Об улучшении методов противодействия большевизму и саботажу.
Я требую всемерно активизировать борьбу с большевистскими бандитами и агентурой!
Максимально используйте превентивные меры, не отдавая инициативу в руки противнику.
По получении этого приказа считать любое гражданское или иное лицо вероятным агентом противника.
Требую обратить внимание на лиц, подлежащих немедленному перемещению!
Отчёты о планируемых действиях предоставить в мой штаб в двухдневный срок.
Хайль Гитлер!
Генрих Гиммлер
Рейхсфюрер СС и начальник Германской полиции.
Фирма "И. А. Топф и сыновья"
Машиностроительный и приборостроительный завод
Эрфурт, 14 августа 1941 г.
Рейхсфюреру СС,
начальнику германской полиции
Главный отдел бюджета и строительства
Строительное управление СС Маутхаузен
Маутхаузен на Верхнем Дунае
На Ваше письмо от 9 июля 1941 г.
К р е м а ц и о н н ы е печи
В дополнение к нашему предыдущему письму пересылаем в соответствии с высказанным Вами пожеланием инструкцию по обслуживанию печей в трех экземплярах и просим поместить один из них на видном месте у печей. Два других Вы можете приложить к документации.
В кремационных двойных муфельных печах Топф, работающих на коксе, в течение примерно 10 часов может быть произведена кремация 30-35 трупов. Упомянутое число трупов может сжигаться ежедневно, не вызывая перегрузки печи. Не беда, если по условиям производства кремация будет производиться беспрерывно днем и ночью. Фактом является то, что огнеупорные детали сохраняются дольше, если в печи постоянно поддерживается одинаковая температура.
Надеемся, что вышеприведенные разъяснения окажутся Вам полезными, и позволим себе почтеннейше приветствовать Вас.
Хайль Гитлер!
По доверенности
"И. А. Топф и сыновья"
(подпись)
Советское информационное бюро
Утреннее сообщение 13 августа
В течение ночи на 13 августа на фронтах ничего существенного не произошло.
Наша авиация во взаимодействии с наземными войсками наносила удары по мотомехчастям, пехоте противника и по его аэродромам.
Совершенно секретно.
Государственный Комитет Обороны
Постановление N ГКО-460сс от 11 августа 1941 года
Москва, Кремль.
О порядке ареста военнослужащих.
Установить следующий порядок ареста военнослужащих:
1. Красноармейцы и младший начсостав арестовываются по согласованию с военным прокурором дивизии.
2. Аресты лиц среднего начсостава производятся по согласованию с командованием дивизии и дивизионным прокурором.
3. Аресты лиц старшего начсостава производятся по согласованию с Военным советом армии (военного округа).
4. Порядок ареста лиц высшего начсостава остается прежний (с санкции НКО).
В случае крайней необходимости особые органы могут производить задержание лиц среднего и старшего начсостава, с последующим согласованием ареста с командованием и прокуратурой.
Председатель Государственного Комитета Обороны И.Сталин.
***
"Утро туманное, утро седое..." - строчка вертелась в голове, словно проигрыватель заклинило на одной канавке. Вертелась уже минут тридцать. За это время я, волоча на горбу немаленькую и ни разу не лёгкую мину, прополз уже половину расстояния до моста. Что-то в последнее время наглости у меня поубавилось - ещё неделю назад я бы, экономя силы, к мосту просто прошёл. А теперь вот ползу. Точнее - ползём. Правда, танкисты ползают хуже, чем танки. С пару минут понаблюдав, как Миша пытается перемещаться на брюхе, постоянно роняя то "сидор" с барахлом, то винтовку, я в приказном порядке посадил его в кусты и велел наблюдать за подходами. Он смутился и пообещал, что обязательно научится хорошо ползать. Зря я, конечно, на него наехал. Ведь представить, что ему, заслуженному мехводу, в совершенстве освоившему и "бэтэшку" и "двадцать шестой" и, даже новейший Т-34, придётся как простой "махре" ползать на брюхе, он не смог бы полгода назад и в страшном сне. Сплошное уважение к сверхсрочнику-профессионалу.
Ну, хватит лирики, до моста уже полсотни метров.
Прикорнув за чахлыми кустиками, я достал карманный бинокль.
"Так, судя по всему, немцы урок выучили, - мелькнула в голове мысль. - Ещё пару недель назад такой незначительный мостик охраняло хорошо если отделение, а то и вообще - поставили бы по часовому с каждой стороны".
Сейчас же я насчитал девять человек. И это - только в бодрствующей смене! Даром, что до Минска отсюда двадцать камэ, а почти взвод на охрану отправили, причём, насколько я смог разглядеть в оптику, не тыловиков великовозрастных, а молодых зольдатиков, в самом соку. Что, с одной стороны, не может не радовать, а с другой - здесь и сейчас, лично мне, добавляет проблем. Радует, естественно тем, что они, молодые здоровые лбы не идут сейчас к Гомелю или Витебску, а сторожат эти самые "три бревна, два кола" глубоко в тылу. Огорчает же то, что там, где тридцати- или сорокалетний вояка за наградами не рвётся - ему бы вздремнуть по холодку, а вот молодой и рьяный питомец гитлерюгенда спички в глаза вставит, но "бандитского комиссара" высмотрит!
Но периметр забором или колючкой вы, господа нехорошие, обнести забыли, а туман сегодня плотненький...
... Хорошо, что мостик тут чахлый - полутора пудов тротила за глаза хватит, чтобы снести его на фиг. И будем надеяться, что тиканья простых деревенских ходиков, бдительные часовые не услышат. Зря, что ли, они в ватное одеяло завёрнуты? Собственно мина потому такая тяжёлая и получилась, что Бродяга хитростей всяких понавертел. Сработать она должна через строго определённый промежуток времени, но, если какой-нибудь шибко глазастый немец заметит наш "подарок" и решит что-нибудь с ним сделать, то мне жаль того немца. Спец, конечно, разберётся, но мы надеялись, что такового поблизости не окажется.
Так, вроде всё тихо, никто в мою сторону не пялится, а потому поползу я себе вперёд, накидочкой маскировочной укрывшись.
Как там у Маршака было? "Шаг - остановка, другой - остановка... по хрену мне, что у немца винтовка..."? Отставить неуместное стихоплётство! Так и здесь, только "шаг" на "ползок", ну, или на "метр" заменить. Хотя метр вряд ли, полметра. Метр в минуту - хорошая скорость для такой ситуации, а я её превысил раза в два. "Ага, перехватит тебя сейчас "ГАИ для пластунов", тогда штрафом не отделаешься - мигом права на жизнь лишат!" - интонации у внутреннего голоса были стервозно-мерзкими, а я очень такие интонации не люблю, потому и заткнуть это "второе я" получилось легко.
Тридцать семь минут прошло, и я уже под мостиком. Часовые на мосты устав нарушают - треплются о каком-то неизвестном мне Франце и вспоминают, как весело проводили время в Любеке. Не зря говорят, что часовой, несущий службу в соответствии с уставом - беда для диверсанта. Если бы они не болтали - был бы шанс, что они мою возню услышат, ведь эту дуру ворочать бесшумно сложновато. А так - река журчит, фрицы трындят, а я верёвочку через балочку перекинул, и знай себе "бонбу" к опоре прикручиваю. Тьфу, сам не заметил, как в стиле героев "Бумбараша" думать начал. Ничего, вот вылезу отсюда и заору во весь голос "Ничего, ничего, ничего! Сабля пуля, штыки - всё одно!"... Уф, примотал. На часах - без двенадцати пять. Теперь цепочку аккуратно вниз, стрелку минутную отломить, часовую - на "пять минут первого" поставить, стопор-предохранитель снять, шнурок, к одеялу пришитый, сквозь чеку пропустить... Можно и домой, жаль только название той пивной, что немцы нахваливали не запомнил! Что-то со львом и его хвостом связанное... Ну и хрен бы с ним, всё равно пиво в Германии пить будем. Не я - так другой, вон, Мишка Соколов, к примеру...
Иногда уйти от объекта сложнее, чем подобраться к нему, и в данном случае "иногда" значит "почти всегда". Но не в этот раз. И спустя четверть часа я уже подползал к Мишкиной нычке.
С нашим танкистом всё было тип-топ и я, перевалив через бугорок, совсем уж было собрался, передохнув пяток минут, двинуть в обратный путь, как моё внимание привлекла армейская легковушка, остановившаяся у моста. Нет, машины по дороге ездили и до этого и весьма мне помогли, отвлекая своим шумом охрану, но эта-то остановилась у поста...
- Миш, дай бинокль! - в полголоса приказал я.
"Так, "кюбель" стандартный, армейский... Вон и "WH" на номере... - рассуждал я про себя, разглядывая машину в оптику. - Так, стоп! А это что за на фиг?" - из задней части "легкового автомобиля для перевозки личного состава", как пафосно именовали эту колымагу немцы, торчала совсем нештатная антенна радиостанции. Я перевёл взгляд на вылезшего из машины немца. Две сотни метров - для хорошего бинокля не расстояние. Я даже выражение его лица и петлицы рассмотрел. И ни то, ни другое обычными не были. Выражение лица было слишком властным, а петлицы слишком эсэсовскими! А член данной организации, приехавший на армейской машине, в свете предстоящих событий мог означать только одно - проверку на маршруте!
Первым побуждением было крикнуть "Ура!" и захлопать в ладоши. "Гиммлер всё-таки приехал!" - иначе, что здесь этот унтерштурмфюрер делает в пять-то часов утра?
Вторым - разузнать, что будет дальше.
Я пару раз беззвучно соединил ладони, а потом шепнул Соколову:
- Ложись! Минут пятнадцать подождём.
По губам читать я не умел, тем более, по-немецки, но пантомима была достаточно выразительна: начальник поста - пехотный унтер, докладывал стоя по стойке смирно, а эсэсовец время от времени задавал короткие вопросы. Наконец, спустя восемь минут, унтерштурмфюрер отдал команду "вольно" и отошёл к своей машине. Оттуда ему немедленно протянули микрофон и наушники, и он принялся докладывать, как я догадался, "наверх". Эсэсовский лейтенант уложился в три минуты, а затем, вернув радиопричиндалы, развил бурную деятельность: повинуясь взмахам его руки, четверо солдат спустились с дорожной насыпи и скрылись в кустах. "Ага, секреты выставили! - догадался я. - Так поздно уже, братцы! Даже если цистерну боржома выдуете - почки всё равно тю-тю!" - мы в очередной раз переиграли противника по темпу, так что можно и позлорадствовать.
Ещё две пары немцев были отправлены на противоположную от нас сторону дороги. Затем из машины вылез коренастый ганс с петлицами шарфюрера и направился к караульной будке, а "начальник-проверяльник" сел в машину и, сделав всем ручкой, укатил в сторону Минска.
Зуб даю, в кармане у оставшегося у моста унтера лежит какой-нибудь интересный жетончик, вроде тех, которыми мы немцев дурили! И вроде, всё немцы делают правильно, но, похоже, никому в голову из них не может прийти, что ловушка давно снаряжена, так что шансы наши на успех ох, как неплохи! Теперь только на финишной прямой не споткнуться...
****
"Двенадцать часов до момента истины осталось, а пока ничего не ясно!" - Фермер отвёл взгляд от часов, светящиеся стрелки которых показывали пять минут пятого. Уже много лет Александр относился к своей работе со спокойной уверенностью профессионала, хорошо знающего своё ремесло. Но никогда ещё ему не приходилось проводить такую серьёзную операцию на свой страх и риск. "Ни прикрытия, ни помощи... Ну да мы хоть и не Александры Невские, но и не пальцем деланы! - сам того не замечая, подполковник методично выщелкивал патроны из "тэтэшного" магазина и машинально расставлял их в линию на столе. - Здесь и сейчас всё должно быть тип-топ! Если, конечно, немчура лес прочёсывать ДО акции не начнёт... А вот там, у наших, нам как бы не сложнее придётся..."
И Фермер вспомнил, как вчера чекист-грузин шёпотом начал буровить что-то на тему того, что песенка, которую Тоха пел - идеологически не очень выдержанная.
- Ну, арестуй его, коли ты такой джигит! Но когда тебя потом твои же начальники в позу пьющего оленя поставят - не плачь дорогой! Не поможет! Или ты тоже четыре языка знаешь, пяток откормленных немцев голыми руками завалить можешь и структуру немецкой армии наизусть помнишь? Э? - было приятно вспомнить, как после этих слов сник Горгорадзе. Но, одно дело осадить гэбэшного сержанта, к тому же считающего тебя старшим по званию, и совсем другое - бодаться с зубрами и мастодонтами, повелевающими тысячами таких сержантов и отправляющих врагов к стенке на счёт "раз".
"Ничего, есть идеи и на этот счёт..." и Александр, собрав в горсть расставленные на столе пистолетные патроны, принялся снаряжать магазин.
***
Берлин, Принц-Альбрехтштрассе, дом 8. 14 августа 1941 года. 13:13
- Похоже, ваш тёзка глупее, чем я думал, Вальтер ...
- С чего вы взяли, группенфюрер?
- А вы сами не видите? - раздражённо спросил Мюллер. - Вот это дело - "Медведь"! Это же идиотизм - группа великолепных профи катается где хочет, а они прекратили разработку, - он прочитал по бумаге, - "... в связи с убытием объекта разработки из зоны ответственности германских войск"! - лицо начальника скривилась словно его заставляли съесть тарелку лимонов, политых уксусом и посыпанных перцем.
- Хуппенкотен, это не идиотизм? Или вас смущает формулировка? Тогда скажу проще - похоже, он такой же тупоголовый кретин как его соседи - поляки! Они даже не переслали образцы, - шеф гестапо снова посмотрел в бумаги, - "...шары изготовлены из твердого немагнитного материала желтого и зеленого цветов методом горячей штамповки (видны следы от пресс-форм). Материал изготовления и назначение объектов специалистам не известны. Всего таких шаров обнаружено двадцать одна штука." Что, пару штук в Берлин послать было жалко? На четыре эпизода - один словесный портрет!
- Группенфюрер, я читал эти отчёты, вполне логично, что с тем объёмом работы...
- Какого чёрта, Вальтер? Вы что, ни хрена не видите, кроме своих хитрых игр? Эти русские р а б о т а ю т! И делать они это умеют, в отличие от ваших утончённых англичан, уж мне поверьте! Не удивлюсь, если завтра они подложат ежа под задницу кому-нибудь вроде быстроногого Гейнца или фон Бока. Сдаётся мне, не зря они легли на дно...
- Группенфюрер, я считаю, нужно немедленно предупредить группу охраны рейхсфюрера!
- Немедленно! И Небе сообщите! Гейдриху я сам сейчас позвоню! - и группенфюрер СС и генерал-лейтенант полиции сорвал трубку с телефонного аппарата. - Драные тупоголовые свиньи!
Глава 6.
Я посмотрел на часы - 13:46. Ровно две минуты назад Люк по радио сообщил, что кортеж проехал Слуцк и движется в нашу сторону. Для этого пришлось отдать Сане нашу "большую" рацию - карманные не добивали. И теперь он, должно быть, несётся как угорелый на своём мотоцикле по неприметным лесным дорожкам параллельно шоссе, стараясь успеть к веселью. У нас в запасе примерно час порядок машин в кортеже наш разведчик срисовал, так что сейчас Фермер, Бродяга и Казачина наводят последний глянец. Я покосился на Алика. Друг мой внешне спокоен, вот только травинку жуёт с каким-то нездоровым остервенением.
У меня тоже всё готово. Не мудрствуя лукаво, я из нескольких палок соорудил подобие штатива, к которому скотчем примотал камеры-телефоны. Дистанция для их мелких объективов великовата, да делать нечего, ближе к дороге я не полезу. Там слишком жарко будет через час.
В голове, как заезженная пластинка, вертелись слова командира, сказанные им после моего возвращения с минирования: "Всё-таки приехал, сучий кот! Не зря потели".
Я попытался переключиться. Не вышло. Радость от приезда "сучьего кота" была слишком велика. Как выяснилось в разговоре, все мы последний месяц старательно отгоняли от себя мысли на тему что будет, если Гиммлер не приедет? Фермер так и сказал мне: "Для того чтобы мы обжились тут, цель нужна. И крупная! Выживание - не цель, а необходимость. А Гиммлер - цель. Если бы ты про его приезд не вспомнил, мы бы со "старым" сами чего-нибудь этакое придумали..."
Механик-водитель танка
Имеются ввиду танки "БТ" и "Т-26"
Сокращение от "кюбельваген" (KЭbelwagen), дословно - "автомобиль с ковшеобразными сиденьями", название класса легковых армейских автомобилей в Германии. Ближайший аналог - джип, но кубельвагены не обязательно были полноприводными внедорожниками. Выпускались в сотнях вариантов всеми автомобильными компаниям Рейха.
Означает принадлежность транспортногосредства к сухопутным войскам Германии - вермахту.