второе - по компании он не страдает, даже таких же бичей, как он;
третье - думы его на поиск бухла направлены;
четвертое - нет у него занятия определенного;
пятое - поет он очень тихо.
Парафраз Сан Хуана де ла Крус
"На глубокий родник похож отшельник.
Легко бросить камень в него; но если упал он на самое дно, скажите, кто захочет снова достать его?
Остерегайтесь обидеть отшельника! Но если вы это сделали, то уж и убейте его!"
Ф. Ницше. "Так говорил Заратустра"
Зовут его Николай Николаевич. Так, это человек лет сорока пяти, c намечающиейся сединой, в совдеповских роговых очках с толстыми линзами. Его серые глаза часто напоминают рыбьи - они толком ничего не выражают, а его эмоции выказывает лишь нижняя часть лица с щетиной a la Гомер Симпсон. Походка его напоминает походку обычного человека в темноте по тонкому льду. Положение рук при походке варьируется от режима "в штаны наложил" до чисто афро-рэпперской с ладонями назад. Рэпперского добавляет свободный балахон с капюшоном. В остальном стиль одежды - пролетарий умственного труда.
Семейное положение: женат на потолстевшей языкастой бабе, которая в свое время выступила инициатором уз Гименея, а теперь не дает выпить и носит его зарплатную банковскую карту в своем кошельке с нацарапанным ей же пин-кодом. Дети уже взрослые, ибо зачаты в самом начале длинной глупости, более двадцати лет назад положившей конец коротким ярким безумствам. Данное утверждение, не прихоть моя, а реальное положение вещей, подтвержденное его громким телефонным разговором с женой. Не суть, каждой молодости своя глупость.
Его пассивность и неразговорчивость граничат с аутизмом. Я решил не предубеждаться доводами коллег о моем будущем напарнике Николае Николаевиче, но вскоре заметил, что доводы эти небезосновательны. Получив на попытки начала неринужденной беседы "за жизнь" лишь тупое молчание и односложности, я сразу забросил это дело. По характеру работы, нам предполагалось жить и работать пару месяцев на станции геолого-технического изучения одного из месторождений Заполярья. Но сперва, пришлось полторы недели жить в одном гостиничном номере. Я читал книги и разгуливал по городским музеям, выставкам, фестивалям и прочим мероприятиям. Николай Николаевич или Кал Калыч, как его обычно называли коллеги, весь день валялся на кровати перед телевизором. И изредка выходил купить поесть.
Я тоже называл его Кал Калыч, поскольку сам он мне не представился, и поэтому я мог называть его как угодно. Ведь произнесение своего имени при знакомстве предполагает желание человека, чтобы его называли именно так! Он же не представился, и я столкнулся с проблемой как его величать. Колебался я не долго: Николай Николаевич звучало официально, Коля - фамильярно, дядя Коля - по-школьному, Николай - офисно-сухо. Тем более, имя "Кал Калыч", которое несомненно являлось производным от официального, не скрою - забавляло. Называть просто - Кал, было жестко - он пока да и впредь, не заслужил моего такого отношения. Небольшой простор для творчества давали варианты: Кал Калыч или Кал Калович.
Оказавшись вскоре в зачуханном эвенкийском поселке, мы отправились искать магазин. Купив вскладчину килограмм пельменей, майонеза, хлеба, вернулись в вахтовую общагу. Я сварил пельмени, позвал на кухню Кал Калыча и мы приступили к нехитрому ужину. Кал Калыч ел не спеша, глаза его уткнулись в тарелку. Он как будто сосредоточенно изучает беловато-серые комочки пельменей. Медленно насаживает на вилку маленький тесто-мясной комок и отправив в рот, долго пережевывает. Так долго, как это делает беззубый старик. И это учитывая тот факт, что зубов у Кал Калыча - полный рот! Я поужинал и отправился в номер - пить чай и читать. Кал Калыч честно помыл посуду и пришел в номер играть со своим телефоном. Это тоже его замечательная черта, ведь обычно увлечение подобными вещами в основном прерогатива молодежи, подростков и не свойственно сорокалетним мужикам. Телефоном он игрался часто, особенно когда не было телевизора. И долго, бывало по пол-ночи.
Добравшись наконец до работы, мы обосновались на станции, которая по сути своей, была морским грузовым контейнером, набитым аппаратурой, окованными сталью ящиками со всяким хламом и оборудованием. На станции имелась шконка - два матраса на трех ящиках и стеллаж c двумя компьютерами, принтером, "переговоркой" и источником бесперебойного питания. Итак, я предложил, чтобы я работал ночью, а он днем. Кал Калыч согласился. Ему было абсолютно все равно вообще-то. Мне впрочем тоже, но ночью хорошо то, что все начальство буровой спит и никто не звонит и не ходит, поэтому можно спокойно заниматься своими делами: читать, смотреть кино, поспать наконец.
Теперь отражением личности и внутреннего мира Кал Калыча для меня стала та информация, которую он клал со своего винчестера на общий компьютер. Не помню, где я встретил эту фразу: "Человек - это история, которую он рассказывает". То же можно смело отнести к файлам человека. Более того, историю человек может и придумать, приукрасить... Файлы беспристрастны и красноречиво говорят о человеке. Текстовые, фотографии, видео, звуковые. Их соотношение, количество, а уж что и говорить о содержимом! На винчестере сразу же появились папки: "Библиотека", "Николай". Библиотека содержала главным образом техническую литературу, книги по геологии и технологии бурения. Среди всего этого добра выделялись: "Анатомия человеческой деструктивности" Эриха Фромма, сборник рассказов о полевой геологии, пропитанных романтическим пафосом таежных костров и дорог, и поэтому годных разве что для студентов младших курсов геологических факультетов. Далее выделялись: "Словарь живого великорусского языка" Даля, словарь Брокгауза и Ефрона, занимательная география неизвестного автора. Еще была папка "Голые курвы", где было четыре десятка различных фотографий из Интернета. Просмотрев фотографии я не смог прийти к выводу об идеале женского тела Кал Калыча. Вне всякого сомнения Кал Калыч сам некогда подбирал их и затем переименовывал безликие номера JPEG файлов, превращая их в грубо сексистские словосочетания. Так среди "Спутника буровика" Йогансена, "Бурением боковых стволов" Гилязова, оказались веселые картинки с названиями: "траханная кошечка", "зрелая соска", "вязаная дурочка" (всего-навсего девушка в салатовом вязаном купальнике, сдвинутом с груди), "лохматка Лили" и все в таком же духе. Почему Лили? Все оказалось просто, Lilly было написано внизу фотографии, рядом с адресом соответствующего сайта, а на фотографии красовался волосатый женский лобок. Еще в папке "Голые курвы" находилась папка с оригинальным названием "1". В этой папке были домашние фотографии некой страшной беременной тетки на последних уже сроках. Радостный мужик, который обнимал и гладил ее живот на некоторых фотографиях, на секунду поверг меня в ужас, напоминая помолодевшего на десять лет Кал Калыча! Оказался не он, но едва уловимое сходство было. Особенно со спины, вот на этой фотографии - квази-Кал Калыч рисует черным маркером на пузе своей беременной подруги забавную звериную морду. Нос - вывернутый пупок, от него расходятся антенны-усы, темные набухшие соски - глаза зверька, над ними черными полосками расходятся ресницы. Далее домашние роды в тесной ванной с участием вышеозначенных персонажей. Меня не покидает ощущение, что либо это он, либо его брат, что ли. И вот на последней фотографии веселый квази-Кал Калыч держит на руках своего отпрыска. Да-а-а, не простых вкусов человек Кал Калыч. Название папки с девками не случайно, я думаю, он выбрал. Наверняка, хотел бы снять некоторых этих курв после вахты. Но вы же помните где находится его зарплатная карта?! На соблазнение же честной женщины Кал Калыч не будет тратить свое время (отнюдь не бесплатное, кстати!) и душевные силы. Кал Калыч - человек солидный да и семьянин примерный. Плюс ко всему, человек несомненно высоких моральных принципов и сложной душевной организации. Так-то. Дабы закончить разговор о звании Кал Калыча в мировой гендерной войне, расскажу про его календарь. Однажды я пришел из поселка на станцию, принять смену и увидел, что Кал Калыч проворно свернул Word, а вскоре также проворно закрыл его. Полюбопытствовав, что же прятал там мой таинственный коллега, я обратился к последним открытым документам в Word'е и последним стоял загадочный "Мастер календарей.doc". Щелчок мышью и на экране предстал сверстанный календарь на уходящий и будущий год, а слева по всей длине календаря вставлены фотографии девушек из упомянутой папки. Из наблюдений за календарем мне удалось выяснить, что фотографии меняются по усмотрению Кал Калыча, а прошедшие дни вахты добросовестно выделяются желтой маркировкой.
Еще на картинках Кал Калыча есть виды родного города и разные фото, которые он наделал камерой телефона по пути до пункта назначения. Кошка свернувшаяся на клавиатуре ноутбука бурового мастера, заснеженный вертолет, редкая гаревая тайга, разные здания, которые показались Кал Калычу интересными.
Повадки его заслуживают отдельного рассмотрения. Кал Калыч никогда ни с кем не здоровается и без дела не разговаривает. На оные мои возражения, касаемо рабочих моментов (ибо ни о чем больше он разговор не поддерживает, да и об этом недолго), он вращает своими рыбьими глазами и враждебно процеживает: "Почему-у-у?!". При этом произношение последнего слога походит на мычание коровы. Кал Калыч бывает и вежлив, когда сдавая смену вовремя как бы извиняясь, спрашивает: "Ну, я пошел?". Вообще-то, он человек очень тактичный в быту, просто воспитание своеобразное. Конечно, когда он заходит в столовую никогда не пожелает мужикам приятного аппетита, и никогда не скажет спасибо в ответ, даже если сидит один и пожелание обращено единственно к нему. Ест он всегда на малые суммы. И долго. Но не только в столовой питается Кал Калыч. Не гнушается он и полуфабрикатами. Сумка его под завязку забита стаканчиками горохового "Суперсупа" с гренками. Запаслив Кал Калыч, ох как запаслив!
Не чужда ему и духовная пища. Я сразу заметил его любовь к музыке. Папку с музыкой на рабочем компьютере моментально заполонили шлягеры недалекого прошлого. Я вижу папки: Joe Dassin, Space, Ретро. В Ретро: Муслим Магомаев соседствует с Геленой Великановой, Юрий Антонов с Луи Армстронгом, Радмила Караклаич с Roxette. Из моих музыкальных предпочтений Кал Калыч принял в свою коллекцию только импровизации черного волшебника Колтрейна. Когда я прихожу на смену, он почти сразу выключает свою музыку. Как я уже отмечал - тактичен Кал Калыч. Кинопристрастия его, на первый взгяд, довольно обычны для человека его возраста: комедии Гайдая и Рязанова, фильмы про немцев и современные мыльные оперы. Но и здесь наш герой проявляет свою яркую индивидуальность. В один прекрасный зимний день, я обнаруживаю (фильмы он кладет по очереди - все не помещаются) совершенно жесткий фильм аж 40-х годов, производства некоторого экспериментального творческого объединения Айзербайджанской ССР с чудесным для советского фильма названием: "Мал Аршин - Арам". Возможны варианты перестановки трех слов названия. Фильм на поверку оказался айзербайджанским мюзиклом. Так на винчестере рабочей станции началось засилие мюзиклов, которые Кал Калыч с упоением просматривал недели полторы. Что до меня, то я засыпал на ящиках, пытаясь просматривать "Шербургские зонтики" на языке оригинала.
Компьютерные игры были для Кал Калыча простором для самоидентификации. Как мы называемся во всякой виртуальщине? Мне кажется наиболее распространена цепочка:настоящее имя - публичный ник-нейм (почта, интернет-пейджинг, социальные сети) - случайный ник-нейм - незначащий набор символов. Можно рассуждать на эту тему долго и даже книгу написать о виртуальной самоинициации, но сейчас у нас другие цели.
На рабочей станции было установлено всего две игры. Первая: Zuma DeLuxe - двумерная аркада, где волшебная лягушка в антураже храмов Кетцакоатля выпускает из пасти разноцветные шары по нескончаемой веренице шаров, которые в свою очередь стремятся угодить в специально отведенное отверстие и взорвать мир лягушки. Надо сокращать вереницу путем накопления массивов шаров одного цвета, которые накапливаясь в количестве >=3 подвергаются аннигиляции к вящей радости лягушки и игрока. В этой игре Кал Калыч назвал себя Hulio. Я был уверен, что сделал он это, потому что брал в руки, лежащий на подоконнике мой томик Кортасара. Второй игрой был снайперский экшн времен ВОВ с богатой графикой и возможностями. Тут, он нарек себя Игорем. В этом случае всякая логика здесь была еще более малоэффективна. Ведь Игорем мог быть его дядька - ветеран или еще кто, но скорее это милая блажь Николая Николаевича. Кстати, когда я научился здорово играть в эту игру, Кал Калыч удалил всю игру. Начисто.
Его чувство ответственности было гипертрофированным. Такой вывод я сделал из того, что когда на буровой происходили с его точки зрения важные процессы - он оставался во время моей смены и работал! Не знаю уж, когда он там спал, но я уходил отдыхать в урочное время. Я ведь не просил его за меня работать, так? Работал он обстоятельно и четко, постоянно под свою музыку исправлял кривые данные.
Прочие люди, которым довелось жить и работать со мной и моим не совсем обычным коллегой, его странность мне постоянно замечали. Бывало посмеивались над Кал Калычем, но я никогда не поддерживал подобные суждения (несмотря на некоторую иронию с моей стороны, на этих страницах). Иногда спрашивали кто он такой и что с ним, тут я тоже был не в силах ответить, ведь все, что я о нем знаю, происходит из косвенных сведений: показаний людей работавших с ним и его информации на общем рабочем компьютере. Одолевала ли меня совесть, в то время когда я пользовался последним (наиболее информативным) источником?! Нет, ведь компьютер рабочий и общий. Я даже не вспомнил ему, когда обнаружил в "виндовой" "Корзине" свой txt-файл Генри Миллера. Видимо "Тропик Рака" в моей папке настолько не понравился Кал Калычу, что он решил его уничтожить, но опустошить "Корзину" не решился. Сам он мне ничего по этому поводу не сказал, и я тоже. Я принял его игру в молчание, так как больше делать ничего и не оставалось.
Итак, за два с лишним месяца "общения" с Кал Калычем я о нем так практически ничего и не узнал, хотя если судить по его информации в рабочем компьютере нашей станции, то я неплохо вник в личность этого трудоголика-мономаньяка, принципиального трезвенника, латентного порнократа, ретро-меломана... Бесконечно долго и не сложно вешать ярлыки на этого замкнутого вежливого скромного работягу с грустными рыбьими глазами в роговой оправе, тактичного, не злобного, ответственного, ни с кем не контактирующего, не нуждающегося в чьем-либо участии. Печальный старый волк, которому не нужна стая, потому что он уже все давно понял и ему не надо говорить, доказывать, совершать. Он лишь участвует в бытии, проворачивая свои древние обряды и ритуалы, в которые когда-то давно переросли простые привычки. Он самодостаточен, хотя расплата - изоляция. Кал Калыч - одинокий святой бичара. Это - его край.