Эх-ма, крутенько-то как! Особенно когда первый летний денечек медленно загружается плавным ентером утреннего солнышка! И пусть в подернутой рассветной дымкой прохладной дали еще прощально еминемит ночной клуб, обреченно урча своим безмерно печальным драйвищем: ма-аа-заа-фаа-каа! Нет, не сладить ему с утречком. Ведь ему уже вторят, перебивая и побеждая, жизнеутверждающие аллигаторы ранних меринов да джипиков: хули-ули-уа-уа-уа-сиу-пиу-пукин-пук!

Однако, кажется, лишь сумрачный офис не желает просыпаться, спрятав всех своих обитателей в густом лесу тяжеложалюзистых да глухо закондишенных кабинетов?

Но чу! Тихо тренькнул где-то факсик, встрепенулся, заворочался, зашуршал белым листиком... И словно сам испугавшись смелости своей, притих, сермяжный, затаился, мигая кротким огоньком панельки. Но его уже услышали, будто переменный ток пошел по лианам проводов, соединяя интерфейсики, вилочки да розеточки, извиваясь по стенам да под полом до самых дальних уголков, ловко обтекая пустынные курилки и с всевозрастающим задором прыгая с этажа на этаж. И тишина уже не лежит, она стоит, настороженно глядя сквозь серые ветви жалюзей на быстро светлеющий мир, стоит, нависнув над бедным факсиком и черно-белым оскалом сломанной клавиатуры, брошенной на сейф, беззвучно кричит ему, бедолажному: нишкни, фак..., сломайся, петух безгарантийный!!!

Однако уже курлыкнул вслед смелому факсику забытый где-то мобильник - раз, другой, третий - да поперхнулся спросонья беспечно посаженным аккумулятором. Но дан был уже сигнал! Зашевелился, зашебуршал, завибрировал следом маленький глупый пейджер, сто лет назад спрятавшийся от двуногих зверей в деревянном гнездышке темно-пластикового офисного стола среди разнорелизных листочков, дробно забился в по-детски озорном своем вибраторном: кли-тррр-кли-тррр...

И вот тогда факсик застрекотал в полную силу, храбро вылупив свои разноцветные лупетки на злобный ескейт бессильно-пыльной клавиатуры! Тут же издали резко вскричал спикерфон, гордо поблескивая своим аоном, а где-то по обыкновению своему несуразно закудахтал разбуженный послезвуковыми побудками автоотвечик: игдетыгуляешьвсюночькобель.

А следом гулко ухнул лифт, словно упал в это разноголосье, и пошли-пошли круги вокруг: сплошное електронное лопотанье да какой-то стрекот да писк. И тут наконец-то засвистал проснувшийся таймер, весело засвистал, лихо так, засранец бесшабашный, будя всех, всех, всех! И сразу загудели да засвиристели на разные голоса стремительные процессоры, изумленно глянули на белый свет модемы, кашлянули хмурые принтеры и озарились белым светом сонные морды мониторов. И пошла, пошла утренняя загрузка великая, вся пассвордная да инетная! Ну а ночка темная снова спряталась в коварный свой аксесденайт.

Вот так вот и проснулся тенистый офис и зажил жизнью своей дневной, где быстрые кофейники шумят и е-майлина течет. Эх-ма, крутенько-то как!