-Антоха, вона полицай вышел, пойдем, подразним - я рванул на узкую улочку, а мой друг Антон, натянув на глаза козырек новенькой бейсболки, поспешил следом.
Дед Паша, которого почему-то все звали полицаем, присел на деревянную скамью у старенького дома и прищурившись, вертел в огрубелых пальцах газетку с самосадом.
Мы остановившись на безопасном расстоянии, кривляясь и веселясь, начали громко скандировать:
-Деда Паша полицай, деда Паша полицай.
Старик вздрогнул и прищурившись зло глянул на нас.
-Опять?! Я шалопай твоему отцу мало раз сказал? Опять неймется.
Он был прав. Отец надавал мне таких подзатыльников, что потом еще пару дней в ушах звенело.
-А чего я сказал - сквозь слезы, я старался умаслить отца -все так говорят и Антоха вон и бабки. Чего это их не бьют.
-Рот закрой, чтоб я больше не слышал - отец отвесил мне прощальный подзатыльник и добавил - сегодня гулять не пойдешь.
-Помню, помню стукач - я потер затылок - я из-за тебя неделю гулять не ходил.
Дед не отреагировал. Антоха тоже замолчал.
Что-то не то. Обычно мы дразнили, а дед, который плохо ходил, пытался кинуть в нас клюкой или березовым поленом. Конечно не попадал. Мы прекращали только тогда, когда он злой и взлохмаченный уходил домой, держась за сердце или соседские тетки не пытались надрать нам уши.
В этот раз, дед был спокоен. Было не интересно.
-Дед Паша - мы с другом переглянулись - а чего тебя полицаем кличут?
Дед перекатив желваки и наконец скрутив самокрутку молчал. Мы продолжали стоять, но уже не дразнились. Что-то изменилось.
-Дед, ну скажи? - мальчишеский интерес, вдруг внезапно вспыхнувший, не хотел угасать. Мы могли с таким же успехом, начать скандировать расскажи, взамен слову полицай.
-Надо тебе? - дед первый раз ухмыльнулся. Тот первый раз, который видел я.
-Надо, ну расскажи?- мы были навязчивы, как комары.
-Иди, садись и ты - дед Паша, хлопнул по скамье рядом с собой.
-А уши драть будешь?- недоверчиво уточнил Антон.
-Трусишь? - и дед снова ухмыльнулся - какой же ты мужик?
-Ничего не трушу - Антон с самым суровым видом, угрюмо подошел и сел на кончик скамьи. Я потоптавшись, присел рядом. Помолчали. Казалось дед, думал о чем-то своем и далеком. Мы в нетерпении махали ногами и толкали друг друга как две сварливые сороки.
-Дед?
А? - дед Паша был здесь и не здесь.
-Расскажи - занудно затянули мы в унисон.
-Будь по-вашему...
- Отойди гад - Пашка крепче сжал вилы, так, что побелели костяшки.
-Дай я этого сопляка шлепну и делов - засмеялся рыжий полицай, стаскивая с плеча немецкий карабин.
-Могешь, а уж потом и позабавимся - Федька подмигнул - да Машутка.
Маша побледнев, вцепилась за плечи младшего брата.
-Сволочи - Паша выцелил ближайшего полицая в гогочущей толпе и сделал выпад, но тот отскочив назад, тоже снял винтовку.
По дороге, громко урча ехал мотоцикл. Вдруг он резко остановился, и из люльки вылез молодцеватого вида гауптман в черном мундире.
-Что тут происходить?- он пристально посмотрел в глаза Федьке, тот дрогнул и опустил оружие.
-Да вот, партизанский выкормыш, напал на нас, пока мы тут проверку сполняли.
-Ти есть партизан ?- длинный палец выцелив Пашку, уперся в грудь, вилы выпали из рук.
-Какой я партизан, они сестру мою снасильничать хотели зверье - из Пашкиных глаз покатились слезы. Маша молча стояла сзади.
Офицер отрывисто развернулся и влепил Федьке пощечину так, что тот от неожиданности вскрикнул и споткнувшись упал на поленницу
-Вы есть грязная скотина. Вы служить в войсках Великой Германия. Вы позорите наша армия. Ты - холеный палец, снова поймал Пашку на прицел - завтра прийти в комендатуру, а с тобой - немец посмотрел на Федьку, я разберусь пазжее - и резко повернувшись, ушел к мотоциклу.
-Еще свидимся сопляк и с тобой лапа - Федька грязно ухмыльнулся и махнув рукою, увел с собой пятерку полицаев с белыми повязками.
-Ты будешь солдатом - немец поглядел на Пашку - хочешь?
-Это чего, как те в людей стрелять в "своих" - пацан потупившись, смотрел в грязный пол.
-Ты хочешь, чтобы палицаи изнасиловали твой сестра или убили твой мутер? - вчерашний немец, внимательно изучал карту, постоянно прерываясь и говоря что-то по-немецки, толстому лейтенанту.
-Не хочу господин офицер.
-Тогда одеть повязку и смотреть за порядком. Будешь гаварит мне о плохом поведении палиции.
-Можно я подумаю и мамке скажу? - Пашка был парнем не глупым и пытаясь оттянуть время, стал разговаривать как маленький.
Немцы засмеялись.
-Твой мутер храбрей тебя ? - отсмеявшись спросил немец, а потом махнул рукой- придти утром. Думать, харашо думать. Идти.
Пашка шмыгнул в сени и протиснувшись сквозь плотную толпу немцев, рванул домой.
А уже вечером, он бежал в отряд дяди Валеры, бывшего школьного учителя, неся две буханки хлеба и котомку с картошкой.
Отряд был небольшой. Состоял он в основном из местных. Были и старики и молодежь. Около ста человек. Немногие в деревне знали, что их близкие и родственники совсем рядом, прячась в белорусских лесах, ведут войну с фашистами. Пашка знал.
Однажды, собирая грибы, он увидел, как продирались сквозь густоту леса, десяток мужиков с винтовками на плечах. Присмотревшись, он узнавал в некоторых своих деревенских. Были и незнакомые. Один из них, в сером пиджаке, вдруг резко развернулся и нацелил на парня винтовку.
-А ну стой!
-Погоди, это ж наш деревенский, Пашка - к парню спешной походкой шел Валерий Петрович, учитель истории.
Так Пашка узнал, что в их районе действует партизанский отряд. Отряд осуществлял диверсии и нападал на немногочисленные соединения немцев. Дядя Валера, был главным, в этом небольшом отряде.
Когда немцы, в ответ на уничтожение трех грузовиков с продовольствием, расстреляли десяток местных жителей, отряд на время прекратил свою деятельность, уйдя в соседний район. Вот к ним и шел Пашка.
-Дядь Валера - Пашка помолчал - меня немцы в полицаи берут, чтоб за порядком глядеть. А Федька Машку снасилничать хотел. Немец сказал, как пойду в полицию, так и не будет Федька с бандой людей бить, да насильничать...а как пойду, не предатель я, я пионер. Может в отряд мне к Вам, Валерий Петрович...
-Паш, ты помнишь я про разведчиков рассказывал - дядя Валера о чем-то задумался.
-Помню.
-Так вот Паша, ты давно просился к нам, я помню, но здесь задание важней.
-Какое Валерий Петрович?
-Разведчиком будешь, нашими ушами у полицаев.
-Как?
-А как. Оденешь повязку, будешь с ними рядом. Что узнаешь, услышишь, будешь нам передавать. Только рисково Паша. Никто знать об этом не должен.
-Я не смогу, там Федька... я не предатель.
-Не предатель, разведчик у врага Паша. Это в сто раз опасней, чем открытый бой. Ты справишься, да и полицаи при тебе посмирней, будут, побояться немецкого хозяина.
-Я не знаю... я не смогу.
-Людей убивают, война Паша и каждый человек советский должен Родину защищать. Как может, так и должен. Ты сможешь...
Парень кивнул.
-А вдруг скажут убить кого-нибудь - тихонько произнес Паша.
Дядя Валера, помолчал:
-Не знаю Паша, что тут сказать. Знаю, что можешь ты один десяткам людей жизнь сохранить, ты один. Убить одного невиновного, чтобы спасти десятки. Убить вообще очень тяжело. Очень Паша...подумай.
На следующий день, Пашка вступил в ряды полицаев, одев повязку.
-Что ты задумал Герхард? - напарник гауптмана, полноватый Ганс, внимательно посмотрел на товарища.
-Ганс, кто те люди, которые сотрудничают с СС?- Герхард заложив руки за спину, внимательно вглядывался в окно, где полицаи строили женщин и стариков, чтобы вести их для работы на лесопилку.
-Те, кто не любят коммунистов и готовы помогать новой власти, устанавливать порядок -не раздумывая ответил толстяк.
-Не будь идеалистом - гауптаман усмехнулся - и Власов и все эти добровольные помощники, трусы и предатели. Вот ты,- он резко развернувшись посмотрел в глаза Гансу - если бы попал в плен и выбирал, между жизнью и смертью, пошел бы служить Советам?
На лице Ганса запылал румянец - Это проверка!? Я солдат Рейха...
-Не кипятись я просто спросил - Герхард снова усмехнулся - трусам и предателям, нет места на войне. Они запросто выстрелят тебе в спину, если почувствуют, что ситуация изменилась.
-Изменилась? Что ты говоришь? - толстяк гневно глянул на гауптмана - ты знаешь, что бывает за такие речи?
-Не пугай меня - я тертый калач. Я свято верю в победу Германии и нашего фюрера. Просто я хочу провести один эксперимент. Пускай те, кто не побежали прислуживать нам, как собаки, примкнут к нам, ради порядка. Нет не арийского порядка, а порядка здесь в их городах и селах. Они будут следить за трусами и уголовниками, которым нет места среди войск Вермахта. Будет порядок. Не будет партизан. Мы будем формировать части крепких людей, которые не сдадутся в плен, не предадут и не изменят.
-Ты солдат, а не психолог. Пускай этим занимаются те, на кого возложены такие задачи.
-Ганс, ты считаешь меня плохим солдатом?
-Нет...
-Ты считаешь, что я не справляюсь, с поставленными мне задачами?
-Конечно нет.
Тогда по праву старшего по званию, я хотел бы провести этот эксперимент - гауптман усмехнулся - не бойся друг, ничего страшного, лишь маленький эксперимент.
Пашка был парнем смышленым и уже к вечеру, он научился разбирать и заряжать "мосинку". Почему-то у всех полицаев, оружие было советское. Лишь у Федьки на поясе, висела кобура с "вальтером".
Бои отгремели, но не прошли. Мирная жизнь, лишь входила в свою колею.
Толкая прикладами винтовок, на площадку у сельсовета вывели пленного солдата. Его лицо, было одним большим синяком. Гимнастерка изорвана, а на ногах не было сапог.
Офицер отдал приказ на немецком.
Расстрельная команда из двух немцев и трех полицаев, подняла винтовки. Пашкины глаза, застилала пелена. Так надо, так надо, так надо. Руки тряслись.
Красноармеец, поднял глаза и молча вперил их прямо в парня. В глазах, ненависть и презрение. Так надо. Залп.
-Гут - офицер добродушно похлопал парня по плечу - ты будеш хароший солдат - он улыбнулся и махнув рукою увел солдат.
Три месяца, Пашка пересказывал услышанное от полицаев и старосты, связным партизанского отряда. Когда рейды в соседние деревни будут, когда машины пойдут с ценным грузом... Рейды партизан, стали удачнее и с гораздо меньшими потерями.Машу, Федька так и не решился тронуть. Зато следил с Пашей, постоянно шпыняя и насмехаясь.
Может это была воля Бога, но в расстрелах Паша больше не участвовал.
Водили людей на работы. Иногда охраняли связистов, которые прокладывали связь или сопровождали старосту в районный центр. Было противно. Ненависть в глазах односельчан. Ненависть и презрение. Мать не знала, а он скрипя зубами и плача ночами в подушку, терпел и не рассказывал. Предатель в шестнадцать лет.
-Ироды - плюнула пожилая тетка Глаша, на гогочущую компанию полицаев и тут же получила пощечину.
В тот миг, Паша почти выдал себя, скрипнув зубами и взвев курок на винтовке. Сдержался. Он думал, что никто не заметит, его вспышку гнева, но он оказался не прав.
И его взяли на следующий день. Федька выследил его, когда он встречался со связным.
Информация была очень важная. Немцы, планировали расстрел мирных жителей.
-Ссука комуняцкая - Федька что есть силы пнул Пашу ногой в живот.
-Не трогать - приказал староста -завтра на людях повесим.
Его избитого, бросили в сарай, выставив охрану.
-Это твои эксперименты - толстяк орал, брызгая слюной - сколько солдат на твоей совести Герхард. Я обязан подать раппорт.
-Это Ваше право - гауптман схватился за голову. Партизанский отряд был рассеян, только благодаря счастливой случайности и бдительности именно тех, других полицаев, которых он звал трусами и предателями.
...Пашка лежал в сарае и слышал на улице крики. Он знал, что советские войска, уже перешли в наступление и немцы отступают. Отступают и убивают людей. Он стучал, но никто ему не открыл. Пахло гарью и порохом.
Была слышно канонада и частые выстрелы автоматов.
-Откройте, - забарабанил в дверь, и на этот раз, ему открыли. Автоматная очередь и Пашка упал, потеряв сознание...
-Товарищ сержант - раздался бас - гляньте ко, тут полицай весь в крови.
-Ты гляди совсем пацан.
-Пацан?! Ты посмотри, что они суки со своим же народом сделали...
Пашка открыл глаза, перед ним, черной мухой качалось дуло автомата.
-Я не полицай.
-А ну Сидорчук, за угол и шлепнуть этого сопляка фашистского.
-Не положено - спокойно ответил голос - положено в особый отдел.
-Ты что, мне устав будешь читать? - взъярился широкоскулый сержант - приказ слышал.
-Пусть в особом отделе разбираются - упрямо ответил бас Сидорчука.
-Ну Сидорчук, и на тебя управа найдется - дуло исчезло и Пашка снова провалился в небытие.
После того, как его пленили, немцы разбили отряд дядьки Валеры. Русские наступали и эсэсовцы в слепой ярости, согнав жителей деревни в здание фермы, сожгли их заживо. Почти всех. Погибли мать и сестра. Подтвердить, тот факт, что Пашка помогал партизанам не смог никто. Чудом уцелевшие жители деревни, указали на него, как на полицая. Раненного в ноги и живот, его лечили. Что было потом, он упомянул вскользь.
Его не расстреляли. Сидел. Сидел долго. Потом поселение в Нижегородской области.
-А теперь идите шалопаи - дед долго чиркал спичками, пока наконец не поджег самокрутку, зашедшись грудным кашлем заядлого курильщика.