группы IVЕРСХАоборганизацииштатнойструктуры органовНКВД - НКГБСССР
Советская разведслужба
На основе захваченного документального материала складывается следующая картина советской разведслужбы.
Центром наступательного шпионажа в Красной Армии является раз-ведупр, то есть разведывательное управление 5-го отдела Генерального штаба. Этому центру подчинены разведотделы при штабах подразделений Красной Армии. Наименьшими звеньями военной наступательной разведки, выдвинутыми к границе страны, являются разведпункты. Если до сих пор последние мало попадали в поле зрения, то причина этого кроется в методах работы советской разведслужбы. Согласно имеющимся здесь оригиналам приказов всем сотрудникам советской военной разведслужбы, занятым в пограничной области, запрещается действовать иначе как в форме советских погранвойск. Из этого факта следует, что почти всегда в качестве лица, дающего задание, выступали только служащие советской пограничной охраны.
Контрразведка внутри страны велась прежде НКВД, и контрразведывательные материалы отрабатывались там особым отделом. Особые отделы являлись в НКВД рабочими отделами. Их инстанции были разделены соответственно подразделениям Красной Армии, но не подчинялись им. К задачам особого отдела относились:
1. Контрразведка в Красной Армии.
2. Борьба против вражеской разведслужбы внутри страны.
3. Борба с пораженческими настроениями в Красной Армии.
4. Наблюдение за всеми служащими Красной Армии как в служебном, так и в политическом отношении.
В случае войны особый отдел брал на себя функции наступательного шпионажа по засылке диверсионных групп в тыл противника.
Особые отделы НКВД были распущены приказом наркома внутренних дел и наркома госбезопасности от 12 февраля 1941 г. Эта ликвидация связана, возможно, с последовавшим 3 февраля 1941 г. разделением НКВД на Народный комиссариат внутренних дел (НКВД) и Народный комиссариат государственной безопасности (НКГБ).
Как известно, руководство Народным комиссариатом внутренних дел в свое время принял Берия, а руководство Народным комиссариатом госбезопасности -- Меркулов.
Приведенным приказом от 12 февраля 1941 г., которым был распущен Особый отдел НКВД, при НКВД был одновременно создан третий отдел, которому подчинено контрразведывательное обеспечение пограничных и внутренних войск. Вместо Особого отдела НКВД при Народном комиссариате обороны (НКО) создано Третье управление, на которое возложены следующие задачи:
1. Борьба с контрреволюцией, шпионажем и саботажем, меры по сохранению военной тайны и т.п.
2. Выявление недостатков в армии и их устранение (борьба с коррупцией).
Руководителем Третьего управления НКО назначен майор госбезопасности Михеев. Он подчинен непосредственно наркому обороны Тимошенко, получает распоряжения непосредственно от него.
Третьему управлению НКО в военных округах, армиях и армейских корпусах подчинены третьи отделы. При дивизиях, бригадах и т.д. созданы третьи подотделы. При полках, самостоятельных частях и ведомствах Красной Армии были назначены уполномоченные Третьего управления, отдела и подотдела. Руководителями третьих отделов при военных округах являются члены Советов при народных комиссарах госбезопасности. Из этого обстоятельства также усматривается тесная связь между НКО и НКГБ. Свидетельством этой связи является также то, что НКГБ играет руководящую роль в проверке агентов и доверенных лиц. Так, например, вербовка иностранных агентов может производиться только с согласия наркома обороны, после того как руководитель Третьего управления по договоренности с НКГБ предложит [кандидатуру] соответствующего лица. Дальнейшим доказательством тесного взаимодействия между Третьими управлениями НКО и НКГБ следует считать размещение арестованных в тюрьмах НКГБ. Наконец, следует принять во внимание, что Третье управление состоит из служащих командного корпуса Красной Армии и служащих НКГБ. Во время войны Третьему управлению НКО придается особое значение. Деятельность подчиненных ему агентов распространяется на:
а) фронтовые воинские части Красной Армии;
б)тыловые службы;
в) гражданскую среду;
г) неприятельскую территорию.
Заброска агентов контрразведки на территорию противника производится в глубь на расстояние до 100 км от линии фронта. Агенты имеют прежде всего задание опознавать агентов и диверсантов противника, которые должны быть посланы в районы, занятые Красной Армией, и способствовать их аресту. Далее в их обязанность входит вербовка агентов в вооруженных силах противника и среди местного гражданского населения. Засылка диверсионных групп в тыл противника также относится к задачам Третьего управления HKO. Подобно нашим айнзатцгруппам. Третьи управления должны формировать моторизованные группы, которые при занятии вражеской территории Красной Армией должны осуществлять задержание служащих неприятельской шпионской и контрразведывательной служб и захват документов этих учреждений.
В этой связи интересен тот факт, что эти моторизованные группы имеют указание передавать служащих неприятельской шпионской и контрразведывательной служб после допроса в чекистские исполнительные группы HКГБ.
Приведенная выше схематическая структура советской наступательной и оборонительной разведслужбы соответствует, поскольку она относится к Красной Армии, также и Красному Военно-Морскому флоту (НКВМФ).
Предлагаемые таблицы дают наглядный обзор организации советской наступательной и оборонительной разведслужбы
***
Соборная площадь, Минск, 19 августа 1941 года, 20:07
- Что ж, Артур, мне действительно жалко Бойке, но это война... - однако никакого сожаления на мрачном лице Мюллера Небе не заметил. - Но идея о поиске "медведей" была его собственная, если ты помнишь. Кстати, что там конкретно случилось? Я тут, знаешь, был несколько занят.
- При переправе через реку оперативная группа попала в засаду. Надо отметить - очень грамотную засаду, поскольку переправившийся на другой берег головной дозор в составе десяти полицейских никого не заметил. Я разговаривал с уцелевшими офицерами. Правда, только по телефону.
- И что тебе сказали эти перепуганные крысы?
- А почему ты решил, что перепуганные?
- Это очевидно, Артур! Их страх заметен даже в твоём изложении, - Мюллер усмехнулся. - Наверняка русских были тысячи, их поддерживали артиллерия и авиация, а командовал всем этим безобразием сам Сталин!
Улыбнувшись шутке коллеги, Небе продолжил, тем не менее, сухим деловым тоном:
- Да, у парочки такое ощущение сложилось, это точно, но большинство из тех, с кем я общался, указывают на то, что огонь вёлся как минимум из четырёх пулемётов. И миномёты тоже присутствовали...
- Два кофе. По-венски, - сделав начальнику Пятого управления знак подождать, попросил Мюллер адъютанта, заглянувшего в дверь. - Миномёты, говоришь? - продолжил он после того, как помощник скрылся. - А это значит, что группа "Медведь", если, конечно, покойный Бойке был прав, никакого отношения к покушению на Рейхсгейни не имела.
- Поясни, Генрих.
- Артур, стал бы ты на месте людей, исполнивших такую виртуозную акциюподставляться, оставаясь там, где тебя могут легко найти, вступать в открытый бой с полицией, причём, прошу заметить, не прорываясь в тихую гавань, а просто так, по велению сердца, если можно так выразиться?
- Вряд ли... - пробормотал Небе.
- И я о том же! Далее... - шеф гестапо вылез из-за стола и принялся ходить кругами по кабинету: - Группа "Медведь", скорее всего, существует на самом деле, и, вполне возможно, что унтерштурмфюрер действительно напоролся на неё в лесах под Борисовым, но он же сам говорил мне сегодня утром, что вектор движения этой группы он рассчитал чуть ли не месяц назад. Следовательно? - Мюллер остановился в двух шагах от сидевшего в кресле начальника криминальной полиции.
- Следовательно, к нашим преступникам они не имеют никакого отношения! - закончил за него Небе.
- Именно, Артур, именно! С покушения прошла уже неделя, Леса в радиусе пятидесяти километров от нужного нам района прочёсаны, а ни на кого, хоть сколько-нибудь подходящего мы так и не вышли... - в дверь постучали, и Мюллер остановился на полуслове.
Вошёл адъютант. Быстро поставил поднос с кофе на стол и исчез, прикрыв за собой дверь.
- ... А ведь уже арестовано более двух тысяч подозреваемых, - как ни в чём не бывало продолжил Мюллер.
- Две тысячи семьсот тридцать четыре человека, - перебил Небе. - Это, если не учитывать тех, с кем разобрались на месте и погибших в боях. Но, как я понимаю, дело тут не только в цифрах?
- Правильно понимаешь. Фактически Бойке своим визитом в леса подтвердил нашу версию, - глава специальной следственной группы сделал пару шагов к карте, которая была утыкана маленькими флажками. Для обозначения разных эпизодов сотрудники использовали уже привычную цветовую кодировку: красные флажки обозначали выявленных коммунистов или подпольные группы, а коричневые - вооружённые столкновения. По мнению Мюллера, последних было излишне много. - Вот смотри, - рука бригадефюрера описала широкий круг вокруг белого флажка, отмечавшего место покушения на Гиммлера, - пятьдесят километров, а это - рука описала ещё один круг - сто. Первую зону - которая включает и окрестности Минска и сам Слуцк, прочесали плотно, вторую, по крайней мере в направлении на восток и юго-восток, - достаточно... И о чём нам говорит подобный результат?
- Что мы не там ищем - это азбучные правила сыска, Генрих, - поморщился Небе.
Его гримаса не ускользнула от Мюллера:
- Ты не мог бы не кривиться? Насколько известно мне, - шеф гестапо подошёл к карте вплотную и постучал по ней пальцем, - в сторону Барановичей и Слонима прочёсывания лесных массивов практически не велось.
- Отчего же, - начальник крипо отхлебнул кофе, и, поставив чашку на журнальный столик, встал с кресла и подошёл к Мюллеру, - армейское командование выделило для этого два пехотных полка, а все без исключения посты в этом районе были усилены. Хотя ты прав, отъезжающих в Рейх, никто особо не проверял.
Несколько мгновений оба молча рассматривали карту, словно никто не решался снова озвучить возникшие у них несколько дней назад мысли, пока Мюллер не повернулся к Небе и тихо, почти шёпотом не спросил:
- Ты до сих пор ответственный за поставку персонала в заведение на Гизебрехтштрассе?
Не ожидавший такого вопроса начальник V управления РСХА даже отшатнулся, но всё-таки быстро пришёл в себя и так же тихо ответил:
- Практически нет. Профессионалок сменили идейные любительницы, а их подбирает сам Скрипач.
- Как подбирает? - всё так же негромко спросил шеф гестапо.
Небе собирался сказать, что не знает, как проходит отбор в специальный бордель, больше известный посвящённым как "Заведение госпожи Шмидт" или коротко, по имени номинальной владелицы - "Салон Китти", но за то короткое время, пока он собирался с мыслями, Мюллер сместился всего на один шаг, и он оказался в буквальном смысле слова припёрт к стенке.
- Ну, он не совсем подбирает, - промямлил он глядя на начальника тайной полиции снизу вверх. Мюллер хоть и не отличался внушительным телосложением, но был выше начальника полиции уголовной почти на полголовы. - Скорее - инспектирует.
- Я знаю. Мне нужны имена девушек из в т о р о й к н и г и! И ещё, Артур, запомни - сейчас от того, насколько точно мы с тобой сыграем, зависят, возможно, наши жизни! - и он, быстро отойдя на пару шагов, спросил уже громко: - Так чем там закончилась история с убийцами Бойке?
***
Деревня Осовины, Борисовский район Минской области, 19 августа 1941 года, 22:12
- Товарищ командир, товарищ командир! - обернувшись, Трошин увидел бегущего к нему лейтенанта Скороспелого.
- Что у тебя?
- Товарищ Трошин, ваше приказание выполнено! - с трудом переводя дыхание, танкист, тем не менее, перешёл на официальный тон, - Гражданские, личный состав и снаряжение переправлены.
- Это хорошо. Лодки для нас готовы?
- Да, товарищ майор! - несмотря на то, что всему отряду было сообщено о переходе начальства под патронаж другого ведомства, лейтенант продолжал называть Вячеслава привычным званием.
- Мысяев, связь есть? - позвал Слава сидевшего в двадцати метрах от НП "москвича".
- Пару минут назад была.
- Давай, налаживай! Сейчас подойду!
Если кому-то "визит" немецкого полицейского отряда и показался неожиданным, то точно не Трошину. С того самого момента, когда почти три недели назад партизаны вышли к Палику, он не уставал напоминать всем и каждому, что они тут ненадолго, что диверсантам мхом обрастать не стоит, ну и прочие афоризмы в духе майора Куропаткина.
На один выбор места для базы командир отряда потратил неделю - причём три дня ушли на объяснения комиссару всех тонкостей. Уж больно смущала Белобородько близость к Борисову. И, только когда по прибытии Валерий Иванович сам прошёлся со Славой почти до Заболотья, от которого до логова врага было едва полтора десятка вёрст, и убедился, что при должной подготовке с их стороны немцы могут и неделю до озера ползти, батальонный комиссар успокоился. И сейчас именно благодаря этой предусмотрительности столкновение с немцами прошло для отряда практически без потерь. Один убитый и семеро раненых за уничтожение полицейской роты - мизер! Но ребят Славе было всё равно жалко! Вот и отходили они не потому, что держаться сил не было, а для сбережения личного состава.
- "Девятка" здесь четырнадцатый! - Трошин взял протянутую ему Мысяевым трубку. - Как у вас обстановка?
- Спокойно всё, четырнадцатый. Оружие противника собрано и оприходовано, вот только что с машинами и мотоциклами делать ума не приложу.
- Сколько всего захватили?
- Девять мотоциклов, из них четыре с коляской, три легковых, два лёгких грузовика, - принялся перечислять "Девятый", в прошлом капитан и командир сапёрной роты, выходивший к своим в составе команды из девяти бойцов, а теперь командовавший одним из взводов отряда. - И это только те, что не сгорели.
"Четырнадцать водителей! - быстро сосчитал Вячеслав. - Да столько во всём отряде с трудом сейчас наберётся... Хотя..." - тут он вспомнил некоторые из трюков, практиковавшихся в Спецгруппе.
- Погрузите мотоциклы в грузовики! И не забудьте слить горючее из всех разбитых машин! Легковушки, если повреждены - испортить и заминировать! Радиомашину в обязательном порядке вывезти в расположение отряда!
- Вас понял, Четырнадцатый! - в голосе капитана Ульянова послышалась радость. Трошин отлично его понимал - бросать столь нужные и ценные трофеи, тем более доставшиеся в нелёгком бою - нормальному командиру - что ножом по сердцу. - Машина с рацией на ходу, но сам передатчик не работает - пулями посекло.
- Девятый, за полчаса управитесь? - весь предыдущий опыт подсказывал бывшему майору, что на ночь глядя немцы в лес не полезут, но и затягивать не стоило, да и скорость перемещения по здешним дорогам совершенно не радовала.
- Постараемся, четырнадцатый. Я пока отправил заслон к сорок восьмой точке, и пять бойцов - "жердочку" между ней и "тридцать первой".
Слава бросил взгляд на расстеленную на импровизированном столе карту: "Так, это он про мост между Ельницей и Осово говорит. Речушка там, конечно, так себе, но объезда нормального у немцев нет - крюк километров в тридцать выйдет, да по лесным дорогам. При самом хорошем для них раскладе они к Палику часам к восьми утра выйти сумеют. Это - если на ночной рейд решаться, а до утра отложат наступление - так и вообще к обеду только поспеют. По темпу мы их явно пока переигрываем".
- Понял тебя. Отбой!
Вернув трубку связисту, Слава спросил:
- С базы не сообщали, первая группа на связь не выходила?
- Нет, - ответил Новиков, сидевший на чурбачке в углу блиндажа. - Но ты сам им позвони. Дима, - обратился он к Мысяеву, - связь с базой давай!
Так уж вышло, что за последние несколько дней кандидат Мысяев незаметно подгрёб под себя всю связь отряда, однако ни командир, ни комиссар не видели в этом ничего плохого: во-первых, в действиях телефонистов и радистов появилась хоть какая-то системность, что не могло не сказаться на качестве связи и её оперативности, а во-вторых трудно было ожидать, что представители Центра оставят без своего пристального внимания такую важную составляющую партизанской работы.
И десяти секунд не прошло, как бывший студент Московского института инженеров связи снова протянул чёрную эбонитовую трубку трофейного телефона партизанскому командиру.
- Здесь Четырнадцатый! От первой группы ничего нет?
- Две минуты назад пришёл код - они на месте, - булькнула искажённым помехами голосом Белобородько трубка.
- Понял. Отбой.
- Сергей, всё в порядке, - сообщил Трошин Новикову. - Пора людей выводить.
Чекист поднялся на ноги, тщательно отряхнул форменные галифе и подошёл к ним. Мысяев быстро принялся переключать контакты на коммутаторе. Совершенно неожиданно для всех в разговор вмешался лейтенант Скороспелый:
- Товарищи командиры, - взмолился он, - а как же "бэтэшка"?
- А что "бэтэшка"? - не понял Вячеслав при чём тут единственный "прихватизированный", как говорили в спецгруппе, лейтенантом танк. Нашли его довольно далеко от дороги, где он грустно стоял в кустах, с абсолютно сухими баками, без пулемётов, но с десятью бронебойными снарядами в боеукладке и совершенно исправный. Видать, какая-то из отступающих частей оставила за ненадобностью, ну и из-за горючки... На трофейном низкооктановом бензине мощный мотор отказывался работать категорически, но тогда у них ещё оставалось какое-то количество отечественного, которого как раз и хватило для недолгого марша в посёлок у озера. - Куда мы её потащим?
- Так что же, взрывать его? - с какой-то детской обидой спросил танкист. - Она же совершенно целая!
- И что? Тебя оставить, чтоб ты её от всей группы армий "Центр" оборонял? Или всем нам остаться ради твоего любимого танка? - Новиков к сантиментам был не склонен да и вообще, уже давно дал понять, что все эти игры с тяжёлой техников не более чем пустая блажь.