Аннотация: Первая продажа жизни, некое предисловие к "Торговцам смертью". Каково это, быть аукционистом Жизни?
Широкая дверь из красного деверева открылась, и гул сразу же смолк.
Воцарилась практически мёртвая тишина - сотни глаз вперились в неторопливо шагающего человека, можно было услышать даже стук каблуков о дерево.
Наконец, встав за неширокую стойку, он обвёл взглядом всех присутствующих, одаривая их улыбкой. В ответ зал взорвался аплодисментами. Люди хлопали, некоторые - чуть-чуть, ради приличия, а некоторые даже привстали от восторга.
-Сегодня необычный день, друзья мои. На продажу выставляется лот, которого ещё никто из вас не приобретал. Вряд ли даже кто-либо знал о возможности его продажи.
Заинтересованные люди застыли в неподвижных позах, стараясь не пропустить ни единого слова, ни единой интонации - человек за стойкой умел интриговать.
-К сожалению, лот всего один. Но это лишь обостряет конкуренцию, не правда ли? - человек ухмыльнулся. - Итак, многие из вас сейчас больны. И никакие деньги не могут не то, что вылечить, даже хоть как-то продлить ваше... вашу жизнь они не могут, не правда ли. И кто бы что не говорил, любого из нас пугает эта тёмная стена в конце, это неизвестное нечто, с которым придётся встретиться всем. Но, не смотря на это, всякий из вас отдал бы всё ради того, чтобы отсрочить столкновение с этой стеной.
Пик интереса. Люди превратились в каменные статуи - сейчас шёл разговор о самом дорогом, о том, о чём они сами размышляют каждый день и каждый час. Ни единого движения, только сотни горящих глаз.
-Я выставляю на продажу десять лет жизни.
Молчание. Такое яростное молчание, что кажется, будто кто-то нажал на выключатель звука. И вообще на паузу - все по-прежнему оставались недвижимыми изваяниями.
А дальше невидимый палец опустил тумблер "Вкл", и зал просто взорвался.
-Тихо! - оглушительно рявкнуло отовсюду, колонки были установлены на всех стенах и даже под потолком. - Первоначальная цена - девятьсот тысяч долларов.
Он чувствовал власть над толпой. Он имел право повышать голос - сейчас они в его власти, марионетки, готовые на всё.
Макс улыбнулся. А ведь если он сейчас пошлёт их, отменит все - это будет величайшим обломом. Подумать только, что произойдёт с этими людьми?
А затем он взглянул на экран планшетника, вмонтированного в стойку.
Миллион восемьсот.
Два.
Два сто.
Два семьсот.
Однако Макс не мог позволить себе улыбку. Ещё рано, слишком много денег ушло на это исследование. Он обязан окупить сейчас хотя бы одну треть от бюджета.
Тем временем цифры на экране продолжали расти.
А компьютер тем временем ежесекундно рассчитывал, меняя числа в левом верхнем углу - через сколько проект окупиться. Спустя некоторое время цена возрастёт, ненадолго правда. Ибо сначала люди не понимают всей важности сего открытия, не могут его оценить - да и кто знает, сколько стоит год жизни? До Макса никто и никогда этим не занимался. Но проблема заключается в том, что пока единственный донор - Максим. Всё запрограммировано только под него, Камера Пересадки пока не универсальна. А срок жизни Макса шестьдесят пять лет, сейчас ему двадцать семь. Нужно продать первую порцию, и на основе этой суммы компьютер рассчитает, сколько времени надо для восстановления бюджета. Шестьдесят девять лет минус его возраст, этот срок да ещё два года - вот сколько он пока может продать. Макс рассчитывал, что за эти два года он успеет переработать систему донорства под универсальную - и тогда машина будет запущена, деньги потекут рекой. А заодно и срок его жизни.
Он снова опустил взгляд вниз, стараясь делать это наиболее незаметно.
Девять миллионов шестьсот тысяч долларов. Вот теперь он позволил себе небольшую улыбку - в душе. Лицо осталось по-прежнему каменным.
По грубым расчетам - у него есть год.
Макс стоял как влитой ещё четыре часа. За это время в зале случились несколько потасовок между особо эмоциональными, или, наоборот, между самыми несчастными - им осталось жить несколько недель.
Сумма прибавила справа несколько дополнительных цифр слева. Теперь десять лет жизни стоили без малого девятнадцать миллиардов. Это примерно соответствовало предварительным оценкам, поэтому Макс был спокоен.
После сильного скачка - с двух до пяти миллиардов долларов - цена уже минут десять оставалась примерно одинаковой, поэтому на экранах у каждого появились сверху цифры обратного отсчёта - 2.59.
2.58
2.57...
За две минуты цена не поднялась.
Наконец Макс наклонился к микрофону, и зал вновь наполнился проникающим в душу голосом:
-Господа, у вас осталась ровно минута, чтобы поднять ставки. Подумайте хорошенько - отсрочка в десять лет. Думаю, за это время вы вновь встанете на ноги и сможете позволить себе ещё.
Но речь не сильно помогла. Лишь под конец цена подскочила десять миллионов, но это было, судя по всему, от того же покупателя - чтобы цену не перебили.
Когда экран показал три нуля, зал огласил мягкий женский голос компьютера: "Продано".
Теперь вывелась информация о покупателе, раньше ставки делались анонимно.
Это оказался пятидесятилетний американец, которому осталось полтора месяца. Жлоб, он бы успел приобрести следующую партию - чего не скажешь о том датчанине, который умрёт через две с половиной недели.
Деньги будут переведены через два дня. Этот американец выложился по полной - ему придётся продать все имеющиеся на руках акции, обнулить все банковские счета. Нескоро он поправиться. А точнее не успеет за десять лет и полтора месяца. По предварительным подсчётам, как раз примерно в это время начнётся массовое производство Универсальных Камер.
Вскоре открылись двери, зал заметно поредел. Макс вышел из-за стойки, разминая затёкшие ноги. Главное сейчас - запатентовать. Секретность исчезла, теперь всякий будет знать, что срок своей жизни можно продлить. А в скором времени - и укоротить, получив за это деньги. Макс понимал, что совершает величайшую ошибку, что вводит новую валюту, доступную каждому - жизнь. Он примерно представлял, к чему это приведёт, но это прогресс. А прогресс всегда ведёт к добру, он был уверен.
Погрузившись в радостные расчёты, Максим удалился из зала.
***
-Мне не важно, сколько это займёт вашего времени. Хоть всю ночь сидите, поверьте, мне всё равно. Через сорок пять дней Пересадка должна стать универсальной. Иначе уволю к чертям! - терпение Макса под конец тирады лопнуло.
Ему оставалось жить два месяца. Немного не рассчитал с донорством. И это не давало ему покоя - осознание того, что смерть близка, очень близка. А Пересадка возможна только для него, и то - в одну сторону. Укорачивая и так короткий остаток жизни.
Нет, работы в этом направлении велись. Как сказать велись - все, вплоть до уборщиков, были направлены на помощь в проекте "П-2", призванной сделать Пересадку Жизни универсальной и доступной вещи, или хотя бы обеспечить Макса двухсторонней связью.
Это превратилось уже в нервный бзик. Он каждый день заходил в Камеру Просмотра, и каждый раз на выходу готов был рвать на себе волосы от созерцания этих двузначных цифр, что становились с каждым днём всё меньше и меньше. Сейчас там было шестьдесят один.
А проект стоял на месте. За что-то они там зацепились... Ах да, донорская жизнь берётся у любого человека - уже прогресс. Но её невозможно кому-либо привить. Макс содрогнулся при воспоминании о том, каким образом они об этом узнали. Был весёлый, жизнерадостный человек, звали его Ричардом. А потом, в один прекрасный момент, его не стало. Донорскую жизнь не приняла его настоящая и вступила с ней в конфликт. Результат - смерть. Печально.
***
Перед глазами - цифры. Сорок два часа тридцать пять минут. Остлось мене двух суток - и теперь счёт идёт на часы. Они были везде, куда бы Макс не взглянул - он видел лишь эти яркие зелёные цифры.
-Чёрт! - его кулак описал дугу и врезался в сталь.
Костяшки ожгло болью, оно и лучше - ярость ушла в боль, превратившись в отчаяние. Меньше двух суток осталось... Как страшно это осознавать.
И ладно бы так было изначально - миллиарды людей живут, зная дату своей кончины. Но они не виноваты в этой дате. А Макса убивало то, что он сам нарисовал линию смерти вокруг себя, продав свою жизнь. И теперь он никуда не мог деться - проект "П-2" не давал пока результатов, все доноры по-прежнему обретали не жизнь, но смерть.
***
-Макс! Хорошие новости! - Александр вбежал без стука.
Александр - заместитель руководящего проектом "П-2", второй человек после Макса. И если он говорит, что новости хорошие - они просто чудесны.
-Ну? - Макс резко встал, опрокинув стул.
-Донор остался жив!
Эта единственная фраза была самим счастьем, дарящим надежду. Никогда ещё Макс не слышал в своей жизни столь радостную новость.
-Да! Мы сделали это! - В порыве радости Макс обнял Александра, тем самым немного его смутив. - Наконец!
А на экране компьютера сменялись в обратном отсчёте числа - пять часов тридцать минут двадцать пять секунд, двадцать четыре часа...
Через десять минут Макс был уже в главном зале. Он лично поздоровался со счастливчиком - тот просто светился радостью. Но ничего, ему придётся вскоре огорчиться...
-В камеру его! Живо! - голос Макса перекрыл шум.
Все замерли.
-Быстро! - в голосе начали проявляться нотки ярости.
Счастливчик пока ничего не понимал. Пока его не схватили за руки и не поволокли к Камере Пересадки - вот тогда он понял. И заорал.
-Успокойте его, вколите что-нибудь!
И вскоре счастливчик (или несчастный?) оказался запертым в тесном тёмном пространстве Камеры.
Макс находился в такой же камере - разница была лишь в том, что одному из них вскоре придётся умереть.
-По максимуму... - последние слова руководителя проекта "П-2".
И вскоре на экране цифра резко возросла - двадцать девять лет.
Из Камеры Макс вышел с улыбкой.
Он победил. В который раз он оказался лучше всех, первее всех, это доставляло немыслимое удовольствие. Он спас себя. И не важно какой ценой.
Он жив. И будет жить ещё очень долго...
-Запускайте аукцион.
Колесница Жизни запущена. Отныне каждый сможет выбрать для себя - деньги или жизнь.
И разница между высшими и низшими слоями ещё больше возрастёт. Но Макса это не волновало - он был уверен, что прогресс ведёт к лучшему.