Я не поэт, я лишь живу,
Своей строкой, взывая к небу,
Которое мне дарит лето, восход, закат... 
И вожделенный мной покой.

Но не могу никак напиться
Безумно обжигающей рекой...
Рекой с кристально чистою водой,
Из Материнских - женских слез...

Из Материнских нежных рук,
Я вдруг беру половник робко...
Тяну к губам, 
и просыпаюсь,
        пот...
Он льется градом,
        Ест глаза
И страх, извечный страх...

Меня трясет как в лихорадке, 
Я наяву покоя не ищу...
Беру подушку, одеяло, шапку...
Сажусь на пол, тихонечко пою

Пою о том, как хорошо мне было,
В объятиях Материнских спать,
Когда напиться мог воды я,
Когда не волновалась, не рыдала Мать...

Не находила места Мать, до самого восхода,
Прождав меня с полуночи, до раннего утра,
И лишь в ответ услышав, 
- Мама, вот он я.
Она вся таяла, как плавится свеча,
И слабла Мать и оттого, что рада,
И от силы злой, что сыном управляла в ночь...

Ведь сила Материнская огромна,
За сына жизнь свою отдать, готова Мать...
Но в тоже время сил нет - встать...
На ноги, отекшие от ожидания, горя

И не пытайтесь вы, сыны, 
Представить сердца муки Мамы,
В момент, когда от вас, ждет она...
Пусть даже, телеграммы

Я не поэт, я лишь живу, 
Своей строкой, взывая к небу,
Которое мне дарит лето, снег, дождь, туман...
И вожделенный столь покой.

Но все мы жажду утолив,
Из этой чаши, слез, 
Не напиваемся сполна, 

И пересохшими губами...
Поем о том, как хорошо нам,
В объятиях у мамы.

От переизбытка чувств, 
И от душевного страдания,
Во снах мы ищем оправданья,
- Своей бесцеремонности,
        - взглядов из под лба
                - упреков в непонимании себя

Но лишь слезами, слезы Материнских глаз,
Не искупить извечными страданьями.