Мария продолжала босыми, сильными ногами лупить по пантера. Зверь, получив повреждения, отчаянно ревел и терял кровь. Девушки еще пару раз хорошенько приложилась ногой в челюсть, выбив противнику остатки зубов.
После чего пантера, окончательно утратив боевой дух, обратилась в бегство.
Мария уже была в азарте и запрыгнула ей на спину. После чего взяла на бегу голову зверя в замок. Руки у Марии очень сильные, она дикарка. Но и шея пантеры не слабая. Пошла борьба не на жизнь, а на смерть. Пантера отчаянно извивалась. И даже когтями умудрилась царапнуть юную дикарку по коже. От чего выступила кровь.
Но боль от порезов придала Марии дополнительной ярости. И она в отчаянии, напрягая мышцы рук и, пресс дернула за шею. И голова пантеры завалилась назад, а костяшки окончательно хрустнули.
Зверь забился в смертельной агонии, и почти сразу же затих.
Мария расщепила руки и поднялась тяжело дыша. Зверь немалых размеров и силы. Нелегко такому свернуть шею. Но в любом случае она победительница.
Мария отметила:
- Что добуду то и съем,
Не побрезгую ничем!
После чего все же решила мясо пантеры зажарить. А костер развести методом трения.
Мария использовала палку, что выломала из деревьев и дырку в коре. Усиленно терла, пока не повалил дымок. Стали бросать высохшие листья и ветки, распалив заметный костер. После чего разорвала пантеру и стала жарить ее мясо.
Большая кошка довольно вкусная, и Мария наелась до отвала. Кое-как затушила костер и... задремала.
Когда очень много съешь, то на сон обычно конкретно тянет. Да и делать было нечего.
А сны такие порой классные сняться.
Причем во сне Мария была вместе с королевой Афродитой и шутом Максимкой. Да два это потенциальных врага, в причудливом сне стали напарниками и друзьями.
Они видели значительные силы, вступившие в бой. Дрались войска полконика Михельсона и Емельяна Пугачева под Казанью. Как выяснилось описания сражения со стороны историков, было неточным. В частности у Михельсона оказалось значительно больше солдат и особенно кавалерии. Ну, это, в общем, и логично: вряд ли отряд в восемьсот человек смог бы разбить, более чем двадцатитысячную орду пугачевцев. Даже с учетом подавляющего качественного превосходства.
Армия у царя Емельяна( если конечно это был именно казак Емельян Пугачев в чем сильно сомневаются историки!), конечно же большая. Но основанная её масса - это мужичье с дубинками и косами. Еще в ближнем бою рогатина, или топор, тем более вилы могут более-менее противостоять штыку, но на дистанции, опытная пехота Михельсона способна нанести сильный урон.
Выстрелы вызывают панику у мужичья. Бородатые лапотники и безусая, юная босота падают. Передние орды, попав под выстрелы, подаются назад, задние их не пускают. Возникает паника. Лучший вариант, это было бы бросить мужичье в атаку, и, преодолев бегом простреливаемое расстояние, войти в рукопашную схватку.
Но духа у мужичья не хватило, оно начало пятиться... Пехоты у Михельсона впрочем, немного. Его жидкие шеренги то и дело окутывает дымок. Правда, мужики толпятся густо, и в них наверняка попадают. Но вся же армия Емельяна состоит из лапотников. Вот в бой вступают конные калмыки и башкиры. Они осыпают стрелами пехотинцев и сразу же отскакивают.
Конные силы Пугачева это опасно... Попасть в конного кочевника из примитивного ружья сложно, а стрела почти не уступает пуле в дальности. А если её еще вымочить ядом.
Пришлось Михельсону выбросить свой козырный туз - два конных полка. Силен полковник - почти три тысячи у него войска. Но все равно куда меньше чем у мужицкого царя.
Первыми под удары гусар и драгун попали отступающие мужики. Летят сабли, рушатся на головы сермяжной толпы. В войске Емельяна полно безбородой молодежи. Они, как правило, без лаптей и шапок, зачем мальчишкам летом рвать лапти? Это пускай бородачи опасаются колкой стези, и каменей на дорогах.
Дворянские клинки разбивают преимущественно светлые, выгоревшие на солнце "чайники". Некоторые особенно шустрые и не столь трусливые как взрослые крестьяне-подростки успевают полоснуть по конскому брюху косой, или рубануть топором. Да и рогатина может оказаться не самым дурным оружием.