- Вам зачитывается дело об изнасиловании этой девушки, являющейся несовершеннолетней. - Читал мне приговор судья. - Что вы можете сказать в своё оправдание, гражданин Людин?
У меня в голове всё смешалось. Я не знал, как на это ответить адекватно и понятно каждому, кто присутствовал в этом зале. Соответственно, мне пришлось встать, до этого я сидел, когда мне зачитывали приговор, и выйти.
- Куда он направляется? - Начали нервничать родители той девки. - Задержите его!
После того, как я закрыл дверь, мне пришлось выбежать и сесть на первый попавшийся автобус. Люблю автобусы.
Это был мой первый побег и, если сказать вам честно, удачный. Хотя я и ждал прихода ментов у своей входной двери с оружием в руках, я их так и недождался. Как жаль...
Хотелось бы вам рассказать предысторию всей этой сумасбродной ситуации, свидетелями которой вам удосужилось быть. Меня зовут Алексей, и я бывший биолог. Мне сорок три года, у меня есть своя семья, которая меня, как всех в моём возрасте мужчин, не ценит, а лишь пользуется мною.
Потерял семью - потерял честь, говорят злые языки.
Я к ним прислушиваюсь лишь в том случае, если о них написано в книге. И наплевать, какая книга. Главное - прочесть, всё остальное есть отдельное дерьмо.
В мой кружок таких философов входит мало человек:
1. Алексей Стеклянный;
2. Константин Белов;
3. Аркадий Николаевич;
4. лорд Скотт.
Как видите, нас, включая меня, пятеро. Плюс два Алексея - он курит, я - нет.
Наше общество мало, и именно поэтому нас лишь пятеро. Но участников куда больше, а постоянным являюсь лишь я.
;
ГЛАВА ВТОРАЯ
Наш клуб
За свои сорок три неполных года я сделал многое. Несмотря на факт того, что сейчас на дворе лишь начало апреля одна тысяч семнадцатого года.
Меньше 1/3 участников нашего клуба старше меня. Но это не мешает нам всем друг друга уважать.
В моём мире, где мы находимся с вами сейчас, у меня только два друга.
Это прокурор, чьё имя меня должно было защитить на суде, звучащее как Дженнифер, трансвестит, так сказать, нового поколения,
и дворник, который явно видел, что ту девочку насиловал не я, а левый чел. Кстати, дворника зовут Маел.
Те двое, как и я, очень необязательны. Мне это дерьмо не нравится, и я на них зол.
Сегодня должен позвонить, собственно, четвёртый, член нашей банды и самый молодой. Звать его Лиам или Лайам, кому как нравиться больше.
Лиам любит слушать "The Prodigy", за что и получил своё "презрительнейшее" прозвище. На самом деле, у него два имени - Лайэм и Пэрис. Хотя Пэрис - это, скорее, его сводный братец, который не входит в наш типа "бойцовский" клуб.
Так вот, нас четверо - Дженнифер, восьмидесяти шестилетний старик, выглядящий вечно молодым и являющейся главным героем фантастического романа "Будущий чёртов мир"; Маел, тот самый дворник, который доказал бы мою невиновность и которому лишь двадцать один год, тем самым, являясь самым молодым совершеннолетним членом нашей банды и, наконец, Лайэм, о котором, как и о себе, здесь много говорить не буду, скажу только, что ему десять лет и всё. Точка. Мать её.
Лайэм звонит в шесть вечера, зовя всех нас в наше святое место - табакерку, где не курим лишь мы и Пэрис, работающий там барменом и прикрывающий младшего на два года брата, так как ему самому лишь двенадцать лет.
Мы садимся у окна. Свежий воздух расправляет наши с Дженнифер седые или белые волосы. Пэрис отводит нам время и поэтому закрывает табакерку на пять минут раньше. Его должны были за это уволить, но хозяин заведения сюда заходит крайне редко, зная безупречную репутацию подросткового мужчины, скрывающегося под маской двенадцатилетнего мальчика. Лайэм садится рядом с дворником. Они хотят создать свой клуб, но я лишь грожу им указательным пальцем. Совесть-то имейте или типа того. Я же медик, а не психолог. Хотя их и путают какого-то чёрта.
- Надо выпить, мужики, за Алексея Людина! - говорит Лайэм, поднимая яблочный сок вверх. - Он нас всех сплотил, так сплотимся же и мы за него!
- Да, братец, когда надо говорить такое дерьмо, ты горазд, а когда для нашей немалой семьи - идите-ка на хрен! - говорит Пэрис. Ему это не нравится, так как я его не хочу принимать родственников участников клуба в него же.
- Дженнифер хочет сказать, что не согласен с Пэрис. - говорит оно же. Оно всегда говорит о себе от третьего лица, иногда примеряя одновременно с этим мужской род. Но чести ему это не делает.
- Дженнифер, не наглей, а! - отвечает Маел.
- Да вы достали! - начинаю орать я. - Ежедневно одно и то же.
Я собираюсь уходить, зовя Дженнифер и Маел. Они-то мне праздник не испортили.
А эти двое сидят и ждут, что я вернусь. Ха! скорее я начну смотреть фильмы, снятые по книгам, которые я читал и читаю, чем произойдёт то, чего они так упорно ждут.
Нет, я, конечно, ценю упорство и труд, но, блин... если вы опускаетесь до степени безмозгловливого ожидания человека, который уходит так, словно видел Сатану наяву и/или во сне, а потом наоборот, тогда лан. Я пойму, народ.
Но имейте предел. Пожалуйста!
;
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Родной дом и его улица
Дженнифер вскоре свалил к себе, и остались только двое - я и Маел. Мне не особо это нравилось, а Маел - весь трясся. От негодования, конечно, и как всегда.
- Дженнифер, он отправился к себе? - спрашивает Маел, перестав на миг трястись.
- Типа того, - отвечаю я, проверяя его и свой пульс.
- Тогда пошли к тебе домой - я есть хочу. - Говорит он, убирая от меня свою ручонку.
Мы подошли к моему дому. Мы зашли через балкон, так как у двери стояла кирпичная стена. Какая ирония - поставил её тот же Маел, а граффити - для удобства - я нарисовал ночью. Поэтому там хрен чё прочтешь и поймёшь. Особенно мне.
Наша улица. Вокруг лес. Маел передумал идти ко мне и пошел к себе, чтобы читать свою любимую книгу, копия которой есть в моей библиотеке.
Сейчас, перед тем, как ко мне зайти, он сделает редакцию глав. Он - Николай Ищущий. Но он не придёт, так как заболел.
Я пошёл к Маел домой от нефиг делать. Он там что-то читал.
На стене было написано - "Читаешь это - значит, философ. Ты любознателен, я знаю, что ты хочешь от этой картины отвернуться, но ты не сможешь. Ты проникнут насквозь моей грустной музыкой и поэтичной лирикой. Ты не остановишься при чтении этого. Я не скажу тебе, зачем, я, Маел, повесил эту табличку у своего кресла. Но я тебе скажу. Вживую, но не здесь. Ты не знаешь, как много я трудился, вышивая эти слова. Я тебе не скажу, ведь тебе будет меня жалко. Не люблю это ощущение. Пока, прощай..."
Прочитав это, я невольно посмотрел на дворника. Мне почудилось на мгновение, что я перед собой вижу гения.
Но это мгновение прошло сразу после того, как он меня спросил, не отрываясь от газеты:
- Жрать хочешь, врач?
Я тут же эти иллюзии вокруг себя разогнал и вернулся в нашу реальность. Я утвердительно ответил, а он, отложив, наконец, новенький номер газеты "Хрень какая-то", пошёл на кухню.
Взяв газету, я отложил её сразу же - мне попалась какая-то порноактриса.
- Иди есть мой наивкуснейший борщ! - прокричал Маел мне, когда я только пришёл после увиденного в себя.
Сегодня день был нормальным, поэтому я похвалил его, в смысле друга по имени Маел, за его борщ.
;
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ:
Я И ЮРИЙ ЖИВАГО
Направляясь домой, я встретил персонажа, в смысле, главного персонажа романа "Доктор Живаго". Юрий меня знает, но, наверно, не лично, как и его я. Чёрные волосы Живаго коротки. На нём нет очков, хотя если бы и были, я бы его не обзывал "очкарик", как тридцать лет назад.
Я не знаю с кем, но он сейчас разговаривает. Видимо, он здесь случайно оказался. Плохо дело.
- Юрий Андреевич! - окликаю я его.
Он всё же отвлёкся от диалога с незримым человеком.
- Кто здесь? - говорит он на всю улицу. - Я никого не вижу.
Я думал, что он так шутит. Но когда он подошёл почти вплотную ко мне и начал меня трогать, как незнакомый предмет, я понял - тот не шутит.
Я зашёл домой, попросив его постоять на месте. Тот лишь рассмеялся. Пока я думал, над чем он смеялся, я нашёл ему очки.
Я надел их на него. Они выглядели смешно. Но мне было на это плевать, ведь он, наконец, смог со мною поздороваться:
- О, здравствуйте, незнакомец! Меня зовут Юрий Живаго, но для вас, как для своих пациентов, попрошу меня называть "Юрий Андреевич Живаго"!
- Да-да, я знаю, кто вы такой, кто вы по профессии и ваше будущее... - Сказал я, словно те, кому я не верю - экстрасенс.
- Да? И какое моё будущее? - сказал тот с тревогой.
- Какой, по-вашему, сейчас год?
- 1917-ый, месяц - апрель...
- Насчёт месяца - верно, всё прочее - нет.
- Какой же год? - спросил он опять с тревогой, теперь с большей.
- Вы уже к его моменту восемьдесят восемь лет, если не девяносто восемь, лежите в могилке. - Ответил я, увидев странную хрень на горизонте.
- О, БОЖЕ! НО КАКОЙ ЖЕ ВСЁ-ТАКИ ГОД?! - сказал он, спохватившись за голову.
- 2017-ый. - Ответил я, начиная тоже нервничать.
- Господи, Тоня меня убьёт. - Сказал он.
- Успокойтесь, Тоня, как и Лара, и Марина, не знают о вашем отъезде в будущее. - Начал я его успокаивать, вспоминая тех, с кем он имел секс. - Лучше пойдёмте в ту фигню, которая на горизонте.
- Ой, нет, туда пройдёт только тот, с кем я до этого разговаривал. - Говорит Юрий. - О, мастер, почему только ты!
- А он что здесь делает? - удивленно осведомился я.
- Тоже жертва экспериментов Измаила. - Сказал тот грозно. - Он нас направил сюда, чтобы он не написал свой роман, а я - свою тетрадь.
- Это не тот ли, который сумасшедший учёный из ещё более далёкого будущего? - осведомился я.
- Да.
"Проклятье... Надо предупредить остальных, что этот урод здесь!" - подумал я...
- Юрий Андреевич, а настоящее имя мастера - оно, какое?
- Не твоё дело, глупец. - Появился из тьмы мастер. Его лицо чем-то было обезображено, но чем именно - я не понял. - Я не скажу их. Но вот врач может проболтаться.
- Да, знаю. - Опять рассмеялся Юрка. - Поэтому я и скажу, незнакомец, их тебе, когда мы проводим мастера.
- Ну туда же нельзя, Живаго! - сказал мастер. - Я тебя предупредил.
Тот лишь махнул рукой, так как не понимал причин беспокойства мастера, ведь по жизни мы с ним схожи - нам всё равно на мнение окружающих.
Юрий предпочитал меня называть незнакомцем, в то время как я выяснил имя мастера - "Николай Иванович".
Юрий Андреевич лишь блаженно улыбался. Видимо, он думал о том, что он любил - о семье, о поэзии, о медицине...
-... и потом, если он туда попадёт, то герой моего романа, Иешуа, его прогонит вон! - продолжает мне рассказывать мастер. - По крайней мере, я так думаю...
- Николай Иванович, смотрите! - сказал Юрий, указывая на какую-то фиолетовую хрень, к которой мы приближались.
- А вот и мой портал. - Говорит мастер. - Давно не был там. Но ладно, пора идти. Приятно было познакомиться, Людин, ещё увидимся, я думаю!
Мы пожимаем друг другу ладони, а Юрок по-прежнему лишь ему машет.
- Не забывай о романе!
- Да я помню, Живаго, только им теперь иной человек занят - Иван Понырёв.
- Его можно найти?
- Вряд ли, но попробуй.
Спина мастера исчезает в портале бесследно. Портал начинает медленно закрываться, как автоматические двери.
- Ивана Понырёва я слышал из его рассказов. - Говорит задумчиво Юрий. - Говорил, что хороший малый, только малость глуповат...
- В этом вы с ним схожи. - Говорю я ему.
- Возможно...
Мы зашли ко мне домой теперь вместе. Юрий очень хотел пить, а из таких напитков, что он пил, у меня был лишь чай. Достав "Сникерс", я зачем-то ему его предложил. Тот лишь отмахнулся, как всегда, на то, что ему интересно меньше всего.
- Странный вы всё-таки тип, Юрий Андреевич. - Прервал я неловкое молчание.
- Возможно, я этого не отрицаю. - Впервые за время нашего знакомства он заговорил серьёзно.
- А вы в первый раз в этом... как бы вам сказать... вымышленном мире? - "вымышленном мире" я произнёс с некоторым оттенком загадочности.
- Не знаю, как вас там, он говорил Людин, так? - спросил он, протирая свои очки от пара, идущего от чая.
- Я не люблю, когда меня называют по фамилии, Живаго. - Немного грубее я начал говорить.
- Понимаю. Но я не знаю вашего имени, и посему вынужден вас так называть.
В моей голове пронеслось слово какого-то, судя по голосу, известного комика. Это слово звучало как "Логично-о-о-о...".
- Тогда будем знакомы. Алексей. - Подал я ему руку, чтобы он её пожал.
- А отчество? - спросил врач.
- Отчества, равно как и отца, у меня нет. Есть лишь имя-фамилия. - Сказал я, подавая другую руку.
- Кто же вас вырастил?
Я хотел ответить на этот вопрос, но в мой дом вломился Маел.
Глава пятая:
Привет Армагеддону!
На улице бежали куда-то люди. Все они кричали будто бы бешеные.
Были ли среди них мои знакомые лица? Нет. Кроме Маела и... а, нет. Показалось.
- Лёха, ты видел ту фиолетовую хренотень? - спросил у меня дворник.
Я кивнул, так как в это время продолжил пить чай. Как будто вторжение моего лучшего друга в мой дом является обычным, ничем не примечательным, делом.
- Кто вы, незнакомец? - спросил Живаго.
- Маел. Единственный дворник в этом районе... - начал было "незнакомец", но его прервал я:
- Какое ваше дело, Юрий? Он - мой лучший друг, как у вас Саня Гордон!
Юрий от удивления снял очки:
- Вы знаете имя моего лучшего друга?!
Я прикрыл ладонью лицо, а дворник за меня сказал, что
- Он просто читал роман "Доктор Живаго", где вы, как я понял из его рассказов полгода назад, являетесь главным персонажем.
Я закрыл второй ладонью первую:
- Ну и зачем ты ему рассказал о том, что он - какой-то литературный персонаж?
- А мы разве не являемся, Лёх?
- Теперь понятно, почему мы все встретились... - сказал Живаго перед тем, как взять у меня с полки книгу, прочесть "Юрий Андреевич лег ничком на койку, лицом в подушку." и.. исчезнуть.
Между тем начинает играть второй и последний альбом рок-группы "Rock In The Burn", называющийся "Армагеддон". Начинает он играть с титульной композиции, называющейся так же, как и сам альбом. Появляется человек, точнее, как позднее выяснится бес, выглядящий как человек из того же портала, в который когда-то вошёл мастер. Всю эту картину я видел из окна, хотя мне было не так страшно за себя, сколько за Маела и за свой дом.
Я вышел на улицу. Он разговаривал с каким-то парнем, у которого всё лицо было обезображено.
- Ну понятно, Тони. С этого и надо было начинать. - Говорит тот, что слева.
- Так я не мог начать сразу лишь из-за того, что боялся опять твоей негативной реакции, Джон. Я знаю, насколько ты вспыльчив. - Говорит тот, что справа. - По моему лицу видно.
Первый засмеялся:
- Я вспыльчив, это правда. Но кто сказал, что мы, бесы, не вспыльчивы? - он похлопал второго по плечу.
Их разговор, хоть и был вдалеке, но был слышен мною отчётливо. Так как, во-первых, у меня хороший слух, а во-вторых, разговаривали они достаточно громко.
- А где мы вообще, чёрт меня возьми? - спросил тот, кто не смеялся.
- А хрен нас знает... Но я так полагаю, что это Райский Уголок. Только до вторжения Нашего Господина. - сказал тот, что смеялся до этого.
- То есть, мы в прошлом. - Сказал тот с обезображенным лицом.
- Именно так. Но тем не менее, здесь и до Него была чертовщина, как это называете вы, люди. - Сказал второй, смотря на свои, как я увидел, прищурившись, позолоченные часы.
"Они знают, как называется мой родной город... Надо об этом предупредить Маела и остальных горожан!" - подумал я и уже приготовился бежать, как вдруг застыл на месте. Как будто меня кто-то заставил это сделать.
- Не так быстро, человечишка. - Сказал тот с часами. - Ты пойдёшь с нами и тогда предупредишь тех, кого ты там хочешь.
- Я тоже так хочу, Джон. - Сказал с обидой тот, что был с обезображенным лицом.
- Ну уж извини, это могут только прирождённые бесы.
- А демоны?
- А демоны... демоны есть демоны, Тони. У них другие способности. Самая главная способность - соблазнять других. Этим-то они и опаснее нас. Есть и другая их способность, но об этом позднее, ладно?
- Как скажешь.
Они продолжали, в то время как я продолжал стоять в таком дурацком положении: правая нога в полуизгибе, левая тоже.
- Вы можете меня отпустить? - еле-еле промолвил я.
- Ща отпущу, Алексей. Только сначала мы дойдём до тебя.
- И долго ты будешь его мучить? - спросил Тони.
- Я его не мучаю. Я его проучаю за то, что он возомнил себя слишком правильным. Ты же знаешь отношение к таким в этом городе... - ответил Джон.
- Да, здесь такие долго не живут. - Согласился тот.
- Вот-вот.
Будучи аборигеном данного города, я услышал ту информацию впервые для себя. Я не знал, сколько всё это будет продолжаться, но мне надоело уже так стоять. Я не был из числа особо терпеливых людей, как, как я позднее выяснил, впрочем, и все остальные Алексеи...
Спустя, по моим ощущениям, три часа они, наконец, подошли.
- Не драматизируй, а! - сказал Джон, когда я, наконец, получил возможность движения. - Ты бы лучше думал дальше о своём Маеле, чем ныть о том, насколько я тебя заморозил.
- И скажи "благодарю" ему за то, что он тебя ещё не изуродовал, как меня. - дополнил его Тони.
- Именно! - подтвердил тот. - Но у меня сегодня хорошее настроение, так что скажи "благодарю".
- Я даже не знаю, ни кто Вы, ни кто Вы. - Сказал я, смотря на обоих.
- М-да... впрочем, я не удивлён. - Сказал Тони.
- Согласен с тобой, Тони. - Сказал Джон и снял чернейшего оттенка шляпу передо мной и наклонился: - Я есть Джон. Я есть бес. Это мой друг Тони, - он указал на того, что был с обезображенным лицом, - он есть человек. Мы прибыли из отдалённого будущего, где Наш Господин подписал с Н.И. договор, согласно которому Райский Уголок является Его владением.
Начавшаяся "Аллея Потерянных Душ" дала мне ещё один стимул спросить
- Кто есть так называемый "Наш Господин"? - спросил я.
- Вам точно нужно это знать? - спросил Тони, вопросительно глядя на меня. - Потому что в противном случае Он сам сюда прибудет, да, Джон?
- Вот именно. - Надел и перестал так долго кланяться мне бес. - Я не хотел бы, чтобы Вы же его видели.
- А по имени Вы его хотя бы назвать можете? - не унимался я.
- Глупец, ой, глупец... - сказал Тони и что-то на ухо прошептал Джону.
Они отошли в сторону, переговариваясь о чём-то.
- Ладно, Алексей... - сказал Джон, смотря опять на свои позолочённые часы.
- Что? - спросил я, волнуясь сильно.
- Мы не станем тебе ничего говорить о том, кто Он. Но ты бы уже мог догадаться, кто он. - Сказал Тони, перед тем, как они направились обратно к порталу.
- Мы ещё вернёмся. - Предупредил Джон, подавая мне свою невероятно тощую руку.
Я пожал ему руку, предварительно перед тем спросив
- А Армагеддон продолжится?
Они переглянулись.
- Это не от нас зависит, а как раз от того, о ком ты спрашивал до этого. - Объяснил мне бес. - У него сегодня настроение не айс, а, так как Райский Уголок - единственная узаконенная Преисподняя, если не считать того места, откуда я и наш Господин, то вам либо кранты, либо... хотя вряд ли второе, так как тогда бы и того города, откуда мы прибыли не было бы.
Я вздохнул с облегчением и пошёл домой, где не обнаружил ни Маела, ни своих вещей, что были в моём доме.
Глава шестая:
Вынужденное возращение в город...
Что такое город для меня? Для меня город - огромное скопление населения, зданий и денег. Но мне не нравится из этого ничего.
К населению я привык, но возвращаться в город, когда я сбежал из зала суда лишь пару дней назад, было бы глупостью с моей стороны. Тем не менее, я сел на автобус, встретившись с Максвеллом, моим старым приятелем.
У него недавно, как мне рассказал ещё до того, как был тот суд, Флинт, скончалась супруга при родах. Поэтому я лишь посмотрел на него сочувствующим взглядом, хотя сестра моей бывшей супруги также скончалась точно также...
Я не люблю города. Не люблю вообще все такие крупные населённые пункты, где больше одного жилого помещения. Да, я не люблю своё родное поселение, но что с того? Из населения я там лишь общаюсь с Маелом. Хотя после того, как он меня обчистил, это ставится под сомнение...
Выйдя на станции "Центр", находившейся на географическом центре города, я отправился на своё прежнее место работы - единственный до сих пор, со времени основания Райского Уголка, научный центр, связанный с биологией. И единственный научный же центр, где меня знает начальство...
Подходя к этим коричневым дверям, я думал: подходить ли мне? или остаться здесь за дверьми...
Я помню, как я сюда попал. Это было 18 лет назад. Я ещё не начавший отращивать свои волосы пришёл сюда, чтобы заниматься наукой. Я тогда любил биологию, точнее, зоологию, как свою супругу, при этом не изменяя одной с другой. Вышедший сюда, на крыльцо, покурить лысый толстый мужик спросил у меня то же, что в песне "Время Любить" девушка:
- Сколько времени?
И я ответил ему, что полвторого дня.
- Понятно. Вы к нам по какому делу?
- Я хочу заниматься зоологией как наукой. - Гордо подняв голову, ответил я.
Мужик сделал очередной затяг и протянул мне свою кисть:
- Что ж, парень. Меня зовут Ипполит Иванович, я здесь главный. Приходи в понедельник к десяти утра к этому зданию, я буду здесь ждать тебя. Возьми с собой письменные принадлежности и то, на чём ты будешь писать. Договорились?
- Договорились. - Протянул я свою кисть же.
Спустя два дня, так как дело было в пятницу, мы встретились.
- Рад, что Вы не опоздали. - Сказал он мне, бывши тогда в очках. - Пошли со мной, а то заблудитесь.
Мы вошли в это здание. Оно огромно, везде снуют люди. Много мужчин и мало женщин. До такой степени мало, что мне пришлось бы изменять лишь с уборщицей...
Мы прошли к единственному лифту, находившемся в крайнем правом углу. Лифт был моего ненавистного цвета: красного. Вот он открывается, мы заходим и едем на... охренеть! 53-й этаж!
- Ты... тьфу, Вы так не пугайтесь, что моя аудитория находится так высоко. Кстати, как Вас зовут?
- Алексей. - Сказал я немного дрожащим голосом.
- Понятно. Алексей... у меня так первого научного заместителя звали. - Сказал с пренебрежением Ипполит. - Потом он предал меня, уехав в Собачье Дерьмо, знаете такой город?
- Да, у меня там друг живёт. А, нет. Стоп. Он живёт в Районе Десятом. - Ответил я, задумавшись.
- Не Менделеев ли? - спросил мой собеседник с ухмылкой.
- Да не. Джонсон. - Ответил я.
- Сколько же у него друзей, чёрт меня возьми... - Сказал Ипполит, начиная смотреть вверх. - Вот мы и приехали! - сказал он спустя минуту молчания.
Мы вышли, и я увидел одну-единственную дверь. Она была не красного, но чёрного цвета.
- Чёртова дверь, как всегда плохо открывается... - сказал Ипполит, пытаясь открыть дверь. - Может, Вы попробуете? - обратился он ко мне.
- Я? - удивлённо спросил я.
- Да, Вы.
Я попробовал открыть дверь и у меня, как ни странно, получилось.
- Поздравляю, Ваше первое испытание пройдено!..
Я посмотрел ещё раз на эти обветшавшие за это время входные двери. Как будто здесь была перестрелка, так много было в них мелких дыр от, как мне могло показаться, пуль.
- Да щас, подожди, ё-маё! - вышел Ипполит Иванович, разговаривая по телефону. - Да нет же, сколько можно объяснять тебе, Маш, что, если бы я хотел тебе изменять, я бы это делал лишь с наукой! Что?! Ага, понятно. - Тут он увидел меня. - Дорогая, я тебе перезвоню, извини, что начал орать на тебя в ответ, тут пришёл Людин. Да, тот самый, кто, по слухам, изнасиловал ту девочку. И я тебя люблю.
Он убрал свою кнопочную Noki-ю в карман и изобразил неподдельное удивление.
- Батюшки мои, какие люди! - сказал он, глядя на меня в упор.
- Вы удивлены? - спокойно спросил я.
- Я не то, что удивлён, Алексей. Я очень сильно удивлён, мягко говоря.
- Понятно... А Вы думали, что я уже в тюрьме?
- Да нет. Я думал, что Вы в курсе происходящих в городе событий.
- Каких событий?
- Пойдём за мной, дорогуша, походу, ты совсем не в курсах. - Открыл он дверь, и мы вошли.
От той толпы, что я видел 18 лет назад, не осталось ровным ничего. Ни уборщицы, ни учёных парней, вообще никого, кроме нас.
Пол весь раскрошившийся. Раньше здесь была плитка и мало мест, где видно было бетон, теперь наоборот: бетон и мало мест, где была видна плитка.
Мы сели на единственной из десяти ранее здесь стоявших скамейке. Он закурил:
- Скажу прямо, Алексей: в городе начался новый всплеск ярости. За те два дня, что Вы успели сбежать из суда...
- Об этом говорили в новостях? - удивился я.
- ... в городе начался новый виток преступности. Так как наш неразумный мэр объявил всем преступникам, что здесь есть амнистию. В особенности город пострадал от того, кто убил там кого-то два года назад в ближайшей, после Смитерской, деревни. Там ещё лес находится, за которым овраг.
- А, понял, о ком речь.
- Именно об этом мальчишке, да. Больше всего от его действий пострадал наш научный центр. Спрашивать "почему" меня бесполезно - ни я, ни мой знакомый полицейский этого не знают. Мы знаем другое: что сегодня он покинул пределы города, чтобы отомстить тому, кто его сюда посадил.
- Мстительный, собака.
- Да, поэтому город временно в безопасности.
- А где все остальные сотрудники? И уборщица?
- Часть уволилась, часть погибла этих Ваших сотрудников. Уборщица, будучи из Района Самоубийц, покончила с собой после того, как убрала здесь всю кровь.
- То есть, Вы - последний оставшийся в этом месте? - спросил я, привставая, так как пятая точка начала потеть.