- Срочный выпуск новостей! - диктор (миловидная девушка в элегантном пиджаке), изображая возмущение и негодование, сверкнула глазами, - уважаемые телезрители! Сегодня в школе No** нашего города произошёл беспрецедентный случай! При попытке уволиться был задержан учитель русского языка и литературы! Нашему специальному корреспонденту удалось взять интервью у пострадавших. Анна, Вам слово.
На экране появляется молоденькая журналистка, стоящая рядом со слегка взъерошенной и несколько потерянной женщиной. Директор (а это именно её опрашивает корреспондент) старается в срочном порядке взять себя в руки, но возмущение и негодование ясно читаются на её лице.
"Непрофессионально,- отмечаю я, - себя нужно держать в руках. Особенно перед камерой".
- Не ожидали мы такого, не ожидали...- качает директор головой, - и главное - кто? Учитель русского! Она ответственная, уравновешенная, сдержанная. Добрый человек и хороший педагог. И вдруг - уволиться! Все же условия для неё! Мы специально третьего филолога не нанимали, чтоб обеспечить наших учителей необходимой работой, чтоб им было комфортно. Каждый день 8-10 уроков. Проверять тетради? Пожалуйста! 4 класса по 20 человек - проверяй, не хочу! Внеурочная деятельность тоже есть. Бумажной работы - завалы. В общем, полная загруженность. И что ещё надо?
- Может, дело в зарплате?
- Обижаете! Она же учитель русского и литературы, а не какой-нибудь музыки или ОБЖ, которым мы кое-как ставку 18 часов набираем. Это тем, кто мало работает, приходится платить, чтоб не ушли. А филологам и математикам деньги зачем? Они же работают. Зачем оскорблять таких людей? За призвание не платят. И она - настоящий учитель! Педагог! А не наёмник какой-нибудь. Тут о зарплате даже разговора не шло.
- Как думаете, почему это произошло?
- Мне кажется, что-то случилось у неё дома. Наверное, ей что-нибудь сказали родные. А потом у неё появилось свободное время, мысль всплыла и начала бродить в голове.
- А что могли сказать родные?
- Не знаю. Может, эгоистично заявили, что редко её видят, мало общаются.
- Что будет с учителем дальше?
- Будем искоренять нездоровые мысли и настроения. На первый раз, поскольку до сих пор инцидентов не было, а репутация учителя отличалась безупречностью, наказание будет не слишком строгим. Скорее, это будет даже психологическая помощь. Мы заперли её в кабинете, изъяли телефон, ноутбук и часы и дали срочное задание: написать сценарий к завтрашнему концерту. И, конечно, ей необходимо проверить тетради и подготовиться к завтрашним урокам. Плюс, проверить олимпиады, порепетировать с учеником стихотворение на конкурс и написать несколько отчётов. Домой она, конечно, не пойдёт, а количество работы поможет избавиться от глупых мыслей. Думаю, после этого желание уволиться исчезнет само. Ведь тут так заботятся о педагогах. Её, по сути даже не наказали. Уверена, она оценит подобное отношение.
- Не наказывать, а помогать - как благородно!
- Конечно! Мы же не хотим потерять её. Да, попытка уволиться возмутительна и ляжет пятном на репутации нашей школы, но будьте уверены, мы сделаем всё, чтоб подобное больше никогда не повторилось. Традиция всех школ отпускать учителей только в мир иной или в другую школу не потеряет актуальности. Тем более, у этой учительницы есть все шансы исправиться и продолжить традицию. Ей нет 30, а уже имеется гипертония, хронический тонзиллит и невралгия. Недавно она жаловалась на проблемы с желудком. И зрение у неё упало резко и сильно. А подобным не каждый учитель старшего поколения похвастаться может. Уверена, всё наладится.
Замдиректора убрала телефон от моего лица.
- Вы понимаете, что натворили?
- Прошу прощения, - я уставилась в тетрадь, проверить которую мне мешал экран телефона, - была не права. Я не помню, что натворила. Но обязательно исправлюсь. К слову, о птичках. Дети жаловались, что не понимают почерка в третьем вчерашнем сценарии. Не могли бы вы освободить мне одну руку?
Замдиректора довольно улыбнулась. Тихо щёлкнул замок левого наручника. Я немного отодвинулась от батареи, к которой была прикована уже дня три или четыре. Наконец-то будет немного удобней писать.
Я зарылась в работу. Как ко мне приходили директор с репортёрами - не помню. Меня о чём-то спрашивали, я на автомате отвечала, не отвлекаясь от бумаг.
Через два дня меня отпустили на пару часиков домой поспать, наказав ни с кем, ни о чём не разговаривать. Я и не собиралась. Это ведь так глупо - разговаривать с едва живой от голода кошкой...