Аннотация: - Она не дышит. Она умерла. Из-за вас... всех...
По мнению Леры, самым тяжёлым в её жизни испытанием была поездка в маршрутном автобусе No59, на котором она добиралась до работы, нередко опаздывая.
Сегодня, в положенные графиком 9.10 автобус не подошёл, и Лера справедливо предположила, что следующая маршрутка будет забита до отказа. Пожалев путников, которые будут втискиваться на следующих остановках, она забралась в микроавтобус, просевший от тяжести пассажиров, и обрадовалась, когда ей удалось вежливой просьбой сдвинуть с места молодого человека в очках и держаться за поручень у окна, как человек, а не висеть из-за маленького роста, как обезьяна.
Маршрутка двинулась и любопытная Лера огляделась.
Впереди, лицом друг к другу сидели две дамы и молодая мамаша с ребёнком. Ребёнок занимал целое место, и Лера удивлённо приподняла брови.
Она пригляделась: мать, по виду, как училка-"всезнайка", с чёрными, собранными в пучок волосами, сквозь чёрные пряди просвечивала желтоватая сальная кожа черепа. Пёстро накрашенная, в белой ветровке из ткани "жатка", чёрной юбке с каким-то не осенним кружевом по краю, на коленях новая сумочка с кричащей позолоченной надписью Prada. Губы плотно подогнаны друг к другу клеем высокомерного превосходства, нос с горбинкой и в чёрных точках, будто она сунула его в пакетик с перцем, глаза средних размеров, мутно-серые.
Девочка оказалась симпатичнее мамаши: светленькая, как одуванчик, в чистеньком розовом берете, красной курточке и брючках. Её живые глазёнки ещё не приобрели надменного блеска стальных глаз матери, но девочка была смущена, она не понимала, почему взрослые тёти кидают на них с мамой такие взгляды, будто хотят их съесть.
По закону место, занятое ребёнком до семи лет, оплачивалось стопроцентно, но в этой душегубке с закрытыми из-за сквозняка окнами должен был действовать другой закон: моральный, человеческий. Мать должна была посадить ребёнка на колени и чуть-чуть расслабить неприятную давку.
Лера нутром почувствовала, что назревает скандал, достала из кармана диктофон и незаметно включила. Она давно поняла, что разгул гласности можно заткнуть только этим маленьким приборчиком и, выбирая в магазине, не пожалела нескольких тысяч, купив самую продвинутую модель.
Через три остановки в салон переполненной маршрутки с трудом втиснулась пожилая грузная женщина с костылём и большой хозяйственной сумкой. Никто не кинулся уступать ей место.
Две дамы, занимавшие места напротив матери с девочкой, сделали вид, что пожилая женщина, едва стоящая на ногах - плод их воображения. Та, что у окна, прислонила курчавую черепушку к пыльному стеклу, закрыла глаза и притворилась, что спит мёртвым сном. Вторая достала смартфон и с озабоченным видом принялась проверять сообщения, будто боялась пропустить что-то важное от самого президента.
Лера выжидала.
- Деточка, - умоляюще произнесла едва державшаяся на ногах пожилая женщина. - Возьми ребёнка на колени, а я сяду. Я калека, не могу стоять, два года после перелома мучаюсь. Пожалуйста, будь человеком!
- Я не буду брать ребёнка на колени! - оборвала девица.
- Это почему ещё? - удивилась калека.
- Она не любит сидеть на коленях, а я должна блюсти интересы дочери, а не ваши! Я же мать! Может, вы палку специально носите, чтобы людям жизнь портить!
- У тебя с головой всё нормально? - изумилась просительница.
Лера не сдержалась и встряла.
- Если уж ты блюдёшь интересы ребёнка, называй вещи своими именами. Это не палка, это - костыль! А вы, - она обратилась к важной даме, просматривающей сообщения, - могли бы уступить место.
- У меня невралгия тройничного нерва, - высокомерно уточнила пассажирка. - Мне тоже нельзя стоять.
Возможно, на этом всё бы оборвалось, но пожилая женщина через какое-то время в воспитательных целях проговорила, обращаясь к мамаше с ребёнком.
- Как тебе не стыдно! Ты какой пример ребёнку подаёшь? Ты тоже когда-нибудь будешь старой и немощной!
- Я заплачу за место ребёнка, - вскинулась мамаша. - А немощной я не буду никогда! У меня просто машина в ремонте!
- Сегодня - в ремонте, завтра - под прессом! - пророчески заметила Лера.
- Я не пойму, - повысила голос "яжемать", отчего её дочка вжала головёнку в плечи. - Я ясно выразилась, что оплачу место! А то, что ваши дети не могут оплатить вам такси... или не хотят, вы сами виноваты! Такими воспитали!
- Ну, ты, конечно, правильно воспитываешь! - засомневалась Лера. - Ты же мать! Над вами весь белый свет смеётся! А раз машина в ремонте, что ж ты ребёнка в вонючей маршрутке везёшь? К народу приобщаешь? Или тебя с такой злобной рожей ни один таксист не захотел везти?
Скулы девицы стали пунцовыми.
- Ты - идиотка? - зло поинтересовалась она.
- Нет, но могу идиотку показать!
Лера достала из кармана зеркальце и сунула в морду "яжематери".
- Мама, это ты! - залепетала малышка и в страхе отвернулась к окну.
- Бедный ребёнок, - пожалела калека девочку. - Не дай бог, такая же вырастет!
- Какая, такая? - сцепив зубы и сжав до пугающей белизны в руках кожу сумочки процедила "яжемать".
- Чёрствая, бездушная...
- Я же сказала, что заплачу за место, - прошипела девица.
- А до какой остановки ты едешь? - продолжала допытываться Лера.
- А что? - не поняла "яжемать".
- А как мы узнаем, что ты заплатила за ребёнка? - наехала Лера. - Выйдешь на конечной и заплатишь только за себя, а нам лапши на уши навешала, чтоб мы не возникали.
- И правда! - поддержала обиженная пожилая калека. - Плати сейчас, чтобы все видели!
Однако эти самые "все", казалось, не обращали на перепалку никакого внимания. Стоящие, тело к телу, как в столыпинском вагоне, пассажиры не отрывались от айфонов, умудряясь при этом держаться с ловкостью акробатов и не падать друг на друга при резких поворотах.
- С какой стати я должна платить сейчас? - продолжала упорствовать хамка.
- Товарищ водитель! - возмущённо проговорила пожилая женщина с костылём. - Здесь женщина заняла место ребёнком, говорит, что оплатит за двоих, ребёнку года три-четыре, но мы ей не верим!
Водитель что-то буркнул, но в спор не вмешался.
- Товарищ водитель! - флиртующим голоском заворковала Лера. - Вы, судя по внешности, гражданин азиатской республики, и наши законы знаете плохо. И, наверняка, работодатель вас не уведомил о том, что существует норматив определённого количества пассажиров, которые вы должны перевозить за один рейс. Вы не слышите, что маршрутка скрипит, а если она развалится в дороге, и мы пострадаем? Вас экстрадируют, ещё и платить заставят!
- Надо чё? Я не понил, - забеспокоился водитель.
- За вами сидит женщина с ребёнком, ребёнок до семи лет по закону едет бесплатно, но если он занимает место, то сопровождающее его лицо платит за него в полной мере. - Авторитетно разъяснила Лера. - Сейчас вы остановитесь, возьмёте 50 рублей вот с этой дамы с жидкими чёрными волосами, и мы спокойно поедем дальше.
Водитель послушно затормозил и выглянул в салон, наполнив его сигаретным газом.
- Дэнги давай! - приказал он упрямой пассажирке.
Девица вдруг с такой силой рванула замок на новенькой "праде", что чуть не вырвала его с мясом. Трясущимися руками она вытащила кошелёк, и едва не уничтожила его, лишив защёлки. Вытащив мятую и заклеенную скотчем купюру, она швырнула её водителю и заорала:
- На, подавись! Чурка проклятая! А вы что уставились? Довольны? Чтоб у вас у всех дети сдохли!
Спящая у пыльного окна туша хрюкнула и "проснулась". Дама с невралгией чуть не выронила телефон. Пожилая женщина с костылём горько усмехнулась. Остальные статисты, на мгновение оторвав взгляды от своих любимых гаджетов, снова погрузились в виртуальные миры.
- Что, если таджик, не человек, а чурка, да? - обиженно просипел водитель, убирая пятидесятирублёвку.
- Товарищ водитель! - успокаивающим тоном начала Лера. - Езжайте и ни о чём не беспокойтесь. Разговор этот я записываю на диктофон, так что если захотите подать на неё в суд за оскорбление национальных меньшинств, только обратитесь!
Красная, как помидор, "яжемать", отвернулась от пассажиров и захотела было обнять дочь, но девочка испуганно от неё отпрянула.
- Представляю, как она на неё дома орёт! - ухмыльнулась довольно Лера. - Похоже, всё-таки придётся обратиться в социальные службы.
- Вы меня не найдёте! - гавкнула "яжемать", пытаясь успокоить дочку. Ребёнок начал плакать.
- Вот вы до чего ребёнка довели! - опять заорала горе-мамаша. - Мрази! Фашисты! А дети у вас сдохнут, не сомневайтесь, у меня бабушка ведьмой была, и всё мастерство мне передала!
- Кстати, у нас что, правда, умрут дети? - недоверчиво спросила важная дама, спрятавшая телефон и переставшая читать сообщения. - У меня сын!
- Конечно, правда, - ухмыляясь, закивала Лера. - Даже не сомневайтесь. С ведьмами спорить опасно.
- Ой, а у меня же внуков двое, как же они без мамки-то будут? - запричитала женщина-калека. - А ну, бери свои слова обратно, или я тебе лохмы все повыдёргиваю!
Пожилая женщина замахнулась костылём, задев айфон молодого, стриженого под немецкого офицера, парня в очках.
Возмущённый юношеский голос утонул в леденящих душу криках невинной малышки.
- Твой телефон упал куда-то под сиденья, - подсказала Лера кое-как нагнувшемуся очкарику, - но тебе придётся подождать, пока все выйдут, сейчас ты его не достанешь!
- Да знаете, сколько он стоит? - возмутился юнец.
- Не знаю, и мне неинтересно. А тебя, например, не смущает, что ребёнок уже синий от плача?
- Да мне насрать! - заорал парень, обнаружив полное сходство с офицером гитлеровской армии.
- А мне насрать на твой телефон! - сладко улыбнулась Лера. - Что ты на меня уставился? Я, что ли, лезть за ним должна?
- Могли бы и нагнуться! Вы ближе стоите!
- Я не слышу просьбы в голосе, - голос Леры затвердел. - Я тебе не узница, чтобы мне приказывать!
- Я просить должен? Да это вы с этой старой каргой начали эту заваруху! Ну сидит себе баба с ребёнком, вам, чё, завидно? Я тоже стою и не ною! А ты платить будешь за ремонт!
Последние слова предназначались пожилой женщине. Она, прижав руку к сердцу, прислонилась к входной дверце. В глазах её плескался ужас.
- Что, получила, тварь? А эта, крашеная, всё записывает, так что будет свидетелем, а я на тебя заяву накатаю за нападение! - зашипела "яжемать".
- Тебе придётся много заплатить, чтобы я пошла свидетелем! - опять улыбнулась Лера. - Ты дочь лучше успокой, она же едва живая!
Действительно, девочка дышала, как загнанный зверёк. Она спрятала личико в ладонях и уткнулась в коленки. Её плечики ходили ходуном. Однако, от всех прикосновений матери она вздрагивала и начинала выть.
- Так мне скажет кто-нибудь, что будет с моим сыном? - не унималась дама, читавшая сообщения.
- Девушка, давайте хотя бы местами поменяемся, пожалуйста! - подал отчаянный голос очкарик.
Лера подчинилась просьбе и оказалась рядом с женщиной-калекой.
Облокотившись спиной о дверь, она хладнокровно ответила даме, волновавшейся за сына:
- Ваш сын умрёт. Даже не сомневайтесь! Вы же не уступили место человеку, который действительно в нём нуждался! А за всё в жизни надо платить!
У важной дамы вытянулось лицо, и даже складки её светлого плаща словно заострились, а бежевый шарфик, кокетливо повязанный вокруг шеи бантиком, затвердел.
- А... а моя дочь? - спросила Леру соседка с костылём.
- А с вашей дочерью ничего не случится, - уверила её Лера ласково, положив на плечо её выцветшего дождевика руку. - Я вас уверяю. У меня бабушка тоже была ведьма. Я знаю.
- Да откуда ж ты можешь знать? - едва не плакала калека. - Ещё долг этот...
- Телефону ничего не сделается, разве только мальчик ударится головой о сиденье, да так, что пойдёт кровь, но он будет рад, потому что он готов на лоботомию, лишь бы его драгоценный айфоша остался жив! С телефоном ничего не случится, даже стекло не треснет. Только от падения у него в системе что-то перекосит, и нынешний пароль будет недействителен, - пояснила Лера.
- Айфоша - это кто? - испуганно пролепетала пожилая женщина, прижимая к груди хозяйственную сумку.
- Да вас это не должно волновать! - Лера вгляделась в её блёкло-голубые глаза. - Дайте мне руку!
- Зачем? - испугалась калека.
- Я сделаю так, что ваша дочь останется жива.
Калека недоверчиво протянула ей руку.
Дама в плаще впервые посмотрела на Леру как на могущественного мага: со смесью восхищения, уважения и страха.
- Ой, *****, наконец-то! - вдруг послышался ломкий высокий голос. - Женщина, ноги поднимите, я телефон не могу достать!
- Не надо ругаться при ребёнке! - подала голос "яжемать".
- Заткнись! - оборвала её Лера. - Чтобы я тебя не слышала. Я твои ошибки исправляю. Не зли меня.
- А какая женщина должна поднять ноги? - кокетливо произнесла та, что прикидывалась спящей.
- *****, ну, поднимите все, которые сидите! Вам, трудно, что ли?
- Да, вам трудно? - Лера обвела сидящих впереди женщин пронизывающим взглядом.
Дама в бежевом шарфике послушно подняла ноги.
- *****, да не вы! Та, что в кроссах!
- Слышь, спящая, нагнись и помоги мальчику! - приказала Лера.
- У меня детей нет, чего это я буду суетиться?
- Раз нет, значит и не будет. А ноги лучше подними, а то лишишься обеих.
- И как же? - презрительно скривилась рыхлая, молодая ещё деваха, неряшливо одетая и выглядевшая какой-то масляной, потной.
- Ну, как? - не поняла Лера. - Обыкновенно. Будешь дорогу переходить, тебя фура собьёт, жизнь останется, а ноги по бёдра отрежут!
Деваха посмотрела на "яжемать", словно ища у неё поддержки, но дама, беспокоящаяся за сына, авторитетно заявила:
- Делайте, что она говорит!
- Да врёт она всё! - не поверила неряха, однако, втянув брюхо, нагнулась и достала "айфошу".
Владелец буквально вырвал из её потных рук вожделенный гаджет и, что-то едва слышно сюсюкая, стал целовать грязный, побывавший под ногами телефон.
- Живой, любимый ты мой, родной! Я за тебя ещё кредит не выплатил, а ты молодец, целенький!
Лера и её спутница смотрели на юнца, как на сумасшедшего.
"Яжемать", не обращая внимания на коленопреклонённую позу своей дочери, метала ядовитые стрелы во всех пассажиров. Даже горбинка на её носу, казалось, выросла в целый горб, а чёрные точки проступили, как фурункулы.
- *****, - вдруг закричал очкарик. - Пароль не срабатывает! Ну, ****** в рот, всё равно в ремонт нести, на разблокировку... Ты, калоша, - заорал он на женщину-калеку. - Будешь платить, уяснила?
Пожилая женщина, казалось, вот-вот упадёт в обморок.
- Слушайте, я вам денег дам, только пусть мой сыночка жив останется! - встряла дама в плаще.
- Слушай, помолчи, а? - не выдержала Лера. - Здесь у многих дети, и никто рта ещё не раскрыл. Видимо, так любят. Ты мне сосредоточиться мешаешь!
- Всё, всё, молчок, зубы на крючок, - проговорила дама и, как на божество, воззрилась на Леру.
Плечи девочки перестали вздрагивать, мамаша встряхнула её, как куклу, усадила на сиденье. Девочка закрыла глаза, словно прячась в воображении от взрослых чудовищ. "Яжемать" гордо обвела всех взглядом и задрала подбородок. К ней стали возвращаться уверенность и надменность.
Лера, отпустив руку калеки, дотронулась до владельца "айфоши" коленом.
- Дай свою руку.
- Зачем? - не понял он. - Ты извращенка, что ли?
- Делай, что я сказала, - холодно ответила Лера замогильным голосом.
Юнец робко протянул ладонь. Лера коснулась его ладони своей и приказала:
- Закрой глаза и ни о чём не думай. Вспомни, как в школе делал домашку по математике, и, главное, молчи.
Она тоже закрыла глаза и не дышала целую минуту. В это время "яжемать" громко и с вызовом обращалась к дочери, тормоша её, как игрушку:
- Хочешь булочку? А сока? Сейчас приедем, я тебе lol куплю с чемоданчиком, потом собачку пойдём посмотрим, да? Потом папочке будем обед готовить! У нас папочка начальник, он этой злой тёте жизнь испортит, она потом у меня в ногах будет ползать и туфли мои облизывать, да, зайчонок, лучик мой ненаглядный? А ты её будешь иголочкой тыкать. Я тебе разрешу иголку бабушкину взять, цыганскую, помнишь, как ты ею котёнка проткнула? Так вот котёнка нельзя было, а эту тётю можно!
- Кадом зан бад! (Какая женщина плохая!) - послышалось причитание водителя. - Як бор ба замин он меп;шад... (Как только земля её носит).
- По-русски выражайся, кретин! - обернулась к нему "яжемать".
Лера слышала этот монолог, он мешал ей сосредоточиться, но она сделала то, что собиралась. Открыв глаза и отпустив ладонь молоденького гитлерюгендца, она протянула руку: