Есть версия, что Хунвейбина пошили на подпольной фабрике игрушек в Китае. Сам он не возражает против этого мнения и нормально относится к своему имени, которое, собственно, и получил благодаря предполагаемому месту рождения. Однако детские воспоминания запечатлели в его голове (или воображении?) подробности другого порядка. Не великую Поднебесную помнил указанный гражданин, а чужую, далекую планету, где жили подобные ему существа, и характер жизни в этом месте несколько отличался от земного.
Если быть кратким, там обитали граждане, сильно озабоченные деликатным вопросом смысла существования. Загадкой представлялся им не сам смысл (с ним всё было предельно ясно), а то, каким образом втиснуть в рамки бытующих представлений собственную жизнь. Там были в ходу законы, отчетливо поддерживаемые населением и оттого чрезвычайно строго исполняемые, там имелись устои и традиции, веками передаваемые из поколения в поколение, от старших младшим. Казалось бы, живи - не хочу, рай для разумного организма! Прямо отлично всё отлажено! Но штука в том, что педантичное следование устоявшимся нормам и прописанным повсюду истинам обязательно вызывает какие-то досадные недоразумения, разночтения и взаимоисключающие мнения. Оттого войны и локальные конфликты на планете не прекращались ни на минуту, о мире граждане рассуждали как о чем-то несбыточном, хотя и необходимом, а друг к дружке относились с подозрительностью и прохладцей, несмотря на внешние проявления гостеприимства, взаимопомощи и поддержки.
Хунвейбин во всем этом принимал непосредственное участие, поскольку выбора у него не было, к тому же ему повезло с интеллектом: у средних людей и запросы средние, а у посредственных - посредственные, так что на судьбу Хунвейбин не жаловался и недовольства по поводу жизни не проявлял. Давали приказ - он выполнял. Давали увольнительную - отдыхал от боев всеми доступными способами, к слову сказать, не отличавшимися большим разнообразием и изысканностью.
Так прошли детские годы. Для тех, кто не знает: планету населяли существа, отчасти похожие на землян, отчасти - на плюшевых медведей. Довольно больших, в человеческий рост. Внутри плюшевой оболочки у них аккуратно располагался синтепон, глаза коренных жителей выглядели как черные пластиковые круги (кому очень повезло - как голубые огромные пуговицы), а изо рта непременно торчал красный язык, вроде бархатного или войлочного. При такой милой наружности господа убивали один другого, ни мало не беспокоясь и объясняя свои поступки высшей волей Того, Кого никто никогда не видел.
В судьбе Хунвейбина однажды и совершенно неожиданно произошел какой-то сбой, и вместо того, чтобы радостно погибнуть под градом пуль противника или под секирой соседа по лестничной площадке, он был захвачен врасплох пришельцем и увезен в направлении спутника Земли (это в Солнечной системе). Дальше следовали разные события, за ними - другие события, и в результате плюшевый воин всё-таки был умерщвлен командиром лунной армии посредством насильственного отделения мягкой головы от тучного туловища. Вот, такая история предшествует другой истории, о которой речь пойдет дальше.
- Кто такой?
Хунвейбин медленно приходил в себя. Сначала показалось, что ослеп, но темноту прорезал несмелый луч, затем всё озарилось светом.
- Я уже в раю?
- Ага, наверняка! Если это рай, то есть места и получше!
В той, прошлой жизни плюшевым медведям другие плюшевые медведи внушали мысли об обязательном и непременном помещении в рай активных борцов за справедливость. После их смерти, естественно. И чем больше убитых и покалеченных граждан на совести бойца, тем круче будущее, с нетерпением ожидающее его где-то там, откуда не возвращаются.
- Жаль... Я думал, что мой путь окончен, и теперь можно отдохнуть. Все время отдыхать... Целую вечность...
- Ты и так здесь отдыхал довольно долго. Под таким слоем пыли, что никто бы тебя не нашел, если бы случайно наш рядовой о тебя не споткнулся на маневрах. Анестезия отпускает?
- Отпускает. Голова немного кружится.
- Это нормально. Полежи, не вставай.
- Полежу, раз надо, - над реанимированным стоял господин в белом, с красным крестом на белой же шапочке, - Я где?
- В Караганде!.. На Луне, само собой!
- Опять Луна... Когда это кончится?!
- Может быть, очень скоро, если тебя снова убьют. А ты что, торопишься? Понравилось быть мертвым?
- Не знаю. Ничего там не было: ни обещанного рая, ни чего-нибудь другого. Вообще ничего. Умер - очнулся, вот и вся эпопея!
- Не повезло! Наши рассказывают про такой длинный туннель, свет в конце и всякие интересные и привлекательные перспективы. Правда, некоторые тоже разочарованными возвращаются. Даже большинство. Типа, и в нехорошие места можно попасть. Тут не угадаешь. Тебя как зовут?
- Хунвейбин.
- Китаец?
- Нет. Хотя, возможно.
- Как здесь оказался?
- Долгая история. По-моему, меня выкрал робот. Ну, такой весь железный с длинной гибкой рукой, вроде хобота. Я сидел в засаде, вижу - блестящая бочка идет прямо на меня. Я стреляю, а ей - хоть бы что. Обхватила меня шлангом и поволокла. Потом мы летели, летели и приземлились на Земле. Там робот взял в плен еще несколько человек и всех отвез на Луну, сюда.
- Так. На чьей стороне воевал?
- На своей планете? - Не знаю. За кого сказали, за того и воевал. Мне это все равно. И здесь тоже сказали, что врага нужно уничтожать, я и уничтожал. Кто враг - до сих пор не представляю. А это важно?
- А как же!
- Почему?
- Ну, надо же понять, за нас ты или против?!
- Хотите - буду за вас. Дадите ружье - стану стрелять, дадите лопату - буду копать. Убьете - умру. Мне всё равно.
- Нет, так нельзя. Иначе нет смысла.
- Разве смысл жизни бойца не в том, чтобы он в конце концов погиб?
- Это само собой. Но сражение-то должно же иметь хоть какую-то цель? Для чего всё это?
- Ну, и какая у вас цель?
- Борьба за наши идеалы.
- Годится.
- И ты не спросишь, что это за идеалы?
- Ладно. Что это за идеалы?
- Мир во всем мире!
- А, знакомо! За это я уже сражался.
- Вот не обижайся, Хунвейбин, но тугой ты какой-то! Безынициативный. Какое звание носил?
- Лейтенант.
- Как ты до дослужился до лейтенанта?! Просто загадка!
Глава 2.
Следующим утром рядового Хунвейбина выписали из военного госпиталя и определили в роту 215 М. Возможно, я выдам секретную информацию, но не могу удержаться: в лунной армии существовали только две роты. В одной три человека, в другой - восемь. Причем тут цифра 215 и тем более буква "М" - неясно. Наверное, это должно было обескуражить и удивить противника. Меня, к примеру, удивляет. Должно быть, я и есть противник.
Командный состав представлял собой двоих бывших граждан Земли, с которыми рядовому посчастливилось познакомиться на допросе.
Одного Хунвейбин уже знал по своей прошлой жизни. Генерал Бубликов его как раз убил несколько месяцев назад и оставил лежать на холодном грунте. Не потрудился даже выбросить на помойку, на темную сторону Луны.
Другой генерал оказался незнакомым господином в клетчатой кепке на большой голове и во фраке с эполетами.
- Вы кого ко мне привели? - начал Бубликов, - Откуда его извлекли?
- Так, нашли, - ответил доктор.
- А знаете кто это? Предатель и провокатор! Он приказы не выполняет, саботирует мудрое руководство командования!
- Он сказал, что воевал здесь раньше, что приказы чтит и слепо им следует! Я не стал его опять уничтожать: все-таки лишняя боевая единица и человек полезный...
- Какой это человек? Погляди на его плюшевую внешность!
- Да какая разница? Ружье держать может, значит, сгодится. Хотя, это Вам решать, господин генерал.
- Вот именно! Свободен, иди лечи... кого-нибудь.
- Есть! - военврач вышел из кабинета.
Бубликов с неприязнью вглядывался в глаза Хунвейбина. Противно, знаете ли, столкнуться с призраком из своего бесславного прошлого.
- Помнишь меня, боец?
- Помню, Бублик. Как дела?
- Так я и думал! Опять свалился на мою голову!
- Дай закурить!
- У нас не курят. Мы за здоровый образ жизни.
- Жаль. Зачем мне здоровая жизнь?..
- Зачем ты здесь вообще, в моей жизни? Вот вопрос!
- Так получилось. Я не виноват.
- Что с тобой делать?
- Если я тебе не нужен, отправь меня на Марс, пожалуйста! Там, если помнишь, живет Герыч. С ним мы уживемся.
- Герыча убили. Во время второго рейда. Прилетели туда наши новобранцы и давай палить из всех стволов! И хлопнули твоего приятеля!
- Всех ты, Бубликов, убиваешь! Прежнее руководство лучше было и гуманнее!
- Какое "прежнее руководство"? - заинтересовался другой генерал, не Бубликов.
- Никакое! - главнокомандующий с ненавистью смотрел на обоих, - Молчать, Хунвейбин, диверсант! Не разлагай моральный дух непобедимой армии! Не было никогда никакого руководства, кроме меня!
- Не было, - согласился рядовой, - Ты один тут всем заправляешь. Вот, и Герыча застрелил, а он тебе жизнь спас...
- А я тебе спас! Помнишь? - Бубликова прямо трясло.
- И я тебе, - спокойно отвечал рядовой, - Только, по-моему, зря.
- Ну, зараза! Что ты за зараза! Фигляр! Мальчишка! Расстрелять! Я лично тебя четвертую перед всем личным составом! Как врага и лазутчика!
- Давай. У тебя это хорошо получится.
Бубликов обратился к своему коллеге:
- Общее построение! Этого - в тюрьму. Через пятнадцать минут - казнь!
- Слушаюсь! - генерал отдал честь и вывел Хунвейбина из помещения.
Шаги по серому пыльному грунту Луны звучат приглушенно, глухо, будто кто-то вдалеке бьет в барабан.
- Что, правда, раньше другое руководство здесь было?
- Ага, было. Два генерала: Нумизмат и Второй. Нормальные люди, кстати. Никого не казнили. Так, жили себе. Потом нас сюда выкрали. Несколько человек. А Бубликов сперва тихим таким, незаметным, вроде, плаксивым казался. А видишь, как дело повернулось! Дай сигаретку!
- Нету. Знаешь, я тебе верю. И мне эта свистопляска с оголтелой военщиной уже во где! - офицер провел рукой по горлу, - На Земле тоже не сахар. Там всё деньги, деньги... Тоже население как расходный материал. Тоже все воюют, друг дружку выщемляют и давят... Конечно, везде есть люди хорошие. Но в целом... Хаос какой-то, белиберда...
- Это да. Но тебе какая разница? Никто об этом не задумывается, живут, как придется.
- Нормального существования хотелось бы...
- Зачем? Всё само собой кончается, никто не живет вечно. Ты вечно жить собрался?
- Не в этом дело. Просто не могу понять, для чего так всё глупо?
- У нас считают, что погибший в бою попадает в рай. Это всех устраивает. Только врут, конечно. Что это за рай, в котором одни убийцы? На тюрьму больше похоже. Они ведь и в раю друг друга калечить станут, можешь не сомневаться! Бред какой-то, а не идеология!..
- На Земле тоже про рай слышали. Одни коммунизм строили, думали, что из планеты можно райский уголок выкроить. В итоге убивали людей толпами, а генералы только радовались и один другого боялись. Еще есть мнение, что вид на жительство в занебесном круге достается как раз добросердечным и гуманным гражданам... Я не знаю... Слушай, давай сбежим отсюда? А? Возможно, я ошибаюсь в тебе, может, ты - террорист и обманщик, но мне это по барабану. Что так, что этак. А жить как раньше уже не могу, пусть и генералом. Сбежим?
Хунвейбин, грязный и потертый, с чуть оторванной левой лапой, стоял в чистом поле лицом к лицу с малознакомым человеком и разворачивающейся сомнительной перспективой.
- Мне казалось, что наконец-то наступит финал, что больше не будет забот, неприятностей, боев, Бубликова... Но тебя жалко отчего-то. Видно, ты здорово устал... Ладно, давай сбежим...
Глава 3.
- Слушай, может, робота возьмем? Он хороший, хоть и дурак.
- Какого робота?
- Ну, такого, с хоботом...
- Не знаю, о ком ты. Наверное, его тоже уже убили.
- Досадно.
Летающая тарелка зажужжала и оторвалась от лунной поверхности, подняв клубок плотной белой пыли. Люди внизу забегали, потом послышались выстрелы, но всё дальше и дальше, пока совсем не смолкли за кормой космического блюдца.
- Куда летим?
- Можно на Марс. Там прохладно, но жить можно. И еда всегда имеется. А почему тебя прозвали Мягкоголовым?
- Неприятная история, не хочется рассказывать...
- Не хочешь - не говори.
- ...Мне голову оторвало на учениях. В общем, я умер. Но наши как-то быстро подсуетились и пришили другую. Вроде твоей, плюшевую. Не по размеру, большая получилась голова. Но отчего-то отторжения у организма не вызвала и прижилась. Теперь все зовут Мягкоголовым.
- Ясно.
- Что ясно? Что я тупой как валенок?
- А я - тупой? Тоже из плюша, сам же сказал!..
- Да, точно. Извини... На Марс, может, не полетим? Не люблю холод, мерзну...
- Тогда куда?
- На Землю.
- Ты ж не любишь эту планету!
- Это да. А людей люблю. Нет, всех вместе - ненавижу, козлы они! Но по отдельности - ничего, могут оказаться хорошими.
- Ну, рули...
Компания приземлилась ночью в московском сквере. Сонные деревья шелестели листвой, неподалеку пробегала беспризорная собака. Животное остановилось, потянуло ноздрями сырой воздух и повернуло морду к пришельцам. Глаза пса округлились, он гавкнул, потом завыл, а после принялся улепетывать, поджав хвост.
- Первый контакт состоялся! Нам здесь рады! - заключил Хунвейбин, - Надо спрятать корабль, а то паника поднимется и всё такое.
Мягкоголовый нажал на кнопку брелка управления блюдцем, и плавсредство стало невидимым:
- Так нормально?
- Пойдет. Что дальше?
- Дальше надо как-то жить.
- А как тут живут?
- Трудоустраиваются, в магазин за продуктами ходят, детей растят, снимают квартиру, если своей нет...
- Сложно тут у вас... Детей у нас нет, и это облегчает задачу. Работать я могу, не знаю как ты.
- Не умею. И не люблю.
- Каждому - своё... Не возражаю. С квартирой что делать?
- Денег надо, тогда снимем.
- Где их дают?
- Никто здесь ничего не раздает. Большие деньги можно своровать, маленькие - заработать.
- Нам какие нужны?
- Так, средние.
- Половину воруем, половину нам платят за труд?
- Гм... Не надо воровать. Это нехорошо.
- Тогда как поступить?
- На это нет ответа. Каждый решает сам.
- Забавно. В загадочном мире мы оказались!
- Это что за рожи? Вы кто? - господин в очках внимательно изучал посетителей. Рукой прикрыл документы на офисном столе.
Хунвейбин оглянулся, пытаясь обнаружить обладателей упомянутых рож, и в конце концов понял, что эпитет относился к нему и к Мягкоголовому.
- Мы не рожи, а космонавты. Прилетели устраиваться на работу.
- А... Космонавты? Это не наш профиль. Это не к нам.
- Мы знаем. Вам какая разница? Кто Вам нужен?
- Бухгалтер. Нет, вам не подходит... Дворник требуется еще...
- Годится.
- М-мм... Не знаю...
- Вас что-то смущает?
- Не то чтобы... Хотя, пожалуй.
- Что?
- У вас есть рекомендации? Где трудились раньше?
- На Луне. Рекомендаций нет... С собой нет.
- Вы меня разыгрываете? Скрытая камера?
- Где?
- Не знаю где! У вас!
Хунвейбин поглядел на друга:
- Мягкоголовый, у тебя есть камера?
- Нет. Когда-то была, сейчас нет.
Медведь снова обратился к офисному мужчине:
- Видите, камеры нет! Но если нужна - достанем! Нужна?
- Зачем? В смысле, вы - идиоты?
- Не обязательно. Вы с какой целью интересуетесь?
- Так. Идите отсюда! Сейчас охрану вызову!
- Значит, дворник Вам не нужен?
- Не нужен!
- А говорили, что требуется! Когда всё успело так измениться?
- Пошли вон! Кретины!
На улице Хунвейбин выкурил сигарету. Молча. Потом друзья прошлись по какому-то проспекту. Затем свернули во дворы.
- Мягкоголовый, дружище! Что-то у нас не ладится! Здесь всегда так?
- Всегда. Не расстраивайся!
- Тут вообще можно получить работу?
- Конечно! Большинству это удается!
- Как?
- Не надо говорить правду. Надо врать.
- Почему?
- Потому что иначе ничего не выйдет.
- Жизнь становится еще сложнее. Зачем мы здесь?!
- Тут все задают себе такой вопрос. И почти никто не может на него ответить.
- Как же так? Что тогда их удерживает в этом бесперспективном месте?
- Сила притяжения. Это у нас с тобой звездолет есть, и то ворованный. А у них - ничего, кроме надежд.
- И на что они надеются?
- Что когда-нибудь всё будет по-другому и лучше. По крайней мере, в их судьбе.
- И что, бывает?
- Редко. Обычно ничего не меняется.
- Откуда тогда надежда?
- Ну, это воспитывается с детства. Типа, если будешь хорошо учиться, станешь рядовым работником со средней зарплатой. Будешь слушаться маму - получишь конфетку. Будешь заниматься спортом - дольше протянешь на канцерогенах и выхлопных газах. Будешь работать за двоих - получишь повышение. Возьмешь кредит - избавишься от забот.
- И что, действительно так бывает?
- Да нет, конечно. Кроме конфетки от мамы.
- Значит, врут?
- Врут.
- Как-то я растерялся. Все врут, и все верят в эти враки! Почему?
- Потому что нет выбора. Так всё устроено.
- Ладно. Ты, как местный, скажи, что нам делать?
- Для начала надо поесть и найти ночлег. Там посмотрим.
- В блюдце переночуем! А с едой надо решать, согласен!
Граждане инопланетяне отыскали мелкий магазинчик, а Мягкоголовый отыскал в кармане завалявшуюся мелочь. В результате был куплен батон белого нарезного. В качестве ужина в экстремальных условиях вполне сносно.
Утро еще только начало чуть-чуть подсвечивать небо, когда в кустарнике что-то лязгнуло, потом еще раз, потом раздался глухой удар, будто что-то крупное упало на сырую и пыльную московскую траву. Сторож Петров присел. Сторож Петров потянул воздух ноздрями. Медленно и подозрительно огляделся, прищурив недоверчивые глаза. В конце концов, он профессионал! От него еще никто не уходил! Не то, что от сменщика! Нет, это только кажется, что бывают случайные и незначительные профессии! Это заблуждение невежественных людей! Значительность и незначительность зависят от исполняющего обязанности, а сегодня важные обязанности исполнял САМ сторож Петров!
Мужчина еще в детстве догадывался: он не такой как все! А гораздо лучше! И загадочнее! Он всегда знал: за ним следят! Его испытывают. Его к чему-то готовят! Всё в его жизни подчинено строгому распорядку, всё происходит вовремя. Когда другие дети дочитывали "Му-му", Коле Петрову кто-то подкинул книгу, на обложке которой значилось то же название, но внутри помещалась совсем другая история. Про разведчиков. И Коля понимал, что это не зря, что так надо. В итоге на уроке литературы он получил двойку, а когда учительница обнаружила чудо-книжку в неправильной обложке, то получил и запись в дневник. Позже выяснится, что это библиотекарша, переплетая книги, всё перепутала, но школьник Петров придерживался другой точки зрения. Ему было ясно, что работница районной библиотеки заодно с теми, кто взял на себя трудную работу подготовки суперагента и мегашпиона. И стал чаще заглядывать в книгохранилище. И молча, почти незаметно кивал работнице, которая из конспирации показательно надменно относилась к мальчику. И подолгу не выдавала ему требуемые книги. Коля знал: испытывает. И ждал. И получал книгу за книгой. И научился составлять по опечаткам в тексте секретные письма. Естественно, все они адресовались умному юноше. Как же иначе!
В этих посланиях сообщалось, что ребенок обязан прийти на угол Балтийской и Ленинградского к девяти вечера, или что ему необходимо записаться в кружок бальных танцев. И он послушно приходил в нужное место к назначенному времени, простаивал там час и уходил. И записывался в указанный кружок и усердно занимался, заодно делая втайне записи о привычках других увлеченных танцами детей. Были сообщения, отправлявшие мальчика в секцию хоккея, потом неожиданно - на оригами. В итоге Коля перечитал тонны книг, даже очень взрослых, в совершенстве постиг грамматику и орфографию родного языка, стал спортивным и наблюдательным. Потому что когда-нибудь ему прикажут покинуть уютную бабушкину квартиру и присоединиться к лучшей разведке мира, где нет места разгильдяям и безобразникам.
Когда Коля подрос, то поступил в институт, рекламный проспект которого нашел в почтовом ящике. Кто-то намекал, что Петрову требуется именно это образование. Для отвода глаз соседям поступили точно такие же депеши. Но Петров улавливал суть акции. И не подвел. По окончании ВУЗа молодой человек, в отличие от сокурсников с мажорскими замашками, не претендовал на среднюю должность в затрапезном банке или сомнительной компании. Его снова направляли, его продолжали готовить. И сориентировали в охрану одного московского сквера. Работа - сутки через трое. Нищенская зарплата. Мешковатая одежда. Ленивые коллеги и холеричное начальство. Но через это надо пройти! Так решили где-то там, в секретном центре. И вот, в одну из ночей, под самое утро, когда большинство граждан и работников охраны спят детским наивным сном, сторож Петров почувствовал, что время пришло!
Тренированное ухо четко уловило направление, но требовалось установить, нет ли дополнительных условий, нет ли посторонних рядом, нет ли где врага из нехорошей, конкурирующей секретной службы. Через секунду охранник приступил к проникновению в кустарник. Беззвучно, как кот, отклоняя назойливые ветки, он просочился за зеленую изгородь декоративных растений и оказался на травяной полянке, посреди которой возвышалось полупрозрачное чудо - блюдце размером с большой грузовик с открытым в полу люком, откуда, по-видимому, выпрыгнул человек в оранжевом костюме. Загадочный мужчина мочился прямо под агрегатом, на незабудки и хилые маргаритки.
Не смущаясь трогательностью ситуации, Петров начал с пароля, вычисленного вчера из местной газеты всё по тем же опечаткам:
- Прохладно на Луне?
И к великой радости услышал точный отзыв:
- Когда как. На Марсе холоднее.
Хунвейбин, по простоте душевной не оценивший серьезности случая, окончил утренний ритуал приветствия миру и поглядел на вновь прибывшего.
- Мягкоголовый, вставай! Нас обнаружили!
Только теперь сторож Петров увидел лицо агента. Это было лицо... морда... плюшевого медведя.
