Аннотация: "Следующий" - гаркнул Алан Георгиевич. Его уверенный баритон приводил в ступор даже матёрых студентов. И я чётко представлял себе: у меня есть всего двадцать секунд, чтобы приладить на окне снайперскую винтовку, прицелиться и пристрелить троих прохожих.
Постоянные уговоры психиатра, будто это не сложно, наконец, сделали своё дело. Я поверил.
УНИВЕРСИТЕТ СМЕРТИ.
Небольшой скверик близ высотных зданий с витиеватыми, часто переплетающимися корпусами буквально распирало от наплыва абитуриентов. Важного вида ассистенты ректора поочерёдно зачитывали списки зачисленных, и в толпе, то и дело, раздавались ликующие выкрики.
В сторону универмага уже отходили группы разгорячённых победой студентов, чтобы раз в году подчистую опустошить здешний вино-водочный отдел. Бросали снисходительный взор на разрозненную цепь неудачников, потупив голову которые направлялись в космопорт. Где они мрачно смиряться с клеймом "Отказник" и забудут о карьере в федеральных силовых структурах. Ибо авторитет этого университета столь велик, что вступительные испытания являются показательными и для других "армейских" ВУЗов - ПОЖИЗНЕННО.
В небе царила привычно пасмурная погода. Не знаю, кто или что сменило некогда "ясный" умеренный климат на промозглое безобразие. Но это уже не могло истереть фонтан моей эйфории. Я - студент Алан. Зачислен на факультет Протонного и Огнестрельного оружия. Квалификация - киллер-снайпер. И даже изнеможение после профильного экзамена на точность в марафоне с пневматическим пистолетом казалось сущим пустяком по сравнению с бескрайними возможностями наёмного убийцы.
В атмосфере остро витал табачный дым, затхлый запах коллективной испарины. И даже спустя полчаса после собрания ароматизаторы тщетились разогнать зловоние, а роботы-уборщики торопливо соскребали бычки и натоптанную грязь. Из универмага подтягивались новоиспечённые и уже поддатые студенты-первокурсники. Хаотично разбредались по площади, занимали свободные лавки. Все ожидали традиционного напутствия от ректора.
А вот и он сам, седой с коротенькой, козьей бородкой. Молодёжь расступалась вровень его продвижению вглубь. Взойдя на помост, он жестом призвал к тишине и задекламировал:
- Товарищи студенты! Сегодня вы стоите на пороге нового витка вашей жизни. А через четыре года лишь немногие из вас, кто пройдёт все испытания, станут на порог чужой жизни. Ибо Земной Государственный Университет Киллеров - это наука жизни в структуре смерти...
Далее следовал целый ряд философствований на тему престижности специальности и её необходимости в современном обществе. Это занудство я предпочёл проспать и, когда сосед по скамейке толкнул меня в бок, отправился вместе со всем во внутренний дворик первого корпуса. Там мы торжественно произнесли клятву Леона-киллера о беспощадности к объекту убийства, о бремени ответственности перед заказчиком, о следовании потребностям государства, чем засвидетельствовали свой особый общественный статус.
Наконец, с нас сняли биометрические параметры для выписки студенческих и заселили в общагу.
* * *
Высотное здание с быстрыми лифтами, с множеством этажных доков для парковки скутеров, коим являлось наше общежитие, располагалось в сотне метров от университета. Красочная богатая отделка комнат и коридоров, ухоженные паркеты, нервные соседи, нелегальное оружие, наркотики и спиртное, патрули охраны, комендантский час - всё готовило нас к взрослой самостоятельной жизни. Чинно, благородно. Разве что в смежной комнате частенько за полночь слышались буйные возгласы, плавно переходящие в пьяный дебош. Но и эта проблема уладилась. Жильцы любили в покер на пальцы играть. Спустя месяц их отчислили за профнепригодность.
Сосед по комнате Игорь в первый же день притащил здоровенное полено. Принялся усердно вырезать из неё фигуру с декоративными росписями. Однажды я поинтересовался, откуда у него такая страсть к искусству. А он, нехотя оторвавшись от работы, сослался на любимого дедушку. Говорит, виртуозный Потрошитель был. Весь морг любовался его творчеством. А уж милицию как вдохновлял на розыски! Даже в колонии приговорённых фото его жертв расходились тысячными тиражами! Я, мол, и сам не прочь бы повырезать на человеке да не прошёл по конкурсу на факультет Холодного оружия.
Впрочем, в свободное от резьбы время Игорь представал весёлым и общительным парнем. На первое занятие по биологии он умудрился протащить сквозь детекторы колоду карт. И предложил переводного Дурака.
- Итак, детки, - начал пожилой преподаватель, в прошлом известный наёмник по кличке "Мучительная смерть". Его слащавый голос так и норовил стукнуть добром в душу. - Наш смертельно необходимый предмет состоит из разделов "заражение", "интоксикация" и "облучение" как основных приёмов воздействия на организм...
Окидывая аудиторию благодушным взглядом, учитель постоянно поглаживал полутораметрового варана, что лениво развалился на столе. Покладистым томным взглядом зверюга непрестанно сверлил одну и ту же точку на задней стене. И лишь редкие броски рогатинным языком выдавали в нём жизнь.
Биология - предмет не профильный. И с чистой совестью мы отыграли двадцать партий. Из которых девятнадцать я проиграл. К концу двадцать первой ко мне закрались смутные подозрения... В ходе одной партии Игорь три раза умудрился отбиться козырным тузом. На вопрос, почему колода карт постоянно меняется в толщине, он лишь неуверенно пожимал плечами.
- Господа на задней парте, - вдруг обратился учитель. По интонации и учащённому биению моего сердца я понял, что обратился именно к нам. Из парты он достал толстый шприц с иглой, внутри которого плескалась мутноватая жидкость. Покрутил перед глазами. Будто любуясь, процедил крупную каплю. - А известно ли вам, уважаемые, что это есть такое?
После нашего обоюдного мотания головой, в его глазах вспыхнул хищный блеск. И медленно, с наслаждением потерев о щеку пластик шприца, он продолжил:
- Это шедевр, дорогие детки. Результат пяти лет моих непрерывных экспериментов. Концентрированный мутагенный вирус. При попадании в кровь он действует незаметно. Медленно, но неуклонно ломает структуру ДНК, выстраивает новые цепочки. На переходном этапе вызывает у носителя ихтиоз, головную боль, тошноту и... страшную, мучительную чесотку по всему телу, - тут душегуб потянул носом и заворожено всмотрелся в пузырёк, что вздулся поверх бурды. Нежно пощекотал раздутую шею ящерицы. - А затем вирус участвует в процессе трансформации организма в новую покладистую особь, - он чмокнул чешуйчатую спину пресмыкающегося, от чего тот сонно покрутил головой. - Познакомьтесь. Это Снуппи. Мой пятидесятый... Юбилейный... И ведь что важно! Я всегда был кристально чист. Нет трупа - нет преступления. Не правда ли, детки, универсальное орудие смерти? И самое главное, одной ёмкости как раз хватает на двух маленьких и непослушных детей.
Больше Игорь не приносил карты. И вовсе не потому, что после проделки модернизировали детекторы КПП. Поголовно все преподаватели являлись авторитетными специалистами в своей... криминальной среде... Потому инстинктивно не любили оставлять следы...
Тем не менее, его поведение постоянно вызывало у меня опасения. На уроках практической биологии он в отсутствии преподавателя нередко хватался за скальпель и методично шинковал внутренности трупа. Излюбленным органом был мозг, который в считанные секунды превращался в густую кашицу. Благо подсобный морг постоянно пополнялся свежим материалом, и учитель не сильно ругался. С утреца Игорь вместо зарядки метал ножи в портрет президента Федерации. А по ночам как тать в ноги крался к двери и осторожно подключал её к напряжению. Лишь единожды его странность помогла отловить местного домушника. Правда, не пригодное для функционирования тело несчастного сгодилось лишь как наглядное пособие в кабинет электротехники.
В конце первого курса из-за прихоти Игоря нас едва ли не отчислили. Но даже это не было самым страшным. Ведь мы играли в "Космический бой" на уроке Высшей Математики! Рискованное предприятие... Константин Георгиевич, преподаватель, обожал слово "РАСХОД" во всех отношениях.
- Алан, - сипло позвал Игорь, тщательно загораживая рукой расположение своего последнего кваркового корвета. - У тебя есть Аспирин? Нездоровиться мне чего-то в последнее время.
Ещё бы... Нечего порошки нюхать, а поутру блевать и харкать кровью! Из кармана джемпера я вытащил пачку пилюль и протянул ему. Выдавив одну штуку, Игорь бросил её в рот. Прожевал. Лицо его неожиданно побелело, а глаза выкатились, как ракеты-носители перед стартом. Через мгновение по полу размазалась слюнная масса.
- Это же экстракт яда фугу, - сдавленным испугом шепнул Игорь, попутно сплёвывая остатки.
На оборотной стороне пачки значилось: "Тетродотоксин - надёжное решение ваших проблем. Университетский магазин "Три покойника". Учащимся скидка - 10%".
"Никогда не знаешь, где пригодится отрава" - гласил один из принципов киллера. А я с первого месяца учёбы старался их соблюдать, посему в моей зачётке подавляющим большинством стояли десятки.
- Ах... Извини, карман перепутал.
- Ничего. С кем не бывает, - снисходительно ответил он. Внимательно осмотрел предложенную упаковку, недоверчиво прожевал таблетку на зубах и, наконец, проглотил.
Как я понимаю его. Распознавать яды - крайне необходимо в стенах ВУЗа, будь ты снайпер, подрывник или иной квалификации. В столовой со второго семестра в порции подсыпают цианистый калий, дабы проверить полученные знания учащихся. Тёртые студенты и отличники естественных наук, как правило, выживают...
- А я, вон, сам вчера на Химии напортачил, - продолжил Игорь. - Лабораторная работа, и, как на зло, оружейный порох надо получить. Ну, я-то, естественно, не знаю как. Сам понимаешь, предмет не профильный. И давай марганцовки в эту банку. А потом магниевой стружки побольше. А-а... Накрыл крышкой и сдал, что получилось. Теперь мне зачёта не видать... А он мне во как нужен был, - он "срезал" горло ладонью.
- А ты учебником не пробовал пользоваться?
- Какой учебник?! Мы ещё в прошлом семестре из него самолётики сделали.
- Что за шум! - гаркнул Константин Игоревич, до этого напряжённо жестикулируя и вычерчивая на доске линии с буквами. Ему с армейским шагом не понадобилось и шести шагов, чтобы склониться над нами. На лице нарисовалась едкая ухмылка: - А-а. Хе. Игорёк. Какими судьбами? Неужто второй раз поступил? И опять на Холодное оружие не прошёл? Ай-яй-яй. Опять по поддельным документам? Нет? Ужесточение проверки личности заставило подлинные принести? Что ж, бывает... - он открыл свёрнутое приложение электронной тетради и обнаружил наш "Космический бой". - Как всегда, на занятиях играем... Я приложу максимум усилий, чтобы такой бездарь, как ты, навсегда вылетел из нашего солидного учреждения!
Под интонацией последнего предложения Игорь съёжился и каблуком ботинка принялся медленно растирать наплёванную чачу под партой.
- А ты, - обратился он ко мне, - живо к доске!
Вытащив из стопки книг тоненькую брошюру, преподаватель ткнул в произвольную страницу. "Решай". Задача была следующего содержания: "Цель отправляется на прогулку из пункта А и на лёгкомоторном скутере со скоростью 18 км/ч движется по направлению к пункту Б. Через два с половиной часа, находясь в двухстах метрах от пункта В - надёжного укрытия, снайпер ложится на позицию и принимается за сборку протонной винтовки с оптикоаналитическим автоприцелом. В этот момент его замечает телохранитель Цели в пункте А, сообщает в милицию и на скоростном флаере (макс. скорость - 455 км/ч) бросается догонять хозяина, дабы укрыть его в бронированном салоне. Рассчитать:
1) Выполнит ли заказ киллер, если для соединения приклада, ложа и ствола ему потребуется 30 секунд, для сбора и установки портативного синхрофазотрона - 2 минуты 40 секунд, для прицеливания - 15 секунд. Время разгона протонов и полёта снаряда считать мгновенным;
2) Успеет ли скрыться снайпер до прибытия группы захвата в убежище, если его скорость 5 км/ч, а расторопность милиции - 6 минут".
- Заказ выполнит! - рапортовал я сразу после прочтения. - Потому как за полчаса до сих событий заложит на пути следования Цели сенсорный фугас. И соответственно скроется, так как в момент взрыва будет рассматривать космос на первом же межпланетном шатле.
- Но... Но... - на Константине Игоревиче не было лица. - Ты же не придерживался условия!
- А в условия нигде не сказано, что убить снайпер должен именно из винтовки.
Учитель долго хмурил брови, в жалких попытках перечитывал условие. И, наконец, засчитал мне решение. А напоследок пригрозил переписать методичку, чтоб "слишком умным" математика мёдом не казалась.
Следующая ночь в общаге протекла с завидным спокойствием. Только гарью немного несло через форточку в смеси с истошными криками. Да зарево недалёкого пожара резвилось на стенах багровыми огоньками. Пришлось закрыть окно и зашториться. После чего грузные мысли одолели меня.
2167 г. Двадцать лет минуло после первой колониальной войны, по итогам которой Земля лишилась большей части своих доминионов. Лишь планеты солнечной системы преданно сражались в рядах флота прародительницы человечества и официально признали власть метрополии. Но война породила голод, разруху и анархию. Процветали взяточничество, заказные убийства, расточительность. Бандитские группировки набирали силу, прибирали власть к рукам, постоянно конфликтовали друг с другом, вступая в открытое вооружённое противостояние. Правительственная армия была слишком истощена, чтобы оказать достойное сопротивление, смиренно наблюдала развал некогда Великого объединённого государства. И тогда президент единолично решился на беспрецедентный шаг. Был основан Земной Государственный Университет Киллеров, основной линией которого считалась психологическая подготовка. Спустя четыре года первые высококвалифицированные наёмники поступили на службу государства. Лидеры мафиозных структур лишь язвительно посмеивались над этой откровенной авантюрой, в которую бросались последние бюджетные деньги, ослабляя и без того обескровленную официальную власть.
Но случилось неожиданное... Бандитские главари начали вымирать. Вымирать, как динозавры. Их находили повсюду: в собственных постелях белых, как известь; в мусорных баках, истерзанных множеством протонных попаданий; в ресторанах - на виду у ошарашенной публики некий человек в маске в упор разряжал обойму пистолета. Коррумпированных чиновников и депутатов заставали в кабинетах с ножом в спине. Часто они просто не доезжали до дома и навсегда бесследно исчезали. Суда не было. Была просто справедливость.
И даже сейчас, когда ситуация нормализовалась, наша помощь нужна государству. А мы уж послужим...
После бессонной ночи я чувствовал себя на удивление бодро. По пути на КПП я заметил руины левого крыла первого корпуса, где находилась кафедра Прикладной и Теоретической Химии. Обожжённые искорёженные плиты; торчащие из фундамента, выщербленные столбы, будто обелиски павшим, создавали впечатление недавнего оборонительного боя. Позже я узнал, что вечером профессор задержался, чтобы проверить результаты выполненных накануне лабораторных работ. Как назло, электричество вырубили... А потом взрыв. В общем, нам обещали через неделю поставить нового учителя.
Жалко, конечно, годового запаса спирта... Но расстроило меня отнюдь не это обстоятельство. В который раз Игорь попался на потреблении наркоты во время урока. Его и меня (в воспитательных целях) оставили после занятий. Произошло это на физике, преподавателя которой окружал биографический вакуум. Никто ничего о нём не знал или не хотел говорить. А то, чего я не мог понять - боялся.
В привычном сером котелке Алан Георгиевич уткнулся в книгу "Нехитрые приёмы ночной стрельбы". И старательно игнорировал наше присутствие на первой парте.
- Слушай, Алан, - шепнул Игорь. - Как думаешь, почему клятву назвали в честь Леона-киллера?
- Толком не знаю, - кинул я краешком губ в ответ. - Говорят, в позапрошлом веке жил во Франции знаменитый убийца Леон. Но во время колониальной воны многие документальные свидетельства были утеряны. Остались только кадры из старомодного фильма дерьмового качества.
- А ты сам-то как считаешь? Был он?
- 20-й век! - сдавленно прошипел я. - Меня тогда ещё даже в стратегическом проекте не было!
- Понял. А этого знаешь, - ехидно мотнул он головой в сторону учителя и, вычитав отрицание в моих глазах, продолжил: - Видишь шляпу на голове. Говорят, он даже во сне её не снимает - так, на глаза надвигает. Стиля придерживается, что ли... Лет пять назад о нём говорила вся галактика. Вернее, шептала, тихо, осторожно. Как мы сейчас. Настоящий мокрушник. На нём висит не менее четырёх сотен жертв. Он убивал из удовольствия, соглашался на любые, даже безрассудные задания. Крупный специалист во всех областях, профессионал. Постоянно придумывал нетрадиционные, экстравагантные способы убийства. Но излюбленным всё же оставалась снайперская винтовка... Знаешь планету Хетси?
- Что в системе проксимы Кентавра?
- Типа того. Так, это он их консула в 60-м пристрелил на саммите представителей нового миропорядка.
- Да ты что! - едва ли не закричал я.
- Ага. И представь себе, из обычной огнестрельной винтовки. Именно он первым смекнул, что в условиях вездесущих электромагнитных щитов, рассеивающих протонные снаряды, логично использовать давно забытые металлические снаряды с собственным "умным" антиполем. А когда, уверенные в непробиваемости поля парламента, участники сели за свои места, он спокойно занял кусты в двух километрах от цели и через стекло пришил бедолагу. После этого власти многих стран перевели часть своих флотилий на, казалось бы, "мёртвое" огнестрельное оружие.
- Не в кустах, - вдруг вмешался Алан Георгиевич, косясь на наши изумлённые лица поверх книги. - Выстрел производился прямо из флаера, потому как городские сенсорные системы сразу же засекли меня, но к прибытию ментов я уже скрылся. Так... Что-то вам слишком интересно стало. Игорь, встать! Отвечай на вопрос: какие патроны должен взять с собой снайпер, если ему срочно выезжать на задание. Целевой, но их меньше? Или стандартный, подходящий для большинства автоматов, но которых не в пример больше?
- Конечно, стандартный. Их можно не экономить.
- И ты заочно покойник, - отрезал учитель. - Мясники долго не живут. Алан, тот же вопрос!
- Целевой. Потому что стандартный необходимо пристрелять, а по условию задачи у нас нет времени. И целевой легче преодолевает защитные системы!
- Неплохо, - буркнул он. - А куда крепиться сошка?
- Желательно - ближе к цевью. Потому как любой упор на ствол ведёт к погрешностям стрельбы.
- Молодец... Кто учил?
- Отец. Ветеран колониальной войны. Гвардейский снайпер. Не раз награждён за успехи и мужество.
- Хорошо... Может из тебя и выйдет что-нибудь толковое, тёзка, - укоризненно пронзив взглядом Игоря, преподаватель ухватил стающую в углу именную снайперскую винтовку и вместе с нами покинул кабинет.
Жизнь потекла своим всегда неординарным, событийным потоком. Лекции, практические работы, общага, развлечения, колледж путан в соседнем квартале... Больше всего нравились уроки "Прикладной снайперской стрельбы". Однако первое время я не мог похвастаться результатом. За пять "практичек" подстрелил всего двух прохожих. То ли окно узковато, то ли Алан Георгиевич намеренно подсунул мне винтовку со сбитым прицелом.
Зато в минном деле меня сопровождала удача. Учитель, правда, часто засыпал прямо на занятиях. Но на этот случай предусмотрительно ставил на парту связку из динамитных шашек и поджигал прочный огнеупорный шнур. Поэтому бдительные студенты всегда его будили. В общем зачёте я занял первое место. Так как одновременно подорвал сразу пять колонн космопорта. Другие только двери и взрывали, если вообще не попадались охране. Ничего... Спустя полгода рейсовые шатлы снова заходили в нашу гавань.
Константин Игоревич сдержал обещание и вместо предпочтительного "РАСХОД" завалил Игоря на экзамене. Уходя, тот пустил горькую крокодилью слезу, просил лихом не поминать и забрал, падла, вырезанную статуэтку обнажённой девушки в интригующей позе. Пережил. С явно предвзятым вниманием Алан Георгиевич выучил меня тонкостям снайперского дела. Значительный упор делался на огнестрельном оружии, ручной настройке, управлении, боекомплекте. Очень скоро я стал грозой местного полицейского управления. Но в стенах университета имел студенческую неприкосновенность. Другое дело...
Срок подошёл. Наш ставший немногочисленным класс праздновал успешную сдачу экзаменов, отличные зачётки, новый, хрустящий свежестью чип диплома. Выпускной был. Шампанское. Девушки. Шутки. Старенькому учителю-подрывнику мы подсунули в унитаз тротиловую шашку. Вот смеху-то было. Подобных лакомств, от которых ломился стол, я в жизни не видел. Сценические постановки младших курсов. Поздравления учителей. Руководство не поскупилось, чтобы мы запомнили этот счастливый день. Ведь он мог стать нашим последним...
* * *
В путеводителях говорилось, что города планеты Шионос необыкновенно живописны. Отличаются чудом архитектурной мысли, новаторством в стенных росписях и орнаментах. Прошедшая война, конечно, наложила свой отпечаток, но в целом не изменила действительности...
Вечерело. Я лежал в плотных зарослях Центрального парка. Из муниципалитета с минуты на минуты должен был выйти пухленький мужичок, лидер местной оппозиционной партии, быстро набирающей влияние. Земля отчаянно навязывала протекторат Шионосу и не терпела диссидентов. Именно этой проблемой как лучшему выпускнику поручили заняться мне. Совсем недавно я получил электронную трудовую книжку и не хотел начинать с провала. В прицел "шипа" всё казалось таким большим... безжизненно большим...
Моё сердце вдруг замерло. Позади нарастал приближающийся шорох. Стланик в последний раз хрустнул и сдавился под натиском падающего тела. Чья-то рука в лайковых перчатках легла рядом с моей. Глаза не хотели подниматься, но сделали... На меня своей неповторимой садистской улыбкой смотрел Алан Георгиевич в нахлобученном котелке.
- Как охота? - хладнокровно спросил он и через бинокль узрел здание муниципалитета. В раскрытой ладони у него возник боевой патрон, который тут же скатился, ударился о мрамор паркового ограждения, зазвенел по тротуару. - У-упс. Теперь у тебя без малого минута, чтобы убрать свою задницу отсюда.
Сопровождаемый моим ошарашенным взором, он поднялся, отряхнулся, сунул руки в карманы плаща и побрёл прочь. Я знал, что постовой дройд уже передавал информацию о подозрительном субъекте на терминал полиции. И сквозь ступор процедил:
- За что?
Алан Георгиевич ничего не ответил. Лишь бросил мне кусок побитого зеркала. В отражении сверкали красно-синие вспышки, лучи прожекторов. Парящие датчики движения и тепла старательно сканировали местность. Но всё это не имело значения, потому что из зеркала на меня пронзительно-тошно смотрел Алан Георгиевич. В непременном котелке...
* * *
Неужели меня прижали?! Кто бы мог подумать: Великий Алан Георгиевич, как белка в колесе. "Наконец-то это душегуба убили" - пустит слезу старушка после просмотра вечерних новостей. Нет, уж слишком пессимистично, слишком не вписывается кончина в мои планы.
Эти легавые знают своё дело. Прочёсывают стланик. И боятся... Я чувствую. Мне только на руку...
Ухватив любимый котелок за жёсткое поле, я метнул его, как диск, в одну сторону, куда сразу же устремился ливень протонных снарядов. А сам поспешил в противоположную, к спасительному флаеру, укрытому в лиственном сплетении акаций. Им меня не удержать. Это невозможно... Какого?..
Путь мне преградил рослый человек в плаще. Ночь слишком сгустила тени, чтобы можно было различить лицо. И даже розовое уличное освещение, будто испарялось пред ним.
Выбора не было. Я выхватил пистолет, зажал его горло рукой и приставил ствол к виску.
- Всем назад! Или я вышибу ему мозги! - кричал я в лицо недоумевающим полицейским. В лучах прожекторов их тени смущённо дёргались из стороны в сторону. - Живо! Или ему конец!
Это лицо... Это... Это был я. Но... Как?.. Ведь двойник - лишь плод моего воображения, моя фантазия. Он не может существовать в реальном мире... Не может... Чёрт, это невозможно!!!
- Ааааааа!
Одна за другой тело разрывали протонные заряды. Снова и снова. Потрошили, коверкали, распыляли. После третьего боль угасла. Померкла, как и весь прочий мир. Мягкая долгожданная тишина надавила всей своей массой.
И лишь ОН, будто неподкупный исполин правосудия, надменно высился надо мной.
- Идём, Алан. Нас заждались, - выдохнул он, ухватил за кисть, повёл куда-то вглубь тьмы.
Иззади мелькали призрачные фигуры полицейских, санитаров, снующих подле моего трупа. Доносились сдавленные, будто отфильтрованные голоса... Скоро всё утихло, покрылось плотной непроницаемой чернью.
Вдали показался бьющий из неоткуда вертикальный луч света, окружённый целыми рядами скамеек. На каждой из них сидели люди... Обезображенные чередовались с расчленёнными; окровавленные, изрезанные - с вполне нормальными только... белыми, выцветшими. У кого-то была отсечена часть черепа. Встречались пустые, запорошённые пеплом места. Но чаще встречались люди с огнестрельными ранениями.
При нашем приближении они все обернулись и в дальнейшем сопровождали нас каким-то... жадным взором. Двойник ненадолго оставил меня на растерзание этим алчным взглядам. Погодя вернулся с залитым кровью мальчиком. В его голову врезался воздушный клин. Хотя я не знал, ЧТО здесь было воздухом.
- Ты узнаешь его? - вопросил двойник.
- Нет, - холодно бросил я.
- Напряги извилины. Ты должен помнить! Ты же его убил!
- Слушай, придурок. За свою жизнь я столько народу положил!.. - я подошёл вплотную и силой опрокинул двойника навзничь. - Если всех запоминать, мозга не хватит!
Тот, будто и не почувствовал. Выпрямился. Тогда мой мощный захват впился в его шею. Он не сопротивлялся, но я вдруг почувствовал боль и потемнение в глазах, точно кто-то сдавил мои собственные сонные артерии. Упал. Бурный кашель пробился сквозь горло.
- Кого ты пытаешься убить? - наклонился и шепнул он.
- Кто ты,.. мать... твою?
- Я? Я скажу тебе, кто я!!! Я - твоё чувство справедливости, которое ты похоронил двадцать семь лет назад, 11 февраля 2167 года! Вспоминай... Мальчик... Он стал твоей первой жертвой. Вспоминай... Собственная мясная лавка на берегу ласкового Эгейского моря. Мальчик-турок, ворующий ломтик баранины. Тесак. Замах!
- Да помню, помню, - просипел я сквозь спазматические глотки воздуха.
- Ну, раз помнишь, я зачитаю твои права. В соответствии с законами загробного существования ты, грешник Алан, имеешь право на шанс исправиться. Эээ... С чем лично я не согласен, но к несчастью законы не в моей юрисдикции.
Махом руки двойник создал сияющий белоискорный шар. Подтащил меня к нему ближе.
- И помни. Шанс у тебя единственный. А не то... - он кивнул на скамейки. Все жертвы достали из-за спины самое разнообразное оружие. Молотки, бензопилы, протонные гранатомёты, кайлы... Турок замахнулся здоровенным, в собственный рост топором. - Они питаются твоей фантазией. А она, сам понимаешь, богатая... Ну, бывай.
Вокруг схлестнулся, завихрился ледяной шторм...
* * *
В глазах мальчика пульсировал нечеловеческий ужас, взирающий грозно свисающий тесак. Он отчаянно дёргался, но не мог высвободить руку из моей ладони.
Вдруг что-то произошло. Я не мог объяснить, что именно. Разжал захват, опустил нож. И вслед удаляющемуся топоту... заплакал. Больше. Зарыдал, как младенец. Как я мог? Поднять руку на невинное беззащитное существо? Ведь едва не убил его... Горечь и острая боль заполонили душу. Истязали меня адскими муками вины. Казалось, всё рухнуло, обернулось изнанкой правды. Слёзы тонкими ручейками спадали на грязную майку, обжигали жаром справедливости... Ведь Мухаммед, падла, уже второй месяц мне долг не несёт! Что за народ безответственный пошёл?!
На скорости заплечного маха тесак протаранил мясную доску, разрубил и вклинился в прочный прилавок. Он мне заплатит... Обязательно!