В старом заброшенном театре пахло пылью и прелой тканью. Когда-то здесь кипела жизнь. По-своему прекрасна. Бурлили страсти, плелись интриги и строились козни. Загорались новые дивы и угасали звезды.
Когда то здесь мелькали нарядные, как бабочки дамы, сопровождаемые кавалерами, более похожими на петушков. Юные девушки сбивались в стайки, весело щебеча. Как правило, возле них всегда крутилась парочка молодых людей, ожидающих их благосклонного внимания. Театр тогда блистал.
Маленький забытый всеми театр,
Свет керосиновых ламп.
Сейчас же здесь была только тишина. Иногда конечно сюда заглядывал проказник-ветер. Или забредала стайка диких животных. Правда в последнее время здесь обосновалась постоянная жительница. Театр воспринимал Ее как зрелую даму. Ибо Она приходила, когда Ей было удобно, и уходила, когда вздумается. Старое здание с нетерпением ожидало следующего визита. Это конечно сильно отличалось от того что было раньше, но сейчас он вряд ли захотел бы что либо менять.
В небе поют голоса тех,
Кого я любил и ждал.
Правда, сегодня все было по-другому. Сегодня вместе с Ней пришла какая-то девчонка. Она везде шныряла под одобрительным взглядом его старой знакомой. Сам театр отнесся к посетительнице довольно настороженно. Если не сказать враждебно. Он уже порядком отвык от шума и бестолковой суеты. Здание злилось и по мелкому пакостило. Но девушка не обращала внимания на порожки или низкие потолки, паутину и пыль. Она даже не поморщилась, когда на нее упала труха с потолочной балки в одной из гримёрок. Казалось бы девушку нимало не трогало происходящее вокруг нее и когда она вернулась к Ней то с восторгом выдохнула.
- Он великолепен!!
Именно с этих слов для театра началось странное время.
Музыка меня зовет вверх,
Я уже на вершине крыш.
Сначала девушка притащила старый потертый патефон, судя по всему видавшем еще ее прабабку. За музыкальным раритетом последовали пластинки с тревожащей душу музыкой. Девушка могла часами проигрывать вальс Шопена или арии из оперы Аида. Как правило она сидела на краю сцены, слегка покачиваясь в такт музыки или кружиться в неведомом танце. Театр с интересом наблюдал за этим, и что больше всего его радовало, так это то, что Она тоже любила наблюдать за этим ребенком.
Мы танцуем лунный вальс,
Хотя я не сплю, а ты спишь.
Когда здание уже почти привыкло к необычной посетительнице, свершилось еще большая неожиданность. Вместе с девушкой стали приходить еще ребята. Иногда они вполголоса обсуждали музыку и сам театр. Здание это сильно нервировало, но Она не высказывала неудовлетворения, и театр смирился.
Для него стало приятной неожиданностью появления реквизита. Театр с ностальгической нежностью смотрел на отрезы тканей, платья, куски фанеры и краску. Он почти перестал обращать внимание на окружающий его мир, полностью поглощенный разворачивающимися баталиями внутри.
Ну а там внизу, тает снег...
Тает снег...
Таял снег. Солнышко вновь стало согревать землю. Пока что удушливая жара еще не обнимала города. А светило не сжигало, даря пока что тепло и свежесть. Сама природа ожила. И старый театр смотрел на окружающий его город, чисто вымытыми окнами. Здание как будто очнулось от зимней спячки сковавшей его более чем на полвека. Вновь побеленные стены радовали его едва ли не больше, чем вымытый и натертый до блеска паркет.
Сотни тысяч свечей ждут огня,
Тысячи глаз - глас.
Далее были ссоры и страсти. Репетиции проводились каждый день. Театр, как маленький ребенок ждал чуда, затаив дыханье. Сама пьеса, на его вкус была простовата, да и актеры были так себе. Но он радовался каждой отыгранной сцене, так словно он сам играл. Теперь он берег своих маленьких гостей и не позволял ничему потревожить его покой. К тому же Она всегда присутствовала и наблюдала. О чем еще могло мечтать старое здание?
Я начинаю играть в игру,
Когда на часах - час.
Оказалось, что произошло то, о чем старый театр не мог и мечтать. Премьера. Такой суеты он не наблюдал уже давно. Актеры метались от сцены к гримеркам. Доделывались последние декорации, дошивались костюмы. Да и сам театр чувствовал мандраж. Островком спокойствия лишь была Она и та первая. Казалось бы они наслаждались устроенным переполохом. Между тем час премьеры приближался. Как приближалась и зима.
Маленький забытый всеми театр,
Свет керосиновых ламп.
Он уже и забыл каково это когда так много людей. Но театр величественно принимал всех гостей и казалось бы говорил каждому 'это мое, мои воспитанники'. Ну что возьмешь со здания которому перевалило далеко за сотню лет.
Надо отметить спектакль прошел на ура. Без единой запиночки. Театр восхищенно внимал диалогам. И весьма внимательно следил за реакцией дорогих гостей. Когда была отыграна последняя сцена и актеры вышли на поклон, зал взорвался аплодисментами. Это была лучший бальзам для старого театра. Он купался в восхищении людей, что даже не заметил как этот маленький праздник покинула Она и ее постоянная спутница...
Ну а там внизу, тает снег...
Тает снег...
Где-то в парке. Любуясь падающим и тут же тающим снегом, в свете фонарей стояла девушка. А рядом на лавке, блаженно щурясь, сидела крупная пушистая кошка.
- Ну, Морри, теперь-то ты довольна? - девушка оторвалась от созерцания кружащихся снежинок.
Кошка царственно потянулась и спрыгнула с лавки. В прыжке с ней произошли метаморфозы и на мокрый асфальт уже ступила высокая женщина. Ее экзотичная внешность прямо кричало о королевском величии: прекрасная фигура, затянутая в длинное черное пальто, прекрасная осанка, немного резковатые черты на худощавом овале лица и пышная грива черных непокорных волос. Темные глаза, смотревшие прямо и только на дне зрачка мелькали насмешливые искорки.
- Нет, Мара, я не довольна. - Певучие интонации ее голоса напоминали звуки боевых рожков.
- Тем, что ты была кошкой? - девушка насмешливо покосилась. - Да-да я знаю, что тебе вороны больше по душе, но спор есть спор. Морри фыркнула точь-в-точь рассерженная кошка.
- Я не довольна тем, что он собирался умереть не как подобается славному воину, а как трусливая баба! - даже со стороны было заметно насколько гневается женщина. Мара рассмеялась.
- Ты все такая же! Лучше сразу признайся, что он тебе понравился, и ты не хотела ждать четверть века пока его душа переродится... Последние слова девушка уже почти кричала уворачиваясь от летящих снежных комков.