На улице шел дождь и прохожие. Одни на работу, другие в пальто. Посреди тротуара сидел пьяный Штирлиц. Развалившись так, чтобы мешать всем, полковник Исаев продавал любимую коллекцию кастетов и велосипедных цепей. Заодно он продавал настурции. К сожалению, а может и к радости, Турция нас не покупала, и штандартенфюрер грустил...
Уставший от всеобщего и всеобъемлющего бардака, Кальтенбруннер сидел в кабинете, баюкал в ладони бокал коньяку и задумчиво расстреливал из любимого "Вальтера" картину "Черчилль с сигарой". Заодно, начальник Внутренней Безопасности СС рассуждал. Он думал о Штирлице. С этим "героем Рейха" нужно было что-то срочно решать. И как можно срочнее. Причины были весомейшими : то отпечатки его грязных пальцев находят на очаровательной попке Евы Браун( тут Кальтенбруннер смущенно покраснел, припомнив крайне пикантную историю по обнаружению вышеозначенных отпечатков),то он демонстративно курит "Беломор" и самокрутки из секретной документации. И не делится дефецитом в условиях тотальной войны! То, не менее демонстративно ходит в буденовке 23 февраля по тесным коридорам РейхсКанцелярии, размахивая красным флагом, и наяривая на контрабандной сицилийской гармошке всякую похабщину с непереводимыми русскими идиомами...
Сами по себе эти факты не значили ничего. Кальтенбруннер видел и не такое за долгую карьеру "внутряка". Намного больше, генерала пугало то,что исходящие от Штирлица могучие флюиды безалаберности и полнейшего пофигизма заражали всех окружающих. Окончательно разлагая и без того не славящийся дисциплиной Третий Рейх.
А Штирлицу в это время было наплевать, что про него думает Кальтенбруннер. Ему вообще было наплевать на мысли и мнение окружающих. У раздведчика была задача поважнее глупой мнительности всяких там гитлеровских генералов. Штирлиц стоял перед сейфом Адольфа Алоизевича, и мрачно насупившись, смотрел на этот наглый металлический ящик.
Решившись, Штирлиц влепил с правой кастетом. Сейф подпрыгнул, но не открылся. Еще один удар. Сейф упорствовал и не думал сдаваться, и вообще, был очень похож на партизана на допросе у Мюллера.
"Заперт, наверное", - догадался Штирлиц и полез в карман за ключом.
Неожиданно с грохотом вылетела дверь, и в кабинет ввалился расхристанный Борман. От него несло недельным запоем, чесноком и продажными женщинами.
- Штирлиц, а что это вы тут делаете? - радостно поинтересовался качающийся Борман.
- Иди в задницу, толстый кретин, я туалет ищу! - Штирлиц отлично запомнил слова своего первого инструктора о том,что запоминается только последняя фраза. И никогда не упускал возможности безопасно оскорбить высшее руководство Рейха.
"Опять Штирлиц что-то задумал", - сообразил Борман, на четвереньках выползая из кабинета Гитлера в пыльный коридор.
"Ходють тут всякие, а потом подсвешники пропадают", - с рязанским акцентом подумал Штирлиц и заглянул в сейф. Тот был практически пуст. Лежали только две скромные бумажки. Первая была адресована лично ему. Каракули на оберточной бумаге гласили : "Уважаемый партайгеноссе Штирлиц! Если Вы берете из моего сейфа секретные документы, то пожалуйста, не режьте на них колбасу и сало. Ну, или хотя бы иногда кладите их на место. Ваш Фюрер. P.S. А не то заберу ключ!"
- А кто отдаст! - самодовольно хмыкнул Штирлиц, в прошлом запое, от нечего делать, выточивший с десяток копий. А потом разведчик взял вторую... Вчитался. До него не дошло. Он прочитал еще раз, и великому разведчику стало плохо. Похолодело внутри и сжалось внизу. Такое было с ним только тогда, когда Борман случайно подтолкнул к разгадке страшной тайны, чуть не погубившей тысячи и тысячи мирных советских ежиков... Ну и когда, Штирлиц понимал, что до зарплаты далеко, а выпить хочется всегда.
На потрепанной бумажке был план. Настолько изуверский, что даже не верилось. План, явно составленный с подачи хронического трезвенника и язвенника, и до кучи, импотента Гитлера, предусматривал страшное. Изъятие по всей территории Союза Советских Социалистических Республик всех(!) самогонных аппаратов.
По всем расчетам, выполненных лично Гитлером на счетах, позаимствованных в бухгалтерии, выходило следующие:
1) Русские трезвеют и спрашивают : "Куда девали царя-батюшку?!"
2) Резко падает моральный дух мирного населения
3) Русская армия без обязательных на передовой ста грамм проигрывает одно сражение за другим, и Рейх, чеканя шаг идет к победе!
Рекомендовалось привлечь все наличные силы ВДВ, 5 танковых дивизий, остатки "Бранденбурга", 3 армейских корпуса под командованием Роммеля и элитную дивизию СС "Сталин капут!"
Особое внимание план уделял городу с лирическим названием Мухосранск (по небритой щеке разведчика скатилась скупая мужская слеза - разведчик был мухосрачанином, и никогда не забыл про это) - тайной столице самогонного синдиката. И некому дяде Теодору, по слухам, главе алкоголепроизводящего концерна.
Планировался прорыв Восточного фронта силами сводной армейской группы" Немного Севернее Центра" к городу и оперативная зачистка территории от самогоноварильщиков. Дальнейших действий план не предусматривал. В чем по коварности равнялся минимум "Барбароссе".
Подобных зверств, Штирлиц не ожидал даже от стойкого импотента Гитлера. Ах, как было бы хорошо всем, если мы маленького Адика зарубил бы его Пап Алоиз еще в далеком-далеком детстве... Разведчик потерянно разглядывал злополучный план "Нихт автошнапс",курил одну за другой "беломорины" и лихорадочно пытался хоть что-то придумать....
Предыдущий зловещий план "Игельс" удалось сорвать. Штирлиц тогда устроил засаду с пулеметом. Перестрелял охрану и распустил бедных ежиков по окрестностям Берлина. Их до сих пор в ожесточенных боях отлавливало ГФП и Гестапо, теряя ,порой, до десятка поколотых в день...
Гребли всех колючих подряд,мудро рассудив, что местные могли нахвататься вредных идей от незваных туристов. В длинные руки "Гехайме Статс Полицай" попала даже австралийская ехидна. Она при задержании "догадалась" орать " I don"t undesten!". Вопли только усугубили, и к обвинению в шпионаже на Австралию, ехидне приписали еще и подготовку покушения на Фюрера, который частенько любил пройтись по Берлинскому зоопарку с мороженкой.
Высморкавшись в занавеску, Штирлиц вышел из кабинета, громко хлопнув дверью. От удара отломилось крепление роскошной люстры, в которой тускло светился замаскированный под лампочку мексиканский шпион Хуан-Педро Кончитос. В сомбреро и с фотоаппаратом, замаскированным под бутылку текилы.
"Наверное, у Штирлица заначка в сейфе Гитлера" - сделал логичный вывод из увиденного Хуан-Педро за секунду до падения. Люстра проломила пол, и шпион, потеряв в полете сомбреро, приземлился прямиком в застенки Гестапо.
Но посланец бедной, но гордой Мексики ошибался. В сейфе заначка была у Айсмана, к которому Штирлиц и пошел, терзаемый скорбными думами....
- Айсман! Мой старый портвайнгеноссе! - орал пьяный Штирлиц на ухо пьяному в дюпель Айсману, - Ты представляешь, что задумал проклятый Гитлер?! Он хочет лишить нас национальной идеи! Вот какая у вас, фрицев, национальная идея? - Штирлиц упер палец с траурной каймой под обгрызенным ногтем Айсману в живот.
- У нас? - задумался Айсман, - У нас - пиво!
- Вот! У вас тепло, вам и пива хватает! А у нас - медведи с балалайками по улицам бродят! И только если угостить его самогоном - прекращает играть! Это же чудовищно! - Штирлиц чуть не заплакал. - Страна на пороге гибели!
- Камрад, нам-то это не грозит! - утешал его Айсман в промежутках между стаканами. - Давай лучше выпьем, майне либих камарад, а потом повторим!
Выпили и повторили. Айсман, постоянно давясь смехом, рассказал Штирлицу, почему в буфете РейхсКанцелярии лучше ничего не покупать.
В подтверждение слов Айсмана, по коридору стадом перепуганным сайгаков проносились незадачливые посетители буфета, вихрем пролетая по направлению к вожделенным дверям ватероклозета,где их ожидал еще один сюрприз "Маде ин Борманланд".
Хлопнув соточку на посошок, Штирлиц, покачиваясь, вышел от Айсмана. На него, вытаращив глаза и размахивая руками, неподкованным бобром пер Кальтенбруннер. Штирлиц отшатнулся, схватившись за верный наган.
-Фу, пронесло... - вслух подумал русский разведчик, когда от Кальтенбруннер остался только запах и удаляющийся топот.
"Тебя б так пронесло, сволочь!", - с ненавистью подумал Кальтенбруннер, вламываясь в уютные стены сортира, навстречу маленькой бомбочке с несмываемой краской, до поры спящей в бачке.
Секретное совещание подходило к концу. На повестке дня стояло три вопроса : "Борман всех достал идиотскими шутками", "Штирлиц - русский разведчик" и "Операция "Нихт Автошнапс".
Спрятавшийся под тяжелым дубовым столом , мексиканский, а по совместительству, и гондурасский шпион Педро-Хуан Факин-Негро не успевал менять кассеты, записывая ядреный компромат на Бормана. На второй вопрос запасов явно не хватало. Но героического шпиона это не волновало. По законам вендетты, он собирался второй вопрос убить. То есть, уничтожить Штирлица физически. Месть за павшего в застенках Гестапо Хуана-Педро должна быть свежей, как бурритос!
Совещание постановило: Борману влепить строгий выговор с занесением в личное дело, и отбиранием свежей секретарши; Штирлица решено было не трогать, а тот так все перекрутит, что всему Совещанию придется явку с повинной писать. По "Автошнапсу" решено было увеличить привлекаемый контингент войск, придав в качестве усиления сводный батальон бывших секретарш Бормана и механизированную дивизию СС "Хайль Гитлер". Пригодится, решило Совещание.
Не успел Гитлер поставить последнюю точку в резолюции, как в ввалился пьяный Штирлиц. Одной рукой он держал поднос с апельсинами, а второй отбивался от наседающей со всех сторон охраны. Под ударами кастета бедняги - эсэсовцы ложились штабелями, устилая своими телами путь Штирлица.
Разведчик подошел к столу, поставил поднос и выдернул листок с резолюцией.
- Что это вы тут, гады, понаписывали? - поинтересовался Штирлиц у притихших генералов,спрятал листок в карман замызганного мундира и вышел, плюнул на прощание. Ядерная смесь самогона, пива,чеснока с салом и тушенкой, прожгла насквозь столешницу и упала точно Педро-Хуану на сомбреро. Взвывший от жуткой боли, чиканос выскочил из-под стола и выпрыгнул ласточкой в окно.
Выкрашенный стараниями неугомонного Бормана в радикально голубой цвет, Кальтенбруннер проводил Штирлица злобным взглядом: "И ведь все равно ничего не докажешь - скажет апельсины приносил...".
Штирлиц доел тушенку, старательно вытер руки о мундир, затянулся "беломориной" и начал читать . Посмеялся с незадачливого Бормана, исправил красным карандашом слово "шпион" на "разведчик" и потихоньку дошел до третьего пункта резолюции.
Прочитав про самогон, Штирлиц задумался. В желудке знакомо квакнуло. Печень подала признаки жизни и намекнула, что можно зайти к Айсману. Штирлиц достал из шкафа новый кастет, взамен испробованного на гитлеровской охране, выкинул смятую бумажку в мусорное ведро и отправился к Айсману.
Постоянный собутыльник открыл дверь и радостно завопил : - К нам приехал, к нам приехал, штандартенфюрер дорогой!
Штирлиц подозрительно оглянулся, уже ожидая увидеть десяток ворованных коней, медведя и гитары.
- Привет, Айсман! - сказал Штирлиц, входя в квартиру камрада. - Ты снова пьешь с цыганами без старого друга, старый алкоголик?
- Не такой уж и старый! - обиделся Айсман. - И вовсе без цыган. Так, девочки зашли, мы с ними новый рецепт пробуем.
- Без меня?! - некормленым медведём взревел Штирлиц, и, оттолкнув Айсмана, ворвался в квартиру.
"Добраться в Мухосранск и спасать Родину!" - постановило новое Совещание по итогам утреннего. Пьяный Штирлиц, очень пьяный Айсман и три подвыпившие шлюхи проголосовали единогласно и положительно. Выезжать решили прямо сейчас, чтобы не терять ни минуты.
Штирлиц дал на сборы 15 минут. Засек время, и закрыл на секунду глаза.
Когда он через два часа проснулся, все уже было готово. Айсман и верные шлюхи уже погрузили в Панцеркапмфваген-4 ,стоящий у подъезда все необходимые запасы. Водку, тушенку, велосипедные цепи и с десяток новеньких, еще сверкающих кастетов.
- Айсман, а что это за хрень стоит у нашего подъезда?! - удивился Штирлиц.
- Это? - задумался Айсман. - это - Панцеркапмфваген-4.
- А если не выделываться? - зловеще прищурился Штирлиц.
- Бывает! - так же кратко ответил Штирлиц. - У меня вот недавно был случай, я случайно украл у Геринга именной "Мессершмитт".
- Вау! - дружно и по-американски восхитились шлюхи и немного Айсман.
- Но пришлось отдать... - взгрустнул Штирлиц. - Эта толстая скотина пожаловалась нашему дорогому, любимому товарищу Ста..., то есть Гитлеру! - успел поправиться разведчик, в очередной раз прошедший на миллиметр от провала.
- ХАЙЛЬ ГИТЛЕР! - на весь двор заорали Айсман и шлюхи.
- Вот именно. - скромно поддержал инициативу подчиненных Штирлиц. - А теперь у меня есть идея!
- Говори, Штирлиц! - заинтересовались все.
- Надо дать нашему танку название!
- "Железный Капут", - предложила шлюха, кажется, Лизхен. Или Гретхен. Штирлиц никогда не забивал голову подобными мелочами.
- Слишком выспренно и избито! К тому же, мы едем не к зусулам. - скривился Штирлиц. - Предлагаю - "Слава великому товарищу Сталину и его верному соратнику по борьбе штандартенфюреру НКВД Максу Отто фон Исаеву"
Предложение Штирлица приняли на ура. В прямом смысле, проорав три раза, распугав всех окрестных ворон. После этого, Айсман сбегал за краской, и в 8 рук со шлюхами начали писать название, от усердия даже языки высунув.
А Штирлиц сидел на башне, насвистывал "Интернационал" и раздавал во все стороны ценные указания. Его никто не слушал, но русский разведчик не обижался. Ему просто нравилось руководить.
Полностью название на башню не влезло, пришлось про Исаева дописывать на брызговиках, дружно решив Штирлицу не говорить. А то вдруг обидется.
Штирлиц поправил Красное знамя на башне, выстрелил в воздух из нагана с дарственной табличкой от Льва Революции. С командовал : - "Вперед!".
Под звуки советского гимна, несущиеся из динамиков, танк двинулся по Берлину в сторону Восточного фронта, раздавив в воротах грузовик полиции нравов, приехавшей за злостным неплательщиком алиментов Айсманом.
Завидев танк под Красным Знаменем, немцы прятались, многие добропорядочные бюргеры падали в обморок. "Фанатики", - подумал Штирлиц и прибавил громкости на радио, истошно вопящему про комсомольцев, уходящих на Гражданскую войну...
На выезде на автобан Берлин-Варшава танк остановили, преградив ему путь шлагбаумом поперек дороги. Вышедший из будки полицейский требовательно постучал полосатой палкой по стволу орудия.
- Ваши права и документы на танк!
- Айсман, дай ему по чайнику, и едем дальше! - скомандовал Штирлиц, поправляя на всякий случай кастет.
Айсман неторопливо вылез из танка и махнул велосипедной цепью. Полицейский упал с пробитой головой.
"Никогда не любил гаишников", - подумал Штирлиц, пожав мужественную руку заместителя по непонятным вопросам.
Выбежавшие на шум полицейские успели только прочитать надпись на брызговиках. И сразу все поняли.
- Это Штирлиц развлекается. Лучше его не трогать. - скомандовал начальник поста.
Т-4 пылил по дороге на Восток, распугивая грузовики и лупоглазые "Жуки". А на Запад летели тучи советских дальних бомбардировщиков. Они не знали, что разведчика нет в Берлине, и поэтому готовились бомбить город осторожно, что бы не задеть.
- Наши люди донесли ,что Штирлиц на танке под красным флагом продвигается на Восток! - доложил лучший агент Кальтенбруннера. Некий Клаус. У Клауса, с прозвищем "Некий" были две проблемы - он обожал коньяк, но пить его мог только из миски. При виде бутылки - самопроизвольно терялось сознание... Но это не могло повлиять на его профессионализм.
- Вот и славненько, вот и замечательненько! - гнусно захихикал, потирая руки Кальтенбруннер. - Вот вы и убедились ,Мюллер, кого вы на самом деле покрываете!
- Штирлиц не смог оставаться в стороне ,когда на Восточном фронте решается судьба Рейха! Он добровольно едет туда,сражаться с врагами немецкой нации! - отмазал Штирлица Папаша Мюллер, а про себя подумал : - "Максимыч, ты чё творишь, морда?!"
Мюллер переживал за своего друга, с которым познакомился еще в бытность свою командиром 25-й стрелковой дивизии. Штирлиц тогда был совсем молодым парнем. Кубанка, пулемет, Анка... Были времена...
Воспоминания о былом прервала , некстати, грохнувшаяся на готическую крышу Рейхсканцелярии, бомба.
"Что же они, сволочи делают?! - мысленно ругался Мюллер, пережидая налет в неуютном подвале бомбоубжища под центральным корпусом. - "тут же мог быть Штирлиц!". Но потом, он вспомнил, что старый друг уже где-то на подъезде к Варшаве и успокоился.
Бронированное средство передвижения Штирлица и его верного экипажа медленно,но верно продвигалось все ближе и ближе к линии фронта.
В воздухе уже витали крепкие ароматы нестиранных подштанников и портянок. Русская часть души Штирлица шумно втянула ноздрями воздух, и гордо вздохнула : - Родиной пахнет!
Немецкую же, ароматы перекосили в жалобном вопле про русских швайнен.
От злости на свой душевный раздрай, Штирлиц со всей силы ударил любимым кастетом по броне. Танк жалобно задребезжал.
На рокадной дороге танк Штирлица нагло богнали полицейские на БТРе.
-Штирлиц, - побледнел Айсман, - полиция нравов меня нашла! И сейчас меня заберут за неуплату алиментов...
- Не ссы, - успокоил друга Штирлиц. - Трубы прорвуться. Кстати, Айсман, а сколько у тебя детей?
- Восемнадцать... - грустно признался Айсман. И тут же получил оглушительную оплеуху от Лизхен,которой уже несколько дней плакался про отсутствие женского внимания и тому подобное...
Из перегородившего дорогу БТРа вылез толстый и рыжий представитель полиции нравов.
- Никак нет, герр штандартенфюрер! - смутился хеерюстицвахмистр. - Фольксдойче из Австрии.
- Немецкая скотина! - заорал Штирлиц, и взмахнул цепью. Полицай сполз по капоту БТРа, отброшенный могучим ударом русского разведчика.
Вдруг со всех сторон полезли полицейские, размахивая пистолетами и дубинками.
"Засада!" - догадался Штирлиц и заорал шлюхам - Держитесь до последнего, девчонки, за нами Берлин!
Насевшие легавые, потеряв до половины личного состава сумели скрутить Штирлица и Айсмана, и под прицелами ржавых "шмайсеров" оттолкали в места не столь отдаленные. Кутузка совсем рядом оказалась, почти сразу после поворота.
Перевязанного веревками с ног до головы Штирлица втолкнули в темный кабинет. В нем, под портретом Гитлера сидел невысокий, плюгавенький человек с погонами гауптмана.
-И тут евреи! - искренне изумился Штирлиц.
"Сам еврей" - подумал гауптман, но вслух ничего не сказал.
- Допрашивать будешь? - поинтересовался Штирлиц.
- Буду. - коротко ответил обиженный гауптман.
Попробовал бы отмазаться, салага!
Итак, задержанный, как вас зовут? - занес карандаш над протоколом гауптман.
- Штирлиц. - скромно представился Штирлиц. - А разве Айсман тебе не сказал?!
Услышав имя легендарного штандартенфюрера, гауптман схватился за сердце и свалился под стол.
"Какие нежные гауптманы пошли в полиции нравов" - подумал Штирлиц и начал биться головой об стену. Русскому разведчику было скучно.
На шум методичного разрушения стен, прибежали очень злые полицейские... Побитый Штирлиц был брошен в камеру на манер мешка с картошкой.
- Здравствуйте, я профессор Плейшнер! - услышал Штирлиц, когда проснулся.
- А я кто? - спросил ничего не сообразивший Штирлиц.
- Если я не ошибаюсь, то вы Штирлиц!
- Точно! - обрадовался Штирлиц. - Как я мог забыть такое?
Разведчик очень обрадовался, что узнал как его зовут. И начал орать, что хочет пива, водки с тушенкой и звонок Мюллеру.
- Неужели вы знакомы с этим зверем? - робко спросил Плейшнер.
- Почему "знаком"?! Он мой лучший друг еще с армии!
- Правда? - восхитился профессор.
- Ясный пень! - гордо ответил Штирлиц и гнусаво затянул "Замучен в тяжелой неволе", продолжая биться об стену.
- Штирлиц, у меня есть сверхсекретная информация касательно великого фюрера советской нации - товарища Сталина!!! - прошептал на ухо Штирлицу профессор. - Они хотят отравить водку, которую повезут в Тегеран!
- Гады! - заорал Штирлиц и опять стукнулся головой в стену.
Вдруг заскрипел засов, и окованная дверь распахнулась. Чей-то до боли знакомый голос раздался из коридора:- Штирлиц, дружище, хватит валять дурака, он и так грязный!
В камеру ввалился до безобразия довольный жизнью Мюллер.
- Я убедил всех, что ты выполняешь секретную миссию по приказу Гитлера и вас всех отпустили.
- Спасибо, дружище! Вернусь - приглашу на пиво с тушенкой в "Три поросенка". - сказал Штирлиц.
- Не за что, дружище! Мы все делаем свою работу! - ответил Мюллер и испарился в неизвестном направлении.
- Пошли отсюда!. Здесь скучно и нет тушенки! - приказал Штирлиц Плейшнеру и вышел из камеры.
Профессор догнал его у самого танка, готового к продолжению великого похода.
- Это был ОН? - потерянно спросил Плейшнер.
- Ясный пень!
- Штирлиц, я знаю, что вы человек слова...
- Я работаю на СССР и немного на себя. И Слова никакого не знаю! - слегка обиделся Штирлиц.
- ... Спасите меня! - взмолился Плейшнер.
- Залазь! - скомандовал Штирлиц. Не успел профессор напялить шлемофон, как танк взревел двигателем и рванул с места на третьей передаче, оставив за собой распаханные борозды и выбитые ворота...
- Кто это? - поинтересовался любознательный Айсман.
- Не помню, - признался Штирлиц. - Скорее всего Маяковский.
Штирлиц затянулся "беломориной" и выкинул пустую пачку через пушку.
- Нам конец. У меня кончились папиросы... - проводил взглядом исчезнувший в пыли кусок смятого картона Штирлиц.
Не волнуйся, Штирлиц! - радостно сказала шлюха по имени Анхен. - У меня как раз есть блок твоего любимого Беломора"! В бюстгальтере спрятала ,чтобы легавые не нашли!
Наглый Айсман сразу же полез проверять и доставать и тут же получил по морде.
- За что? - обиженно завыл Айсман. И тут же получил еще раз.
Отважный экипаж решил отдохнуть. Танк покрутился на правой гусенице, распахивая круг. Довольный Штирлиц вылез наружу, огляделся в поисках пропавшего невесть где Плейшнера и открыл об пулемет бутылку пива. Привал мягко перешел в пьянку. А потом все заснули под аккомпанемент оглушительного орудийного грохота. Линия фронта была очень близка.
Ближе к полудню, танк выехал на центральную улицу Мухосранска.
- Ленинштрассе! - заявил Айсман, прищурив единственный глаз. Он очень гордился тем, что во время плена выучился читать по-русски. Ничто не предвещало скорого удара армейской группы "Немного Севернее Центра". Город жил своей обычной жизнью Только разве что, попряталась местная милиция, справедливо не ожидая от полковника Исаева ничего хорошего.
-И кого мы тут будем спасть? - спросил унылый Айсман. А шлюхи хоть и промолчали,но подумали то же самое.
- Национальную идею! - возвышенно ответил Штирлиц. Он всегда начинал говорить красивые и умные вещи, когда не знал что делать.
Через переулок шмыгнула личность на велосипеде. Несмотря на жару, личность была в ушанке, пальто и с толстой сумкой.
- Стоять! - заорал Штирлиц и швырнул предупредительную гранату личности в голову. Та только быстрее начала крутить педали...
- Дух-дух-дух... - веско сказал МГ-42, а пробитые колеса только жалобно зашипели.
- Ты кто такой? - грозно спросил Штирлиц, охаживая пленного кастетом по ливеру.
- Я - почтальон Печкин! Стучу в НКВД про ваших плохих мальчиков!
- Ку-ку, мой мальчик! - обрадовался Штирлиц. - Ты попал куда хотел. Я - полковник НКВД Отто Макс фон Исаев! И мне очень нужно найти одного не очень хорошего мальчика. Некий дядя Федор...
- Улица Простоквашинская, дом 2. Вместо флюгера - змеевик. Проживает совместно с некими Матроскиным и Шариковым. Шариков - из Москвы сбежал, из лаборатории секретной. - Радостно выдал всю информацию Печкин. - Герр полковник, а наши точно город не сдадут?
- Там видно будет! - многозначительно напустил туману Штирлиц и запрыгнул на танк. На память почтальону осталась монетка в десять поффингов.
- Поехали! - махнул рукой Штирлиц и запил водой.
Танк двинулся искать улицу Простоквашинскую, дом со змеевиком....
- Странны дела твои, Хосподи! - пробормотал Печкин и украдкой перекрестился. Почтальон потерянно брел домой, ведя разбитый велосипед, рассматривая честно заработанную монетку в десять пуфингов, и сочиняя на ходу анонимку. Анонимка обвиняла некого Печкина в валютных махинациях и религиозности. "Лет десять дадут, с конфискацией..." - потерянно прикидывал Печкин.
- Самогон в опасности! - истошно заорал в мегафон Штирлиц, остановив танк у искомого дома.
- Точно? - спросил кто-то невидимый.
- Ясный пень! - ответил разведчик.
Из дому вышел здоровенный краснорожий мужик, нежно держащий в руках ШКАСС.
- Ну заходи, раз громкий такой. Гостем будешь.
- Пошли! - скомандовал Штирлиц , и экипаж дружно ввалился в гостеприимно раскрытую дверь.
- Так что делать будем, Максимыч? - спросил у Штирлица местный самогонный олигарх, когда тяпнули за встречу, за знакомство, за Родину, Сталина и Победу...
- Не знаю. Честно ответил Штирлиц, с трудом ворочая языком.
Тут у дяди Федора мерзко заквакало в ватероклозете.
- На связь выходят. - смущенно пояснил он и закрылся в сортире на щеколду. Штирлиц понимающе кивнул. У него самого в бачке была установлена похожая система.
- Тревога! - завопил дядя Федор выскакивая из сортира. - Шариков передает, что танки в городе!
- Экипаж,к бою! - скомандовал собравшийся с силами Штирлиц.
По штатному расписанию дядя Федор и Матроскин прикрывали дверь, Айсман - крышу,шлюхи отвечали за окна, а Штирлиц, ка кобычно, осуществлял общее командование.
Дом затрясся от удара. "Стреляют", подумал Штирлиц, вспомнив безжизненные берега Каспия. И танки пошли на штурм...
Штирлиц сунул руку в карман. "Это конец!", - подумал разведчик, - "А где же маузер?!". Танки, замкнув кольцо вокруг дома, остановились, потрескивая остывающими двигателями.
- Штирлиц, сдавайся! - гаркнули в мегафон.
- А его нету дома! - ответил хитрый разведчик.
- А кто тогда говорит? - спросил любопытный танкист.
Старательно скопировав интонации и произношение, Штирлиц ответил голосом Левитана: - Говорит Москва!
-Партизанен! - радостно взвыли немцы и бросились в атаку.
Раскидав шлюх, в дом ворвалась штурмовая группа эсэсовцев и бросилась на Штирлица. Он чудом отбивался от наседающих врагов. Тут с чердака спрыгнул Айсман, размахивая двумя цепями сразу.
- Айсман, дружище, ты вовремя как никогда! - воскликнул Штирлиц и с трудом засунул распухшее чудо обратно в штаны.
Первую атаку гарнизон отбил практически без потреь. Не считать же потерями синяки и поломанную об кого-то табуретку? Но вот второй он мог и не выдержать...
- Федор, надо эвакуироваться! - сказал Штирлиц.
- А план есть?
- Конечно! Но я больше люблю героин и тушенку. - скромно признался Штирлиц.
- Танки перекрыли все выходы. - обрадовал отцов-командиров Матроскин, стянув через голову разорванную наглухо тельняшку.
- А мы через вход выйдем! - глубокомысленно заявил Штирлиц.
Не успели... На штурм пошел новый отряд. Вдруг стало тесно от кишащих повсюду серых спин.
- Я - ваш брат! - попытался примазаться к победителям Штирлиц. - я тут с заданием! Я тоже из СС! У меня даже справка есть!
Не повезло. Не поверили.
- Руки вверху! - орал белобрысый ушастый лейтенант, постоянно стреляя в потолок. Штирлиц запрыгнул на подоконник и оттуда начал лупить кочергой всех, кто рискнул к нему подойти.
Как назло, подоконник обломился, и Штирлиц упал. Сразу же вскочил и начал колошматить всех подряд. Тут сзади его грянули по голове пыльным мешком, и русский разведчик упал окончательно.
"Пару часов продержаться..." - думал Штирлиц, влекомый эсэсовцами, с надеждой глядя на отчаянную оборону дома со змеевиком вместо флюгера...
Штирлица привезли в маленький личный концлагерь Кальтенбруннера. Хозяин лично встречал разведчика, растягивая ухмылку на лошадином лице.
- Штирлиц, ваша песенка спета! - радостно заявил Кальтенбруннер.
- Фикушки!- гордо ответил Штирлиц, стоящий на свом. Стоять было больно, но герой умел стойко переносить боль.
-Я вас раскусил! - еще радостнее заржал Кальтенбруннер. - Вы -русский шпион!
- Ну и что? - удивился Штирлиц, вот Ленин, например - немецкий, Пилсудский японский, а Канарис - американский!
- Не уходите от ответственности, Штирлиц! Вам не суждено уйти от карающей длани Третьего Рейха! Айсман уже все нам рассказал!
"Вот слабак!", - с горечью подумал Штирлиц, но промолчал, не желая доставлять ни капельки удовольствия немецко-фашистской гадине.
- Кстати, Кальтенбруннер, правильно говорить не "шпион", а - "разведчик". Это более верно стилистически!
- Не важно! - гаркнул Кальтенбруннер. - Вас выдало то, что вы курите папиросы без фильтра и пьете шнапс без закуски!
- Мы, немцы, народ экономный! - парировал Штирлиц.
- И в галифе ходите, из этой же экономии? И в сейфе у вас полное собрание сочинений Сталина? И в Мухосранск вас понесло затариться под шумок самогоном на халяву?! - ярился Кальтенбруннер, брызжа слюной во все стороны.
- Вы читаете в моем сердце, херр Кальтенбруннер! - мягко ответил Штирлиц. - А вот насчет собрания сочинений, то вы глубоко не правы! Мне его подарил наш горячо любимый фюрер на День Чекиста. Кстати вон он идет, можете уточнить!
Кальтенбруннер обернулся и получил в ухо припрятанным в широких галифе кастетом. Штирлиц выбежал в коридор. Навстречу ему, шитрпоко распахнув руки шел огромный эсэсовец. Штирлиц схватился за трофейный пистолет и всадил во врага весь магазин парабеллума.
Что-то зазвенело, и умирающий эсэсовец подумал: - "Пятое стекло донести не могу, донннерветтер..."
Штирлиц выпрыгнул в окно, но уцелел, даже не подвернув ногу. "Странно" - подумал Штирлиц, и полез обратно. Результат повторился. "Первый этаж!" - озарило разведчика. Штирлиц сел в черный "Мерседес "Кальтенбруннер и поехал домой.
"Вот выйду в отставку, - думал Штирлиц, подъезжая к своей вилле в предместьях Берлина, - куплю "Москвич" и три сотки в Подмосковье"
По приезду, Штирлиц забежал в ватерклозет и отбил шифровку открытым текстом : "Лаврентию Палычу от Исаева - Автошнапс - липа. Проверьте тегеранскую водку. Хочу отпуск"
Ответ пришел через час. "Спасибо, таварыщ Исаев. Отпуск разришаю. Ви - дурак!". По небритой щеке Штирлица скатилась скупая мужская слеза. Центр сообщил, что Штирлиц стал Героем Советского Союза.
Разведчик открыл сейф, достал гармонику, бутылку водки и стакан. Переобулся в лапти, и натянул на глаза кепку-восьмиклинку. Его душа хотела покоя и отчаянно рвалась на Родину. Штирлицу вспомнились вдруг добрые глаза товарища Сталина и девушка с родинкой на левой груди....
А за окном шел теплый летний дождь, и летели на Берлин тучи американских бомбардировщиков...