Одна старушка как-то выиграла в лотерею. Старушка была наша, а лотерея -- иностранная. Случайно так получилось. И выигрыш там был не гладильная доска "Гертруда" и не стиральная машина "Фея" -- приличный был выигрыш. Джек-пот там вышел просто сумасшедший. Такие деньги на заводе "Серп и молот" за тысячу жизней не заработаешь. Старушка сначала даже не поняла, сколько ей денег привалило. И хорошо, что не поняла, иначе её наверняка хватил бы удар. Ей потом всё объяснили, постепенно нули прибавляли. А у неё мечта была -- она очень хотела в Париж. Поэтому, когда осознала свою удачу во всём объёме, взяла себя в руки и справилась с нахлынувшими эмоциями. Ради Парижа.
И вот все волнения позади, гуляет она в Париже. Ходит там по Елисейским полям, пьёт фруктовую воду в кафешантанах. Принесли ей французскую булку. Только отщипнула кусочек, а там -- бумажка. На чистом русском языке красивым почерком написано: "Не катайся на речном трамвайчике!" Она удивилась, конечно, но на всякий случай сразу выбросила заранее купленный билет. Вечером французы на каждом углу в городе кричат: "О-ла-ла!" Ну, она и поняла, что у них на Сене трамвайчик номер Р17416 утонул. Тот самый, голубенький с белой крышей. И газеты сразу напечатали: "Спаслась лишь одна русская мадам, которая на берегу осталась". Старушка разволновалась и уехала из Парижа в Монте-Карло. День, другой там живёт. По бульварам гуляет, морским воздухом дышит. Французскими булками голубей на бульварах кормит. Прошла неделя, и тут снова странный случай. Чёрная такса к её скамейке подбежала, комок бумаги под ноги бросила, облаяла и умчалась голубей гонять. Удивилась старушка, развернула бумажку, а там русскими газетными буквами наклеено: "Не смотри утром в зеркало". А в отеле, где она жила, все стены были в зеркалах. И в холле, и на этажах, и в ресторанах. Куда ни глянь, везде зеркала. Старушка всполошилась, взяла и срочно переехала в другое место. Утром спросонку пошла в ванную комнату и машинально посмотрела в зеркало! А на зеркале губной помадой написано: "Attention Ю la ballon rouge". Старушка вызвала портье и спрашивает: "Что это такое?" Портье подвёл старушку к окну, а там над заливом парят воздушные шары. Много воздушных шаров. Фестиваль был в Монте-Карло. Вдруг огромный красный шар подлетает к балкону, портье схватил старушку и запихнул в корзину. А сам запутался в канатах, поскользнулся на перилах и сорвался вниз. Он ещё что-то там прокричал, а она и пикнуть не успела. Летит одна в корзине над морем, от страха трясётся, вдруг смотрит -- отель, из которого она улетела, охвачен пламенем. А её после на самом краю Африки спасли. Ещё немного, и могло бы вообще в океан унести. Газеты после напечатали: "Таинственный пожар в Монте-Карло, спаслась только экстравагантная русская мадам, которая улетела на красном воздушном шаре в Касабланку". Старушка разволновалась и хотела для поправки здоровья куда-нибудь уехать. В Лиссабон или Лондон. Или на Таити. Но у неё паспорта не было. Приютили её сёстры из церкви Святой Анны на Рю де Маррокеш, а одна монашка-гречанка улучила минутку и шепнула: "Берегись бородатого консула!" Только сказала, как он тут как тут. Вошёл и говорит сердито: "Мы не можем выдать вам паспорт. Вы должны поехать со мной и получить справку для возвращения на родину". Старушка заподозрила неладное, но виду не подала. "Пойду, -- говорит, -- носик попудрю, буквально на пять минут, не волнуйтесь". А сама выбежала на улицу, остановила такси и поехала прямиком в русское посольство. Встретил её генеральный консул, выслушал внимательно и разводит руками в удивлении: "Нет у нас, гражданка, никакого бородатого консула. Но вы не переживайте, располагайтесь тут пока, а мы сейчас попробуем разобраться..." Старушка снова заподозрила неладное и на всякий случай оттуда тоже улизнула. Но её скоро нашли на базаре в Каире (она уже успела до Египта добраться) и вручили сразу три медали и грамоту Интерпола за помощь в борьбе с международной мафией, которая охотилась за победителями лотерей. А в придачу дали новый паспорт с визой на Таити.
История вторая. Про старушку, которая не смотрела сериалы
Одна старушка не смотрела по телевизору сериалы. Ну, вот да, трудно в такое поверить. А тем не менее, факт имел место. Странная была старушка до чрезвычайности. Если бы она смотрела сериалы, как все нормальные старушки, рассказывать о ней не было бы никакого смысла. Таких старушек хоть пруд пруди. На любой лавочке у любого дома старушек, обожающих смотреть сериалы, как грибов в осеннем лесу. А старушка, которая не смотрит телевизор, это ведь странный феномен. Какая старушка, такой и феномен. И всё потому, что однажды лектор общества "Знание" сказал: культурная женщина с высшим образованием ни за что не станет смотреть сериалы. Ну, разве она после такого могла? Она и не смотрела...
Ей другие старушки прямо говорили: "Скучно с тобой, Серафима, даже поговорить с тобой по-человечески не о чем". И вытесняли её из своего круга, игнорировали. Что ей ещё оставалось? Правильно -- только печь пироги да сидеть у окна, ждать инопланетян. Благодаря этому ни одна летающая тарелка в её районе не оставалась незамеченной. А инопланетяне так к ней привыкли, что уже и не прятались вовсе. Пролетали мимо окна и обязательно зелёной ручкой из-под стеклянного купола козыряли. Хоть и пришельцы из чужого мира, а уважительные, приветливые.
Однажды в дверь старушки кто-то позвонил. Она в глазок посмотрела -- на площадке мужчина. Симпатичный, представительный. Но незнакомый. Не стала его впускать. Вернулась к окну считать летающие тарелки. А это Дон Игнасио приходил. Другая старушка в обморок сразу упала бы от счастья. Пришлось бы неотложку вызывать. А эта старушка в обморок не упала. Не узнала она Дона Игнасио. Сериал мексиканский не смотрела, вот и не узнала.
Через какое-то время снова в дверь позвонили. Старушка подкралась тихо, в глазок посмотрела -- а там женщина какая-то. Стоит красивая, с орхидеями в волосах, и улыбается. Но не стала старушка ей открывать. Подумала, что это пришли какие-то хитрые баптисты. А это просто Мария пришла. Любая другая старушка тут же умерла бы от радости. А эта не обрадовалась нисколечко и не умерла, живая осталась. Просто удалилась на цыпочках к себе в комнату и всё. Откуда ей было знать просто Марию?
В общем, к ней все пытались приходить. И отчаянные домохозяйки с чизкейками, и Жануария с Изаурой, и Скалли с Малдером, и принцесса цирка. Даже Тони Сопрано приходил в лаковых штиблетах. А самый настырный был доктор Хаус -- всё стучал тростью в дверь, не мог поверить, что он здесь, у Серафимы, никто. И звать его никак...
Когда дверной звонок уже в тысячу пятисотый раз дзинькнул, старушка даже не стала в глазок смотреть. А это пришли инопланетяне. У них по графику был контакт третьей степени. Волновались сильно. Они к этому контакту тысячу лет готовились и выбрали Серафиму. Вроде как она им уже не чужая была. Они так думали. Явились в парадной форме, в серебристых скафандрах, с тортом "От Палыча" -- самый вкусный в соседнем магазине купили для такого случая. Речь заранее сочинили. Но не судьба. Старушка Серафима к ним так и не вышла. Смутились пришельцы, сильно переживали. Чего-чего, а от Серафимы такого не ожидали. Ушли ни солоно хлебавши. Начальству своему доложили: так, мол, и так, чего-то мы не учли, старушка повела себя странно... Пришлось им пересматривать свою доктрину насчёт всего человечества и отложить контакт ещё на тысячу лет.
История третья. Про старушку и скелет в шкафу
У одной старушки был шкаф. Он занимал почти всю старушкину комнату. Широкий был, громоздкий. Таких уже давно не делают. Столетний, а может быть и двухсотлетний. Короче, сильно старомодный. Совсем древний. Благородный. С тремя дверцами. А на средней дверце -- зеркало. Тоже старое. И тусклое. Если посмотреть, то в его мутной глубине можно было увидеть скелет.
Молоденькая медсестра с волосами цвета "Мальвина", приходившая к старушке из поликлиники, на это зеркало смотрела спокойно. Мельком так смотрела и отмечала: "Надо же, какая мебель. Нигде больше такой не видела. Вот умели раньше делать. Добротный антиквариат. Уютно у вас, Прозерпина Пафнутьевна, стильно. Скелет в зеркале. Готичненько..." И доставала из из-под белого халата свой блестящий стетоскоп. Мерила давление, рассказывала про новые лекарства и тараторила про всякие другие новости. Медсёстры лучше всех рассказывают новости. И не только старушкам. А про скелет в шкафу больше ни слова. Медицинские работники мало обращают внимания на мертвяков. Профессия у них такая.
Ещё приходили сантехники. Раз в двадцать лет такое случается. Или в тридцать. В общем, однажды сантехники нагрянули к старушке. Им шкаф сразу не понравился. Он им мешал батареи менять. На протест старушки они ноль внимания. Словно и нет её. Наглые такие, попробовали отодвинуть в сторону, налегли вдвоём, но смогли отодвинуть только старушку. А со шкафом у них ничего не получилось. Если не считать паховую грыжу у одного и смещение поясничного диска у другого. А шкафу хоть бы хны. Скелет в зеркале они даже не заметили. Тоже привычные потому что. Сантехникам, когда они выпивши, бывает, ещё и не такое мерещится.
А больше к старушке никто не ходил. Подруг у неё уже давно не осталось. А родственники с ней только по телефону общались. Ну, как общались... Звонили периодически. Про здоровье узнать. Позвонят и расстраиваются, что старушка подходит к телефону. Это потому что на самом деле им нечего было ей сказать. Старушка ведь была очень древняя. О чём с ней можно разговаривать? Не могли же они ей правду сказать, что им нужна её жилплощадь. Неудобно такое говорить. Вежливые были, не принято такое у культурных людей. Поэтому они сразу смущались и говорили, мол, не хотят её беспокоить. Торопливо задавали одни и те же вопросы и, не дожидаясь ответов, вешали трубку. В общем, как могли, проявляли заботу. В минуту укладывались. Обычно, меньше. Но непременно обещали снова перезвонить. "Звоните, милые, звоните", -- соглашалась старушка. Она хоть и старая была, но не глупая. И тоже вежливая. Да... И правду им про себя тоже не рассказывала. А зачем? Старушка в душе добрая была. Хоть с виду и ведьма ведьмой. Однако, по правде, к людям хорошо относилась. Даже к родственникам. Зачем их смущать разговорами о смерти? Оно им надо?..
Смерть к старушке приходила часто. То днём придёт, то ночью. По-всякому бывало. Курносая, в чёрной хламиде. По всей форме, как положено, с острой косой в костлявых руках. И разговор у них со смертью был всегда один. Свой. Давний. Короткий.
-- Ну, что? Пустишь меня в свой шкаф?
-- Нет, -- мотала головой старушка и, упрямо поджав губы, отворачивалась к окну.
-- Ну и оставайся, -- обиженно ворчала смерть. -- Сама ещё попросишь... -- И отступала куда-то.
Вот так они и жили, старушка и её загадочный шкаф. Шли годы. Чем древнее и незаметнее становилась старушка, тем шире и толще становился шкаф.
Однажды медсестра, сама уже с проседью, пришла, а квартира открыта. В коридоре сквозняк пыльную паутину колышет. Она сразу почуяла недоброе. Заглянула на кухню -- там батон хлеба на столе весь заплесневел уже. Быстро прошла к двери в комнату старушки и позвала:
-- Прозерпина Пафнутьевна, вы там?
А старушка ей не отвечает. Только по скрипучему паркету клюка постукивает -- тук, тук -- и ноги шаркают -- шарк, шарк...
Медсестра распахнула дверь и успела заметить, как старушка юркнула в шкаф.
Сколько медсестра ни звала, старушка так и не откликнулась. Ни звука не издала из шкафа.
Шкаф долго не могли открыть. Замки на нём вроде бы и плёвые, а надо же -- двери не открывались. Два лома согнули -- замки ни в какую. А когда всё же сумели их высверлить, то ничего не нашли. Совсем ничего. Фонариками посветили -- шкаф абсолютно пустой. Ни тебе мехов, ни платьев. Только в дальнем углу вроде что-то мелькнуло. Но никто не понял, что это было. Внутри шкаф оказался больше, чем снаружи. Гораздо больше. Свет фонариков терялся в его таинственной глубине. Сколько ни всматривались, в кромешном мраке ничегошеньки не разглядели. А ступеньки, уходившие вниз, так никто и не заметил.
И что тоже странно, зеркало куда-то исчезло. Посмотрели, а без зеркала шкаф не шкаф, а рухлядь какая-то.
История четвёртая. Про старушку и тараканов судьбы
Одна старушка верила в приметы. Она издавна в них верила. Никогда не ходила там, где пробежала чёрная кошка. Но это само собой. Ничего не делала в пятницу тринадцатого числа. Тоже понятно. Так мало того, она вообще по тринадцатым числам ничего не делала. По собственной инициативе. Для перестраховки. Как повышенное обязательство. На всякий случай. Ещё она никогда не проходила через столб с опорой в виде треугольника. Не сидела на пороге. Перед уходом из дома обязательно смотрелась в зеркало. Не принимала в подарок часы или ножи. Не ходила по дому в одном тапке и тщательно следила, чтобы ничего не надеть навыворот. Не поднимала ничего на перекрёстке. Так везде всё подряд поднимала, но на перекрёстке -- ни-ни. Не выносила мусор после заката. И вообще частенько не выносила мусор, чтобы не злить тараканов. Потому что тараканы в доме -- это ведь к счастью. Один таракан ей так сказал. В молодости. Когда она жила в фабричном общежитии. Он ей в чайнике-заварнике однажды попался. Огромный такой. Под крышкой сидел. Странный был таракан. Перед тем как провалиться за плинтус сказал ей: "Всегда верь в приметы!" Ну, она тогда ещё глупая была -- молодая потому что -- не придала этому значения. На фабрике тройную норму выполняла, на всякие рабочие собрания ходила, в кино, на танцы в клуб бегала. И тут ей снова таракан попался. В заводской столовой. И опять говорит: "Верь в приметы!". А она, знай себе, живёт по-прежнему. То на лекцию политпросвета бежит, то в концерт художественной самодеятельности попеть и поплясать. Короче, беспечный образ жизни вела. Совсем была наивная. Безалаберная. Даже вспомнить жутко. Рисковала, конечно. Но ей повезло. Она вовремя получила сигнал судьбы. Увидела, как чёрная кошка разбивает зеркало пустым мусорным ведром. И всё. С того случая она раз и навсегда состарилась и жила только по приметам.
-------------------------------- Продолжение следует >>>> [http://samlib.ru/editors/r/rualew/grandmasories5.shtml] --------------------------------