Я долго думала, выкладывать начало этого романа, или нет. Но потом всё же решилась. О чём будет роман? О любви, нереальной, казалось бы, в современной жизни, нереальной, потому что вечной. Простая деревенская девушка, привлекающая своей глубиной и чистотой, наивностью и невинностью и развращённый богатый папенькин сынок. Роман глубоко личный и отражает взгляды автора на мир и современность в целом.
ВНИМАНИЕ! РОМАН ЗАМОРОЖЕН НА НЕОПРЕДЕЛЁННЫЙ СРОК! ПРОСЬБА ПРОСТИТЬ И ПОНЯТЬ - У АВТОРА ЕЩЁ 3 НЕЗАКОНЧЕННЫХ ПРОИЗВЕДЕНИЯ. ЗАХОДИТЕ ТУДА
ВНИМАНИЕ! В тексте будут рассуждения по поводу религии. Просьба не оскорблять религиозные чувства автора и тихо проходить мимо.
Этот роман не основной и пишется для души, поэтому когда будут проды и что будет дальше - сказать не могу.
Глава 1.
- Ну что, поедешь ко мне на лето?
- Чё у тебя там делать то? - Зевнул со скуки парень, к которому были обращены эти слова.
- Не, ну конечно, это тебе не Италия, но и в нашей русской природе тоже можно хорошо отдохнуть. Там речка течёт, места красивые. Если надоест - уедешь. Никто тебя насильно держать не будет. Соглашайся!
- Ладно, Андрюх. В Италии я и вправду был и на Кипре и в Тайланде, а в русской тьмутаракани ещё как-то не доводилось. - Говоривший это парень расхохотался, уверенный, что хорошо пошутил.
Разговор этот происходил во дворе одного из самых старинных и престижных вузов Москвы между двумя однокурсниками. Один - Андрей Воронцов выглядел просто, если не сказать - бедно. Среднего роста и телосложения, с серьёзным, вдумчивым выражением на лице, он был похож на типичного студента времён СССР. Первый день начала каникул выдался тёплым, даже жарким. На Воронцове были старые, пятилетней, наверное, давности, поношеные джинсы, и футболка с логотипом "Восьмёрочки" - нового супермаркета недалеко от общаги. Видно было, что живёт он на одну стипендию, не требуя больше. Его однокурсник - Дмитрий Лавров своим видом являл полную противоположность Андрею. Сын "крутого" нефтяного магната, он стоял небрежно облокотясь о забор. Женская сигарета дрожала в холёных пальцах. Высокий, красивый, ухоженный, настоящий мачо, он представлял собой мечту любой девушки и прекрасно это сознавал. Дмитрий умел одеваться и выглядеть стильно. Одни его джинсы от Габаны стоили столько, что на эти деньги Андрей мог прожить месяц безбедно.
- Ну так решили, - затушив сигарету произнёс Лавров. - Завтра, часам к десяти, я заеду за тобой к общаге. Выходи со своими шмотками и погнали.
- Хорошо. До завтра. - Андрей отошёл уже на несколько шагов, когда Дмитрий окликнул его.
- Эй, может тя подвезти? - И он указал глазами на шикарный БМВ, припаркованный возле забора.
- Не, не надо. Завтра накатаемся. - И Андрей, махнув рукой, пошёл к трамвайной остановке.
Дмитрий молча смотрел ему вслед.
Что было общего между нищим студентом-стипендиатом из российской глубинки и богатым, избалованным сыночком нефтяного магната? Однако противоположности сходятся. Дмитрия привлекали в Андрее те качества, которые в нём самом отсутствовали. Андрей примерно учился, чтоб получить стипендию. Он был всегда упорен и серьёзен, компашек сторонился. Пробовали его было назвать ботаником, но выяснилось, что "парниша" умеет за себя постоять и отстали. Дмитрий же учился кое-как и то, благодаря огромным папашиным деньгам. Ночи проводил в клубах, днём отсыпался. Несмотря на свой внешний лоск, он выглядел усталым, ленивым, потасканным и разочарованным в жизни.
Утром часов в десять к общаге подъехала бэха Лаврова.
- Садись. Дорогу знаешь?
- Я только на автобусе мотался. На машине как-то не приходилось.
- Счас тогда в навигатор забью название и поедем. Сколько по времени то хоть трястись, знаешь?
- Часа четыре-пять, думаю!
- Ну ничего себе песец! Ладно погнали!
- Через пять минут круговой перекрёсток! - Во всю громкость динамика предупредил навигатор.
Выехав на спокойную, полупустую трассу, Дмитрий втопил под 180. Андрей поморщился.
- Зачем так гонять? Жизни не жалко?
- Нееее, не жалко. Смысла в ней нету. Я иногда и пьяный езжу. Интересно - улечу с дороги, или пронесёт.
Андрей выразительно постучал пальцем по голове. Потом, немного помолчав, добавил:
- Я тебе, кстати, напомнить хотел. У меня сестра есть.
- Это ты говорил, я помню. Не совсем ещё склеротик.
- Её Дуня зовут.
- Да уж , ну и имечко! Кто ей только такое дал?
- Бабушка наша - Пелагея Степановна.
- Дуня, Пелагея... Вы там в своей деревне вообще от жизни отстали. Как тебя только не Акакием назвали? Вон у меня сестра двоюродная - Эсмеральда, а дочку назвала Гермиона. Гермиона Геннадьевна.
Андрей рассмеялся.
- Да уж, весёлые вы люди.
- А чё бабушка дочку называла? А мать где же?
Андрей помрачнел.
- А мать наша спилась вслед за батей. Если б не бабушка - жили б мы в детдоме.
- Понятно. - Повисла неловкая пауза.
Наконец, Андрей нарушил молчание:
- Я вот что хотел сказать. Дим, ты мою Дуню не трожь. Она у меня совсем деревенская, доверчивая. Бабушка её не пускала на всякие дискотеки, воспитание она получила строгое, телевизора не смотрела, гадостей ваших всяких не знает. Она доверчива, как ребёнок. Не кружи ей голову. За тобой пол Москвы бегает, в этом у тебя недостатка нет. А то, если что случится - я тебя заставлю ответить. - В голосе Андрея послышалась угроза. Видно было, что он готов действительно постоять за свою сестру.
- Да нужна мне твоя Дунька! - Отмахнулся Дмитрий. -Просто девчонку испортите. Кто её замуж возьмёт, если она таких гадостей не знает? Сам знаешь, "это" счас самое важное. Недаром вон в школах воспитание вводят то самое, нужное. - И Лавров захохотал. Наверное, подумал,что сказал отменную шутку.
Андрей вздохнул. В такие моменты Димка казался ему просто невыносимым. Трудно было сказать, почему он вообще общался с ним. Наверное, было в нём что-то такое, что привлекало к нему людей. Лавров не хвастался своими деньгами, никогда не жадничал, помогал, если у него чего просили, был всегда общительным и весёлым. Но было ещё что-то, какое-то инстинктивное чувство в душе Андрея, что Димка не так плох, как показывает себя. Как-будто человек запутался и ищет выход, но не находит. Может быть поэтому он и дружил с Лавровым, из жалости...
- Ты только при сестре ничего такого не ляпни!
- Будь спокоен. Буду молчать, как партизанин. - И Димка опять засмеялся. Темы для разговора исчерпались, да и Андрей не решился больше отвлекать водителя, несущегося с такой скоростью, поэтому они ехали молча. Дмитрию это скоро надоело и изо всей мощи колонок понеслась современная клубная музыка. На взгляд Андрея что-то среднее между жужжанием бензопилы, льющейся из крана водой и работающей бормашиной, приправленной стучанием в барабаны в такт и не в такт. Наконец в эту какафонию ворвался телефонный звонок.
- Алё? Да, это я, киса. Что? Приехать не смогу. Да я счас занят. Что делаю? В машине еду, в гости, дорогуша. Что? Потому что без тебя. Ага. И тебе счастливого пути! - Дмитрий засмеялся и бросил телефон на бардачок.
- Слышь, Андрей, разревновалась, послала меня. А я тут неделю уже голову ломаю, как от неё отделаться!
- Это кто?
- Ну Леська со второго курса, с параллельного. Блондинистая такая вся, до мозга ушей.
- И зачем она тебе? - Спросил Андрей. Сам он держался особняком, не гулял ни с кем, да и девушки особо за ним не бегали.
- Как зачем? Ну ты и спросил! Те чё рассказать доходчиво, зачем девушки нужны?
- Да ну тебя, все мысли только ниже пояса! - Шикнул на него Андрей, с сожалением думая, что зря он всё-таки пригласил Димку в деревню. Ещё, не дай Бог, Дуньку испортит. Как он потом с этим жить будет? А всё его дурацкая жалость! Всё хочет изменить весь мир и людей зводно. Ага, изменишь их, как же! Андрей вздохнул и попытался сосредоточиться на дороге. Потом, узнав знакомый поворот, крикнул:
- Эй, сюда заворачивай!
- Ага. А чё это навигатор молчит? А, блин, разрядился. Хорошо, дальше то куда?
Андрей принялся объяснять, куда свернуть дальше. Дорога началась деревенская - с рытвинами и ухабами. Автобус в деревню не заезжал, а вот Димка, наверное, сможет на своём джипе, на то и расчёт был. А Дмитрий весь подобрался и сосредоточился. Снизив скорость он сначала залихватски проезжал по ямам, а потом, хорошо приложившись днищем, начал осторожно их объезжать. Но перед самой деревней, дорога, и так ужасная донельзя, превратилась вообще в одну сплошную кашу.
- Ядрён батон! Ну держись, Андрюха! - И, втопив по полной на газ, Лавров погнал свой джип вперёд. Машину водило туда-сюда по дороге, а пару раз они даже забуксовали. Но джип оправдал таки надежды Андрея, и они подъехали к самому дому и встали на травке, возле сарая. Пока Димка закрывал машину и собирал свои вещи, Андрей редупредил бабушку, что он приехал с гостем.
- Димочка, а мне про вас Андрей много рассказывал. - Бабушка подошла и обняла Лаврова. Он даже внезапно растерялся и оробел от этой ласковой заботливости. - Проходите, сюда. Вы наверное устали с дороги. Сейчас я вас чаем накормлю-напою. Евдокия, пойди ка сюда, познакомься с гостем.
Послышался шелест платья. Димка поднял глаза и так и остался стоять во все глаза глядя на вошедшую девушку. Совсем молоденькая ещё, лет, может быть, шестнадцати, а то и меньше, ни грамма косметики на лице, длинная коса до пояса и платье, почти в пол. Он ожидал полную весёлую деревенскую девушку, кровь с молоком. А вошла она, не от мира сего. Девушка стояла, перед ним, краснея, смущённо потупив взгляд. Она бы спряталась за спину Андрея, но тот замешкался на улице.
- Димочка, знакомься, - произнесла ласково бабушка, - Это Евдокия, или Дунечка, внучка моя. Ей этим летом в институт поступать. Выпускные экзамены уже сдала. Потома ещё вступительные сдаст и абитуренкой будет.
- Абитуриенткой, бабушка, - машинально поправила Дуня. Голос у неё был, как у колокольчика - звонкий, чистый.
- Да, доченька, забываю я. Слова то какие новомодные нынче, вот и тяжко! - Пожаловалась Пелагея Степановна. - А ты вот познакомься - это Дима, Андрюшин друг, учатся они вместе. Ну ладно, гости устали с дороги. Андрюша, Андрюша! Иди чай пить!
Дмитрий подошёл, сел на лавку. Тело машинально выполняло приказанное, а глазами он искал девушку. Искал против воли. Если школу закончила, значит ей уже восемнадцать. А выглядит как девчонка. Он сидел, вдыхал запахи деревянного дома, пил ароматный чай, и не мог понять, что с ним происходит. Словно он сбросил с себя всю тяжесть и пыль московских будней.
