Все знают, что собаки перенимают характер своих хозяев. Но не бывает ли по иному, когда хозяин становится похожим на своего питомца. Даже если это не совсем пёс. Хотя, всё по порядку.
Может всё пошло совсем по иному, если бы в моей жизни не появился Лорд. Но... Нет, всё по порядку!
Я как обычно шёл тёмным осенним вечером домой после подработки. Мышцы ныли, как и положено после разгрузки многотонного вагона. Каждое перекатывание шаров-мышц отдавалось болью, но карман приятно грела немалая сумма денег, полученная за работу.
И тут я услышал крик. Двое гопников пинали парня лет 16, корчащегося на земле. Его девушка попыталась остановить избивающих, но те лишь добавили лежащему на земле ещё несколько пинков, схватили её за руки и потянули во дворы.
"Помогите! Насилуют!" - раздался её крик.
В нескольких окнах загорелся свет, и пугливо шелохнулись едва задетые занавески, из-за которых за действием следили любопытные глаза.
"Спасите! Пожалуйста! Стёпа!!! Помоги!"
"Да ну их на фиг! - решил я и поспешил исчезнуть. - Сами виноваты. Наверняка сами!"
Придя домой, я скинул футболку с изображением задравшего морду волка, воющего на луну, и отправился в душ, смывать многотрудный пот.
Я уже вытирал с крепкого, накачанного торса последние капли воды, когда раздался звонок в дверь. Выскочив в коридор, я заглянул в глазок и через мгновение впустил двоюродного деда, обычно живущего в деревне и выбирающегося в город раз в два-три года, исключительно чтобы договориться о поставке мёда со своей пасеки.
После горячего чая со свежим мёдом и ещё кое-чего горячительного под деревенскую закуску, мы сидели на кухне, разговаривая за жизнь.
Вот двадцать один тебе уже, - укоризненно выговаривал дед. - Когда мне столько было, твоему дядьке уж год минул. Чего ж ты тянешь-то?
Дед, дай хоть высшее получу сперва. Потом посмотрю.
Ну хоть невесту-то присмотрел себе?
Да есть... несколько... - смущённо ответил я.
Вот молодёжь пошла! - возмутился дед. - Ни чести у парней, ни стыда у девок!
Дед, не лезь ты в мою жизнь!
Да хоть и не смотри ты на них по мне. Так и проживёшь всю жизнь один бобылём, аки волк дикий.
Ну если как волк то можно. Знаешь же, я волков люблю, - я кивнул на огромный плакат, украшающий стену - матёрый зелёноглазый волк, сидящий на поляне, среди валунов.
Любишь, говоришь? - пробормотал дед с ухмылкой, которую я знал с детства, и после которой ничего хорошего ждать не приходилось, и с необычной для семидесятилетнего старика энергией, шмыгнул в коридор.
Четверть минуты я сидел, задумчиво вертя ложкой в вазочке с аппетитным янтарным мёдом, размышляя какую пакость может устроить мне дед. Тут он вернулся в кухню, а следом за ним вкатился серый комок, сантиметров двадцати высотой.
Вот, в лес ходил, глухаря спромышлять, нашёл несмышлёныша. Мать браконьеры сгубили, сам неясно как живой остался. Думаю, дай тебе привезу, порадую внучка.
Так в моей квартире поселился Лорд.
Все кричат что "Сколько ты волку педигри пала не сыпь, всё равно в лес свалит". Не скажу, что у нас с Лордом всё было гладко. Не раз я ходил с прокушенными насквозь руками и расцарапанными пальцами. Частенько волчонку доставался ремень вместо ужина. Но прошло полгода. Волчонок превратился в молодого волка. Поджарого, худого (хотя кормил на убой) высокого в холке и чуть нескладного. И уже тогда я понял, что давно простил ему все пакости и выпитую (как в переносном, так и в прямом смысле) кровь. Да и он явно давал знать, что забылись ему и голодовки и наказания. И никто в мире не сумел бы накопить достаточно денег, чтобы выкупить у меня моего волчонка.
Он, как положено добропорядочному псу, ходил в ошейнике, не шарахался от поводка, ворчал, но терпел когда натягивал на него намордник. Все прививки переносил молча, отчего и так дрожащие ветеринары бледнели ещё больше. В паспорте, в графе "Порода" честно значилось "Волк".
Только тут я осознал, насколько точно выбрал ему кличку. Он действительно был Лордом среди псиной братии. Пекинесы, мопсы и прочие болонки, убийцы пит-були, бультерьеры и стаффорды, великаны сенбернары, кавказцы и ньюфаундленды трусливо поджимали хвосты и прятались под ноги хозяевам, когда мимо них прохо... нет, шествовал Лорд.
Любопытные собаководы часто подходили с вопросом о породе моего пса и поспешно испарялись, услышав ответ.
Правда были и жалобы, и скандалы с соседями. Но обычно всё оканчивалось там же, где начиналось - на лестничной площадке: Лорд никогда не шумел по ночам, гулял всегда на отгороженной площадке (которая мгновенно пустела, стоило нам туда прийти), свою территорию не метил (по крайней мере, когда рядом был кто-то лишний) и даже верещащих детей, тянувшихся погладить его (под перекошенные от ужаса лица родителей) брезгливо, но терпел.
Был и серьёзный конфликт. Когда вечно обколотый сосед ткнул ему в нос горящей сигаретой. Он тогда недосчитался трёх пальцев, а мне это стоило трёх сотен долларов и кучи потрёпанных нервов.
Через полтора года уже никто не признал бы в Лорде привезённый дедом бесформенный комок шерсти. Теперь рядом со мной вышагивал высокий, почти по пояс мне, крупный, словно телёнок, волчара с янтарно-коричневыми глазами.
Соседи немного привыкли к нему и уже перестали с визгом залазить на подоконники и хлопать дверьми. А уж подъездные старушки, которым я рассказал о тяжёлом волчьем детстве и сиротстве, постоянно норовили сунуть ему вываренную кость из супа, которую я незаметно спускал в мусоропровод.
Однажды я задумался, и вместо обычной площадки для выгула нас занесло за полдесятка кварталов от дома. Шевельнулись какие-то неприятные мысли, словно давно гниющей труп перевернули с боку на бок. Здесь я когда-то видел сцену с избиением парня и последующим изнасилованием девушки. И то, что тогда показалось мне нормой, ныне заставило скрежетнуть зубами. Уже опустился весенний вечер, а я всё растравлял эту рану, когда услышал вопль.
Здоровый бык прижимал стройную русоволосую девушку к широкой, грязной скамье на детской площадке, сжимая ей руки. Второй держал её за одну ногу, стягивая с неё брюки. Третий одной рукой держал вторую её ногу, пытаясь свободной расстегнуть замок на джинсах. Четвёртый, не более мелкий, чем предыдущие, стоял в сторонке с бутылкой дорогого пива, дожидаясь своей очереди. Девушка задыхалась от крика и рыданий, пытаясь вырваться из рук насильников, но добилась лишь сильного удара, разбившего лицо.
Лорд, взять! - услышал я чей-то сиплый голос, не узнавая самого себя.
Любитель пива стоял ближе всего. Он рухнул на землю, дико и визгливо крича и зажимая уже залитые кровью брюки. А Лорд, то ли сплюнув, то ли проглотив кусок вырванного бедра, двигался дальше. Так и не успевший снять джинсы амбал, рухнул сбитый с ног пятидесятикилограммовой тушей, дернулся и затих, протягивая руки к вырванному горлу.
Лорд понял, что это не тренировка, где можно только потрепать костюм дрессировщика.
Стягивающий брюки с девушки отлетел от тяжёлого удара локтём в переносицу и застыл, хватая воздух ртом от резкого удара носком в живот. Последний растянулся от удара по коленям, сопровождающимся характерным хрустом и, дёрнувшись, обмяк от пинка в челюсть, когда рядом рухнул и я.
Глаза сразу залило кровью, и когда я сумел частично стереть её, увидел кастет на кулаке жлоба с перебитой переносицей, а теперь ещё и почти оторванной мощными челюстями рукой.
Выстрела я не услышал. Услышал рык, за мгновение истончившийся до скулежа. Бутылку пива в руке одного из насильников сменил пистолет, выпустивший пулю в летящее тело, а затем ещё две в извивающегося на земле волка, после чего едва слышно клацнул.
С полурёвом, полувоем я рывком поднял себя на ноги и сделал пару шагов к стрелявшему. Тот отбросил пистолет и, завывая, подтягивая искалеченную ногу, растворился в темноте. И плевать мне было на него. Почти на ощупь я нашёл лохматого, липкого Лорда.
"Лорд! Лордик! Волчишка! Волчонок!" - тихо скуля, я прижал к груди измазанную вражеской кровью массивную волчью голову.
Уже совсем стемнело, но то ли из-за туч вышла луна, то ли хватило света от окон, а может, светились глаза моего самого верного друга.
"Вот и всё, хозяин. Мы успели славно повоевать вместе. И самое главное я успел сделать. Я спас своего вожака", - прошептал он мне на ухо. А может, он просто тяжело вздохнул, как должно воину, прошедшему нелёгкий путь.
Слёзы смешивались с кровью, моей, волчьей и вражеской и казалось, что весь мир застилает кровавая пелена. Приехавшие через час медики, с помощью прибывших ещё через полчаса представителей правоохранительных органов, сумели оторвать меня от уже остывающего волка...
Трёх насильников, что остались лежать на месте драки, увезла уже не скорая помощь. Четвертого нашли в полусотне метров в луже своей крови, как зарезанную свинью. Бой действительно был славным.
Лорда я похоронил в лесу, откуда привёз его дед. Надгробия конечно не было. Только несколько капель крови на сырую землю могилы, из специально рассеченной мною ладони.
Спасибо тебе, что был в моей жизни, Лорд. Спасибо, брат...