Улыбка Бога
Пролог
Июль 1941 года. Белоруссия
Лес в Белоруссии тянется на сотни километров во все стороны. Нет, лес не бесконечен. Но велик настолько, что человеческий разум может осознать его истинные размеры только в виде зеленого пятна на географической карте. Вот там для человека простор! Как легко обвести контуры черным карандашом и перечеркнуть жирным крестом! Как просто нанести красным стрелки планируемых ударов! Как несложно сформулировать задачу: найти и уничтожить! Или взять живыми. Целыми - не обязательно! На карте, висящей в кабинете оберста Краузе всё просто. Очень просто.
На местности намного сложнее. Зачастую, вообще невозможно. Нет топографических отметок. И не висят таблички 'Село', 'Партизан', как в дешевых театрах, экономящих на реквизите. Кого именно должен поймать или уничтожить гауптман Берг? И стоила ли пропажа нескольких айнзатцкоманд, чтобы в срочном порядке перебрасывать его волков, безжалостно гоня 'тетушку Ю', жалобно кряхтящую изношенными двигателями?
А в итоге, оберст даже не может внятно сформулировать задачу. Пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что. Впрочем, куда идти - более-менее понятно. Вот в это зеленое пятно на карте, раскинувшееся амебными ложноножками. Сюда, в бесконечные белорусские леса, где из-под крон деревьев не видно солнца, а под ногами расстилается бездонная топь... Хотя, с другой стороны, в этих болотах не так жарко как в Греции. Там тупые черномазые, отдавшие свою историю на потеху праздной толпы, бесчисленными стадами коз подчистую съели всю зелень и превратили страну в выжженный кусок камня. Берг не любил черномазых. Он вообще никого не любил. Даже мать. Гауптман любил свою работу. Этого хватало.
Если быть честным до конца, мог бы гауптман выбирать - предпочел остаться в Югославии. Там не так жарко как в Греции, но не так сыро как здесь. А еще, там усташи режутся с четниками, коммунисты с анархистами. И в той каше никто не замечает группу гауптмана Берга, черным демоном смерти кружащую среди зеленых югославских гор. Но выбирать не приходилось. Приказ пришел напрямую из Берлина. Чуть ли не 'Черный Генрих' подписывал. Группа требовалась здесь и сейчас, а лучше всего - вчера. Спешили как могли. И на тебе...
Осталось только ждать. И смотреть на карту, в надежде, что на ней найдется подсказка... Если бы гауптман смотрел не на бумагу, а на сами леса, и если бы взгляд сумел проникнуть сквозь толщу листвы, то мог заметить, что чащоба совсем не монолитна. Есть в ней и небольшие прогалины-поляны, и куски светлого лиственного леса, где земля залита солнцем, и укрыта плотным ковром травы, а не болотной жижей.
Мог гауптман увидеть и тех, кто в состоянии дать ответ на загадку о пропаже. Правда, вряд ли захотел... Увидел бы он бойцов-окруженцев, с улыбкой слушающих в светлой дубовой роще невысокого чернявого ефрейтора с зелеными петлицами. Еще мог увидеть горстку красноармейцев, ведущую на опушке большой поляны неравный бой с одной из пропавших айнзатцкоманд...
Нет, не мог. Все же всех способностей и умений Берга, не хватало, чтобы смотреть сквозь вероятностно-темпоральное поле. Гауптман даже не подозревал о его существовании. А происходили эти события в разное время. И в разных реальностях...
***
***
Ви мене спрашиваете, почему на границу берут не всех? Есть таких глупых вопросов, за которые даже не знаешь, шо отвечать! Ну как туда могут брать всех, если страна немножко большая, а таких границ не так шобы очень много! Их же на всех не хватит, это понятно последнему босяку с Молдаванки!
И не надо мене возражать, ви лучше подумайте, разве ж ми такие особенные, шо с нас надо делать иконы? Таки ничего подобного, покажите мне такие разницы за меня и рядового Синицына! Ваня, будьте любезны, выйдите и покажитесь. Обратите внимание, шо у него таки две руки, две ноги и странный отросток сверху, в которых он имеет удовольствий кушать. Где ви видели пограничника, шобы он имел больше таких конечностей? Таки да, бывает меньше, но это же не есть хорошо! И я вам скажу, шо таких обычно комиссуют!
***
Пулемет громко ревет, захлебываясь собственной злобой, щедро рассыпая свинцовую смерть. Застигнутые на открытом месте немцы, тщетно пытаясь найти хоть какие-то укрытия, вжимаются в землю, прячутся за крохотными кустиками травы, за корнями редких молодых березок. Пытаются отползать назад. Бесполезно. Поляна простреливается насквозь. Смерть неумолима. Пули легко пробивают ненадежную растительность и находят прячущиеся за ней мягкие, податливые тела. Материя цвета 'фельдграу' не спасает. Новая беда - над залегшими рвутся гранаты. В воздухе, над головами. Откуда кидают понятно. Но это же невозможно! До того места добрая сотня метров! Нельзя метнуть гранату так далеко! Однако осколки продолжают со страшным визгом распарывать воздух, а им вторят винтовки, методично выбивая тех, кто пытается отползти назад, к лесу...
Если бы в засаде было больше бойцов, немецкий взвод уже перестал бы существовать. Еще один ДП, вдобавок к чешскому уродцу, парочку гранатометчиков, и несколько стрелков... Увы, засада слишком малочисленна... И плотности огня не хватает, немцы открывают ответную стрельбу, пытаясь весом залпа перевесить невыгодность позиции. Карателей много. Слишком много для пяти человек, уже раскрывших своё присутствие...
***
Нет, шо ни говорите, за нашего сержанта я сам всегда замолвлю словечко! Таки да, это не поц какой, не шлемазл с Лиманчика, и даже не просто отличник боевой и политической. Это таки командир отделения третьей погранзаставы старшина Петро Стеценко, а это дорого стоит! Но не надо же равнять лучший танк Красной армии с тем приспособлением, на котором свободные народы Севера до сих пор бегают по сугробам! Это две большие разницы! Шобы ви понимали, большинство здесь присутствующих еще гадили в пеленки, а Петро уже сторожил границу. Я даже не говорю за его наследственность! Это же надо понимать!
***
Поймать врага в прицел. Выстрел. Попадание. Повторить. Снова попал. Ничего, сержант. Еще не дрожат руки. Еще не забыли, как пользоваться оружием. Впрочем, немцы напомнили. Недели не прошло с последнего боя, после которого повисла на тебе ответственность за этих четверых мальчишек. Впрочем, она и раньше висела. Все из твоего отделения/
Только как командир ты уже сделал всё, что мог. Теперь ты просто боец. Такой же, как твои ребята. И остается только одно. Стрелять. И убивать. Пока не убьют тебя. Если ты успеешь убить многих, возможно, кто-то из ребят выживет. Мало шансов, но вдруг... Парни выросли настоящими солдатами, и в этом есть и твоя заслуга. Немцы надолго запомнят этот день. Если будет, кому помнить...
Сколько твоих предков отдало жизнь за Родину? Дикое Поле всегда было местом ожесточенных боев. Сегодня пришел твой черед. Не в родных степях, а в лесах Белоруссии. Это не страшно и не важно. Жаль, конечно, не увидеть конечного результата этого боя. Но главное - есть, кому продолжить твое дело: там, под Ворошиловградом, подрастает Петро-младший. Династия не прервется.
А тебе остается только одно. Поймать врага в прицел. Выстрел. Попадание. Повторить...
***
Одное дело старшина, а совсем другое, к примеру, - Сережа! Сережа, я Вас таки умоляю, не надо прятаться за дубом, всё равно Ви из-за него торчите! Еще не выросло дерево, за которым Ви сможете надежно укрыться! Выйдете до народа и предъявите свою личность! Шо ми видим, дамы и товарищи? Как нет дам?! А куда они подевались?! Но этого же не может быть, потому как не может быть никогда! Ладно, ладно, Ви таки меня уговорили! Итак, товарищи бойцы, шо ми видим своими глазами? Обычнейший чемпион Челябинска по боксу! Никаких особых знаний и умений, кроме способности вышибить фрицевские мозги с одного удара. Сережа, есть таких вещей, которых не надо стесняться! И оставьте в покое пулемет, он Вам здесь и сейчас совершенно не нужен. Я таки в курсах, шо Ви используете его вместо гусиного пера. Но я не наблюдаю ни одного фрица, Вам просто не на ком ставить автограф!
Таки кто и шо особенного видит в Сереже? Среди вас шо, нет ни одного чемпиона по боксу? И куда же ви их подевали?
***
Выворотень неплохая защита. Но не для тебя, Сережа. Ты слишком велик. Не выросло еще дерево, за которым ты сможешь надежно укрыться... А с той стороны летит чересчур много подарков. Ревут пулеметы, тарахтят автоматы, глухо бухают винтовки. Большинство фрицев стреляют в сторону пулеметчика. Грамотные, суки. Натасканные в тактике. А ты слишком велик, Сережа. Сначала по касательной цепляет руку. Ерунда, царапина, мы еще повоюем! И очередная очередь настигает ненавистные фигуры.
Новое попадание. В ногу. И тут же в плечо. Больно. Очень. Кровь уходит из большого и сильного тела. А вместе с кровью вытекает жизнь. Это нокдаун, чемпион. Нокдаун, который станет нокаутом...
'Нокаут? Возможно... Но я еще попробую расписаться на ваших спинах...'.
Сергей Алдонин сумел поставить еще пять автографов прежде, чем четвертая пуля вошла в грудь...
***
Ради всего святого, зачем же так переживать! Неужели ви видите таких причин для расстройства? Таки ничего страшного. Константин, будьте так любезны, дойдите до народа и предъявитесь своей персоной! Если кто-нибудь думает, шо на границе служат исключительно чемпионы Челябинска, то он категорически не прав! Костя, Ви хотя бы были в этом Челябинске? Но может быть, Ви знаете, где он находится? Кто-то шо-то не расслышал? Я вам скажу по большому секрету: Костя до службы вообще не был уверен, шо вне Москвы существует жизнь. Ему за это говорили на таком рабфаке, но мало ли там говорят разных глупостей? И, между нами, он не знал никаких боксов! Он таки не знает их до сих пор и не сильно за то страдает! Шо, ну шо Костя вам мог продемонстрировать? И ви называете это бокс? Где ви видели бокс, шобы там били ногами и кидались противниками, как мешками со всяким мусором? Это, шобы ви понимали, самооборона без оружия и ничто другое. Нет, ну шо такое? Где может научиться чему-либо слушатель рабфака? Естественно, на занятиях! Как это у Вас на рабфаке не было самбо? Может, у Вас там не было и стрельбы, и первое свидание с винтовкой Вам устроили в армии? Я вам скажу, шо это самое настоящее вредительство, и им надо заняться отдельно! Шо Ви будете делать в бою, если не можете с трехсот метров отстрелить белке голову? Это же даже подумать страшно!
Если придется узнавать еще таких жутких историй за ваш подозрительный рабфак, то ви же заставите мене поверить, шо ми не готовы к войне, а этого не может случиться раньше, чем дядя Моня самостоятельно родит дочку! Как почему дядя Моня не может родить дочку? Ему таки уже почти сто лет, и сейчас рожает его праправнучка! И таки в молодости он тоже спихивал таких вещей на жену и не только на жену, но всегда эксплуатировал женский труд! А шо делать? Это были такие времена, что никто не строил социализм, и вообще никто ничего не строил, кроме проклятых кровопийцев и прочих белобандитов!
***
Сволочи. Прижали огнем так, что не поднять головы. Пора менять позицию. Боец переползает в сторону и снова прижимается щекой к теплому дереву приклада. Стреляй, Костя, стреляй! Зря, что ли капитан Мазур официально называл лучшим снайпером отряда? Твои самбистские навыки сегодня не понадобятся. А вот стрелковые - в самый раз. Стреляй, да послеживай, чтобы не подобрались фрицы слишком близко. Иначе, прижмут огнем, да забросают своими гранатами на длинной деревянной рукоятке... А это неправильно. Так быть не должно. Стреляй, Костя...
Тройка немцев подбирается почти на расстояние гранатного броска. Еще пара метров... Ну, давайте гады, давайте... Если можно кинуть туда, можно и оттуда. Пора. 'Эфка' вылетает из ладони, закручивается ребристыми боками... Эти уже не опасны, но за секунду до взрыва взлетает встречная. Костя кувырком уходит в сторону и почти успевает. Почти. Близкий разрыв бьет по барабанным перепонкам и наступает темнота...
***
Но, по крайней мере, у вас не будет сомнений за Гиви! Шо может уметь такой дикий пастух с Кавказских гор недоступного бойцу непобедимой Рабочее-Крестьянской Красной Армии? Шо? Эти ремешки? Гамарджоба, объясни товарищу за своё увлечение! Я таки переведу, шобы все понимали! Вот сюдой надо положить камень, немножко покрутить, и вам не страшен серый волк. Какой же козопас не умеет убить волка? Шо значит, если нет камушков? Ви можете сказать мне, что я бессовестно лгу, но таких камушков в горах более чем достаточно. Гораздо больше, чем волков!
Шо значит, зачем здесь? Здесь нет камушков? Ви же имеете таких замечательных гранат! Берете одну штуку, и кладете вместо камушка. Как ни удивительно, но граната же полетит намного дальше, чем без таких ремешков. И вам не страшен серый фриц, даже который весь залег! Шо почему? Ви меня снова удивляете! Если граната летит дольше, она хочит взрываться еще в воздухе. Я таки вам скажу, фрицы очень нервничают в таких случаях. Только недолго...
Как зачем такой кинжал? Шо можно сказать за нож? Слушайте сюда ушами! Если к Гиви придет гость, чем чабан зарежет барана, шобы угостить друга? Ви мене понимаете? А если придет немец, то чабан зарежет фрица, как барана, и не поморщится. Вот этим кинжалом.
***
Праща делает оборот над головой и очередная граната отправляется в полет. Припасть к земле, взять новую, заложить в пращу, поднять над головой, выдернуть кольцо. Взгляд на цель, свист вращающихся ремней... Нам не страшен серый фриц...
Оружие прадедов. Оружие из далекого прошлого. Устаревшее несколько веков назад. Но любое оружие - это оружие. Оно сделано, чтобы убивать. И умеет это делать. Надо только немного ему помочь. И, пока есть гранаты, нам не страшен серый фриц. Никакой фриц не страшен.
Взгляд на цель, свист вращающихся ремней. Рука выпускает узел. Граната уносится к врагу и взрывается прямо над светловолосой головой очередного немца. Привет из солнечной Грузии... Теперь можно убрать пращу, гранат больше нет...
Только камень. Счастливый камень, передаваемый в семье Тевзадзе от отца к сыну. Когда-то далекий предок убил им вождя каких-то врагов. Может, и не им, как найти на поле боя свой камень? Но так гласит легенда. А в горах легендам верят. И верят в то, что пока этот камень в семье, ее главе ничего не грозит.
Черед камня еще придет. Пока есть верная винтовка и одна обойма. Остальные отдал ребятам. Только жаль, что обойма быстро кончается. Пять патронов это очень много и очень мало. Смотря когда...
И вновь свистят над головой ремни... Последний бросок. И нож...
Фельдфебелю Фишеру даже в голову не могла прийти мысль, что в середине двадцатого века его убьют булыжником из пращи. Мысль так и не пришла. На ее место прилетел счастливый камень семьи Тевзадзе. Привет из солнечной Грузии.
А сердце Гиви было пробито в тот самый момент, когда талисман сорвался с ложа пращи.
***
Боже мой, ви не знаете таких вещей? Мене придется вас просветить, и срочно, или я не буду Яша Любецкий, чистокровный одессит! Как это нет такой национальности? Если я родился в Одессе, вырос в Одессе, ушел служить на границу из Одессы и вернусь обратно, когда ми приколотим последнего фрица к развалинам ихнего рейхстага, то кто я, по-вашему? Почему цыган? Причем здесь кнут? Да в таборе любой мальчишка может сбить бабочку с цветка, не испортив пестик! А мой папа умел струсить пыльцу с крыльев такой насекомой! При чем тут цыган? Ну и шо, шо табор?
Моя бабушка говорила на идиш лучше, чем на русском, а евойный муж, мой дедушка - был сам Коля Корено! Шо?! Ви не знаете кто такой Коля Корено? Боже милостивый и святые угодники! Где Вас угораздило родиться? Что за глухомань этот Ваш Ленинград? За Колю знала вся Одесса от Аркадии до Сахалинчика! Даже в Червоном хуторе! Лучший кулачный боец из всех, кого рожала одесская земля! И Ви мне говорите, шо есть такие места, где за него даже не слышали?
Это же можно подумать, шо деда Коли вообще не существовало! А кто научил меня махать ножом не хуже нашего абрека, уворачиваться от Костиных захватов и не падать до земли, когда Сережа машет руками? Нет, это надо себе такое представить!
Одессит, шоб ви понимали, не имеет национальности! Он одессит, и этим всё сказано! Ну шо Ви мне тычете своим Ленинградом? Таки это не глухомань, а город? Шо Ви говорите?! Больше Одессы? Ви хоть понимаете, что нельзя сравнить несравнимое? Шо такое Ваш Ленинград? Бывшая столица? Город Петра? Северная Пальмира? Колыбель трех революций? Он всего лишь большой город!
А Одесса... Одесса - это не город. Это улыбка Бога!
***
Пулемет замолчал. Умолкли винтовки, выплюнув последние пули. Стих свист ремней. Постепенно прекратили стрельбу и немцы. Тишина. Пять минут... Десять...
Двое, пригибаясь, начали подбираться к лесу. Скрылись за первыми деревьями. Никакой реакции. Совсем. Каратели начали вставать. Может, если бы взводный был жив, он вел себя осторожнее. Но фельдфебель получил камень в голову. И теперь оставшиеся в живых радостно обсуждали свою удачу. И за обсуждением не услышали негромкий свист боевого бича, которым Яша Любецкий, чистокровный одессит, сын цыганского барона и внук лучшего кулачного бойца родного города, прервал жизни незадачливых 'разведчиков'.
А следом ударил пулемет. Любецкий спешил истратить последний магазин, пока враги не опомнились от неожиданности, не залегли и не открыли ответный огонь. Не успел. Всё-таки даже пулемету для этого нужно время. А потом пуля-дура всё же нашла того, кого весь бой сторонились ее умные товарки...
Когда немцы подошли к последнему бойцу, тот был еще жив. Лежал на спине, улыбался и смотрел в небо, проглядывающее сквозь листву. Небо заслонили головы в касках. Одна... две... три... Четыре.
- Пришли, - сказал Яшка, разжимая ладонь с последней гранатой. - Вам таки не повезло господа, ви не узнаете, шо такое Одесса. Одесса - это не город. Одесса - это улыбка Бога...
Глава 1
Неизвестно где. Неизвестно когда
'Ргых неправильно водит стадо! Зачем сюда привел? Здесь плохо. А когда везли, было еще хуже. Отсюда не получается уйти. Грым попытался, его больно стукнуло. Стадо должен водить тот, кто это будет делать хорошо. Грым побьет Ргыха, и сам будет водить. Это правильно. И будет выбирать себе женщин. Это приятно!'
Мысль совместить приятное с полезным Грыму понравилась, и он сообщил о своем намерении стаду. Ргых обиженно заревел и бросился на наглеца. Некоторое время оба топтались в центре пещеры, нанося друг другу неприцельные удары и пытаясь свалить противника на пол. Силы были примерно равны, и никому не удавалось получить перевеса.
И всё же Ргых был намного опытнее, а назвать его стариком не смог бы никто. Раньше или позже действующий вожак должен был поймать противника на ошибке.
И поймал. Нога Грыма, выбитая своевременным толчком, потеряла опору, а пинок в грудь бросил претендента на каменный пол пещеры. Ргых победно заревел и бросился вперед, занося руку для последнего удара. Но кулак вонзился не в лицо неудачника, а в камень...
17 февраля 2012 года. Москва.
Старость не радость. Вроде прямо сейчас и не болит ничего... А вроде... Всё время ждешь от организма какой-нибудь новой подлянки. То без всяких причин бок прихватит, то в груди заноет... Вчера ни с того ни с сего ослеп. Виделось всё так, как будто глаза полны слез. О почитать и речи не было. Думал, придется правнучку вызывать, чтобы продуктов принесла. Но с утра вдруг прозрел. Зато ноги не идут. Не болят, однако шевелиться шустро отказываются. Впрочем, о шустро давно речи нет. Потихонечку бы... Чтобы самому до магазина дойти, хлеба-молока дотащить. Так и потихонечку - не хотят. И под правой лопаткой покалывает. Что у меня там? Сердце слева. А справа осколок, память о той высотке, где в сорок втором лег почти весь взвод...
Врачи только руками разводят: чего вы, мол, хотите в таком возрасте да еще с семью ранениями. Лечить даже не пытаются. Внучка вычитала где-то, что у них установка такая: стариков не лечить, чем быстрее помрут, тем лучше для государства... Вряд ли, хотя с этим людоедским государством... При Сталине такого точно не было! Строили коммунизм, строили, а потом за один день всё сломали. И нате вам, всем буржуи заправляют. Как при царе!
Константин Иванович присел на стул в прихожей, взял со специальной полочки ботинок, снял с крючка ледоходы и аккуратно надел приспособление на обувь. Потом повторил операцию на втором ботинке.
Всё-таки мир не без добрых людей. Даже среди буржуев находятся. Вот те ребятки, к примеру. И заскочил-то к ним случайно: поплохело возле ихнего магазина, да так, что еле добрался до дверей. Как глянул на мордоворота охранника, думал не пустят: явно же не покупатель. Ан нет, подхватили под руки, довели до какой-то мягкой кушетки, скорую вызвали... Потом, как оклемался немножко, чайком напоили... И не забывают. Разок-другой в месяц приедут в гости, посидят, поговорят. Подарки привозят. То носки теплые, то куртку... Вот, ледоходы эти. В такую погоду очень нужная вещь. Только в магазинах по полу цокают, зато не поскользнешься... Были бы все буржуи такие - никакого социализма не надо...
Старик поставил снаряженные ботинки на пол, всунул в них ноги, надел куртку и открыл дверь. Возраст возрастом, а пока можешь себя обслуживать - надо держаться. Не зря он к внукам переезжать не хочет, хоть те и зовут. Ничего в том хорошего нет, у молодых под ногами путаться. Сам может и поесть приготовить, и продукты принести. Раз в неделю внучка или правнучка заскочит, постирает, и вся нагрузка на детей. Всё сам. Немногие могут так в девяносто два-то!
Жалко только Светочки рядом нет. Так и не сумел привыкнуть за пятнадцать лет. Столько вместе прожили, а не дождалась его, рано ушла...
Константин Иванович неторопливо пересек заснеженный сквер, постоял, восстанавливая дыхание, и двинулся дальше. Боль под правой лопаткой не проходила, но отступила вглубь и досаждала не так сильно. Ноги, вроде бы, тоже разошлись. Только вот запыхался немного. Ничего, половину дороги до магазина уже прошел. Вначале всегда тяжело. Дальше полегче пойдет.
Вчера Антошка в гости приезжал. Пострелёнку привез. Кем она приходится? Ох, совсем дурная голова стала... Правнучка? Нет, праправнучка! Точно, два 'пра-', внучка внука! Маленькая, смешная. По комнате бегает, кричит: 'Ди-ду, ди-ду!'. Та девчонка в Белоруссии его так же называла. А какой он тогда 'диду' был, в двадцать один-то год?
Так и не удалось узнать, сумели вывести тот детдом из окружения или нет. Из их-то пятерки, что осталась прикрывать отход, только он один и выжил. И то чудом. Глупый фриц покрасоваться решил, показать, что может кулаком беспамятного забить. А беспамятный возьми и оживи. Советский пограничник - это тебе не мальчик для битья! Голову от удара убрал, двумя ногами гансу в промежность засадил и рыбкой в овраг. Ищи ветра в поле. Пока немцы по оврагу лазили, назад выбрался, глупого фрица добил и из его же винтовки остальных перестрелял. Их и было-то уже трое, недаром ребята жизни отдали, совсем недаром. Может, и ушел детдом... Силен тогда был. И ловок. Не зря на заставе Рысенком звали...
Константин Иванович остановился у проезжей части. Теперь ловкость не та, поосторожнее надо. Сначала налево посмотреть, потом направо. Хоть и небольшая улица, и переход, а мало ли кто окажется за рулем машины. При советской власти в школах учили, как улицы переходить. Интересно, сейчас учат? Наверное, да, вон с той стороны мамашка молодая с ребенком тоже ждет, дочку за ручку держит. Или сына? Нет, девочка, на Пострелёнку похожа, немного постарше будет. Только мама у нее глупая, кто же в таком месте по телефону болтает? Не могла подождать, пока дорогу перейдет? Всего-то одну машину пропустить...
Даже собака понимает. Пришла, бродяжка, встала у ноги, а на дорогу не идет, ждет. Константин Иванович не любил собак. Особенно, овчарок. С сорок первого года не любил. Слишком о многом напоминал даже отдаленный лай. Не так уж и много пришлось партизанить, но крови немецкие псы успели попортить немало. Привык, конечно, руки в кулаки не сжимались, но любить... Увольте!..
Ах, мать! Что ж ты делаешь?!
Девочка вырвала ладошку из руки матери и с громким криком: 'ба-ка!' бросилась через дорогу, прямо под колеса наезжающего черного джипа. Перекосилось от ужаса лицо водителя, безнадежно пытающегося остановить мчащуюся машину, полетел на землю телефон, брошенный истерично завизжащей мамашкой...
А к стоящему на другой стороне дороги старику на считанные доли мгновения вернулась молодость. Теплая волна прокатилась от макушки до пяток, вымывая хвори и недомогания, тело налилось давно забытой силой, и стрелок третьей заставы Костя Ухватов по прозвищу 'Рысенок', рыбкой, как в тот овраг в сорок первом, нырнул вперед, выбрасывая ребенка из-под колес и занимая его место...
Неизвестно где. Неизвестно когда
Сегодня Взиг категорически не везло. Сначала стадо попало в какую-то странную ловушку. Очень плохо чувствовать себя не способной даже пошевелиться. Потом, так и не освободив из невидымых захватов, всех покидали в какую-то тесную пещеру, где можно было поместиться только кучей, лежа друг на друге. Лежать пришлось довольно долго. Взиг попала в самый низ, и ей пришлось особенно туго. Наконец выгрузили в пещере побольше и даже освободили. Всё вокруг было чужое, непривычное, злое. Про запахи лучше и не говорить. Воняло, как возле барсучиной 'уборной'. Только барсук был не меньше мамонта...
Выход из пещеры перегораживала стена толстых странно пахнущих деревьев. Глупый Грым попытался сломать одно дерево. Что-то ярко сверкнуло, и вокруг запахло, как после грозы.
Тогда Грым рассвирепел и наговорил гадостей Ргыху. Естественно, вожак решил наказать мальчишку. Сначала всё шло, как обычно. И вдруг молодой выскочка, уже сбитый с ног, вскочил и начал кидать Ргыха по всей пещере. И делал это до тех пор, пока тот не признал поражение.
Теперь старшую женщину будет выбирать новый вожак. И совсем не факт, что он выберет Взиг, которая уже не так молода!
Обычно, когда у Взиг было плохое настроение, она срывала зло на младших. И сейчас не видела причин не прибегнуть к проверенному средству. На всякий случай, объект она выбрала самый безопасный: Звин только-только стала взрослой и никогда не решалась даже огрызнуться.
И в этот раз девушка в ответ на затрещины лишь прикрывала руками голову и жалобно попискивала. Но неожиданно, в самый разгар экзекуции, она выпрямилась, нагло посмотрела оторопевшей Взиг в глаза, прорычала какую-то непонятную фразу и ударила...
7 мая 2012 года. Тольятти
Зачем Светка согласилась пойти в этот бар, она и сама не знала. По-хорошему надо было повисеть в 'контактике', скачать какой-нибудь фильм, посмотреть и завалиться спать. Завтра игра со 'Звездой', решающий матч сезона, на ней висит всё нападение, надо быть в форме.
Но скучно же! От компьютера уже тошнит. А Танька приперлась и зудит, и зудит... Понятно, зачем ей Светка: мало ли какие козлы в баре прикопаются. Своих парней нет, кто защитит? Да и парни сейчас пошли... Уроды одни, толку с них! А со Светиком спокойно. Знают ее в городе. Хрен кто рискнет связываться с центровой основного состава 'Лады'. Использует девушка дурную головушку вместо мяча, и лети в ворота вслед за спортивным снарядом, если не хочешь от него оторваться. А уж что Светочка выберет вместо ворот - совершенно непредсказуемо.
Одного умника, например, пришлось автогеном вырезать из забора элитного дома. Все знали, кто засунул его башку в решетку, но никто не сдал! А сдали бы - наплевать! Тренер отмажет. Не придерешься, необходимая самооборона. И менты Светку тоже знают, половина ходит на матчи, за своих поболеть. Заставят расписаться каждому в блокнотике, а то и на футболке, и отпустят. Так что Светочка, хоть и не бандитка, и к криминалу отношения не имеет, а в авторитете.
Потому девчонки и тащат ее в каждое новое место, что появляется в городе. Обычно она и сама не против. Не одним же спортом... Потусоваться тоже надо. Людей посмотреть, себя показать. Иногда и мозги попудрить какому-нибудь доморощенному мачо. А что? Можно подумать, она святая какая! А ни фига, ничто человеческое Светке не чуждо. В двадцать первом веке живем, после череды революций, в том числе сексуальных. Так что, если понравишься - запросто договоримся. А на нет и суда нет, свали и не отсвечивай!
Сегодня идти не хотелось. Вот не хотелось и всё! Но Танька зудела, зудела... и узудела. Она такая, нудная, как пиявка. Проще отдаться, чем объяснить, почему не хочешь. Да и не отпускать же сестренку одну неизвестно куда. Еще обидит кто! Она, конечно, шалава та еще, между нами говоря, если что - не убудет. Но мало ли на кого нарваться можно. От садо-мазо до маньяков...
В общем, собрались и потопали. И что? Интерьерчик у бара так себе. Аппаратура просто никакая. Музон ставят детсадовский. Вентиляции нет, дым уже даже не плавает и не висит, просто весь зал, как в тумане. Танька коктейльчик потягивает, а Светке перед игрой спиртного нельзя. Режим - это святое. Хватит и того, что в накуренном зале сидит. Хоть и у двери, немного вытягивает, а один черт, воняет противно.
Народ тоже никакой. Какие-то детки лет по шестнадцать от силы, с ними сикушки прыщавые, в дальнем углу азеры устроились. Еще и по залу ошиваются. Никого и ничего интересного.
- Свалим, что ли? - лениво спросила Светка, опустошив очередной стакан сока.
- А куда пойдем? - Таньке здесь тоже не нравилось.
- Домой.
- Не, не хочется...
- Игра завтра...
- Ну, пойдем.
Светка встала из-за стола и потянулась за сумочкой.
- Вах, красавыцы нас пакыдают?
Черный. Из тех, что в углу сидели.
- До свидания, - ответила девушка ледяным тоном.
- Зачэм до свыданыя? Пайдем к нам, выпьем!
- В другой раз.
- Я тэбэ сказал, пашлы!
- Свали, урод! - подобное обращение Светка терпеть не собиралась. - А то глаз на жопу натяну и скажу, что так и было!
Азер вежливого обращения не понял. Откуда только взялись такие необразованные. Ты еще грабки протяни, скотина. Ага, ну сам напросился.
Удар прошел на славу. Был бы в руке мяч, никакому вратарю не удержать. Но и без мяча неплохо получилось. Азер долетел до противоположной стены, влип всей спиной и сполз на пол.
- Еще кто хочет? - спросила Светка, поворачиваясь к дружкам жертвы.
Те вскочили, но вперед никто не лез. За спиной Танька выскользнула за дверь.
- То-то, вы здесь никто, уроды черножопые, - с усмешкой бросила Светка, и двинулась за сестрой.
Она уже открывала дверь, когда привычный шум зала перекрыл звук выстрела...
Неизвестно где. Неизвестно когда
Больно как... Всё тело болит. Надо глаза открыть... Мать твою! Прямо в лицо летит огромный волосатый кулак.
Голову влево. Поджать ноги, и сразу двумя в брюхо супостату. Тот отлетает назад, вскакивает, бросается обратно и бьет, пытаясь достать в лицо. Неумело бьет, 'по-деревенски', широким круговым замахом. Но и я уже на ногах. Перехватить лапу, бросок через плечо. Нападающий катится по полу. Опять вскакивает. И получает прямой слева в челюсть. Это не из самбо. Английский бокс, Сережа Алдонин показывал, на заставе. Еще до войны. Отличный удар. Противник всей спиной влипает в решетку. А ты как думал? Советский пограничник - это тебе не мальчик для битья! Толстые металлические прутья искрят с характерным треском. Электрические разряды? Потом, после боя будем разбираться!
Но боя уже нет. Оппонент ложится на пол и ползет ко мне, жалобно поскуливая. Признает мое превосходство. То-то! Грым самый сильный! Грым будет водить стадо и выбирать себе женщин! Легонько пинаю побежденного ногой, отхожу в сторону и останавливаюсь, как вкопанный.
КАКОЙ ГРЫМ???
И с кем я только что дрался? Оглядываю противника. Немного выше меня ростом, широченный, я бы даже сказал - грузный, но нет ощущения лишнего веса - комплекция такая. Морда не слишком симпатичная: мощные надбровные дуги, выступающий широкий нос и массивный подбородок. Шея короткая и как будто под тяжестью головы наклонена вперёд. Изо рта клыки торчат. Саблезубой зверушку не назовешь, но укусить себя лучше не давать. Этакая образина!
Еще и без одежды. Совсем. Вместо нее густая рыжая шерсть. Настолько густая, что товарищ даже не слишком неприлично выглядит. Даже если учесть размеры его мужского достоинства и отсутствие набедренной повязки...
Не понял... А как я завалил такого кабана? Перевожу взгляд на свои руки. Та же рыжая шерсть. Широченные ладони... Похоже, я копия этой обезьяны. Ну ни хрена себе! Я же человек! Пусть старик, но... И потом... Ничего не понимаю... Старик? Какой старик? Я - Грым! Грым самый сильный! Грым побил Ргыха, который водил стадо! Теперь Грым вожак! Все женщины - его! У Грыма самый большой...
Пошел на этот самый, который большой, животное! Я что, с ума схожу? Мало того, что вижу себя как неизвестную науке обезьяну, так еще и сам с собой разговариваю! Образовалось, понимаешь, второе 'я', которое называет себя Грымом и с каждым встречным меряется пиписьками. Кстати, у побежденного противника, того самого Ргыха, достоинство на глазах уменьшается в размерах. Что-то я такое читал лет двадцать назад...
А почему воспринимаю себя человеком, когда глаза кричат совершенно о другом? И девяносто прожитых лет не ощущаю. Двадцать пять - максимум. Но... Не бздеть, пограничник. Надо сесть на свое царское место и спокойно подумать. Где бы я не был, и кем бы я не был, это лучше, чем стариком под колесами джипа. В отличие от резины, шерсть и клыки можно пережить... Даже общество есть. Пара десятков аналогичных экземпляров разного пола и возраста. Сидят, стоят, ходят. Больше, правда, по углам жмутся. Разговаривают не по-русски. Язык не сложный, мысли тоже, но какой-то разум есть... А я, между прочим, понимаю их болтовню. И даже отличаю женские голоса от мужских. Откуда? Кто я вообще?
Стоп!!! Сесть и подумать!!!
- Да пошла ты на хер, грымза старая! - по-русски орет где-то сбоку возмущенный женский голос.
Смачный звук удара. Мохнатое тело пролетает мимо меня и врезается в решетку...
***
Светка пришла в себя от затрещины. Достаточно сильной, чтобы не быть легким похлопыванием для приведения в чувство. Да и никто не приводит людей в себя ударами по затылку. Девушка открыла глаза и обалдела от удивления. Перед ней размахивала руками уродливая обезьяна! При этом животное еще и говорило! Вернее, довольно членораздельно рычало!
Мучительно соображая, как и куда ее занесло, что случилось с баром, и где Танька, Светка оттолкнула зверюгу, попутно отметив, что это самка, и попыталась подняться. В общем, получилось, хотя животное, возмущенно рыча, постоянно путалось под ногами. Самое интересное, что звуки, издаваемые обезьяной, девушка понимала. Правда, особой смысловой нагрузки они не несли. Зато имели все шансы лет через много стать отборными ругательствами. Даже должная экспрессия наличествовала.
Испугать коренную тольяттинку матом на любом языке невозможно. Хоть как измахряйся, а девушка выросшая в столице российского автомобилестроения даст тебе в этом деле сто очков вперед. Ругань Светка ценила не хуже любой своей соотечественницы, но не любила, если матом крыли ее. Тем более, терпеть не могла, когда ее пытались побить.
А потому, не обращая внимания на странное ощущение, вопившее о необходимости терпеть пинки и затрещины и не злить зря старшую женщину, ответно обматерила охреневшую волосатую скотину и продемонстрировала ей свой коронный 'бросок в девятку'.
Взиг летела не хуже азера в баре. А после удара о решетку на входе в клетку и посыпавшихся искр, жалобно завизжала и на четырех костях убралась в угол.
'Интересно, - подумала Светка, - откуда я знаю, как ее зовут? Неважно, теперь я старшая женщина... Какая еще, к хибиням, старшая женщина?'.
И только сейчас она обратила внимание на окружавший пейзаж и собственное тело, покрытое густой рыжей шерстью.
Та же Танька на ее месте завизжала бы и впала в истерику. Это уж точно. Но Светка, привыкшая на любую неожиданность реагировать нестандартно, не изменила себе и в этот раз. Нет, истерика у нее, конечно, началась. Девушки, а у кого бы из вас не было истерики, если бы вы обнаружили, что превратились в обезьяну, покрытую таким количеством меха, что никакая эпиляция не поможет в принципе, и, судя по мордам окружающих зверей, только отсутствие зеркала спасает от еще худших открытий? Так что истерика от Светки никуда не делась. Вот только приняла необычные, хотя и характерные для гандболистки, формы.
Ознакомив окружающих с последними достижениями родного города в совершенствовании нецензурной лексики русского языка, центровая 'Лады' обрушилась на присутствующих, как на оборону 'Звезды' в случае полного исчезновения с площадки всей судейской бригады. При этом она легко приспособила правила гандбола под дворовое регби. На мохнатые головы сыпался град ударов, которые незнакомые со спортивными нравами звери даже не пытались отражать, только жалобно повизгивали и разлетались в стороны. Всё это сопровождалось громким многоэтажным матом.
Бесчинство продолжалось до тех пор, пока крупный молодой самец не перехватил Светкину руку и, как ребенка спеленав только что бушевавший ураган, по-русски прошептал ей в ухо.
- Хорош, девонька. Душу отвела, и будет. Зверушки-то не виноваты, что нас сюда занесло. Ты уж поверь старику.
И отпустил. Светка резко развернулась, вскинула на 'старика' глаза и вдруг разрыдалась, уткнувшись лицом ему в грудь...
***
Два больших рыжих существа сидели на груде камней, наваленных в середине клетки. Именно так Костя-Грым классифицировал выделенное стаду помещение. Светка, она же Звин, ничего классифицировать не желала, с трудом удерживаясь от новой истерики. Если бы не спортивное прошлое, давно сорвалась. Но 'терпеть' в спорте учат в первую очередь. Потому и держалась. Сидела молча, слушая старшего товарища и лишь односложно отвечая на вопросы.
- Вот что, девонька, - говорил Константин Иванович, - сперва понять бы неплохо, кто мы, да что мы. Я вот прожил долго и читал немало, а такого вида обезьян что-то не припомню. Ни современных, ни вымерших. А тебе в школе, небось, окромя шимпанзе, гориллы и орангутанга и не преподавали ничего?
- Не-а! Я и в школу-то почти не ходила.
- Вот я о чем и говорю. Первая странность - сложены они почти, как люди. Только помассивней маленько будут. И то не все.
Светка критически осмотрела стадо.
- Не все - это кто?
- Это ты, девонька. Не сравнивала? А зря, полегче бы стало. Звин даже по нашим меркам - красавица. И по их тем более.
Светка шумно втянула воздух через сжатые зубы.
- Вы, конечно, крутой... - прошипела она, - но если не смените тему...
- Не сменю. - добавил жесткости в голос Костя. - Надо смотреть жизни в глаза, не отворачиваясь. Лицо у тебя сейчас вполне человеческое, причем, симпатичное. Клыки разве что торчат немного. Но не портят. Скорее, некий шарм придают. То есть, даже с человеческой точки зрения Звин девушка симпатичная. Могло быть сильно хуже.
В драку Светка не полезла, хотя очень хотелось. Не из-за того, что Грым намного сильнее. И даже не из-за возраста Константина Ивановича, хотя и это останавливало. Сумела себя заставить если не принять, то хотя бы понять, главное: надо привыкать к действительности. Никто не вернет старое тело, которым, что скрывать, она гордилась. Хочешь не хочешь, а придется жить в этом, с придающими шарм клыками... Но на всякий случай девушка насупилась и буркнула:
- Утешил. Симпатичная шерстяная девушка...
- И на шерсть напрасно обижаешься. Это у меня войлок войлоком. А у тебя гладкая, шелковистая. Очень приятная на ощупь...
- Все мужики одинаковы. - хмыкнула Светка, неожиданно ловя себя на том, что истерика отступила. - 'Старик', 'девяносто лет!', а чуть что - сразу щупать! И когда успел-то? А, ну да...
- Могло, ведь, и похуже быть, - гнул свою линию Константин Иванович, - Занесло бы тебя...
- Кончай нервы мотать! - вспыхнула Светка. - Убедил!
И, вдруг устыдившись собственной грубости, попыталась улыбнуться:
- Вот вырвемся из клетки, и начну к тебе клинья подбивать. Больше, всё одно, не к кому.
- Ну, раз шутишь, значит, не всё потеряно. Давай зверушек наших по порядку расставлять. У обезьян руки длиннее ног. У человека наоборот. И у этих - тоже. Морды на неандертальцев похожи. Только, если память мне не изменяет, у тех подбородок маленький был, скошенный так, что почти не видно. И челюсти слабоваты. Да и рост...
- Что рост? - насторожилась девушка.
- У тебя метра два с половиной. А я - так под три буду.
- С чего это?
- Ты в памяти приживалки своей копалась?
- Не-а! Это как?
- Попробуй вспомнить что-нибудь от Звин. Не своё.
Светка честно попробовала. Получилось достаточно легко, но воспоминания не порадовали. От брошенного новой 'старшей женщиной' взгляда Взиг тихо заскулила и попыталась забиться поглубже в угол.
- А вот это, девонька, еще одна загадка, - прокомментировал Константин Иванович.
На этот раз девушка спросила глазами.
- Ты на Взиг только посмотрела. Чего она испугалась?
- Правильно испугалась, - ухмыльнулась Светка. - Жизнь у нее теперь будет тяжелая, - и, после непродолжительного размышления, добавила, - и короткая.
- Правильно-то, может, и правильно. Вот только она откуда это узнала?
- Так я ж подумала... - и осеклась.
- Это Звин знает, что достаточно подумать. Они могут общаться телепатически. Мы так не умеем, но знания Звин в тебе. И ты их применяешь автоматически. Личности сливаются. Твоя и моя доминируют, однако и подшефные наши никуда не делись. А у них есть навыки и способности, о которых мы и не мечтали. У нас есть!
- Например, Взиг взглядом гонять?
- Угу. А еще...
Константин замолчал и уставился на подругу по несчастью. Та заерзала, и заявила:
- Я отойду на минуточку.
- Не надо тебе. Это я внушить попробовал. Извини, умнее желания не придумал.
Светка недовольно зашипела, а потом повернулась к стаду. Через минуту то уже толпилось в 'туалетном' углу. Константин наблюдал за действиями подруги по несчастью с довольным оскалом.
- Эксперимент прошел удачно?
- Ага! - выходка доставила Светке (или Звин?) злорадное удовольствие.
- Тогда будем систематизировать. Мы больше людей...
- С чего вы, всё-таки, так решили, Константин Иванович?
- В воспоминаниях поройся. И вот что, своего возраста я в этом теле не ощущаю. Зови Костей. И на ты.
Светка кивнула и начала вспоминать. Потом кивнула еще раз.
- Больше!
- Сильнее и быстрее. Плюс зачатки каких-то штучек экстрасенсорских...
- Ментальных способностей, - блеснула Светка вычитанным где-то умным словом.
- Угу, - спародировал ее Константин. - Их самых. Которые надо изучить и развить.
- Зачем?
- Они ведь с Земли. Хоть и давненько жили, раз за мамонтами бегали. И как ты думаешь, почему выжили люди, а не эти?
Пожатие плечами.
- Разум не развили, - проинформировал Костя, - слишком много способностей. А когда начали эволюционировать - поздно было. Слишком мало их осталось.
- Да они ваще, кто?
- Я думаю, снежные люди. Или гигантопитеки.
- Кто-о?
- Были такие здоровые человекообразные обезьяны. Или не совсем обезьяны. Но эти, скорее, снежные люди. Йети. Алмасты. Бигфуты. Это всё одно и то же. Существа почти легендарные. А в легендах этих говорилось, что йети могут глаза отводить. Сходится с нашими свежеобнаруженными ментальными способностями. Так думаю, если мы человеческий разум соединим с их возможностями, может очень неплохо получиться.
Светка немного подумала. Потом кивнула:
- Согласна. Делать всё равно не фига. Можно и поучиться. Кстати, а где мы?
- Откуда ж мне знать? - признался Костя. - Внешне - на зоопарк похоже.
- Чего?
- Зоопарк. Ты сквозь решетку смотрела?
- Не-а...
- Так посмотри. Только прутьев не касайся. Током шарахнет.
- В курсе.
Светка подошла к решетке и некоторое время любовалась видом коридора и ровных рядов клеток. Потом вернулась.
- Шикарно! - прокомментировала она свои наблюдения. - Я не просто уродливая обезьяна, а уродливая обезьяна в инопланетном зоопарке! Экспонат, как та ящерица напротив!
- Это не ящерица. Это динозавр.
- Кто?
- Динозавр. Хищный. Какой именно - не знаю.
- Они же вымерли все!!!
- Вот именно. Хозяева этого зверинца собирают зверей из разных эпох Земли. То есть, со временем они обращаться умеют...
- Да и хрен с ними! - Светка была уже на грани. - Я не хочу всю жизнь сидеть в клетке!
- Я тоже.
- Тебе хорошо! - девушка все-таки сорвалась. - Ты жизнь прожил! Героически погиб в девяносто два! Дети, правнуки! А мне еще двадцати не было! Я даже мальчика постоянного завести не успела! У меня игра сегодня! Я не хочу обезьяной в клетке!!!
Волна очередной истерики накрыла Светку мгновенно. Если бы и попыталась сопротивляться, не успела бы. Только и оставалось, что уткнуться в широкую мохнатую грудь Грыма и плакать, реветь, рыдать в голос, стучать по ней кулаками, и снова плакать...
***
На Костантина Ивановича накатило ночью. Или что здесь заменяло ночь. Одним словом, освещение пригасили. Стадо, ворча и опасливо посматривая в сторону нового руководства, оказавшегося столь злым и несдержанным, кучно завалилось на пол, выбрав угол подальше и от начальства, и от 'туалета'. Наконец, успокоилась и заснула Светка-Звин, выпустив, наконец, его руку. Нет, не успокоилась. Просто заснула, перегруженное эмоциями сознание взяло себе отпуск.
А Константин Иванович не спал. Не шел сон. Весь день было некогда остановиться и подумать. Схватка с Ргыхом, усмирение Светки, анализ ситуации, разговор, да и потом дел хватало. Нет, Костя, не хватало. Сам же себе дела придумывал. И себе, и девочке. Чтобы не оставалось времени на мысли и переживания. Чтобы не вспоминать, что это всё окончательно. Получалось, и с собой, и с ней. А вот теперь никаких дел нет. И навалилось разом.
Это насовсем. Всю оставшуюся жизнь, нет, всю вторую жизнь, суждено провести в теле огромного волосатого йети в инопланетном зоопарке. А может, и где похуже. Или получше. Место пребывания может измениться. А вот тело... Впрочем, неплохое тело. Большое, сильное, тренированное. Куда лучше того, старого, образца две тысячи двенадцатого года. То уже прилично подношено было. А этому еще жить и жить, тем более что, если по воспоминаниям Грыма судить, так живут алмасты прилично дольше человека, лет под двести или даже триста. Трудно оценить, беда у Грыма с абстрактными понятиями, но долго живут, это точно.
Так что не стоит на тело жаловаться. Приспособиться можно. Из клетки этой вырваться, в естественной среде пожить. Вырваться получится, на человеческий разум пленников она не рассчитана. А способностей у йети оказалось очень много. Интересных способностей...
В любом случае, лежать раздавленным машиной на обледенелом асфальте гораздо хуже...
Со временем, глядишь, и разум у соплеменников неожиданных разовьешь. Чего еще человеку надо? Ах да, в этом возрасте еще кое-чего надо. И Грым не исключение. Но опять же решаемо, найдешь себе в жены какую-нибудь бигфуточку посимпатичнее, куда денешься, гормоны своё возьмут. Наплодите маленьких алмасты, нормальному языку их научишь, еще чему-нибудь... Следующее поколение еще умнее станет. Будут йетенки мелкие бегать по пещере и кричать: 'диду!', как Постреленка.
А вот сама Постреленка... Совсем же маленькая еще, через год и не вспомнит, что был у нее 'диду'. И само словечко забудется. Не увижу уже никого. Ни сына, ни дочки. Внуков, правнуков. Никогда. Они-то, потомки многочисленные, погорюют и успокоятся. И то сказать, не один год ждали. Вот и свершилось...
А мне каково? Думал, помру и все равно будет, а вот видишь как... Хочется к ним, к родным, любимым, а нет пути. Даже если выловить экипаж тарелки этой, да объясниться с ними... По месту, по времени... Без толку. Не заявишься же к родным этакой обезьяной. Напугаешь только. Сына, так и инфаркт хватить может, сердце у него так себе...
Вот и получается, что куда не кинь... Ты для родных умер. И они для тебя умерли. Вот так...
Константин Иванович тяжело вздохнул и открыл глаза. Что себя обманывать, не идет сон. Истерика это, как у Светки весь день была. Только девчонке он помочь может, а ему... только сам!
Ничего, справится, не мальчик. Много потерь пережил, переживет и эту. Тело молодое, инфаркт не грозит. Да и неизвестно еще, бывает ли инфаркт у йети...
Так что, соберись, Костя, зажми рефлексию свою в кулак, и думай, что дальше делать...
Он опять вздохнул, пытаясь прогнать стоящий перед глазами образ. Пострелёнка не уходила. Стояла, смеясь, протягивала ему свой любимый мячик и кричала 'диду'...
Лежащая рядом рыжая самка йети вдруг положила руку ему на грудь, легонько погладила и, не просыпаясь, произнесла по-русски:
- Ты поплачь. Слышишь, поплачь. Легче будет...
Глава 2
Третий день седьмого месяца корабельного времени. Рубка пространственно-межвременного военно-исследовательского крейсера первого ранга "ПРМКНВТО/ГВУ"
Хорошее настроение испортить тяжело. Если оно действительно, хорошее. А не так, легкое касание радости...
А хорошее настроение главному хрононавигатору пространственно-межвременного военно-исследовательского крейсера первого ранга "ПРМКНВТО/ГВУ" капитанасу Артураускасу Вилькаускасу испортить было невозможно в принципе. Среди экипажа крейсера ходили устойчивые слухи, что всему виной не врожденное спокойствие, а предательский и коварный удар копытом, пришедшийся точно в переносицу бравому капитанусу, тогда еще сопливому практиканту. Произошло это в одном из первых вылетов, когда юный Артураускас попытался самолично отловить Сиреневого Копытоносца. Зверь, размером со спасательную капсулу, вставшего на пути охотника даже не заметил, совершенно случайно задев копытом. Зато организм Вилькаускаса удар оценил и навсегда потерял способность быстро и адекватно реагировать на смену обстановки и происходящие события... Да и чувство юмора отказало напрочь. С ним, впрочем, и до этого случая было не слишком хорошо.
Впрочем, некоторая неадекватность только способствовала карьерному росту. Высокопоставленные винлиты всегда больше ценили личную преданность, чем такую ерунду, как логическое мышление. В результате в таком возрасте Вилькаускас уже руководит крейсером! У Великой Винлитии всего один крейсер, в отличие от той же Сибирии, которая их даже не считает! Это потому, что сибириты многие тысячелетия эксплуатировали предков винлатов, заставляя крохотный трудолюбивый народ кормить население четвертой части суши! И сейчас ведут себя не лучше! Как они смеют просить погашения Великой Винлитией долгов? Мало ли, что просрочено? А уж отказ от дальнейших поставок - просто ни в какие ворота!.. Обеспечивать всё необходимое Великой Винлитии, последнему оплоту гуманизма и демократии - святой долг всех недоразумных!
Так вот, насчет хорошего настроения. Сейчас оно было вызвано тем, что экспедиция подходила к концу. Все клетки заполнены. Остался последний прыжок, в своё время. И первая часть Великого Проекта завершится. Потом ученые головы, которым никогда не подняться по служебной лестнице даже до сегодняшнего уровня Артураускаса, геномодифицируют отловленных животных, клонируют необходимое количество, и выпустят на просторы сопредельных с Великой Винлитией стран. А когда звери съедят всех врагов, в атмосферу будет выпущен вирус, который в течение суток уничтожит модифицированные гены. Просто и эффективно! Самое сложное - наловить зверей, не получив в очередной раз копытом в лоб. Страшно подумать, что было бы, если бы тогда не мазнуло краешком, а легонько стукнуло...
Но эту часть работы Вилькаускас выполнил. Экземпляры отловлены изумительные. Сплошняком крупные хищники или еще более крпуные травоядные, по агрессивности хищникам нисколько не уступающие. Отличный сюрприз Сибирии!
Испортить настроение капитанусу тяжело, но немного подпортить можно. К примеру, младший хрононавигатор который час пялится на схему звездных координат. Бесцельно, и с отсутствующим выражением лица. Сразу возникает подозрение, что среди его предков затесались какие-нибудь недоразумные.
- Эй! - окликнул подчиненного Вилькаускас, которому надоело наблюдать неподвижное тело перед глазами.
Младший медленно обернулся. Стало не то, чтобы страшно, но немного не по себе. Из узкой трещины плотно сжатых губ медленно текла струйка красновато-желтой слюны. Астронавигатор ухватился за подлокотники кресла покрепче. Опять этот урод объелся грибной плесени, растущей в вентиляционных шахтах, и утратил контроль над собой. Сколько можно! Он позорит своим поведением истинных винлитов. Немедленно пресечь! Но капитанус не успел. Младший прыгнул на него, растопырив руки в рабочих перчатках от экзоскелета. Пальцы, усиленные сервоприводами, начали сминать горло Вилькаусасу, дробя тонкие хрящи...
Могучий пинок ногой сбил сошедшего с ума сержантаса в сторону. Артураускаса вздернули вверх, из остатков развалившегося кресла. Старший боцманас второй полетной палубы. Истинный винлит, чудовищной силы здоровяк. Главный хрононавигатор неуверенно сел, разминая пострадавшее горло...
- Вижу, вовремя! - прогудел боцман. - На корабле тревога! Добыча сошла с ума.
- Это как? - переспросил Артураускас, до сих пор находящийся в некотором смятении чувств. Слишком уж неожиданным и немотивированным оказался поступок младшего коллеги... Точно, не все у него чисто с генетической картой. Надо будет по возвращении обязательно проверить...
- Вот так же! - уточнил боцман и ткнул в сторону младшего. Так и не пришедший в себя, тот скрутился у пульта управления в позу эмбриона. Из-под головы вытекала тоненькая струйка крови, тут же пропадающая в решетке вентиляции. - Только те на ограду бросились. Всем скопом. Решетки не выдержали. Нижняя палуба захвачена.
- Как захвачена?! - Все же, иногда, гнев - лучшее лекарство от всех проблем. Мгновенно пропала боль в истерзанном горле, тут же мысли забегали, словно гоночные скутера на межнациональной гонке на звание Выдающегося Винлита. - Пустить газ! Активировать дронов! Уничтожить!!! - Вилькаускас неожиданно даже для себя сорвался на визг.
- Пробовали... - сконфуженно развел руками боцманас. - Дронов они разнесли на части. А газ... Там эти, которые на недоразумных похожие, вентиляцию включили!
А ведь Вилькаускас еще при планировании операции был против включения в список человекообразных. Наверняка эти здоровенные, обросшие густым мехом карикатуры на людей, исполненные небрежным пером неумелого маляра, окажутся далекими родственниками сибиритам! От кого еще могли произойти недоразумные! Не от инопланетного же разума, как истинные винлиты! Вот и сбылись нехорошие ожидания!
- А ловчие поля?
- Аппаратура разбита заранее! Как будто наши мысли читают!
- Ах так? Ничего! - сам себе сказал главный хрононавигатор. - Мы их сейчас поджарим мнофазасинхронитиридом! Не только обездвиживание, но и боль! Сильная боль, - капитанус усмехнулся и потянулся к кнопке активации импульса.
Легкий шорох в коридоре. Шаги? Или послышалось? Нет, не послышалось: задраенная дотошным боцманасом дверь рывком выгнулась точно посередине, словно получив мощный пинок. А потом медленно, с достоинством, присущим продукции, вышедшей из-под рук винлитов, начала продавливаться по центру. С громким щелчком лопнули засовы. Дверь, вмиг растеряв солидность, рухнула, придавив не успевшего отскочить боцманаса.