Аннотация: История, которая могла произойти несколько столетий назад по нашим меркам. О жизни, о любви. В фокусе отрезок жизни молодых людей, строящих свою жизнь несмотря на трудности, выпавшие на их долю. А судьба... Судьба обязательно их приведет туда, куда они заслужили. Сразу скажу - пишется не быстро и волнами. Выкладываю для того, чтобы подстегнуть себя) Вдохновение переменчиво, нужна поддержка.
1.Недобрые перемены.
Огонь, казалось, был всюду. Полыхали избы, бани, сараи, плетни... Ярко-рыжие языки пламени обнимали деревенские постройки, постепенно поглощая их. Дерево жалобно трещало, но не могло противостоять стихии. Постоянно слышны были крики - где отрывистые, а где и истошные, полные мучительной боли. Горели поля с недобранным зерном, и лишь лес оставался нетронутым. Дым душил людей, выбегавших из этого ада, заставляя бросать те предметы, которые многие тщетно пытались спасти от жаркого пламени. Общая суматоха продолжалась недолго, но самим участникам событий минуты казались вечностью.
Спустя годину (*час) уже вся деревня собралась на холме в отдалении и наблюдала, как догорает их жилье, их любовно и с огромным трудом налаженный быт. Кто-то горько сожалел об утраченных ценностях, кому-то было жаль погибшую или убежавшую скотину, а кто-то оплакивал погибших родственников. Людских жертв оказалось не так много, как могло бы быть при таком размахе пожара, но и единичные потери кому-то причиняли боль, затмевающую печаль от утраты крова и разрушенного хозяйства. Ни одна семья не осталась в стороне от беды - сгорела абсолютно вся деревня, в том числе и дома, стоящие в некотором отдалении от основной массы... Лес же остался стоять - не пострадало ни единого дерева.
Тесно сбившись в кучу - стоя плечом к плечу с родными и соседями, обнимая детей и скотину, судорожно сжимая уцелевшую домашнюю утварь, бывшие жители села Горделицы с ужасом и отчаянием наблюдали как исчезает в огне и дыму их дом. Где-то слышались тихие стенания, кто-то шепотом молил бога о заступничестве, кто-то утирал слезы с чумазых щек, а кто-то молчал, стиснув кулаки и зубы. Каждому было ясно, что село не могло самостоятельно вспыхнуть одновременно со всех сторон, да так, чтоб огонь не перекинулся на деревья. Уже много лет жители Горделицы стоически терпели произвол со стороны соседнего княжества и из рика в рик (*из года в год) прятали честно нажитое в глубоких тайных погребах, не отдавая врагу без боя ни единого трофея и лишь усмехаясь в ответ на угрозы. Завистливые басурмане каждый рик грозили, что не будет житья гордому поселению, коли они не будут платить соседям за спокойствие товарами и пищей. Уже не раз горел дом старосты, который затем всем селом отстраивался заново, да краше, чем был. В позаминувшем рике (*позапрошлом году) местный знахарь, дед Корнил, с ног сбился, помогая лечить массовую хворь, а не далее чем в конце прошлого жнивня (*августа) сгорели все поля с несобранным урожаем. Сельчане лишь посылали врага в лапы к их темным богам, что окончательно вывело лиходеев из себя. Зима выдалось тяжелой и голодной, не смотря на помощь, прибывшую от столичного князя, умирали старики и маленькие дети. Люди были обессилены и возлагали большие надежды на этот рик. Весна и лето выдались теплыми и в меру дождливыми, в грибах, ягодах, дичи и овощах не было недостатка. Памятуя об утратах прошлого рика, запасы делались в большем объеме, нежели обычно, и тщательно прятались в укромных местах. Теперь люди с обреченностью прикидывали, что из их заготовок могло уцелеть, а с чем придется навсегда проститься.
Маленькая и очень худенькая девочка смотрела на огонь, крепко держась одной рукой за рубаху старика, в изнеможении прислонившегося к дереву, а другой прижимая к груди испуганного крохотного крольчонка. Ее глаза были широко раскрыты, а губы плотно сжаты. Милиссе одиннадцать лет, но за минувший голодный рик она совсем не выросла и выглядит, словно девочка лет восьми-девяти. Суровая деревенская жизнь, ранняя потребность в помощи старшим и образованные родители, любившие свою большеглазую красавицу-дочурку- заставили девочку повзрослеть раньше своих сверстниц. В отличие от других детей своего возраста, она умела не только вести хозяйство и помогать матери в рукоделии, но и по складам читать, считать до сотни и выполнять простые арифметические подсчеты. Кроме того, Милисса имела живой нрав, интересовалась всем вокруг и имела представление обо всех доступных для женщины ремеслах. В ее умелых ручках горела любая работа, но особое мастерство проявлялось в ткачестве, вышивке и кружевоплетении. Ее яркие столешники, рушники, вышитые сарафаны, плетеные пояса и кружевные изделия вызывали гордость у близких и интерес у соседей. Жизнь никогда не была простой, но милую девочку всегда любили и она была весела и улыбчива, чувствуя душевное тепло и одобрение близких. Теперь же в этот страшный день ее маленькое счастье сгорело в пожаре вместе с деревней. Она крепко держалась за своего деда - старого скорняка Ставра. Он был единственным из ее родных, кто смог спастись. Бабуля оставила этот мир еще в начале зимы, а батюшка с матушкой сгорели в пожаре вместе с баней. Милисса, не смотря на охватившее ее оцепенение, прекрасно осознавала все происходящее и ощущала гнетущую пустоту в груди. Безмолвные редкие слезы катились по щекам.
-Так больше не может, не должно продолжаться!- послышался из толпы громкий мужской голос. Сжав кулаки и играя желваками, молодой плотник по имени Назар, шестнадцати лет отроду, первым вырвался из пут вязкого отчаяния. - Пусть князь, если ему так нужна эта земля, строит стены и помещает в Горделице постоянную дружину! А еще лучше собрал бы армию и показал проклятым супостатам их место! Но покуда этого не случилось, я так считаю, что не дело нам здесь оставаться! - Выразив свою мысль, Назар обвел твердым взглядом односельчан. - Все одно где возводить село - здесь или на новом месте!
Встрепенувшись от громкого голоса плотника, горделивцы пытались обдумать поступившее предложение. Постепенно отвлекаясь от своих печалей и тревог, у людей взамен тоски прорвалось ожесточение против тягот их неспокойной жизни. Всем, так или иначе, хотелось покоя и размеренного быта, но и принять решение оставить родное место было выше их сил. Им пришлось бы оставить погост, где почивали их близкие и родные, проститься со знакомыми с рождения, привычными местами, выдержать недовольство князя, запрещавшего покидать деревню и отправляться в тяжелый путь в поисках нового места для поселения.
-Говорю вам, не будет нам здесь покоя вовек! И нашим детям после нас придется так же маяться, покуда не покорятся презренным басурманам! - продолжал убеждать односельчан Назар.
-Отныне проклято это место. Нечистый огонь сжег людей и скотину. Деревню принесли в жертву своим богам проклятые язычники. - Веско произнес отец Софон, оглаживая бороду. - Не зря сгорела часовенка, прав Назар, не стоит здесь оставаться.
Сельчане гомонили, не приходя к решению. Староста со всей семьей погиб в пожаре - их, по-видимому, предварительно заперли в избе. Больше некому было принимать ответственные решения, а заниматься перевыбором прямо сейчас было не с руки - головы другим заняты.
-Предлагаю всем обождать до завтра... После того как огонь окончательно утихнет нужно будет осмотреть дворы - тела усопших поискать для похорон, да и проверить не сохранилось ли чего из имущества... А после, как все закончим - сызнова соберемся и обстоятельно примем решение.- Внес очередное предложение молодой плотник. На том и порешили...
***
Следующий день Милисса помнила смутно. Они с дедушкой, как и большинство селян, провели ночь в лесу, укрывшись опаленными тулупами. Дедушка часто надсадно кашлял, что заставляло девочку просыпаться, если ей удавалось-таки провалиться в дрему. С рассветом Милисса встала и побрела к озерцу - умыться самой и напоить крольчонка, которому до вчерашнего дня не успела придумать имя, ночью же, чтобы отвлечься, она обдумывала варианты. Больше всего ей хотелось назвать малыша в честь батюшки, хотя скотине обычно не давали человеческих имен. Прикинув, что будет странным называть кролика Велимиром, она сократила имя до Лима.
В памяти отложились смазанные воспоминания о том, как морщась от запаха гари, они со Ставром ворочали горелые бревна, чтобы пробраться в погреб за припасами на зиму, копались в пепле в поисках сохранившейся домашней утвари...Последнее заняло немного времени, так как уже на первый взгляд было видно, что уцелеть мог лишь металл. К остаткам бани дед пошел один, наказав Милиссе даже не смотреть в ту сторону... Вечером были похороны. Всей деревней копали ямы и мастерили гробы, дети собирали цветы. Ближе к ночи, когда уже упали сумерки, поминки были закончены. Вместо обычных обильных столов были бутыли с брагой и маринованные грибы.
Уже ночью у костра состоялся, наконец, общий совет относительно планов дальнейших действий. Разговор вели мужчины, хотя женщины и дети тоже присутствовали. Жены, кто в семье пользовались уважением мужей, в ходе обсуждения позволяли себе высказывать свои мысли шепотом, но в конечном счете позицию семьи отстаивали мужчины. Вести совет вызвался Назар, как вынесший предложение на обсуждение. Некоторым мужчинам было не по нраву, что полномочия, которыми обычно обладал староста, возложены на парня, который лишь рик как признан совершеннолетним и, к тому ж, не женат, однако других подходящих кандидатур все равно не нашлось.
За минувший день предложение Назара нашло больше сторонников, чем было изначально. Все убедились в справедливости слов молодого плотника - восстанавливать село нужно было с нуля и все равно, где это делать - на месте пепелища или в более отдаленных местах. Главной проблемой переселения признавали то, что когда князь узнает о том, что они покинули Горделицу - будет гневаться. Находясь здесь, на границе, в сложных условиях, сельчане платили половину стандартного оброка. Через поселок проходил малый, но все же торговый путь - купцам нужно было иметь место для ночевки перед продолжением пути, да и ремесленники имели возможность сбывать продукты промыслов по более выгодным ценам, нежели предлагали соседние села. Хоть положение на торговом пути было престижным, но по факту это приносило деревне больше убытков. За все лето, когда дороги позволяли осуществлять переходы, проходило всего два-четыре каравана - так что большую часть изделий все же сбывали соседям. Если бы не тяжелое соседство, село давно могло бы стать городищем - люди были работящими, процветали ремесла, которые и были основным занятием. Земледелие велось лишь для личных нужд, совместными усилиями. Завистливые басурмане считали село богатым, хотя это было далеко от правды, и немилосердно терзали деревню. Пожары, мор и голод окончательно вымотали людей, но князь не давал разрешение покинуть это место, убеждая, что будет высылать дружину к осени, когда активизировались вороватые соседи. Но помощь ни разу не поспела вовремя...
- За нарушение приказа князя, на новом месте деревне могут назначить к уплате двойной оброк, что не позволит наладить быт и вынудит либо вернуться, либо жить впроголодь, хуже прежнего! - Насупив брови, говорил Орест. Мужчина средних лет, шорник по профессии, был одним из тех, кому не нравилось влияние Назара на совете, хотя в глубине души и он признавал, что терпеть набеги соседей больше нет ни сил, не желания.
- А если бы мы все сгорели вместе с домами, с кого бы он требовал двойной оброк? - горячился Дмитро - друг Назара.
-Раз не сгорели, то по указу князя должны оставаться здесь. Или расходиться по родственникам в других селах. Но не возводить новое, бросив старое место. - Не глядя в глаза односельчанам продолжал противиться Орест.
- Мы можем направить извещение князю, что село сгорело дотла, не уцелело ни одного двора. Пусть понимает как хочет - выжил кто или сгорели все. Покуда опознают куда мы подевались - уже успеем отстроиться. А там разберемся с оброком. Все одно платить оброк лучше, чем опасаться за свою жизнь и хозяйство. Князь суров, но не жесток. Лютовать не будет. Коли место хорошее найдем, может и сами, первыми челом бить о прощении будем, дар соберем...
- Все у тебя больно гладко получается, да быстро. Гонцы княжеские с защитой, да за оброком через мисяца два придут. Мы же со скарбом перемещаться медленно будем. Пока место найдем, пока землю под поселок подготовим - все одно не управимся до осени... Ныне середина чэрвеня (*июня), первые дома только в вересне (*сентябре) стоять будут... - Перебил Назара дед Аким - старый мельник.
- Возможно и так, хотя я полагаю, что первые дома могут и к середине жнивня (*августа) быть. Не думаю, что совсем далеко пойдем. Предлагаю двигаться внутрь княжества, к реке Визинке. Рядом с рекой селиться завсегда лучше, чем в глухом лесу с неспокойными соседями рядом. - Спокойно ответил Назар.
-На Визинке? Там крепкое село есть, Ладница, тыждень (*неделя) с небольшим пути отсюда... Место хорошее. - Включился в беседу кузнец Ждан.
- А что рядом, пригодные для поселения места имеются? - Задумчиво потирая подбородок, поинтересовался Назар.
- Пожалуй что найдутся. Особенно, на другом берегу. Речка полноводная, но через нее маленький мосток имеется в отдалении от деревни.
У кого-то из сельчан нашлись дальние родственники в Ладнице, у кого-то знакомые - все сошлись, что люди там душевные и поселиться неподалеку было бы заманчиво. Еще через годину переходить на новое место решили единогласно. Назавтра было решено сколачивать телеги, грузить в них скарб и выдвигаться в путь.
2.Переход.
Как двигались - где-то по дорогам, где-то лесными просеками - в памяти Милиссы почти не отложилось. Она все еще была под впечатлением от произошедшего горя и в первые дни механически переставляла ноги и выполняла поручения, помогая дедушке.
Ставр шел сгорбившись, словно о тяжкой ноши, держась рукой за край телеги. Добра со всей деревни набралось немного - телег было втрое меньше, чем дворов на селе, да и ехали они полупустыми. В основном, глухо звеня, в них тряслись наконечники сельскохозяйственных орудий труда и прочая металлическая утварь. Кое-где ехали матери с маленькими детьми. В телеге Ставра помимо домашних мелочей располагалась клетка с испуганными кроликами и профессиональный инвентарь с невыделанными шкурами, находившиеся во время пожара на улице. Пожилой человек думал о том, что преподнесет им будущее и, хмуря кустистые брови, поглядывал на внучку. Улыбчивая девочка, словно солнышко, освещавшая каждый его день теперь была молчалива и грустна. Скорбная складка меж бровей делала личико старше. Ставр не знал как утешить малышку, ведь у самого на душе волки выли - так и не говорил ничего, стараясь лишь тяжко не вздыхать при ней, да отвлекать простыми поручениями.
После нескольких дней пути, когда походный образ жизни стал привычен, Милиссе, наконец, удалось стряхнуть оцепенение и принять решение загнать тоску подальше вглубь. Частично к этому девочка пришла самостоятельно, но были и скрытые внешние причины. Чуткая по натуре, Милисса видела, как тяжело дедушке и понимала, что она осталась его единственной отрадой. Не гоже ей добавлять старику тревог и хлопот. Осознавая это, девочка искала в окружающем мире поддержки, чтобы справиться со своим горем. Люди сироту жалели - открыто или неявно, но такое отношение не помогало, а лишь усугубляло боль в душе. Зато ясная погода и живописная природа помогали девочке отвлечься. Встряхнуться окончательно Милиссе помогли, сами того не подозревая, Назар и Дмитро.
На улице стояла жаркая и сухая погода, что характерно для середины чэрвеня. Все чаще хотелось пить и новоиспеченным переселенцам не терпелось добраться до источника воды, дабы пополнить запасы и напоить животных. Слой пыли на коже и одежде просился, чтобы его смыли студеной водицей. Даже дети помладше, которым нравилось резвиться в дороге, не зная забот, притомились и ждали привал. Как раз после полудня, когда солнце стало ощутимо припекать, Дмитро, уехавший зранку на разведку, принес добрую весть.
- Эгей! Назар! Нашелся-таки исток Визинки! Чуток западнее возьмем, бо иначе напрямик через болота идти придется. Вдоль ручья хоть и дольше, да легше идти будет! - Звонко вещал Дмитро, сидя верхом на крепком, норовистом коньке.
-Сколько идти-то еще до ближайшей воды? - отозвался из толпы Орест.
-С годину!
-Укажешь путь, Дмитро. Токмо не теряйся из виду! Знаю я тебя, ускачет твой Орешек и ищи вас... - С усмешкой ответил Назар, подходя поближе к другу и хлопая по шее коня.
-Укажу, не сумневайся - покидая седло, уверил Дмитро, - а чтоб тебе, друг, спокойней было - даже с вами пешком пройдусь.
Назар усмехнулся. Дмитро обладал живым, подвижным нравом, обожал свободу и души не чаял в лошадях. Идти, следуя размеренному темпу, для него было занятием непростым. Зная Дмитро, Назар не сомневался, что идти будет не скучно - приятель обязательно придумает, как скрасить переход. И верно - не прошло и десятка хвалын (*минут), как непоседа Дмитро затянул песню, ритм которой был побыстрее ритма шагов и путники, прислушиваясь, а то и подхватывая знакомый мотив, невольно чуть ускоряли шаг.
... Выйду ль я на реченьку, посмотрю ль на быструю,
Жажду утолю и далее пойду.
Ой, дорожка дальняя, в сторону неблизкую!
Скоро ль я любимую, милую найду?...
Утирая рукавом пот со лба и сдвинув на бок шапку, Дмитро громко и от души выводил слова песни. Мимика его была выразительна, размашистые движения руками по ходу песни привлекали внимание, знакомые легкие слова поднимали настроение и дарили энергию притомившимся людям.
Милисса тоже отвлеклась на песню и даже спела вслух последний куплет. Когда слова закончились, девочка глубоко вдохнула жаркий, пропитанный ароматами травы и цветов воздух, и, впервые после пожара, широко улыбнулась.
-Ну, вот с полгодины и миновало - заметил Назар.- Еще какую песню припомни, Дмитро! Глядишь -не заметим, как до воды доберемся.
-Песня оно конечно хорошо, - тяжело вздыхая, вмешался дед Аким. - Да только тропы все сужаются, телегам сложно продвигаться, а мы идем шибко быстро. Вам, песенники, налегке идти больно гладко. Помогли бы дорогу расчищать!
- И то верно,- согласился Назар.
Лес действительно сгустился, и находить для телег проходы между деревьями стало сложнее. Благо, солнце стало чаще путаться в кронах деревьев и не так слепило и жарило. Спустя недолгое время, наконец показался овражек, из стенки которого бил прохладный ручей. Радость была неописуемой! Дети разных возрастов, шумно гомоня, со всех ног бросились в студеную воду, оттесняя друг друга, подставляли ладошки под студеные струи, чтоб напиться и умыться.
- Чуть дальше вниз по течению имеется поляна, где можно всем расположиться.- Сообщил Дмитро.
-Тем кого жажда дюже замучила, можно здесь напиться, но если есть силы потерпеть маленько, лучше сразу дойти до места привала. -Предложил Назар, на что путники дали понять, что хоть бы и по глотку, но нужно сделать всем, да и скотину напоить пора. - Тогда мы с Дмитро медленно двинемся дальше, а вы постепенно продвигайтесь за нами - закончил Назар.
Милисса, среди прочих детей, успевшая напиться, умыться и наполнить туесок для деда, увязалась вслед за молодыми людьми. Ставр, видя, что с подачи Дмитро у внучки, наконец, улучшилось настроение, легко отпустил ее.
- Ты с нами, малышка? - Шутливо поинтересовался Назар, когда девочка догнала их. - Ставр Лаврентич отпустил?
-Да, я с вами пойду.- Согласно кивнула та.
-В женской компании завсегда веселее - подмигнул другу Дмитро.
-А как же. Милисса хоть и не выросла пока, а уже настоящая дама. Придется тебе, Дмитро, отложить свои шуточки да неприличные рассказы до лучших времен.
- Фью! Мои шутки очень даже нравятся девушкам. А вот ты бываешь знатным занудой, Зар! Не по годам серьезен и чересчур разумен. Где озорные искры во взгляде, а? Как ты его находишь, Милисса? Не скучно с ним?
- По сравнению с тобой, Дмитро, он конечно не столь лих и весел, - чуть покраснев, но тем не менее твердо и веско произнося слова, начала Милисса, - но скучным его назвать никак нельзя. Напротив, Назар очень располагает к себе открытым взглядом, рассудительной речью. Думаю, и озорство в нем найдется, будь повод. - Быстро взглянув на Назара и вновь повернувшись к Дмитро, закончила Милисса.
-Ого, да ты в фаворе у прекрасного пола больше меня! - Хлопнув приятеля по плечу, расхохотался Дмитро. - Не была б Милисска так мала, были б вы хорошей парой - она вон тоже смышлёна не по годам!
- Брось смущать девочку, Дмитро -улыбнувшись, перебил Назар, украдкой взглянув на румянец Милиссы. - Рановато ей еще голову такими вещами занимать. Да и я ей как брат, а она мне что младшая сестренка. Так что, сворачивай тему, малышку в обиду не дам!- демонстративно погрозив пальцем другу и покровительственно приобняв девушку за плечо, закончил парень.
- Ну добро, раз тема не годится - значит заменим. А вот что в обиду названную сестренку не дашь - сейчас и проверим!
С этими словами Дмитро быстро наклонился к ручью и, зачерпнув рукой воды, резко направил прохладные капли в сторону ребят. Милисса, которая стояла ближе к озорнику, звонко взвизгнула от неожиданного контакта с водицей.
- Что ж ты! - В негодовании воскликнул Назар, закатывая повыше рукава, - ну я до тебя доберусь!
Началась шумная и веселая игра между парнями и развеселившейся, раскрасневшейся Милиссой. В конце концов, когда справедливость в лице с ног до головы мокрого Дмитро и наполовину сухих Милиссы и Назара была восстановлена, путь продолжился.
- А ловко я тебя подбил на безобразие! Вот значится, где твоя слабая сторона!- Легко толкая друга в плечо, хвалился зачинщик потасовки.
-Ну, Милисса - это не слабость, даже наоборот - половина воды на тебе - ее рук дело!
- Ну, да, только я не лично ее имел ввиду. Кода дело касается помощи кому-то ты, Зар, завсегда пособить готов, не раздумывая справишься или нет. Оценивай свои силы прежде, друг! Вот нагнал бы нас кто, пока мы плескались - пострадал бы твой авторитет! Не гоже будущему старосте ребячиться как мальчишке...
- А ты и впрямь думаешь в старосты на новом месте выдвигаться? - Широко раскрыв глаза от удивления, поинтересовалась Милисса.
- Ох, Дмитро, укоротить бы тебе длинный язык! - Бросая недовольный взгляд на мокрого друга отвечал молодой плотник, - не знаю Милисса, что ответить. Мысль такая была, конечно, но рано мне, покуда не женюсь, да старше, значительней не стану. Не принято старостой кого моложе трех десятков лет избирать.
- Но у нас ситуация не простая. Прежнего старосты не стало, а больше желающих нет. - Встрял Дмитро.
- Что желающих нет - то еще не точно. Да и сия обязанность не добровольная, а возлагаемая. Выберут кого всей деревней - и не сможет отказать человек без уважительных на то причин.
- Ну допустим. Да только не выйдет хорошего старосты из того, кто не хочет делами села ведать, время свое свободное занимать чужими проблемами. Я сам не пойму, каким боком это вообще может быть интересно. Халтурил бы и филонил, как мог.
-Ну, то ты, - усмехнулся Зар.
- Из тебя получится хороший староста, Назар. - Пристально глядя под ноги, произнесла Милисса. - Ты действительно не только с удовольствием помогаешь людям, но и все-все успеваешь!
- Спасибо. Но рано обо всем этом думать, мы еще не то что деревню не отстроили, даже места пока не нашли.- Удивленно вскинув брови, отвечал Назар, не ожидавший интереса со стороны Милиссы к этой теме.
- Ничего, ничего! Помнишь, дед Корнил как всегда говорит? Сила всякого не в том, что он умеет и имеет сейчас, а в том чего хочет добиться. Главное - по-настоящему желать и стремиться, тогда все будет. И не важно, насколько сложна и трудновыполнима мечта. Не забивай голову лишними мыслями, Назар. Чай, не только я понимаю, что лучшего старосту нам не сыскать. А возраст - это наживное.- Закончив выжимать рубаху и оглаживая ее на себе руками, закончил вещать умности Дмитро.
- Я согласна. Дмитро, оказывается, не только озорничать умеет, но и вещи дельные говорить. - С легкой улыбкой глядя на попытки Дмитро обсохнуть, рассудительно произнесла девушка.
- Пожалуй, он не такой разгильдяй, каким хочет казаться, ты его раскусила, Милисса. И он очень хороший друг. - Закусывая зубами сорванную травинку, отвечал Зар.
- Сейчас и я вспыхну словно маков цвет, как давеча Милисска! - Шутливо смутился Дмитро. - Мы вообще-то пришли.
Оглядевшись, Милисса с Назаром смогли оценить, что поляна была так велика, что больше походила на луг. Здесь было вдоволь сочнейшей травы для скотины, и места, чтоб всем не стесняясь разместиться. Кратко обсудив обязанности, ребята разошлись. Милисса принялась вытаптывать место для большого костра, Назар - собирать валежник, а Дмитро повернул назад, чтобы проверить как продвигаются односельчане и захватить тару, дабы начать греть воду на обед.
Лишь спустя годину с небольшим, все добрались до поляны. К тому времени костер уже весело трещал, а в котелках дымились похлебка и травяной взвар. На время перехода было решено, что нет особого смысла разделять провиант и готовить каждому самостоятельно. Овощи и намолотую муку сложили в одну телегу, считая общими. В пути женщины и дети собирали грибы, а также травы и ягоды для взваров, которые складывали туда же. Личными оставались только заготовки (соленья, квашенья, варенья и повидла), немолотое зерно, мед, молоко, яйца, брага и другие ценные продукты, коими обладали не все переселенцы. Но тем не менее, люди охотно делились с соседями и личными запасами, не пряча от ближнего своих немудреных сбережений.
Взаимопомощь проявлялась во всем. Когда сам гол и бос, а рядом кому-то еще тяжелее, не думается о собственной выгоде. Среди бывших жителей Горделицы вообще не было дурных людей - все со своими особенностями, причудами и недостатками, но с добрым сердцем и чистой душой. Общие трудности еще больше сплотили людей, и так знавших друг друга всю жизнь. Забылись старые ссоры и обиды - они стали казаться мелкими и незначительными в свете общих бед. Тяготы пути, насколько возможно, делились поровну. Закаленные тяжелыми условиями жизни в Горделице, люди старались жить сегодняшним днем, пытаясь находить плюсы в текущем положении вещей. Не всем это удавалось, но в целом настрой был бодрым и в душе каждого робко теплились надежды, что будущее окажется светлее и уютнее прошлого.
Вдоль ручья, который стремительно расширялся по мере продвижения, постепенно превращаясь в реку, продвигаться было комфортнее, чем ранее по лесу. Деревья не приближались к руслу слишком близко и было место для проезда телег. Всегда в прямом доступе была вода и, что особенно порадовало путешественников, речушка оказалась весьма рыбной.
Минул еще тыждень пути, когда, наконец, впереди показался дымок от труб деревни, к которой изначально держали путь. Подошли к селу вечером, когда солнце еще не успело сесть за горизонт. На встречу со старостой, опередив остальных переселенцев, отправились Назар, Ждан и Ставр.
Ладница оказалась крепким селом, в котором почти на десяток дворов больше, чем было в Горделице. Всюду угадывался достаток жителей и рука рачительного хозяина. Дома были ладными, заборы и плетни ровными, дорожки чистыми, сады благоухающими. На первый взгляд, люди казались дружелюбными и открытыми, с участием отнеслись к чужой беде, согласившись помочь, чем возможно. Разместить всех путников по избам, вопреки чаяниям гостеприимных хозяев, не было никакой возможности и горделивцы разбили лагерь с краю деревни.
Как водится, для серьезной беседы представители погоревшего села разместились в доме главы деревни. Староста, Яромир Порфирьич, полный мужчина в возрасте между тремя и четырьмя десятками лет, с густой темно-русой бородой, наполовину охваченной сединой, и внимательными зелеными глазами, был немало удивлен новостями вновь прибывших.
-Значится, вы оставили старое место и всем селом отправились искать новое? Кхм.. Неужели столь страшен пожар был? - оглаживая бороду широкой ладонью, расспрашивал гостей хозяин.
- Не столько сам пожар, уважаемый, сколько его причина. - Отвечал Назар, взявший слово от имени жителей деревни. - Не первый год мы страдали от враждебных соседей, басурман. То урожай пожгут, то хворь какую нашлют, дом старосты вон - чуть не ежегодно жгли. А тут и поля и дома, и все надворные постройки вспыхнули, да до пепла прогорели. Несколько человек погибло, как например, староста наш со всей семьей, упокой Всевышний их души. Князь наш помощь все обещал, да ни разу в срок не поспел. Устали мы от таких напастей.
- Да, непросто вам пришлось, не сладко. Понять ваше решение можно... А князю весть о переселении давали?
- Сообщили лишь, что село дотла сгорело. Как отстроимся на новом месте, сам поеду к князю, челом бить. - Уверенно отвечал Назар, не опуская взгляд.
-Не рано ли тебе, парень вопросы такие решать? Сколько тебе? Двадцатый рик? -После краткой паузы задал интересующий его с начала беседы вопрос Яромир. Поначалу он думал, что паренек увязался за отцом и был озадачен, когда понял, что его спутники вести разговор не намерены.
Назара ожидаемо смутил вопрос старосты, но вида парень не подал.
- А хоть бы и так, я с вами не наедине толкую. Ждан Терентич и Ставр Лаврентич мои слова подтвердят, коли мой возраст внушает вам недоверие.
Сцепив перед собой на столе руки в замок, Яромир, прищурившись, осмотрел юношу внимательнее и крепко задумался: "Коли проблемы в селе были нешуточные, могли бояться люди ответственности, вот и подрядили молодого, горячего. Лишь бы парень толковый был - глядишь и справится. Жинку бы ему справную... Может, моей Аните глянется." Отбросив ушедшие в сторону мысли, староста поднял взгляд на гостей и вслух озвучил свою позицию.
- Ну что ж, раз односельчане тебе доверяют, знать есть в том смысл. Проблемы с князем сами решать будете, а по бытовым вопросам чем сможем - пособим.
Перво-наперво поутру было решено осмотреть места на другом берегу, подходящие для основания новой деревни. Для этого дела ладнинцы рекомендовали взять Милоша - молодого парня, который с отцом-бортником с детства пропадал в лесах округи и местность на десятки верст вокруг знал преотменно.
Взбудораженные новостями об обещанной помощи и поддержке, с нетерпением ожидая утра для важного похода, гонцы зарядили оптимизмом и нетерпением ожидавших их соседей. Судача о новостях, спать улеглись поздно.
Этой ночью сон не шел к Милиссе. Какое место завтра выберут старшие? Как споро будут возводиться дома? Будет ли у села снова общее поле или только делянки около домов? Красивы ли места вокруг?... Грезы, фантазии и тревоги хороводом мелькали в мыслях, пока девочка, наконец не заснула.
3.На новом месте.
Спозаранку горделивцы выдвинулись на осмотр окрестностей. С каждой семьи отправлялся один представитель - в-основном, это были мужчины, главы семейств. Из женщин пошла только вдовица Параска, остальные же направились знакомиться с ладнинцами.
Пока Ставр в составе ушедших осматривал окрестные угодья, Милисса тоже не сидела без дела. В ближайшем леске нашла пару грибов, набрала душистых трав на взвар и, покуда все одно нечем заняться, отправилась в деревню. Дед рассказывал о Власе Никодимыче - скорняке ладнинском, с которым они свели знакомство на ярмарке несколько рокив назад. Мужчина средних лет, с добрым лучистым взглядом и веселым нравом легко располагал к себе.Цены на его товар при равном качестве были повыше, чем у Ставра, посему в тот день Влас не продал и половины, однако это, казалось, мужчину не беспокоило, и на закате дня новые знакомые прощались хорошими приятелями.
Чтоб не скучать, Милисса прихватила с собой подросшего Лима. Крольчонок в пушистой коричневой шкурке с озорными бусинками-глазками и чутким носиком был активным и любознательным. Девочке хотелось попросить для него отдельную клеточку, чтобы не отлавливать хулигана в общей, и держать отдельно. Кроме того, был у нее вопрос и к супруге скорняка - Милиссе нужно было знать, у кого в деревне лучше взять пряжу или готовую ткань. Лето минет быстро, нужно нашить одежды на зиму для себя и деда, а лучше и на подажу начинать готовить рукоделие.
Оглядывая все вокруг широко распахнутыми глазами и изредко справляясь у местных как найти искомую семью, девочка добрела до аккуратного домика за крепким плетнем на дальнем конце деревни. Из глубины двора слышался сильный женский голос, исполнявший незнакомую песню.
-Доброго здоровья хозяевам!- Громко окликнула неизвестную Милисса.
Песня оборвалась и из-за дома показалась смуглая дородная женщина в светлом сарафане, вытирающая ладони о передник. Волосы хозяйки были убраны под косынку, рукава нижней рубашки, закатанные до локтя открывали крепкие руки. Окинув гостью взглядом, хозяйка поспешила к плетню.
- И тебе дай Всевышний крепкого здоровья, деточка. - Звучно произнесла женщина и улыбнулась. То, что девочка из погорельцев, было ясно потому как ни к кому из села родственники не приезжали намедни; но вот что могло малышке понадобиться в этой отдаленной части деревни - не понятно.
- Меня Благовирой Ильинишной кличут, а тебя как звать?- открывая калитку и приглашая гостью во двор, интересовалась хозяйка.
-Меня Милиссой звать. Мой дедушка, Ставр Лаврентич, говорил, что здесь живет знакомец его, Влас Никодимыч. Так ли?
-Все верно, деточка, то муж мой. Ты не тушуйся передо мной, проходи в дом, молочком тебя свежим угощу, да выслушаю.
Милисса поблагодарила за приглашение и прошла в сени, следуя указаниям хозяйки. Как и ожидалось, в доме оказлось чисто и уютно. Комната в избе была одна, большая. С одной стороны располагались печь и стол с лавками, с другой у окна - стеллаж во всю стену. В одном углу покоился сундук, в другом - горела лампадка рядом с образом. На печи было спальное место - лежали большие подушки с расшитыми наволочками и тонкое лоскутное одеяло. На стенах в обралении вышитых рушников висели берестяные картинки, на столе в туеске стоял небольшой букетик полевых цветов.
Аккуратно вытащив Лима из-за пазухи, девушка показала крольчонка хозяйке и озвучила вопрос насчет клетки. Доселе сидевший спокойно, малыш начал вырываться, стоило войти в дом.
- Озадачила ты меня вопросом...-усмехнулась Благовира,- но, пожалуй, и в отсутствии мужа смогу тебе пособить. Давеча мне золовка цыплят от своих кур на развод привезла, мы под это дело клетку у Власа стребовали, теперь и ты можешь ею воспользоваться. Возможно, великовата, но, думаю, должна подойти - на вырост будет. Обожди тут...- С этими словами хозяйка, не успевшая пройти в дом, с порога развернулась и вышла обратно на улицу.
Вернулась она, неся в руках обьемную клетку, с устланным соломой дном.
- Клетку почистить надобно, я, признаться, как цыплят высадила, так и забыла про нее- повинилась хозяйка.
- Да, обязательно почищу, спасибо вам!- пылко воскликнула Милисса. Поставив клетку на лавку, девочка убедилась, что солома не запачкана пометом и сразу ссадила крольчонка с рук.
- Сейчас принесу ему погрызть чего.-Деловито усмехнулась хозяйка, глядя как девочка гладит крольчонка в клетке.
После того, как пристроили пушистого питомца, Милиссу усадили за стол. Обещанное молоко с лепешками и сушеными яблоками казалось княжеским угощением после походной пищи. Девочка кратко рассказала о причинах смены места жительства, о пути-дороге и своих планах по дальнейшему ведению хозяйства. Жить они будут вдвоем с дедом, а значит все женские заботы по хозяйству ложатся на нее. Мягко улыбаясь, девочка задавала интересующие ее вопросы и вдумчиво прислушивалась к советам. Сердце хозяйки дома кровью обливалось, когда она слушала девочку- не верилось, что такой малышке уже одиннадцать лет. Благовире всегда хотелось иметь дочку, но Всевышний одарил сыновьями.
Провожая гостью, добрая женщина от души предложила обращаться за любой помощью. Милисса улыбалась и обещала непременно заглядывать в гости, и первый вышитый на новом месте рушник наметила подарить радушной семье.
Благовира Ильинична лишь молча головой качала, провожая девочку взглядом. Худенькая что соломинка, разумная не по годам и щемяще милая, Милисса вызывала неодолимое желание позаботиться.
***
Дедушка вернулся только к вечеру. Места окрест были красивые, да только подходящего для возведения деревни сами горделивцы быстро бы не нашли. Милош уверенно провел их к месту по другую сторону реки, ниже по течению, немного углубляясь в лес. Широкая поляна, окруженная лесом была хороша - на ней можно было разместить большую часть домов, не вырубая лес. На месте вырубленных деревьев положили разбить общее поле.
Обсуждение впечатлений от похода и своих ожиданий длилось до темна. Ночь выдалась тихой и теплой, луна светила ярко, отражаясь в реке и бликуя на листьях деревьев, траве. Но самым прекрасным было не это. В ту ночь можно было наблюдать настоящий звездный дождь. Звезды падали с неба в таком же количестве, словно сремились в полном составе покинуть небосвод. Как только кто-то из переселенцев первым глянул на небо и охнул "красота-то какая", все один за одним подняли глаза к небу и не смогли их оторвать от открывшегося зрелища. Каждому известно, что когда падает звезда - нужно успеть загадать сокровенное желание. Этой ночью тем, кому негде было ночевать иначе как под открытым небом, повезло извлечь из глубины души и поведать миру истинные свои стремления. Кто-то загадывал о здоровье близких, кто-то о том, чтоб найти свое предназначение или составить свое счастье с достойным человеком...а кто-то, как Милисса, просто любовался красотой и всей душой верил, что все в жизни образуется и наканец-то будет хорошо. На утро все наблюдавшие чудесное явление проснулись словно в праздник: с улыбками на лицах и колоссальным обьемом энергии.
С того дня все дела шли как по маслу. Разделив обязанности, горделивцы размечали под руководством отца Софона расположение домов и размер участков, заготавливали бревна, готовили двери, окна, мастерили утварь и занимались прочими важными делами. Молодежь работала наравне со взрослыми не покладая рук. Назар, помимо основных работ по закладке изб мастерил резные наличники, ставни и перила на крыльцо всем желающим. Казалось, парень совершенно не отдыхал и работал сутками. Глядя на усердие друга даже непоседа Дмитро не позволял себе праздного отдыха, более того, своим веселым нравом он не давал никому скучать. Работа шла не только оживленно, но и весело. Милисса помогала деду разбить огород подле избы и высадить кое-какие овощи, с другими женщинами ходила на луг за травой для скотины и,как планировала, понемногу шила одежду и мастерила салфетки да скатерти на продажу. Таким образом трудился в деревне каждый. Все в руках переселенцев спорилось, ладнинцы чем могли помогали соседям, и постепенно жители перезнакомились между собой и сдружились. К наступлению холодов и осенних дождей практически все дома стояли, оставалось лишь обжить новые избы. Как только насущный вопрос наличия крова был решен, пришло время собирать совет новой деревни.
На повестке дня основными были вопросы выбора старосты, название деревни и подготовка извещения князю. Совет-мероприятие важное, значимое. Ну а заложить традицию на новом месте- и вовсе ответственная задача. Избы, просторной настолько, чтоб вместить всех без сутолоки, пока не было. Каждая семья обживалась, занималась доработками и наведением уюта, покуда жилье не станет нравится хозяйке - гостям место за порогом. Сход назначили в центре села, у колодца. Загодя принесли с близлежащих домов по лавке, установили в ряд несколько столов, из закромов явились на свет горячительные настойки, маринады, квашенья, мед, хлеб и овощи местного урожая. Мужчины надевали парадные рубахи, подпоясываясь расшитыми кушаками, женщины примеряли выходные япончицы поверх сарафанов, доставали из сундуков бусы, девицы - вплетали в косы ленты, а молодые парни рядились в кафтаны поверх рубах, чтоб выглядеть солидней и значительней.
На сход пригласили и ладнинского старосту. Яромир Порфирьич прибыл с супругой, был усажен на почетное место во главе стола и должен был уступить его после выбора местного старосты - согласно традиции, передать обязанности: сообщить что в княжестве происходит, какие новые указы поступили, да огласить обязательства старосты перед сосельчанами.
История, которая могла произойти несколько столетий назад по нашим меркам. О жизни, о любви. В фокусе отрезок жизни молодых людей, строящих свою жизнь несмотря на трудности, выпавшие на их долю. А судьба... Судьба обязательно их приведет туда, куда они заслужили. 