Аннотация: Как развлекаются вампиры. Произведение написано на цикл книг Н. Поповой "Конгрегация". Размещено с разрешения автора канона. ...
ВЕСЕЛЬЕ НА КРОВИ
- Сегодня будет весело, - Карел азартно подмигнул, обнажая в улыбке остро отточенные клыки, - Мастер решил вспомнить молодость и устроить нечто вроде лотереи совместно с Лабиринтом Минотавра. Представляешь - в коридоры замка выпустят сразу несколько человечков, а до этого мы будем разыгрывать - кому какой номер попадет.
- А кто и как будет эти номера раздавать? - лениво поинтересовался Александер. Ему было скучно и голодно, на душе, будто холодный липкий туман, плескалась какая-то мутная тоска. Весь день на улице стояла невыносимая жара, и все обитатели Гнезда прятались от безжалостных лучей палящего солнца в стенах замка - каменных и холодных изнутри, хотя снаружи солнце прогрело камень. Да еще так сильно, что пришлось спускаться с верхних этажей в подвалы. Разумеется, в такую погоду никакой охоты быть не могло, так что все присутствующие были голодны; кто-то впадал в вялую апатию, кто-то становился раздраженным. И, разумеется, все ждали очередного развлечения, в конце которого ожидалось угощение.
- Не знаю - Карел беззаботно пожал плечами, - а тебе не все равно?
Александер кивнул, ему и в самом деле было безразлично, каким именно способом будет определен тот, кто станет его пищей. Главное же не это, а то, что скоро он сможет утолить свой Голод, мучащий вдвойне жестоко. К тому же - Александер прекрасно знал о том, что уже не один год Мастер является всего лишь пешкой в руках одного из своих 'птенцов', фигурой 'напоказ', однако вовсе не имеющей никакой власти; так что нововведение в охоту мог внести и истинный, а не номинальный хозяин замка. Однако, непонятно почему, даже зная об истинном положении вещей. Пражские стриги предпочитали делать вид, что все остается как прежде, и именно Мастер - глава Гнезда.
- Кажется, их уже привели, - отметил Карел, вслушиваясь в гулкую тишину замка, буквально пару минут, назад нарушенную негромкими и короткими вскриками испуга. Негромкими, потому, что каменные стены не особо пропускали звук, как из замка на улицу, так и внутри самого здания. Однако, как ни плохо было слышно, а запах страха ощущался гораздо сильнее, мощнее. Он будто проникал в камень, ложась очередным слоем в стену. Туда же, куда уже въелось немалое количество ужаса, боли, отчаяния.
Короткий сигнал охотничьего рожка дал знать о том, что Мастер приказывает всем обитателям Гнезда собраться в Большом зале. Это могло означать не только, то, что будущая пища прибыла, но еще и то, что солнце уже село, и можно беспрепятственно выходить. Александер вместе с Карелом направился в сторону крутой лестницы, ведущей из подвалов наверх. Несколько раз - и на самой лестнице, и в длинных переходах коридоров, не имеющих окон и освещаемых лишь трепещущим светом немногочисленных факелов - они сталкивались с другими обитателями замка, также спешившими на зов рожка. Перебросившись парой слов или просто молча приветственно кивнув друг другу, стриги продолжали свой путь. Долгих разговоров никто не заводил. Ощущение страха, исходящее от будущих жертв, все усиливалось и приближалось.
Большой зал и вправду был велик. Он мог вместить в себя около полутора сотен гостей разом. Здесь проходили балы, поединки, порой - суды над отступниками, желающими перейти в другие кланы, разнообразные игры с жертвами. Сейчас в центре зала были сдвинуты два больших тяжелых стола темного дуба, покрытые бордовым шелком, на середине стояли несколько больших канделябров на три, а то и на пять свечей. Молчаливые слуги из людей двигались вокруг стола, подливая гостям и хозяевам замка вино в высокие бокалы. После вина кровь жертв приобретала легкий, еще более пьянящий оттенок. Сидящие за столами по большей части сидели молча, хотя время от времени переговаривались одной-двумя фразами. В воздухе словно повисло ожидание, в немалой степени сдобренное любопытством - что же на сей раз затеял Мастер, а также легкой долей нетерпения. Впрочем, ни самого нетерпения, как и сопутствующего ему неудовольствия - долго ли еще ждать? - никто не выказывал. Необъявленный хозяин замка довольно жестко пресекал малейшие попытки отклониться от этикета и правил поведения, установленных им самим. Посему, присутствующим не оставалось ничего иного, как ждать.
Сам же Мастер сидел во главе стола, явно развлекаясь, наблюдая за поведением остальных. Впрочем, он прекрасно знал, до какого предела можно доходить, чтобы ожидание не стало томительным и не начало переходить в уже явное неудовольствие. Легкий жест, и тут же один из слуг, несколько побледнев, выскользнул за дверь.
Вскоре откуда-то из помещений, расположенных неподалеку от Большого зала, раздались пронзительные крики, а обитатели замка ощутили стремительно накатывающие волны дикого ужаса и безумной боли.
Карел, сидящий неподалеку от Александера, подмигнул ему, словно бы говоря: 'Ну, вот и ответ на твой вопрос'. Александер молча пожал плечами. Сами крики и ощущение боли не были ни ответом, ни объяснением.
-Дети мои, - Мастер поднялся и торжествующе улыбнулся, обводя взглядом присутствующих, - я рад видеть всех вас под сею радушною крышей. Рад, что все вы здесь - целы и невредимы. А также - что сегодня я могу предложить вам забаву. - Проговорив это, старый стриг вернулся в свое кресло и продолжил. - Для кого-то из вас она будет в новинку, кто-то вспомнит ее. Но я уверен, что все вы оцените ее по достоинству. Сегодняшняя игра будет не совсем обычной. А именно - в нынешней охоте примут участие сразу несколько человек. Каждому же из вас будет дана возможность поймать своего человека. Определим же, кто из вас кого будет ловить, мы при помощи карт. У каждой из жертв имеется изображение игральной карты. Вам же останется только вытянуть жребий. - С этими словами Мастер взял из рук подошедшего слуги колоду карт и, перемешав ее, принялся раздавать присутствующим - как в обычной партии. Крики же за дверью не прекращались ни во время речи хозяина замка, ни после, когда он начал распределять жребий.
- Если вы поймаете дичь, которая не будет вашим жребием... вы все равно можете выпить ее... - Хозяин замка скрипуче рассмеялся, - но тогда свою жертву вы должны будете отдать тому, кого лишили пищи.
В зале послышался недовольный гул - стриги терпеть не могли делиться пищей или вовсе отдавать ее. Но Мастер лишь улыбнулся:
- Не нужно шума, дети мои. Вам всем хватит еды.
Наконец все карты были розданы; вопли прекратились, а ощущение страха и боли больше не вздымались волнами в бурю, оставаясь ровным сильным фоном. Мастер разъяснил, что выходить на охоту присутствующие будут в соответствии со значением величины масти карт. После чего, поклонившись Мастеру и остальным, из зала на охоту вышли первые тринадцать стригов - те, у кого оказались карты червонной масти. Вскоре в коридорах здания снова послышались многочисленные вопли, в которых были обреченное отчаяние, мольбы, боль.
Когда крики смолкли, в зал вошел один из слуг-людей - чуть побледневший, но выглядящий несколько заторможенным, и объявил, что все готово к следующей партии игры.
- Повеселимся, - Карел снова подмигнул Александеру, выходя в коридор. Пожав плечами, Александер двинулся следом.
Темные без окон коридоры замка и в самом деле напоминали лабиринт. Тем, кто впервые попал сюда, было легко заблудиться во всех этих лестницах, ответвлениях, ведущих порой в тупики или к замаскированным дверям, которые невозможно было открыть, не зная, как именно это делается. Особенно - обычным людям, охваченным ужасом и не способным видеть в темноте. Так что речи о том, чтобы не поймать жертву, не было; все сводилось к тому, насколько долго можно было гонять несчастных по замку. Обычно, людям давали некоторое количество времени, чтобы убежать подальше и возможность спрятаться, чтобы те посчитали, будто о них забыли и им все же удастся выбраться.
Проходя по одному из коридоров, Александер заметил привалившееся к стене тело. Женщина лет тридцати в разодранном в клочья платье, ноги широко раздвинуты и на них отчетливо заметны уже подсыхающие кровавые потеки. К правой ладони гвоздем прибита игральная карта. Горло вырвано напрочь. Значит - с ней развлекался Зден. Александер поморщился. Он не любил подобных игр с пищей. К тому же Зден вряд ли отдаст добычу, если эта принадлежала не ему. А это значит - с ним придется драться. Стриг наклонился, взял женщину за холодеющую уже руку, разглядывая значение карты. Свою он помнил отлично.
Краем глаза стриг заметил проскользнувшую мимо тень, а затем услышал где-то далеко впереди топот ног и короткий вскрик. Александер оставил безжизненное тело и пошел дальше. Голод усиливался, апатия прошла, уступая место раздражению. Теперь стриг был готов биться за любую жертву со своими собратьями. Впрочем, как он уже понял, затею с картами и жребием Мастер придумал лишь затем, чтобы его дети вошли в больший азарт, чем обычно.
Легкий топот ног, тяжелое сбившееся дыхание, и впереди мелькнули два стремительно удирающих силуэта. Слишком низкие и слишком худые, чтобы быть взрослыми, они держались за руки, точнее - чуть более высокий тянул второго за собой. Запах свежей крови тянулся за ними следом. Что же - если все жертвы метили так же, как и уже увиденную Александером женщину, то это вполне объяснимо. Начав преследование, стриг не особо торопился, прекрасно зная, что людям никуда не убежать; впрочем, он старался следить и за тем, чтобы его не опередил никто из сородичей.
- Руку... - рявкнул стриг, загоняя людей в какой-то тупик и заставляя их почти вжаться в каменную стену. Схватил тонкое запястье, резко развернул дрожащую окровавленную ладонь к себе. Карта была та. Запах крови бил в ноздри, все сильнее распаляя голод.
- Пане стриже, помилуйте! - Старший мальчишка рухнул на колени, стараясь заслонить собой девочку лет семи. Та смотрела на стрига широко раскрытыми от ужаса глазами, кажется, все же не до конца осознавая, что ей предстоит. - Пане стриже, пощадите хоть ее, не губите! - голос 'защитника' был полон слез и отчаянной мольбы. В памяти стрига короткой вспышкой пронеслось воспоминание - крохотный ребенок в его руках, пронзительный женский крик... Александер, удерживая мальчишку за запястье, протянул другую руку к девочке, схватив ее за грудки. Та взвизгнула. Стриг резким сильным движением оттолкнул малышку в сторону стены. Раздался короткий хруст ломаемых костей, и маленькое тело расслабленно сползло на пол.
Мальчишка закричал - протяжно и тоскливо, как раненая и плененная птица, попытался вырваться, но добился лишь того, что сломанная кисть безвольно повисла плетью - Александер стиснул запястье жертвы словно клещами.
- Господи, прими... - Последний крик взметнулся к потолку и прервался, когда стриг рванул клыками нежную кожу горла.
* * *
Голод был утолен, однако какое-то ощущение беспокойства и томительной тяжести не отпускало. Сейчас Александеру хотелось напиться, но возвращаться в зал никакого желания не было. Он не чувствовал вины за то, что просто убил девочку. Если бы он выполнил просьбу парнишки и отпустил младшую жертву, то все равно кто-нибудь из обитателей замка уничтожил бы ее чуть позже, да и не отказался бы от пищи. Но та слабая и, право же, бессмысленная попытка защиты отозвалась в сознании стрига короткой, чуть щиплющей болью - будто укус комара.
Откуда-то донеслось ощущение отчаяния и... агрессии. Не стрижьей, вовсе нет. Александер с легким изумлением двинулся в ту сторону, откуда пришло это чувство. Пойманные для подобных игр жертвы никогда не испытывали к своим мучителям ничего, кроме леденящего их души ужаса. И тут вдруг такое...
В одном из коридоров столпились несколько обитателей замка, загнавшие в угол очередную жертву. В руках измученный погоней парень держал вилы...
- Хотите крови, твари, - разнеслось по коридору с весело-яростным отчаянием человека, которому некуда отступать и нечего уже терять, - идите и возьмите. А я полюбуюсь на то, как вы будете лизать ее с моих ног...
Миг - и все было кончено.
* * *
Уже потом, много лет спустя, вспоминая об этом, Александер фон Вегерхоф задавал себе вопрос - мог ли Бог простить того, кто лишил себя жизни ради того, чтобы не оказаться игрушкой и пищей для монстров? И - молился за прощение того, чьего имени он даже не знал, но кто своим поступком хотя бы частично вернул самого стрига к той, прежней жизни в единении с Ним.