Чем отличается колесо БМВ от колеса телеги? Такое же круглое, так же вертится. Только антуражем. Чем отличается один человек от другого? Антуражем.
Юля наблюдала, как божья коровка ползет внутри бэмвэшного колеса. Насекомое преодолевало уже десятый круг, и не понимало, где же выход.
С лавочки открывался прекрасный вид на красно-черную точку, пытающуюся выбраться. Беда в том, что шаги у божьей коровки очень маленькие, и получалось, что по масштабам колеса движется она все равно внутри.
От созерцания отвлек звонок мобильного, что затренькал на поясе.
- Алло.
- Привет.
- Привет, Алешка.
- Ты это... - голос притих, - знаешь, я хотел тебе сказать, - тут в трубке совсем замолчали.
- Что? - напряглась Юля.
- Юль, ты извини, но нам лучше расстаться.
Девушка замолчала. Очень захотелось пить, потому что горло мгновенно пересохло, и заболел живот.
- Ну что ж, - сказала девушка, - тогда ладно. Тогда пока.
- Пока.
Она недоуменно посмотрела на Ericsson. На мониторе высветилось: длительность разговора 43 секунды. Да, за сорок три секунды жизнь может резко поменяться. Девушка посмотрела на припаркованную черную БМВ, играющую бликами на солнце. Внутри колеса все еще ползала божья коровка. Но вот она остановилась, на секунду замерла, расправила крылья и взлетела. Черная точка быстро удалилась из видимости.
Девушка встряхнула длинными гладкими волосами, чуть слипшимися от жары.
- И что такого удивительного? Все к тому и шло. Чего я расклеилась? Подумаешь! Да если бы он меня не бросил, то сама бы это сделала через пару недель, - думала она, ладонью пытаясь удержать выливающиеся из глаз слезы и, одновременно, застегивая на локтях и коленях защиту.
Пластмассовые щитки плотно обхватили стройные ноги в бежевых бриджах и тонкие руки, не защищенные одеждой. В такую погоду кататься можно только в футболке, да и то через десять минут ее придется выжимать.
- Ну, поехали, - буркнула Юля и энергично оттолкнулась от асфальта.
Путь проходил по кольцевой дороге. Экстремальный маршрут для поклонников урбанистической езды. Машины проносятся мимо, обдавая потоками горячего воздуха, почти задевают зеркалами, асфальт непредсказуем - то яма, то трещина, адреналин впрыскивается в кровь, как бензин на инжекторном двигателе. Гонка самого с собой для профессионала. Для того, кто чувствует каждую мышцу и контролирует каждый подшипник роликов.
Юля разогналась и довольно быстро вкатилась в ритм: дыхание, ветер, напряжение, внимание, дорога. Справа - сплошной трехметровый забор. Слева - проезжая часть, а на той стороне такой же зеленый трехметровый забор. Ни свернуть, ни остановиться. Только вперед и по кругу.
Свенельд славно воевал. Профессионально. Ему нравился запах крови и вкус железа на губах, нравился азарт игры, где рискуешь жизнью. Для Свенельда эта ставка не высока. В случае проигрыша он рассчитывал попасть в дружину Одина и воспринимал смерть не как поражение, а как великую честь.
Юля проехала мимо, даже не взглянув на скандинава. Слишком давно это было. Слишком хорошо усвоены все уроки.
КАМАЗ с гулом пронесся около уха, и девушка чуть вильнула вправо. В объятия толстого губастого немца. От него пахло луком и немытым телом.
- Фи, - скривилась Юля, - сколько раз уже видела этого Ганса! И опять натыкаюсь.
Ганс со всей силы огрел плеткой мальчишку лет семи.
- Опять от работы отлыниваешь! - взвизгнул немец и прокатил плеткой по спине еще раз.
Юля ловко вывернула и продолжила путь. Останавливаться бессмысленно. Она все это уже проезжала бесчисленное количество раз. И раньше, и сейчас.
Ролики несли вперед. Мышцы работали изо всех сил, набирая скорость, но забор не кончался. Ни одного ответвления, чтобы выйти. Только круг, огороженный зеленым.
- Добрый вечер.
Старушка в цветастой длинной юбке и таком же платке сидела на крылечке. Девушке она очень нравилась за доброту, спокойный нрав и ласку. И даже безмерное невежество пожилой женщины не портило впечатление. Юля мило улыбнулась. Да. Она была и такой. Давным-давно, еще до инквизиции. Во времена святой борьбы ее сожгли на костре - нечего народ раньше времени мутить научными изысканиями.
Следующий пролет роллерша гнала во всю прыть, будто за спиной несся леопард. Уж очень тяжело смотреть на черный период своей жизни, на глупые ошибки и потерянное время. Хотя это все не важно. Ведь впереди все равно светло. И ты об этом знаешь. Вот уже темнота отступает и кажется не такой беспросветной. Лишь чуть-чуть другой.
А вот и он. Тот, с кем встречаться еще не раз. Вначале произвел гадкое впечатление, подлое. Но по мере продвижения вперед начинаешь притираться к человеку. Странно. Почему бы это? Что меняется? Или сам меняешься? Или это только антураж?
- Дорогой мой ребенок, - так начал разговор старик с длинной - длинной белой бородой.
Он разговаривал не с ней, а с ними, с теми, которых Юля успела проехать, и с теми, будущими, кем ей еще только предстоит стать.
- Ты - росток бамбука. Знаешь, что если положить человека на росток и привязать, то растение пробьет его насквозь? Ты растешь с такой же скоростью и бьешь, не глядя, не понимая, что убиваешь. Ты всего лишь растешь. Но попробуй оглядеться. Зачем так расти, если вокруг останутся одни камни? Зачем убивать, если можно дарить жизнь? И для кого ты растешь?
Монах сидел напротив учителя и ничего не понимал.
Юля притормозила. Не снимая роликов, села рядом. Ее заметил только старик и чуть заметно улыбнулся, разрешая послушать. Еще и еще раз. Сколько разговоров провели юный монах и его учитель! А девушке казалось, что учитель говорит для нее. Впрочем, он и говорил для нее. И какая разница, что она была когда-то монахом?
- Ты попадаешь раз за разом в ловушку собственной гонки. Ты бежишь, чтобы вырваться из круга, но чем быстрее бежишь, тем быстрее вертишь колесо. Как белка. Остановись. Перестань расти без оглядки. Не убивай, но дари.
Монах хлопал глазами и молчал.
- Да, я вижу, что ты не понимаешь. Но не могу объяснить проще. Потому, что это просто. Не переживай. Поймешь. У тебя впереди вечность.
Юля почти закончила круг и теперь замедлялась. Ветер уже не свистел в ушах, а ласково ерошил волосы. Стемнело. Усталая, она плюхнулась на лавочку и стянула ролики. Снова не нашла выхода. Забор. Беспросветный забор.
Она узнала его так же четко, как всегда. Он. И никакой Алешка не нужен.
Еще ни в одной жизни Он не принадлежал ей. Как и сегодня. Золото на безымянном пальце, летящая походка обворожительной спутницы, ситцевое платье, белые брюки и рубашка в клетку. Их пальцы сплетались, но нити судьбы шли вскользь, касаясь белой кожи и нежных рук.
- Ты ей пока нужен. Так иди. Я подожду. У нас впереди вечность.
Юля пошла по кольцевой дороге, закинув ролики на плечо. По темному шоссе изредка проезжали с шелестом машины, начал накрапывать дождик. А девушка медленно шла, никуда не торопясь, пока не показался первый съезд. А за ним еще и еще один. Сквозь остатки забора светила луна, отражаясь в осколках разбитого зеленого пластика, а старик с белой бородой в другой части вселенной улыбался своему ученику.