Доктор Фулворт весьма утомился, пока совершал утренний обход, поэтому, заходя в последнюю палату, он надеялся, что не задержится там надолго.
- Ну, как у нас дела, Генри? - дружелюбно спросил он, садясь на кушетку.
- Голова болит. - Пожаловался пациент.
- Вы принимаете лекарства, которые я вам прописал?
Генри кивнул.
- Регулярно?
- Сестра Мередит следит за этим, вы же знаете.
- Ну, думаю, людям в нашем с вами возрасте не нужны всякие там сёстры Мередит, не так ли? - Доктор засмеялся так непринужденно и заразительно, что даже Генри улыбнулся. - Ну что ж, давайте займемся делом.
И доктор Фулворт приступил ко всем тем процедурам ежедневного осмотра, которые, по мнению ведущих ученых девятнадцатого столетия, позволяли определить не только физическое, но и душевное состояние больного.
Когда обследование подходило к концу, пациент, все это время хранивший молчание, внезапно произнес:
- Может быть, это оттого, что в последнее время я много думаю...
- О чем же вы думаете, Генри?
- Мне кажется, когда-нибудь я смогу доказать, что я не сумасшедший. И тогда я выйду отсюда. Тогда я снова стану богат и влиятелен. Ведь вы знали, что я был богат, доктор?
- Конечно, Генри. Это всем известно.
- Увы, теперь нет. - Горько воскликнул пациент. - Наверняка даже друзья забыли меня. А ведь когда-то я устраивал приемы раз в неделю, ездил в золоченом экипаже и мог проигрывать в бридж тысячу фунтов за вечер. Тысячу фунтов, слышите доктор?
- Огромные деньги, Генри.
- Еще у меня была жена и дочь.
- Вы не хотели говорить о них прежде. - Заметил доктор Фулворт.
Его собеседник махнул рукой.
- Они снились мне сегодня. Магда и Сьюзен. Я видел их также ясно, как вас сейчас.
- Вам было приятно снова увидеть их?
Генри засмеялся.
- Доктор, не делайте из меня психа, я же знаю, что они были ненастоящие. Сон, всего лишь сон. Однако...- Он задумался. - Мне никогда не снилось ничего подобного. Все это было так необычно, так...увлекательно. И в то же время, так смутно знакомо...
"Несомненно, в его состоянии произошли какие-то сдвиги. Улучшения ли это или признак прогрессирующего заболевания судить пока, конечно, трудно. Однако, наверное, не стоит пренебрегать таким случаем... " - решил доктор Фулворт.
- Не хотите рассказать об этом своем сне, Генри? - спросил он.
- О нет! Я не стану торопиться. Я подожду, пока сны помогут мне вспомнить все...
- Но, возможно, если вы доверитесь мне, я как специалист, помогу вам скорее припомнить ваше прошлое. Вы ведь хотите вернуться домой?
Генри задумался.
- Это резонно. - Сказал он, наконец. - Я всегда считал вас самым разумным человеком в этой дыре, доктор. Только тссс.... Не спугните их.
- В твоем кабинете дожидается тот господин, что был у тебя четыре дня назад. Мистер...Неймлесс, кажется, так его зовут, Генри?
- Неймлесс.... Да-да.... Сейчас поднимусь.... Спасибо, Магда.
Мистер Холлоуэй рассеяно потер лоб - внезапно отчего-то разболелась голова - и торопливо снял пальто. Он не любил заставлять своих гостей ждать, тем более пришедших, очевидно, по какому-то чрезвычайно важному делу.
- Генри, - миссис Холлоуэй тронула его за рукав, - что у тебя за дела с этим человеком? Скажу тебе откровенно: мне он не нравится. Сьюзен говорит то же самое, так что, поверь, это не просто мои причуды. В прошлый раз ты после его ухода выглядел ужасно подавленным. В чем дело, Генри? Что, в конце концов, вообще нужно этому господину в нашем доме?
Мистер Холлоуэй, голова которого уже просто раскалывалась от боли, неожиданно взорвался:
- Сколько раз я просил тебя не вмешиваться в мои дела, Магда!.. - вскричал он и, оставив опешившую жену внизу, начал подниматься по лестнице.
Все его попытки припомнить обстоятельства последней встречи с мистером Неймлессом не увенчались успехом. Бросив это бесполезное занятие, мистер Холлоуэй вошел в кабинет.
Его гость тут же поднялся с дивана, и они поздоровались как знакомые люди.
Генри прошел в дальний конец кабинета и сел за свой дубовый стол, мистер Неймлесс же предложение сесть на диван проигнорировал.
Он прошелся по кабинету, провел рукой по висевшей на стене тигриной шкуре, осмотрел многочисленные военные и охотничьи трофеи.
- Вероятно, все это вы привезли из Индии?
- Совершенно верно. - Не без гордости ответил мистер Холлоуэй, который все же никак не мог понять цели визита этого господина. Вдруг странная мысль пришла ему в голову.
- А разве...Я не рассказывал вам об этом...раньше?
- Когда?
- В прошлый раз. Ведь, кажется, вы уже были у меня однажды. Совсем недавно. По крайней так говорит Магда...
- А вы не помните? - улыбнулся мистер Неймлесс.
- Честно говоря...
- Впрочем, неважно. В прошлый раз, мистер Холлоуэй, вы взяли на себя обязательство подписать некоторые бумаги. Вот они перед вами. Прошу вас.
И он действительно положил на стол стопку бумаг.
- На самом деле, я не припомню, чтобы я давал подобные... Что за черт! - Вскричал мистер Холлоуэй, швыряя на стол лист, который только начал читать. - Если это шутка, сударь, то уверяю вас, совершенно не уместная! Извольте объясниться!
Мистер Неймлесс улыбнулся еще шире.
- Стало быть, вы не помните? Ну, право же, память вас подводит. Не заставляйте мне разочаровываться в вас, добрейший мистер Холлоуэй. Для истинного джентльмена не пристало так скоро отказываться от своих слов. Подпишите эти бумаги и дело с концом.
- Вы издеваетесь, сударь?! - Закричал Генри, все сильнее распаляясь. - Никогда в жизни я не давал и не мог дать такого обещания незнакомому человеку! С какой стати?! "Все движимое и недвижимое имущество" - проходимцу вроде вас!
- Стало быть "проходимцу"? Стало быть, "никогда не давали"? А этого, значит, вы тоже не подписывали? - И Неймлесс положил на стол новую стопку бумаг.
Мистер Холлоуэй с раздражением просмотрел их - и ахнул. Это были долговые векселя на громадные суммы, способные в одно мгновение загнать любого в вечную долговую яму. И - что самое невероятное - все они были подписаны им, Генри Стюартом Холлоуэеем.
Генри приблизил листок к самым глазам в надежде, что это окажется грубая поделка, но нет! Подпись, вне всякого сомнения, принадлежала его перу.
- Что за чертовщина... - вырвался у него изумленный возглас.
- Ну, полно, полно, мистер Холлоуэй. - Довольно произнес мистер Неймлесс. Видимо, ему приносило несказанное наслаждение забавляться с хозяином. - Не делайте вид, что вы не помните и этого. В самом деле - ведь есть свидетели! Вы же не станете подвергать сомнению свидетельства достопочтенного мистера Патрика Бишопа, эсквайра, или лорда Финнли...
Действительно, подписи этих благородных людей присутствовали в документе.
Мистер Холлоуэй вскочил из-за стола, трясясь от гнева. Разум его, казалось, помутился. В бешенстве рванулся он к негодяю, но на полпути остановился, как вкопанный.
- Слушайте, слушайте внимательно, мистер Холлоуэй... - Он ничего не видел и не слышал больше, но слова мистера Неймлесса проникали прямо в его мозг.
- Доктор, кажется, этот человек - мой истинный враг. Мистер Неймлесс... Да-да, это из-за него! Из-за него все мои злоключения!
- Почему вы так решили, Генри?
- Это же очевидно, доктор! - Пациент поглядел на Фулворта чуть ли не с укоризной. - Он обладает... Вернее, обладал надо мною какой-то мистической властью. Только теперь мне начинает открываться истинная картина моего прошлого. Все считали, что я потерял рассудок! Но лишь теперь мотивы моих поступков, прежде скрытые беспамятством, становятся мне ясны. Несомненно, во всем повинен этот человек, подчинивший меня своей воле!
"Невероятные умозаключения для душевнобольного! - Поразился доктор. - И какая логика!.."
- И как же он это проделал, по-вашему? - Подстегнул он больного.
Генри задумался.
- Скажем, это нечто вроде гипноза. Вы ведь верите в гипноз, доктор?
Фулворт отрицательно мотнул головой.
- Возможность существования гипноза научно не доказана и не обоснована.
Его пациент умоляюще вскинул руки:
- Предположим, что это так, доктор! Пожалуйста!
- Хорошо. Допустим, это так. За свою жизнь я наблюдал несколько так называемых "сеансов гипноза", и во всех случаях люди, проводившие их, использовали какие-то вспомогательные предметы (вроде миниатюрного маятника, или чего-то подобного) или специальные манипуляции для погружения человека в состояние транса. Как я понимаю, в вашем случае ничего подобного не было? К тому же, это не такое простое занятие и требует как минимум времени.
Но Генри, казалось, все уже решил для себя.
Он обхватил голову и запричитал:
- О, за что он возненавидел меня? Что ему нужно? Может быть, он просто задумал уничтожить меня? Лишить всего, что только можно? Чем я провинился?
Доктор Фуллворт утешительно похлопал его по спине:
- Все будет хорошо, Генри. Может быть, если вы просто ненадолго отвлечетесь от своих снов...
- Ни за что! - Вскочил пациент. - Сейчас, когда я только начал вспоминать свое прошлое? Когда я узнал своего врага? Когда я на полпути к свободе? Этот негодяй украл у меня всё, что у меня было... Постойте, доктор, всё ли? Что он возьмет на этот раз? Боже, мне страшно...
Уже на пороге мистер Холлоуэй с неудовольствием отметил, что его излюбленное место в клубе - диван в глубине помещения - занят. Совершенно незнакомый респектабельный джентльмен в одиночестве восседал на нем, сжимая в руках газету, а зубах - дорогую сигару. Однако мистер Холлоуэй абсолютно не собирался изменять своей привычке проводить пару часиков в день в тишине за свежим номером "Таймс".
- Позвольте, - обратился он к сидящему, указывая на свободное место в углу дивана.
- Мы знакомы? - спросил Генри без особого, впрочем, удивления: по долгу службы ему приходилось встречаться со многими людьми, причем далеко не все из них оставляли хоть какой-либо след в его памяти.
- Простите, что не представился сразу: Альфред Неймлесс. Кажется, нам с вами доводилось встречаться на каком-то... Что с вами? Вам нездоровится?
- Не обращайте внимания, просто разболелась голова. Честно говоря, в последнее время меня часто мучают мигрени. Итак, где, вы говорите, мы встречались?
- На каком-то приеме, не скажу наверняка.... Впрочем, помню, вы были там с женой и дочерью. Надеюсь, это не будет чересчур бестактным, если я скажу, что дочь ваша - очаровательнейшее создание?
- Что ж, кажется, мне и впрямь придется обидеться, сударь, - с притворным недовольством произнес мистер Холлоуэй, - сочтя вашу похвалу недостаточной для моей прекрасной дочери.
Оба джентльмена рассмеялись. Генри, который посчитал, что на этом беседа двух малознакомых людей окончена, развернул газету и углубился в чтение. Мистер Неймлесс, однако, продолжал:
- Да, ваша дочь прелестна, тем более неприятно, что мне приходится причинять зло ее отцу - при этих словах мистер Холлоуэй вопросительно поднял взгляд. - По всем правилам, я должен был проникнуться к вам глубочайшим уважением, однако - увы! Ничего не могу с собой поделать! - Неймлесс с улыбкой развел руками. - Так уж вышло, сударь, что вы попались ко мне на крючок, а уж я, будьте спокойны, не остановлюсь, покуда не обдеру вас, как липку. Какие пошлые аллегории сыплются из меня сегодня, подумать только! Молчите, молчите, мистер Холлоуэй, не стоит привлекать к нам много внимания.
И мистер Холлоуэй, с губ которого уже были готовы слететь полные праведного гнева восклицания, с изумлением отметил, что не может издать ни звука.
- Вы даже не представляете, какой это тяжкий труд - иметь дело со скрягой вроде вас. - Продолжал Неймлесс. - Сколько времени и сил я потратил! Зачем, например, я сижу с вами тут и разглагольствую почем зря? Ей-богу, не знаю! Так уж случилось, не я это выдумал. Кто? Может быть, вы? - Он рассмеялся. - Ну-ну, не выпучивайте так глаза, сударь, это некрасиво. В конце концов, с чего так переживать? Поделать вы все равно ничего не можете - вы у меня в руках. Вы - мой благодетель, если вас это утешит. Однако к вашему несчастью, я обладаю таким количеством средств против вас, что когда я пущу их в ход, от вас не останется и мокрого места! Чего же мне не хватает? Разве что одного.... Впрочем, мы с вами заболтались - время уходит, а я еще не продемонстрировал вам всех своих трюков. Взгляните, например, сюда...
И он достал из жилетного золотую цепочку с монетой на конце, которая стремительно завертелась перед глазами мистера Холлоуэя, погружая его во мрак.
- Сегодня я рассказал Фрингсу о нем, доктор. О мистере Неймлессе. Да, я знаю, Фрингс ненормальный, но он ведь ясновидящий. Вы не знали, доктор? Конечно, ведь это его тайна. Прошу вас хранить ее. Итак, Фрингс прочел свое нелепое заклинание, закрыл глаза и сказал вот что:
"Я вижу этого человека сидящим в пещере. Горы золота громоздятся под ним. На голову его надета корона. И восседать ему там до скончания веков во тьме и сверкании золота... "
По-моему глупо, не так ли? Добыть такие сокровища, и не иметь возможности их потратить! Ведь это были мои сокровища! Все, все, что у меня было... Он отнял у меня мое состояние, а теперь... Боже! Он хочет отнять у меня дочь! Вернее... он уже отнял ее у меня, доктор... - И Генри беззвучно заплакал.
Доктор Фулворт тяжело вздохнул.
- Почему бы вам не подумать о чем-нибудь другом, Генри? Отвлечься? Может быть, стоит больше проводить времени на свежем воздухе, ведь мы не ограничиваем вашей свободы в пределах лечебницы.
Пациент вскочил на ноги.
- Почему вы все время мешаете мне, доктор? Я только и слышу от вас все время: "Генри, успокойся! Генри, забудь!". Я уже достаточно забыл в свое время и вам это известно!
- Я совсем не собираюсь мешать вам, Генри! Просто я обеспокоен вашим состоянием: вы почти ничего не едите, думаете все время лишь об этом Неймлессе. Как ваш лечащий врач я не могу не обращать на это внимания.
Генри с надеждой посмотрел на Фулворта.
- Но скоро мне не понадобятся врачи, правда, доктор? Скоро я выйду отсюда?
Фулворт произнес, стараясь, чтобы его слова звучали как можно мягче:
- Об этом пока рано говорить, Генри. Нужно время, чтобы оценить перемены в вашем состоянии. Но думаю, ваше лечение пока не закончено.
- Но ведь мои сны! Вы же убедились, что я не сумасшедший! Я был прав: Неймлесс - гипнотизер! А я жертва...
- Генри, хватит об этом. - Резко оборвал его Фулворт и, заметив, как гневно раздуваются ноздри его пациента, приказал:
- И сядьте, пожалуйста, на место. Не заставляйте меня применять меры.
Генри подчинился, прошипев что-то себе под нос. Доктор Фулворт, впрочем, его не расслышал.
Мистер Холлоуэй беззаботно прогуливался по бульвару, когда возле него остановился крытый экипаж. Дверца открылась:
- Садитесь, мистер Холлоуэй. - В карете находилось двое: лиц их разглядеть не было возможности, однако голос говорившего казался странно знакомым.
- Прошу прощения, джентльмены, у меня нет времени на дурацкие шутки. Всего доброго.
- Не заставляйте меня повторять дважды, сударь. Делайте, что вам говорят.- Открытая угроза в голосе незнакомца заставила мистера Холлоуэя подчиниться.
"Чего доброго у них окажется нож или что посерьезней" - подумал он.
- Это и есть мистер Холлоуэй? - поинтересовался один из сидевших напротив Генри людей.
- Что вам от меня нужно?
- Ровным счетом ничего. А теперь, посидите минуту тихонько, будьте любезны. - Сказал мистер Неймлесс.
Генри был настолько шокирован таким беспардонным отношением, что остался лишь молча внимать разговору незнакомцев.
- Да, Фулворт, это и есть мистер Холлоуэй, - продолжал тем временем Неймлесс, - человек, озолотивший меня, и тот, в чью дочь меня угораздило влюбиться.
- Так уж и влюбиться, Альфред! - Рассмеялся Фулворт. - Если есть на свете вещи, в которые я никогда не поверю, так это в то, что ты способен на любовь!
- Ну, веришь ты или нет - дело твое. Однако я не раз выручал тебя, Адам, а долг, как известно, платежом красен.
- Что здесь происходит?! - Воскликнул мистер Холлоуэй, терпение которого лопнуло, а вдобавок не на шутку разболелась голова.
Неймлесс и Фулворт с недоумением посмотрели на него, словно впервые заметили присутствие здесь третьего человека.
- Он точно ничего не будет помнить? - Задумчиво спросил Фулворт.
- Абсолютно. - Ответил Альфред. - Что ж, мистер Холлоуэй, позвольте принести вам свои извинения за это бестактное временное заточение. С вашего позволения, лишь небольшой пустяк, прежде чем вы покинете нас...
Неймлесс сунул руку в карман.
- Как вам нравится это последний сон, доктор? - Зловещим голосом произнес Генри, сжимая в руке острый осколок стекла и глядя в глаза Фулворту.
Доктор внешне оставался спокойным, однако лоб его покрылся испариной. В примирительном жесте поднял он руку:
- Успокойся, Генри...
- Заткнитесь! - Вскричал тот, размахивая осколком и в такой ярости сжимая его в своих руках, что кровь из израненной ладони заструилась у него по запястью. - Раньше вы были более любезны. Вы все время лгали мне! Лгали - а сами были прихвостнем этого негодяя! Я доверял вам как другу, а вы все время были заодно с Неймлессом! Вы сообщали ему о каждом моем шаге! Может быть, он и сейчас здесь?
И он принялся озираться в поисках своего невидимого врага.
- Генри, ты болен. Пойми - это всего лишь сны, плоды твоего воображения. Прошу тебя, не делай глупостей...
- Вы хотели избавиться от меня, упрятав меня сюда и надеясь, что я никогда не вспомню своей жизни. Вы - он ткнул окровавленным пальцем в лицо доктору, - вы украли ее у меня. Но клянусь, вы ответите! Ответите оба!
- Послушай меня внимательно, Генри. - Неожиданно властно произнес доктор Фулворт. - Ты должен выслушать меня ради твоего же блага.
Последние одиннадцать месяцев мы старались не напоминать тебе об этом, помня о непостоянстве и ненадежности твоей памяти. Но ты должен понять, Генри, понять и принять, что для нет другого дома, кроме лечебницы Уорвик-хилл. Твоя семья - это Я, сестра Мередит и прочие служители. У тебя нет и не было другой семьи. Не существует никаких Магды и Сьюзен, Генри, и ты никогда не был богат, хотя, конечно, всегда мечтал об этом. И уж конечно ты не мистер Холлоуэй, ты Генри Алан Моррис, наш пациент вот уже двадцать один год. И за это время мы привыкли к странным выходкам твоего сознания, поэтому верь мне, Генри, и в этот раз все обойдется хорошо. Мы продолжим лечение, и когда-нибудь ты действительно выйдешь отсюда здоровым человеком. - Последние слова Фулворт произнес почти с жалостью. Его пациент рыдал, сотрясаясь всем своим тщедушным телом.
- А теперь, прошу тебя, отдай мне это... - Доктор медленно протянул руку к нехитрому оружию Генри; тот вдруг взвизгнул, выбросил вперед руку и неуклюже ткнул Фулворта в живот. Доктор охнул и осел на пол.
Судорожно зажимая ладонями рану на животе, он извивался на кафельном полу.
Генри, всхлипывая, стоял над ним. Слезы струились по его лицу.
Потом лицо это вдруг словно окаменело - рыдания прекратились, взгляд стал пустым и бессмысленным.
- Где вы, где вы, мистер Неймлесс? Я иду искать. - Тихо произнес он.
Затем перешагнул через умирающего и вышел из комнаты. Некоторое время еще были слышны его затихающие бормотания:
- Мистер Неймлесс? Ну, где же вы? Где вы, где вы, где вы...