Министр внутренних дел Фуше лёгкой, вкрадчивой походкой проскользнул к кабинету Наполеона. Секретарь императора, сидевший за массивным дубовым столом с красной обивкой и разбиравший почту, холодно взглянул на него:
- Вы по какому вопросу, сударь?
Ах ты сопляк, подумал Фуше. Лет десять тому назад за один этот взгляд ты бы через час остался без головы. Но... теперь иное время. Придётся смолчать. Хотя... может статься, когда-нибудь...
- Сударь, я по важному государственному вопросу. Это касается проекта "Пароход".
- Хорошо, господин министр. Подождите здесь, я сейчас доложу о вас.
Секретарь аккуратно отворил тяжёлую белую дверь с позолотой, зашёл внутрь и почти сразу вернулся:
- Господин министр, Его Величество готов принять вас!
Фуше невольно согнул спину - вот дерьмовая привычка кланяться кому попало! - и вошёл внутрь, мимоходом скосив глаз на белое полотнище с золотыми пчёлами - императорский стяг, стоявший рядом с дверью.
Император посмотрел на министра, с трудом преодолевая отвращение:
- Вы что-то хотели сообщить мне, Фуше?
- Да, Ваше Величество... то есть - совсем короткий вопрос... правда, имеющий статус особо важного для нужд обороны Империи. Ваше Величество, Академия сочла бесперспективным проект этого американца, Роберта Фултона, "Пароход". Академики рекомендовали отклонить его. Необходима Ваша подпись - для утверждения решения Академии.
- Хорошо. Дайте сюда.
Наполеон взял бумагу из рук Фуше, положил перед собой и, задумчиво протягивая руку к перу, немного рассеянно посмотрел на текст. "Проект не имеет перспективы". Так. Хорошо. А почему?
Никакого объяснения.
Странно. То же самое мог написать кто угодно, ради такой резолюции не стоило собирать заседание академиков.
- Фуше, как они объяснили своё решение?
- Не знаю, Ваше Величество. Меня на заседании не было. Мне прислали протокол заседания и вот эту экспертную рекомендацию. В протоколе также нет никакого объяснения.
Наполеон немного раздражённо повёл плечами и тут же осадил себя. В конце концов, Фуше не виноват, не следует на нём зло срывать. Но... вот это - подписывать?
- Значит, так, Фуше! Не имеет перспективы - хорошо. Будем считать, что я принял к сведению мнение Академии. Однако, мы ничего не потеряем, если произведём небольшие испытания. Скажем, два парохода. Изготовить в Тулоне под надзором автора, когда будут готовы - сравним их с парусниками той же категории. Исполняйте!
Императору показалось, что при этих его словах Фуше вздрогнул и побледнел. Впрочем, Наполеон скорее всего ошибся, потому что Фуше подобострастно согнулся и тотчас вышел прочь.
2.
Жозефина возвращалась из Флоренции, и Наполеон счёл своим долгом встретить её в Марселе. За время отдыха императрица посвежела и словно помолодела лет на десять. Во время разговора император не без раздражения упомянул о "Пароходе". К его удивлению, Жозефина вдруг заинтересовалась:
- А почему ты считаешь, что это плохая идея? Мало ли что академики понаписали! Мне, к примеру, не нравится, что они отказываются рассматривать проекты вечного двигателя. Пусть даже идея неверна, но - мало ли... Милый, а что, если нам заглянуть в Тулон?
Наполеон заколебался. Посвящать жену в военно-промышленные тонкости? Хотя... В самом деле, что в этом страшного? Проект-то почти наверняка гиблый. Лишнее развлечение супруге никак не помешает.
Он подозвал секретаря:
- Есть какие-либо новости насчёт проекта "Пароход"?
- Да, Ваше Величество! Как раз завтра проводятся решающие испытания!
- Ах, так... Хорошо. Спасибо. Идите.
Наполеон с неудовольствием отметил про себя, что о новостях, связанных с особо важным оборонным проектом, он узнал фактически случайно.
3.
Погода стояла тёплая, солнечная, и испытания пароходов фактически стали поводом для гулянки и развлечения моряков и военных, служивших в Тулоне. Разумеется, император с супругой оказались в центре всеобщего внимания. Фултон, стоявший на берегу, выглядел очень нервным и взволнованным, его глаза раскраснелись, вероятно, из-за недосыпания.
Испытания проводились под руководством одного из заместителей Адмирала Флота. Сам Адмирал Вильнёв, по-видимому, не рассчитывал, что испытания смогут привести к какому-либо сюрпризу. Наверное, он был прав. Оба паровых брига натужно пыхтели, еле поворачивались, казалось, ещё чуть-чуть, и они вообще перевернутся. Парусники легко настигли их, готовясь "потопить". Но...
Внезапно ветер прекратился, и наступил мёртвый штиль. Гордые паруса, столь похожие на лебединые крылья, уныло поникли и обвисли, и "противники" пароходов застыли, покачиваясь на волнах. По-прежнему пыхтя, пароходы худо-бедно сманеврировали... обошли ближайший парусный бриг...
И - "потопили" его.
Спустя несколько минут та же судьба постигла и второй парусник.
На пароходах кочегарам приказали прекратить бросать уголь в топки. Почти сразу оба победителя притихли и остановились. Чумазые, но довольные моряки столпились на палубах, насмехаясь над побеждёнными. В мёртвой штилевой тишине, едва нарушаемой слабым плеском морской волны о берег, отчётливо послышалась негромкая, но отборная ругань "утопленников". Жозефина удовлетворённо захихикала. Роберт Фултон сиял от счастья.
Император с бесстрастным видом повернулся к секретарю:
- Передайте моё распоряжение: построить в Тулоне и где-нибудь на западном побережье, не знаю, допустим, в Бресте, Гавре или Нанте, по десяти паровиков. Будьте готовы к тому, чтобы изготовить их ещё больше, если возникнет такая необходимость. Фултон, поздравляю вас. Внесите нужные изменения в конструкцию и постарайтесь как-нибудь раздвоиться между обоими портами. Ваши главные минусы на сегодня - скорость и маневренность, подумайте над этим. Вильнёв пусть проанализирует, как паровики должны взаимодействовать с парусниками. Постарайтесь провести также испытания во время шторма. Привет Нельсону.
С неохотой покидая очаровательную набережную, императрица злорадно подумала, что, во-первых, женская интуиция надёжнее любых академических установок, а во-вторых, стоимость испытаний следовало бы вычесть из бюджета злополучной Академии, которая так позорно провалила порученное ей дело.
4.
Ночная непогода была не из самых ужасающих, которые когда-либо выпадали Гибралтару. Главной проблемой оказался ливень. А вот шторм такой силы в здешних местах был не редкостью. Для береговой охраны он даже оказался чем-то вроде подарка: ни один вражеский корабль не подойдёт к берегу, паруса просто оборвутся, а то и мачты полетят.
По случаю плохой погоды солдаты и сторожа отдыхали в береговых тавернах. Кто дремал, кто коротал время, рассказывая о военных приключениях. Снаружи завывал ветер, струи дождя бились об оконные стёкла, и выходить наружу никого не тянуло.
Ближе к утру ветер спал, дождь утих, и начальник охраны решил выйти, подышать свежим воздухом. Едва глянув на морской простор, он остолбенел: на рейде маячили в боевом построении чьи-то корабли, ощетинившиеся орудиями. Странные корабли, без парусов. Галеры, что ли? Нет, не похоже.
Прежде чем начальник охраны успел задуматься о национальной принадлежности загадочных судов, корабельные орудия окрасились огненными вспышками и клубами дыма.
В результате недолгого боя у Гибралтара, английский флот потерял три корвета и два фрегата, стоявших под прикрытием береговых орудий. Команды всех судов не пострадали, так как находились в это время на берегу. Все береговые сооружения были уничтожены, проход между Средиземным морем и Атлантическим океаном оказался открыт для французских и испанских кораблей.
5.
Английский флот двигался в сторону Гибралтара, столь нуждавшегося в помощи после недавнего нападения французов, когда ветер прекратился. Положив рядом с собой шпагу, Адмирал Королевского Флота Горацио Нельсон отдыхал в своей каюте, желая по возможности скоротать в сновидениях то время, которое продлится злосчастный штиль. Заснуть сразу не удалось, и теперь ему хотелось поразмыслить над недавней трагедией, случившейся в Гибралтаре, но в голову лезли какие-то посторонние мысли. В каюте жужжала незадачливая муха, вероятно, попавшая на корабль ещё в Англии, а снаружи бывалый моряк уныло слюнявил указательный палец, после чего обозревал результат. За бортом слабо плескались едва заметные волны, солнце светило вовсю, и было видно, что безветрие продлится ещё изрядное время.
Неожиданно Нельсон проснулся от топота на палубе и, не дожидаясь особого приглашения, выглянул наружу:
- Что за шум?
Капитан вытянулся перед ним, предупредительно протягивая подзорную трубу:
- Сэр, на горизонте появились корабли! Категория и национальность неясны!
Немного встревожившись, Нельсон глянул в том же направлении, куда смотрели все окружающие. Действительно, прямо по курсу к ним приближалось несколько странных судов. Вернее - несколько десятков странных судов. Похоже, на некоторых из них был пожар, так как над ними виднелись пышные клубы чёрного дыма, из-за которых невозможно было рассмотреть флаги. Может, просят помощи? Как мы им поможем, если сами без движения? А они-то как передвигаются? Гребные галеры, что ли? Турецкие галеры? Союзники... Но - что они делают здесь? Галеры заплыли сюда, в Атлантический океан, и загорелись? Да и конструкция для турецких кораблей очень уж странная.
Пока сэр Горацио Нельсон растерянно недоумевал о происхождении непонятных судов, они приблизились, и их флаги стали вполне видны. Даже без подзорной трубы.
Французы. Французы - здесь, сейчас, при штиле! Как такое возможно? На них пожар? Тогда почему они расходятся в боевую линию? Как они двигаются-то? Как мы будем защищаться, если они атакуют нас с носового направления? Если бы хоть какой ветерок...
Пока Адмирал пытался сообразить, что можно сделать в этой безвыходной ситуации, борт ближайшего французского корабля вспыхнул орудийным залпом, и в воздухе засвистели ядра.
6.
Премьер-Министр Великобритании сэр Вильям Питт-младший тяжело дышал. Казалось, его вот-вот хватит удар. Для ярости у него была очень серьёзная причина: английские корабли, шедшие к Трафальгару, во время штиля были атакованы французами. Восемь кораблей оказались потоплены один за другим, практически не оказав сопротивления противнику. Однако, ещё страшнее было то, что во время этого странного боя погиб адмирал Нельсон - герой войны с французами, надежда и опора английской короны. Контр-адмирал, взявший на себя командование в ходе боя, принял решение увести корабли в Портсмут, для организации обороны берегов Соединённого Королевства, на случай, если противник, развивая свой столь неожиданный успех, решит высадить десант.
Вторая тяжёлая неудача после разгрома французами Гибралтара. И - такая же необъяснимая.
Не менее ужасно, чем гибель Нельсона, было то, что так и осталось непонятным, какие именно корабли совершили нападение. Разумеется, не парусники, хотя уцелевшие моряки утверждали, что и паруса на них тоже были - висели, как и положено при штиле, тряпками. Галеры? Нет, все в один голос уверяют, что на галеры совсем не похоже. Вообще - ни на что известное не похоже. Какая-то новая, странная конструкция. Конечно, разведка во Франции выяснит, что там за загадка природы, но это займёт время, а до тех пор ещё надо продержаться.
А ведь теперь, после этих страшных событий на море, загадочный противник может вот-вот появиться в устье Темзы, и как с ним воевать - совершенно непонятно.
Сэр Вильям Питт заставил себя успокоиться. Не меньше внешней опасности теперь встала на повестку дня внутренняя. "Партия мира" наверняка захочет воспользоваться моментом для прихода к власти. Англия практически беззащитна перед непонятным оружием врага - значит, сильнее станут голоса тех, кто стремится к миру с Францией.
Мрачные размышления Премьер-Министра прервал секретарь, заглянувший в кабинет:
- Сэр, только что Палата Общин затребовала Ваш отчёт о состоянии дел в войне с Францией!
7.
"Франция и Соединённое Королевство заявляют о прекращении боевых действий и о намерении жить впредь в дружбе и сотрудничестве.
Франция и Соединённое Королевство заявляют о намерении создать в Европе новый политический уклад, в котором будут защищены права личности и интересы общества, исчезнут причины для религиозных и национальных распрей, и все государства будут сотрудничать на пути прогресса и процветания.
Франция и Соединённое Королевство заявляют о своём намерении способствовать созданию в Палестине еврейского национального очага.
Соединённое Королевство заявляет о своём намерении ввести систему самоуправления для франкоговорящих жителей Канады, а также для Индии, Шотландии и Ирландии."
Император Франции с удовольствием обменялся рукопожатием с новым Премьер-Министром Великобритании. Надо надеяться, это соглашение будет надёжнее злополучного Амьенского мира. А если нет... что же, в конце концов, на североамериканских заводах сейчас ведь изготовляется более двухсот пароходов разных категорий - по французским заказам.
- Ваше Величество!
Наполеон обернулся. Сзади стоял взволнованный секретарь:
- Ваше Величество! Тревожные новости! Поляки восстали! Варшава, Краков, Лодзь в руках повстанцев! Туда спешно направляются прусские, австрийские и русские войска!
Император мысленно выругался. Ах ты, как несвоевременно... Поляки, подождали бы вы немного... ведь война с Австрией и Пруссией всё равно неизбежна, но зачем же вот сейчас...
Как теперь поведёт себя Англия? Такой соблазн - нарушить только что подписанный договор, ударив в спину нам, пока мы будем драться с континентальными монархами... Вильям Питт непременно так бы и поступил.
8.
На стенах Лодзи царило уныние. Нет, повстанцы вовсе не раскаивались в том, что по примеру Костюшко выступили с оружием в руках против чужеземных захватчиков. Да, шансов не было, французы слишком далеко, да и не известно, захотят ли они помочь горстке польских заговорщиков, но ведь и Костюшко несколько лет назад ни на что не надеялся, дрался до последнего... Уныние поляков было вызвано тем, что боеприпасы подошли к концу. Ещё немного, и с наступающими царскими войсками придётся драться холодным оружием. Голыми руками. Сражаться до конца, потому что никто не согласен гнить в Сибири. Командир мятежников Яцек Ковальский знал, что уговаривать драться не придётся никого.
Наступившая вечерняя тишина никого не обманывала. В любой момент может возобновиться штурм... который, видимо, станет последним для осаждённых.
Внезапно к Яцеку подошёл один из разведчиков, высланных им в русский лагерь:
- Пан Ковальский! Русская армия исчезла!
Яцек не поверил своим ушам:
- Как это - исчезла? Они изменили месторасположение лагеря?
- Нет, сиятельный пан! Их нет вообще! Ни единого русского солдата рядом с городом!
Пан Ковальский не мог поверить в чудесную новость до тех пор, пока сам не совершил прогулку под стенами Лодзи и не увидел собственными глазами покинутый в спешке лагерь русских.
9.
- Ваше Величество, завтра вечером в Вашу честь бал в городской ратуше! Могу я подтвердить, что Вы придёте?
Секретарь немного нервничал. Видимо, он сам очень непрочь был заявиться на празднество. И ясно почему - из-за прекрасных варшавянок. С того момента, когда французские войска вступили на территорию Польши, Наполеон тоже чувствовал себя немного не в своей тарелке из-за ослепительной внешности местных женщин. Это что же, все славянки такие красавицы? И русские тоже? А может, это просто впечатление от контраста с француженками и итальянками?
Восторженность местного населения, принявшего французов как спасителей, подействовала на армию императора подобно очищающему душу. До этого были три месяца изматывающих сражений. Аустерлиц, где австро-русские войска под командованием Кутузова, спешно переброшенные из Польши, оказались совершенно беспомощны перед французской тактикой, французскими штыками и французскими пушками. Иена, где пруссаки, также отвлечённые от атаки на Варшаву, просто хотели задержать основные силы Наполеона, двигавшиеся на Берлин... да, в общем-то, и задержали - на несколько часов. Ауэрштедт, где главные силы пруссаков атаковали корпус Даву, наивно рассчитывая, что двойной перевес сил принесёт им успех. Вероятно, они здорово разозлили Даву, раз он почти сразу после этого вошёл в Берлин. Серия очень неприятных сражений с русскими. Неприятных не только неожиданно большими потерями французов, но прежде всего тем, что русские командиры, казалось, совершенно не стеснялись положить сотни, тысячи своих солдат непонятно зачем. Русские пленные рассказывали, что им запрещалось - под угрозой смертной казни! - уклоняться от летящих в них ядер: "Не смей кланяться врагу!" Возможно ли поверить в такое? Наверное, придётся. А можно ли поверить, что в девятнадцатом веке людей сжигают заживо? И ведь не в заснеженной Сибири, а рядом с Францией, наши же союзники-испанцы. А что можно поделать? Вступить в конфликт, потребовать запрета аутодафе, роспуска инквизиции? Или по-прежнему делать вид, что мы ничего не замечаем? Странно, что наши враги до сих пор нас носом не ткнули в испанские безобразия: "Всем указываете, как жить, поучаете морали-нравственности, а сами вон каких друзей держите!" Придётся, ох и придётся заняться Испанией - рано или поздно. Но - пока о приятном, о польских делах. Успели. Продержались поляки, молодцы. И англичане молодцы, огромное спасибо им, что вместе с нами вошли в Чёрное море. Англо-французский флот с боем вошёл в Дарданеллы, вдруг ветер стих, турецкие галеры попытались атаковать отставшие суда - и были тотчас расстреляны пароходами... Прорвались-таки наши, атаковали Стамбул, вынудили русских затопить свой же собственный флот, осадили Севастополь, заставили царя Александра увести войска из-под Лодзи в Крым. А я-то и не надеялся, что англичане искренни. Оказывается, иногда люди бывают лучше, чем мы о них думаем.
10.
Пэр Франции, полный кавалер Ордена Почётного Легиона, свежеиспечённый граф Робер де Фултон уныло рассматривал шикарные аппартаменты, подаренные ему Его Императорским Величеством за особые заслуги перед государством. Элитарный пригород Парижа, тишина, чистейший воздух, невдалеке от Булонского леса... три этажа с видом на Сену, площадь пятьсот квадратных метров, небольшой парк перед домом, четыре экипажа, прислуга... зачем всё это? Приятно? Да, наверное, особенно если вспомнить недавние годы неудач, буквально преследовавших пароход. Приятно, что идея себя оправдала. Хорошо, что чуть ли не ежедневно приходят новые вести о победах морских гигантов, движимых энергией угля и силой пара. И всё же... Роберт чувствовал, что пароход перестал быть ЕГО. Словно повзрослевший сын, хороший сын, он лишь заботится о своём отце, но слушает его лишь для виду, из вежливости. Как-то вдруг так сложилось, что в последние месяцы ему, Фултону, изобретателю парохода, оказался закрыт путь на военные заводы и морские верфи. Нет, никто не говорит "нельзя". Но при этом - он лишь случайно узнаёт о новых доработках идеи, испытаниях. Всё делают местные специалисты. Хорошие, грамотные французские учёные и инженеры. Те самые учёные, которые считанные месяцы назад солидно объявили о бесперспективности идеи парохода. Те самые инженеры, которые едва не провалили самое первое испытание, сделав многие узлы и агрегаты не так, как указал им изобретатель, а по-своему. И вот теперь они продвигают дальше проект "Пароход". А ему, автору, снова нет веры. Не верят, что пароход целесообразно попробовать на пассажирских и грузовых перевозках. "Господин Фултон, поймите, у нас своя специфика, нам штиль не грозит поражением, а бурю можно и переждать". Не верят, что паровую машину возможно поставить на колёса. "Слишком уж велика она для сухопутных машин!" Неужели нельзя попробовать сделать её меньше? Нет, пробовать нельзя.
Может быть... пошла она к чёрту, эта роскошь... вернуться в Штаты, испытать пароход на американских реках, но - уже как чисто гражданское решение... А?
11.
"Франция, Соединённое Королевство и Российская Империя заявляют о прекращении боевых действий и о намерении жить впредь в дружбе, взаимопонимании и сотрудничестве.
Франция, Соединённое Королевство и Российская Империя заявляют о намерении создать в Европе новую систему ценностей и такую политическую атмосферу, в которой наилучшим образом будут защищены интересы всех европейцев.
Франция, Соединённое Королевство и Российская Империя заявляют о своей поддержке идеи создания в Палестине еврейского национального очага, а также освобождения балканских народов от мусульманского ига.
Франция, Соединённое Королевство и Российская Империя поддерживают идею самоуправления славянских народов Австрийской Империи.
Российская Империя заявляет о своём намерении отменить систему крепостного права.
Российская Империя признаёт существование суверенного польского государства."
Император Франции, Премьер-Министр Великобритании и Российский Император любезно улыбались друг другу и обменивались рукопожатиями. Наполеон не удержался и прошептал на ухо молодому русскому царю: "Мне кажется, Александр - очень подходящее имя для русского царя, который отменяет крепостное право. Уверен, в народе вас будут называть Александр-Освободитель". Александр мило улыбнулся в ответ.
Секретарь говорил, что на следующей неделе русские устраивают какие-то потешные бои. Якобы между русской и французской армиями. "Сражение" закончится "безрезультатно", после чего пройдут празднества и гуляния по случаю завершения многолетней истории конфликтов и войн в Европе. Уже и место для "сражения" подобрали. Под Москвой. Какое-то Бородино.