. Пенёк шёл за Настей и гордился своими новыми джинсами. Прохожие удивлённо рассматривали маленького человечка с непомерно длинными руками, густой бородой и стоящими дыбом волосами. Но больше всего их занимал огромный мешок у него за спиной и лапти пятьдесят пятого размера. На фоне футболки с розовым зайчиком это выглядело экстремально.
Подойдя к остановке троллейбуса, Настя спохватилась, что не дала Пеньку денег. Но вспомнив его способность исчезать и появляться там, где ему вздумается, решила, что тот её не потеряет.
Подходя к магазину фирменной косметики, в котором она работала, Настя обнаружила Пенька стоящим у входа. Он хмурился и недоумённо рассматривал флаконы и тюбики, выставленные в витрине. С другой стороны витрины на него с открытыми ртами таращились Светка и Танька, продавщицы магазина и Настины подружки. Скорчив устрашающую мину, чтобы Пенёк не вздумал с ней заговорить, и тем самым выдать подругам их знакомство, Настя ужом проскользнула в магазин.
- Настюха! - раздался голос Семёна Демьяновича, - а-ну признавайся с кем загуляла!
Он занёс руку, чтобы хлопнуть её по попке, но Настя одарила его своим "ласковым" взглядом. Рука застыла в воздухе, он, продолжая широко улыбаться, и в порыве нерастраченных чувств, хлопнул себя по ляжке.
- Ай, ай, ай, девушка, что же это вы работу прогуливаете! - шутливо пожурил её он, - хорошо, Светка рядом живёт, подменила.
- Семён Демьянович, но вы же знаете, я никогда без серьёзной причины так бы не поступила! Это ведь первый раз за четыре года, - оправдывалась Настя.
- Ладно, ладно, - он всё-таки похлопал её, но по плечу, - знаю что ты очень ответственная, не то всыпал бы тебе по круглой попке по первое число.
Настя виновато опустила голову, скрывая улыбку.
- А что случилось-то? - серьёзно спросил он. Даже его чёрные усы стали серьёзными.
- Я же говорила по телефону - у меня семейные проблемы.
- Помощь нужна? - деловито поинтересовался он.
- Что вы, спасибо, я сама справлюсь, - Настя посмотрела на него с благодарностью.
- Ну тогда марш писать заявление! - гаркнул он.
В порыве благодарности девушка обняла этого замечательного человека, поцеловала в щёку и понеслась в его кабинет.
Семён Демьянович удовлетворённо оглядел свои владения, и увидел, что Света и Таня что-то высматривают в окне. Они навалились на подоконник, отставив назад аппетитные попки. Разгорячённый Настиным поцелуем, тихонько, словно охотящийся маньяк, Семён Демьянович подкрался к девицам и со всей силы ухватил их за выпирающие достоинства, неосмотрительно оставленные без присмотра. Девчёнки с визгом разлетелись в разные стороны под довольный хохот шаловливого директора.
- Семён Демьянович, - фальшиво возмущаясь, проговорила Света - пышная невысокая блондинка, - вы дошутитесь! Половина персонала скоро заикаться начнёт.
- Нечего в окна пялиться! - ничуть не смутившись, ответил тот.
- Да там такой экземпляр витрину рассматривает! - сказала Таня - эффектная брюнетка с короткой стильной стрижкой.
- Мало ли у нас в городе экземпляров, а вам работать надо!
- Так посетителей нет, чего напрягаться?
- Распустились туту у меня! - рявкнул Семён Демьянович, - поувольняю всех к чёртовой матери!
- Девушки никак не отреагировали на угрозу. Семён Демьянович ценил своих сотрудниц, а грозился так, для острастки, чтобы не расслаблялись.
Из кабинета директора, цокая каблучками, появилась Настя.
- Семён Демьянович, заявление я оставила на столе. Ещё раз спасибо вам большое!
Лёгкий светло-коричневый костюм подчёркивал все достоинства её фигуры и Семён Демьянович, спрятав руки за спину от греха подальше, скрылся в своём кабинете. Светка с Танькой тут же кинулись к подруге.
- Что случилось? - не скрывая любопытства, спросила Светка.
- Да дома не всё в порядке, - уклончиво ответила Настя.
- А мы думали у тебя роман, - разочарованно протянула Светка, поправляя блузку на пышном бюсте, который всё время норовил выскользнуть наружу.
- Да чего ты к ней прицепилась, - осадила её Танька, - если какие-то проблемы, мы готовы помочь, а за работу не волнуйся - подменим.
- Спасибо вам, девчёнки, - расчувствовалась Настя, - я вас так люблю!
И, расцеловавшись с каждой, Настя вышла из магазина. Пенёк с котомкой был на боевом посту. Представив, как он тенью будет ходить за ней по магазинам, девушка поняла, что не вынесет этого. Она зашла за угол дома и поманила его пальцем.
- Слушай, Пенёчек, - заискивающе начала она, - ты же видишь - всё хорошо, кругом полно народа и никто не собирается на меня нападать. Может, пойдёшь домой? А я скоро вернусь, обещаю.
- Нет, - твёрдо сказал он, - и не уговаривай!
- Да от кого ты меня защищаешь? Ты ведь даже не объяснил!
- Дома расскажу. А сейчас я должен быть возле тебя.
- Ну как хочешь, - в сердцах сказала Настя, решив, что не станет обращать на него внимания.
Она демонстративно отвернулась и зашагала по тротуару с твёрдым намерением посетить как можно больше магазинов и в каждом пробыть минимум пол часа. Продолжая строить коварные планы, Настя не обратила внимания на чёрный джип, остановившийся рядом. Из джипа выскочили два бритоголовых парня и, аккуратно дав Насте под дых, полащили её в машину. Как только де вушка очутилась на сидении, кто-то тут же зажал ей нос и рот платком, смоченным в хлороформе. Настя отключилась. В который раз.
Кто-то больно и с удовольствием хлестал её по щекам.
- Просыпайся, - с каждой оплеухой приговаривал злобный, полный страха мужской голос, - хватит дрыхнуть!
Настя застонала и попыталась увернуться от пощёчин.
Настя открыла глаза. Она лежала на земле возле джипа, над ней стоял жуткий мужик с лицом законченного психопата.
- Серый, она пришла в себя, - заорал Косой.
- Неужели? - ехидно спросил Серый, не прошло и часа!
- Я ж не виноват, что девка такая хилая попалась! - оправдывался Косой.
- А ты бы ещё больше хлороформа в платок вылил, чтоб она вообще загнулась!
С этими словами Серый подошёл к Косому и от всей души зарядил тому в ухо. Косой, сделав в воздухе изящный пируэт, упал на землю и затих.Настя, тем временем, смогла сесть и оглядеться. Судя по всему она находилась далеко за городом. До самого горизонта тянулись засеянные поля пшеницы, а чёрный джип громадной глыбой уродовал нежный ромашковый луг.
- Ну что, красавица, думала, не найдём мы тебя?! - на неё смотрел абсолютно серый человек.
Настя непонимающе молчала. Внезапно какая-то сила оторвала её от земли и поставила на ноги. Девушка испуганно оглянулась - за её спиной стоял бритоголовый тип, настолько толстый и рыхлый, что казалось его хребет не выдержит нанизанного на него жира, и тип вот-вот растечётся по земле, превратившись в желе. Жирный, скорчив злобную рожу, легонько пнул её животом. Настя отлетела не меньше, чем на метр, и жалобно заскулила.
- Кто вы такие и что я вам сделала? - подвывала она.
- Слыш, Серый, она нам дурочку впаривает, Косой уже отошёл от удара, и искал возможность сорвать на ком-то злость, - а-ну говори, сука, куда золото заныкала!
Он подбежал к Насте и наотмашь ударил её по лицу. Настя закрылась руками и свернулась калачиком, ожидая новых ударов.
- Остынь, Косой, девочка умная, она не захочет, чтобы её покалечили, поэтому сейчас нам всё расскажет, - мягко, с интонацией удава, проговорил Серый.
Он резко поднял Настю на ноги и прислонил к джипу. Девушка была подавлена, деморализована, её никак не удавалось собраться с мыслями, она не имела сил даже открыть рот, чтобы ответить. Всё, что ей удавалось, это стоять на ногах, упираясь в джип, и непонимающе пялиться на троих уродов, которые окружили её и ждали ответа.
- Итак, где золото? - с улыбкой шакала спросил Серый.
- Ка-какое золото? - Насте удалось наконец-то разлепить губы.
- То, которое бабка Серафима передала тебе перед смертью.
- Она ничего мне не передавала, - девушку начинало трясти, - я вообще лет пятнадцать с ней не общалась,
- Да вкручивет она нам, Серый, - глаза Косого от злобы сошлись на переносице, - дай я ей пару раз в рыло заеду!
- Успеется, - осадил его тот.
- Слыш, Серый, - застенчиво проговорил Худой, - я вам пока не нужен?.. Тогда я это... Пойду пообедаю, а то кишки от голода сводит.
- Когда ты уже нажрёшься! - раздражённо ответил тот, окинув взглядом "сведённый голодом" шарообразный живот Худого, - иди, только быстро.
Худой со скоростью света вытащил из джипа огромный кулёк и с умильной улыбкой устроился в ромашках.
- Ну так как же так получилось? - Серый снова обратился к Насте, - разве можно брать чужое? Нехорошо, - он картинно покачал головой, - придётся вернуть.
- Да я с удовольствием вам верну всё, что захотите, только никакого золота бабка Серафима мне не передавала, Честное слово! - Настя для убедительности прижала руки к груди.
- Послушай, деточка, - голос Серого перестал быть ласковым, - мы серьёзные люди и не можем ждать когда ты перестанешь ломаться. У тебя осталась последняя возможность сохранить здоровье. А потом тебе будет очень, очень больно.
- Но я ничего не знаю! - заплакала Настя, - я не виделась с Серафимой, у меня нет золота!
Её рыдания прервал жестокий удар в солнечное сплетение. Согнувшись пополам, Настя судорожно пыталась поймать хотя бы глоток воздуха. От боли потемнело в глазах.
- Ну зачем ты себя мучаешь? - сочувствовал ей Серый, - подумай, стоит ли таких страданий какое-то ничтожное золото? А ведь дальше будет ещё больнее, - он сокрушённо вздохнул.
- Сначала я переломаю тебе пальцы на руках, а затем выбью все зубы, - радостно, предвкушая развлечение, просвещал её Косой.
- Ребята, ну поймите, нет у меня золота, - взмолилась Настя, - иначе я давно бы вам всё отдала!
Последовал сокрушительный удар в челюсть, Настя свалилась на землю, но сознания не потеряла. Понимая, что эти садисты не отпустят её живой, девушка попыталась отползти от них. Мысль о том, чтобы использовать свою силу, даже не приходила ей в голову. От страха она попросту о ней забыла.Кто-то потащил её за ноги обратно к джипу, Настя орала и брыкалась, но её могли услышать лишь бескрайние поля пшеницы.
Внезапно к её крику присоединился ещё один. Жуткий, пробирающий до костей, страшный вой. "Яшка"- мелькнула в голове у Насти радостная мысль.
Пока братки стояли с открытыми ртами и побледневшими от страха лицами, из-зи джипа величественно появился Пенёк. Лицо и одежда его были в зелёных пятнах травы, а на голове красовался роскошный венок из ромашек.
- Здрасьте, люди добрые, - проявил он вежливость, - вы моего крокодила тут не видели?
Парни синхронно повернули к нему головы и испугались ещё больше.
- Какого крокодила? - Худой первым пришёл в себя и стал опасливо оглядываться.
- Обыкновенного, маленького такого, метра три всего. Убёг, зараза, а мне теперь бегай его, искай! А как его найдёшь в траве - эту падлу зелёную! - пожаловался он браткам.
В этот момент ожили Серый и Косой. Они подошли поближе к джипу, тревожно всматриваясь в траву.
- Ты чё, дядя, в натуре крокодилов разводишь? - недоверчиво поинтересовался Серый.
- Ага, питомник у меня тут недалеко, - с готовностью ответил Пенёк.
Настя потихоньку заползла под джип.
- Так чего ж ты не смотришь за ними, придурок! - заорал Косой.
- Да он шустрый такой, зараза! Я клетку открыл, чтоб, значит, покормить его, а он как ломанулся!
Наверное, братки не слышали известного анекдота, поэтому и принимали бред Пенька за чистую монету.
- А венок зачем на бошку нацепил, как Красная Шапочка? - поинтересовался Худой.
- А чего? - удивился Пенёк, - красиво ж! Хотите я вам его подарю, этот цвет должен вам подойти.
И он шустро, пока Худой не опомнился, подпрыгнул и одел венок ему на голову. Вид жирной расплывшейся туши в романтичном девичьем веночке вызвал у его дружков приступ гомерического хохота.
- Ты посмотри, Серый, прям Белоснежка, сожравшая семь гномов! - заливался Косой.
- Не, это целлюлитный Колобок, сменивший ориентацию! - Серый задыхался от смеха.
Худой сорвал с себя венок и, как разъярённая Годзилла, двинулся на маленького Пенька, чего тот и добивался всё это время.
- Ты чё, мужик, смерти ищешь? - зарычал Худой и попытался его схватить.
Пенёк тут же растворился в воздухе и возник за спинами Серого и Косого. Вытянутые лапищи Худого сделали громкий хлопок, поймав воздух. Пенёк в это время дал под зад остальным. Те развернулись в изумлении, но Пенёк опять исчез, и материализовался метрах в двух от них.
- Мужики, - взревел Косой, - это ж подельник девки! Видали, что вытворяет! Держи его! - и он первым кинулся на врага.
Пенёк шустро проскочил у него между ногами.
- А-а-а! - заревел Худой, и всей тушей упал на стоявшего на четвереньках Пенька, надеясь раздавить гада.
Но Пенёк резво откатился в сторону и Худой всеми, своими килограммами, раскинув руки, рухнул на землю. От его падения чуть не перевернулся джип, под которым пряталась Настя. Тем временем Пенёк материализовался перед Косым и врезал тому между ног. Косой согнулся пополам, утробно воя. Не удержавшись, Пенёк на секунду остановился полюбоваться делом ног своих. В это время Серый, проявив завидную прыть, схватил Пенька за шиворот и развернул к себе, намереваясь дать в зубы. Но так как Пенёк едва доставал ему до груди, Серый, не рассчитав, промахнулся. Пенёк, тем временем, проворно расстегнул ему брюки, и спустил их вместе с трусами. Хватка Серого ослабла, Пенёк вырвался, а главарь банды, матерясь во всю глотку, стыдливо пытался натянуть штаны. Сделать это ему удалось не сразу, и он на некоторое время выбыл из строя. Косой с Худым кругами гонялись за Пеньком. Тот, казалось, издевался над ними, исчезая, как только кто-нибудь его настигал. Пришедшая в себя Настя потихоньку выбралась из-под джипа и заглянула в распахнутую дверцу переднего сидения. Ключи были в замке зажигания. На неё никто не собирался обращать внимания и, воодушевлённая этим обстоятельством, девушка села на переднее сидение. Теперь оставалось подать знак Пеньку, чтобы тот её заметил, и быстро запрыгнул в машину, тогда у них появится шанс спастись.
Бандитская троица тем временем, взяв Пенька в кольцо, угрожающе надвигалась на него с трёх сторон. Когда до мерзкого коротышки оставалось по метра, все трое, не сговариваясь, прыгнули вперёд. Пенёк тут же исчез и бандиты с громким звоном стукнулись лбами. Пенёк материализовался за спиной Худого.
- Пенёк, в машину! - закричала Настя.
Но в это время Худой, который, в отличии от товарищей, не слишком пострадал в столкновении и устоял на ногах, резко развернулся, и его руки случайно схватили Пенька. Рыча, он повалил его на землю и с наслаждением сомкнул руки у него на шее. Двое остальных, отмахиваясь от разноцветных звёздочек в глазах, навалились сверху. Образовалась куча мала из которой, Настя поняла, Пеньку не выбраться. В отчаянии она дико закричала и мысленно, через глаза излила всю свою ненависть на гадкую троицу. Огонь Настиной ненависти обрёл материальное тело и вспыхнул в нужном месте. Все трое её похитителей с визгом вскочили и, отчаянно хлопая себя по горящим задницам, заскакали по полю, напоминая резвящихся на лугу молодых баранов. Хотя нет, Худой эффектно выделялся их живописной группы - он мог с гордостью называться взбесившимся бронтозавром.
Пенёк, словно ветер, залетел в машину, и Настя рванула с места.
- Пенёчек, миленький, спасибо тебе, - лепетала она, судорожно сжимая руль, - если бы не ты.., - она плечом вытерла выступившие слёзы.
- Да ладно, - засмущался Пенёк и достал с заднего сидения свою любимую котомку, - я её сразу в машину положил, - объяснил он в ответ на изумлённый взгляд девушки, - да не гони так, им ещё долго по полю бегать.
Настя сбросила скорость.
- О каком золоте они говорили? - спросила она и тут же угрожающе зашипела, - только не вздумай говорить, будто ты ничего не знаешь!
- О кладе, что, якобы, в имении был зарыт.
- И бабка Серафима его у бандитов украла?
- Не знаю, - честно сказал Пенёк, - может и украла, а может, никакого клада не было.
- И что мне теперь делать? Они же от меня не отстанут!.. Господи, сначала феэсбешники, потом бандиты, я не выдержу!
- Какие феэсбешники? - насторожился Пенёк.
Настя рассказала ему историю с первым похищением, после чего тот надолго замолчал.
- Да, - заговорил он наконец, - ну, Серафима, ну, ведьма! Это ж надо - не побоялась греха - людям души калечила!
- А мне что теперь делать? Как ты думаешь, я смогу как Серафима внушить этому Кузьмину желание подписать контракт со "Стройинвестом"?
Пенёк взглянул на неё так, что Настя с перепугу нажала на тормоз.
- Заставлять людей делать что-то помимо их воли - самый большой грех! - проговорил Пенёк очень серьёзно. Сейчас он меньше всего напоминал смешное, забавное существо, с которым Настя встретилась ночью возле леса, - честно говоря, я думал, что сила в тебе ещё не проснулась, и это поможет тебе некоторое время избегать неприятностей. Но ты уже попробовала её на вкус, и теперь тебе будет трудно удерживаться от соблазна применить её во вред другим.
- Я никому не собираюсь причинять вред!
- А строительная фирма?
- Но это ведь на благо родины, - попыталась оправдаться Настя, понимая, какую чушь несёт, - что плохого в том, если я помогу отечественным производителям?
Она покраснела и отвела глаза.
- Ты сама знаешь, что это неправильно.
- Да? - зло сказала она, - а как быть с мамой и бабушкой? Я не могу ими пожертвовать ради какой-то сомнительной справедливости!
- А теперь послушай, - Заговорил Пенёк, и тон его изменился. Перед Настей сидел человек мудрый, сильный и уверенный в себе, - сейчас для тебя начинаются очень сложные времена, которые при любом исходе дела перевернут твою жизнь. За твою душу идёт борьба. Человек, имеющий силу, не может оставаться сам по себе. Он, или всем сердцем принимает добро, или навсегда становится служителем зла. Искушение злом слишком велико - большинство людей его не выдерживает. Познав свою силу, они считают себя выше людей, используют её направо и налево, чтобы любыми способами добиться богатства и власти, теряя при этом свою душу.
- Хорошо, я не стану выполнять задание феэсбешников, и пускай они меня прикончат! - иронично сказала Настя.
- Они убьют тебя в любом случае, если только ты не убедишь их в своей лояльности. А это значит - тебе придётся всю жизнь выполнять их сомнительные задания.
- Получается, у меня нет выхода? - Настя запаниковала.
- Я могу тебя спрятать вместе с родными. Тебя не найдут!
- Я не хочу всю жизнь прятаться!
В это время зазвонил Настин мобильный. На проводе был Игорь Андреевич. Елейным голосом он сообщил, что завтра с утра она должна приступить к своим обязанностям. Назвал адрес офиса Кузьмина, участливо поинтересовался здоровьем мамы и отключился.
- Скотина, ненавижу! - выпалила Настя, едва не сломав трубку.
- Что будешь делать? - спросил Пенёк уже обычным по-детски наивным тоном.
- Я поеду туда, но ничего предпринимать не буду. Тем более я этого и не умею. Буду тянуть время и искать какой-нибудь выход. - Настя поняла, что смертельно устала. Она завела мотор и двинулась по направлению к городу.
- Машину нужно бросить в пригороде, - со знанием дела сообщил Пенёк.
- А то бы я сама не догадалась! Лучше скажи, где мы будем ночевать, братки наверняка будут пасти нас возле дома.
- Да-а, - закручинился Пенёк и почесал нос, - может, у знакомых каких?
- Да они в два счёта нас вычислят! - оборвала его Настя, после чего оба надолго замолчали.
Уже начинало смеркаться, когда за окнами машины показались унылые пригородные дома. Обшарпанные, грязные, они жались друг к другу и напоминали бедных родственников,пущенных из милости богатым дядюшкой пожить на заднем дворе. Настя остановила машину, кряхтя, выбралась из неё и, не дожидаясь Пенька, пошла по пыльной улице.
- Куда мы теперь? _ Пенёк скакал вокруг, пытаясь поймать её взгляд.
- К дяде Грише.
- Это где?
- В моём доме на первом этаже.
- Так нас же поймают! - испугался Пенёк.
- Чёрта лысого!
Дело в том, что "офис" дворника дяди Гриши размещался в подвале последнего подъезда Настиного дома. Он и Настя жили в первом, и это обстоятельство порой становилось для дяди Гриши непреодолимой проблемой, когда тому по вечерам нужно было возвращаться домой. По причине хронического алкоголизма, Григорий к вечеру набирался так, что идти мог только на четвереньках. Пару раз, не доползя до родного подъезда, он засыпал на асфальте во дворе. Иногда сил хватало чтобы доползти до коврика у своей двери. В конце концов, пристыженный жильцами, он зарёкся ползать домой в таком состоянии и соорудил в своей каптёрке топчан, на котором и оставался ночевать, если только зелёный змий не слишком над ним усердствовал. В этом случае Григорий засыпал прямо на полу среди лопат и метёлок.
Добравшись до остановки и сев в троллейбус, Настя стала замечать изумлённые взгляды пассажиров, которые сначала отнесла на счёт Пенька.Но потом, сообразив, что сама она, должно быть, выглядит ещё экзотичнее, попыталась незаметно привести себя в порядок.
Когда путешественники добрались до дома, совсем стемнело. Настя, отправив Пенька осмотреть окрестности, залегла в ближайших кустах. Тот появился минут через пятнадцать, и тоном заправского разведчика сообщил, что всё чисто.
Как и рассчитывала Настя, дядя Гриша был в "офисе". Зелёный змий постарался на славу - дворник спал под импровизированным столом, обнимая метлу, словно любимую женщину.
- Присаживайся, - измученно сказала Настя, со стоном упала на тахту, и сразу провалилась в сон.
Пенёк присаживаться не торопился. Он запер входную дверь на замок и стал деловито обследовать тесную подвальную комнатушку. Прежде всего, его заинтересовала внушительная батарея бутылок разнообразных форм и размеров. Он внимательно изучил названия напитков и понюхал каждую бутылку в отдельности. Затем, переступи через дяди Гришину ногу, переместился в другой угол. Там были свалены развалившиеся мётлы, старые шланги, куча деталей, забытых сантехниками после пьянок, и ещё бог знает какой хлам.
- Это ж сколько добра пропадает! - сокрушённо сказал Пенёк, со вздохом сделал шаг и зацепился за сладко спящего Григория.
В этот момент пьяному дворнику потребовалось перевернуться на другой бок. Поворачиваясь, он потянул за собой Пенька. Тот, не удержав равновесия, шлёпнулся на дядю Гришу. Григорий поморщился, пробормотал что-то невразумительное, но не проснулся. Пенёк попытался с него слезть, но Гриша, очевидно приняв его за свою любимую метлу, обнял его и, умиротворённо улыбаясь, прижал к себе.
- Настя, - заорал полузадушенный Пенёк, когда понял что из пьяных объятий в одиночку не выбраться.
Девушка нехотя открыла глаза и, ещё не проснувшись окончательно, посмотрела вокруг. Пенёк лежал в обнимку с дядей Гришей и производил непонятные телодвижения.
- Пенёчек, - осторожно начала Настя, - если ты очень хочешь спать, то можешь лечь рядом со мной. Зачем ты обнимаешь дядю Гришу?
- Он меня не отпускает, - брыкался тот изо всех сил.
- А зачем же ты полез с ним обниматься?
- Не обнимался я с ним! - от отчаяния Пенёк головой зарядил дяде Грише в глаз.
Никакой реакции.
- Да помоги же мне!
Настя окончательно проснулась и бросилась отдирать Пенька от дворника. Но это оказалось безнадёжным делом.
- Слушай, - пыхтя сказала Настя, - а ты не можешь сейчас исчезнуть и появиться в другом месте?
Настю осенило. Она взяла пустую бутылку, поднесла её к носу дяди Гриши, и, слегка постучав по ней, произнесла:
- Дядя Гриша, пить будешь?
- Да! - заорал Григорий и открыл глаза, ища неожиданного благодетеля.
- Благодетеля нигде не было, и он вдруг понял, что вместо собутыльника его посетила белая горячка. На месте привычной метлы, в обществе которой он обычно просыпался,лежал заросший лохматый тип, которого он нежно прижимал к сердцу.
- Допился, - сказал дядя Гриша и зажмурился, отгоняя глюки.
- Дядя Гриша, вставайте! - услышал он знакомый женский голос.
- Чего надо?Не видишь - плохо мне, - ответил тот, боясь открыть глаза.
- Отпустите моего друга, - Настя затрясла его за плечи.
Дядя Гриша всё-таки открыл глаза и увидел соседку с пятого этажа, которая пыталась вырвать у него из рук мужика, принятого Григорием за галлюцинацию. Он разомкнул руки, и освобождённый Пенёк отпрыгнул от ненормального дворника подальше.
- Случилось чего? - Гришу отчаянно покидало блаженное состояние, и его место медленно, но неотвратимо занимало похмелье.
- Дядя Гриша, нам спрятаться надо. Можно мы у вас поживём?
- А мне чё, живите, - пожал он плечами, - токо уговор - я вам жильё - вы мне за каждый день - пузырь.
- Да нет проблем, хоть десять! - обрадовалась Настя, у неё в сумочке лежала половина аванса, который так и не удалось потратить на одежду.
- Так может это.., - дипломатично начал он, - ну, того... вообщем, может сейчас и поставите, а?
- Дядя Гриша, нам на улицу выходить нельзя. Давайте я дам вам денег, а вы сами сходите, - предложила Настя.
- Не дойду я, - обречённо вздохнул Григорий.
- Давай я домой к тебе схожу, - предложил Пенёк, - у нас же там целая сумка продуктов, жалко если пропадут. И первачок имеется.
При этих словах дядя Гриша заметно приободрился. Настя отвела Пенька в сторону.
- Ты что, - накинулась она на него, а если братки в квартире засаду устроили?
- Так я по-хитрому, - беззаботно ответил Пенёк, - я в шкафу появлюсь и послушаю, если всё тихо - выйду и заберу сумку.
- Ну, если так, тогда ладно. Поесть действительно не помешает, а то я завтра упаду в голодный обморок прямо перед американцами... Только будь осторожен.
Пенёк тут же исчез, а дядя Гриша, подумав, что белая горячка его всё-таки настигла, твёрдо пообещал себе с понедельника бросить пить.
Настин друг вернулся минут через десять. Кроме баула с едой он прихватил ещё кучу Настиных вещей, косметику и обувь.
- Чтоб завтра было в чём идти, - объяснил он.
- Пенёчек, - Настя с нежностью посмотрела на него, - какой же ты молодец! Я ведь даже не подумала об этом. Ты просто мой ангел-хранитель!
Она не удержалась и обняла его. Пенёк зарделся, как пион. Дядя Гриша, тем временем, ловко сервировал стол. Выудив из-под стола три гранёных стакана, он с величайшей осторожностью принялся наполнять их драгоценной жидкостью. Первым уселся за стол и, ёрзая на стуле, стал бросать в сторону своих постояльцев нетерпеливо-встревоженные взгляды. Настя с Пеньком, едва очутившись за столом, набросились на еду. Лицо дяди Гриши вытянулось от возмущения.
- Вы чего, басурманы, нерусские? Чтоб насухую пищу принимать! Да если б я только знал, хрен бы пустил вас жить!
" Нерусские басурманы" переглянулись, и со вздохом подняли стаканы с самогоном.
- Ну, - торжественно произнёс Григорий, - с новосельицем! - и одним глотком опрокинул в себя полный стакан первака.
Настя понюхала содержимое своей тары и беспомощно посмотрела на Пенька. Тот весело ей подмигнул, щёлкнул пальцами. И знаком показал, что можно пить. Зажмурившись, девушка повторила манёвр дяди Гриши и была ошарашена, когда поняла, что вместо ожидаемого гадкого пойла в стакане оказалась обыкновенная вода.
- Вот это молодцы, уважаю, - похвалил обоих дворник, увидев, как ловко они справились с таким количеством самогона.
Пенёк быстренько снова наполнил стаканы до краёв.
Осоловевший дядя Гриша долго не мог направить стакан в нужное русло, и Пенёк услужливо помог ему отыскать рот. Не успев поставить стакан на место, Григорий закатил глаза и рухнул мордой в свою тарелку. Теперь друзьям уже ничего не мешало насладиться поздней трапезой. После еды веки у Насти стали закрываться, и она едва успела добрести до тахты. Свернувшись калачиком, девушка уснула. Сквозь сон Насте почудилось что Пенёк разговаривает со своей котомкой, а затем раздалось уже знакомое чавканье. Ещё она слышала как он наводит на столе порядок и тихонечко укладывается у неё в ногах. Трудный день закончился, но всё только начиналось.
Виталий Николаевич Кузьмин опять проснулся среди ночи с бьющимся сердцем. Привычно вытер со лба выступившие капли пота и застонал от невыносимой боли, которая, казалось, вот-вот разорвёт его душу. Он встал с кровати , распахнул окно, и подставил разгорячённое лицо свежему ночному ветру.
Всё началось шесть месяцев тому назад и продолжалось с регулярностью, доводившей его до сумасшествия. Ему приснилась женщина. Лицо её едва угадывалось в расплывчатой дымке, но глаза! Огромные чёрные глаза, бездонные, словно космическое пространство, сияли как драгоценные камни. Длинные пушистые ресницы делали их ещё темнее, хотя казалось, это было невозможно.Поражённый, зачарованный нереальной красотой этих глаз, Кузьмин перестал дышать. Он приближался к ним всё ближе, но лица незнакомки по-прежнему невозможно было разглядеть.Он видел только эти глаза, которые медленно затягивали его в свой омут. Кузьмин не мог сопротивляться, да и не хотел. Когда взгляд оказался совсем близко, Виталий, не задумываясь, погрузился в чёрное озеро. Он купался в этих глазах, испытывая почти физическое наслаждение. Казалось, ещё немного, и он откроет для себя что-то важное, какую-то главную тайну мироздания. Ещё немного... что-то ускользающее... И вдруг раздался ненавистный пищащий звук, услышав который, неземное видение мгновенно исчезло. Кузьмин оказался на суше и открыл глаза.
Конечно, звонил будильник, напоминая хозяину, что кроме прекрасного, но иллюзорного мира снов, существует реальная жизнь, в которой он должен подниматься ни свет, ни заря, и идти на работу. Снова закрыв глаза, Кузьмин медленно возвращался из волшебного мира чёрных глаз, удивляясь своей реакции на приснившееся. На миг ему показалось, что эти глаза дороже ему всего на свете.
"Бред!" - сказал он сам себе и решительно пошёл в душ.
Виталий Николаевич Кузьмин никогда не отличался романтичностью натуры. Да, он признавал, что в мире существует любовь, но квалифицировал это понятие несколько иначе, чем великие русские классики позапрошлого века. С юношеских лет Кузьмин решил для себя что любовь - это математически выверенный, голый расчет. И самое главное в этом - когда человек, находящийся рядом с тобой, тебя не раздражает. Общность взглядов и интересов тоже имели значение, но второстепенное. Видя, как его друзья растрачивают себя на ссоры с "любимыми", становятся рабами бездушных созданий, мотивируя всё это большой любовь, Виталий всё больше убеждался в верности своей позиции.
" Какая, к чёрту, любовь, - думал он, когда встречал особей, полностью зависящих от другого человека, - это просто секс, который ( он это признавал) имеет первостепенное значение в жизни мужчины. Но зачем же возводить физиологическую потребность в некий культ служения единственному человеку!"
Кузьмин прекрасно знал, о чём говорил. И у него иногда случались приступы необузданной страсти к какой-нибудь красотке. Тогда он мог дня три не вылезать из постели, удовлетворяя основной инстинкт. Но жажда была утолена, и он возвращался к обычной жизни, не испытывая к предмету своей страсти больше никаких чувств. Оставались лишь приятные воспоминания.
Выйдя из душа, Виталий уже забыл о посетившем его странном, незнакомом чувстве. Он словно смыл с себя холодной водой эти ощущения, вместе с остатками сна. Сегодня Кузьмин начинал ревизию всех своих объектов с филиалами, и день предстоял тяжёлый.
Проверка планировалась уже давно, но он никак не мог выбрать время, так как постоянно находились какие-то неотложные дела.
Компания Виталия Николаевича Кузьмина была организована десять лет назад и достигла процветания исключительно благодаря его деловым качествам. Мёртвой хваткой, о которой ходили легенды, он вцеплялся в интересующий его объект, и, не оставляя конкурентам никаких шансов, получал лицензию на строительство. Словно обладая даром пророчества, Кузьмин скупал, казалось, абсолютно непотребные участки земли, на которых потом вырастали элитные дома и торговые комплексы, принося компании миллионы. "Прима-ЛЮКС" разрасталась, появились филиалы в других городах. Кузьмин крутился как белка в колесе, не полагаясь ни на кого и контролируя всё лично, до мельчайших деталей.
Прошла неделя с тех пор, как он увидел тот странный сон. Кузьмин успел напрочь забыть о нём, находясь на последнем издыхании после проведённой ревизии. Выйдя из офиса, Виталий решил пройтись пешком, подышать свежим воздухом и немного прийти в себя. Прохожие с понурыми лицами спешили домой. Замученные жизнью, они ни на что не обращали внимания. Кузьмин вдыхал загазованный воздух и от нечего делать пялился по сторонам. И вдруг в толпе мелькнул взгляд. Взгляд из его сна, только наяву он был ещё прекраснее. Виталия внезапно накрыла волна всех тех волшебных ощущений, пережитых им однажды во сне. Он бросился в толпу,пытаясь отыскать обладательницу чарующего взгляда, но её нигде не было. Кузьмин в отчаянии бегал по улице, заглядывал в лица проходящих женщин, на него смотрели как на сумасшедшего, шарахались в стороны, а он никак не мог остановиться. Потому что вдруг почувствовал, будто только что потерял что-то очень важное, может быть, самого себя. И с этого момента начался сладкий кошмар.
Женщина стала сниться ему каждую ночь. Он по-прежнему не видел её лица, но это было и не нужно. Обо всём рассказывали её глаза. Странно, но Кузьмин, годами выстраивавший вокруг себя баррикады, вдруг почувствовал. Что дороже этих глаз для него нет ничего на свете. Он чувствовал эту женщину, как самого себя, и она (он это знал) чувствовала его так же. Им не нужно было разговаривать - они читали в душах друг друга, они стали одним целым. Не нужно было объяснять свои поступки - чёрные глаза их понимали, не нужно было стыдиться своей слабости, наоборот - стоило взглянуть в глаза, они отдавали ему свою силу. Они знали его, а он знал их. И любил. Любил первый раз в жизни! Он даже представить не мог,что в мире существует такое счастье - чувствовать кого-то так, как самого себя. Знать, что если остановится её сердце, его перестанет биться в тот же миг. Это было так же естественно, как основы мироздания.
Все его жизненные устои рушились. Он не понимал, как к этому относиться, как себя вести. Заметив изменения в поведении Кузьмина, его друг и заместитель Борис Бельский не на шутку забеспокоился. Выпытывая у друга причины и не получая ответов, Борис начал строить собственные версии. Сначала он думал, что компания обанкротилась, затем предположил, что Кузьмин утаивал доходы, об этом узнали, и теперь всех посадят. Потом стал подозревать Виталия в измене родине. То есть Кузьмин хочет свернуть бизнес и перебраться за границу, но ему в этом не признаётся, так как хочет бросить его здесь. Версии сыпались из Бориса сотнями. И под конец, когда фантазия иссякла, он, ради хохмы, предположил что Кузьмин, наконец, по-настоящему влюбился. При этих словах Виталий был вынужден выйти из комнаты, потому что лицо его вспыхнуло и начали трястись руки.
"Да что в конце концов происходит? - в отчаянии думал Кузьмин, - я напоминаю себе подростка, который придумал себе возлюбленную, и тихо сходит по ней с ума!" Но самое страшное, что ему больше не хватало общения во сне. Виталию хотелось осязать эту женщину, исступлённо целовать её глаза, почувствовать её запах, попробовать какая на ощупь у неё кожа и, зарывшись в длинные, мягкие волосы (почему-то он знал, что они именно такие) замирать от счастья. Заглянуть в родные глаза и утонуть в бархатном омуте. Желание с каждым разом становилось всё невыносимее, причиняя почти физическую боль. И каждую ночь он просыпался от отчаяния, понимая, что сон не может стать реальностью. Кузьмин ходил по улицам, всматриваясь в лица проходящих женщин. Понимал, что это абсурд и тот взгляд в толпе, скорее всего ему привиделся, но с маниакальным упорством продолжал высматривать его среди прохожих.
Когда отчаяние становилось совсем невыносимым, он пытался забыться в объятиях женщин, которые хоть отдалённо напоминали его мечту. Недостатка в кандидатурах он никогда не испытывал. Несмотря на заурядную внешность в его облике было что-то такое, что заставляло женщин забывать обо всём на свете и идти за ним куда угодно. Он был Мужчина с большой буквы. Сильный, надёжный, благородный. Но мимолётные романы теперь не приносили облегчения. Кузьмин стал раздражительным, обозлился на весь мир и, в конце концов, решил, что у него начался кризис среднего возраста и на этой почве развивается какая-то психическая болезнь.
Психиатр, к которому он обратился, уверил, что его тридцать девять лет не возраст для кризиса, и стал туманно и заковыристо читать лекцию о фрейдистских комплексах, о подсознании, посылающем Кузьмину сигналы. Какие, он так и не понял, потому что психиатр употреблял такие мудрёные медицинские термины, что к концу тирады сам в них запутался, и тонко, по Фрейду, перевёл разговор в материальную плоскость, виртуозно закончив выступление вопросом о гонораре.
После посещения врача Виталий решил больше не бороться, а принимать всё, как есть. Он с головой погрузился в работу, которая стала понемногу его отвлекать. Постепенно он перестал искать в каждой женщине ту единственную. И только ночь приносила ему и наслаждение, и страдание.
-
Настя проснулась от того, что кто-то осторожно тряс её за плечо. Разлепив глаза, девушка увидела стоящего над собой Пенька.
- Настя, слыш, - негромко сказал он, - если ты не передумала выполнять задание этих супостатов, тебе нужно вставать.
- Она попыталась подняться, но тут же со стоном повалилась обратно на тахту. Вчера, как говорится, в пылу сражения, она не почувствовала, что её довольно-таки основательно побили. Рёбра болели так, что больно было двигаться, сбитые коленки не давали возможности без слёз согнуть ноги. По пятой точке, наверное, пробежал слон, и Настя подозревала, что там огромный синяк. Кряхтя и охая, ей всё-таки удалось встать на ноги и кое-как размять многострадальное тело.
Дядя Гриша сидел за вновь сервированным столом и самозабвенно похмелялся. Настя заподозрила, что Пенёк тоже слегка навеселе.
- Дядя Гриша, - строго произнесла она, - зачем вы спаиваете моего друга?
- Да я всего рюмочку, Настя, - виновато оправдывался Пенёк, - для поднятия тонуса после вчерашнего.
Настя махнула рукой и присоединилась к общей трапезе.
- А кто тебе морду так разукрасил? - хохотнув, поинтересовался дядя Гриша, - чего, хахаль дерётся? Видно, от него и прячешься!
Девушка потрогала своё лицо - с левой стороны оно немного болело. Забыв о больных рёбрах,Настя ринулась к своей косметичке, нашла зеркало, и еле сдержалась, чтобы не выматерить своё отражение. Под левым глазом красовался синяк. Ярко-фиолетовый на веках, он плавно становился зелёным у виска, и стекал вниз на опухшую скулу красивым жёлтым цветом. В уголках губ запеклась кровь.
- А чтоб вам всем пусто было! - выругалась Настя и запустила в стенку попавшейся под руку метлой.
Григорий тут же поднялся и, сообщив, что ему пора подметать подъезды, исчез. Женских истерик он не выносил.
- Ну и что теперь делать? - накинулась Настя на Пенька, так, будто это он её избил, - как я с таким лицом покажусь перед приличными людьми?
- Так это.., - Пенёк попытался её успокоить, - на глаза очки можно одеть, чёрные. А синяк на скуле замазать. Оно и незаметно будет. А вечером я тебе волшебную примочку сделаю. Меня бабушка научила - утром будешь как огурчик.
- А сей час нельзя?
- Сейчас нельзя,- закручинился Пенёк, - слыш, Настя, я на рассвете выходил на улицу осмотреться. Во дворе тот бегемот дежурит, а возле двери квартиры - ещё один, только я его не знаю, в машине его не было.
- Ничего, пускай дежурят. Главное чтобы они не додумались расставить людей вокруг дома.
- Так я пойду проверю, - с пионерской готовностью сказал Пенёк, - а ты пока собирайся. Я вот в вёдра воды набрал, можешь умыться как следует.
- Ну, Пенёк! - восхищённо сказала Настя, - ты прямо как родная мама!
- Да ладно тебе, - он снова засмущался и растворился в воздухе.
Настя с наслаждением смыла с себя всю грязь прошедших суток, устроив при этом небольшой потоп в каморке.
- Ничего, - подумала она, - дядя Гриша с пьяных глаз всё равно не заметит.
Волосы девушка собрала в строгий пучёк и занялась одеждой. Домовитый Пенёк перенёс в каморку почти весь её гардероб.