Иванна 📽️ к.о. Александра Юрьевна. фильм "Ласточкино гнездо".
Веселый патологоанатом Женя 📽️ к.о. Джо. фильм - Комедия "Квартирка Джо", США 1996
Через мост звёздного неба новое утро, соединившись с прошедшим замечательным днем выдалось бодрым, ядреным. Звезды погасли. С северо́в прилетел холодный воздух. До заморозков на почве дело не дошло, но резкая свежесть перед восходом солнца будила и бодрила вездесущую жизнь: молчаливых пугливых зайчиков, хитроглазых лисиц, пере и неперелетных птиц, малявок-козявок, рыбешек, выпрыгивающих из речки, чтобы хоть на мгновение побывать за границей.
Сразу по восходу - поля задымились под солнечными утренним накатом.
Мария попросила Лену помочь накрыть на стол к завтраку, на что получила жесткий отказ: "Тебе надо ты и накрывай! Я с мужиками в поле уйду. У нас посевная, мы картошку садим."
Авдея в доме не было. Мария ему позвонила - телефон в ауте.
- Ну не хотите, как хотите,- спокойно сказала хозяйка дома.- Нас стало много. Все же нужно нанять кухарку в смысле домработницу по всем делам. Так я и сделаю; опять и снова. У нас была раньше домработница, но была недолго, я ее выгнала. Она к мужу стала приставать, а может и пристала... За нами, за молодыми разве углядишь... Что, Вадик, глаза опустил, покайся если что было?
Мария очень улыбнулась - очень вопросительно.
-Ничего я не опустил, я в кружку смотрю нет ли в кофе тараканов.
- Нет у тебя тараканов, ни в голове, ни в кофе; у нас в доме их вообще нету.
- Ну и нечего тогда наговаривать. И вообще,сегодня день такой... мы сегодня... три богатыря. Кроме тебя.
- Чего чего ??
- Того того.
- Вот на поле сейчас приедем, так мы - прям как копия с картины Васнецова.
Только вместо Ильи Муромца с конем - Вадим Набоков с трактором: то есть - Я. Вместо Добрыни Никитича на коне -- Зимин верхом на Муравье. Вместо Алеши Поповича - Летка Енка на картофелесажалке. Вместо заросшего бурьяном поля - поле чистое лучистое.
- Сам ты Попович,- Лена недовольно поджала свои алые губы.- Маш а Маш, чего твой муж меня каким-то еще Поповичем обозвал?
- Это он выкручивается так. Я думаю, застань я его в постели с той домработницей, так он бы все одно выкрутился. Наплел бы, что ему в голову взбредет, а ты мол ,жена, верь всем моим бредням. Ты, Лен, смотри - эти Набоковы - те ещё гулёны. Хоть и Авдей... Вот чего он связался со Сковородкой? Она конечно девка классная, но она мужняя жена... Он же ещё совсем пацан. Так что, Ленусь, если что... Если кто... Ты мне сразу скажи. Будут им и богатыри с картины Васнецова; будут и русалки... с картины "Среди волн", Айвазовского.
Говорила Мария с юмором. Все поулыбались, даже посмеялись, кроме Лены. Она такой юмор не поняла.
На выходе из дома Маша мужа остановила, ласково огладила по плечу:- Ты не дуйся на меня, ну пошутила неудачно... Это всё Ленка виновата. Утром попросила ее на стол помочь накрыть,,, - она меня отфутболила.
- Она тебя отфутболила, а на мне ты отоспалась. Ловко.
- Вот дурачок, я же люблю тебя. Вечером - ты на мне отоспишься, я тебе все что хочешь сделаю.
- Ну ладно, на первый раз в двухтысячный раз я тебя прощаю.
-Вот и ладненько... Теперь поцелуй меня и не дуйся.
Поцеловались - помирились.
- Ты Авдею позвони,- с упреком сказала жена.- Вот где он до сих пор? И сейчас тишина. Телефон - в ауте.
Солнце насыпало повсюду золота. Завелись поля, затарахтели, запахли матерью землей. Лена уверенно встала на подножку. Поехала пашня навстречу, принимая в себя первые картофелины.
Зимин уехал за новой порцией семенной картошки. Вадим вел трактор очень аккуратно, все время поглядывая - как там Лена. Она бодро стояла на подножке, увидев пустое "колечко", проворно ложила* картофелину в пустое место. Круги длинные: от края до края 860 метров.
На третьем круге Вадим неожиданно увидел, что Лены на сажалке нет. Вот только что была и..?
Резко остановив трактор, он мимо ступенек спрыгнул на землю, осмотревшись увидел, что Елена стоит в незасаженной стороне поля. Стоит и не двигается, в каждой руке по две картофелины.
Окликнул, подбежал.
В ответ - тишина, заглянул в глаза - в пустоту и холод.
- Твою ж дивизию,- закричал он.- Опять началось!
Он подхватил Лену на руки, вынес к дороге.
Подъехал Стас, изменился в лице, выкинул ящики с картошкой с кузова "Муравья" на обочину. Положили Лену в кузов. Вадим остался у трактора. Стас повез Лену к Маше. Она встретила их на крыльце:
- Шо, опять?- она всплеснула руками.- Неси её в игровую комнату, на ней одежда вся в пыли. На диван положи на диван, и раздень ее. Я за тонометром сбегаю... я быстро.
Сбегала принесла тонометр.
- Да что ж, вы мужики, бестолочи такие? У вас одно на уме, что же вы с нас первым делом штаны снимаете: я же давление на руке буду мерить. Куртку снимай и кофту, но штаны назад тогда уже не надевай, их в стирку надо. Вам что... на Муравье подстелить в кузове нечего было?
Стас не ответил, лишь слегка развел руками... Он с тревогой смотрел как Маша меряет давление.
- Сто двадцать на восемьдесят, давление отличное, но пульс 43 удара в минуту, это очень мало, но и это не главное; важно --- с головой у неё что-то непонятное. Кофе горячее нужно. Срочно. Покрепче и побольше. Побудь с ней я сейчас...
В это время Набоков в поле подогнал трактор к дороге, досыпал в бункер картошки.
Увидев подъехавшую со стороны города крутую тачку, удивился. Не простая тачка - дорогая - "Феррари" ярко-желтого цвета.
Вышла из авто́ стройная женщина лет сорока, хорошо одетая, лицо - отточено самой мамой-природой, а природа, как всем известно настроена на совершенство в его совершенной бесконечности.
Сейчас выражение лица незнакомки - то ли печальное то ли злое.
- Это ферма Набоковых? Кто из вас Иващук?
- В каком смысле - из нас? - Вадим даже обернулся.- Я же один здесь... А-а... я догадался, вам Борис нужен... Вы наверное насчет участка земли, что я гектар городским садоводам в аренду сдаю... Но у нас вроде свободных сейчас нет. Впрочем, Иващук и в самом деле этим гектаром заведует, и он лучше знает. Они сейчас подъедут... Да вон они уже подъезжают. У нас посевная, мы картошку садим.
Подъехали: Стас за рулем, Иващук в кузове, на ящиках с картошкой.
- Борис, к тебе тут мадама по твою душу.
Иващук сразу неправильно понял "в чем дело" и, показав рукой в сторону нескольких семей, копошащихся на своих крохах участках в ста метрах от них, отрицательно замотал головой.
- Нет земли, ни одного места нет.
- Ты Иващук?
- Я. Но я же сказал,- нет земли.
- Да не нужна мне ваша земля... Меня Иванна зовут. У меня к тебе - другое... Я к тебе с печалью... С недоброй вестью... Но я вижу - ты крепкий мужик... Ну, тогда, мужик, держись.
- Твой муж изменял мне с твоей женой.
- ... Какой мой муж?
- О, боже, что я говорю... Это я не в себе... Мой муж... мой муж... мой муж... изменял мне с твоей женой, с твоей женой.
- Моя жена... Ната. Она - в больнице... А кто ваш муж?
- У меня нет мужа.
- Послушайте, как вас там - Иванна? Вы определитесь для начала - имеется у вас муж или нет! У нас тут с утра уже есть одна сумасшедшая, и у неё, как раз сейчас, очередной приступ. Нам некогда, нам работать надо.
Чужая женщина, неожиданно шагнула к Иващуку, положила ему белые руки на плечи, опустила глаза:
- Ночью мне позвонили из клиники, сказали, что мужа нет на дежурстве, вечером заступил, а ночью исчез. Я утром послала сына Алешку в гараж, он пришел, плачет... Сказал, что папка в гараже в своей машине в обнимку с чужой тетенькой спит. И они оба голые...
Врачи сказали - отравление угарным газом. Сейчас они в морге. То есть мой муж и вероятно твоя жена. Нужно нам поехать для опознания. Их там, конечно, опознали, но нам тоже надо, процедура такая.
Ну вот,- вдова сняла руки с плеч вдовца...- Теперь и ты... теперь мы оба знаем о нашем горе и о нашем позоре... Садись за руль, а то я уже Реланиума наглоталась, еле до вас доехала... Ну что ты молчишь?
- Я не знаю что говорить,- едва слышно сказал Иващук...- Моей Наты... больше нет? Это просто какой-то чудовищный комплект судьбы.
Вдовец со вдовой сели в "Феррари" и уехали.
- Стас, ну бlять мы влетели в... прорву, по самое не хочу,- Набоков размахался руками, как недовольная небом птица. - Вчера такой классный день был, и сегодня с самого утра - все же было в золоте. А теперь - будьте нате... пятеро - на самокате... То Ельку заклинило, а терь вообще мУторь какая-то. Натка, Натка, ну совсем же молодая... Что натворила, что наделала? Беда, Стас. Беда.
Вадим показал другу на сиденье, зам залез в кузов мотороллера:
- Мне время надо, чтобы сообразить. Я сейчас брательника вызову, он и для дела нужен раз такой "раста́к" на нас наехал. И... и для совета; у него мозги всегда в куче, а у меня все мысли по сторонам разбежались, тиху мать... Погнали, Стас, домой, хлопнем по стопарю, чтоб в голове хоть что-нибудь прояснилась. А то в глазах аж туман какой-то встал и не уходит. Сто тысяч чертей.
- В голове все мысли на измене. Натка, Натка, что ж ты натворила?
Если в морге кто и был веселый, так это патологоанатом Женя-Джон. Молодой краснощекий малый, глаза яркие, он уже принял на грудь, с самого утра не сдержав обещание жене - больше не пить.
Иващука с женой пластического хирурга он встретил на крыльце морга, куда вышел покурить свежим воздухом.
- Мы на опознание. Отравление угарным газом.
- Хорошо... Как вы вовремя... Мы их уже расцепили. Правда пришлось немного почикать сухожилия, чтобы - рассовокупить. Трупное окоченение знаете ли... Их же в одном комке привезли... Смерть - не выбирает. Одного не пойму, как их из машины вытащили?
- У него машина с открывающимся верхом... Была... Какая разница?
- Я первая,- сказала Иванна.- Если мне станет дурно, Борис побудь со мной, поддержи.
Вдове плохо не стало... Иващуку - стало. Иванна Бориса поддержала. Вместе с трудом, но справились.
Опознали.
- Одного не могу понять,- снова сказал веселый патологоанатом,- как это могло случиться с Валентином Семеновичем... Угарный газ... Он же врач высокой категории.
Вот два месяца назад, холодно еще было. Так целая семья вымерла: муж, жена, двое детишек и собака. У них газовый водонагреватель... Там труба вытяжная забилась. Окна были закрыты, холодно потому что. Ну тут понятно. Они были простые люди и как-то, вероятно, не думали об этом... Но Семёныч он же врач... Или вот еще совсем недавний случай. Мужчина, здоровый сильный, моего возраста, - ему бы ещё жить и жить. Пришел в гараж, там погреб, крышка плотная, в погребе - картошка. За ней и пришёл... Спустился по лесенке.. Там и остался. Он тоже мог и не знать о такой смертельной опасности.
Картошка при хранении выделяет углекислый газ. Ни цвета ни запаха, а CO2 а он тяжелее воздуха, скопился в погребе. Асфиксия - смерть от удушья.
Так что не извольте беспокоится, все там будем... Скажу точнее - все там НЕ будем. Нет никакого ТАМ. Есть только ЗДЕСЬ. Живите пока живете. Энергично и с напором. Потому как с точки зрения жизни и смерти мы ничем не отличаемся от... даже тараканов. Все уйдем в никуда. Просто в НИ-КУ-ДА. Бога нет и не предвидится. А жаль. Очень жаль. Так что живите дру́ги - Здесь. Другого места не будет.
Иващук и Кочнева стояли у "Феррари". Оба не помнили даже, как вышли из морга и пришли к машине.
- Борис,- каким то глухим, не своим голосом сказала вдова,- постой пока в стороне. У меня глаза пока сухие, но я уже чувствую... сейчас потеку, как Ниагарский водопад. Не надо тебе меня такой видеть. Отойди в сторонку... Сядешь за руль через пять минут. Поедем к тебе. Я в своей квартире сегодня переночевать не смогу. "Он" ночью обязательно придет проститься... "Он" же не простился со мной. А я одна "Его" прихода не переживу. Сын у соседки переночует, ему не в первый раз.
* * * * *
Краткая биография короткой жизни Иващук Наты (в девичестве - Неснова Наталия Георгиевна). Так бывает, так случается. Живет человек, совершенно не желающий перестать быть человеком и тем более - перестать БЫТЬ. Возраст - двадцать четыре года. Куда же ещё лучше? Казалось бы - живи да радуйся.
Взрослую жизнь Наталия начала еще в школе с несколькими, к концу учебы - почти со всеми одноклассниками.
Сразу после школы появились: сначала "слесарь-гинеколог", затем "продавец из обувного магазина" следом... "Пилот". Летчик был старый, на тринадцать лет старше девицы, но красивый, неженатый. Обещал распахнуть перед Натой весь мир, а вместо этого распахнул лишь... окно; для себя. Вот и нет летчика, да и не было. Он всё врал, и про себя и про самолеты... Говорил, что сейчас переучивается на совершенно новые секретные аппараты, поэтому временно - без денег...
Ната, курица зомбированная, с родителей деньги для него тянула. Липовый летчик оказался не липовым наркоманом - со стажем. Однажды, переборщив с дозой, решил взлететь... с балкона... как квадрокоптер.
Так - менты, в позе квадрокоптера, на асфальте его бездыханное тело мелом и обвели.
Ната, от такого неслыханного, взрывного унижения, уехала из своего родного Желтореченска в Новореченск.
Потолкалась пару месяцев между тремя и тридцатью тремя новыми мужчинками... Ничего путного: одни бездельники да нищеброды. А зачем ей такие, если она сама такая?
И вот однажды в овощной лавке увидела двух очень интересных мачос (Набокова с Иващуком). Из их разговора поняла: Молодой красивый здоровяк - он начальник и по всему видно - босс не бедный, а тот что постарше - его работник.
Через неделю снова в той же лавке увидела Иващука, он был один на развозе. Попросила подвезти.
Иващук хитро прищурился: - А если мне в другую сторону?
- ...Так и мне - в другую.
На выезде из города все же спросила: "А вы разве не в городе живете?"
- Я же говорил - нам не по пути. Я с фермы. Тут почти полчаса езды.
- Ну если всего почти полчаса, то мне с вами наоборот по пути. Нет ли у вашего хозяина работы для меня? Я много что могу.
На ферме Мария "тему" Наты просекла уже на третий день. Увидев, как она проходит мимо ее мужа; так, что её боком разворачивает, и как стреляет глазками,- жена поняла все, что нужно было понять жене. Тут же вызвала к себе Бориса.
Разговор был по-мужски жестким.
- Ты кого, Борис, привез? Ты глаза открой. Ей же не работа нужна... И ты ей не нужен, она на моего мужика глаз положила. Короче, на раз два - сади её в машину и вези туда где ты её взял.
Борис тут же все рассказал Нате... Ната включила всю себя в защиту всей себя. В результате они: Борис и Ната на следующий день подали заявление в загс и через месяц расписались.
На свадебке Мария извинилась перед новоиспечённой Наталией Иващук за ошибочные подозрения. Но лишь на словах. На деле она, через недолго думая, попросила Авдея поставить в доме, во дворе видеокамеры, что он и сделал быстро и незаметно.
Поставить-то поставил, но всё засекретил. Напрасно невестка просила его показать записи с видеокамер. Ну хоть что-нибудь.
Ничего Авдей ей не показал. Отвечал глупой отговоркой - "В Багдаде все спокойно, и нехрен себя накручивать".
Каждый играл свою игру.
Ната, в свою очередь, поняла, что совершила очередную ошибку. Набоков на неё и в полглаза не смотрит.
"И чем эта Машка лучше меня?- думала она по ночам ложась под старого мужа.- Почему ей всЁ, а мне этот нищий старик на судьбу выпал? Ну нет, что нибудь я все равно придумаю."
Работница из нее была никакая, варила она что попало. Благо у Бориса был отменный и идеально не привередливый аппетит. Он, что дадут, то и ел. Без претензий.
Недолго они так пожили.
Однажды вечером Ната торопилась у стола с готовкой ужина, а Борис ещё после обеда принес с речки какой-то рыбной мелюзги.
- От ножа рыбой пахнет или мне показалось?- Ната поднесла нож к носу, неловко поднесла и не тупой ,как надо бы, стороной, а режущей - острой и... Тут резко хлопнула дверь, муж вернулся от трудов праведных к ужину. Голодный; а у жены в кастрюле еще сухое дно. Ната вздрогнула, дернула рукой и слегка порезала нос между ноздрей.
Немного крови - много криков.
Она потребовала, чтобы Борис отвез ее в город в травматологию.
В тот вечер в приемном покое подменял заболевшего коллегу пластический хирург.
- Я же замуж с таким носом не выйду,- причитала хирургу Ната.
- Замуж... Вас разве не муж привез?
- Да какой он муж... Старик... Так, для короткой разминки. Если вы сделаете мне пластику - я для вас - всё что угодно.
Пластический хирург проявил отзывчивость и преданность Гиппократу. Нату положил: в прямом и переносном.
Она стала очередным забавным развлечением Валентина Семеновича Кочнева, пластического хирурга Новоречинской городской больницы.
Развлекались они в его Ситроене. По вечерам закрывались в гараже,- внутри больше похожим на номер в приличном отеле: с баром, с выпивкой, с закусками.
Иванна, жена подозревала мужа в изменах, ревновала, но терпела. У них семья, сын десяти лет, а муж Валя очень хорошо зарабатывает.
---------------
--------------
Подъезжали к набоковской усадьбе бравые нахрапистые молодцы из городского похоронного бюро "Светлый путь", уперто предлагали свои "быстрые и недорогие" услуги. Сумму за услуги назвали приличную. На что Вадим их прилично послал на очень приличное расстояние. Набоков сказал, что ме́ста на их сельском кладбище достаточно, что могилу они легко выкопают сами, и гроб пенсионер по фамилии Сруль из Ариадного сделает какой надо, так что черные мальчики могут катиться откуда прикатились и больше здесь не появляться.
Светлопутинцы уехали не солоно хлебавши, матеря и гробовщика Сруля, и Вадима, и все эти зажопистые скупые деревни.
Могилу копали Стас с Борисом. Стас копал сильно, быстро. Не в первый раз. На зоне не раз и не два приходилось копать для отмучившихся собарачников могилы в земле сибирской - жесткой, с кучей трудных камней, густо проросшей корнями деревьев .
Здесь же земля была мягкая - супесь - сама копается. Но Борис копал с каким-то остервенением - еще быстрее. Когда выкопали оказалось, что Борис выкопал сантиметров на двадцать глубже. Пришлось сбросить земли сверху, чтобы выровнять дно могилы, глубиной почти два метра.
Поминки Набоков в своем доме делать не разрешил. На вопрос "Как же без поминок, давайте хоть на улице столы поставим?" Подключился Авдей - предложил поставить армейскую палатку за ангаром. Пять на восемь. Сорок квадратов - вполне хватит для всех придущих помянуть.
Гроб к дому не подвозили. Борис в день похорон на "Зиле" с двумя женщинами в кабине - для одеть покойницу и двумя мужчинами в кузове - в гроб положить, и гроб на кузов поставить.
Из морга приехали прямиком на кладбище в уже готовом виде. Покойница была одета обута; в простом, но нормальном гробу работы пенсионера Сруля из Ариадного.
Проводить Нату в последний путь немного людей пришло. Борис знал о родне Наты в Желтореченске, но звонить никому не стал...
"Потом как-нибудь узнают. А не узнают?.. Так и они меня знать не захотели. И увидеть, когда узнали через Нату, что я намного старше ее и... считай совсем без денег. Я их знать не знал и знать не желаю,- раздраженно думал он, ломая лопатой землю могилы.- Тоже мне родственнички."
Знакомые Наты, если и были в Новоречинске. Да и какие это знакомые? Так, пара десятков кабацких мужиков, перепихонцев одноразовых..
Из Савиновки в основном пришли. Еще несколько баб и мужиков с соседних недальних деревень; просто любопытных.. К столу готовили все те же Святохна и Улитта. Всё, кроме смерти, было пристойно.
Всё да не всё.
На кладбище Елена Прекрасная неожиданно для всех выкинула очередной фортель. Она подошла к еще пустой могиле, встала на самом краю и с ужасом в глазах... прыгнула вниз.
Прыгнув в яму, не упала, устояла на ногах. Земля под ногами оказалась мягкая, свежевскопанная. Она лишь резко согнулась в коленках, присела и, снова выпрямившись, встала.
Встала и застыла. Ужас прыжка, выключил ее разум. Оглядывая сырые земляные стены, Еля стояла и не понимала. Зачем она здесь? Почему вокруг земля, и как она здесь оказалась.
Какие-то бабы закричали громким криком. Стас в этот момент был недалеко, но стоял спиной, вытаскивая из багажника ящик с выпивкой и закуской на погребение. Услышав за спиной истошные крики, быстро обернулся, бросил ящик на земляной холмик, в три прыжка оказался среди окруживших яму. Увидев внизу Лену, мгновенно прыгнул в яму с ней рядом. Она стояла в каком-то оцепенении. Стас подхватил Елю на руки, увидел рядом - наверху Бориса, поднял высоко на руках. Борис, упав на колени, принял Лену на руки, быстро отошёл подальше от ямы. Сзади уже подбегал Стас. Лена стояла на земле.
-Ты в порядке, Леночка моя? Ты как туда упала? Тебя кто-то толкнул? Ты видела кто?
-Нет... Я сама прыгнула.
-Зачем?
- Хотела узнать... как там; страшно?
-Ну и как там? Страшно?
-Там сейчас непонятно. Над головой же нет земли.
- Стас, если я вдруг умру, ты же меня спасешь?
Стас резко дернул головой, словно его змея сзади в шею укусила... но ответил быстро:"Конечно я тебя спасу".
......................................
Гроб заколотили, опустили в могилу, засыпали землей, поставили деревянный крест.
Среди провожающих Нату в последний путь была и Иванна - вдова хирурга.
- У нас сегодня и сейчас тоже похороны,- тихо сказала она Борису.- Валю моего хоронят. Но я не пошла. Не смогла. Патологоанатом сказал, что их привезли одним комком. Не могу через такое переступить. Там родни с его стороны достаточно. Две сестры, его мать, отец, старенькие уже. А я не смогла. Эта жуткая картина, у меня все время перед глазами. Они в машине лежат голые и мертвые... обнявшись.
-Не надо подробностей,- хмуро отозвался Борис.-Я не хочу.
Все выпили по стопке у могилы.
Умеем мы русские... даже из смерти сделать маленький праздник.
С кладбища все на Зиле приехали на ферму - в палатку.
Разговаривали за столами не громко, но с каждой поминальной стопкой шум разговоров нарастал.
- Конечно жаль девку; ей бы еще жить да жить. Но теперь уж ничего не попишешь, остается помянуть.
Закуски было много, выпивки тоже.
Много раз слышалась одна и та же фраза "Двадцать четыре года. Вот ведь как."
- А мужики Натку любили. Сказала Татиана, моложавая пенсионерка, накрасившаяся на помин, как на гулянку какую.
- Смазливая, вот и любили.
- И доступная...
- Им кобелям то что нужно. Если смазливая да доступная им что ещё надо-то?
-Ты что говоришь, шикнула кто-то на кого-то... Мужики же услышат... Но тут она увидела, что из мужчин за столом никого нет.
-Так все покурить вышли
-Так мои не курят, но тоже вышли.
-Зато наши курят. А мой-то как паровоз дымит с утра до ночи. А и ночью встает еще.
- Давайте, девчата, пока чертей этих нету, по стопочке тяпнем.
-Да уж хватит тебе, ты уже и так хороша.
-Да и спела бы, только сейчас неудобно. Поминки все же.
* * * * *
К концу поминок Борис так напоминался, что упал со стула на землю. Авдей с Иванной подняли его под руки, увели в дом. Уложили на диван.
- Ты, мальчик, не беспокойся, все с ним будет нормально,- успокоила Авдея вдова.- Я врач по образованию, прослежу за ним, и ночевать я здесь буду.
Угомонились поминки лишь по позднему вечеру.
Кое-как развезли гостей. За кем-то приехали родные или знакомые. Авдей на "Ладе" сделал два рейса в Савиновку с пьяными поминальщицами, нежелающими уезжать; некоторые из некоторых требовали продолжения банкета.
Сватохна и Улитта остались ночевать в спальнях Виталины и Авдея, а сам Авдей с Юлей третьим рейсом на Муравье к Юле уехали.
*мне в данном контексте слово "ложила" вместо клала - больше нравится. Мой роман мои правила.
.................
Глава эта - не черновик, но и не чистовик. Опасаюсь, что на чистовик здоровья не хватит...