины и принимал поздравления. Рыцарь покосился на пасть «дракона». До чего ж натурально сделано! И поведение, будто у настоящих драконов, и различается в зависимости от вида... гоблины тоже немало тренировались для этих сражений.
      — Сэр Винмар Пиран — ноль рубинов. Его Сиятельство Вайрен Кай — ноль рубинов.
      Рейвольн понял, что вспотел сильнее, чем за саму битву. Нет, он был почти уверен, что победил в этом туре, но... в битве за всем не уследишь.
      — Миледи Даэда из Тайниера — пятнадцать рубинов, адепт третьего круга магии эмоций мастер Свирин — восемнадцать рубинов, сэр Анерив Векбейл — восемнадцать рубинов, Его Светлость Адальвик Навэр — девятнадцадь рубинов...
      Рейвольн ощутил злорадство. Миледи не вошла в тройку лучших! Даэда едва скрывала разочарование. Женщины-воины не были редки и Рейвольн ничего не имел против них. Но турниры-то — исконно мужское дело! Зачем последюю отдушину забирать?
      Нет, это недостойно. Она хорошо дралась и заслужила уважение... Но где же он сам? Неужели назвали, а он пропустил? Небесная Мать, да за что?
      — И, наконец, сэр Рейвольн Тавинор — девятнадцадь рубинов!
      Ура, ура! Ура! Он победил, правда победил! Ха-ха-ха, ну и кто теперь не достоин тут быть, а? Рейвольн снова одёрнул себя. Злорадство непозволительно для благородного человека, каковым он являлся целиком и полностью. А вовсе не наполовину, как поговаривали вокруг!
      То есть, что Рейвольн был бастардом, все знали. Это не угнетало: его растили как обычного ребёнка, ни в чём не давая почувствовать себя ниже братьев и сестёр. Его бы и вовсе признали законным сыном, если бы... он рос со стороны отца. Но он был с матерью — родившей его через полтора года после смерти первого мужа, и лишь её высокое положение позволило оставить сына. Разумеется, наследственных прав у него не было (хотя мама и тут выкрутилась, купив ему небольшое имение), но Рейвольна это вполне устраивало. Денег и так более чем хватало.
      Рыцарь отошёл в свою палатку, слуги помогли ему снять броню. Теперь должна была проходить вторая часть турнира, с другими участниками. Потом трое лучших из каждой группы сойдутся в последней...
      Рейвольн окатил себя водой, фыркнул, по-собачьи отряхнулся. Говорили, что настоящих драконов запах пота приводил в ярость, откуда и пошла любовь к чистоте у людей Тендры, сплошь испещрённой горами.
      Он переоделся и плюхнулся на подушки отдыхать.
      Да... ощущая его безразличие к наследству, братья и сёстры не чувствовали в нём угрозы. Так что с ними отношения были прекрасными — даже с этим чучелом Эрвиком, который тайком читал книжку весь турнир. С трибун-то, может, и не видно, а с арены в самый раз!
      Поговаривали, что Рейвольн — не единственный побочный ребёнок в семье. Очень уж разнились характеры, да и внешность остальных. Но они родились ещё при браке матери и муж ничего не сказал против. Наверное, не хотел скандала и перемен. Он больше всего заботился о своём покое, а охоте предпочитал рыбную ловлю.
      Приподнялся полог шатра и вошёл Эрвик. В руке у него была очередная занудная книжка. Рыцарь кинулся к нему:
      — Братишка! Ты видел, как я его? Мечехвостого дракона? Когда я воткнул ему его же хвост в грудь?
      — Конечно.
      Рейвольн осёкся: разумеется, брат ничего не видел, кроме своей книжки.
      — ...А ещё я видел, как ты победил иглозубого дракона. Великолепно. Уверен, это войдёт в историю турнира.
      Рейвольн просиял.
      — Ух ты! Так ты видел, правда видел? Ты лучший брат на свете!
      — К сожалению, мне пора. Ты же знаешь, как наследный принц злится, когда кто-то пропускает турнир...
      Рейвольн фыркнул. На турнир он, как же. Опять будет крутить с какой-нибудь красоткой. И что они в нём, маге, находят? Шептались, что Эрвик — полукровка от одного эльфийского лорда, потому и действует так на девушек. Рейвольн в это не верил: он пару раз видел, как братишка, зачитавшись на ходу, врезался в дверь или плюхался на задницу во время тренировочного боя. Полуэльф, разумеется, такого бы не допустил.
      Рейвольн помрачнел: его главным противником был как раз остроухий. Лорд да»Хаэлин из войска Серого Плаща, Сияющего во Тьме. (Эльфийские имена обычно сокращали, а названия переводили, потому как выговорить их не было ни малейшей возможности.) Этот да»Хаэлин победил в предыдущем туре с разгромным результатом, обошёл Рейвольна на три, что ли, очка.
      Нет-нет! Не стоит и думать об этом. Он выиграет и вечером они с принцессой Филаной обсудят каждый момент сегодняшнего боя. Она-то не чета зануде Эрвику! Она понимает толк в битве, даром что женщина. Может, поэтому её чёрные глаза свели с ума половину придворных кавалеров.
      Остальную часть тура он благополучно проспал. Сквозь сон он слышал, как заходила мама, расспрашивала слуг о его здоровье. Рейвольн с удовольствием бы посмотрел, как сражаются остальные участники, но тогда он выступал бы хуже. Жаль, что из-за этого он в прошлый раз пропустил, как дерётся этот да»Хаэлин. Принцесса рассказывала, что он на редкость умелый воин.
      Впрочем, всегда можно было расспросить «смотрящих»... Турниры играли огромную роль в жизни всего просвещенного мира. Ведь именно здесь раскрывался человек. Кто струсил, а у кого храбрость граничила с глупостью. Кто вошёл в раж, кто планировал каждое действие. На эти знания ориентировались, заключая союзы, определяя жениха дочерям, предлагая службу... Тут вспыхивали такие страсти, на трибунах происходило не меньше, чем на арене, и к концу дня можно было обнаружить, что твоя судьба совершенно изменилась.
      Поэтому, нанимали смотрящих — людей с отличной памятью и даром рассказчика. Позже они записывали события турнира, издавали книги и пересказывали их вслух неграмотным, имея с того и другого огромную прибыль. А самые знатные люди обычно имели своего смотрящего, который всегда был под рукой и мог ответить на вопрос о любом из участников...
      Рейвольн проснулся раньше нужного, но уснуть обратно не смог и пошёл к родным на трибуны. По дороге, разумеется, встретил Эрвика, разумеется, с прекрасной юной леди. Нет-нет, ничего предосудительного. Эрвик элегантно опирался ладонью на заборчик и не менее изящно жестикулировал свободной рукой (ну точно полуэльф!). Он разглагольствовал настолько вдохновенно, что Рейвольн остановился послушать... Ну и поглазеть на красотку. Как Эрвик только их цепляет? Ладно, были б глупые — но они ещё и умные, интересные, как на подбор. Рейвольн с такими удачи и не пытал. Но подслушать не удалось: увидев его, брат поскучнел, наскоро попрощался и пошёл рядом.
      Почти сразу встретили Мэтина. Он занимался тем же, чем Эрвик, и не с одной, а с двумя... но куда менее изящно, а стало быть, успешно. Он вздохнул и присоединился к ним.
      Добрели до своих мест и тихонько расселись. У стены было расставлено оружие самых благородных зрителей. Рейвольн тихонько поставил туда же меч.
      Наследный принц вцепился в рукояти своего кресла-трона и вперил взгляд в сражающихся. Он тоже любил турниры и мечтал поучаствовать в одном из них, но должен был беречь своё здоровье как наследник престола. Братья почтительно расселись на своих местах позади принца.
      Принцесса Филана скосила на них глаза и улыбнулась. (Отвернуться от арены означало проявить неуважение к участником, чего она допустить не могла.)
      — Где вы были? — прошептала мама, едва размыкая губы.
      — Поддерживали Рейвольна! — как один откликнулись Эрвик и Мэтин. Он поддакнул, разумеется.
      Некоторое время Рейвольн сидел тихо, но потом стал напоминать, почему мама позволила ему участвовать в боях, несмотря на переживания о его здоровье.
      — Да куда он бьёт-то... — прошептал он.
      — Началось, — вздохнул Мэтин.
      — Разве это удар?
      — Рейвольн, пожалуйста, — едва слышно прорычала мать.
      Этого хватило на целых пять минут, до очередного промаха соперника.
      — Да кто его на арену-то выпустил?!
      — Тихо! — рявкнул наследный принц и принцесса Филана сочувственно стрельнула в Рейвольна глазами.
      Рыцарь замолчал, но было ясно, что хватит его ненадолго. Старшая сестра, Ксарилла смерила его взглядом, полным отвращения:
      — Осмелюсь предположить, что твой непревзойдённый крестьянский шарм будет более уместен в шатре. Или, например, на конюшне.
      С Ксариллой у него тоже были хорошие отношения. У неё всегда было такое выражение лица: отвращение, надменность, холодность и презрение. Рейвольн подавил желание ущипнуть её за щёчки и заквохтать: «Кто-о-о у нас самый вредный? Кто-о-о у нас никогда не выйдет замуж?» Это и впрямь было слишком по-крестьянски. Да и не злодей же он — такое говорить!
      Так что он вдохнул, выдохнул и сдержался. Именно это делало отношения в их семье такими тёплыми. Умение сдержаться. И не заставило себя ждать возмездие небес.
      — Ксарилла, три дня без выездов.
      Она возмутилась, но молча, не желая злить мать или отвлекать принца. А радостный Рейвольн стал спускаться. И впрямь, лучше ещё где побыть. Он подобрал свой меч и крестьянский шарм... Но у нижней ступеньки его ухватили за рукав. Подняв глаза, Рейвольн увидел совершенно белое лицо Эрвика. Брат свешивался со своего места, чтобы дотянуться.
      — Я книгу забыл! — в самое ухо выдохнул он. — Можешь принести?.. Меня не отпустят...
      — Слуг пошли.
      — Не могу! Правда!
      Рейвольн вздохнул и отправился за книжкой. Нашёл её в траве рядом с местом, где Эрвик беседовал с девушкой. Если уж она так важна, не бросал бы где попало.
      «Хорош трястись над книжками, маг!» — дразнили они его.
      «Не каждый, кто любит книги, маг, остолопы!» — шипел он в ответ.
      Только тут Рейвольн задумался. Раз Эр не доверил книгу слуге, видеть её не полагалось никому. Значит... там было что-то не слишком хорошее. Он уставился на книгу. Что такого Эрвик не мог показать никому?
      Ответ напрашивался сам собой. О способностях Эрвика к магии говорили неспроста. Было в нём что-то... этакое. И если он не захотел отправиться в обычную школу магов... Неужели тёмные искусства?
      Рейвольн всё смотрел на книгу. С одной стороны — это как в чужую переписку заглядывать. Так нельзя. Это неуважение. С другой... его брат, возможно, катится в пропасть, а он ничего не сделает! Где проходит граница между уважением и беспокойством?
      Рейв помотал головой и продолжил путь. Не выдержал у самых трибун. Это была... официально запрещённая псевдоисторическая книга, утверждающая, что нынешняя королевская династия идёт от заморских служанок.
      Рейвольн вернулся, вложил книгу в руку Эрвику и шепнул:
      — Дурак.
      — Дважды дурак, — согласился Эрвик.
      — И что читать стал, и что...
      Тут рыцарь спохватился. Пора было облачаться в доспех, а то не успел бы к своему выходу.
      Он вбежал в шатёр, растолкав привычных слуг. Рейв размялся, облачился в доспехи и вышел к арене. Мама благосклонно посмотрела на него. Сколько Рейвольн помнил, её взгляд был таким. Она очень любила (и баловала) его, но по воспитанию и положению не могла позволить себе явно проявить эмоции — и эти две силы сходились на подобном компромиссе.
      Рейвольну тоже следовало быть таким: сдержанным, с аристократическими манерами... Его другой брат — Антер — часто говорил... нет, не что он позорит семью. Что он ведёт себя так грубо, чтобы предотвратить нападки. Мол, если ты пытаешься сойти за своего, рано или поздно ткнут, что неровня. А если сам это подчёркиваешь (употребляя, например, слово «мол»), чужие слова и не ранят.
      Все вокруг восхищались тем, как Антер «заглядывает в души людям», а Рейвольн считал, что эта заумная чушь годится лишь разъярять противников перед боем. По счастью, братец почти никогда не делился размышлениями с посторонними и редко — с родственниками.
      Рейвольн встряхнул головой, вытряхивая ненужные мысли. Впереди ещё один бой с драконами! Это всё, что нужно помнить. Он не смог удержаться от взгляда на лорда да»Хаэлина. Остроухий и не думал о бое, а восторженно глядел на трибуны... в сторону королевской ложи... Рейвольн не знал, на кого пялится эльф, но ох как ему это не нравилось. Рыцарь пообещал себе сделать ушастого гада в этом туре — а стало быть, и всём турнире. Принцесса Филана помахала... Рейвольн очень надеялся, что ему!
      Эльф почувствовал его взгляд и обернулся. Некоторое время они глядели друг на друга, а потом да»Хаэлин расплылся в типичной эльфийской, едва обнажающей зубы улыбке. (У Эрвика была похожая, отчего усиливались слухи о его происхождении. Но Рейвольн помнил, как долго брат отрабатывал её.)
      — А вы знали, что настоящие драконы находят эти бои крайне забавными?
      Рейвольн растерялся. Он не был готов к светской беседе с остроухим, тем более, держа меч наизготовку. Он всё молчал и всё сильнее чувствовал себя дураком.
      Прозвучал спасительный удар гонга. Воины кинулись в бой. Драконы бросились им навстречу с неестественным, но жутким рёвом.
      Этот тур был меле — сражались все вместе. Конечно, в таком случае противники могли воровать друг у друга «рубины», дожидаясь, пока соперник изрубит машину и «убивая» дракона в последний момент. Но... турниры играли огромную роль в жизни всего просвещенного мира, ведь именно здесь раскрывался человек. Подобное совершили всего один раз: уже-не-сэр Перрен Роверамский. Он выиграл турнир, но проиграл репутацию. Ещё двадцать лет его не принимали ни в одном доме.
      А сейчас Рейвольн сражался с ужасным капканозубым драконом. Челюсти сомкнулись левее него, щёлкнули выше, клацнули у самого дорогого места (головы)... и рыцарь спеленал челюсти дракона гоблинским жгутом, вытащенным из предыдущего. Капканозубый стал бить лапами по земле, но и Рейвольну, и гоблину было ясно, что битва кончилась. Рыцарь увернулся от очередного удара лапы, прокатился под драконом, распарывая брюхо, кинулся на спину и нанёс последний удар.
      Можно было отдышаться. Рыцарь покосился на трибуны. В этом туре результаты показывали сразу. Пять рубинов, два изумруда, значит, двадцать пять очков. А у да»Хаэлина... двадцать шесть?! Небесная Мать, да как же так?!
      Рыцарь обернулся. Из участников на арене оставался один лишь эльф: это был самый серьёзный тур и многие были без сознания, а то и травмированы. Да»Хаэлин привалился к поверженному дракону и тяжело дышал. Глаза эльфа были закрыты. Кажется, драконов тоже больше не было... Стало быть, всё кончено.
      Рейвольн услышал механический рёв и вздрогнул. Маленький, почти не опасный для человека хвостоед! Как раз два очка! Спасибо, Небесная Мать!
      Рыцарь бросился на дракона с новыми силами. Удар сбоку, удар слева, удар справа и последний... удар копьём. Вылетевшим из-за спины. Рейвольна.
      Рейв глядел в пустоту. На трибунах висела тишина. Неужели эльф опустился до такого? Рыцарь медленно обернулся, но да»Хаэлин не менее задумчиво глядел на трибуны. Все глядели. Принцесса Филана с образцовым спокойствием смотрела вперёд.
      — Ты похитила моего дракона! — крикнул Рейвольн и не услышал сам себя в общем гомоне.
      Лорд да»Хаэлин расплылся в узкой эльфийской улыбке и преданно глядел на Филану.
      Рейвольн молча развернулся и ушёл в свой шатёр. Стерва. Даже она. Никому верить нельзя. Ну она у него получит...
      Он переоделся, умылся и долго просидел, глядя в стену шатра, но легче всё не становилось. Полог приподнялся и внутрь прошествовала Ксарилла.
      — Надеюсь, столь незначительный повод не вызвал у тебя душевного расстройства?
      — Это была плохая попытка ободрить.
      — Зато я здесь! Первее всех прочих.
      — Точно... что там сейчас?
      — Да»Хаэлин сватался к Филане, мама благословила. Результат ваших детских забав ещё обсуждают.
      — Обсуждают?.. Разве...
      — Рейв, Рейв! — Мэтин начал кричать ещё до того, как ворвался в шатёр. — Тебе присудили один рубин! У вас с остроухим ничья!
      — Не называй его так, — занудно произнёс Эрвик, — он скоро станет нашим зятем.
      — И прекрасным укреплением союза с эльфами, — добавила Ксарилла.
      Рейвольн только фыркнул:
      — Так и знал, что она выйдет за какого-нибудь урода! Но родного брата ради мужика предавать! Стерва. Зря я её всегда перед мамой выгораживал. Драли б ей уши — может, умнее была бы. Ну это ж нечестно. Почему наша зайка? Вот Ксарилла вышла б за урода — никто б не удивился.
      Семья не стала возражать. Антер когда-то объяснил, что лучше всего в такие моменты просто молчать, пока Рейвольн сам не успокоится. Объяснял он это при Рейве и не получил в глаз лишь потому, что наследный принц.
      Но, разумеется, работало. Вот и сейчас, Рейв не то чтобы простил сестру, но уже не так злился. У Эрвика тоже было невесёлое лицо.
      — Видел леди Алию, с которой я беседовал в перерыве?
      — Да. Красотка. Что, тоже решил жениться?
      — Нет, — скривился Эрвик, — она умоляет о встрече с тобой.
      — И не она одна, — вздохнул принц Мэтин. — Все уже сейчас о тебе говорят. Не меньше, чем об этой парочке. Ты у нас новый герой...
      — Так что передать миледи? — наседал принц Эрвик.
      Жизнь заиграла новыми красками.