Аннотация: Опубликован в журнале "Уральский следопыт",10/2012 ; I место в конкурсе "Наследники Толкиена", 2017
На улице пахло полынью, деловито стрекотали кузнечики, и где-то в отдалении негромко, почти вежливо покашливал гром. Я поднял голову - затянутое густой пеленой небо висело совсем низко, казалось, стоит протянуть руку, и коснешься вязких, как кисель, облаков. Постояв у воды, я решил, что чтение можно продолжить и на улице - пока совсем стемнеет, пройдет не меньше часа, и незачем лишать себя свежего воздуха. Опустившись прямо на траву, я растянулся на берегу, вглядываясь в ещё различимые буквы.
...
Сэр Делавель спешился и с досадой поглядел на смутные очертания далеких гор. Ещё не меньше двух дней пути, а вяленое мясо почти закончилось. А ведь отец говорил, что надо брать больше... впрочем, голод - не самая большая проблема, можно и потерпеть... стоит ли вообще думать о такой мелочи, когда на карту поставлена честь?! И дальнейшая судьба. И судьба леди Льюиллы...
Хватит. Он покачал головой и твердо приказал себе перестать о ней думать. Потом, потом, когда всё будет позади, смолкнут недруги, затихнут звуки свадьбы. Тогда и наговорятся, насмотрятся, на...
Никто уже не ждет его, даже она. Делавель похлопал коня по загривку и зло скривил тонкие губы. Только отец ещё, может быть, верит, вопреки всему. Но у отца нет выбора, ведь у него больше нет сыновей.
Отец... удивительно везучий человек, сумевший выбиться в рыцари из простого слуги. Во время битвы сопровождал короля и прикрыл его своей грудью, отразив предательский удар. За что и был пожалован рыцарским титулом, в придачу к которому король присовокупил крохотный клочок земли.
Так звучала официальная версия этой истории. Но на самом деле отец не получил тогда рыцарство, Его Величество попросту забыл об этом происшествии, и не считал себя обязанным жизнью слуге. Удача настигла отца гораздо позднее, уже после окончания войны, когда ему посчастливилось поучаствовать в раскрытии дворцового заговора. Подслушал тайные разговоры, открыл глаза королю на замыслы его брата, а после помог отравить доверчивого заговорщика так, что никто и не заподозрил в этой смерти насильственную. Остальных участников заговора показательно казнили, и вот после казни король и вспомнил о воинских подвигах своего слуги, пожаловав ему титул и фамилию.
А теперь и он, Гийом Делавель, посвящен в рыцари из уважения к былым заслугам отца. И почти приближен ко двору.
Почти - потому что болтается в отдалении, в компании оруженосцев и обнищавших пьянчуг. Но всё-таки приближен, потому что допущен даже до участия в королевской охоте и до королевских пиров. Ах, охота, счастливая случайность, заблудившаяся в лесу фрейлина Льюилла...
Рыцарь вздохнул, снял шлем и перчатки. Хлопнул по лбу, пришлепнув обнаглевшего комара, и почесал взмокшую под шлемом голову.
В первый день он не горел желанием снимать латы. Весь вечер промучаешься, а потом - вдруг без оруженосца не сможешь всё правильно застегнуть? И придется тогда ехать к дракону в одной рубахе... Но на пятый день пути спать в доспехах сделалось невыносимо. Он, ни разу не бывавший в походах, и подумать не мог, каким райским наслаждением будет казаться обычное купание в реке. Скинуть, скинуть ненавистные доспехи, позволить прохладной воде омыть зудящее тело ... и поспать, наконец, по-человечески. Пугала только перспектива остаться без доспехов, так и не сумев потом в них облачиться. Предстать перед драконом, подобно какому-нибудь крестьянину - ха, тот, наверное, даже и не поймет, что перед ним рыцарь... а это шанс...
Делавель задумался и в волнении дожевал свой скудный ужин. Да, это ведь шанс. Как, ну как он может одолеть дракона? Если выедет, как в балладах, прямо к пещере, и крикнет что-то вроде: "Эй, дракон!". Пара вспышек огня и всё, готово. А вот, если подкрасться незаметно, подобраться поближе под видом безобидного крестьянина... и потом всадить меч в брюхо! Если, конечно, брюхо у дракона не защищено так же надежно, как и спина. Да что там говорить, - Делавель, кусая губы, принялся быстро расхаживать по берегу, - что говорить о брюхе, если он даже внешнего вида дракона не представляет себе! Все знания ограничиваются тремя фактами. А именно - дракон живет где-то в районе Зубастых гор, дракону больше ста лет, и, самое главное - за голову дракона обещано целое состояние и титул барона. Да, зверь никому не мешает. Он живет тихо, на деревни нападает редко, и крадет только овец и коров - две-три за лето, невелик урон. Но закон идет из древних времен, закон передается из поколения в поколение, и, по большому счету, тоже никому не мешает. Ведь желающих сразиться с драконом нет.
Что ж, вот и второй шанс от судьбы. Принести голову, стать бароном, жениться на леди Льюилле и... и хватит для счастья. Только как это сделать? Ещё пара дней пути, и голодный глупый сэр Делавель встретит дракона. "Эй, дракон". Или всё же подкрасться?
Гийом скинул плащ и расстелил его на траве. Там видно будет. А пока надо спать, сторожи, верный конь, сторожи - не разбойники, так дикие звери наверняка захотят поживиться.
...
Я почесал лоб и снова посмотрел на небо. Уже синеватое, вечернее, оно с достоинством нависало прямо над моим лицом.
Занятный рыцарь. Несмотря на чрезмерный романтизм и явное скудоумие, он отчего-то внушал мне симпатию. И вот вроде бы банальная история, старая, как мир, сказка - рыцарь едет убивать дракона ради наживы и свадьбы. Но что-то в этом есть, определенно.
Тяжелые лапы легли мне на плечи. Я оглянулся потрепал мохнатую голову.
- Ну, Джо, опять немытыми лапами испачкал новую рубашку...
Джозеф высунул язык и улыбнулся во всю пасть, обдавая меня горячим дыханием.
- Неплохой вечер, да? - я слегка толкнул его в мохнатый бок. - Не жарко и не холодно, лягушки, кузнечики...послушай, Джо, неплохой вечер, чтобы узнать историю о том, как романтически настроенный рыцарь едет убивать старого-престарого дракона.
Он настороженно покосился на меня и отодвинулся в сторону.
Я усмехнулся и закинул руки за голову.
- В такой вечер так и тянет на поэзию ... помнишь вот это...
И олово в расплавленных закатах,
И осень, что играет на трубе,
И всё, что было где-то и когда-то,
Я, как игрушку, подарю тебе...
Джо вскочил и тихонько зарычал на меня, его глаза теперь выражали укор и возмущение.
- Ну всё, всё... Сам знаю, что поэт из меня неважный. Но я больше не пишу, Джо, это старое стихотворение.
Я поймал его выразительный взгляд и смутился.
- Да ладно тебе, Джо... просто вспомнилось. Больше не буду.
Пес немного успокоился и снова лег, настороженно косясь на меня.
...
- Давай, любезный господин, засыпай...
Джефри Плошка радостно улыбался и нетерпеливо пританцовывал, сжимая в потной ладони рукоятку мясницкого ножа.
- Засыпай, сэр, спи, - шепотом уговаривал он несносного рыцаря, уже битый час кружащего вокруг костра и никак не желающего ложиться спать.
У сэра закончилась провизия, Плошка знал это совершенно точно. Сэр ослаб и устал, сэр боится и паникует. Он уже не обращает внимания ни на что вокруг и часто разговаривает сам с собой. Скоро он станет легкой добычей. Сегодня... в крайнем случае, завтра... нет, лучше сегодня. Упадет без сил, забудется тяжелым сном...
Конь, богатые доспехи и, наверняка, ещё монеты в кошеле. Наконец-то Джефри повезло, никто не верил в него, а он вот дождался всё-таки удачи, и теперь уж не упустит её, не-ет.
В тот день, на площади, когда все обсуждали, каким путем драконоборец будет добираться до Зубастых гор, светлая мысль посетила медно-рыжую Плошкину башку. А, при виде этого доходяги, почти мальчишки ещё, мысль сама собой превратилась в план. В ве-ли-ко-леп-ный план, любезный мой! Как сказал бы папаша.
Воспоминания об отце заставили Плошку помрачнеть, он сильнее стиснул рукоять и нахмурился. Джефри Плаха, легендарный разбойник, гроза лесов - в свое время папаша наделал шороху.
Поговаривали, что родом Плаха был из дворян. Некоторые клялись даже, что под этой ахающей кличкой скрывался барон, обвиненный в заговоре против короля и вроде бы казненный, но недоказненный всё-таки, а как-то ухитрившийся сбежать. Потеряв всё - земли, титул, богатство - барон был вынужден промышлять разбоем, сколотил шайку и прославился неслыханной жестокостью.
Впрочем, все эти байки Плаха никогда подтверждал, делая вид, что просто их не слышит, задавать же вопросы прямо никому не хотелось. Но странная манера называть всех сэрами и "любезными господами", и демоническая учтивость, с которой он обращался к пойманным путникам, только подкрепляли слухи. Говорили, что и лицом Плаха походил на человека благородного происхождения... женщины любили безумного разбойника, несмотря на свирепый нрав.
Однажды Плошке довелось наблюдать, как в торговых рядах высокий, хорошо одетый господин покупал дорогой плащ. Торговец отчего-то был бледен, заикался и сбавлял цену, а покупатель хмурил брови и неодобрительно качал головой. "Плащ, конечно, ве-ли-ко-леп-ный... - медленно процеживая слова по слогам, он буравил торговца немигающим взглядом, - но я порядком по-из-дер-жал-ся, любезный мой. Не знаю даже, как же нам тут быть. Как разрешить про-ти-во-ре-чие... " Торговец трясся и продолжал занижать стоимость вещи. Когда цена стала уже смехотворной, высокий благосклонно кивнул головой. "Да, вот это уже просто ве-ли-ко-леп-но. Отличный плащ, любезный мой, отличная цена!" И ушел, беззаботно насвистывая.
"Плаха, Плаха"- зашуршал, заскрипел весь торговый ряд, и Джефри-младший впился взглядом в спину уходящего разбойника. А потом долго сидел на берегу ручья, разглядывая свое отражение.
Он нисколько не походил на отца, хотя и клялась Матильда-ткачиха, что именно от Плахи нагуляла сына. Ростом разбойничий сын не вышел, лицом и манерами не выделялся. Бестолковый, неуклюжий... хоть доброты за собой не замечал, но и жестокости настоящей, свирепости отцовской проявить не мог. Как ни старался, как ни заводил себя бранью, припадки гнева выливались только в крикливые истерики. Грабежом промышлять боялся, ремесел не знал - перебивался мелкими кражами от случая к случаю. "Какой же ты Плаха? Ты так... плошка маленькая", - обронил как-то мерзавец-сосед, и позорная кличка эта прилепилась к Джефри навсегда. Плошка - это почти как блошка, никто, и звать никак.
Но сегодня... сегодня!
Послушав на площади разговоры про рыцаря, Плошка сразу смекнул, поедет бедолага дорогой, по которой ходят торговые караваны - это неделя пути.
А если пойти напрямик через Ахающий лес, немногим известной разбойничьей тропой, то добраться можно за три дня. Дорога-то широкая, хорошая, да только вьется она петлей вокруг болота, а тропинка прямо идет. Знающему человеку болото не помеха - если знать, куда ступать, не провалишься. Да и болото пересохло почти.
Вчера Плошка вышел к дороге и, увидев рыцаря, понял, что его расчет был верен. Оставалось дождаться, пока тот уснет, подкрасться и перерезать сэру горло. Забрать доспехи, коня, деньги, быстро сбыть товар с рук и... дальше видно будет. При дворе сочтут, что рыцарь погиб в схватке с драконом, а в округе очень скоро все будут знать, что убил его Плошка. И Джефри обретет, наконец, славу разбойника.
- Давай, засыпай...
Не в силах сдерживать возбуждение, Плошка выглянул из кустов, вытянул тощую шею, пытаясь рассмотреть фигуру угомонившегося, наконец, рыцаря, который всё-таки лег возле костра. Видимо, за несколько дней пути ему порядком надоели доспехи, теперь он остался в одной тонкой рубахе и штанах. Облизав губы, разбойник вновь стиснул нож и медленно выпрямился за деревом. По правде говоря, он отчаянно трусил, но пути назад уже не было. Ветерок как раз дул в его сторону, конь не сможет почуять чужака, да и убрел коняка далеко. Не встревожится, не фыркнет, предупреждая... сейчас или никогда - удачу упускать нельзя.
...
Гийом проснулся и первым делом нашарил рукоять кинжала, который всегда клал ночью рядом с собой. Отец говорил, что мечом с разбойным людом не сладишь, особенно, если застанут врасплох. Пока замахнешься... куда лучше кинжал - не рыцарское, но надежное оружие. Меч - это только для других рыцарей, да для драконов.
Он огляделся по сторонам, не понимая, что разбудило его. Костер догорел, и всё вокруг окутывала тьма - душная, влажная, и, казалось, живая, с пристальным взглядом цепких глаз. Гийом сел и потряс головой, прогоняя остатки сна. "Никого тут нет", - убеждая себя, он ещё раз внимательно оглядел темные заросли. Однако что же заставило его, несмотря на усталость, проснуться посреди ночи? Так крепко спал... ах, да, сон...
Во сне - теперь он вспомнил это - он сидел за столом с каким-то незнакомым господином, одетым просто и даже грубо, в холщовые рубаху и штаны, однако, по манере говорить и держать себя, сразу было ясно, что человек этот - знатного происхождения. Наклонив голову набок, незнакомец буравил Гийома напряженным пристальным взглядом.
- Ну вот, едешь, - медленно и чуть насмешливо сказал он, - доедешь когда-нибудь. И что?
Гийом растерялся отчего-то, попытался отвести взгляд, и не смог, завороженный странным блеском глаз незнакомца.
- Доеду - драться буду с ним, - промямлил он нехотя.
- Драться - это хорошо. Ну, победишь, а дальше?
Гийом криво усмехнулся и покачал головой, в победу верилось слабо.
-Нет, ну представь - ты победил. Дальше-то что?
Вопрос был странным.
- Вернусь с головой зверя, получу титул, землю. Женюсь на леди Льюилле. И будем жить. Что же непонятного?
-Э, нет, - незнакомец растянул губы в улыбке, - убить дракона - это тебе не на лису поохотиться. Победив тварь, ты получишь не только его золото, но и его могущество, силу. Ты познаешь магию, и станешь почти непобедимым, а жизнь твоя продлится на много-много лет. И что ты станешь с этим делать?
Делавель задумался. Ничего такого ему не рассказывали, но отчего-то верилось - незнакомец говорит правду. Если всё изменится, если ему откроется такая сила... как, действительно, с ней быть? Но решение возникло почти сразу.
- А ничего. Вернусь, женюсь, и стану жить. Вот и всё. Не нужна мне магия, не буду я ей пользоваться. Если кому помощь понадобится - пусть приходят ко мне, помогу. А я женюсь, и буду себе жить.
Незнакомец помолчал и отхлебнул вина
- Просто жить..., - протянул он со странной интонацией, потом поднял глаза к потолку и вдруг с пафосом продекламировал:
И олово в расплавленных закатах,
И осень, что играет на трубе,
И всё, что было где-то и когда-то,
Я, как игрушку, подарю тебе.
Мелодий дивных пламенные звуки,
И сны, что я не в силах рассказать -
Тебе, как дар, протягиваю в руки.
И в сотый раз ты сможешь его взять.
Никак не ожидавший стихов Гийом удивленно заморгал, а незнакомец хлопнул его по плечу и засмеялся. - Молодец! "Просто жить" - отличный ответ. А теперь проснись скорее, а то этот доходяга, кажется, хочет перерезать тебе горло.
...
- Ну, Джо, перестань.
Джозеф, похоже, соскучился по мне, он решительно сбил со стола свечу и положил лапы мне на колени. Немного поколебавшись, я кивнул и отложил книгу. Взял его любимую палку и приглашающее махнул рукой на дверь.
Он заулыбался всей пастью и скачками понесся на улицу. Никогда не понимал, какое удовольствие можно находить в поисках палки в полной темноте... но Джозеф у меня необычный пес, что уж тут говорить.
Когда он в восторге убежал за своей игрушкой, я сел на траву, запрокинул голову к небу и задумался о прочитанном...
Мне определенно нравился этот рыцарь, определенно. Совершенно не стандартный взгляд на жизнь, и почти полное отсутствие тщеславия - большая редкость. История могла закончиться очень интересно, вот только разбойник в лесу меня раздражал и вызывал тревогу. Как бы не вышло, что драконоборец не доедет до дракона - вот это будет номер.
...
Плошка зашипел от досады и снова отступил в тень дерева. Рыцарь, неожиданно проснувшийся среди ночи, кажется, теперь уже вовсе не собирался спать. Напряженно всматриваясь в темноту, он кружил вокруг разгорающегося костра, сжимая в руке короткий кинжал.
Если сегодня ничего не получится, завтра он доберется до Зубастых гор.
В существование дракона Плошка давно не верил. Никто не видел его уже лет десять - даже если дракон когда-то и жил там, то уже давно сдох или улетел. Пропадают иногда коровы и козы? Плошке ли не знать, куда они могут пропадать! А прошлогодние пожары случились из-за засухи. Никого там нет, зря только мальчишка едет.
Он доедет, покрутится там и повернет назад, уже не ожидая никаких опасностей. Поедет тем же путем, и можно будет дождаться его на этом же самом месте - место для ночлега удобное, почти наверняка он заночует здесь же... но вдруг он решит не возвращаться назад, раз уж так опозорился? Нет, надо сделать дело сегодня, во что бы то ни стало. Иначе всё зря, иначе никогда не стать грозой окрестностей, не прославиться так же, как легендарный отец. Он сел на землю, прислонившись к стволу дерева, и приготовился ждать столько, сколько потребуется. В конце концов, устанет же когда-нибудь этот вояка...
Прохладный ветерок овевал его разгоряченное лицо, листья лениво шептали что-то успокаивающее. Не заметно для себя Джефри расслабился, голова его стала клониться вниз, глаза сами собой закрылись.
Когда он проснулся, уже светало. Вздрогнув, он вскочил, не помня себя от испуга, и принялся лихорадочно озираться, боясь, что проспал отъезд рыцаря. Но нет - вон, растянулся возле опять потухшего костра, подставил незащищенную спину. Всё-таки сморил его сон, так же, как и Плошку. И конь, похоже, спит... Плошка отчетливо осознал, что настал решающий миг его жизни. Ради этого мгновения он прожил всю свою никчемную жизнь. Именно сейчас он мог стать таким, как отец, сделать первый шаг к славе. Или потерять всё и навсегда.
Стиснув в руке нож, он медленно приблизился к спящему рыцарю, стараясь ступать бесшумно, как кошка. Наклонился, нацеливая руку для удара. Нужно всадить нож под лопатку, сразу и глубоко. Ударить из всех сил и всадить - тогда рыцарь даже не дернется, умрет почти мгновенно - так рассказывали бывалые убийцы. Замерев над спящим, Плошка дрожал и облизывал пересохшие губы. А что, если он не попадет точно? А если рыцарь проснется и схватит свой кинжал или меч? ... нужно было бить, сразу, но он не мог решиться, и всё стоял, занеся отведенную для удара руку. Сейчас он понял, что убить человека - это не так просто, как ему казалось. Только что этот бедолага ходил вокруг костра, разговаривал сам с собой... а скоро будет лежать холодный и осклизлый (трупов Плошка видел немало), воняющий и противный. Минуты текли и текли, время уходило, а он всё стоял и трясся, не в силах решиться на удар. Потом собрал в кулак остатки воли и, чуть присев, с размаху ударил ножом в эту проклятую спину.
Жертва дернулась и захрипела, рукоятка ножа выскользнула из пальцев Джефри, и осталась торчать из спины раненого. Плошка охнул и встретился взглядом с ошеломленными, полными боли глазами рыцаря. Тот вновь захрипел, кажется, не понимая со сна, где он, и что с ним происходит, потом его рука дернулась к валяющемуся рядом кинжалу. Плошка тоже метнулся к нему, и оказался быстрее. Вцепившись в узкую рукоять, не сознавая уже, что делает, он с размаху резанул лежащего человека по горлу. Забулькала, закипела кровь, окатив его пальцы теплой волной. Рыцарь схватил его за шею, сжал железными клещами, пытаясь что-то крикнуть, кровь толчками выливалась из перерезанного горла. Плошка завизжал и, зажмурив от ужаса глаза, стал кромсать и резать, нанося удары вслепую. Хватка на его горле ослабла, тело под ним содрогнулось и обмякло. Всё.
Отбросив в сторону нож, он отполз от тела и тихонько завыл от пережитого ужаса. Не было ни радости, ни чувства победы. Что теперь делать, что делать? - крутился в голове настойчивый вопрос. Надо куда-то оттащить тело, надо утопить его в болоте... ещё нужно поймать коня, найти кошель... ведь не зря же, не зря всё это было...
- Что ты наделал?
Вскрикнув, Плошка открыл глаза и с ужасом уставился на высокого человека, стоящего рядом с ним.
- Ты убил сотого драконоборца, всё-таки убил, мелкая ты душонка. Убил того, кто мог бы занять мое место!
- Кто ты? - сил драться уже не было, Плошка медленно отползал назад, оглядываясь по сторонам.
- Я? - незнакомец еле сдерживал ярость, в глазах его плясали золотые искорки огня. Я тот, кто мог, хотел, должен был освободиться и уйти, а теперь будет вынужден жить ещё много лет. Я дракон.
Плошка покачал головой. Безумец. Откуда здесь, посреди леса, взялся безумец?.. Быстро оглядев незнакомца, Плошка убедился, что никакого оружия при нём нет. Однако ветви кустов вдруг раздвинулись, и на поляну вышел громадный чёрный пес. Он быстро подбежал к трупу, обнюхал его и обвинительно уставился Плошке прямо в глаза.
Незнакомец провел ладонью по лицу и вздохнул.
- Ну вот, Джо. Теперь можешь не беспокоиться, я не брошу тебя ещё много лет. Отличный парень Гийом Делавель нелепо погиб. И, когда теперь найдется такой же славный малый - знает один Бог. Это я виноват, надо было присмотреть за ним, знал же, что тут этот дурак с ножом.
Пес вильнул хвостом и радостно гавкнул. Потом, видимо, смутившись, опустил хвост, изображая печаль, и угрожающе рыкнул на Плошку.
- Видите ли, молодой человек, - безумец опустился в траву и устало опустил руки, - я, действительно, тот самый дракон, о котором вы наслышаны. Да, я могу принимать то обличие, в котором жил до убийства своего дракона. И, если бы вы знали, как это славно - быть человеком. Играть с собакой, пить вино, читать вслух стихи... мне отчаянно надоела моя драконья жизнь, как бы я хотел умереть, уйти, наконец, в мир иной, встретиться с теми, кого потерял много лет назад. Но я не могу. Дело в том, что драконы почти непобедимы. Ни один драконоборец не может одолеть дракона, да что там говорить - ни одна армия. Нет пока такого оружия. Но есть лазейка. Каждый сотый, пожелавший встретиться с драконом лицом к лицу... подчеркиваю, именно лицом к лицу, а не отправив вместо себя войско, способен победить, и даже без особых усилий. Этот парень был бы как раз сотым. Я так ждал его, так ждал. А ты всё испортил.
Плошка почти не слушал. Нужно было как-то избавиться от безумца, но собака...
Незнакомец вздохнул и встал. Потом подошел к кострищу и - волосы на голове у Плошки зашевелились от ужаса - дыхнул на тело рыцаря пламенем. Тело мгновенно вспыхнуло, словно сухая головешка в костре. Незнакомец обернулся к Плошке и усмехнулся перекошенным ртом, сквозь ухмыляющиеся губы пробивались язычки пламени.
"Демон!.. Дракон! Бежать!" - мысли заметались в голове у Плошки, как тараканы. Потом что-то словно щелкнуло: "Каждый сотый... способен убить... этот парень был бы сотым... а ты..."
Схватив лежащий на земле кинжал рыцаря, Джефри бросился на чудовище в человеческом облике, метя теперь точно в сердце, но дракон просто распахнул большегубый рот и дыхнул огненным сгустком.
...
Я стоял на маленьком, ещё теплом пепелище и, пытаясь успокоиться, пускал в светлеющее небо колечки дыма. Одно за другим. Джо ткнулся мне в бок мордой и тихонько заскулил.
Опустив ладонь на мохнатый затылок, я вздохнул.
-Ну да, знаю. Повел себя, как дурак - начал зачем-то трепаться перед этим недоразвитым... но, ты знаешь, Джо - мне просто так хочется иногда поговорить с кем-нибудь...нет, ты, конечно, отличный собеседник, но, сам понимаешь, человека рядом очень недостает. Этот рыцарь был хорошим парнем, я бы с радостью уступил ему бремя дракона.
Джо заворчал и отодвинулся от меня.
- Да брось, он был бы неплохим хозяином, зря ты так переживал... Смотри-ка, а этот недоразвитый не так уж и глуп, быстро сообразил, что теперь он сам становится сотым. Но я ведь не успел сказать ему главное, Джо. Дракон погибнет от рук сотого только тогда, когда сам решит, что пришла пора, когда найдет достойного приемника. Ведь победитель сам становится драконом - ужасный, но поучительный сюрприз, А я, старый дурак, уже троих сотых упустил... ну, те двое были просто жадными гадами, не спорь, Джо, а этот вполне разумный рыцарь не доехал всего чуть-чуть. Мы с тобой так долго скитались в поисках нормальных драконоборцев... А теперь - сколько ещё ждать? Эх...может, плюнуть на всё, пусть становится драконом, кто пожелает? Мое-то, в конце концов, какое дело, что он будет творить. Но, когда теперь кто-нибудь пожелает? Они уже почти вымерли, эти драконоборцы, никому не охота идти на бессмысленный риск.
Я достал из сумки Драконью книгу, открыл последнюю страницу и прочитал: "Плошка завизжал и, зажмурив от ужаса глаза, стал кромсать и резать, нанося удары вслепую. Хватка на его горле ослабла, тело под ним дернулось и обмякло. Всё". Это была последняя фраза. Да уж, ничего не скажешь, хороша концовка.
- Джо, честное слово, однажды я не сдержусь и спалю эту чертову книгу. Всё истории в ней начинаются хорошо, но концовки - просто никуда не годятся.
Сунув книгу обратно в сумку, я вздохнул.
- Как думаешь, её и вправду создал некий первый дракон? И, если это так, то для чего? Может, тоже не хотел, чтобы бремя дракона доставалось кому попало? И специально дал возможность познакомиться с претендентом заранее.
Я поежился от утреннего холода и махнул рукой.
- Ладно, пошли домой, чего уж теперь.... А, знаешь, мне кажется, что однажды я все-таки умру, исчезну сам по себе, не от чьих-то рук, а от скуки и одиночества. Ну ладно, не злись, пока ты жив - куда я денусь. Не брошу же я тебя...
Я шагал по усыпанной росой траве, и напряжение последних дней понемногу отпускало меня. Чирикали ранние птицы, хрустели под ногами ветви... и тоненько-тоненько, на грани слышимости пищали комары.