А вообще, хорошую мне идею подали, написать истории о рыбалке. Эта тема настолько бесконечна, что можно не отходить от клавиатуры.
Битва
Я опять погружусь в глубь веков, и поведу своё повествование о временах, когда солнце светило ярче, девки были моложе, мы на них смотрели с опаской быть обвинёнными в любви, и по этой причине мы их дёргали за косы и получали учебником по голове. После воздействия фолианта на верхнюю конечность, сердце приятно щемило, и ты понимал, что взаимность существует. Было мне тогда одиннадцать лет.
Так вот, как я уже говорил в предыдущем рассказе, моё детство прошло в небольшом городе под Питером. Через весь город протекала речка под названием "Лубья". Это был почти ручей, шириной около пяти восьми метров с довольно большими омутами. В половодье речка распухала и захватывала значительные территории, в которые попадали разные пруды и лужи. Когда весенняя стихия, наигравшись, уходила, в этих прудах и лужах оказывались щуки, не успевшие вернуться в реку после нереста, и ставшие заложницами инстинкта размножения. Вот на этих пленниц мы и охотились. Снасть была самая примитивная. Обычная палка, длинной метра три, толстая леска, и на ней небольшое грузило и крючок. Живцов мы ловили в этой же речке. Они водились на мелководье, под камнями и мы их называли "Галец". Это были своеобразные глисты с плавниками, но на крючке они держались хорошо и долго оставались живыми.
С вечера, наловив несколько десятков наживок, я приготовил нехитрые снасти и завёл будильник. Признаюсь честно, будильник этот поднимал утром весь дом, а уж потом весь дом поднимал меня. Ну любил я поспать. Так вот, утром меня выкинула из кровати Мама, по настоятельной просьбе соседей. Было около шести, когда я вышел на берег Лубьи. Рыбалка началась не очень удачно. Около часа я шёл вдоль реки, проверяя все омуты на предмет наличия в них зубастой хищницы. Было несколько слабых поклёвок, но они только приводили к потере живца. Берега речки ещё хранили следы недавней стихии и от многочисленных луж спасали только резиновые сапоги. Первая щучка попалась уже за чертой города. Обычный размер, около семисот-восьмисот грамм, но настроение начало медленно подниматься. В течении следующего часа ещё три щусёнка переместились из воды на мой кукан. Это был уже вполне хороший улов, и я наметил для себя конечную точку рыбалки. Ею была небольшая заводь, рядом с рекой, но связанная с ней, только в половодье. Можно было, конечно идти по реке и дальше, проверяя омута и заводи, но улов уже был, солнце поднялось высоко и желудок начал подавать признаки голода, а обратная дорога тоже займёт пару часов.
Подходя к заводи я не особо надеялся на удачу. Это была большая лужа, диаметром около десяти метров и глубиной под три. Солнышко уже прилично пригревало и я, сняв куртку, повесил её на пояс, завязав рукава на животе. На поверхности мутной воды заводи плавало небольшое бревно, около двух метров длинной. Что бы не зацепить его крючком, я начал прокидывать снастью водоём почти вдоль берега. Неожиданно по воде пошли волны и бревно ожило. Лениво изогнувшись, оно исчезло под водой. Моя челюсть чмякнула по береговой жиже и в этот момент сильнейший удар просто вырвал удилище из моих рук. Меня затряс азарт и майские купания не показались мне сумасшествием. Вернее мне уже вообще перестало что то казаться, мозг просто выключился. Я прыгнул в воду и схватил потерянное удилище. Мне повезло, глубина в том месте была не большая и я удачно выбрался на берег. Крючок был, естественно пуст. Насадив нового живца, я взял палку-удочку двумя руками, забросил, и начал потихоньку водить по луже. Поклёвка не заставила себя долго ждать. Сильный удар и в моих руках осталась только палка, теперь уже бесполезная. Кусок лески, около метра, оставшийся на ней, никак не мог стать новой снастью. Да и смысл. Этого крокодила на такую леску поймать было невозможно.
Злостно ругаясь, я отправился домой по короткой дороге. Меня всего колотило, от желания поймать ТАКУЮ огромную щуку. Добравшись до дома, я взял самую толстую леску и несколько крючков с грузами. Леска была 0,8. Я не сомневался, что такой канат выдержит вес желанного трофея. Наладив новую снасть, я побежал обратно к заводи, даже не поев. Надо сказать, что река Лубья очень извилистая. Если идти по руслу, то до заводи больше двух часов ходу, а если по прямой, то всего полчаса быстрым шагом. Я не шёл, я летел. Меня ждала та, которую я уже любил и хотел. Ещё издали я увидел на поверхности заводи знакомое бревно. Дрожь азарта увеличилась до невероятных частот. Нацепив живца, я закинул удочку под нос щуке. Всплеск и палка задрожала у меня в руках. Началось первое противостояние. Леска пела, как гитарная струна, палка сухо потрескивала, а я не мог даже немного подтащить рыбину к берегу. На том конце снасти, она просто жила своей жизнью и не обращала на меня внимания, давая понять - Ну куда ты лезешь, щенок.
Так продолжалось около пяти минут. Нервы напряглись сильнее чем леска. Я несколько раз заходил в воду, вернее меня туда затаскивало, но неожиданно щёлкнуло, на леске осталось только грузило, и над Лубьей понеслась ненормативная лексика. Отведя душу, я сел на берег и наклонившись к воде, сказал.
- Ладно, зараза. Я же тебя всё равно поймаю. До следующей весны времени много.
Я понимал, что дальше ловить на эту снасть бесполезно, результат будет таким же, а я лишусь запаса крючков, которых достать было не так-то просто.
В этот день я начал ломать голову, где взять жилку покрепче. Металлические поводки, предотвращающие перекусывание лески, тогда ещё не практиковались и я решил сходить к сапожнику и попросить десяток метров капронового шнура. Услышав мой рассказ и просьбу, он посмеялся, не поверив, но намотал крепкой нитки на катушку, и пожелал удачи.
На следующее утро я уже встал сам, без будильника, раньше шести утра. Лёгкий завтрак и я отправился на встречу со щукой, подготовленный, как мне казалось, значительно лучше. Палка-удилище была оснащена крепчайшей ниткой, крючком-тройником и небольшим грузилом.
Вот и заводь, но солнце встало недавно и любимое бревно пока на дне. Оно вылезет погреться позже, вернее я надеялся, что ему уже не суждено больше погреться. Заброс, несколько секунд проводки и опять удар. Я натягиваю снасть со всей силы, но щука сильнее. Около десяти минут мы с ней занимаемся перетягиванием каната. Я опять оказываюсь в воде по пояс, но это проходит мимо сознания. Все мысли в единоборстве. Ещё через пять минут приходит понимание, что щука физически сильнее и надо включать голову, если я хочу с ней справиться. Я перекидываю удочку через плечо, наклоняюсь вперёд и пытаюсь использовать свой вес (к сожалению, маленький) для вываживания заветного трофея. Кончик палки ломается и я плюхаюсь носом в берег.
- Ах ты ....
Это всё, что можно написать из сказанного мной тогда. Остальное непереводимый, местный жаргон. Минут десять я высказывал своё мнение в отношении этого аллигатора. Накричавшись всласть, я сел на кочку и начал думать, как же эту бестию выловить. Уйти от заводи без неё я уже не мог. Она бросила мне вызов и я его принял.
В пяти метрах от водоёма росла, средних размеров, осина. Мой взгляд остановился на ней и в голову начала приходить идея. Додумав мысль до конца, я приступил к её реализации. Добрый сапожник намотал мне нитки значительно больше, чем я просил и это стало решающим фактором будущей победы. Я привязал к нитке крючок и нацепил грузило. Отмерив пятнадцать метров, я привязал другой конец нити к осине. Но что толку держать на привязи щуку, её надо вытаскивать, а моих сил на это не хватает. Ещё древние Египтяне подали идею рычага, при строительстве пирамид. Мозг начал лихорадочно искать способ применения этой идеи в моей битве с хищницей, а глаза обшаривать окрестности в поисках подручных средств. И я нашёл. Это была толстая рогатина с крепким сучком, на одном из ответвлений. Самое то.
Я насадил на крючок очередного живца и забросил нитку в заводь. Зайдя немного в воду, я пару раз обмотал её вокруг сучка на рогатине и как воротом начал наматывать нитку на палку. В этот момент рыба клюнула. Началась финальная часть поединка маленького парнишки и огромной щуки. Очень медленно, напрягая все силы, я начал крутить импровизированный ворот. Нитка медленно, но верно наматывалась на палку. Моё сердце начала наполнять гордость а ноги сами выписывали древний танец предчувствия победы. Наматывая нитку на палку, я приближался к дереву. У меня за спиной бурлила вода, зубастая крокодилица поняла, что в этот раз она слабее. Она выпрыгивала из воды, в попытке освободиться и каждый всплеск отдавался в моём сердце музыкой. Нитка выла от напряжения, но уверенно держала желанную добычу. Рогатина наматывала её медленно но верно. Через десять минут мой нос и рогатина упёрлись в дерево, и напряжение нити ослабло. Я обернулся и радостный вопль разнёсся над рекой. Щука билась на берегу.
Оттащив беснующийся трофей подальше от воды, я сел перевести дыхание. Меня распирала радость, гордость и счастье. Через пару секунд я вскочил, поняв что сидеть не могу, и начал исполнять танец победы. Это был танец наших предков, добывших мамонта и накормивших семью. Вдоволь натанцевавшись, я подошёл к щуке. Она уже притихла и только раскрывала и закрывала жабры. Нить уходила в её пасть и дальше в пищевод. Отрезав её у самых зубов, я сунул голову рыбы в приготовленную сумку и обмотал остатками нити. Так трофей был подготовлен к переносу домой.
Нести на плече груз, почти равный моему, было тяжело. Хоть и говорят, что своя ноша не тянет, ага, сейчас, тянет и ещё как. Но я пёр свой трофей с гордо поднятой головой. Когда я шёл уже по городку, меня встретили знакомые, и дальнейшая дорога была просто счастьем. Мне завидовали, спрашивали, где и как я поймал такое чудо, и конечно помогали тащить трофей. Я даже зашёл в сапожную мастерскую и показал щуку доброму дядьке-сапожнику и пообещал ему часть трофея. Он, конечно, отказался и поздравил с победой. Дома ждала Мама. Я счастливо сбросил трофей с плеча и получил заслуженный поцелуй. Тут же пришла соседка, видевшая моё шествие из окна, и принесла большие весы. Для определения веса рыбы, её пришлось разделить на несколько частей. Общий вес превысил двадцать килограмм. От рыбы было отделено несколько кусков и пожарено. Мама, соседка и я сели за стол и начали трапезу, но первые же кусочек, попавший в рот, был выплюнут. РЫБА БЫЛА НЕСЪЕДОБНАЯ. Резкий вкус тины доминировал и никакие специи не помогли. Мама улыбнулась и сказала "НЕ КАЖДАЯ ПОБЕДА ИМЕЕТ СМЫСЛ"
От этой щуки я использовал только голову, засолив её и высушив. Она потом долго висела у меня на стене, приделанная к деревяшке и покрытая лаком, напоминая о великой и бессмысленной победе.