Вот и достигла я последней страницы литературной серии о гардемаринах, и пускай, не слишком привыкла составлять мнение о историческо-приключенческих романах, изменив себе, убрала привычно-упорядочный стиль отзыва, заменив на сумбурное повествование (Так по-девОчески), все же не могу не начеркать коротенький отзыв (Страниц на десять, не больше. Не уходи читатель, дальше интересней будет). Да, беззастенчиво полюбуюсь этой страничкой для запечатления собственных эмоций, но в конце концов: "Царь я здесь или кто?". (Голубь ты наш сизокрылый. И царь, и царевна и гоголь-моголь, мы тебя любую любим) Соавтор молчит (Соавтор не молчит, соавтор делает умный вид), он благосклонен к моим женским шалостям (Соавтор не благосклонен, соавтор терпит), а значит, набросаем расплывчатый эскиз из запечатленных образов (Вы видели когда-нибудь карандашный набросок, стертый плохой стёркой?), составим "эпистолу" для осуждения потомков. (Это ты, Зависть, хотела меня сейчас оскорбить? Не материться в обзорах!!!)
И я, видать, подверглась влиянию описанного в книгах времени, и мне хочется составить вирши, цитируя великих, как делал это князь Никита Оленев, но не выйдет, нет к тому таланта, а потому займусь-ка лучше делом. ("Спой, птичка, не стыдись...")
Перво-наперво хочется отметить легкий слог автора, которым тот без труда погружает читателя в свой мир, там все понятно и привычно, хоть и не пишет давно никто друг другу писем и депеш, а куртаги да маскарады уже давным-давно отгремели в Петергофе. Шаг за шагом автор знакомит с эпохой правления Елизаветы, постепенно вплетая каждого участника в сюжет, ненавязчиво перемежая собственную фантазию с историческими данными, раскрывая сухо обозначенные в учебниках истории личности по новому (В меру своего понимания), вдыхая в них жизнь, раскрывая сердца полные чаяний и надежд. И кажется, будто автору все известно о том времени и о героях, и ему хочется верить, переживать и читать дальше. (Но это только кажется)
Но вдруг, неожиданно натыкаешься на странные вставки, извинения в полной осведомленности относительно чего-то и замираешь в непонимании. Обидно, действительно обидно. ("Птичку, жалко") И совершенно непонятно, для чего это вставили в текст (От безысходности), как не можешь оценить длинные абзацы о флоте Петра первого, о стоящих, догнивающих в бухтах кораблях, о забытом прошлом. Мне не нужны грот-мачты, когда я хочу услышать дальнейшие события, произошедшие в жизни Александра Белова. (Любоффь подавай!!!) Сто раз можно обсуждать полезность выращивания шпината на собственном окне в любовном романе, но это не поможет разжечь к нему интерес у читателя (А если шпинат будет приятного розового цвета, а на каждом листочке - имя возлюбленного?), скорее напротив, родит раздражение. И уж точно из романа в роман описание кораблей я не хочу видеть. (Хочу страсть!!! Страсть, подавай, автор!!!)
Не глянулось мне упоминание автора о себе в третьем лице в тексте. (А по мне - нормально. Так сейчас все девОчки делают) Все время было ощущение, будто кто-то переписывал чужой роман, переиначивая под себя. (Просто тогда социальные сети были на личных сайтах ответственных квартиросъёмщиков в столах на бумажных страницах) Или как это: "левая рука не знает, что делает правая?". Кроме того в первой книге совершенно непонятным остался для меня прием внезапного перескока, когда после долгого путешествия Алешки следующий эпизод начинается со вставок "трактата о любви" Никиты, и только через все эти потоки выясняется, что оба персонажа успели встретиться друг с другом. (А это вообще современно, по-Беляненски)
Не оценила я некоторых моментов и в сюжете, больше похожих на его намеренное удлинение, как сейчас говорят "добитие до авторского листа". (Ты привереда, Зависть) Не знаю уж, грешили ли ("Гряшили, гряшили". А потом каялись. Прости нас, батюшка, отпусти "гряхи" страшные) тогда этим авторы или просто по недосмотру (Просто в момент принятия книг был день цензора, в такой день - всем книгам зелёный свет), а может большей колоритности добавлены были эти долгие сцены, но мне они показались лишними. Чтобы не выглядеть голословной припомню самый запоминающийся из них: когда долго описывался дворецкий в доме князя Оленева, ревнующий Никиту к его камердинеру Гавриле, по совету дворецкого помощник камердинера испортил косметику Гавриле. Так вот, по моему мнению, сюжет ничуть не пострадал бы при отсутствии данной сцены, достаточно было прописать испуг необразованного помощника перед алхимиком. Но это мое мнение, и мои же впечатления, автор и редактор видели в этом надобность, все в их воле.
Что касается сюжета, то тот нередко был вялотекуч (Ну, если сравнивать с "Проблемы? Решаем...", то сюжет летит на крыльях ночи, и вообще - надо радоваться, что сюжет присутствует), излишне неспешен, он то мелькал в вязи из перемежающихся картинок и образов, то стремительно нес героев вперед. Были моменты, когда казалось, что все окончательно застопорилось и уже не сможешь выбраться из этого застоявшегося болота бездействия. Бесконечное знакомство с отдельными героями, тщательная подготовка к основным сценам - хочется закрыть книгу, но перебравшись через них (вершины долготекучести) все вновь становится приятно, понятно, легко и завлекательно. (Это такая фишка)
Пейзажи достоверны, и при всей своей простоте, обыденности, поистине чудесны, восхитительны. И хочется побывать там, в то время, в тот самый момент. Ничуть не смущает грязь, погода. И даже в мухе, жужжащей в вазе, полной паутины, видишь что-то занятное, увлекательное, хорошо отражающее момент. Здесь никто не пытался прилизать окружение, втянуть живот редким прохожим, а на пасмурное небо прибить фанерное солнце. Автор был притягательно честен. (Ему доплачивали за правду)
Потрясающе самобытно описаны люди и исторические личности. Каждый персонаж, не зависимо от его ранга и статуса в произведении, прописан до мелочей, наполнен жизнью, будь то сам Александр Шувалов, карлица при дворе княгини Черкасской или же Алексей Корсак. Все они являются личностями.
Что же касается главных героев книг то, несомненно, каждый по-своему прекрасен и интересен. Они не картонные принцы, которых теперь привыкли ваять, нет, они наделены чувствами, страхами и собственными понятиями о морали. "Жизнь Родине, честь никому!". (И я бы подписался под таким девизом) Именно так говорят они, но понимание этого пролегает через все четыре книги. В этих людях нет мнимого благородства, они живут по совести, и тем хороши. Они лгут, чтобы спасти себя и других, но не мелочно, не от трусости, а в понимании условий существования. И, должна заметить, автору действительно удалось это описать и показать.
Однако, в общем, я никак не могу сказать, что образ кого-то из трех персонажей остался не раскрыт, но кое-что все же вызвало мое недовольство. Это касается князя Никиты Оленева. В двух первых книгах он хоть и позиционировался, как главный персонаж, и вроде бы принимал участие, но выглядело все это как-то блекло, номинально скорее, чем фактически. Даже его любовь к венецианке Марии какая-то невыразительная, просто принял ее, обласкал и выкинул. Невнятно, сухо, цинично, да и впоследствии облагородить этот момент как-то не слишком удалось автору, особенно если учесть, что половину "Канцлера" о Марии вообще молчали, точно её и не было.
Не могу не отметить еще одного персонажа книги. Для меня он стал своего рода фаворитом, переплюнув заявленных в первенство Корсака, Белова и Оленева. Тот, кто читал, уверена, уже понял о ком я. Да, Лядащев Василий Федорович. Вот именно так, а не иначе. Потому что достоин, потому что личность. Этот персонаж по своей яркости перегнал всех прочих и надолго поселился в моем сердце, и не потому что красив и крут, а своей живостью и хитростью. Побольше бы таких в литературе, а ещё лучше - в жизни, может тогда бы и мир вокруг изменился, а глупые быдло-девочки перестали бы мечтать о патлатых принца-демонах с заостренными ушами и хвостом. (Быдло-девочкам только таких рогатых и надо, чтобы "рай" уже на земле начался, на сковородке)
И, конечно же, не могу не отметить доброту автора в эпилогах, заботу о своих читателях. Никак иначе назвать это нельзя. Ведь автор, каждый раз старающийся дать возможность заглянуть своему читателю в будущее героя, действительно добр. Мне было приятно видеть даже расплывчатые разъяснения или предположения. За это спасибо. И пускай я искренне расстроилась, увидев в конце первой книги сведения об "исчезновении" Лядащего, прощаю это автору, потому что все равно было интересно приоткрыть завесу тайны. (Как вас, женщин, развести легко)
Что же касается исторической достоверности романов, то тут я промолчу, потому что мне все равно. Написано было реалистично, и для меня этого достаточно. В конце концов, сегодняшняя официальная история всего лишь чьи-то фантазии, написанные в школьном учебнике. (И, иногда, на заборах)
На этом окончу "эпистолу". (Так, посмотрим, что это - в толковом словаре...) Пришла пора прощаться. Может, что-то упустила. Ничего, значит, то было не существенно, не важно.
З.Ы. Прошу прощения за отсутствие цитат. Честное слово, лень добавлять.