Аннотация: ... В центре вот-вот появится черная дыра, которая неизбежно поглотит всё сущее. Однако теперь есть шанс!..
Жила-была на одном живописном ромашковом лугу корова Пеструха. Очень она любила ромашки на вид и на вкус. Однажды Пеструха нашла на лугу необыкновенно большую белую ромашку. Вытянула корова свой длинный шершавый язык и с удовольствием отправила большую ромашку в рот.
Вскоре родился у неё телёнок белый-пребелый. Белее, чем пух одуванчиков. Белее, чем кора берёз. Белее, чем снег зимой. Ни одного пятнышка на нём не нашла корова, пока вылизывала. А глаза у телёнка были голубые. Назвала корова бычка Борькой. Стал тот Борька подрастать не по дням, а по часам.
А как стали у него прорезаться рожки, подошёл он к большой берёзе на опушке леса и давай с ней бодаться. Сидела на берёзе бабочка крапивница, грелась на утреннем солнышке. Зацепил её Борька ухом, и в тот же миг стала бабочка белой-пребелой, а на каждом крылышке у неё красивые голубые глазки образовались. Полетела та бабочка на другой конец луга мимо желтых лютиков, синих колокольчиков. Ни на одном цветке не присела, а прилетела прямо к вороньему гнезду. Хозяйка гнезда на ту пору рядом была, в траве сладкую землянику из-под листочков выклёвывала, лакомилась. Подлетела к ней бабочка, нарисовала в полёте перед вороной невидимый таинственный иероглиф, и белая пыльца с её крыльев просыпалась прямо вороне на нос. Тут и ворона стала вся белая-пребелая.
Бросила ворона своё занятие и немедля подлетела к белому бычку. Сделала над ним несколько кругов, рассмотрела внимательно. После села на ветку берёзы и, склонив голову на бок, спросила:
- Эй, ты, чей такой беленький-сладенький будешь?
- Мамкин, - промычал удивлённый Борька и на всякий случай попятился.
- Угу, - буркнула белая ворона, соскочила в траву и нагло прошлась прямо у бычка под брюхом.
- Ты чего? - снова попятился Борька, имея неясные подозрения насчет странной говорящей птицы.
- Правильно, - озабоченно сказала ворона, снова вспорхнув на ветку. - Держись подальше от леса. Не ровён час, попадёшь медведю в когти. Ты, радость долгожданная, и сам не знаешь, какую ценность собой представляешь...
Многозначительно так сказала, и улетела.
На другом краю леса жил в дупле филин. Днём спал, ночью по окрестностям шастал. Села ворона напротив того дупла и до самых сумерек терпеливо прождала, пока филин проснётся. Наконец, сверкнули из дупла два хищных желтых глаза.
- Эй, филин, рассказать тебе про белого бычка?
Филин от этих слов разинул клюв в изумлении:
- Не может быть!
- Может, - тихо каркнула ворона, деловито оглядываясь. - Меня видишь? Какая я стала? Теперь летим на ромашковый луг, его посмотришь...
Стадо лежало посреди ромашкового луга. Взошла луна. Спина и бока Борьки в её свете сияли необыкновенной белизной. Две птицы бесшумно спланировали на ближайший куст.
- Говорю тебе: белый от носа до хвоста, - любовно сказала ворона. Филин вытянул шею и ловко выдернул из Борькиного загривка шерстинку. Борька, не просыпаясь, нервно махнул хвостом. В тот же миг филин сам стал белым, как большой шар одуванчика. Закатив от восторга поголубевшие глаза, филин расправил белые крылья и залюбовался своей новой окраской.
- Ну, не следует терять зря время! - шикнула на него ворона. Птицы тихо отлетели подальше в траву.
- Я никогда не верил всем этим бабушкиным сказкам, - таращил голубые глаза филин.
- Теперь ты видишь: это не сказки. Сделаем, как учили...
Всю ночь усердно махали крыльями филин и ворона. Вконец выбились из сил, но к рассвету успели добраться до далёкой реки. Там в густых зарослях можжевельника, они отыскали волчью тропу и с первым лучом солнца вышли к заветной норе. Почуяв их, из норы вышла волчица. Обнюхала и вопросительно повела мордой:
- Принесли? Какова гарантия, что бычок тот самый?
Филин осторожно положил перед ней шерстинку белого бычка, а ворона хмыкнула:
- Не задавай глупых вопросов. На нас посмотри!
Оценив гостей строгим прищуром, волчица подхватила шерстинку и большими прыжками помчалась к реке. Чуть отдышавшись, ворона и филин снова поднялись в воздух. С высоты им было хорошо видно белую спину волчицы: та уже переплыла реку и грациозно вытряхивала воду из белого загривка. Волчица провела голубым взглядом улетавших птиц...
Много дней и ночей бежала волчица. Еловый лес сменился сосновым. Сосновый - лиственничным. Затем пошли бескрайние кедровники. Наконец, волчица забралась в такую страшную глушь, куда не проникали даже лучи солнца. Подползла к покрытой черным мхом избушке и тихо завыла. Отворилась со скрипом ветхая дверь. Стал перед волчицей белый, как лунь, отшельник. Ничего не сказал, только погладил её ласково от головы до хвоста. Положила волчица отшельнику на ладонь шерстинку белого бычка. Засияли от восторга голубые глаза старца, распушилась окладистая белая борода. Вынес отшельник из избушки горсть сухих рыбьих костей для голодной волчицы, бросил наземь. В тот же миг на траве забили мокрыми хвостами большие сомы да жерехи. Поела белая волчица рыбицы, а старец тем временем вынул из-под холщёвой рубахи белого голубя, пошептал ему что-то тайное. Вспорхнул голубь с белой шерстинкой в клюве, сделал три круга над избушкой, расступились кроны вековых деревьев и выпустили нового гонца в небо...
Как стрела полетел белый голубь на юг, к тёплому морю. Над лесами, над болотами, над реками, да над горами снежными. Много дней летел без остановки. Примчался в край финиковых пальм да оливковых рощ, высмотрел с высоты заветное окошко и стал биться в него из последних сил. Услышал хозяин шум за окном, впустил птицу. Плюхнулся голубь ему на плечо и давай ворковать. В доме, куда голубь прилетел, всюду вдоль стен видимо-невидимо книг всяких старинных. Человек шерстинку белую у голубя из клюва взял, птичью речь внимательно выслушал, среди книг самую толстую в белом кожаном переплёте нашел и там между страницами шерстинку спрятал. Только захлопнул ту книжицу заветную, как в тот же миг она выпрыгнула у него из рук белой кошкой, вскочила на стол, оттуда к окну - и исчезла. Человек помахал вслед кошке правой рукой. Из левой ладони в это время голубь торопливо склёвывал аппетитные зёрнышки...
Прибежала кошка к морю, подслушала на пристани, что люди говорят, смекнула, какой корабль ей нужен и шмыгнула в трюм. Вскоре тот корабль отчалил в плавание. Направлялся он в страну, что раскинулась на другой стороне моря и издревле считалась родиной всех кошек. Два дня и две ночи плыли, и вот на рассвете выпрыгнула кошка на берег прямо из-под ног матросов и молнией помчалась к самой большой пирамиде. По дороге привязались за ней портовые собаки, но куда им за ней угнаться! С высунутыми языками поплелись собаки назад по жаре. А кошка прибежала к пирамиде и юркнула тайным кошачьим ходом в самую каменную глубину. Тут ей долго пришлось каменным лабиринтом пробираться, но перед ней все ловушки сами открывались. В одном месте подхватила её какая-то тайная сила и бросила в кромешную темноту, в которой даже голубые кошачьи глаза ничегошеньки не могли видеть.
Очнулась прямо под ногами у Повелителя. Все свои девять жизней была кошка в услужении у Повелителя, умела читать его мысли, но так до конца и не поняла, кем он был на самом деле. Повелитель жил в пирамиде более семи тысяч лет, никогда не покидал своего укрытия. Отсюда он денно и нощно наблюдал за жизнью Земли и космоса одному только ему ведомым способом.
Семитысячелетний обитатель пирамиды щелкнул пальцами, кошка чихнула, и в воздухе заблестела белоснежная шерстинка. Он поймал её так ловко, что кошке показалось, что в этот миг его рука была точь-в-точь как большая кошачья лапа.
- Невероятно, - пробормотал обитатель пирамиды. - Это последний шанс. С тех пор, как наклонилась земная ось, гармония гравитационных полей нарушилась: нестабильность локального гравитационного поля искривила пространственно-временные векторы и постепенно передалась периферийным струнам; через них возникло растущее напряжение в самом центре Главной галактики. Факторы, которые возникают при смене галактических циклов, делают процесс лавинообразным и необратимым. В центре вот-вот появится черная дыра, которая неизбежно поглотит всё сущее. Однако теперь есть шанс!
- Неправильный мир снова станет правильным? - спросила кошка, тщательно вылизывая лапу. Когда кошки умываются, они склонны наиболее сосредоточенно воспринимать сложные теоретические выкладки.
- Можно и так сказать. Да, постепенно гармония восстановится.
- И Атлантида снова всплывёт на поверхность?
- Да. Но суть не в этом...
- У тебя снова будет возможность использовать её энергетические штуковины?
- Да, ты же знаешь, я надеюсь, что гравитационные резонаторы на Атлантиде можно будет восстановить. Но сейчас не это главное. Надо успеть остановить дифференциацию полей. Учитывая скорость качественных и количественных изменений в ядре...
- И кошки снова станут иметь девять тысяч девятьсот девяносто девять жизней?
- Да, всё будет, как раньше. Если только удастся вернуть ось Земли в идеальное положение. Сделать это необходимо сегодня!
- Придётся выбирать. Где думаешь качнуть: на севере или на юге?
- Если бы Аттила не съел всех жертвенных быков Юпитера, мы бы давно всё исправили с их помощью.
- "Если бы" термин не научный... - напомнила кошка. - У нас только один белый бык! Кстати, ты ведь знаешь, придётся говорить ему только правду...
- На юге! На Северном полюсе, в случае чего, помогут белые медведи. А от пингвинов в Антарктиде, к сожалению, никакого толку.
- "К сожалению" - термин не научный. В Антарктиде сейчас ночь и лютые морозы.
- С его энергетическим полем он не почувствует никакого холода.
- Помнится мне, по твоим прогнозам, он должен был родиться в Индии.
- Судя по всему, я недооценил фактор ромашек... Но теперь это не имеет значения. Итак, ждать рождения второго быка - нет времени, а экономить энергию больше нет смысла. Сегодня или никогда. Пойдешь со мной!
- Между прочим, ты впервые выходишь в неправильный мир. Я - готова!
Борька ошалело таращился на толпу, возникшую перед его носом на ромашковой поляне. Ворона, филин, кошка и дракон были такие же белые и голубоглазые, как он сам. Позади них сверкала какая-то огромная круглая штуковина, на которой все они давеча свалилась прямо с неба. Штуковина была похожа на громадную белую поганку; от неё время от времени исходили опасные змеиные звуки. Всё стадо в испуге жалось к лесу. Борьке поганка тоже не нравилось. Солнце вышло в зенит, но звери не замечали жары. Белый дракон методично объяснял:
- ... всё дело в том, что эту работу можешь сделать только ты. Тебе всего лишь надо боднуть один столб. Таким образом, мы восстановим расчетное положение геомагнитной оси и устраним искривление гравитационного поля. Пойми, если этого не сделать сейчас, с приходом Кали-юги пространственно-временной континуум приобретёт отрицательный вектор и свернётся. При таких параметрах гравитационной структуры, учитывая свойства кварк-глюонной плазмы ядра, всего через сто двадцать восемь с половиной земных миллионов лет вся Вселенная погибнет! ВСЯ, понимаешь?
- Видишь ли, здесь, на этом месте должно быть море...
- Ну, нетушки! - мотнул головой Борька. - Море моей маме не понравится. Она ромашки любит. Не буду я ваш ледяной столб бодать! Я лучше пойду со Звёздочкой играть.
![Однажды Пеструха нашла на лугу необыкновенно большую белую ромашку [Наталия Лизяева]](/img/r/rualew/white_calf/skazka-pro-belogo-bychka.jpg)
![Борька с Ромашковой поляны [Михаил Козлов]](/img/r/rualew/white_calf/n_calf_03.jpg)