Виктор напряженно смотрел в прицел снайперской винтовки. Уже четвёртые сутки он не покидал секрет. Засыпал с сумерками и припадал снова к прицелу с рассветом. Сегодня заканчивался срок двухлетнего контракта, но ему хотелось засечь снайпера, который периодически простреливал узел связи, и были потери. Потому его и перевели из Веденовского района сюда. Вроде аккордной работы на дембель. В оконном проёме сарая мелькнуло что-то белое. Виктор не успел нажать на спусковой крючок. Предательская слеза заволокла правый глаз. Виктор схватил ракетницу и выстрелил вверх. Сразу раздался звонок телефона. Виктор доложил. Опять приник к прицелу и увидел удаляющихся лыжников. Их было двое. В белых маскхалатах. Метрах в трёхстах от секрета. Глаз слезился, и Виктор перекинул винтовку на левое плечо, поймал в прицел одного. " В бронежилете",- мелькнула мысль. Навёл ниже спины и выстрелил. Лыжник упал. Раздался выстрел танка и сарай разлетелся. Дымом всё заволокло, и лыжников не было видно. Виктор позвонил и сказал: " Один ранен, другой убегает, но из-за дыма не вижу." Через минуту танк с десантом на броне помчался за беглецами. Рваные, свинцовые тучи медленно тащились по чужому недоброму небу Кавказа. Танк уже был далеко. Виктор собрал свою амуницию и не спеша, пошел к кунгам. Несколько офицеров подошли к нему, пожали руку. Улыбались и все сразу говорили. Понять было только, что Виктор сегодня очень даже молодец. Вскоре вернулся танк. С брони скинули снайпера в окровавленных белых шароварах. Допрос был скор и пристрастен. Это была биатлонистка, из Латвии. Её напарница - украинка убежала на лыжах. Догнать не удалось. Виктор увидел, что одну ногу латышки привязывают к дереву, а другую к танку. Танкист полез в верхний люк. Виктор уже знал, что последует, и ушел. Зрелище предстояло отвратительное по форме, но справедливое, по сути. Были бы чеченцы - просто бы пленили и судили.
На следующий день Виктор обивал пороги кабинетов штаба. Везде была тягомотина, бюрократия и отсутствие желания что-то ускорить. Наконец Виктор попал в финотдел. Там сидел толстомордый старлей. Всех работников-финансистов, презрительно обзывали финиками. Финик сказал, что полной суммы в наличии нет. Может дать половину, а всю сумму неизвестно когда смогут выдать. Виктор с нескрываемой злостью расписался за полную сумму, запихнул деньги в карман и вышел. В коридоре никого не было. Виктор достал из сумки оптический прицел, который не сдал, жалко было расставаться. Вернулся в кабинет к финику. " Купи оптику на охоте пригодиться ,"- предложил Виктор. Финик скривил губы:" Ты мне его так отдашь, а то привлеку за кражу воинского имущества." Кровь ударила Виктору в голову. Сам, того не ожидая, ударил финика левой в переносицу, а прицелом в челюсть. Финик мешком рухнул на пол. Виктор несколько секунд остывал. Взял ключи со стола, открыл сейф. Он был забит деньгами. Отсчитал себе недостающую половину. Носовым платком стер отпечатки пальцев с ключей и сейфа. Вышел в коридор. Не души. И вот глоток свежего воздуха за пределами штаба. На вокзале, в почтовом отделении, на своё имя, до востребования, послал почтовый перевод в Энск. Себе оставил двадцать тысяч с мелочью. Горький опыт научил. После года контракта, когда он отправлялся в отпуск, менты пригласили его для досмотра, и переполовинили его деньги. А сумма была не полной, так как финик выдал не всё. " Больше сюда не заманят , " - сверлила мысль.
Пересадка была в Моздоке. Там Виктор решил ехать до Ростова, а в Сибирь лететь самолётом. Накупил себе еды. Подмывало купить водки, но здравые рассуждения победили. Ехал в плацкартном вагоне с офицерами - отпускниками. Пришлось выпить, а в Тихорецкой на перроне, в маленьком павильоне, купил три поллитровки палёнки.
В аэропорте Ростова, купил минералки. Перелёт был нудным. Стюардесса разносила чай. Виктор вспоминал рассказы стариков, что в былые времена разносили коньяк. Через иллюминатор видны были только кучевые облака, но они располагали к приятным мыслям : "Это родные просторы." До Энска долго добирался автобусом. Вот и родной дом. Мать кинулась обнимать и не сдерживала своих слёз. Через пару дней Виктор встал на воинский учёт, получил на почте деньги. В универмаге купил необходимую себе одежду, а матери зимние сапожки и туфли. Дал моложавой продавщице пятисотку, и договорился, что если обувь не подойдёт, то можно будет обменять, даже не однократно. Мать не хотела мерить и ругала Виктора, за крупную, в её понятиях растрату. Её пенсия - три тысячи рублей, а обувь больше десяти штук. После длительных уговоров примерка состоялась. Туфли были тесноваты, и Виктор пошел в универмаг. " Любите свою жену. Вон как резво вернулись,"- промолвила продавщица.
Виктор спокойно пояснил, что жены у него нет, а обувь матери.
- Что-то сомневаюсь.
-А ты приходи в гости и убедись.
-Это будет почти невозможно. В свободное время у меня на руках двое деток. Одному четыре, а другому два.
-А не в свободное время муж смотрит, или кто?
-Воспитатели детсада, в продлёнке смотрят. Муж в Чечне погиб.
Она отвернулась и всхлипнула. Вытерла платочком глаза. Повернувшись к Виктору и с вызовом сказала:" Такую ораву, слабо пригласить? "
Виктор оторопел от такого поворота общения. Разум подсказывал не торопиться, а сердцем он был уже расположен к вдове.
-Приходите в любое время. Я тоже в Чечне служил. Расскажешь о своей судьбе. Мне тоже есть что сказать. Детям полезно будет послушать. Не должны они повторить наши ошибки и идти на бойню не известно ради чего. Записывай адрес.
- Да я пошутила. Мы не придем. Сама не понимаю, как ерунду сморозила. Извините.
- А я по человечески настаиваю. Приходите.
Через полчаса Виктор шел домой с ощущением правоты поступка, достойного мужчине. В воскресенье, по морозцу, смотался на рынок за мясом. Накупил : конфет, йогурта, пирожных. Мать не была счастлива от ожидаемых гостей, но молча сварила щи с мясом и нажарила котлет.
Гости пришли в условленное время. Надя была смущенной. Ела, соблюдая все приличия, а дети взахлёб справились со щами и простецки лакомились сладостями, не обращая внимания на одёргивания их мамы.
Надя поведала, что муж был капитаном и жили они в двухкомнатной ведомственной квартире. После похорон помогли с оформлением материнского капитала и пособий на детей. А через год, по решению суда, выселили и дали одну комнату в общежитии. Удобства по коридору. Мать давно умерла, а отец зону топчет второй год. Летом освободиться. Будет ей помощь. В сороках километрах от города у отца две избы в заброшенной, после перестройки деревушки, Слеза. Там большой огород. Можно сажать овощи, но добираться проблемно. Да и зарос огород. А участковый грозится забрать землю, как не ухоженную. У него давний конфликт с Надиной семьёй. Точнее с отцом. Участковый и посадил отца. У отца нашли два алмаза, по пятнадцать карат и обвинили в чём-то не законном.
Малыш разморился и его уложили спать. Следом и старший стал клевать носом. Уложили и его. Мать спросила Надю: " Как удаётся справляться с двумя малышами."
- Рано подымаю - поздно из садика забираю. Тяжело, но скоро отец вернётся. Поможет.
Мама неожиданно сказала: " Ты же не далеко от нас живёшь. Позволь мне отводить детей в садик и раньше забирать. Хоть поспят больше. Я уже в шесть на ногах и маюсь от безделья. Ненароком шумлю, Вите спать мешаю. И тебе будет легче, и я буду занята.
Хочется внучат понянчить, а от Витьки проку нет. То работа мешала, то повоевать захотел."
- Тётя Вера, не выдумывайте. Справлюсь. Скоро отец придёт.
В разговор вмешался Виктор и заявил, что это не только желание матери, но и его обязанность помочь семье погибшего. Ведь и он мог погибнуть. Живые должны и обязаны помочь, чтя память тех, кто не вернулся.
Потеплело. Февральские окна предвещали весну. Но она тут наступит только в мае.
Мать, а иногда и Виктор, занимались Надиными детьми. Сама она посвежела, но чувствовала себя неловко от забот о её семье. Люди быстрее привыкают к дурным поступкам, а добро зачастую воспринимают с удивлением или недопониманием чистоты помыслов.
Виктор попытался устроиться на работу. Не тут - то было. Разнорабочим, за тарелку супа - пожалуйста. А хоть за мало-мальски приличную зарплату - вакансий нет.
В выходные все обедали у матери Виктора. Надя уже освоилась.
-Витя, не составишь мне компанию, для поездке в Слезу? Одной стрёмно. У меня через неделю, аж десять дней отпуска. Надо посмотреть, что сделать к приезду отца.
- Без проблем. Всё не бездельничать.
"Езжайте. За детишками я присмотрю. Они у меня поживут. От садика отдохнут," - предложила мать.
После не долгих раздумий, Виктор купил квадрацикл. Права тракториста и шофёра он получил ещё до армии. Не сезон, но привязанным, к общественному транспорту ему не хотелось. Да и график движения автобусы не соблюдают, особенно в деревни.
Надя была удивлена, но оделась потеплее. Виктор накупил полный рюкзак еды. Прихватил литровую фляжку спирта, и термос с горячим чаем. Не на высокой скорости дуэт двинулся в сторону Слезы. По плану приехать задумали не более чем за два часа с учётом остановок, если будут замерзать при движении. Через сорок минут у Виктора стали мерзнуть руки, и он остановил свой агрегат. Размялись, попили чай и по просеке в кедровых соснах двинулись дальше. Колеи дороги почти не видно. Хотя в понятии русских - дорога это то где ты едешь. Просека раздвоилась. Нам на лево : " Подсказала Надя." Виктор свернул и метров через сто остановился около моста через речужку.
- Исправен?
- Проверить надо. Года два по нему наверно не ездили.
Слева, за речкой возвышалась своим величием гора. Почти отвесный склон пересекал плоский выступ. Как козырёк. На нём лежала шапка снега.
- Название горы Слеза. Весной снег таит, и вниз катятся слезинки. Речка и деревня тоже Слеза.
- Сплошные слёзы. На жителях это отразилось?
- До перестройки все работали в " Леспромхозе." Заработки были хорошие. Потом банкротство. Медпункт и магазин закрыли. Детей в школу в райцентр, за двенадцать километров, никто не хотел возить. За хлебом и продуктами надо было ехать в город. Так постепенно все поуезжали. Остались: отец, баба Анфиса и Савелий Савельев, который продал свою избу отцу, перед смертью. Его избу хотел купить участковый, но Савельев был обязан отцу. Отец часто возил на лошади его в город, по каким-то неотложным делам. Савельев летом на недельку - другую уходил в тайгу. По возвращении просил отца отвезти в город. Оттуда приезжали пьянющие и с покупками. Краем уха слышала, что Савельев где-то золотишко намывал.
- Давай пешком пройдёмся, мост проверим.
Снег был не глубоким. Попрыгали по мосту. Вроде бы нормальный.
- А вон наши избы. Одна возле горы, была Савельева, а эта, которая ближе наша. Пойдём, возьмём лопаты, расчистим мост. Что бы наверняка проехать. Вдруг где пролом.
До избы метров сто. С трудом приоткрыли калитку. Замки тут не вешают. Дверь подперта куском жерди, показывать, что хозяев нет дома. Зажгли керосиновую лампу. Много паутины и пыли. В сенях: вёдра, лопаты, метла, тулуп, валенки, капканы, чугунки, ухват. В мешке немного сахара, слежавшегося комком. В избе: русская печь, стол, два стула, тумбочка с телевизором. На стене малокалиберная винтовка. На полке несколько ложек и вилок, алюминиевая миска и три пачки патронов.
- Скромно для алмазного магната.
- Да никогда у него камушков или рыжья не водилось. Он добывал белку, капканы на мелкого зверя ставил, кедровую шишку бил. Нам немного деньгами помогал, да молоко от коровы иногда привозил. Бабка Анфиса угощала. Когда она умерла, отец ходил за коровой ухаживать и доить.
- Не проще ли к себе привести. Одновременно за лошадью и коровой ухаживать.
- Это тебе не Чечня. Чужое брать нельзя. Нет хозяина - можно поесть и поспать. Не дали, не продали - не твоё. А то бы участковый всё выгреб. Он у Савельева вертикалку забрал, так ему мужики бока намяли. Вернул. Появились в артели двое залётных. Кое у кого стали вещи пропадать. Залётных нашли под мостом, утопшими, и пропадать ничего не стало. Вот так.
- Ладно. Я дорогу расчищу, а ты тут похозяйничай.
Виктор два часа орудовал широкой деревянной лопатой. Добравшись до квадрацикла, еле влез на сидение. Давно физически не работал, устал. Отдышавшись, тихонько проехал мост и сверну в ворота двора. В избе было тепло и чисто. В топке весело потрескивали дрова, а от чугунка в печке тянулся аппетитный запашок. Рядом стояло ведро с растаявшим снегом.
- Пойдём, я тебе воды на руки солью и будем обедать.
Виктор умылся и сел за стол. Надя ухватом вытащила чугунок.
- Гречневая каша с тушенкой. Кашу едят без хлеба.
- Но водка рекомендуется.
Стаканов в избе не было. Виктор снял стаканчик с термоса. Налил в термос воды и спирта. В стаканчик налил Наде, сам взял термос. Ели из чугунка. Трапеза затянулась, пока не кончился керосин. Подкинули дров в печь и полезли спать на печку, укрывшись тулупом.
Спирт, сытость и вольница превысили условности и недомолвки.
Надя проснулась очень рано, а Виктору снился оптический прицел, который он тщетно протирал, но он оставался мутным. Это глаз слезиться. Надо его протереть. И проснулся. Протёр глаз. Надя уже проветрила избу, выгребла золу из печи и готовила растопку, отщепляя кору от берёзовых поленьев.
- Доброе утро.
- Привет. Как спалось?
- Чечня снилась с оптическим прицелом.
- Каламбурами говоришь.
- Это со сна. Пробудился, но не проснулся. А что, чайника нет? Я прикупил пакетиков с малиновым чаем.
- Это разве чай. Бурда. Вот взвар из разных ягод, это то, что надо. А нормальный чай у японцев. Или китайцев. Чайник был. Может он в другой избе. Сходи.
Виктор прокопал тропинку к другой избе. Разогнул спину. Гора Слеза была метрах в пятидесяти. Виктор подумал: " Не выше двенадцатиэтажки, и балкон на, третьем этаже."
Жердинка валялась на крыльце. Виктор осторожно открыл дверь. В сенях: лопата, метла, ведро, тулуп, валенки, ботинки, широкие лыжи. В избе кто - то побывал. Книги валялись возле этажерки. Матрац, одеяло и подушка вспороты. Медвежья шкура на печи скомкана. В серванте посуда в беспорядке. На печи чайник. Задняя панель телевизора открыта. В шкафу бельё и одежда валялись вперемешку. На стене висела вертикалка и пустой патронташ. Пустые гильзы валялись на полу, а жаканы, дробь и порох рассыпаны на столе.
Виктор взял чайник, дошел быстро до избы, из трубы которой уже поднимался дым. Хотел набрать снега в чайник, но там что- то загремело. К его изумлению на дне было с десяток не маленьких почти прозрачных камушков.
" Алмазы!? " - стукнула мысль.
Надя была не менее удивлена.
- Это должно быть дяди Савелия. Отец у него дом купил.
- А разве такое на виду в чайнике хранят? И обыскивали избу. Всё перекуёлдили, а алмазы в чайнике. Должны были заглянуть. Ведь и в телек залазили.
- Невежда! В чайнике наверняка вода была. А алмазы в воде не видны. Вода испарилась и ты их нашел. Что будем делать?
- Сначала завтракать и одновременно думать. А пока чайник водой заполнить. Ненароком, мент поганый заскочит, или лихии людишки. Не зря участковый интерес к дому Савельева проявлял.
Долго рассуждали, высказывали догадки. Решили съездить к отцу на зону и всё выяснить. Камушки наверняка его или Савельева. Скорее всего, он от Савельева их наследовал. Сам он не взял бы. Коренные сибиряки чужого не возьмут.
- Надо ту избу протопить, посмотреть, что в конюшне и сараях. Да порядок там навести.
До вечера справлюсь.
- А я в тайгу. Может на ужин, кого подстрелю.
-Зайчиков не стреляй. Мне их жалко. Они зимой голодные. Отец только осенью приносил, что бы завялить на зиму. Тут зимой с продуктами тяжко. Как снегопады и метели зачастят в магазин невозможно подвезти продукты. На зиму: крупу и сахар мешками запасали. Сушили сухари и с первыми морозцами лепили пельмени, и в кожаных мешках на мороз вывешивали. Отец и Савельев гнали самогонку. Нагонят самогона. Первач попьют, а остальное, в бочке на морозе оставляли. Всё замерзало, а спирт на верху оставался.
Виктор почистил винтовку, взял патроны. Экипировался тулупом и валенками, встал на лыжи и отправился в тайгу. Тишина. Пьянил свежий воздух и запах хвои. Через час Виктор притаился у ствола дерева и стал внимательно оглядывать деревья. Присмотрелся к одному дуплу. От туда вынырнула белка. Виктор мгновенно совмести целик с мушкой, навёл на голову белки и выстрелил. Из кустов выскочил заяц и скрылся за деревьями.
Виктор прикрепил белку к поясу, зарядил винтовку и стал возвращаться. На полянке сидела белка и что-то грызла. Виктор выстрелил. Белка юлой завертелась на снегу. Пришлось добить. На ветке сидела какая-то большая птица.
"Дичи много. Вроде бы двух белок достаточно. Завтра надо уже уезжать. Мать и детей дичью угостим", - подумал Виктор. Поймал себя на мысли, что думает уже и за Надю и об её детях. Вот и птице пришлось голову скрутить. Стрелять просто, а добивать раненое существо очень неприятно. На душе остаётся осадок.
Надя уже управилась. В печке стояли чугунки.
- Вижу с добычей. Раздевайся быстрее, уже кушать хочется. Пока приготовлю - слюной изойдём.
- А ты, что ж ничего не приготовила. Ведь и крупа и тушенка есть.
- Когда мужчина на охоте - еду не готовят, а то ему удачи не будет.
- Как у вас всё сложно. Табу везде.
- А ты сам, откуда родом?
- Родился в Джесказгане. Отец работал бульдозеристом, потом экскаваторщиком. Кто -то уговорил переехать в Энск, поработать шахтёром. На пенсию рано отправляют, заработок большой, квартиру дали. До пенсии не дожил. Я бросил десятый класс, пошел работать в магазин грузчиком. Заплатил за курсы шоферов и трактористов. Думал в армии пригодиться. А на первых стрельбах все десятки выбил. Не поверили в мои способности, повторил так же. А тут первая Чеченская. День за три. Пострелял из снайперской и на дембель. Устроился дальнобойщиком. Крути баранку да музыку слушай. Заработки неплохие. КАМАЗ новый. Не надо стрелять, прятаться, бояться, что сегодня день может быть последним. Вдруг вторая Чеченская. Как заболел. Тянуло туда, как арканом. Пошел в Военкомат, подписал контракт. Обещали восемьсот деревянных в месяц. Вскоре начисляли больше, но то финики, то менты не давали возможность привезти полностью, что ты заработал. Поумнел. Теперь меня ни какими коврижками воевать не заманишь.
Тысячу в месяц ветеранских заработал, а работу дальнобойщика потерял. Да и нормальной работы не найти.
Вместе разделали белок. Тушки кинули в чугунок с кипящей водой. Ощипали глухаря. Так птицу назвала Надя. Тушку вывесили на мороз.
. Надя раскритиковала охоту, так как в глаз Виктор попал только первой белке. Остальные пули просто в голову.
- Глухарь - всё равно, а шкурка одной из белок не первый сорт. За неё полную цену не дадут.
- Я без оптики вообще - то стрелять не приноровился ещё, а прицел не додумался взять.
Пойду возьму вертикалку. Где алмазы - там спокойной жизни не жди. Да и свечи там видел.
Виктор принёс: ружьё с двумя вертикальными стволами, патронташ, гильзы и жаканы. В вырванных из книги листах, свёрнутых кулёчками порох. Книгу для пыжей тоже прихватил. Стал в гильзы насыпать порох и закладывать жаканы. Надя посмотрела в книгу.
- Да тут про драгоценные камни. И про золото...
Заинтересовавшись книгой, на пыжи вырвали листы не представляющие интересного текста. Зажгли свечу, но читать было, при непривычном, не ярком свете, трудно. Надя посолила варево. Виктор нарезал хлеб и стал изготовлять водно - спиртовую смесь в термосе. Хрустальные стаканчики предусмотрительно изъял из серванта и принёс в кармане. Сваренные тушки Надя разложила в тарелки. Ножи и мельхиоровые вилки тоже присутствовали в сервировки стола. Всё из того же серванта. После второго тоста языки развязались, и тема была: драгоценные камни, золото. Периодически подкидывали поленья в топку и выходили подышать свежим воздухом на крыльцо. Спирт кончился и они, в приятном расположении духа залезли на печку. Глубокой ночью Надя выгребла золу из затухшей топки, задвинула заслонку на дымоходе, немного проветрила избу, чтобы не угореть. Потом залезла опять на печь и прижалась к Виктору. Утром стало прохладно. Виктор растопил печь и прилёг к Наде. Она уже не спала. Около одиннадцати решили слезать и собираться домой. Съели тушенку с хлебом. Попили чай. Виктор в целлофан завернул все восемь камешков. Взял чайник с кипятком и пошел к квадрациклу. Облил ручку руля кипятком, сдёрнул её и в трубку руля всунул камешки. Ручку надел на место. Одели тулупы. Прихватили тушку глухаря, для гостинца от "зайчика" и патронташ с десятью патронами. Вычищенную вертикалку повесили на место в избе, где и была. Когда стали мёрзнуть руки - остановились. Из термоса попили чай. В городе остановились у магазина. Накупили: конфет, йогурта, четыре упаковки сёмги, лимоны и апельсины. Возле своего дома Виктор загнал квадрацикл в сугроб, чтоб ни кому не мешал. А чтоб не угнали - снял аккумулятор. Дети спали. Мать шепнула: " Зачем тратиться так. Неизвестно когда на работу устроишься. Мне не жалко, но предел твоим деньгам есть." Виктор проводил семейство до общежития, рассказал детям, как зайчик в тайге для них передал глухаря. Пообещал завтра к ним зайти.
Ночью Виктор с чайником подошел к квадрациклу и вытащил алмазы. Положил их в бачок унитаза. Уром взял средней величины по сравнению с остальными алмаз и пошел в ломбард. " Выкуп за чеченца дали," - слукавил Виктор. Хозяин посмотрел его паспорт, взвесил алмаз и назначил цену.
- Это ж пол цены !
- Шестьдесят процентов. Тариф по прейскуранту.
Виктор забрал алмаз и пошел на рынок. Теперь он был сориентирован в цене алмазов. С цыганом сговорились о приемлемой цене. На большую цену рассчитывать не приходилось. Цыган предложил за следующий алмаз заплатить больше. Виктор пояснил, что у него всего один был. Надя, увидев пачку денег, ахнула.
- Не думала, что за какой - то камушек столько денег. Как отец на это посмотрит?
- Если б не мы, то участковый или ещё кто могли найти. Ведь воды в чайнике уже не было. Езжай к отцу. Расскажи. Постарайся обо всём расспросить.
- Поехали вместе. Мама ещё сможет посмотреть за детьми?
- Пойду, спрошу.
- Вот деньги. Купи мне и себе мобильники, что бы могли быстрее связываться.
- Я сам в состоянии себе купить.
- Тогда купи маме. Уедим, и будем звонить ей и детям.
- Давай паспорт.
В магазине продавец уперся и не хотел продавать телефон для Нади, ссылаясь на указание продавать только лично в руки. Пятисотка уладила все проблемы. Третий телефон, для матери, был приобретён без препятствий. Дома с матерью до вечера изучали инструкции и тренировались звонить. Потом Виктор пришел к Наде, отдал телефон и сообщил, что мать согласна. Утром Виктор опять заглянул к Наде. Она уже сходила за покупками, и ему пришлось тянуть сумку полную продуктов. Мать ужасалась от расточительности. Пообещав, через дня три вернуться, они автобусом доехали до вокзала. В вагоне СВ, под перестук колёс то ли спали, то ли дремали, но в голове крутились одинаковые мысли об: алмазах, деньгах, дальнейшей судьбе. Надя уже знала, что надо везти. Это были: сигареты, пачки чая, носки, нижнее бельё и несколько палок колбасы. На такси добрались до зоны.
За тысячу Надя пробилась к начальнику. По телефону сообщила, что свидание с отцом разрешили до утра. Виктор нашел гостиницу, купил две бутылки коньяка и четыре плитки шоколада. В одноместном номере все удобства. Он включил телевизор, просмотрел бегло газеты. Коньяк разбередил воспоминания о войне. Вспоминались: грузы 200, покалеченные и обгорелые, раненые и просто перепуганные, или одуревшие от увидинного. Позвонила Надя и сказала, что в семь утра свидание закончиться. Расспросила, где он сейчас. Виктор заказал такси на пол седьмого. До зоны от гостиницы двенадцать километров. Он искупался, допил бутылку коньяка и лёг спать. В шесть его разбудил сигнал телефонного будильника. Ровно в семь он был возле проходной. Через десять минут вышла Надя.
- Всё в порядке. Получила письменные инструкции. Вслух говорить о делах нельзя. Прослушка. Там его статью все знают. Тебе всё объясню дома. Надо проверить одежду и сумку. Жучка могли подсуетить.
Всё это Надя тихо шептала Виктору, имитируя поцелуи. Приобрели билеты в СВ. Купили варёную курицу и литр вина " Мускат". Сели в вагон. Перещупали всю одежду и сумку. Жучка не нашли. Пили коньяк и вино, ели. Разговор вели на отвлеченные темы. Энск встретил снегопадом. На такси в сумерках доехали до дома. Надя забрала детей и поехала с ними к себе. Мать с Виктором обсуждали поездку и возникшие проблемы.
- Ой, Витька, не нравиться мне всё это. Уезжай куда - ни будь. Устройся на работу. А Надя с её отцом втянут в историю - не выпутаешься.
- Я уже впутался. Да и отношения с Надей перешли границы агнецкой дружбы.
- Привязалась и я к детишкам. Жалко их.
Надя по телефону попросила завтра придти в универмаг. У неё перерыв пол часа, затем у напарницы. За час можно всё обговорить. На следующий день, уже третий в марте, выглянуло солнце. Воздух был мягким. Не хотелось заходить в помещение. Надю поджидал у магазина. Она была в другой одежде, и Виктор сразу не узнал её. Прикид не обычный. Всё новое. Зашли в кафе. Там Надя вкратце рассказала хронологию её посещения зоны. Начальник встретил её заботливо. Пояснил, что его сын погиб тоже в Чечне. Без всякого разрешил свидание. Отец был рад. Он сразу в тетрадке написал: " Тут прослушивают." Стали говорить о внуках. А Надя обо всём написала в ту же тетрадь. Когда стали кушать - замолчали. Отец всё прочитал и написал, что ночью напишет рекомендации, а Надя должна максимально полнее их выполнить. Не всегда желания совпадают с возможностями. Отец очень рассчитывал на помощь Виктора. Посчитал, что раз не припрятал втихоря, но отдал Наде алмазы, значит можно на него положиться. В начале августа должен откинутся. Задумал поход за камушками. Место указал ему перед смертью Савелий. И алмазы в чайнике завещал устно. Оттуда он взял четыре самых маленьких. Хотел ювелиру продать, да он отца спалил. Ночью нагрянул участковый со своим братом и понятыми. Нашли два камушка. Два ещё хранятся в надёжном месте. А шарили в избе Савелия зная, что никого в деревне нет, и им сойдёт это с рук. Все алмазы из чайника велел реализовать. На эти деньги купить двухкомнатную квартиру и ларёк для реализации продовольственных товаров. Всё это оформить в равных долях на троих. Виктор должен быть заинтересован помогать. Кореш отца по зоне тоже подключиться помогать попозже. После похода поделит камешки на четверых. Уйти, им двоим, придется на пол года. Потребуется много продуктов и максимальная конспирация. В августе, до сентября надо будет всё подготовить. Детали тогда обговорит. По расчётам Савелия, можно будет добыть, больше двадцати камушков, и намыть с полкило шлифа.
Перерыв закончился. Пошли в магазин заменить напарницу.
- Согласен помочь ?
- Честно ? Если б была приличная работа, то не согласился. Деваться некуда. У матери пенсия крошечная, да у меня меньше трёхсот тонн осталось. В Центре занятости чуть больше тонны платят, да ветиранских тонна. Несколько лет протяну. А дальше ? Соглашаюсь.
Надя обняла и поцеловала.
- Прошу тебя займись всем. Я напишу генеральную доверенность на тебя. Я тебе верю.
- Откуда у тебя юридические познания ?
- Я в Новосибирске закончила факультет экономики. Много гуманитарных предметов было.
- Так куда уж нам с церковно - приходским. Самой и надо всем заниматься.
- Я же работаю. Будут вопросы - звякни и я подскажу, если что.
Стали договариваться, что в первую очередь сделать, а что позже. Виктор собрался для начала реализовать два камушка в Новосибирске или Красноярске. А оттуда самолётом, где его не поджидают возможные соглядатаи - в Краснодар. Там неподалёку живёт его двоюродный брат, которого он никогда не видел. Может его уговорит помочь. Одному с камушками опасно.
В Красноярске Виктор убедил ювелира, что к 8 марта толстосумы будут рады заказать экстровагантный подарок для своих любовниц. Его задача - огранка и золото - серебряный комуфляж причудливой формы. Этот контегент на брюликах помешан.
С пакетом денег Виктор взлетел самолётом в сторону Краснодара.
Владимир Андреевич Трифонов на зоне уже полтара года. Поганяло - Треф. Он лежал на шконке с закрытыми глазами. Воспалённый мозг напряженно перемаловал поток мыслей. Они сумбурно напирали одна на другую. В них было больше вопросов. Не подведет хахарь Надин ? А кореш Кинг не подрежет его при удобном случае? Смогут ли продать добытое? Участковый Ширков, явно на хвост будет падать. Да и начальник колонии подозрителен. А не бред ли Савелия про пещеру? А откуда у него были камушки? Савелий пять лет на пенсии прожил. За неделю отсутствия намывал грамм по пять шлифа. Вместе в ломбард и сдавали. Камушков не показывал. А в чайнике, откуда двенадцать? С собой в больницу камушков набрал. Откуда и эти у него взялись?
Семь он отдал мне, что бы я врачам платил и на похороны. Факт, что по холодной Слезе десять часов шел. Вот и слёг. Застудил всё, что можно было застудить. Медицина оказалась бессильной. Конечно, хочется спокойной жизни: охотиться, ловить рыбу, выращивать овощи, заниматься внуками. Если б не внуки. Надя без мужа сама не сможет их поднять. Только у меня появился шанс. Но одному не справиться. А эти двое, как себя поведут?
С этими мыслями он и заснул. Во сне было подобное, но в основном худшие из вариантов.
Василий Степанович Ширков и его младший брат Владимир или просто Вотя, трапезничали в охотничьем домике. Ели тушеного зайца. Фляга с самогоном стояла на полу.
- Эх, Вотя, была бы не эта берданка, а два ствола Савелия - лося бы завалили !
- Сейчас нельзя. Осенью по лицензии.
- Я сам лицензия. Участковый должен быть богом на своей территории.
- А что ж вертикалку вернул, очко сыграло.
- Закон тайга - медведь хозяин. Нельзя сейчас забирать. Такое ружьё одно на десять миллионов россиян. За какие шиши учитель - пенсионер мог купить инкрустированное серебром ружьё двенадцатого калибра? Рыжьё и камушки у него были. Где -то ещё спрятано. Не мог он последние отдать. Не охотник он, а умник. Начитался книг и мог залежи по природным признакам найти. Растёт какая не будь осина, значит рядом какой - то минерал или что - то подобное. Не смог я его уговорить продать мне свою избу с землёй. Всё до сантиметра перерыл бы, но нашел. Секрет теперь Треф знает. Два камушка у него были. Где механик артели " Лесоповал" мог найти их? В тайге, когда зверьков ловил? Дудки! Ходил я в Земельный комитет, ходил и в администрацию. Под разными предлогами землю Савелия приобрести. Можно, но такие бабки просят, мне за десять лет не насобирать. А мне через два года на пенсию. Считать заработок будут за 2002 год. Сержантиком тогда я был. Пенсию с гулькин нос начислят. Проклятые дерьмократы всё развалили. В районе одни дураки и пенсионеры остались. При Советах любой мог угостить всякой всячиной, а теперь у кого, если что заберёшь, то считай он кандидат на тот свет. Все теперь концы с концами еле сводят.
- Заговорил, как евангелист, а сам чужое хочешь прибрать к рукам.
- Все природные ресурсы принадлежат народу. И нам с тобой тоже. А если от много отобрать немножко, или множко, то это не бандитизм, а делёжка. Ха - ха - ха!
В Краснодаре было жарко. Виктор купил большую сумку и запихнул туда куртку и норковую шапку. Обошел несколько ювелирных мастерских и магазинов. Везде много народу. Наконец в одной мастерской сговорился. За алмаз выручил сумму по более, чем в Сибире. На такси быстро приодалел сто пятьдесят километров. В справочном бюро дали адрес брата. Виктор знал только адрес тети, но её беспокоить не стал. Братья мгновенно признали друг друга. Брату Сергею было уже пятьдесят семь, но выглядел моложе. Стали друг другу что - то рассказывать, прерывая собеседника. Сергей начал собирать на стол. Виктор искупался, одел спортивный костюм брата. Великоват. За бутылочкой, другой, Виктор выложил всё на чистоту и попросил брата помочь.
- Я помогу, но это обсудим завтра. Утро вечера мудренее.
Утром Сергей вытащил из шкафа, разъездные эталонны весы, перевесил алмазы. Записал массу каждого в каратах и граммах. Разница с массой покупателя не должна быть больше двадцати миллиграммов. Братья решили, значительно большую часть денег, положить на карточку. В банке пообещали выдать её после праздника. Братья ходили по гостям к родственникам, застольничили дома. Жена Сергея относилась к ним спокойно. Сергей ей помогал готовить. Виктору очень понравился борщ и утка с черносливом и яблоками внутри. Ростов - на - Дону был в ста восьмидесяти километрах. Решили смотаться на денёк туда. Попросили водителя автобуса, за небольшое вознаграждение, постоять в Цукаревой балке чуть подольше. Там они приобрели два травматических пистолета. Их не сложно переделать для стрельбы боевыми патронами. В Ростове сразу хозяин ювелирного занизил результат взвешивания. Сергей грамотно разоблачил его. Хозяин отвёл его в сторонку и минут десять вёл переговоры. Сергей сам взвесил при нём ещё два камня и получил нормальную для этой сделки сумму. На такси поехали в станицу к свояку Сергея. Посматривали назад. Ничего подозрительного не заметили. Свояк и сестра жены Сергея приняли их радушно. Стол ломился от яств.
- Кучеряво на Юге живёте. А у нас щи да каша - пища наша.
- Переезжай с матерью.
- Если карта удачно ляжет...
Утром купили свояку мешок сахара, для самогоноварения, положили деньги на карточку, и на автобусе поехали на Ставрополь. Там решили расстаться. Виктору на самолёт, а Сергей поедет домой.
В Ставрополе перед отлётом Виктор дал Сергею денег на такси до дома и последний камушек.
- Без тебя так быстро не справился бы. Да мандража не было. Считай это твоя доля. Думаю Надя меня поймёт. Вообще я мог всё заграбастать.
- Выкинь эти мысли из головы. Чужое никому счастья не приносило. В отпуск постараюсь к тебе приехать.
Прилетишь, закажи разговор по адресу. Ну, я поеду. Завтра на работу надо.
Расставаясь, не думали, что живыми не увидятся.
Через неделю Сергея вызвали на переговорный пункт. В трубке был плачущий голос тёти Веры, мамы Виктора. Из сумбурности разговора Сергей понял, Виктор в ментовке, а ему надо срочно приехать, для него есть четыре цифры.
" Как в " Пиковой даме". Три карты, три карты", - подумал Сергей.
На работе его не отпустили в отпуск. Тогда он купил больничный на десять дней. Знакомому хозяину ломбарда продал алмаз, пообещав привезти ещё и не один. Деньги положил на карточку, оставив себе на билеты и еду. В аэропорту Ростова рейс задерживался. Сергей нервничал и всё думал, что натворил брат. Из Ростова удачно смылись " козьими тропками ", по дороге ни где не светились. Значит в Энске что то случилось.
Сергей быстро разыскал дом и квартиру Емельяновых. Тётя Вера была более - менее сдержана. Рассказала, что Надя наняла хорошего адвоката и вину Сергей не признаёт. Ему инкриминируют: воровство, разбой и фарцовку. Обвинение такое: ударил краденым оптическим прицелом офицера из финотдела, из сейфа забрал несколько миллионов. Цыган, попавшийся, на фарцовке показал, что золото и алмазы покупал у Виктора Емельянова.
Адвокат утверждает, что нет повода отчаиваться, невиновность докажет.
"Витя только вернулся и с автобуса домой, а у нас обыск. Деньги все изъяли и прицел. Хотели надевать наручники, но он попросил одеть, тулуп, вместо куртки и попрощаться, со мной. Обнимая, шепнул, что в куртке адрес брата и конверт с четырмя цифрами. Ещё что - то хотел шепнуть, но менты не дали. Надели наручники и увели," - всхлипывая, рассказала тетя Вера.
- Надя, что по этому поводу говорит?
- Сказала, что адвокат хороший и поможет. Её тоже допрашивали и взяли подписку о не выезде. Вот конверт. Его менты не нашли. Он был под подкладкой. А менты, только Витя зашел, обшарили его карманы, там были ключи, пистолет и немного денег. Всё забрали, а конверт вот он.
В конверте была пластиковая карточка, адрес Сергея и листочек с напечатанными четырмя цифрами. Сергей сразу понял, что это пинкод.
- А с Виктором можно встретиться.
- Разрешают только адвокату.
- Как его разыскать?
- Он в Чечню уехал разбираться.
Сергей пошел в магазин к Нади. Она сразу его вычислила.
- Сергей?
- Что, на кого - то похож?
- На Витю и тётю Веру.
- Как с тобой переговорить?
- В восемь я заканчиваю работу. Осталось два часа. Встреть меня. Тётя Вера детей из садика забирает около пяти. Будет у нас время поговорить. Внеси в телефон мой номер.
Сергей зашел в кафе. Заказал пива. Потом ещё. Попивая, раздумывал, чем может помочь?
Всё неожиданно смазалось. Задуманное рушилось.
Надя без обиняков раскрыла душу. На Виктора она запала. Наказ отца надо выполнить. Камешки ведь его и сомнительный поход за богатством надо подготовить. Сама она не в силах. Надежда только на помощь Сергея и его порядочность. Кроме того, обещала с отцом переговорить, что бы и его в долю взяли.
"Не корысти ради. Ибо человечичус," - съёрничил Сергей.
- Сейчас надо приобрести ларёк, в твою собственность. На меня или Виктора оформлять нельзя. Органы сразу прилипнут с вопросами о декларации. А тут ещё на Виктора миллионы вешают. Адвокат говорил, что обвинение на песке построено. Финик имитировал пропажу денег, а показания, трижды судимого Шарабанова, суд вряд ли воспримет, в качестве доказательства. А побои мог любой нанести. Не додавали деньги всем. Мотив у тысячи человек. Слабое звено - оптический прицел.
Потом, добавила Надя, буду присматривать квартиру. Оформлять надо только на тебя. Только у меня на ларёк денег может не хватить, а с карточки Виктора тут брать нельзя. Откуда дровишки?
- Я сниму со своей, а ты напишешь расписку на сумму стоимости ларька. Вроде я тебе всё доверил. Потом за Уралом, где - не будь, сниму деньги с карточки Вити.
Сергей довёл Надю до общаги и с тётей Верой ушли. Долго ужинали, рассказывали о своей жизни. Легли спать за полночь. Утром пошел решать насущные вопросы.
За несколько дней, Сергей уже выправил необходимые документы: доверенность, договор с Надей, что она у него будет работать реализатором. Заверил расписку и оформился предпринимателем. Известным маршрутом вернулся домой.
Дома рассказал всё жене. И от неё узнал, что он идиот, из идиотов. И если бы был конкурс идиотов, то он занял бы второе место. Почему второе, а не первое? Потому, что идиот.
Она считала, что его втянули в аферу, и его руками будут доставать каштаны из огня.
Через пару недель Сергей получил от Нади письмо. Она писала, что ларёк приобретен, закупила товар: крупы, мясные и рыбные консервы, сигареты, спички, зажигалки и пиво.
Ведёт журнал приобретения и отчуждения товара. Режим работы с 9 до 18 часов. Хорошо реализуются пиво и сигареты. С Виктора уже сняли обвинение в разбое. Номера банкнот всплыли в Грозном, и ниточка тянется в финотдел. Пока содержат его в Красноярске. Адвокат имеет наработки по прицелу, а цыгана во внимание ни принимает. Тетя Вера вечером забирает детей, потом все вместе её. Живут все у Тёти Веры. Горе сближает.
В мае, по графику, у Сергея отпуск две недели. Накупил семян: свеклы борщевой и винегретной, огурцов, капусты и ведро картофеля на посадку. Жена ругалась, но потом махнула на него рукой и сказала, что передачки в тюрьму носить не будет, а если грохнут, хоронить не будет. Пусть закопают, как собаку.
В Энск он прибыл семнадцатого мая. Тете Вере, от своей матери, передал письмо. Не часто они обменивались письмами. Наде предложил сделать два выходных. Зачем упираться рогом, если деньги и так есть, а на том свете они не пригодятся.
- Ты циник. Виктор совсем душой другой.
- Я реалист. Когда в Слезу поедем? Я огород решил воспитать. К осени детям овощи без китайских пестицидов будут. Да отцу твоему после баланды витамины нужны.
- Вот завтра на денёк и поедем.
- Я останусь, пока с огородом не справлюсь. Отец, что просил подготовить?
Надя дала список.
- А почему количество продуктов не указано?
- Не знаю. Наверно сомневается в напарнике. Пойдёт с ним или нет?
- Я куплю прицеп к квадрациклу, а ты закажи по мешку: сахара, гречки, риса, яченивой крупы. Сколько надо возьмёт. Тушенку в банках надо брать попозже с учётом даты изготовления. А, на чём думает ехать?
- Я ничего не знаю. Вот написано в тетрадке, то я и вычитываю.
- Ладно, Витя выйдет с кичи, разберётесь.
- Шарабан по рынку ходит. Откупился, но от показаний на Витю не отказался.
- Покажи мне его.
- Сам поймешь. С усами цыган Оглы, а без усов, в коричневой куртке, Шарабан. Их двое на рынке фарцуют.