И две тысячи лет - война,
Война без особых причин.
Война - дело молодых,
Лекарство против морщин.
Красная, красная кровь -
Через час уже просто земля,
Через два на ней цветы и трава,
Через три она снова жива
И согрета лучами Звезды
По имени Солнце...
Разум взял тайм-аут, и мир с радостным воплем ринулся в хаос.
Хаос воспылал взаимностью и одним махом поглотил мир. От этого праздника взаимной любви земля содрогнулась - и мир, лязгая железом и весело хрустя костями, покатился в бездну.
Ух ты!
Две армии столкнулись у стен города. Одна армия пыталась этот город защитить, вторая, соответственно, наоборот. У обеих получалось плохо, так как все увлеклись процессом.
Апрель взмахом меча развалила надвое щит противника и завопила от переполнявших её чувств. Война - это так здорово! Противник, с обломками щита в одной руке и позабытым оружием в другой, на мгновение ошалел от её тонкого крика - он явно не ожидал, что в рядах армии агрессора окажется девушка. Этих мгновений оказалось достаточно какому-то солдату за спиной Апрель - и её противнику пришлось в дальнейшем удивляться лёжа и со стрелой в глазу. А Апрель перескочила через труп и ринулась на следующего врага. И какая, к чёрту, разница, что они вовсе не её враги, и что к армии агрессора она отнюдь не принадлежит, просто так выглядит - так что предыдущий противник зазря получил от удивления стрелу в глаз?
Славный град Кэнугард на всё происходящее скорбно взирал. За несколько сотен лет своего существования его стены повидали множество таких битв - и тех, после которых защитники города возвращались, покрыв себя славой и почётом, и тех, после которых защитники города признавали, что были неправы - то есть не возвращались вовсе. Дело явно шло ко второму варианту.
Апрель продвигалась на острие атакующей армии - по неведомой причине большинство солдат обеих армий её в упор не замечали, а градом летящие стрелы скользили в сторону от неё, будто воздух выстроил перед девушкой стену из ветра.
А может, и впрямь выстроил.
Кэнугард - столица окрестных земель, центр робко зарождающейся науки и изредка расцветающей культуры. В него стекались сотни купцов и витязей, он открывал свои ворота десяткам искусных ремесленников - и поспешно закрывал их перед многотысячными толпами очередных завоевателей. Не раз и не два переходил город из рук в руки - когда над ним нависала угроза разорения, жители предпочитали сдаться, но не дать войне разрушить их город. Что интересно, своего статуса столицы город при этом не менял - завоеватели, как правило, были родом из тех же земель, так что они просто объявляли Кэнугард своей столицей... Вплоть до следующего раза.
Город стоил того, чтобы именоваться столицей. Высокие и крепкие городские стены из белого камня скрывали в своих объятиях настоящий шедевр зодчества, изначально деревянного, но после очередных разрушительных набегов каменного. Красоте городе не уставал восхищаться всякий, кто хоть раз посетил его - будь то случайный купец или не менее случайный завоеватель. И привлечённый этой красотой учёный люд лишь умножал славу города - Кэнугардский Университет был известен даже за морем. Не все люди приходили в Кэнугард учиться, и некоторых Кэнугарду приходилось учить против их воли - городская дружина не зря ела свой хлеб.
Кэнугард подвергался набегам с удручающей регулярностью, что, впрочем, не мешало ему развиваться и укреплять своё величие. Как уже было отмечено, завоеватели, обыкновенно, приходили сюда захватить этот город, а не просто ограбить, к тому же удавалось это им далеко не всегда. К величайшему сожалению местных жителей, нынешние кандидаты в завоеватели были из другой породы - племя грубое и невоспитанное, но на диво хорошо вооружённое и обученное.
Над городом нависла угроза разрушения.
Хаос. Это первая мысль, которая возникла у Апрель, затянутой в водоворот сражения. Хаос и смерть. Впрочем, смерть была скорее признаком стабильности мироздания: как бы ни беспорядочно сталкивались частицы людской массы, но после них оставались мертвецы - спокойные, неподвижные и ничуть не хаотичные. В качестве компенсации безумию битвы.
Апрель сражалась впервые. Новые, необычные ощущения полностью захватили её. Раньше она только лишь наблюдала битвы людей со стороны, но никогда в них не участвовала - просто в этом не было никакого смысла. Какое ей дело до войн людей?..
Но теперь всё было иначе. Пришёл час её битвы - и теперь она смешалась с мечущейся, сражающейся и гибнущей толпой, стремясь отыскать своего противника. Где-то здесь, среди хаоса войны, была её жизнь. И её смерть.
Влившись в ряды армии нападавших, Апрель сначала собиралась сражаться вовсе без доспехов - они лишь стесняли движения, а защиту давали лишь условную - человеческое оружие всё равно редко когда могло причинить Апрель серьёзный вред. Но, поразмыслив, она всё же решила не привлекать к себе излишнего внимания тех, кто всё-таки способен был её видеть.
Сейчас Апрель не была властителем - на время битвы между месяцами у мира вообще не было властителя. Но всё же она обладала достаточной силой как месяц - поэтому не стала искать себе доспех, а просто соткала его из порывов ветра и невесть откуда взявшихся струй весеннего дождя. На плечи лёг лёгкий плащ цветов армии агрессора - Апрель, в принципе, всё равно было за кого сражаться, но в рядах этой армии обещалось быть веселее.
Оглядев себя, Апрель удовлетворённо хмыкнула и небрежным жестом оправила плащ. Красота! Осталось ещё одна деталь - и Апрель, сосредоточившись, потянула из воздуха меч.
Тут призывно зазвучали рога - и Апрель, отсалютовав сотворённым мечом армии защитников, бросилась в битву.
Очередной солдат неприятеля получил удар мечом наотмашь по лицу. И, на мгновение ослеплённый, отшатнулся в сторону - прямо под удар воинов, продвигавшихся вслед за Апрель, словно за живым щитом. А Апрель шагнула мимо него вперёд - всё-таки сама убивать она особого желания не испытывала. Но солдаты за её спиной подобным гуманизмом не страдали, и ослеплённый воитель так и не успел прозреть.
Именно так. Не "мужчина", а "воин". "Солдат" - существо бесполое и безликое, как игрушка на полу детской комнаты. Игрушка, которую можно просто выбросить в случае её поломки - и тут же о ней забыть.
У Апрель игрушек никогда не было, а во время властительства ей было не до игр. Так что сейчас она просто возвращала разницу. На тебе, получай!!
Две армии сблизились на расстояние полёта стрелы, обменялись оскорблениями и выстрелами, а потом с тяжким грохотом столкнулись. Земля дрогнула под тысячами тел, закованных в металл и упакованных в выделанную кожу, воздух прорезал лязг оружия и громкие крики - крики умирающих и убивающих.
В Кэнугарде были только одни сухопутные ворота, и все попытки захвата города производились непосредственно перед ними. Не то, чтобы никому не приходило в голову атаковать стены города с других сторон - но очень уж неудобная местность была под другими стенами. А тут - ровное, как стол, поле, словно самой природой созданное для разгона перед въездом в ворота. Ну как тут было не напасть?
Как правило, все сражения при Кэнугарде разворачивались по одному сценарию: две армии выстраивались друг напротив друга, звучали боевые рога, армия агрессора разгонялась по пустоши, а армия защитников упиралась в землю. Если разгон был хороший, а в землю упирались недостаточно сильно, победителем объявлялся агрессор - с тем, чтобы через год-два он вновь вышел на поле, но уже в качестве защитника. Если защитникам удавалось отстоять первые несколько атак, агрессор разводил руками и пристыжено отправлялся восвояси - а в городе начинались гуляния и объявлялся новый набор в городскую дружину - для компенсации. Воины, призванные на войну из других городков и поселений, как правило, при этом оставались жить в столице, чем немало способствовали демографическому росту.
Город с новой силой расцветал после войны - причём неважно, в чью пользу она заканчивалась. Население обновлялось, на месте разрушенных (как правило, случайно) построек возводились новые, ещё более величественные, в Университет прибывали хронисты, дабы записать историю новых битв - и нередко оставались в этом Университете на всю жизнь. Простой и не очень люд, как правило, во многочисленных войнах практически не страдал - ремесленники и купцы нужны при любой власти, да и не всё ли равно людям, какому князю платить дань?..
Мечи, булавы, стрелы - эти маленькие посланцы смерти - ничто её не брало, будто она была заговорённой. Апрель начинало казаться, что даже не было необходимости сотворять себе доспехи, хватило бы и обычной одежды - хаос смерти и разрушения касался её своими щупальцами, но тут же в страхе их отдёргивал.
В голове тоже царил хаос - не меньший, чем на поле брани. Лишь одна мысль всплывала в сознании на волнах адреналина.
Воевать - это очень весело.
И мы могли бы вести войну
Против тех, кто против нас,
Так как те, кто против тех, кто против нас,
Не справляются с ними без нас...
Конечно, иногда нападавшие пытались проявить фантазию и выйти за пределы устоявшегося канона. Делалось это довольно часто, если точнее - дважды. Первый раз закончился сокрушительным поражением армии защитников. А второй - присоединением к Кэнугарду новых земель и сакраментальной фразой тогдашнего кэнугардского Светлого Князя, обращённой к пылающим развалинам столицы неудавшихся агрессоров: "Больше так не делайте". Больше так и не делали.
До этого раза.
- Вниз.
Не раздумывая, Апрель рухнула на истоптанную прошлогоднюю траву, перемешанную с грязным снегом - а над головой пронеслась незамеченная ею стрела. Её битва едва не закончилась, не успев как следует начаться.
Оттолкнувшись от земли безоружной рукой, Апрель вскочила на ноги - и тут же сделала шаг в сторону, не желая подставляться под возможный удар. Но удара не последовало.
Вытерев стальной перчаткой лицо под забралом шлема - не собственный пот, а кровь раненых и погибших рядом с ней - Апрель посмотрела на своего спасителя.
Спаситель оказался высоким широкоплечим парнем, с офицерскими крылышками на шлеме. Чин офицера Апрель определить не смогла - форменный плащ был весь изорван и заляпан кровью, а знаки отличия утерялись в какой-то из стычек. Впрочем, свой цвет плащ сохранил, и он недвусмысленно указывал на принадлежность хозяина плаща к армии обороны города.
Девушка подняла взгляд от плаща противника. Ажурный шлем скрывал волосы и нижнюю часть лица мужчины, но оставлял открытыми глаза. Глаза были синими - той синевы, что дана лишь небесам в ясный зимний день. И взгляд был не намного теплее, чем дыхание зимы. Волосы мужчины - юноши, чёрт возьми, он не намного старше её! - были длинными и снежно-белыми. Апрель знала это, хоть сейчас и не могла этого видеть. Она знала - потому что знала человека, стоящего перед ней. Знала очень хорошо - насколько это вообще было возможно для них. Она знала его, как и всех остальных, с которыми ей, весьма возможно, предстояло сражаться в будущем.
В конце-концов, не так уж и много у неё родственников, чтобы она могла кого-то из них забыть.
Иногда Апрель начинало казаться забавным, что практически единственная угроза бессмертному существованию месяца - это его собрат-месяц. Конечно, угроза условная - даже погибнув, месяцы не умирали на совсем. Но тем не менее, угроза реальная - мало что иное способно убить месяца, кроме родственных связей.
- Привет, Апрель. Защищайся.
Апрель едва вывернулась из-под удара меча, и тут же воспользовалась своим для контратаки.
- Привет, Януарий.
Януарий шагнул вперёд, и меч Апрель прошёл за его спину, не причинив никакого вреда. Одновременно остатки снега, чудом уцелевшие под ногами столкнувшихся армий, взметнулись с земли - прямо в лицо Апри. Но Апрель продолжила движение за своим мечом и миновала снежный вихрь, оказавшись за спиной противника, - и тут же повернулась к нему лицом.
Поменявшиеся местами бойцы вновь стояли друг напротив друга.
- Спасибо, что спас от стрелы, - адреналин бушевал в крови, и улыбка Апрель вышла слегка сумасшедшей.
- Не за что, - кивнул Януарий.
И возникшие из ветра ледяные стрелы ударили в Апрель. В этот раз среагировать она не успела, и несущиеся с огромной скоростью осколки льда ударили в незащищённые бронёй места. Прикрывая лицо рукой, Апрель рухнула на землю, пытаясь уйти из-под удара. Ей это почти удалось.
- Не спи, - посоветовал Януарий, и обрушил на лежащую Апрель меч. На этот раз Апрель реагировала быстрее - и меч скользнул в сторону по внезапно уплотнившемуся воздуху, а Апрель ногами ударила нависшего над ней противника. Януарий отшатнулся - и вот они вновь стоят друг напротив друга.
Апрель бросилась в атаку - но Януарий просто сделал шаг в сторону, пропустив её мимо себя, и наградил шлепком меча плашмя пониже спины.
- Ты чересчур нетерпелива, - с лёгким укором произнёс Януарий. Так брат мог журить свою нерадивую сестру.
Апрель уже развернулась и, слегка присев, изучала его. Вокруг кипела битва, но солдаты воюющих сторон словно избегали приближаться к сражающейся парочке. Быть может, просто не хотели вмешиваться в семейные дела?
- Ты так думаешь?
- Ага, - с видимым удовольствием подтвердил Януарий.
В сражении оружием или голыми руками все месяцы были практически равны. Это было частью их природы - видеть угрозу, оценивать ситуацию и действовать в ней максимально эффективно, используя всё, что есть, меч или руки - без разницы. Причём почти бессознательно - действия совершались практически на уровне рефлексов, не смотря на то, что в каждой конкретной ситуации эти действия были различны.
Никто не может предвидеть движений месяца - потому что он и сам их не знает. Никто - кроме другого месяца. Потому что тот тоже чувствует, какие действия будут наиболее эффективными для его противника.
Двум месяцам никогда не одолеть друг друга мечами или кулаками - так же, как никогда человек не одержит в таком сражении победы над месяцем. Другое дело - власть над природой. Помимо того, что у каждого месяца она была индивидуальна, здесь большую роль начинал играть опыт. Теоретически. Потому что Апрель никогда до этого момента не сражалась с другими месяцами. И теперь собиралась наверстать упущенное.
Но иногда ведь хочется просто побеседовать, не привлекая внимания людей - и сражение на мечах в этом случае как нельзя кстати.
Шаг, вольт, пируэт - мечи лязгают, столкнувшись и разлетевшись, а ветер взвывает, раздираемый надвое противоборствующими силами. И двое вновь стоят друг напротив друга.
- Зачем ты вступила в эту битву, Апрель? - Януарий замер на полусогнутых ногах, и острием выставленного перед собой меча вычерчивал в замёрзшем воздухе восьмёрки и петли. - И, если уж на то пошло, почему ты? Сейчас очередь Габриэлла, всё-таки март на дворе.
- Он уступил девушке место, - ухмыльнулась Апрель, выписывая своим мечом не менее затейливые фигуры.
- С какой радости? - поинтересовался Януарий. - И почему именно сейчас? Момент не слишком удачный...
Он как будто обрадовался, что они перешли от сражения к разговору... пусть и ненадолго. Время от времени он бросал по сторонам взгляды, оценивая обстановку - всё-таки он пока ещё оставался офицером обороняющейся армии.
- А я знаю? - Апрель неуклюже пожала плечами, скрытыми под пластинами брони, и продолжала следить за противником. - Он не сказал.
- А ты не спросила...
- А я не успела.
Потому что очень торопилась сюда попасть. По правде говоря, вопрос "почему" пришёл к Апрель гораздо позже, когда она уже определила местонахождение своего противника и приняла решение ввязаться в войну. Ответ на это "почему" задержался где-то в пути - или просто потерял ей в хаосе сражения.
Януарий сокрушённо покачал головой:
- Апрель, Апрель... Зачем? Ты же никогда раньше за властительство не сражалась...
Это было правдой. Габриэлл всегда без боя уступал ей мир, когда приходила её пора, а она, в свою очередь, потом уступала его Мэй. Мэй, как и Апрель, была из третьего поколения месяцев, а Габриэлл - из первого, и при желании мог легко справиться с ними обоими. Видать, желания у него такого не было.
Боевой опыт у месяцев третьего поколения, за исключением Януария, практически отсутствовал. Зато у Габриэлла опыт был такой, что не дай бог приснится. Зачем же он пустил вперёд себя Апрель?
- Ну, может, он решил, что уже пора?
- А ты позволила ему это за себя решить?
- Слушай, в чём дело? - Апрель разозлилась. - Это моё право, сражаться за властительство над этим миром!
- Правда, - милостиво согласился Януарий. - А готова ли ты сражаться?
- Сейчас узнаешь! - и, оскалив зубы в усмешке берсерка, Апрель ринулась в атаку...
Пока двое месяцев решали свои семейные дела, битва армий шла своим чередом. Армия агрессора наконец-то вспомнила о своей настоящей цели - захватить город - и теперь предпринимала манёвры, долженствующие обеспечить ей этой цели скорейшее достижение.
Предводитель армии, известный среди своих друзей как великий полководец, рассылал гонцов с приказами и принимал гонцов с оперативными сводками. К сожалению, местный пейзаж не изобиловал возвышенностями - обстоятельство, весьма удобное для быстрого нападения, но весьма прискорбное для тактического руководства войсками.
Впрочем, полководец вполне представлял себе происходящее, и как раз собирался обратить исторический процесс в свою пользу.
- Тебе помочь? - осведомился Януарий, участливо глядя на Апрель.
Апрель рывком вскочила на ноги. Её лицо покраснело - наполовину от стыда, наполовину от злости. На левую половину лица - от злости, а от стыда - на правую.
- Это было нечестно! - выпалила она.
Подножка была подлой. А шлепок мечом пониже спины второй раз за сражение, пусть и плашмя, прямо-таки гнусным.
- Ещё как, - согласился Януарий, и не глядя ткнул мечом в сторону, в какого-то чересчур приблизившегося к ним солдата агрессора. Солдат отскочил обратно в толпу, словно бы и не заметив укола и его автора. - Совсем нечестно. А чего ты ожидала от войны?
Апрель не нашлась, что ответить, а Януарий тем временем продолжал:
- ...Что возвращает нас к прежней теме. Зачем, Апрель? Ладно, согласен, сражаться со мной за властительство - это твоё право, даже обязанность. Но причём тут эта война? Здесь сражаются люди, зачем ты влезла в сражение? Не могла подождать?
Апрель ощущала себя растерянной и обиженной - потому что не понимала, за что её фигурально пинают. Что она сделала не так? Разве она не в своём праве? В конце-концов Апрель обвиняюще ткнула в противника затянутым в перчатку пальцем:
- А ты? Сам-то ты зачем здесь? Ты же знал, что поединок начался и другой месяц вступил в Сферу - почему ты остался здесь? Почему не вышел из сражения?
- Я не мог, - Януарий развёл руками. - Люди в этом городе - в некотором роде мои люди. Я не мог их так оставить.
- Пока ты властитель, твои люди - все люди, и те, и другие, в обеих армиях. А во время поединка месяцев эти люди вообще ничьи, только свои собственные. И кстати, в мире сейчас идёт куча войн - чем тебе сдалась именно эта?
Януарий вздохнул.
- Апрель... Сестра-месяц. Сражаясь за этот мир, я одновременно сражаюсь за отдельных его жителей. Понимаешь?
- Нет, - искренне ответила Апрель.
Януарий снова вздохнул:
- Вот и Феравель тоже не понял. Вниз!
Не раздумывая, как и в первый раз, Апрель присела. И меч невидимого ей солдата, который поразил бы её в спину, быть может даже не слишком помяв прочные доспехи, вместо этого снёс ей голову.
Одна мысль успела мелькнуть в голове Апрель, прежде чем хаос поглотил её сознание.
Воевать - это совсем не весело.
Клин армии агрессора, врубившийся в армию противника, начал расходиться в стороны, открывая дорогу своему стремительно несущемуся близнецу - клину свежих воинов, полных сил и жажды деятельности. И, не замедляя скорости, новый клин врубился в ряды защитников, круша и ломая их.
Чёрный ворон поражения расправлял свои крылья, тенью заслоняя свет равнодушного к людским бедам солнца.
Продираясь через людское месиво второй раз за день, Апрель уже не вопила в эйфории от сражения. Как оказалось, смерть хорошо прочищает мозги. Боль - боль всесокрушающая и всепоглощающая. Боль, гораздо более сильная, нежели та, что привычна с рождения. Почти невыносимая... Теперь она ощущала лишь злость. Злость на Януария, который так подло её подловил. Злость на себя, за то, что так глупо дала себя поймать.
- Нельзя верить противнику! - выкрикнула она в лицо очередному неприятелю и ударом бронированного кулака отправила того в нокаут.
В самом деле, ну как она могла так попасться? Да, она впервые в жизни сражается за властительство, но навидалась-то она таких сражений уже немало!
- Дура! - снова выкрикнула она.
Её противник изумлённо запнулся на замахе мечом, о чём тут же отправился жалеть в следующую жизнь. Каковой у людей, в отличие от месяцев, не было.
Последняя мысль её слегка отрезвила, и следующего солдата неприятеля она просто оттолкнула в сторону.
Вот интересно, а как этим людям, с их одной-единственной короткой жизнью, вообще пришла в голову мысль сражаться - и погибать? Надо как-нибудь спросить при случае...
Предводители армии защитников тоже не дремали. Клин вражеских солдат в сердце собственной армии - вещь, конечно, неприятная, но при своевременных действиях не смертельная. К тому же, клин - строй, опасный для атакующего не многим меньше, нежели для защищающегося, ибо весьма слаб с флангов.
Кто-то, носящий офицерские крылышки на шлеме в рядах армии защитников, принял ко вниманию данное обстоятельство и сделал несколько далеко идущих выводов. И через несколько минут армия обороны города уже претворяла эти выводы в жизнь.
- Вниз!
- !!! - ответный возглас Апрель был хоть и вербальным, но до ужаса неприличным. Видать, сказывались прошлые мужские инкарнации.
Вместо того, чтобы упасть на землю, Апрель подпрыгнула - назад и вверх, перепрыгнув через голову и стремительно несущийся меч несостоявшегося убивца. Когда тебе подчиняется воздух, прыжок на два метра вверх - плёвое дело... При удачном стечении обстоятельств.
При приземлении Апрель огрела противника по шлему рукоятью меча - тот рухнул, словно срубленное дерево, так и не успев оправиться от удивления.
Пригнувшись, Апрель стремительно развернулась, выставив перед собой меч. И поглядела на спасителя - вновь в форме армии защитников.
Высокий широкоплечий парень, голубоглазый блондин... Именно. Шлем на парне оставлял полностью открытым лицо - не слишком безопасно, зато меньше закрывает обзор. Лицо это было незнакомым.
- Спасибо, - сказала Апрель, выпрямляясь и начиная отворачиваться.
К этому моменту они уже были не на передовой, а немножко даже в тылу обороняющейся армии - за три ряда до линии фронта. Похоже, защитники таки не зря ели свой хлеб.
Впрочем, дело тут скорее в покровительстве свыше, решила Апрель.
- Стой! - спасший Апрель солдат схватил её за руку.
Апрель высвободилась одним движением, и вновь посмотрела на молодого мужчину. Она не стала брать меч наизготовку - в этот раз она сочла более разумным сотворить для себя плащ одних цветов с плащом армии Януария.
- Да? - осведомилась она, не слишком дружелюбно, но и не чересчур холодно. Мой будущий подданный...
"Будущий подданный" свой меч опускать не спешил. "В присутствии девушки меч не опускается", - поставила Апрель мысленно диагноз парню и ухмыльнулась.
- Тебя приказано доставить к...
- Ко мне, - голос из-за спины.
Апрель едва не вывернулась наизнанку, торопясь обернуться, в то же время отшатнувшись во избежание удара, - и едва не врезалась в спасшего её солдата.
Удара не последовало. Януарий просто стоял и разглядывал её с головы до ног, на мгновение задержав взгляд на форменном плаще и слегка поморщившись. "Ага, как теперь будет выглядеть наша схватка в глазах окружающих?" Апрель уже и сама не обрадовалась своему решению.
- Однако, снова девушка, - вынес Януарий вердикт. - Не надоело ещё? - будто это от неё зависело...
Апрель, шагнувшая к нему, энергично замотала головой:
- А что, какие-то проблемы?
Януарий пожал плечами:
- Да нет. Но парня проще было бы...
Но тут наконец её спаситель подал признаки жизни:
- П-приказание выполнил, сир!
Оба месяца с иронией посмотрели на солдата. Под этим двойным взглядом тот даже немножко уменьшился в размерах. Да и меч опустился...
- Молодец! - хлопнул его по плечу Януарий. Тот расцвёл... - Получай новое задание. - ...И вновь слегка увял.
Януарий развернулся так, чтобы смотреть на них обоих, и ткнул в каждого пальцем:
- Сопроводишь её к ставке. Головой отвечаешь.
- Но... - хором воскликнули новоиспечённые конвоир и подконвойный.
- Ага, - перебил их Януарий. Посмотрел на Апрель: - Так надо, сестрёнка. Сейчас просто нет времени. - А потом посмотрел на подчинённого: - Приказ ясен?
Солдат кивнул. Януарий заломил бровь. Солдат покраснел и рявкнул - у Апрель на мгновение аж уши заложило:
- Так точно, сир!
Приятный у него голос... Когда он не кричит.
- Выполнять! - И, развернувшись, Януарий мгновенно растворился в толпе.
Впрочем, может, и в воздухе - с его-то способностями. Может, последовать тем же способом за ним?..
Апрель вздохнула и посмотрела на "проводника":
- Идём? - и сама потянула его в сторону передвижного штаба обороняющихся.
Найти ставку командующего обороной самой было не так уж сложно - яркие, развивающиеся на ветру, флажки были видны, наверное, за километр.
Полководец нападающих попытался раздавить обороняющихся, использовав свою армию в качестве молота, а стены города - как наковальню. Однако местные жители тоже умели играть в кузнецов - и взяли обрушившийся молот в клещи.
Позже хронисты найдут изящные фразы и цветистые обороты для описания происходящего, но в данный момент это выглядело так, будто какой-то невидимый исполин у стен города мял в руках ком из ягод клюквы.
Стоя за кольцом охранения, рядом с недоумённо косящимися на неё переговаривающимися военачальниками, Апрель могла бы почувствовать некоторое стеснение - не будь она месяцем. Вместо этого стеснение, пусть и неосознанное, чувствовали военачальники. Так что она удалилась в палатку с большим красным крестом на полотнище. Хотя и не то, чтобы совсем по этой причине...
- Как ты?
- Жить буду, - сдавленный шёпот, очень контрастирующий с недавним могучим рыком.
- Истину глаголишь, - согласился фельдшер, и затянул повязку у солдата на затылке. - Не вздумай снимать. Или вставать. А то получишь общую анестезию.
Из обезболивающего в палатке была только маленькая дубинка на поясе медика. Судя по её виду, чудодейственное средство было не раз востребовано и ранее.
Хлопнув солдата по плечу, фельдшер удалился к другим раненым. Апрель он словно бы и не замечал.
- Живи... - её рука ободряюще сжала руку солдата. Не приказывая - желая.
У этого парня, видать, на роду было написано спасать Апрель. Чего у него явно на роду написано не было, так это оставаться невредимым самому. И благодарной улыбки Апрель ему уже никогда не увидеть.
- Спасибо... - Чёрт, она даже имени его не знает. - Как тебя зовут, доблестный воин?
Доблестный воин, которому отныне предстояло участвовать в сражениях лишь во сне и в мечтах, улыбнулся - и потерял сознание.
- Владислав.
Апрель обернулась - у входа в шатёр нарисовался Януарий. Вновь повернулась к раненому и коснулась его щеки:
- Спасибо тебе, Владислав, - и лицо солдата разгладилось, избавляясь от печати боли и страдания. - Умирать было бы... очень больно...
- Устами младенца...
Апрель почувствовала прилив раздражения, и встала противнику навстречу.
- Ты чего издеваешься? Это ведь ты меня в первый раз убил! Ну... или почти ты.
- Опять-таки, устами... Впрочем, ну его, этого младенца. Не издеваюсь я, Апрель. Просто морально готовлюсь к финалу нашего с тобой сражения.
Взяв Апрель за руку, Януарий вытянул девушку наружу из палатки.
- Но ведь... - начала было Апрель.
И удивлённо замерла.
Вокруг поле битвы гремело радостным криком и рёвом труб, солдаты скинули шлемы и потрясали в воздухе оружием. Похоже, кто-то победил.
- Мы победили, - внёс ясность Януарий. - И я готов вернуться к нашему разговору.
- Вот как... - Апрель потянула из воздуха начавший материализовываться меч, и на секунду задумалась, а не восстановить ли убранный за временной ненадобностью шлем. - Тогда защи...
- До свиданья.
Апрель опешила, и не до конца сотворённый меч неуверенно заколыхался на ветру.
- Че... чего?
- До свиданья, конкурент, - Януарий улыбался сестре-месяцу, тепло и печально. - Этот мир - твой.
- Но... Но так нечестно! - Апрель почувствовала себя ребёнком, у которого отняли сладкую булочку. - Я должна была победить... или проиграть... мы должны были сражаться!
- Апрель... - Януарий протянул руку и осторожно отвёл в сторону лезвие полуматериального меча сестры. - Мне не нужно это сражение. Больше не нужно. Моя армия победила в войне, дальше они справятся без меня. А я... Я хочу отдохнуть. Я устал, сестра-месяц. Я ведь не Габриэлл. И не Джулиус. Два подряд месяца властительства - это очень утомительно... Ты ещё это поймёшь, ведь ты пришла раньше своей очереди, так что у тебя впереди тоже два месяца.
Апрель смотрела на собрата, и в глазах её плескалось целое море чувств - но ни одно из них не было пониманием.
- Давай сразимся!
Януарий вздохнул, глубоко, полной грудью - не от избытка чувств, просто стараясь запомнить вкус этого воздуха - и вкус жизни вместе с ним.
- Апрель, - Януарий обнял её за плечи и долгим внимательным взглядом посмотрел ей в глаза. - Девочка... Никто не хочет погибать, понимаешь? Никто. Даже я. И тебе этого не желаю.
Януарий развёл в сторону руки, а потом с резким хлопком свёл их вместе. Сфера Жизни приняла капитуляцию Януария, и инкарнировала его обратно на родину - в Сферу Боли. И последнее, что он зафиксировал в памяти, прежде чем окружающий мир растворился в бледной вспышке света и привычно накатившей боли, было личико Апрель, с несчастным видом констатирующей: