Руденко Владимир Владимирович. Вечные странники

ВЕЧНЫЕ СТРАННИКИ

-- Ты куда-то спешишь?

Вопрос был задан самым беззаботным тоном из всех, которые мне доводилось слышать. Я даже не сразу сообразил, что спрашивают у меня.

-- Ты спешишь, я говорю? -- уже настойчивее произнесла она.

-- Нет, -- честно ответил я, оторвавшись, наконец, от своего занятия.

-- Это хорошо, -- успокоилась она и села рядом прямо на асфальт. -- Я не люблю торопливых людей. Они вечно заняты.

-- Все мы куда-нибудь спешим. Даже если не знаем об этом.

Она посмотрела на меня вопросительно, потом неуверенно улыбнулась:

-- Ты странный. Это из-за профессии?

На этот раз улыбнулся я.

-- Да, наверное.

-- Понятно, -- удовлетворенно кивнула она и покосилась на мел в моих руках. -- А это сложно? Я имею в виду, психологически.

Я задумался.

-- Наверное, нет. Просто нужно время... Сначала ты делаешь это, потому что тебе интересно, потом убеждаешь себя, что кто-то должен это делать, а спустя тридцать лет -- уже по привычке.

Она недоверчиво посмотрела на меня и опять улыбнулась.

-- Тридцать лет? Да тебе же едва двадцать пять исполнилось! -- И она рассмеялась, указывая на мою визитку, приколотую к карману рубашки. Там была фотография и данные. В том числе и дата рождения.

-- Я так молодо выгляжу? -- искренне удивился я.

-- Конечно! -- Она все еще смеялась.

-- Неужели?

Она перестала смеяться, но улыбка с лица не ушла.

Я посмотрел в ее васильковые глаза, и из них медленно стало вытекать веселье.

-- Неужели? -- повторил я свой вопрос.

Васильки взглянули на меня по-новому, в них появилась тревога и озабоченность.

-- Ну, уже не знаю, -- сказала она и отвела взгляд. -- У тебя такие глаза...

-- Какие? -- быстро спросил я, зная, что именно она ответит.

-- Какие-то не такие... -- Она запнулась, опять взглянула на меня и, все-таки продолжила: -- Будто ты прожил больше. Ну, больше, чем тебе есть.

Я удовлетворенно кивнул:

-- Так и есть.

Она даже отшатнулась на миг. Наверное, подумала, что я сбежал из клиники, и у меня начинается припадок. А она -- милая и симпатичная девушка, которая обязательно должна пострадать во время буйства душевнобольного.

Но я смотрел абсолютно серьезно, без всякого лихорадочного блеска в глазах. И любопытство оказалось сильнее страха.

-- В каком смысле? -- спросила она, осторожно придвигаясь обратно, на прежнее место.

-- В прямом.

Она хотела еще что-то спросить, но не смогла. Мой короткий ответ окончательно сбил ее с толку.

-- Хочешь, покажу?

Она вскочила и собралась, было, закричать, но замерла в нерешительности.

Я глянул вокруг. Ничего не изменилось за несколько минут нашего разговора. Все так же ходили два милиционера, следя за норовившими проникнуть за натянутую ленту журналистами. В стороне, возле машины скорой помощи, следователь продолжал опрашивать случайного свидетеля. А санитары так же неподвижно стояли рядом, ожидая команды грузить тело.

Я закончил обводить контур, проведя последнюю линию вокруг ступни, и поднялся.

-- Ну что, едем?

Она чуть заметно качнула головой. В глазах по-прежнему таилось сомнение, что я говорю правду.

Девушка успела задремать, пока белый УАЗ с красными крестами спокойно катил по нешироким улочкам в сторону городского морга. Мимо деловито проносились иномарки с "синими" номерами, а в промежутках между ними сиротливо двигались отечественные чудеса автомобилестроения.

Когда "скорая" въехала во двор огороженного трехметровым забором морга, девушка проснулась и вопросительно посмотрела на меня.

-- Гена, она со мной, -- сказал я водителю и, дождавшись ответного кивка, вылез из машины. Девушка последовала моему примеру, и мы пошли внутрь.

Если вы когда-нибудь были в морге, то знаете, что все вопросы с живыми гражданами решаются либо прямо на улице, либо в специальном отдельном помещении, не имеющем ничего общего с основными, теми, в которых, собственно, и ведется главная патологоанатомическая деятельность.

Мы шли по внутренним коридорам, углубляясь в самое сердце здания. К лабораториям.

-- Еще долго? -- нервно спросила моя спутница.

В ответ я неопределенно пожал плечами.

-- Смотря, что считать "долго".

И почти почувствовал на себе растерянно-испуганный взгляд. Видимо, идея о моем помешательстве еще не до конца покинула ее.

-- Снаружи здание кажется меньше...

-- Оно не большое, -- объяснил я. -- Просто широкое. В свое время много пристроек добавили. А так... всего два этажа и подвал.

Мы завернули за очередной угол и остановились перед тяжелой металлической дверью с кодовым замком.

-- Нам сюда, -- пояснил я и нажал несколько кнопок. На панели загорелась красная лампочка, а из динамика донесся резкий вопрос:

-- Почему не один?

Я нажал на еще одну кнопку и ответил:

-- Это звено.

Девушка вся напряглась, готовая закричать и побежать прочь. Но осталась стоять на месте.

-- Проходи, -- вылетело из динамика. На панели загорелся зеленый огонек, и дверь, щелкнув, медленно поползла в сторону.

Мы вошли в просторное помещение, полностью заставленное компьютерами и разным электронным оборудованием, всего значения которого вряд ли знал кто-либо из находившихся здесь.

А находились внутри четверо. Все в белых халатах и очках -- двое в обычных, двое в темных. Один был слеп от рождения, а второму во время неудачного эксперимента выбило левый глаз, и он не хотел смущать остальных безобразным шрамом. Хотя, если честно, не думаю, что сотрудников этого отдела могло что-то смутить.

-- Почему ты назвал меня "звеном"? -- спросила девушка.

-- Потому что ты и есть звено, -- ответил я и указал на кресло, одиноко стоящее в середине комнаты. -- Присаживайся.

Она сделала несколько шагов назад.

-- Ты что, больной?

Кто-то тихо засмеялся. Это было последней каплей, девушка и так держалась молодцом. Она развернулась и кинулась к двери, но замок закрылся, как только мы вошли.

Я подошел и взял ее за плечо. Она отскочила в сторону и закричала:

-- Оставьте меня в покое! Кто вы такие?! Пустите, я хочу уйти!

-- Конечно, -- спокойно сказал я. -- Это вполне естественно. Но сперва позволь мне попробовать тебя убедить.

-- Да зачем спрашивать? -- спросил один из тех, кто был в обычных очках. По-моему, его звали Виктор. -- Тащи ее сюда, и все.

-- Заткнись! -- рявкнул я. И вновь обратился к девушке: -- Не волнуйся. Мы не собираемся причинять тебе вред. Я обещал, что покажу причину моего долголетия. И все. Если тебе будет неинтересно, ты просто уйдешь.

-- Ага, уползет, -- процедил Виктор и захихикал. -- Если сможет...

Я вытащил из-за пояса пистолет и выстрелил.

Виктор чуть качнулся, запрокинув голову, и упал на стену позади себя. Потом его голова опустилась на грудь, и он сполз вниз, оставив тонкую красную полоску на побелке.

Второй очкарик отступил к противоположной стене, вытаращив на меня свои уменьшенные линзами глазки. Слепой не изменил своего положения -- остался сидеть за дальним столом. А одноглазый только неодобрительно покачал головой.

Я посмотрел на девушку. Она вжалась в угол у двери и тихо плакала. Руки, закрывшие лицо, дрожали.

Я вздохнул и присел рядом. Аккуратно коснулся ее волос, погладил.

-- Успокойся. Теперь тебе точно ничего не грозит.

Она подняла залитое слезами лицо с растекшейся тушью и размазанной помадой. Большие синие глаза с мольбой уставились на меня.

-- Отпустите меня. Пожалуйста, -- тихо попросили губы.

Уже в который раз за сегодняшний день я заглянул в глубину этих васильков. И честно ответил:

-- Не могу.

В кресло она садилась уже спокойно, с выражением обреченного равнодушия. Она оставалась спокойной и тогда, когда к пальцам на руках и ногах подсоединяли детекторы. И когда сознание поплыло сквозь темно-красный туман. И когда оно отключилось.

Я стоял рядом и всматривался в лицо девушки, пока не почувствовал, что она ушла. Тогда я закрыл глаза и позволил потоку времени забрать себя...

Солнечный свет подсказал, что уже можно действовать. Что я снова рожден.

Я открыл глаза и оглядел место будущего происшествия.

Перекресток молчал. Ни одной машины в пределах видимости, ни одного прохожего на тротуарах. Наступил тот самый момент, когда утренний город еще не успел сменить ночной, и на короткий миг жизнь замерла.

Девушка вышла из-за угла и пошла по "зебре". В висящей тишине было слышно, как пружинит об асфальт ее спортивная обувь.

Я посмотрел по сторонам. Никого. Пока никого.

Девушка дошла до середины улицы.

Мой слух уловил приближающийся голос мотора.

-- Осторожно!

Девушка обернулась. Рассветное солнце выползло из-за крыш, и синие глаза пронзительно ярко сверкнули посреди серовато-розовых тонов просыпающегося города.

Грузовик пролетел мимо меня на скорости около семидесяти километров в час. Водитель даже не пытался тормозить -- понимал бессмысленность этого действия. Он просто снес стройную рыжеволосую фигурку, протащил ее несколько метров и скрылся за поворотом.

Я проследил за машиной, запоминая номер, достал сотовый из кармана пиджака и набрал "02"...

Они приехали через пять минут. Милицейская "Волга" и УАЗ скорой помощи.

Из "Волги" вылезли четверо. Двое в форме начали растягивать ленты, охватывая область ДТП. Высокий и худой человек в сером пальто сразу направился ко мне.

-- Вы звонили?

-- Да. Я свидетель.

-- Я следователь прокуратуры. Меня зовут...

Я его практически не слушал, коротко отвечал на вопросы. Меня интересовала жертва.

Санитары из "скорой" уже прикрыли ее халатом от любопытных глаз. Молодой парень-патологоанатом осматривал тело и одновременно выводил мелом на асфальте очертания. Рядом с ним стояла молоденькая рыженькая девушка -- помощник следователя. Они разговаривали.

Девушка села рядом с парнем, и он что-то у нее спросил. Она задумалась на мгновение и кивнула. Они вдвоем поднялись и направились к УАЗу. На ходу парень махнул санитарам, и те вытащили носилки.

Следователь еще что-то спросил, потом повернулся к патологоанатому:

-- Ну что, Вася?

-- Страшно, Сергей Георгиевич. Опознания, думаю, не получится.

Сергей Георгиевич грустно покачал головой.

-- Жалко девчонку. Андрей Витальевич, -- он указал в мою сторону, -- говорит, совсем молодая была.

Я согласился и посмотрел на помощника следователя. Девушка взглянула на меня своими васильковыми глазами и нахмурилась, будто вспоминая что-то. Или кого-то.

Следователь и патологоанатом Вася перекинулись еще несколькими фразами, пока санитары грузили тело в машину. Как только они закончили, парень с девушкой сели на переднее сиденье, и УАЗ тронулся с места.

-- Я могу быть свободен?

Сергей Георгиевич ответил утвердительно и, пожав мне руку, пошел к милиционерам, охранявшим опечатанную зону.

Я отошел от них на двадцать метров, завернул за угол и сел в свой "Фольксваген". Опять достал сотовый и набрал номер. В трубке послышались гудки, затем нужный мне человек ответил: "Да".

С кодовым замком мучиться не стали -- просто вынесли дверь взрывчаткой.

Я заскочил в помещение первым и до того, как все заволокло дымом, успел увидеть полуголую девушку, пытавшуюся вырваться из трех пар рук. Патологоанатом Вася, несмотря на яростные брыкания, стягивал с нее джинсы.

Я выстрелил, пока глаза не застлало отвратительно белое удушающее облако газов, пыли и побелки.

В комнату следом за мной ворвались вооруженные люди в форме. Послышались крики, кто-то выпустил из автомата короткую очередь.

Я продрался сквозь вязкую пелену дыма и наткнулся на девушку. Она сидела на полу, прижавшись к спинке кресла, и закрывала руками обнаженную грудь. По щекам текли слезы.

Однако на меня она взглянула больше с надеждой, нежели со страхом.

-- Успокойся. Теперь тебе точно ничего не грозит, -- произнес я заранее приготовленную фразу.

Девушка дрогнула, и мне показалось, что она вспомнила...

Кто-то взял меня за плечо и оттащил в сторону. К девушке подскочил испуганный майор.

-- Дочка, доченька! С тобой все в порядке? Господи, что они сделали? -- запричитал он.

-- Всеволод Никифорович, все чисто. Двое убиты, третий ранен, но жив, -- отрапортовал подошедший спецназовец. Майор только махнул ему рукой в ответ -- он все еще успокаивал дочь, а она продолжала неотрывно смотреть на меня.

Спецназовец протянул мне руку:

-- Капитан Громов. Благодарим за содействие, Андрей Витальевич. -- Уже тише добавил: -- Одного -- вы, прямо в лоб.

Я крепко пожал протянутую мне руку и, последний раз за сегодняшний день взглянув в васильковые глаза девушки, направился к выходу.

Уже в дверном проеме я сделал короткую остановку и тихо сказал:

-- Я думаю, нам пора.

-- Да, -- так же тихо согласился слепой, все еще сидевший за дальним столом и не сдвинувшийся ни на миллиметр за все время операции.

И я почувствовал, как временной поток забирает меня...

Оставить комментарий © Copyright Руденко Владимир Владимирович Размещен: 21/10/2012, изменен: 25/04/2016. 14k. Статистика. Рассказ: Фантастика Скачать FB2		Ваша оценка:

Руденко Владимир Владимирович : другие произведения.

Вечные странники