Пузырёв Владимир Юрьевич : другие произведения.

Любовь в сборочном цехе

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Роман о юности Олега Суханова - главного героя романов "Война план покажет" и "Шахта - дело темное".
  Владимир Пузырёв
  Любовь в сборочном цехе
  Роман
  
  Часть первая
  Осень
  
  I
  
  С понедельника по пятницу утро в общежитии авиаремонтного завода начиналось одинаково. Дежурная вахтерша шла по коридору и стуком в дверь, а также громким голосом будила спящих жильцов: "Подъем! Вставайте! На работу пора!"
  Олег Суханов и Сергей Авдеев, жившие в одной комнате, вставали по-разному. Олег поднимался неохотно и, сидя на кровати, мотал головой, пытаясь разогнать остатки сна. Сергей вскакивал резко, по-военному, как привык вставать в армии. Он уволился в запас весной. Как говорят солдаты - "дембельнулся" или "на дембель ушел".
  Олег в армии еще не служил, хотя с детства мечтал стать военным. В этом году он поступал в пограничное училище, но не прошел по конкурсу. На завод устроился по совету своего дальнего родственника, которого зашел навестить после неудачной попытки стать курсантом.
  - Родственник, в каком цехе работает? - спросил Сергей, когда Олег при знакомстве рассказал ему свою историю. - В нашем сборочном?
  - Нет, в пятом.
  В пятом цехе ремонтировали всякую мелочевку для самолетов.
  - У тебя еще будет возможность на следующий год поступить в училище, - сказал Сергей и добавил. - Если весной в армию не заберут.
  - У меня день рождения в июне, - возразил Олег.
  - Весенний призыв продлевают по июль включительно, - произнес Сергей. - "Спецнабор" называется.
  - Да? А я и не знал, - удивился Олег и спросил. - А с чем это связано?
  Сергей обстоятельно объяснил ему, что осенью призывников хватает, а весной - недобор. Поэтому и гребут всех подряд. Кого осенью не призвали по каким-то причинам. У кого отсрочки заканчиваются. К тому же "спецнабор" придумали. Это для тех выпускников школ и ПТУ, кому восемнадцать лет исполнилось, а экзамены еще не сдали. А потом, сразу после экзаменов, как в песне: "Прощай, труба зовет - солдаты в поход!"
  Но тут, Сергей успокоил Олега.
  - Тебе ли бояться призыва, если ты с армией на всю жизнь хочешь связаться, - сказал он. - На службе подашь рапорт. Отправят поступать в военное училище. А армейцы обычно вне конкурса проходят.
  Сергей помолчал какое-то время, а затем усмехнулся и признался, что сам хотел стать офицером.
  - А почему не стал? - удивленно спросил Олег. - В военное училище не смог поступить или даже не пытался?
  - Не все так просто, - произнес Сергей и объяснил. - На полустанке, где мой дед путевым обходчиком работал, была только начальная школа. Вот и пришлось мне после четвертого класса ехать в Алма-Ату - в школу-интернат при Казахской железной дороге. А там только "восьмилетка". А потом или техникум, или ПТУ. Вот я и поступил в ПТУ при Ташкентском авиазаводе.
  - А почему именно туда? - снова удивленно спросил Олег. - А почему ни здесь, в Алма-Ате? В местное железнодорожное училище?
  Сергей кивнул и подтвердил, что у них многие так и сделали.
  - А мне знаешь, эта "железка" вот она где, - сказал он и провел оттопыренным большим пальцем по шее. - С раннего детства на эти рельсы, на эти составы гляжу. Ты родился в богом забытом городишке у Джунгарских гор, а я на богом забытом полустанке в прибалхашской степи. Ты ведь тоже не захотел всю жизнь возле Джунгарских гор жить.
  - У Джунгарского Алатау, - поправил соседа Олег и спросил. - А почему ты у деда жил? А где родители твои были? Извини, если вопрос не к месту.
  - Думаешь, погибли родители мои? Нет, живы они и здоровы, - ответил Сергей и добавил. - Родители мои кочуют.
  - Как кочуют? - не понял Олег. - Они что, чабаны или цыгане?
  Меньше всего светловолосый и круглолицый Сергей походил на цыгана.
  - Они со своим ремонтным поездом кочуют, - объяснил он. - Железнодорожные пути ремонтируют. Как смолоду устроились на работу туда, так и до сих пор на колесах. Много у них такого народу кочующего. Живут на колесах, женятся, детей рожают. Бывает, что и умирают. Я сам до семи лет с ними кочевал.
  - И долго они так кочевать собираются? - спросил Олег, пораженный услышанным.
  - Может до пенсии, может раньше, где-нибудь осядут, - ответил Сергей, пожав плечами. - Может у деда на полустанке, может в другом месте жилье получат или купят.
  Сергей умолк. Олег ждал, когда он возобновит разговор, но, не дождавшись, заговорил первый.
  - Теперь понятно, почему тебе в железнодорожное училище не хотелось. А почему в авиационное пошел? С детства о небе мечтал? Летчиком хотел стать?
  - Нет, никогда не хотел, - ответил Сергей и пояснил. - С дружком из интерната за компанию поехал поступать. А тот действительно жить не мог без неба. Он потом, кстати, поступил в летное училище. Только не в военное, в гражданское. Ну, а я после учебы на практику сюда попал. Отсюда и в армию призвали.
  - А служил где? - спросил Олег. - В каких войсках?
  - В Белоруссии, - ответил Сергей. - В "войсках дяди Васи".
  - Какого еще "дяди Васи"? - удивленно воскликнул Олег.
  Сергей снисходительно усмехнулся.
  - Василия Филипповича Маргелова, - со значением объяснил он, - бывшего командующего воздушно-десантными войсками. Крутой был мужик, но справедливый. В честь него ВДВ и расшифровывали, как "войска дяди Васи".
  - Так ты десантник? - с уважением произнес Олег. Промолчал и снова спросил. - А в ташкентском ПТУ среднее образование давали?
  - Да, - ответил Сергей. - Все как положено в среднем профтехучилище.
  - Почему ты тогда в армии в военное училище не пошел? - поинтересовался Олег.
  - Так сложилось, - с сожалением в голосе ответил Сергей. - Сначала к службе привыкал. Сам понимаешь "десантура" есть "десантура". Когда привык, по "гражданке" заскучал. А когда стал задумываться о военном училище, тут уже и "дембель" подошел. Теперь жалею об этом.
  - И что? - спросил Олег. - Теперь с училищем все?
  - Да, - ответил Сергей. - На следующий год мне уже поздно будет поступать. Возраст выйдет. Я ведь в ПТУ три года учился. Потом год на заводе работал. Два года в армии служил. Вот и утекли годочки.
  - Это конечно печально, - сказал Олег. - Но есть и другие возможности офицерское звание получить.
  - Есть, - согласился Сергей. - Вот, например, Миша-казах из нашего цеха. Он срочную в танковых войсках служил командиром танка. За полгода до "дембеля" отправили его на курсы командиров взводов. Курсы он закончил, экзамены сдал. А уже, когда домой вернулся, вызывают его в военкомат и сообщают, что ему младшего лейтенанта присвоили.
  - А для чего его учили? - спросил Олег.
  Сергей усмехнулся. Сразу видно, что человек в армии не служил. Простых вещей не понимает.
  - На случай войны, - объяснил он. - Представь, какие потери будут. Сколько этих "Ванек-взводных" погибнет.
  - Ну, а если не для войны, а для мирного времени? - спросил Олег. - Как еще можно офицерское звание получить?
  Сергей ответил не сразу. Подумал недолго.
  - Тут, как в том анекдоте, есть два путя, - ответил он, сделав в последнем слове ударение на букве "я". - Либо поступить в институт с военной кафедрой. Либо податься в прапорщики. Должен сказать честно, институт я не потяну. Школьную программу подзабыл. Да и жить на одну стипендию не хочется.
  - А у прапорщика какая перспектива в этом плане? - спросил Олег. - Может он стать офицером?
  Сергей кивнул. Мол, да, может.
  - Но у прапорщика тоже есть два путя, - сказал он. - Либо прослужить на офицерской должности, скажем командира взвода, десять лет, и получить звание лейтенанта. Либо поступить в военное училище.
  - А что, прапорщики могут в военное училище поступать? - удивленно спросил Олег.
  Сергей опять кивнул.
  - Могут, - ответил он и добавил. - Но и тут есть два путя. Можно поступить в училище заочно, а можно на должность прапорщика. Служить и учиться одновременно. Лет к тридцати стану лейтенантом. К сорока - капитаном. В запас уйду майором. Обычная карьера для большинства офицеров мирного времени. Из десяти лейтенантов до полковника дослуживается один. До генерала - один из ста. В военное время, конечно, другой расклад.
  - И что ты решил? - спросил Олег. - Хочешь попытаться?
  Сергей пожал плечами.
  - Пока ничего не решил, пока думаю, - ответил он и пояснил. - Ведь если не получится стать офицером, то придется служить прапорщиком до пенсии, а меня это не привлекает.
  Олегу все эти пути казались слишком заковыристыми. Будущая жизнь виделась ему прямой дорогой к намеченной цели. Для того он и пытался поступить в пограничное училище. Мечталось о чем-то героическом. "Развеял ветер над границей серый дым..." Застава под командованием капитана Суханова отбивает нападение нарушителей государственной границы. Силы на исходе. Наконец прибывает долгожданное подкрепление. Израненный начальник заставы капитан Суханов докладывает: "Товарищ полковник! Нарушители не прошли..." И валится обессиленный на землю. Затем госпиталь, боевая награда, звание майора, академия...
  Но даже неудача с военным училищем не убавила оптимизма у Олега. Это даже неплохо, что он работает на заводе. Как пишут в газетах: "Его величество рабочий класс". В военное училище еще будет возможность поступить. А работа на заводе - факт для биографии не лишний. Недаром поется в песне про "заводскую проходную, что в люди вывела меня".
  - А что это за анекдот про два путя? - спросил Олег.
  - Есть такой, армейский, - ответил Сергей. - Длинный анекдот, со смыслом. Как-нибудь расскажу.
  Дорога от общежития до завода занимала минут десять ходьбы. Но выходили жильцы из "общаги" не одновременно. Одни тянули-выжидали до последнего и к проходной, потом едва не бежали, чтобы успеть вовремя, не опоздать. Другие выходили за полчаса. Олег и Сергей принадлежали к числу вторых.
  Стояла короткая пора ранней теплой осени.
  - Денек сегодня будет солнечный, - предсказал Сергей.
  - Почему ты так думаешь? - недоверчиво спросил Олег. - Прохладно, однако.
  - Потому и думаю, что прохладно, - пояснил Сергей. - Когда с утра холодок, значит, день будет хороший. А если с утра теплынь, то к обеду или после жди дождя.
  Перед работой парни зашли в заводскую столовую. Зашли с улицы. Столовая имела два входа для посетителей - с улицы и с завода. Во время обеденного перерыва дверь с улицы закрывалась и открывалась со стороны завода. По вечерам столовая не работала, так же, как и завод. Ужинать приходилось в другом месте. Но с общепитом в поселке аэропорта проблем не было. Имелась городская столовая и кафе "Полет", отличавшееся от обычной столовой тем, что там продавали водку на разлив. Заводские работяги, иногда заходившие сюда после смены, называли эти посещения "предполетной подготовкой".
  Меню завтрака повторялось изо дня в день. Сергей брал себе яичницу и кофе с булочкой. Олег - кашу и чай с коржиком. Каша чередовалась. Один день манная. На другой день - пшенная. На третий - рисовая.
  За соседним столиком с неприступным видом восточной красавицы завтракала Зоя, работавшая комплектовщицей в сборочном цехе и тоже жившая в общежитии. Она равнодушно кивнула Олегу, и куда более приветливо Сергею.
  "А Зойка-то, похоже, неровно дышит к Сереге, - удивленно подумал Олег. - Неужели он этого не замечает?"
  На проходной пожилой вахтер лениво проверял пропуска. На Олеге его взгляд задержался немного дольше. Тот видать еще не примелькался ему. На вахтере была надета форменная летная рубашка, правда, без знаков различия. На заводе немало народу носило форму "Аэрофлота". Кителя или рубашки в зависимости от времени года. С непонятными для Олега погонами. Но он уже научился на глаз определять тех, кто форму не носил, а донашивал. Вроде этого вахтера. Бывшие летчики, штурманы, бортинженеры, борттехники, бортрадисты, списанные из летного состава по здоровью или по возрасту. Впрочем, бортинженеры, борттехники и бортрадисты без знакомой работы и на земле не оставались. Летчикам и штурманам было хуже. Приходилось заниматься случайной непривычной работой на тех должностях, куда определяли их равнодушные кадровики. Равнодушные не по причине характера, а скорее в силу должности и привычки. Уж больно много нагляделись они на списанных летчиков.
  Олега же их судьба вообще не волновала. Когда тебе семнадцать сорокапятилетние кажутся почти стариками. Что же, пожили-полетали, пора и на заслуженный отдых, на раннюю пенсию. А если уж дома не сидится, то работай там, где предлагают.
  Дорога от проходной прямиком вела в сборочный цех, находившийся в самом центре заводской территории. Она проходила мимо двухэтажного здания, на втором этаже которого находилось заводоуправление, а на первом - производственные помещения пятого цеха. Здесь ремонтировали всякие мелкие детали, снятые при разборке самолетов. В пятом цехе работал дальний родственник Олега.
  Сборочный цех, носивший номер два, представлял собой большой ангар для сборки самолетов "Ан-2". К нему с трех сторон был пристроен двухэтажный заводской корпус. Там размещались на первом этаже помещения первого цеха, на втором этаже - третьего цеха. В первом цехе ремонтировали крупные детали, в третьем - электрооборудование. Имелся еще и отдельный ангар четвертого цеха - разборка, стоявшая в самом начале технологической цепочки. А завершала эту цепочку заводская ЛИС - летно-испытательная станция, куда из второго цеха поступали собранные самолеты. Единственное, что не ремонтировали на заводе - авиамоторы. Их из четвертого цеха отправляли на другой завод в другом городе. А уже оттуда они возвращались прямо на сборку.
  В раздевалке, находившейся на втором этаже, Олег и Сергей переоделись в "спецовки", а затем спустились в цех и разошлись по своим участкам.
  Сергей работал бригаде слесарей-сборщиков на участке ремонта и сборки крыльев, где также трудились еще две бригады - клепальщиков и обойщиц. Клепальщики ремонтировали каркас крыла - все эти лонжероны и нервюры. Обойщицы обтягивали крылья авиационным полотном. Сборщики собирали в них систему бензобаков - по три штуки в каждом верхнем крыле. А так же управление крыльев, состоящее из тяг и качалок.
  Так уж сложилось, что сборщиками в основном были молодые парни, клепальщиками - мужики в годах, а обойщицами - женщины разного возраста.
  Перед началом смены из цеха выкатили два самолета, собранных накануне. Утренний холодок заполнил ангар. Сергей невольно поежился.
  - Что зябнешь? - спросила его молодая разбитная бабенка Ирина. - Могу погреть. Хочешь?
  - Я знаю, ты можешь, - отвечал Сергей, намекая на то, что Ирина бегала к одному из парней, живущему в заводском общежитии в соседней комнате, хотя сама состояла в законном браке. - Наслушались через стенку.
  - А ты не завидуй, - произнесла Ирина, вызывающе посмотрев на Сергея. - Может и тебе что-нибудь перепадет. Если захочешь.
  - Ирка, ты лучше меня погрей, - предложил Вадим Сабуров, еще не служивший в армии слесарь. - Мне тоже не жарко. И я всегда хочу.
  - Молодой ты еще, Вадик, - сказала Ирина. - Портить мне тебя неохота. Ты, поди, еще нецелованный.
  Вадим недовольно заворчал, мол, болтаешь, что попало.
  - Ох, и стерва ты, Иринка! - произнес пожилой клепальщик дядя Паша и спросил. - Как с тобой только муж живет?
  - Любит, потому и живет, - ответила Ирина и в свою очередь спросила. - А ты мне что, свекор?
  Дядя Паша собрался было что-то ответить, но тут в разговор вмешался, не по годам серьезный, двадцатипятилетний мастер Денис Касьянов, носивший для солидности, аккуратно подстриженные, усы.
  - Прекращайте ваш диспут о любви и браке, - сказал он. - Работать пора.
  Дядя Паша, раздосадованный тем, что ему не дали высказаться, только рукой махнул.
  - Работаем, как обычно, если начальник на "планерке" чем-нибудь "обрадует", то доведу до вашего сведенья, - сказал мастер и обратился непосредственно к Сергею. - Напарника твоего, Серега, в военкомат сегодня с утра вызвали. Ты уж до обеда один продержись как-нибудь, а потом он выйдет.
  Все разошлись по рабочим местам. Доставая из железного шкафа слесарную сумку с инструментом, Сергей случайно перехватил взгляд обойщицы Нины Кондратьевой - красивой брюнетки с длинными волосами, убранными под косынку. Она смотрела на мастера. Такой взгляд говорил о многом.
  "Неспроста Нинка на него так смотрит, - подумал Сергей. - Ох, непроста!"
   О Нине он знал, что она живет в пригородном селе и на работу приезжает на служебном автобусе. И еще Сергей знал от болтливых обойщиц, что Нина ушла от мужа к родителям, но официально еще не развелась. Детей у нее не было.
  "Интересно, замечает ли Денис такие взгляды? - спросил сам себя Сергей и тут же ответил. - Наверное, замечает. Говорят, что он человек свободный, разведенный".
  Крылья самолета, или как их называли в авиации "плоскости", поступая на участок ремонта и сборки, попадали вначале в руки клепальщиков. Потом Сергей со своим напарником, который в данный момент отсутствовал, собирали в крыльях систему управления. Затем "плоскости" переходили к обойщицам, а после, обтянутые авиационным полотном, отправлялись на участок покраски, чтобы выкрашенными вернуться для сборки в них системы бензобаков и навески оперения - закрылков, предкрылков, элеронов.
  Те крылья, в которых бензобаки предстояло собирать прямо сейчас, ремонтировались и красились накануне. Технологическая цепочка сборочного цеха в частности и всего завода в целом представляла собой сложный организм, весьма болезненно реагирующий на простои и неполадки на любых его участках.
  На участке, где работал, Олег контингент был сугубо мужской - слесари-сборщики. "Планеристы", "шассисты" и "управленцы", собиравшие соответственно планер самолета, шасси и управление. Олег работал в бригаде "планеристов" учеником слесаря-сборщика. Еще в цехе имелся участок сборки винтомоторной группы, бензосистемы и оборудования. А также участок ремонта фюзеляжа и цеховая комплектовка.
  Мастер участка Коновалов обратился к "планеристам".
  - Ребята сразу сначала смены стыковку надо сделать. Крылья еще со вчерашнего дня готовы.
  В сборочном цехе не как в открытом космосе. Тут стыкуют не космические аппараты, а крылья к фюзеляжу. Но все равно впечатляет. Не случайно стыковку любят снимать местные телевизионщики, когда изредка попадают на завод. В процессе сборки самолета стыковка - это важный этап, открывающий фронт работ другим смежным бригадам.
  - Сделаем, Андрей Федорович, - утвердительно сказал бригадир "планеристов" Игорь Иващенко.
  Мастера Андрея Федоровича Коновалова уважали и на участке, и в цехе, и на заводе. Как заслуженного опытного работника, а еще больше, как ветерана-фронтовика, храбро воевавшего в полковой разведке и награжденного пятью боевыми орденами. Все свои награды он надевал редко, по особо торжественным случаям, в обычные дни, ограничиваясь орденскими планками на повседневном пиджаке.
  - К экзамену готовишься? - спросил мастер у Олега.
  - Конечно, Андрей Федорович, - ответил тот. - Взял у инженера цеха "талмуд" с технологией, учу вечерами.
  - Смотри, не подведи меня, - сказал мастер.
  Порядок обучения специальности и повышения квалификации проходил следующим порядком. Месяц ходишь в учениках. Потом сдаешь на первый разряд. Здесь же в цехе, в кабинете начальника. Комиссии в составе трех человек - начальника, инженера и мастера. Через полгода можешь сдать на второй разряд. Еще через полгода - на третий. Ну, а у тех, кто претендовал на более высокий разряд, экзамены принимали в заводоуправлении.
  Народ расходился по рабочим местам. Цех, еще несколько минут назад находившийся во власти утренней тишины, стал наполняться разнообразными звуками. Зашипели на стыках шланги сжатого воздуха. Раздалась пробная очередь клепального молотка. Завизжали пневматические дрели и отвертки. В углу цеха заухали гильотинные ножницы, которыми клепальщики, ремонтировавшие фюзеляж, рубили листы дюраля. Один за другим машины и механизмы сборочного цеха включались в тот привычный производственный шум, что смолкает либо на обеденный перерыв, либо в конце рабочего дня.
  "Планеристы", как обещали, сразу занялись стыковкой. Ее делали с помощью небольшого подъемного крана на колесном ходу, работавшем, как электрокар, от аккумуляторных батарей. За рулем и рычагами сидел сам бригадир Игорь Иващенко. Подняли правое верхнее крыло и с помощью стыковочных узлов и болтов пристыковали его к фюзеляжу. Трос пока не ослабляли. Затем пристыковали нижнее крыло. Оно было намного легче верхнего, поэтому справились вручную. Крылья соединили между собой бипланной стойкой и лентами-расчалками. И лишь после этого ослабили трос на кране. Затем в таком же порядке пристыковали левые крылья. На все про все ушло чуть больше получаса.
  Закончив стыковку, каждый из планеристов занялся своим делом. Предстояло затянуть и зашплинтовать все болты. Закрыть место стыковки обтекателями - "зализами". Отрегулировать предкрылки. Произвести нивелировку самолета и отрегулировать натяжку лент-расчалок. Навесить хвостовое оперение - киль и стабилизатор. И все это успеть до обеденного перерыва. Потому что после обеда очередной самолет и очередная стыковка.
  Олегу поначалу не хватало навыка, чтобы втянуться в рабочий ритм. Иногда ему помогал кто-нибудь из членов бригады. Да еще донимала жара. Она в этом году в августе не уступала июльской. Постоянно приходилось пот со лба смахивать ладонью. Но в сентябре жары не стало. Да и сам Олег в последнее время стал справляться.
  Сергей работал один без напарника. Принимал крылья у клепальщиков, собирал в них управление и передавал обойщицам. Пока справлялся. Еще не пришла пора той "горячки", какая неизбежно наступает в конце каждого месяца. Но все равно работа была напряженная. Только успевая соединять болтами тяги и качалки, затягивать и шплинтовать гайки.
  Сергей так втянулся в работу, что не заметил, как в цехе стих шум и наступила тишина. Он оглянулся по сторонам и увидел, как цех покидают последние рабочие. Электронные часы над воротами ангара показывали, что уже прошло три минуты с начала обеденного перерыва.
  "Что-то я опоздал сегодня", - подумал Сергей, собирая инструмент в слесарную сумку.
  Он наспех помыл руки в умывальнике и быстрым шагом направился в столовую. Там Сергей еще какое-то время стоял в очереди к раздаче. Сегодня в меню предлагали лагман, стоивший конечно дороже, чем борщ или какой-нибудь суп, но по сытности заменявший и первое, и второе.
  Расплатившись на кассе, Сергей, стоя с подносом, озирался по сторонам, высматривая свободное место. И увидел Зою, махавшую ему. Он присел рядом с ней.
  - А где твой сосед? - спросила она.
  - Со своими "планеристами" сидит, - ответил Сергей.
  - Симпатичный паренек, - сказала Зоя и добавила. - Но какой-то дикий. Как будто с гор за солью спустился.
  "Точно, - подумал Сергей, - с Джунгарских гор".
  Но вслух произнес другое.
  - Зря ты так о нем. Вполне цивилизованный человек.
  Зоя скептически усмехнулась.
  Сразу после обеда у "планеристов" опять началась стыковка. А у Сергея наконец-то появился напарник - Виктор Карпов.
  - Ну, расскажи, чем закончилось посещение военкомата? - спросил Сергей. - Что новенького сказали?
  - Поздравили с присвоением высокого воинского звания младший лейтенант запаса, - ответил Виктор. - После нашего училища больше не полагается.
  Карпов учился три года во Фрунзенском авиационно-техническом училище Гражданской авиации. Курсанты находились на казарменном положении. Учеба засчитывалась, как служба в армии. После окончания училища выдавался диплом авиационного техника, и присваивалось офицерское звание.
  - Как гора с плеч упала, - произнес Виктор и облегченно вздохнул. - А то военком на меня косо поглядывал. "Не хочешь, пойти послужить?"
  - А сейчас отстал? - спросил Сергей.
  - Если бы! - с горячностью ответил Виктор. - Снова-здорово. "Не хочешь, пойти послужить? Пишешь рапорт. Мы тебе присваиваем звание лейтенанта, и служишь в армии до пенсии".
  - Неплохой вариант, - сказал Сергей.
  - Нет уж! - возразил Виктор. - Это ты, Серега, может, жалеешь, что в армии не остался. А я человек невоенный.
  И снова круговерть до конца смены. С напарником работалось, конечно, легче. Но утреннее напряжение все-таки сказывалось. Усталость давала о себе знать. Нет-нет, да и посмотришь на часы. А время, утром казалось летевшее, теперь словно замедлило свой ход и тихо плелось, словно тоже уставшее от работы.
  - Ну, все! - произнес Виктор, когда конец рабочего дня неотвратимо наступил. - Шабаш!
  Первое время Сергея удивляло то обстоятельство, что одни в пять часов только заканчивали работу и шли мыть руки, а другие в это время уже стояли у проходной.
  В раздевалке стоял радостный шум, какого не бывает по утрам.
  Заводская столовая уже не работала. Но можно было поужинать в городской столовой, куда и отправился Сергей.
  Когда он, наконец, добрался до общежития, то застал в комнате Олега, читающего технологию сборки - толстый "фолиант" из светокопировальных листов. Они немного поболтали. Сергей, тоже собиравшийся что-нибудь почитать, вдруг передумал и пошел в вестибюль смотреть телевизор.
  Там уже сидело на стульях и диванах несколько скучающих жильцов. Старый черно-белый телевизор, служивший уже немало лет, отличался необыкновенной живучестью. А если он и ломался, то ремонтировался самими жильцами. Среди них встречались разные умельцы.
  Смотрели все подряд. Народ постепенно разошелся по комнатам. Сергей в полном одиночестве оставался у телевизора, где шла программа "Время". Кто-то, проходя мимо, спросил.
  - И охота тебе, Серега, смотреть эту пропаганду?
  - Привык, - ответил Сергей. - В армии в обязательном порядке заставляли смотреть.
  - Так здесь же не армия. Никто не заставляет.
  - Я же говорю тебе, привык, - объяснил Сергей. - Когда не посмотрю, как будто чего-то не хватает.
  К концу программы "Время" к телевизору потянулись жильцы, желающие увидеть очередную серию какой-то занудной импортной мелодрамы. Впрочем, на вкус, на цвет товарища нет. Раз смотрят - значит нравится.
  Сергей возвратился в комнату. Олег спал, отвернувшись к стенке, не обращая внимания на включенный свет.
  "Устает, - подумал Сергей. - Не втянулся еще".
  Он стал читать, лежа на кровати, какой-то потрепанный исторический роман о времени Ивана Грозного. Когда глаза стали слипаться, а герои и казни путаться в голове, Сергей отложил книгу. Встал и выключил свет.
  "Все! - мысленно скомандовал он. - Отбой в десантных войсках!"
  
  II
  
  В субботу, если она конечно не рабочая, общежитие напоминало сонное царство. Жильцы дрыхли почти до обеда, отсыпаясь за неделю. Лишь изредка кто-то пробредет по коридору из комнаты в туалет и обратно. Находились, правда, отдельные оригиналы и в выходные встающие спозаранку.
  К десяти часам "общага" начинала просыпаться. В коридоре и умывальнике постепенно нарастало оживление. В комнатах включались электрочайники и кипятильники в стеклянных банках с водой. Доносился запах свежезаваренного чая, а у кое-кого даже дефицитного растворимого кофе. Жильцы завтракали.
  Сергей налил в стакан чая, крепкого до черноты. И осторожно, чтобы не обжечься, сделал первый глоток.
  - А ты, Олег, почему чай не пьешь? - спросил он.
  Тот ответил, что немного погодя пойдет в столовую, а там и позавтракает и пообедает заодно. И спросил в свою очередь.
  - А ты, как обычно, в баню?
  Сергей кивнул в ответ.
  Этого Олег не понимал. Зачем баня, если есть душевые? И в "общаге", и на заводе. Но для Сергея баня по субботам была своеобразным ритуалом. Именно по субботам, даже если суббота была "черная" - рабочая. В такие субботы он ходил по вечерам, не обращая внимания на многолюдность. В очереди в баню нет злости и зависти - воды на всех хватит. Весело. Народ "травит" анекдоты, рассказывает случаи из своей или чужой жизни.
  Дождавшись своей очереди, входишь в раздевалку. А оттуда уже, в чем мать родила, с тазиком, мылом и мочалкой, в моечное отделение. Но прежде чем мыться, обязательно в парилку. А там какой-нибудь жаростойкий поддаст пару так, что все с верхних полок вниз, как горох посыплются.
  Вот и сегодня все было, как всегда. Кто-то рассказывал не то байку, не то быль, про деда-колхозника, захотевшего сходить в городе в баню.
  - Ну, а деду не хочется, чтобы в нем деревенского признали. Решил говорить по-городскому. Подошел к кассе и говорит: "Дайте мне билет на одно лицо". А кассирша ему: "А ты что, дед, задницу мыть не будешь?" Взял он билет и пошел в предбанник. Спрашивает у банщицы: "А вакансии у вас есть?" Та ему: "Чего? Какие такие вакансии?" Дед объясняет: "Ну, свободные места значит". А сам думает: "Тоже мне, городская!" А она ему: "Садись на лавку и жди очередь". Дед снова спрашивает: "А яичное мыло у вас есть?" Тут банщица совсем охренела. "Обыкновенное у нас мыло! Банное! Им и яйца, и голову моют".
  В остальном же сегодняшнее посещение бани сегодня не отличалось от других банных дней.
  После помывки Сергей обязательно заходил в пивную, находившуюся тут же рядом. Выпивал пару кружек пива, закусывая чебуреками или беляшами. В пивной были свои разговоры. Про женщин, футбол, армию. Ну, и, конечно же, про работу, черт бы ее побрал. И так ей пять дней в неделю отдаешь, так еще и в выходные про нее слушать. Но иногда появлялся такой рассказчик, что все разговоры в пивной смолкали и собравшиеся слушали только его. Вот и сегодня какой-то незнакомец рассказывал про войну в Анголе, в которой якобы сам участвовал.
  - В реках там крокодилов полно. Так что на берегу "варежку" не разевай, мигом под воду утащит.
  Достоверность рассказчику придавал шрам на щеке.
  - А муха "цеце" тебя не кусала?
  Рассказчик усмехнулся наивности вопроса.
  - Да если бы она меня укусила, то я бы с тобой не разговаривал. Но там твари были еще хуже мухи "цеце". О плюющихся змеях слышали? Плюется на несколько метров ядом. И, что, сука, характерно, прямо в глаза.
  - И как же вы спасались? - спросил кто-то.
  - Защитные очки не снимали, - ответил рассказчик.
  - Ты, мил человек, объясни, - обратился к нему пожилой мужчина, - с кем вы там воевали?
   - С наемниками, батя, - ответил рассказчик и повторил. - С наемниками мирового империализма.
  - Что за наемники такие? - спросил кто-то. - Белые или черные?
  - Всякие, - прозвучал ответ. - Там этого добра навалом. А уж натасканы, как бешеные псы. И вся эта местная природа для них, словно городская квартира для тебя.
  И тут, как говорится, на самом интересном месте раздался голос.
  - Хорош "заливать"! Какая Ангола? Мы с тобой вместе в стройбате служили.
  Все обернулись. У входной двери стоял мужчина, на вид ровесник рассказчика, и улыбался.
  - Мужик, я тебя знать не знаю! - заорал, мгновенно отреагировавший рассказчик. - Кто ты такой?
  - Посмотрите на этого урода! - возмущенно произнес, не вовремя появившийся сослуживец. - Не знает, видите ли, он меня. Два года в одной казарме прожили.
  Тут рассказчик привел последний, самый убедительный довод.
  - Да у меня осколочное ранение с Анголы!
  И потрогал пальцем шрам на щеке.
  - Ага, осколочное, как же! - не унимался неугомонный сослуживец. - Шпана тебя кастетом пометила. В увольнении подался на танцы в парк и там с местными пацанами какую-то девку не поделил.
  Рассказчик больше не спорил. Молчал, уткнувшись в кружку.
  - Эх, ты! - обратился к разоблачителю плечистый работяга с усами. - Мы его только "на волну настроили", а ты все испортил. Не любо - не слушай, а врать не мешай.
   Олег в это время обедал в столовой. На первое - суп гороховый. На второе - котлета с макаронами. На третье - компот с ватрушкой.
  Пообедав и чувствуя приятную тяжесть в животе, вернулся в общежитие, где продолжил зубрить технологию. Вскоре пришел Сергей и поинтересовался, как успехи.
  - Да, как тебе сказать, - отвечал Олег. - Как, что и где крепится, каким болтом, какой гайкой, каким шплинтом шплинтуется - это понятно. А дохожу до нивелировки и все, как обрезало. Таким мудреным языком написано, что вызубрить не могу, а рассказать своими словами не получается. Практически я это знаю, где рейку держать, как ленты-расчалки натягивать.
  - Ну, вот и расскажешь, как знаешь практически, - посоветовал Сергей и успокоил. - Не бойся, сдашь. Первый разряд не пятый. Ты, тем более, в цеху будешь сдавать, а мне на четвертый разряд в заводоуправлении ответ держать придется.
  - А тебе когда на четвертый разряд сдавать? - спросил Олег.
  - После Нового года, - ответил Сергей.
  Олег закрыл "фолиант" и отложил его в сторону.
  - Не знаешь, какое сегодня кино в ДК? - спросил он.
  - Не знаю, - ответил Сергей и удивленно посмотрел на Олега. - Какое кино? Сегодня же футбол! Наши с минским "Динамо" играют.
  На ужин пили чай с батоном и печеньем.
  К началу трансляции футбольного матча вестибюль был полон. Многие жильцы пришли со своими стульями.
   Игра шла на равных. "Кайрату" помогали "родные стены", "Динамо - более высокий уровень. Алмаатинцам удалось забить один гол. Белорусы отчаянно пытались отыграться, но не смогли. "Кайрат" выиграл 1:0.
  Сергей, под впечатлением от игры, не остался даже программу "Время" смотреть. Уже в комнате Олег напомнил ему.
  - Ты мне обещал анекдот рассказать, про два путя.
  - Про два путя? - переспросил Сергей. - Ладно, слушай. Исполнилось сыну восемнадцать лет. Обратился он за советом к отцу: "Батя, что мне делать? Жениться или в армию пойти?" Отец подумал и говорит: "У тебя есть два путя. Если женишься, то считай, все пропало, выбора у тебя нет. Если в армию пойдешь, будет у тебя два путя - вернешься домой живым или погибнешь. Если вернешься живым, то женишься и считай, все пропало. Если погибнешь, будет у тебя два путя - похоронят тебя под осинкой или под сосенкой. Если под осинкой, то спилят ее на дрова и считай, все пропало. Если под сосенкой, будет у тебя два путя - пустят ее на карандаши или на бумагу. Если на карандаши, то исстругают до конца и считай, все пропало. Если на бумагу, будет у тебя два путя - на писчую или на туалетную. Если на писчую, то исчеркают, порвут, выбросят и считай, все пропало. Если на туалетную, будет у тебя у тебя два путя - в мужской туалет или женский. Если в мужской, то считай, все пропало - используют и выбросят. Если в женский, будет у тебя два путя - используют сзади или спереди. Если сзади, то считай, все пропало. Если спереди, то считай, что ты женился".
  - Да, - задумчиво произнес Олег. - Глубокий, однако, смысл у этого анекдота. Что лучше? Сразу жениться? Или пройти все испытания, а потом, испытав разочарование, признать, что лучше бы сразу женился. А если сразу женишься, то не будешь ли потом испытывать других разочарований?
  Сергея заинтересовала эта мысль.
  - Это ведь не только службы в армии касается, - заговорил он, возбуждаясь. - Или женитьбы. Делая любой шаг в ту или другую сторону, мы выбираем свою судьбу. Может, мы не всегда понимаем это, но всегда делаем выбор. Свой выбор. Или его делают за нас.
  - Как это за нас? - спросил Олег. - Кто? Родители?
  - Если бы только родители! - воскликнул Сергей и дальше заговорил уже спокойно. - Начальство на заводе. Командиры в армии. Правительство в Кремле. Может в данный момент, прямо сейчас происходит событие, которое нас пока не касается. А потом коснется и еще как. Может такое быть?
  - А почему бы и нет? - согласился Олег. - Вполне может.
  Они еще не догадывались, что пройдет, не так уж много времени и им представиться возможность в этом убедиться.
  
  III
  
  Денис Касьянов проснулся от пронзительного и беспощадного звонка будильника. Он оторвал голову от подушки и точным ударом ладони прервал звонок.
  "Понедельник - день тяжелый, - подумал Денис, но тут ему в голову пришла другая мысль. - Однако, сколько не повторяй эту избитую фразу, легче от этого не станет".
  Он нажал клавишу магнитофона, стоявшего рядом с будильником на прикроватной тумбочке. В квартиру ворвался хрипловатый голос Высоцкого: "Я вышел ростом и лицом - спасибо матери с отцом. С людьми в ладу - не понукал, не помыкал..."
  Песни Владимира Высоцкого помогали ему взбодриться; особенно по утрам, когда не хотелось покидать постель.
  Преодолевая себя, Денис встал и отправился на кухню. Достал из холодильника шмат сала. Отрезал от него несколько кусочков и уложил их на сковородку. Включил плиту. Теперь в ванную - чистить зубы и умываться. Брился Денис обычно с вечера.
  Когда он вернулся на кухню, в сковородке уже скворчало сало, а Высоцкий уже пел про то, "как во смутной волости - лютой злой губернии - выпадали молодцу все шипы да тернии". Денис разбил в сковородку три яйца и отправился в спальню. Заправляя кровать, он выслушал мнение Высоцкого о том, "сколь веревочка не вейся, а совьешься ты в петлю".
  "Мудрая мысль", - подумал Денис и выключил магнитофон, предпочитая завтракать в тишине.
  Он ел яичницу прямо со сковородки, аккуратно макая мякишем хлеба в растопленный жир. Подхватывал вилкой шкварку, стараясь ни о чем не думать; не "нагружать" себя мыслями, способными отвлечь от ежедневного утреннего ритуала подъема на работу. Тщательного и продуманного, как технология производственного процесса, как алгоритм электронно-вычислительной машины, именуемой в последнее время модным словом "компьютер".
  Когда Денис вышел из дома и дошел до остановки, то оставалось еще пять минут до прибытия автобуса-экспресса, следующего в аэропорт. Такой запас времени Денис называл "ефрейторским зазором". Данное выражение он впервые услышал еще в детстве от отца-офицера. А потом во время учебы в институте, при прохождении военных сборов.
  Автобус прибыл без опоздания. Сидячего места в салоне, конечно же, не оказалось - час пик. Но Дениса это не очень-то расстроило. Ему было о чем подумать, а когда голова занята мыслями, то кажется, что и время в пути проходит быстрее. Денис постарался встать поудобнее и задумался.
   "Что же это все-таки было? - задал он вопрос сам себе. - И зачем ей все это надо?"
  В субботу Денис собирался на стадион, но в последний момент, посмотрев на хмурящееся небо, передумал. Остался дома и смотрел футбол по телевизору. Время от времени доставал из холодильника очередную бутылку "Шахтерского пива", выпускавшегося местным пивоваренным заводом. Закусывал какой-то вяленой рыбной мелочью. Игрой он в целом остался доволен. Победили все-таки. Дождь так и не начался.
  Когда смолкли последние звуки "Футбольного марша", раздался звонок. Денис никого не ждал. Недоумевая, кто бы это мог быть, родители или соседи, он подошел к двери и спросил: "Кто?" В ответ услышал: "Свои!" Голос знакомый, но так сразу и не вспомнишь.
  Денис удивленно подумал, что это за "свои" тут объявились, но дверь открыл. На пороге стояла парочка - его бывшие одноклассники Ольга и Вячеслав, именуемый всеми знакомыми просто "Славиком".
  "Почему они вместе? - подумал Денис, еще сильнее удивившись. - Ольга, как я слышал, развелась и сейчас в поиске. Ну, а Славик-то всегда утверждал, что холостяком родился, холостяком помрет".
  - Здорово, дружище! - поприветствовал его Славик, после чего стал долго трясти ему руку, словно стараясь оторвать. - Не ожидал нашего появления? Не рад?
  - Не ожидал, - признался Денис, освобождая ладонь из крепкого рукопожатия. - Но рад. Проходите.
  - У тебя дома разуваются? - спросил Славик.
  - Конечно, - ответил Денис и добавил. - Это вам не заграничное кино.
  Они прошли в гостиную.
  - А вы могли бы меня и не застать дома, - сказал Денис. - Если бы я не испугался дождя и отправился на стадион.
  - А ты стал поклонником футбола? - недоверчиво спросил Славик.
  - А чему ты удивляешься? - в свою очередь спросил Денис. - А ведь мы с тобой когда-то вместе на футбол ходили. Ни одного матча старались не пропустить.
  - Когда это было, - произнес Славик и вздохнул, как будто и в самом деле прошло ни несколько лет, а несколько десятилетий. - И как игра? "Кайрат", как всегда, проиграл?
  - Обижаешь, - ответил Денис.
  - Неужели выиграл? - удивленно спросил Славик. - Какое редкое событие. Почти, как солнечное затмение.
  - Ну, это ты зря, - возразил Денис. - "Кайрат" иной раз может и фаворитов наказать.
  Пока мужчины говорили о футболе Ольга бросала свой загадочный взгляд то на одного из них, то на другого, то на обстановку в квартире. Ей уже доводилось здесь бывать. Внимание Ольги привлек, стоящий у дивана журнальный столик, заставленный пустыми пивными бутылками и двумя тарелками. Одна с вяленой рыбешкой, другая - с костями и чешуей.
  - Так вот как ты отмечаешь победу любимой команды! - воскликнула Ольга не то с удивлением, не то с укоризной.
  - Да уж, - неопределенно произнес Денис. - Как умеем, так и отмечаем.
  - А пиво еще осталось? - спросил Славик.
  - Одна бутылка, - ответил Денис. - Могу угостить. Будешь?
  - Странный вопрос! - ответил Славик и вымолвил с кавказским акцентом. - Как говорил один грузин из анекдота: "Канэшна буду!"
  - Что за анекдот? - спросил Денис.
  - Едет грузин с немкой в одном купе, - начал рассказывать Славик. - Смотрят друг на друга голодными глазами. Немка, чтобы разговор завязать, спрашивает: "Sprechen Sie deutsch?" Грузин с восторгом: "Канэшна буду!"
  Протянутую ему бутылку пива Славик без всякой "открывалки" откупорил голыми руками.
  "Железные у него пальцы! - с удивлением подумал Денис, вспомнив крепкое рукопожатие. - А с виду и не скажешь".
  Прямо из горлышка Славик сделал хороший глоток пива, опустошивший бутылку наполовину. После этого поднял правую руку со сжатым кулаком в знак приветствия и произнес на выдохе.
  - "Кайрат" - чемпион!
  Денис со Славиком уселись на диване. Ольга же расположилась в кресле напротив, слегка приоткрыв красивые колени.
  "Жалко, что прошла мода на мини-юбки", - подумал Денис.
  Славик посмотрел на бутылочную этикетку и прочел: "Шахтерское".
  - Странное название для пива в городе, где никогда не было шахтеров, - сказал он.
  - Но могут и появиться, - возразил ему Денис.
  - Откуда и зачем? - с усмешкой спросил Славик. - Ты думаешь, здесь когда-нибудь найдут каменный уголь или железную руду? Не найдут. Это я тебе, как геолог отвечаю.
  - Слышал, метро хотят у нас в городе строить? - в свою очередь спросил Денис. - Начнут строить метро - появятся и шахтеры-метростроевцы.
  - Хотят - это еще не значит, что начнут, - возразил Славик. - Если все-таки и начнут, то лет через десять. Не раньше. Пока проект подготовят, пока утвердят. Пока все подготовительные работы на поверхности закончат. Как раз десять лет пройдет.
   - Так долго? - не поверил Денис.
  - А ты что думал? - удивленно спросил Славик. - Нагнали толпу с кирками и лопатами и начали рыть тоннель? Не такое это простое дело метро строить. Это я тебе, как горный инженер говорю.
  - Так я не пойму, ты геолог или горный инженер? - спросил Денис.
  - Я - горный инженер-геолог, - с достоинством ответил Славик.
  Пока они разговаривали, Ольга, молча из кресла, наблюдала за ними. Стройная, светловолосая, умело скрывающая свой бурный темперамент под неприступной северной внешностью.
  Славик допил пиво.
  - Как это не печально, - сказал он, закусывая мелкой рыбешкой, - но я должен вас покинуть.
  - Почему? - удивленно спросил Денис.
  А Ольга, похоже, совсем не удивилась и никак не отреагировала.
  - Я должен найти телефон-автомат и позвонить, - объяснил Славик.
  - Зачем куда-то идти, что-то искать? - спросил Денис. - Позвони от меня.
  - Нет, не могу, - возразил Славик.
  - Почему? - еще сильнее удивился Денис и, догадавшись, спросил. - Разговор не для посторонних ушей?
  - Да, - подтвердил Славик. - Тут затронута честь женщины, и я не могу звонить отсюда, даже зная, что вы не будете подслушивать.
  - Ну, раз так, - посоветовал ему Денис, - тогда иди, ищи телефон-автомат.
  И Славик ушел. Денис проводил его до двери и возвратился в комнату.
  - Он не вернется, - спокойно и уверенно сказала Ольга.
  - Откуда ты знаешь? - спросил Денис.
  - Я его об этом попросила.
  Денис удивился.
  - О чем попросила?
  - Прийти вдвоем к тебе. А потом, чтобы он ушел один.
  - А зачем надо было приходить вдвоем? - спросил Денис. - Ты не могла прийти одна?
  - Не хотела попасть в глупое положение, - объяснила Ольга. - Вдруг ты был бы не один.
  - А перед ним ты не боялась попасть в глупое положение?
  - Нет. Я ему сказала, что ты меня домой проводишь.
  - И ты думаешь, он в это поверил?
  Ольга усмехнулась.
  - Это его проблемы. Меня не волнует, поверил он или нет.
  - Но ты ведь пришла не для того, чтобы я тебя провожал? - чуть дрогнувшим голосом спросил Денис.
  - Конечно, нет, - ответила Ольга и, улыбнувшись, добавила. - Глупый какой.
  Они еще немного поговорили.
  - А где родители? - спросила Ольга.
  - Домик купили на Пятилетке, - ответил Денис и пояснил. - Есть такой поселок возле вокзала Алма-Ата-Первая, сразу за железной дорогой. Говорят, когда-то был бандитский район. Ссыльные, вербованные, отсидевшие. Прямо Техас. Сейчас вроде спокойно.
  - Ну и что они в этом Техасе забыли? - удивленно спросила Ольга.
  - Отца на полковничьей пенсии к земле потянуло. Я, говорит, в жизни много выкопал окопов и могил. Теперь хочет в грядках покопаться.
  - Он у тебя фронтовик?
  - Да, - ответил Денис. - Самый конец войны застал. Ранен был в Берлине.
  - А квартира как же? - спросила Ольга.
  - Квартира на отце записана. Он ведь ее получил, как военный пенсионер. А дом на Пятилетке на мать куплен.
  - А сестра твоя где?
  - С мужем по гарнизонам мотается, как и положено офицерской жене. Сейчас где-то на Дальнем Востоке. Название сразу и не выговоришь.
  А потом они легли в постель. Без суеты, спокойно, словно супруги, прожившие в законном браке несколько лет.
  Проснулись когда солнце уже вовсю светило в окно. Позавтракали чаем и бутербродами. После бурной ночи у обоих прорезался зверский аппетит. После завтрака снова легли в постель.
  - Что это было? - спросил Денис.
  - Что именно? - в ответ спросила Ольга, делая вид, что не понимает, о чем он спрашивает.
  - То, что было этой ночью, - уточнил он и, сделав паузу, напомнил. - И то, что было тогда, перед твоей свадьбой, когда я приезжал на каникулы.
  Ольга ответила не сразу. Она молчала, словно собираясь с мыслями. Денис ее не торопил.
  - У тебя бывает так? - наконец заговорила она. - Есть знакомая женщина, которая тебе нравится, но ты знаешь, что никогда не женишься на ней. Нет, не в силу каких-то непреодолимых обстоятельств, а просто ты понимаешь, что она не та женщина, на которой ты хотел бы жениться. Но ты всегда готов переспать с ней и если представится случай, то не упустишь. Бывает такое?
  Денис задумался и ответил, что бывает.
  - Вот и у меня бывает, - сказала Ольга. - Тянет меня к тебе.
  - Но замуж за меня ты не собираешься? - спросил он.
  - Нет! - со смехом ответила она. - Я даже на секунду не могу представить тебя в качестве моего мужа. Ты не обижаешься?
  - Нет, не обижаюсь, - успокоил ее Денис и добавил. - Я обижался тогда пять лет назад, когда ты переспала со мной, а через несколько дней вышла замуж за другого. Но потом это прошло.
  - Вот уж не думала, что тебя это так расстроило, - удивленно произнесла Ольга. - Мне казалось, ты был рад "наставить рога" моему будущему, а теперь уже бывшему супругу.
  Они помолчали, размышляя об услышанном.
  - Ты хочешь быть моей любовницей? - спросил Денис.
  - Нет, не хочу, - ответила Ольга и объяснила. - Жена, любовница. Есть в этом какое-то постоянство, какая-то обязательность. Мне бы хватило редких страстных встреч. Таких, как сегодня.
  - Таких встреч, которые бы не мешали твоей остальной личной жизни? - спросил Денис. - Я правильно угадал?
  Вместо ответа она прильнула к нему и попросила выкинуть дурные мысли из головы...
  Ольга откинулась на подушку.
  - А ты стал более опытным, - со знанием дела произнесла она.
  - Ты тоже, - отозвался в ответ Денис.
  - Чувствуется навык, - рассуждала Ольга, продолжая развивать эту щекотливую тему. - Наверное, твоя бывшая жена еще та постельная умелица. Кто она была такая? Тоже по распределению туда попала?
  - Нет, - ответил Денис. - Обыкновенная местная девушка. Медсестра из аэродромного медпункта.
  - И тебе хватило три года, чтобы жениться на ней и развестись? - спросила Ольга и сделала вывод. - Ты, как я погляжу, человек быстрый и решительный. Не ожидала от тебя.
  - Я, если честно, сам от себя такого не ожидал, - признался он и произнес. - Но три года - большой срок.
  - Из-за чего хоть развелись? - спросила она. - Какая причина для развода? Не сошлись характерами? Ты не исполнял супружеский долг? Или она совершенствовала постельное умение не только с тобой?
  Вместо ответа Денис произнес, что ему неприятно об этом вспоминать.
  - И я ведь у тебя не спрашиваю, почему ты развелась со своим мужем, - сказал он.
  - Я могу рассказать, - с готовностью отозвалась Ольга.
  - Не стоит, - сказал Денис, не имевший особого желания слушать жалобы на ее бывшего мужа.
  - Не хочешь, чтобы я "нагружала" тебя своими проблемами? - спросила она с усмешкой. - Пусть будет так. Я не настаиваю.
  Но все же легкая обида в ее голосе прозвучала. Они опять помолчали.
  - В холодные края больше не собираешься? - поинтересовалась Ольга.
  - Не знаю, - ответил Денис. - Если до весны не получится на "борт" устроиться, то, наверное, переведусь куда-нибудь.
  - Чего тебе дома не сидится?
  - Я вообще-то бортинженер, - объяснил он. - А здесь работаю мастером участка в сборочном цехе. Я что, для этого институт заканчивал? Тут и техникума хватило бы. Ну, может быть стану начальником цеха. Ненадолго.
  - Почему ненадолго? - удивилась она.
  - Должность такая, - ответил Денис и пояснил. - Все им недовольны. И начальство, и работяги. Вот и тасуют постоянно, как колоду карт. То одного назначат, то другого.
  - А почему недовольны?
  - Начальство недовольно, потому что нет нормальной ритмичной работы. Когда нет простоев в начале месяца и сверхурочных в конце. А как этого добьешься, если смежники наши такие же советские люди и у них такие же проблемы. А работягам эта "штурмовщина" надоела до смерти. А кто виноват? Конечно начальник цеха. Он для них самое высокое начальство, с которым они общаются каждый день. Ведь не директор их уговаривает выйти в субботу поработать.
  Ольга, молча, выслушала этот монолог и спросила.
  - А у тебя кто в подчинении, мужчины или женщины?
  - И мужчины, и женщины.
  - А среди женщин есть молодые и красивые?
  - Есть, - ответил Денис и вспомнил Нину Кондратьеву. - А что?
  - Ничего, - ответила Ольга, - просто интересно.
  Она не стала дальше развивать эту тему, хотя и уловила легкую тень смущения на лице у Дениса. И сделала вывод, что неспроста.
  Ольга посмотрела на будильник и засобиралась уходить. Денис попытался ее остановить.
  - Куда ты торопишься? - уговаривал он. - Побудь еще.
  - Хорошего понемножку, - возражала она, назидательным тоном. - Погостили, пора и честь знать.
  Уже прощаясь у дверей, Денис спросил у нее, когда они снова увидятся.
  - Боюсь, что нескоро, - ответила она и повторила. - Очень нескоро.
  - Почему? - удивленно спросил Денис.
  - Я пока не хочу об этом говорить, - ответила Ольга и добавила. - Потом узнаешь.
  - Ну, а все-таки? - настойчиво спросил он.
  - Денис, не будь занудой, - попросила она. - Узнаешь. Всему свое время.
  И одарила его на прощанье таким поцелуем, таким шальным огнем полыхнули глаза, что хоть хватай ее в охапку и неси обратно в постель. Но через секунду Ольга уже выскочила за дверь, и Денис услышал, как торопливо застучали по ступенькам ее каблучки...
  "Так я от нее ничего не узнал, - думал Денис, стоя в автобусе. - Ладно. Придет время, узнаю".
  Его размышления прервал голос водителя.
  "Следующая остановка конечная - Аэропорт".
  
  IV
  
  Экзамен на первый разряд Олег, как и предсказывал Сергей, сдал без особых трудностей. В отличие от заводоуправления здесь не надо было тянуть билеты, а предстояло просто отвечать на вопросы, заданные членами комиссии. Вопросы оказались несложными, а присутствовавший на экзамене мастер Коновалов подтвердил, что с практической работой ученик слесаря-сборщика Суханов справляется вполне.
  - Поздравляю тебя, Олег, с твоим первым рабочим разрядом, - проникновенным голосом произнес начальник участка и, чтобы подчеркнуть важность момента, пожал руку. - В дальнейшем у тебя будут другие разряды, более высокие. Возможно, сменишь профессию. Что же в жизни всякое бывает. А пока у Андрея Федоровича есть к тебе деловое предложение.
  Мастер, чтобы обосновать свое предложение, начал издалека, со вступительного слова.
  - Олег, так как ты с этого дня уже не ученик, а полноправный член бригады, хоть и с первым разрядом, то ты тоже должен быть заинтересован в том, как работает бригада. И сколько денег зарабатывается в общий бригадный котел. И, как выполняется план, от которого зависят и премия, и "прогрессивка". Согласен?
  Олег не стал возражать.
  - Естественно, - ответил он, хотя "прелюдия" начала вызывать у него опасения.
  Мастер перешел к делу.
  - Так как тебе нет восемнадцати лет, ты у нас работаешь по семь часов вместо восьми. Ты заканчиваешь смену на час раньше. Кого-то приходится отрывать от дела, чтобы закончить твою работу. Мы предлагаем тебе работать по восемь часов. Паренек ты крепкий, справишься.
  Олег, с того времени, как начал работать на заводе, стал постепенно уяснять систему оплаты. Из разговоров в столовой, в курилке, в раздевалке, в "общаге".
  - Но вы мне в табеле "семерку" будете проводить вместо "восьмерки"? - спросил он. - Раз мне нет восемнадцати лет. Получается, что я этот час буду даром отрабатывать?
  Начальник и мастер переглянулись. Умные все стали. На мякине никого не проведешь.
  - Мы тебе компенсируем переработку, - сказал начальник.
  - Как? - спросил Олег.
  - Отгулами в начале месяца, - ответил начальник. - Ты будешь отдыхать, а мы тебе смены ставить.
  Олег поинтересовался, сколько отгулов у него будет.
  - За сентябрь один, - ответил начальник и пояснил. - Тут уже полмесяца осталось. А в дальнейшем за каждый месяц - два.
  - Может три? - спросил Олег, делая встречное предложение.
  - Не борзей, - сказал начальник. - Только два. Согласен?
  Олег охотно согласился. Он и раньше прихватывал после четырех часов минут десять-пятнадцать, а то и полчаса. Так что перспектива работать на час больше его не пугала. Зато два отгула каждый месяц!
  
  Вторая половина месяца выдалась напряженной, но все-таки обошлось без сверхурочных работ. В первый день октября Олег по совету мастера взял отгул.
  - Бери сразу, - сказал Андрей Федорович. - В начале месяца, как всегда, простои будут. А то потом не получится.
  Олег так и сделал. В понедельник 1-го октября он спросонок слышал, как Сергей собирался на работу. Сам же Олег провалялся в постели, чуть ли не до обеда. Почти, как в субботу, только общежитие в этот день было безлюдным. Сходил в заводскую столовую, выбрав время, чтобы не угодить в обеденный перерыв на заводе. Вернувшись в общежитие, повалялся с книжкой на кровати, посидел у телевизора. День как-то незаметно прошел. В шестом часу вечера вернулся Сергей с завода.
  - Как отгулял? - спросил он. - В "общаге", поди, просидел? Надо было в город съездить, в кино сходить на какой-нибудь новый фильм. В будние дни билеты дешевле.
  Олег только руками развел.
  - Надо было, - сказал он. - Да вот только разоспался с утра, а потом уже неохота стало.
  Наступил день получки. Некоторые считали, что называть "получкой" деньги, заработанные за месяц, неправильно. Есть ведь достойное название - "заработная плата". Но многие с ними были не согласны. Тот же Сергей Авдеев.
  - Заработная плата - это то, что ты зарабатываешь за месяц, - утверждал он. - А то, что осталось к выдаче на руки, после вычета налогов и аванса - это и есть получка. И по-другому ее никак не назовешь.
  До обеда в цех принесли и раздали расчетные книжки. Олег заглянул в свою "рассчетку", мало что понял и в обеденный перерыв обратился за разъяснениями к "планеристу" Евгению Решетникову. Он был старше Олега на три года, но за серьезность характера все в цехе шутя, звали его "дядей Женей".
  - Давай посмотрим, - сказал Евгений и поправил очки.
  Слабое зрение послужило причиной того, что "дядю Женю" не призвали в армию.
  - Итак, за полмесяца тебе заплатили тридцать рублей, как ученику, - комментировал он записи в расчетной книжке. - Еще за полмесяца сдельно по первому разряду еще пятьдесят. На эти пятьдесят начислена премия - двадцать рублей. Все вместе: сто рублей. Ты брал аванс - сорок рублей. Итого: к выплате шестьдесят рублей. Подоходный налог с тебя в этом месяце не взяли, потому что он с предыдущего месяца начисляется. А у тебя в том месяце было шестьдесят рублей ученических. А если заработок меньше чем сто рублей, то подоходный не удерживается.
  - А за целый месяц по первому разряду у меня, сколько будет выходить? - спросил Олег.
  "Дядя Женя" быстро прикинул в уме и сказал, что рублей сто сорок.
  - А получку всегда пятого числа выдают? - спросил Олег.
  - Обычно пятого, - ответил "дядя Женя" и добавил. - Но могут и на день-другой раньше дать. Или на день-другой позже. В зависимости от обстоятельств.
  - Каких таких обстоятельств? - поинтересовался Олег.
  - Ну, чтобы день получки с пятницей совпал, как сегодня, например.
  И, увидев непонимающий взгляд Олега, "дядя Женя" пояснил.
  - Чтобы у некоторых на следующий день руки с похмелья не тряслись.
  "Дядя Женя" помолчал, потом вспомнил что-то и стал рассказывать.
  - Я помню, книгу читал одного американского писателя про завод в Детройте. Ну, там, где в Америке автомобили делают. Так вот у них оплата понедельная и получку выдают всегда по четвергам. А в пятницу одни с похмелья брак гонят, а другие вообще на работу хрен забивают.
  - И не боятся, что уволят? - удивленно спросил Олег.
  - Да у них там на этих заводах "текучка" страшная. Особенно на конвейере. Что толку? Одного уволишь, а другого такого же придется брать. Так его еще учить надо.
  - Ну, а почему бы им не выдавать получку по пятницам? - рассудительно спросил Олег. - Не перенять, так сказать, наш опыт.
  - Не знаю. Бестолковые, наверное.
  - Ну, ты сказал - бестолковые, - недоверчиво произнес Олег. - То-то мы их "бестолковых" столько лет догоняем, и догнать не можем.
  - Да, мы бы их, если бы хотели, то давно бы уже догнали и перегнали. А вот не хотим мы их перегонять.
  - Почему? - спросил Олег, чувствуя какой-то подвох.
  И "дядя Женя" ответил ему известной антисоветской шуткой.
  - А потому что, когда мы их обгоним, они нашу голую задницу увидят.
  
  С конца сентября зарядили дожди, но суббота 6 октября выдалась погожей. Сергей решил вырваться в город. Мысль эта пришла ему в голову совершенно случайно, когда он неожиданно для себя проснулся в субботу спозаранок. Для Сергея поездки в город, хотя бы раз в месяц, а желательно еще чаще, стали такой же необходимостью, как еженедельное посещение бани. Он искренне не понимал обитателей общежития, у которых вся жизнь сводилась к треугольнику - завод, "общага" и раз в неделю вылазка в местный ДК - в кино или на танцы. Словно живешь не на окраине города с миллионным населением, а на богом забытой станции в бескрайней казахской степи. Пребывание в течение нескольких часов в городской суете заряжало его энергией и оптимизмом, примиряя его с размеренным ритмом жизни рабочего поселка.
  Олег еще спал, а Сергей уже напился чаю, собрался и вышел из комнаты. На выходе поприветствовал вахтершу. Выйдя на улицу, Сергей поймал себя на мысли, что он, с десяти лет, живший то в интернате, то в "общаге", то в казарме, то снова в "общаге", считал подобный образ жизни вполне нормальным, привычным и имеющим, как свои недостатки, так и свои преимущества. Надо только принимать правила игры, сложившиеся в обществе, и знать, что в чужой монастырь со своим уставом не лезут.
  В зависимости от настроения и желания Сергей мог отправиться в разные места города. Сегодня он захотел побывать в парке имени 28-ми гвардейцев-панфиловцев. Добираться туда он решил на троллейбусе, следующем по маршруту "Аэропорт - ЦКР", что означало "Центральный колхозный рынок", также именуемый горожанами "Зеленым базаром". А от рынка до парка рукой подать.
  Троллейбуса не пришлось долго ждать. Сергей прошел в салон, где даже нашлось свободное сидячее место. Наблюдая улицы по маршруту движения троллейбуса, он поначалу удивлялся, что те празднично украшены флагами и транспарантами. Но потом Сергей вспомнил, что завтра 7-е октября - День Конституции. Еще три года назад, до того, как его призвали в армию, этот праздник отмечали 5-го декабря. Но, пока Сергей выполнял свой священный долг, Верховный Совет СССР на смену "сталинской конституции" принял "конституцию развитого социализма". И праздник соответственно перенесли.
  От конечной остановки троллейбуса надо было пройти с полкилометра вверх мимо "Зеленого базара" до парка. Вверх, в прямом смысле этого слова. Чем ближе к горам, тем заметнее становился уклон городских улиц.
  Вход в парк "охраняли", установленные на постаменты, две пушки "ЗиС-3", знакомые даже не воевавшим поколениям по кинофильмам "Освобождение" и "Горячий снег". Дойдя до бывшего кафедрального собора, а ныне краеведческого музея, находившегося в самом центре парка, Сергей остановился. Задрав голову, он смотрел вверх. Еще несколько лет крест над главным куполом стоял скособочившись. Его покривило еще до революции во время землетрясения 1911 года. Сам же собор - творение архитектора Зенкова - выдержал удар подземной стихии. Во время недавней реставрации крест поправили, и теперь он стоял ровно.
  Неподалеку от Сергея стояли двое мужчин, интеллигентного вида, и разговаривали.
  - Говорят, что это самое высокое деревянное здание в мире? - спрашивал один.
  - Вполне возможно, - отвечал другой. - Во всяком случае, он намного выше знаменитых Кижей.
  - Но собор Василия Блаженного выше?
  - Выше, но не намного. Метров на десять. К тому же он каменный.
   - А, правда, что этот собор без единого гвоздя построен?
  - Нет, это легенда. Такая громадина - не деревенская изба. Так что железа тут хватает. И гвозди, и скобы, и стяжные болты.
  По аллеям парка Сергей вышел к монументу 28-ми гвардейцам-панфиловцам. Замерли в едином порыве бронзовые защитники столицы. Горел Вечный огонь. Стоял почетный караул из школьников в парадной пионерской форме. Школы Алма-Аты поочередно присылали своих учащихся для вахты памяти у Вечного огня.
  Монумент открыли в 1975 году - к тридцатилетию Победы. Сергей тогда уже учился в Ташкенте. И странное дело. Он переходивший на службе в караулы бессчетно, стоявший даже на посту No1 у Боевого Знамени полка, завидовал этим школьником, что не довелось ему в детстве стоять здесь, пусть даже и с ненастоящим автоматом.
  Сергей бродил по аллеям парка. Здесь многое напоминало о прошлом. Где-то тут был кукольный театр. Сергей ходил на спектакль вместе с матерью, когда та приезжала за ним, чтобы отвезти его к деду на каникулы. А на улице, примыкающей к парку с южной стороны, находилась картинная галерея, куда их водили из школы-интерната на экскурсию. Сейчас уже не было здесь ни театра кукол, ни галереи. Для них нашли другие здания.
  "Что-то тебя на воспоминания потянуло? - задал вопрос сам себе Сергей. - С чего бы это? Жить надо настоящим. А как жить? В армии все было просто. Как думалось? Главное отслужить, а дальше все будет хорошо, просто распрекрасно. И что теперь делать? К чему стремиться? Быть привязанным к этому заводу, как родители к своему ремонтному поезду, а дед - к своему полустанку?"
  Сергей чувствовал какой-то душевный разлад, понимал, что его нынешнее возвращение в Алма-Ату после службы в армии не похоже на то, когда он вернулся после учебы в Ташкенте. Тогда Сергей гордый тем, что получил специальность и стал настоящим рабочим, навестил свой интернат, где его многие помнили, а некоторые даже смотрели с восхищением. А сейчас что? Ну, похлопали по плечу: "Отслужил? Молодец!" И все? Собирай тяги и качалки до самой пенсии? А где же та распрекрасная жизнь?
  В парке появились первые новобрачные, приехавшие возложить цветы к Вечному огню.
  "Сегодня же суббота - день бракосочетаний, - вспомнил Сергей и неожиданно подумал. - Может тоже жениться?"
  Мимо него по аллее прошла симпатичная девушка. Сергею показалось, что она ему улыбнулась.
  "А слабо догнать ее, завязать разговор и познакомиться? - спросил сам себя Сергей. - Она ведь тоже на тебя как-то по-особому поглядела".
  Но догонять, все-таки не стал.
  "Может быть, права Иринка-обойщица? - подумал Сергей. - Может быть, мне действительно просто бабу надо?"
  И стал размышлять о том, с кем бы он мог завести роман.
  "Ну, не с Иринкой же? Хотя она вроде бы не против. Но, как она себе это представляет? Бегала в "общагу" сначала к одному, потом - к другому. Ничего себе рокировка. Иринке видать все равно с кем свою дырку тереть, а мне с ее хахалем отношения выяснять. Ни к чему мне такое удовольствие. С кем еще? С Зойкой? С ней только всерьез. Нас и так, все вахтерши считают потенциальными женихом и невестой".
  От таких мыслей голова шла кругом.
  "Пойду я лучше в кино", - решил Сергей и направился в расположенный неподалеку кинотеатр "Алатау".
  
  V
  
  Прошел месяц и наступил еще один праздник. Как писали в школьной "Родной речи": "День седьмого ноября - красный день календаря".
  Вечером, накануне праздника Сергей спросил Олега, пойдет ли он на праздничную демонстрацию. Тот в ответ пожал плечами и ответил, что хотел бы отоспаться.
  - Так ведь рано вставать не надо, - сказал Сергей. - К половине десятого у заводской проходной надо быть. Служебный автобус там будет ждать. Так что успеешь выспаться.
  Утром, когда завтракали, Сергей рассказывал Олегу, что вот на "гражданке" праздник - это праздник. А в армии он, что для солдата, что для офицера, как свадьба для лошади - вся в лентах и пене.
  - А почему? - удивленно спросил Олег, еще не знакомый с армейской службой.
  Сергей снисходительно усмехнулся.
  - Возьмем, к примеру, обычный выходной, - начал объяснять он. - Офицеры - в городке. Кроме тех, кто дежурит. Остальные отдыхают каждый по-своему. Кто-то пиво пьет, кто-то - водку. Кто-то со своей законной супругой под ручку гуляет. Кто-то с чужой женой под одеялом двоеборьем занимается. Офицерские жены - это я тебе скажу еще та категория женщин. Ну да ладно не об этом разговор. Солдаты, те, кому повезло, в увольнении. Кому не повезло, в казарме отдыхают. Если конечно срочных работ нет.
  - А что, в выходные тоже могут срочные работы быть? - удивленно спросил Олег.
  - В армии срочные работы могут возникнуть в любой день и в любое время суток, - назидательно произнес Сергей и продолжил рассказ. - И возьмем праздник. К примеру, то же седьмое ноября. Офицеры целый день в части. Солдатам тоже покоя нет. С утра после завтрака построение. Зачитывают праздничный приказ министра обороны. Затем команда: "К торжественному маршу!" и мимо "отцов-командиров" строевым шагом. "Равнение направо!" Но это только начало. Какой же праздник без спортивного праздника. Как будто в будние дни физической подготовки не хватает. Идешь на обед. Задница в мыле, язык на плече. После обеда полчаса отдыха - это святое. Никаких занятий и мероприятий. Потом еще одна беда на нашу голову - конкурс солдатской песни.
  Олег снова удивился.
  - А тут-то что плохого?
  - Если думаешь, это значит, что сидишь ты в клубе, а на сцене поет и пляшет полковая самодеятельность, либо в казарме слушаешь песни под гитару, то глубоко заблуждаешься. Это снова по плацу строевым, но уже с песней. И когда вечером тебя поведут в клуб смотреть какой-нибудь старый кинофильм, то проспишь ты эти полтора часа за милую душу.
  Сергей посмотрел на часы.
  - Что-то заболтались мы с тобой, - произнес он.
  По пути на завод Сергей и Олег обогнали парочку - Зою и ее соседку Раю. На фоне рыжеватой невзрачной Раи красивая брюнетка Зоя смотрелась еще более эффектно.
  - Привет девчонки! - поздоровался Сергей.
  - Тоже на праздник? - спросил Олег.
  - Конечно, - отозвалась Зоя, приветливо глядя на них обоих. - Чем мы хуже вас?
  - Ничем! - воскликнул Сергей. - Наоборот - вы украшение нашего завода.
  У Зои на смуглых щеках румянец полыхнул от комплимента. Рая скептически хмыкнула. Подружки шли не спеша, поэтому парни обогнали их, чтобы не мешать девичьему разговору.
  - Красивая эта Зойка! - с восхищением произнес Олег и спросил. - А у нее есть кто-нибудь? Жених или просто парень?
  - Да вроде бы никого, - ответил Сергей.
  Олег даже остановился от удивления.
  - Как так? У такой красотки и никого? Не может быть.
  - Почему не может? - усмехнувшись, спросил Сергей. - У тебя и у меня тоже никого нет.
  Олег только руками развел.
  - Слушай, Сергей, а женись на Зойке, - вдруг неожиданно сказал он. - Ты только глянь, как она на тебя смотрит.
  "Еще один сват нашелся, - с усмешкой подумал Сергей. - Да три года назад, еще до армии, она на меня вообще никакого внимания не обращала".
  Но вслух сказал совсем другое.
  - Жениться не напасть, - вспомнил он известную пословицу, - да как бы женатому не пропасть.
  - Я серьезно, - произнес Олег.
  - И я серьезно, - сказал Сергей и спросил. - Как я могу задумываться о женитьбе, если я не уверен, что буду работать на этом заводе через год?
  Олег даже не нашел, что сказать в ответ. Так они и шли, молча, размышляя каждый о своем.
  Возле заводской проходной народу собралось меньше, чем ожидал увидеть Олег. В служебном автобусе даже сидячих мест на всех хватило.
  - А парад сегодня будет? - спросил Олег, сидя рядом с Сергеем.
  - Конечно, - подтвердил тот. - Тем более ведь Алма-Ата - центр Среднеазиатского военного округа. А сразу после парада демонстрация.
  - Хорошо бы парад своими глазами поглядеть, - произнес Олег, - а не по телевизору.
  - А вот знаешь, - стал вспоминать Сергей. - Я до армии седьмого ноября ездил на Красногвардейский тракт, тут недалеко от аэропорта. Его еще Капальским трактом зовут.
  - Знаю, слышал про такой тракт. Он ведь в мои родные места идет, - сказал Олег и спросил. - А почему Красногвардейский тракт?
  - Его так в пределах Алма-Аты называют, - объяснил Сергей. - Потому что в Гражданскую войну по нему красные полки уходили на Семиреченский фронт против атамана Анненкова. И вот я ездил смотреть, как по этому тракту после парада вся техника назад возвращалась. Как говорят в армии, в места постоянной дислокации. И танки, и бронетранспортеры, и "катюши".
  - Здорово! - воскликнул Олег и спросил. - А почему мы туда сегодня не поехали?
  - Да я знаешь, сколько их за службу насмотрелся? - вопросом на вопрос ответил Сергей.
  - Ну, ты насмотрелся, а я-то нет! - не соглашался Олег.
  - Увидишь еще, - успокоил его Сергей, - какие твои годы.
  Наконец служебный автобус прибыл к месту сбора, куда уже своим ходом добирались заводчане, жившие в разных районах города. Собравшиеся сослуживцы шумно приветствовали друг друга, поздравляя с праздником.
  Бригадир Игорь Иващенко отозвал Олега в соседний двор. Там уже было несколько человек, в том числе мастер Андрей Федорович Коновалов. У него из-под расстегнутого плаща видны были награды, украшавшие выходной костюм. Олегу до этого не приходилось видеть человека с таким количеством орденов - две "Славы", две "Красных Звезды", "Отечественная Война".
  - Ну, Федорыч, - с восхищением произнес Олег, - детям и внукам буду рассказывать, с каким человеком работал.
  - Ты их еще заведи, - сказал мастер. - Сначала детей, потом внуков.
  Игорь Иващенко налил в граненый стакан около ста граммов водки и протянул Олегу.
  - Давай, за праздник!
  Олег, еще не привыкший к водке, преодолевая себя, выпил горько-сивушную жидкость. Вроде бы жив. На закуску ему дали пирожок с ливером.
  - А почему "дядя Женя" на праздник не пошел? - спросил Олег.
  - Да он не ходит никогда, - ответил Игорь. - Не пьет, не курит, на демонстрации не ходит. Как баптист какой-то. Будешь еще?
  - Нет, - ответил Олег.
  - Ладно, - сказал Игорь. - Нам больше достанется.
  - Пошли, Олег, - сказал мастер и обратился к остальным. - И вы мужики не задерживайтесь, а то начальство недовольно будет.
  Начальство тем временем выстроило заводскую колонну. Возглавлял ее грузовик, на кузове которого была смонтирована сложная конструкция, изображавшая эмблему завода. С этого же грузовика раздали знамена, транспаранты с лозунгами, портреты членов Политбюро. Олегу достался Устинов, Сергею - Косыгин.
  Грузовик с тихой скоростью двигался в сторону площади. Пешая колонна следовала за ним. Из репродукторов доносились праздничные приветствия.
  - Да здравствует героический рабочий класс страны Советов - ведущая сила строительства коммунизма!
  Через площадь прошли довольно быстро, посмотрели на Кунаева со свитой на трибуне. Потом какое-то время шагали по улицам, пока не дошли до того места где их ждал служебный автобус. Праздничные принадлежности сложили обратно в кузов грузовика. Все, кому предстояло ехать в аэропорт, в том числе и Сергей с Олегом, сели в служебный автобус. Остальные добирались по домам самостоятельно.
  Денис Касьянов, тоже участвовавший в демонстрации, но в отличие от других никуда не спешивший, оглянулся по сторонам. Все как-то быстро разошлись. В нескольких шагах от себя он увидел обойщицу Нину Кондратьеву.
  - Нина, а почему ты со всеми на служебном не уехала? - удивленно спросил Денис.
  - Не захотела, - ответила она. - Не так уж часто я выбираюсь в город из своего села, что бы так сразу уезжать.
  - А как же ты доберешься назад? - спросил Денис.
  - Как обычно, - ответила Нина. - С автовокзала на пригородном автобусе.
  - И куда ты сейчас пойдешь? - поинтересовался Денис. - По магазинам?
  - Да какие же магазины в праздник работают? - вопросом на вопрос ответила Нина и добавила. - Даже не знаю куда податься.
  "Надо было домой ехать!" - чуть не сорвалось с языка у Дениса.
  Но, увидев ее ждущий взгляд, он смутился и, неожиданно для себя, предложил.
  - Пойдем в кино.
  - Приглашаешь? - удивленно спросила Нина и, не раздумывая, согласилась. - Пошли.
  В кинотеатре, куда они пришли, имелось два кинозала. В одном из них показывали обычные кинофильмы, в другом - стерео. В "обычном" кинозале сеанс уже начался, в стереозале - еще нет.
  - А что это за фильм такой? - спросила Нина, прочитав афишу.
  - Старый фильм, - ответил Денис, - десятилетней давности.
  - А почему его в кинотеатре показывают, если он такой старый? - удивленно спросила она.
  - Потому что он стерео, - объяснил Денис. - Не так уж много у нас было снято стереофильмов.
  - Стереофильм - это, где все как бы по-настоящему? - спросила Нина и добавила. - Никогда не видела.
  - Ну, так пойдем и посмотрим, - предложил Денис и признался. - Я, честно говоря, сам тоже не видел.
  При входе в стереозал зрителям вручали специальные очки, которые после окончания сеанса забирали на выходе. Если смотреть стереофильм без очков, то изображение двоилось. А в очках создавалась иллюзия объемной картины.
  Фильм рассказывал историю из времен гражданской войны. В монастыре скрывалась белогвардейская банда. ЧК заслало туда своих агентов. К концу фильма отважные чекисты вместе с красноармейцами ликвидировали бандитское гнездо.
  После сеанса Денис проводил Нину до автобусной остановки.
  - Понравилось кино? - спросил он.
  - Да, - ответила она. - Все так необычно.
  - Фильм, конечно, средний, но песня мне понравилась, - сказал Денис и напел слова. - И кресты вышивает последняя осень по истертому золоту наших погон.
  - Тебе нравятся такие песни? - спросила Нина, не скрывая удивления.
  - Нравятся, - подтвердил Денис. - Я люблю бардов. У меня неплохая коллекция записей: Высоцкий, Визбор, Окуджава, Галич.
  - Интересно было бы послушать, - произнесла Нина невинным голосом.
  "Неужели намекает? - у Дениса промелькнула острая, как желание, мысль. - Но я вроде не давал повода?"
  Во время сеанса в кинотеатре они и в самом деле сохраняли дистанцию. Никаких попыток положить руку на руку, или на колено, или обнять за плечи. Не старшеклассники, поди.
  "А может она сама ищет повод?" - подумал Денис.
  - Пойдем ко мне в гости, - предложил он, - послушаем.
  Нина внимательно посмотрела ему в глаза.
  - Я благодарна тебе за приглашение, - церемонно произнесла она. - Но сегодня не могу им воспользоваться. Но в другой раз обязательно.
  - А может все-таки сегодня? - не теряя надежды, спросил Денис.
  - Нет, - повторила Нина, - другой раз.
  Она попрощалась и села в автобус, идущий до автовокзала.
  "Может быть, надо было ее понастойчивей уговаривать? - подумал Денис. - Но только вряд ли бы это помогло, раз она решила поломаться. Цену набивает, понятно. Если она на меня глаз положила, то это одно. А если разыгрывает, то это совсем другое. Поживем - увидим".
  Тут ему вспомнился тот сентябрьский вечер, когда Ольга осталась у него ночевать. С того дня он не видел ни ее, ни Славика. Ее, потому что пообещал не искать с ней встреч. Славика, потому что не очень хотелось его видеть.
  "От Славика все равно правды не добьешься, - думал Денис. - Он, если что и знает о ней, или промолчит, или соврет. Интересно, а с ним она тоже спала? При ее взглядах на жизнь от нее все можно ожидать".
  Наконец подошел нужный ему автобус и отвлек Дениса от навязчивых мыслей.
  
  VI
  
  Прошла неделя после праздника, началась другая. Однажды после работы Сергей задал Олегу неожиданный вопрос.
  - Какие планы на завтрашний вечер?
  - Никаких, - удивленно ответил Олег. - Ты, наверное, и сам заметил, что вечера у меня всегда свободные.
  - Тогда у меня есть к тебе маленькое, но ответственное поручение, - с кавказским акцентом произнес Сергей фразу из известного кинофильма.
  - Какое? - поинтересовался Олег.
  - Сходить со мной на проводы в армию, - ответил Сергей.
  - А кого провожают?
  - Вадима Сабурова из нашей бригады.
  - Понятно, то-то он последнее время стриженый ходил, - произнес Олег и спросил. - А ничего, что я его не слишком хорошо знаю?
  - Это неважно, - произнес Сергей и объяснил. - Он сам меня попросил тебя пригласить. Из цеха нас только двое будет. Звали Витьку Карпова, но тот сказал, что не сможет, дела неотложные. Да и район такой, что в одиночку идти неохота. Там вся округа такая - Таранчинка, Шанхай, Пятилетка, Первомайка.
  - Ты хоть там бывал? - с опасением спросил Олег. - Не заблудимся?
  Сергей его успокоил.
  - Был один раз у него на дне рождения. Туда прямой автобус из аэропорта ходит.
  На следующий день после работы, не заходя в общежитие, Олег и Сергей отправились на проводы. Автобус, на который они сели, вез их по какому-то замысловатому маршруту. Двигаясь в стороне от оживленных городских магистралей, он объезжал неизвестные Олегу предприятия.
  - Завод "Двадцать лет Октября", - объяснял Сергей. - Здесь станки выпускают.
  Следующий завод производил котельное оборудование и еще один - автотракторные прицепы. Затем проехали мимо элеватора и электротехнического завода. На каждой остановке входило и выходило немало пассажиров, то забивая автобус до отказа, то освобождая его наполовину.
  "Какой-то круговорот людей в городском транспорте", - подумал Олег.
  В вечерних сумерках промелькнул ярко освещенный железнодорожный вокзал Алма-Ата-Первая. Автобус опять свернул на очередную боковую улицу. Но вскоре приятели вышли на необходимой им остановке.
  - Куда это мы попали? - спросил Олег, провожая взглядом автобус.
  - Туда куда надо, - ответил Сергей. - Поселок кирпичного завода.
  - Это и есть кирпичный завод? - поинтересовался Олег, показывая рукой на территорию, окруженную высоким забором и освещенную прожекторами.
  - Нет, - ответил Сергей. - Это овощная база. Когда я учился в интернате, нас сюда отправляли картошку перебирать.
  - Знакомое дело, - произнес Олег. - Мне тоже в школе приходилось.
  Они шли по улице застроенной бараками. Такими одноэтажными домами на два хозяина. С крылечками на противоположных сторонах. С угольными сарайчиками. С водопроводными колонками и удобствами на улице. К счастью проезжая часть была заасфальтирована. Иначе, можно себе представить, какая непролазная грязь была бы тут весной и осенью.
  Сергей и Олег зашли в один из таких домов. Их встретила весьма интересная женщина лет сорока, как оказалось мать Вадима. Она показала, где можно снять верхнюю одежду, и затем провела их в большую комнату. Там уже в самом разгаре гомонило застолье. Как и предупреждал Вадим, молодежи не было. Всех друзей-приятелей уже призвали на службу либо еще весной, либо уже осенью. Но за столом было многолюдно. Родственники и знакомые. Как средних лет, так и пожилые. Вадим с подружкой сидел во главе стола. На фоне щуплого стриженого призывника она особенно выделялась яркой малороссийской внешностью: рано созревшей полнотой, длинными темными волосами и лицом украинской дивчины. И звали ее Оксаной.
  Мать Вадима представила гостям Сергея и Олега, как заводских товарищей сына. Им преподнесли по "штрафной" стопке. Сергей пожелал будущему воину достойно отслужить и вернуться домой вовремя - он сделал ударение на этом слове - живым и здоровым. Олег, как еще не служивший, скромно помалкивал. Они выпили. Сергей привычно, а Олег, сделав усилие.
  Их усадили между двух пожилых теток. Та, что сидела слева от Сергея, молча, подкладывала ему еду на тарелку. Та, что сидела справа от Олега, донимала его вопросами: кто такой, откуда, кто родители. Тот вежливо и невозмутимо отвечал, как будто каждый день привык к таким расспросам.
  Гости уже достаточно выпили, как говорится "приняли на грудь", и у них душа запросила песен. Одна из сидящих за столом женщин красивым грудным голосом запела старинную казачью песню о том, как на горе жнецы жнут, а под горою яром-долиною идут в поход запорожские казаки, и ведет их славный гетман Дорошенко.
  Некоторые из гостей, в том числе и Оксана - подруга Вадима, подпевали, остальные слушали. Сергей с удивлением услышал, что Олег тоже подпевает. Искоса посмотрев на него, Сергей увидел, что тот даже прищурил глаза. Наверное, от удовольствия.
  А у Олега от этой знакомой с детства песни едва не навернулись слезы. Он и глаза прищурил, чтобы сдержать их. Вот уже несколько месяцев работал Олег на заводе, никогда до этого не покидая родной дом на такой срок. И думал о том, что отпуск еще очень нескоро. А если весной призовут в армию, то неизвестно как оно вообще получится. Доведется ли погулять в своем доме на собственных проводах.
  А песня лилась и лилась. Неведомый автор переживал за молодого Сагайдачного, променявшего жинку на тютюн и люльку, и уговаривал вернуться к жене. На что самоуверенный Сагайдачный решительно отвечал, что ему с жинкой не возиться, а табак и трубка казаку в дороге пригодится.
  Протяжный мотив захватил и Сергея. Он тоже прикрыл глаза и представил степь, но не украинскую, откуда пришла эта песня, а родную прибалхашскую, начинавшуюся сразу за полустанком. С ее зимними буранами, с короткой весенней зеленой порой и красными степными маками, выжженную солнцем летнюю и унылую от дождей осеннюю. Степь, покинутую им десять лет назад и навещаемую все реже и реже.
  Когда Сергей открыл глаза, то увидел, что его внимательно разглядывает светловолосая девушка, сидящая напротив. Еще несколько минут назад ее там не было. Как оказалось, это была соседка, пришедшая с работы и заглянувшая "на огонек". Звали ее Мариной.
  Она, не ломаясь, выпила рюмку водки и стала торопливо закусывать. Чувствовалось, что она проголодалась и после работы еще не ужинала. Хотя и особого чревоугодия не проявляла. Чего не скажешь о любопытстве, с каким она смотрела на незнакомых парней. Особенно на Сергея.
  Когда уже достаточно выпили и закусили, молодежь перебралась в соседнюю комнату, где устроили танцы под магнитофон. Звучала медленная музыка. Вадим танцевал с Оксаной, Сергей - с Мариной. Олег, оставшийся без пары, сидел на диване и наблюдал за танцующими. В комнате царил полумрак, помогавший партнерам расслабиться. Но если Вадим с Оксаной танцевали довольно сдержанно, то Сергей с Мариной прижимались друг к другу все сильней и сильней, пока, наконец, не начали целоваться.
  Одна мелодия сменила другую, а Сергей с Мариной все не могли оторваться друг от друга. Вадим вышел из комнаты, а Оксана подошла к Олегу. Она слегка склонилась над ним и поинтересовалась, не скучает ли он. Олег ответил, что да, немного.
  - Тогда пригласите меня на танец, - сказала Оксана.
  - С удовольствием, - с готовностью произнес Олег, вставая с дивана.
  В танце она прильнула нему так, чтобы это не выглядело вульгарно, но позволяло почувствовать ее молодое волнующее тело.
  - А как Вадим отнесется к тому, что мы танцуем? - с опасением спросил Олег.
  Но Оксана его успокоила.
  - Не бойся, - сказала она. - Он не ревнивый.
  Разговорились. Оказалось, что Оксана тоже приезжая, учится в железнодорожном техникуме, живет в общежитии. Где, когда и при каких обстоятельствах она познакомилась с Вадимом, Олег уточнять не стал.
  Зазвучала новая мелодия, и Сергей с Олегом поменялись партнершами. Танцевать с Мариной было не менее приятно, но только она постоянно бросала взгляд в сторону другой парочки. Еще Олег узнал, что она работает поваром в столовой локомотивного депо, что впрочем, на ее стройной фигуре не отражалось.
  В это время Оксана спрашивала у Сергея, понравилась ли ему девочка.
  - Понравилась, - ответил тот и в свою очередь спросил. - А у нее есть кто-нибудь?
  - Она не замужем, - ответила Оксана. - Увивался тут вокруг нее один.
  - И где он? - спросил Сергей.
  - Уехал на заработки, - ответила Оксана и усмешкой добавила. - Обещал через год с машиной приехать.
  Появился Вадим, и все вернулось на круги своя: он - с Оксаной, Сергей - с Мариной, Олег - на диване. Но сразу после танца Вадим пригласил всех к столу. Выпить еще по стопочке и закусить. Стопочкой конечно не обошлось.
  Гости уже в большинстве своем разошлись. Марина сидела рядом с Сергеем и кормила его с руки яблоком. Потом снова продолжились танцы, только на этот раз быстрые. Пока Сергей не посмотрел на часы. Близилось уже десять часов вечера.
  - Пора нам стартовать, - сказал он. - А то через час наша "общага" закроется изнутри до самого утра и придется нам ночевать в аэропорту.
  Вадим, Оксана и Марина отправились провожать Сергея с Олегом до остановки. Впереди шла Оксана и вела под руки двух "кавалеров": с одной стороны Вадима, с другой - Олега. Позади, приотстав, шли в обнимку Сергей с Мариной.
  На остановке в ожидании автобуса прощались с Вадимом, высказывая напоследок все положенные пожелания.
  Олег и Сергей возвращались в аэропорт в полупустом автобусе.
  - Ловко ты эту Маринку "закадрил", - восхищенно сказал Олег и спросил. - О свидании договорился?
   - Конечно, - ответил Сергей и произнес с назиданием. - И ты бы мог под шумок с этой Оксанкой договориться.
  Но Олег показал себя, как человек твердых моральных устоев.
  - Ну, как так можно? - с укоризной спросил он. - Она ведь Вадика из армии ждать обещала.
  - Все равно она его не дождется, - сказал Сергей со знанием дела.
  - Почему ты так считаешь? - удивленно спросил Олег.
  - Потому что в ней зрелости на десять аттестатов, - объяснил Сергей. - Такие обычно не дожидаются.
  Какое-то время ехали молча.
  - Откуда ты такие песни знаешь? - спросил Сергей.
  - Дома пели, - ответил Олег и пояснил. - У меня же мать хохлушка.
  - В войну эвакуировались?
  - Нет. Еще при царе переселились с Украины.
  - А отец?
  - Из семиреченских казаков.
  Сергей вздохнул и сказал.
  - А я из своей родословной знаю только, что дед еще подростком подался на строительство Турксиба и потом остался работать обходчиком.
  Они успели приехать в общежитие еще до закрытия.
  
  Осень заканчивалась. Вместе с ней завершался футбольный чемпионат СССР 1979 года. "Кайрат" в последнем туре сезона принимал на своем поле киевское "Динамо". Болельщики Алма-Аты прильнули к экранам телевизоров, а самые стойкие отправились на стадион. От гостей ожидали серьезной игры. Победа не только гарантировала киевлянам "серебро", но и давала возможность претендовать на золотые медали. Правда, в том случае, если главные соперники киевских динамовцев - московский "Спартак" и донецкий "Шахтер" потерпят поражение в последнем туре. Для "Кайрата" же матч был не особо важным. О призовых местах он мог только мечтать, а вылететь из Высшей лиги ему не угрожало.
  Но вялая игра на холодном осеннем поле опрокинула все расчеты. "Кайрат" сумел забить гол - единственный в этом матче. Киевское "Динамо" лишилось надежд не только на "золото", но и на "серебро". "Спартак" в Ростове-на-Дону выиграл у местного СКА, став Чемпионом СССР. А "Шахтер" одолел на своем поле московское "Торпедо" и получил серебряные медали. Сам же "Кайрат" занял лишь 13-е место. Хорошо хоть в высшей лиге удержался.
  
  Часть вторая
  Декабрь - зимы начало
  
  I
  
  Начальник сборочного цеха на планерке был как всегда обстоятелен в рассуждениях и даже вспомнил известное библейское выражение.
  - Декабрь - это не только начало зимы, но и конец календарного года, - обратился он к собравшимся. - Пришло, так сказать, время собирать камни.
  Произнеся такие слова, начальник сделал паузу, словно давая возможность находившимся у него в кабинете инженерно-техническим работникам цеха осмыслить его слова. За столом кроме начальника сидело еще двенадцать человек: инженер цеха, старший мастер, старший контрольный мастер, пять мастеров участков и четыре контрольных мастера. Лакокрасочному участку контрольный мастер не полагался по штату. Итого вместе с начальником тринадцать человек - "чертова дюжина", но собравшиеся в кабинете особой склонностью к суевериям не страдали.
  Начальник молчал, ожидая, кто заговорит первым. Самым смелым оказался мастер участка ремонта и сборки крыльев Денис Касьянов.
  - Я так думаю, Юрий Борисович, - обратился он к начальнику, - про камни вы нам сказали не просто так, а чтобы морально нас подготовить к величине декабрьского плана. Считайте, что мы готовы. Народ желает знать. Огласите число. Сколько?
  - Сорок четыре, - ответил начальник.
  Недовольный гул пронесся над столом: вздох, мат и междометия. Но тут же стих, повинуясь поднятой руке и повышенному голосу начальника.
  - Годовой план никто не отменял! - и уже спокойным тоном объяснил. - А для выполнения годового плана заводу необходимо отремонтировать в декабре сорок четыре самолета. Ведь были месяца, когда тридцать восемь самолетов планировали. Теперь приходится нагонять.
  - Тут сорок-то собираем с авралом и сверхурочными! - в сердцах произнес кто-то из мастеров.
  - Потому что долго раскачиваемся, - произнес начальник. - В декабре будем работать без раскачек. Директор пообещал, что все цеха будет держать под личным контролем.
  Поворчав, разошлись по рабочим местам.
  Денис решил не отрывать рабочих от дела, чтобы "обрадовать" их последними новостями. Проходя вдоль поточной линии ремонта крыльев, он успел заметить брошенный на него быстрый взгляд Нины. Через мгновенье она уже работала, отвернувшись от Дениса.
  "Все-таки я ей небезразличен, - подумал он и сделал вывод. - Но, похоже, она еще не определилась. То ли со мной закрутить, то ли к мужу вернуться. А может у нее и другие варианты есть?"
  Вскоре после 7-го ноября Денис подошел к ней и поинтересовался когда же она придет к нему в гости послушать музыку. Нина сделала удивленное лицо и спросила: "А разве я собиралась?"
  Теперь пришла очередь удивляться Денису.
  - А разве нет?
  - Что-то не припоминаю, - сказала она с улыбкой. - Память-то девичья.
  В голове у Дениса вертелась фраза из репертуара друга Славика: "Девичья память - это, когда забыла, кому последний раз давала". Но он удержался, чтобы не ляпнуть ее вслух.
  - Ну, что ж бывает, - только и сказал.
  Нину с того дня, как подменили. Откровенных взглядов на мастера она больше не бросала. Лишь взглянет украдкой и отвернется.
  "Видимо, продинамила она меня, - думает Денис, - а может цену набивает. Поживем - увидим".
  Неподалеку работали Сергей Авдеев и Виктор Карпов. Сноровисто собирая управление в крыльях, они время от времени перебрасывались отдельными фразами.
  - Ходил на дискотеку с подругой в ДК железнодорожников, - рассказывал Сергей. - Приятеля встретил. Вместе в интернате учились. Еле узнал.
  - Так сильно изменился? - недоверчиво спросил Виктор. - Давно не виделись?
  - Лет шесть, - ответил Сергей.
  - Ну, тогда все может быть, - согласился Виктор и поинтересовался. - А с какой подругой ходил? С той, с которой у Вадика на проводах познакомился?
  Сергей кивнул. Виктор спросил, как у него дела с ней.
  - Нормально, - ответил Сергей. - Встречаемся.
  - Еще не "оприходовал" ее? - задал Виктор нескромный вопрос.
  - Пока еще нет, - не смущаясь, ответил Сергей. - Всему свое время.
  Билеты на дискотеку во Дворец культуры железнодорожников достала Марина. Причем, как комсомольская активистка, она получила их совершенно бесплатно в комитете комсомола локомотивного депо.
  Роман Сергея и Марины двигался в привычной для них колее. Знакомство. Первое свидание, когда посмотрели друг на друга трезвыми глазами и оценили. Оценкой, похоже, оба остались довольны. Потом сходили в кино, посидели в кафе, где ели мороженое, запивая сухим вином. Дошла очередь и до дискотеки.
  Вначале Сергей чувствовал себя в ДК непривычно. Ни одного знакомого. Зато с Мариной то и дело кто-нибудь здоровался.
  - Ты такая популярная, - в шутку сказал Сергей. - Все тебя знают. Прямо кинозвезда.
  - Скажешь тоже, - произнесла Марина. - Тут же половина наших парней, деповских. Я их всех в столовой вижу.
  "Надо ее будет на танцы в наш ДК пригласить, в аэропорт, - подумал Сергей. - Там мне привычнее будет".
  От быстрых танцев, преобладавших в репертуаре, он стал испытывать жажду. Сергей поинтересовался у Марины, есть ли буфет в этом заведении. Та ответила, что конечно имеется и вызвалась его проводить. У входа в буфет мимо них прошел высокий парень, оглянувшийся на Сергея. Тот не обратил на него никакого внимания, но тут же был остановлен возгласом.
  - Серый! Авдей! Ты ли это?
  Сергей резко повернулся на месте, как по команде "Кругом!" Высокий парень, улыбаясь, смотрел на него, раскинув руки, то ли от удивления, то ли от желания обнять. Сергей вглядывался в него, а когда все-таки узнал, тоже воскликнул.
  - Костян! Не может быть!
  Они обнялись. Сергей объяснил удивленной Марине, что это его старый друг.
  - Вместе учились в интернате, - сказал он. - А вымахал-то! Кто бы мог подумать. А был маленький, щуплый. Я слышал, тебя после училища отправили в какую-то дыру?
  - Да, было дело, - произнес Костя. - Возил руду от Текели до Сары-Озека. После армии перевелся сюда. Работаю на "железке" помощником машиниста тепловоза. А ты в аэропорту?
  - В аэропорту, - ответил Сергей и спросил. - Живешь, как и я, в "общаге"?
  - А где же еще? - вопросом на вопрос ответил Костя и, посмотрев на Марину, спросил. - Твоя подруга?
  - Моя, - подтвердил Сергей и обнял ее.
  - Ну, я так думаю, мы еще увидимся, - сказал Костя, прощаясь. - А сейчас извини, друзья ждут.
  Сергей и Марина пили лимонад, сидя за столиком.
  - Ты не поверишь, - промолвила девушка, ласково глядя Сергею в глаза, - но когда ты сказал, что я - твоя, мне было приятно.
  - Я тебе верю, - сказал он.
  Больше всего на свете ему хотелось ее поцеловать. Но он сдержался, чтобы не проявлять нежность при посторонних.
  После дискотеки, Сергей провожал Марину до дому. И как всегда они не могли нацеловаться. Хотя оба понимали, что поцелуев уже недостаточно, но пока молчаливо, словно по уговору, обходили эту тему.
  "Неужели это любовь?" - думал Сергей, возвращаясь в аэропорт в полупустом автобусе.
  Но в глубине души он сомневался. Не был до конца уверен ни в ней, ни в себе.
  "Помани тебя, какая другая красотка, - задавал вопрос сам себе, - бросил бы Маринку или нет? Кто его знает. Хотя, если бы та же Зойка поманила, то Маринку я бы на нее не променял".
  
  Олег Суханов, наблюдая за тем, как Сергей почти каждый вечер уходит на свидание, и каждый раз возвращается счастливый, испытывал к нему легкую зависть. Оставаясь вечерами один в комнате, он думал о том, что Сергей, наверное, был прав.
  "Подсуетись тогда с Оксанкой, - размышлял Олег, - то сейчас бы тоже на свидания ходил. Хотя не факт. Какая бы не была, эта самая Оксанка, не стала бы она прямо на проводах шуры-муры крутить. Тем более с человеком, которого первый раз видит. Может быть потом, со скуки. Сейчас бы ее увидеть. Но это можно устроить. Хлопотно, правда. Узнать, где находится общежитие железнодорожного техникума. А дальше дело техники. Только зачем мне это надо? При самом удачном раскладе, даже если она захочет со мной встречаться, меня весной заберут в армию. А Оксанка найдет себе другого. Я так думаю, что она вниманием парней не обделена. Стоит ли овчинка выделки? Не стоит. Вот, если бы я в нее влюбился, тогда другое дело. А так, лучше с какой-нибудь заводской девчонкой познакомиться".
  Еще Олега стало волновать в последнее время то, как стала смотреть на него Зоя. В общежитии, когда стояла и разговаривала с вахтершей, а он проходил мимо. В столовой, сидя за соседним столиком. В "комплектовке", куда Олег заходил по служебной необходимости. Причем, когда он в свою очередь глядел на нее, Зоя не отворачивалась, а лишь грустно улыбалась. Олег старался сохранять невозмутимость, но согласитесь, когда тебе еще нет восемнадцати, а на тебя долгим и внимательным взглядом смотрит красивая девушка, то это не может не затронуть тайные струны твоей души.
  "Кто же ты такая, Зоя?" - думал Олег.
  Как-то совершенно случайно он заговорил о ней с "дядей Женей". Разговор происходил в обеденный перерыв, когда прием пищи уже закончился, а вторая половина смены еще не началась. Они сидели под калорифером, гнавшим теплый воздух в цех, застуженный после перекатки готовых самолетов из ангара на заводской двор.
  - Зойка-то в один год со мной на завод пришла, - рассказывал Евгений. - Она откуда-то из области. Но из какого именно города или поселка сказать не могу. Не знаю.
  - А почему она одна? - спросил Олег, стараясь придать голосу равнодушный тон.
  Но "дядя Женя" сразу догадался, что вопрос неспроста.
  - Интересуешься? - спросил он. - Влюбился?
  - Пока нет, - усмехнувшись, ответил Олег. - А что, не советуешь?
  - Какие в этом деле могут быть советчики? Ну, а если серьезно, то был у нее в прошлом году роман с одним радистом из третьего цеха. Тот добился, чего хотел и уехал на Север.
  "Что же они все на Север уезжают? - подумал Олег, вспомнив слова Оксаны о Марине и ее бывшем друге. - Видно Север - это такое место, куда сбегают от брошенных подруг".
  - Зойка сильно переживала, психовала, но сейчас, похоже, успокоилась, - закончил свой рассказ Евгений. - Вот такая, понимаешь, любовь.
  Услышанное заставило Олега задуматься. Но из своих размышлений он так и не смог сделать определенный вывод, так как был еще слишком молод.
  
  И все-таки тот разговор с Ниной, на который уже и не надеялся Денис, состоялся. Произошел он в конце рабочего дня, когда уставший народ потянулся к проходной. В шедшей впереди него молодой стройной женщине, Денис сразу признал со спины Нину. Она шла, как будто специально замедляя шаг, так что вскоре он обогнал ее.
  - До завтра, Нина, - попрощался Денис с ней.
  - До завтра, - отозвалась она и уже вдогонку окликнула. - Денис, подожди!
  Он приостановился. Нина, ускорив шаг, догнала его.
  - Ты по-прежнему хочешь, чтобы я пришла к тебе в гости? - спросила она.
  - Конечно! - воскликнул Денис.
  - Тогда я приду к тебе на следующей неделе, - пообещала Нина. - Раньше никак не получится.
  - А в какой день придешь? - спросил он.
  - Пока точно не знаю, - ответила Нина. - Потом скажу.
  Денис вопросительно посмотрел ей в глаза.
  - А память девичья не подведет?
  - Не подведет, не беспокойся, - с улыбкой ответила она.
  И быстрым легким шагом, почти бегом, рванула вперед, оставив Дениса одного в раздумьях.
  
  II
  
  В субботу Сергей, как и собирался, пригласил Марину на дискотеку в ДК аэропорта. Марина охотно согласилась, но тут же призналась, что никогда не была в аэропорту. Это сильно удивило Сергея.
  - Неужели ты никогда и никуда не выезжала из города? - спросил он.
  - Почему не выезжала? - произнесла Марина, слегка обидевшись, и объяснила. - Выезжала, но в основном поездом или иногда междугородним автобусом. Когда вся семья, так или иначе, связана с железной дорогой, то в отпуске всем бесплатный билет на поезд положен.
  - Я это знаю, - сказал Сергей. - Сам из семьи железнодорожника.
  - Ну, а раз знаешь, - с укоризной спросила она, - то чему удивляешься?
  После примирительных поцелуев договорились встретиться в субботу, возле ее дома, минут за сорок до начала дискотеки.
  В назначенное время Сергей был "как штык" возле ее дома. Он видел Марину, мелькнувшую в освещенном окне и помахавшую ему рукой. Она не заставила себя долго ждать и вскоре вышла. Сергей заметил, что свет в доме погас во всех окошках. И в голове у него мелькнула заманчивая мысль, как хорошо было бы никуда не идти, ни на какую дискотеку, а остаться с Мариной вдвоем в ее доме. Но Сергей посчитал эту мысль неподходящей для данного конкретного случая. Раз договорились идти на танцы, значит, так тому и быть.
  - Привет! - поздоровалась Марина и спросила, подставляя губы для поцелуя. - Давно ждешь?
  - Недавно, - ответил Сергей.
  Поцеловав девушку, он все-таки не удержался и спросил, так на всякий случай.
  - А что, дома никого нет?
  - Пока нет, - уклончиво ответила она, давая понять, что лучше этот вопрос больше не задавать.
  В автобусе, с маршрутом следования до аэропорта, Марина никогда не ездила дальше вокзала Алма-Ата-Первая. Поэтому Сергею пришлось, как когда-то Олегу, объяснять ей, что это за заводы, мимо которых они проезжали. Марина удивлялась.
  - Откуда ты это знаешь? - спрашивала она. - Я здесь выросла и ничего не знаю.
  - Я вообще-то тоже не вчера приехал, - отвечал Сергей. - Я в Алма-Ате с десятилетнего возраста живу. С перерывами, правда, на ПТУ и армию.
  На дискотеке в ДК аэропорта у Сергея оказалось довольно-таки много знакомых. Ему то и дело приходилось здороваться. Причем не только с парнями, но и с девушками.
  - Ты я погляжу тут тоже популярный, - задумчиво произнесла Марина и пошутила. - Как Адриано Челентано.
  Сергей усмехнулся, услышав такое сравнение.
  Были тут, конечно же, и обитатели общежития. Сергей заметил Зою и, что особенно его удивило, Максима - парня из соседней комнаты. Тот пришел на танцы не один, а со своей замужней любовницей - Иринкой-обойщицей. Они поздоровались с Сергеем и его спутницей, а Иринка к тому же без стеснения оглядела Марину и одобрительно подмигнула ему.
  "Неужели у них так далеко зашло, что не боятся вместе на людях появляться?" - подумал Сергей.
  - А что это она меня так бесцеремонно разглядывала, - недовольно произнесла Марина и поинтересовалась. - Она твоя хорошая знакомая?
  В ее словах прозвучали ревнивые нотки.
  - С чего ты взяла? - с интересом спросил Сергей.
  - Да у нее на лице написано, что она к тебе неравнодушна, - ответила Марина, но тут же сказала. - Хотя, похоже, не к одному тебе.
  - Это ты точно заметила, - подтвердил Сергей, а сам подумал, что подруга неплохо разбирается в людях.
  Сергей с Мариной танцевали вдвоем медленные и быстрые танцы. Когда в очередной раз зазвучала медленная мелодия, к ним подошел один из парней.
  - Серега, разреши пригласить твою девушку.
  Сергей не возражал. Пока Марина танцевала с его знакомым, к нему подошла Зоя и буквально напросилась на танец. Отказать ей он не смог.
  - Тебе нравятся худенькие блондинки? - спросила Зоя, настойчиво прижимаясь к нему.
  - Не худенькие, а стройные, - поправил Сергей.
  Он старался держать ее на приличном расстоянии, так как видел, что Марина нет-нет, да и посмотрит в его сторону. Еще приревнует.
  - А красивые брюнетки с хорошей фигурой тебе не нравятся? - продолжала расспрашивать Зоя.
  - Красивые брюнетки с хорошей фигурой нравятся моему соседу, - ответил Сергей.
  - А почему он не ходит на танцы? - спросила Зоя.
  - Наверное, стесняется, - ответил Сергей и напомнил когда-то сказанные ею слова. - Ты же сама говорила, что он дикий.
  - Любого дикаря можно приручить, - возразила Зоя.
  - Попробуй, - предложил Сергей. - Посмотрим, что из этого получится.
  - Могу и попробовать, - сказала Зоя и добавила. - Если возникнет такое желание.
  Танец закончился. Зоя церемонно подвела Сергея к Марине.
  - Возвращаю вам вашего кавалера в целости и сохранности, - нарочито жеманясь, произнесла Зоя.
  - Премного вам благодарна, - в тон ей ответила Марина.
  Девушки обменялись шутливыми поклонами.
  - Интересно вы с ней танцевали, - сказала Марина, когда Зоя отошла. - Она повисла на тебе, как черт на сухой вербе. Но я не ревную тебя к этой восточной красавице.
  - Почему? - удивленно спросил Сергей. - Даже слегка обидно слушать.
  - Ты ей не нужен. Это ежу понятно, - ответила Марина и объяснила. - А вешалась она на тебя по приколу, шутки ради.
  - А кто же ей, по-твоему, нужен? - спросил заинтересованно Сергей.
  - Тебе лучше знать, - ответила Марина. - Я-то ее первый раз в жизни вижу.
  Время пролетело быстро. Когда дискотека закончилась, Марина сказала, что все было очень хорошо.
  - Если не считать назойливых местных девушек, - добавила она и спросила. - Ты, наверное, часто посещаешь подобные мероприятия?
  - Наоборот, - ответил Сергей, - очень редко.
  Марина недоверчиво посмотрела на него и спросила, не проводит ли он ее до дома. Сергей не медлил с ответом ни секунды, так как мгновенно успел перехватить испытующий взгляд подруги.
  - Конечно, провожу.
  Хотя еще минуту назад думал о том, что посадит ее в автобус, а тот доставит до самого места.
  Уже стоя на остановке, Марина, словно прочитав мысли Сергея, предложила.
  - Может, я одна доеду? Я уже большая девочка.
  И сказала она это таким невинным голоском, что Сергей чуть не согласился. Но вовремя взял себя в руки.
  - Обещал проводить - значит провожу.
  А сам подумал: "Опоздаю в общагу - переночую в аэропорту. Опоздаю на автобус - доберусь пешком до вокзала, переночую там. Завтра все равно воскресенье".
  В автобусе они ехали, молча, искоса поглядывая друг на друга, чему-то улыбаясь, взглядом спрашивая: "Ну, ты чего?" И также отвечая: "Да, ничего".
  Когда подошли к дому, Сергей удивился, увидев, что окна так и не светятся. Мелькнула мысль, неужели все спать улеглись. Марина открыла дверь ключом и, посмотрев на Сергея, просто сказала: "Проходи". Он, не говоря ни слова, проследовал за ней.
  - Мы одни дома, - объяснила она, раздеваясь в прихожей. - Отец в командировке. Мать к родственникам в Талгар уехала. Вернется завтра вечером.
  Сергей знал, что у Марины еще есть брат, старше ее, живущий отдельно.
  - Чай будем пить или обойдемся? - спросила она.
  - Обойдемся без чая, - ответил он, неожиданно охрипшим голосом.
  - Тогда возьми меня на руки, - попросила Марина. - Я думаю, тебе это будет нетрудно.
  Сергея не надо было просить дважды. Он подхватил ее, и они слились в долгом поцелуе. Если двое молодых хотят одного и того же, то оно рано или поздно происходит...
  - Ты, наверное, удивлен, что все так просто и без затей. Я, конечно, могла бы играть по правилам. Мы бы с тобой прощались у дверей. Ты бы напрашивался ко мне чаю попить. Потом ты бы меня долго уговаривал. Я бы для приличия поломалась, но потом все-таки отдалась. Ты этого ожидал? Вот только зачем мне этот спектакль? Если мы оба хотим друг друга. Никто не знает, что может произойти через неделю, через день, даже через час. Может ты сейчас не со мной бы в постели лежал, а с этой восточной красавицей. Ты с ней еще не спал? Нет? Хотя ты все равно правду не скажешь. Да, ладно, верю-верю. Почему не сказала, что родителей дома нет? А ты как думаешь? Конечно, проверяла. Если мужчина не готов броситься за женщиной в ночь-полночь, то стоит ли связываться с таким мужчиной? Ты что, опять!? Ну, ты ненасытный...
  Они лежали на узкой кровати, тесно прижавшись, друг к другу. Марина безмятежно спала, положив голову на плечо Сергея. Он же, привыкший спать в одиночестве, хотя и утомленный любовью, время от времени впадал в сон, неглубокий и беспокойный, как забытье. И так же время от времени просыпался. За окном стояла та особенная предрассветная тьма, когда нечаянно проснувшегося человека, если ему не спится, одолевают непрошеные мысли.
  "То, что она не девочка оказалась, в этом ничего неожиданного нет, - думал Сергей. - Где их сейчас найдешь нетронутых девчонок в ее возрасте? Меня другая вещь в ней волнует. Как она привычно спит с мужчиной? Словно замужняя женщина с большим опытом семейной жизни. А может быть она и в самом деле жила с кем-нибудь? Не просто спала при каждом удобном случае, а жила, как с мужем".
  От таких мыслей затекшая рука невольно вздрогнула, и Марина забормотала что-то во сне. Сергей осторожно, чтобы не разбудить ее, высвободил руку. Марина, не просыпаясь, повернулась набок и обняла его.
  "Не могла она жить с кем-то, - продолжал размышлять Сергей. - Ну, друг у нее был. Это я знаю. Но друг - не муж. А может не просто друг? А если она уже жила с ним не расписанная? Или с кем-нибудь еще до него? Бред! Не может быть! Ей всего девятнадцать лет. И что? Некоторые уже в семнадцать с мужиками живут. Ладно, хватит изводить себя вопросами. Лучше еще поспать. А то скоро светать начнет".
  Тьма за окном уже и в самом деле становилась не такой непроглядной.
  
  III
  
  В понедельник на планерке начальник сборочного цеха снова дал волю своему красноречию. Показав собравшимся пачку светокопировальных листов, он спросил у них, знают ли они, что это такое. Те дружно ответили, что не знают.
  - А ведь это наше спасение! - воскликнул он, чем еще больше заинтриговал собравшихся. - Ведь если мы выполним все то, что напечатано на этих бумажках, то план у нас, можно сказать, в кармане.
  Начальник говорил все это таким нарочито-серьезным тоном, что всем сразу стало понятно его, мягко говоря, критическое отношение к этим листочкам.
  - Как вы все знаете, - продолжал начальник, - директор обещал в начале месяца взять все цеха и службы под личный контроль. И намекнул, что план делается не только мозолистыми руками, но и головой. Наши плановики и технологи напрягли серое вещество головного мозга. В результате на свет появился вот этот документ, именуемый "Планом-графиком работ". Документ размножили, так чтобы хватило для личного ознакомления каждому мастеру. Так что разбирайтесь и знакомьтесь. Там указано, в какой день, в какое время каждый участок должен завершить свою работу по каждому конкретному самолету. Суть проста. Каждый очередной самолет должен быть выполнен с опережением графика предыдущего на один час. Работа проделана титаническая, но к жизни она имеет отношение довольно отдаленное. И вы это прекрасно знаете не хуже меня. И те ребята, и девчата, сочинявшие эту "грамоту", тоже в глубине души это понимают. Но, тем не менее, они уверены, что если мы выполним план, то только благодаря их научному подходу.
  Собравшиеся инженерно-технические работники молчали. Они ждали, когда начальник, высказав свое мнение о "Плане-графике", перейдет к делу.
  - Но мы с вами реалисты, - сказал начальник, внимательно осмотрев собравшихся за столом сотрудников, словно пытался обнаружить среди них наивного фантазера или мечтателя. - И глядя на реальную ситуацию, понимаем, что без "черных суббот" и сверхурочных работ план нам не выполнить.
  - Одна "черная суббота" уже изначально запланирована, - напомнил мастер Коновалов, хотя на память никто не жаловался.
  - Этого недостаточно, Андрей Федорович, - произнес начальник. - Эту неделю мы еще будем работать в обычном режиме. А со следующей недели готовьтесь агитировать рабочих работать в субботу.
  - Агитировать как? - спросил Денис Касьянов и уточнил. - За отгул или за дополнительную оплату?
  - А без этого никак не можете? - в свою очередь спросил начальник. - На энтузиазме?
  Все дружно засмеялись. Энтузиазм, конечно, вещь важная, но без материального стимула не обойтись.
  - Там будет видно, - ответил начальник.
  Покидая кабинет, Денис, как и остальные мастера, взял листок с "Планом-графиком". Мельком глянул и, не вникая, сложил его вчетверо, а затем убрал его в нагрудный карман спецовки. Не то что он был ему сильно нужен, но в цех могло прийти заводское начальство и поинтересоваться: "А есть ли у вас, товарищ мастер, "План-график"? И если нет, то, как вы без него работаете?" И тут ты, как ни в чем не бывало, достаешь из кармана эту бумажку и говоришь: "Конечно, имеется. Каждый час с ним сверяюсь. Просто не представляю, как бы работал без него".
  Денис привычно прошелся по своему участку. Посмотрел, как работают сборщики, клепальщики, обойщицы. Пока все вроде шло без сбоев.
  Чуткое ухо выхватило частицу разговора Сергея Авдеева и Виктора Карпова.
  - Ты что, Серега, такой довольный? - спрашивал Виктор. - Не иначе подругу свою "оприходовал"? Ничего не говори. Я и так все понимаю.
   Нина загадочно посмотрела на Дениса и лукаво улыбнулась, словно намекая на общую тайну, связывающую их.
  - Эй, Нинка! - окликнула ее Иринка. - Ты своими взглядами на мастере дыру протрешь.
  - Ты смотри своему Максиму что-то другое не сотри! - отозвалась Нина, непривыкшая лазить за словом в карман, под общий хохот обойщиц.
  "Неужели все догадываются? - удивленно подумал Денис. - Вот еще не хватало".
  Но тут ему стало стыдно за свою боязливость.
  "Ты что, испугался бабьих пересудов? - упрекнул он сам себя. - Волков бояться - в лес не ходить".
  Нина так же улыбалась ему и во вторник, и в среду. Но ничего не говорила. А Денис не решался сам спросить, когда же, наконец, она придет к нему в гости. Не решался по двум причинам. Первая: опасался снова получить унизительный отказ. Вторая: не давало самолюбие.
  "Что я, в конце концов, уговаривать ее должен? - недовольно рассуждал Денис. - Как нищий, который милостыню просит? Как будто мне одному это надо. Играет, как кошка с мышкой. Нет, я лучше подожду".
   И он все-таки дождался. В четверг, незадолго до обеда, проходя мимо него, с подчеркнуто безразличным видом, Нина приостановилась и негромким голосом произнесла: "Завтра после работы". И, бросив быстрый взгляд, тут же пошла дальше. Денис лишь успел заметить шальные огоньки в ее глазах.
  "Завтра после работы, - повторил он про себя. - Это меняет дело. Если она до завтра не передумает, то тогда? А что тогда? Тогда только от меня будет зависеть, вернется ли она в свое село последним автобусом с автовокзала, либо останется ночевать. Так, не забыть, сегодня вечером в магазин зайти после работы. Да и в квартире прибраться не мешало бы".
  Утром следующего дня, когда все расходились по рабочим местам, у Дениса с Ниной состоялся короткий разговор.
  - Не передумала? - спросил он.
  - Нет, не передумала, - ответила она. - Встретимся после смены на остановке. А пока отойди и не привлекай внимания.
  Весь день Денис думал о ней. Сидя на планерке в кабинете у начальника. Наблюдая за ходом работ на рабочем месте. Сверяя документацию в комнате мастеров, которая была пристроена, словно ласточкино гнездо, к верхней части стены ангара, что позволяло обозревать весь процесс сборки. И даже в столовой, бросая осторожные взгляды в сторону Нины. В ожидании конца смены Денис весь извелся. Он удивлялся самому себе, не понимая, неужели это так важно для него. А если встреча не состоится, что тогда, в обморок падать? И работа, обычно отвлекавшая от посторонних мыслей, шла на редкость ровно, без рывков и простоев.
  Наконец рабочий день закончился, но тишина в цеху не наступила. У клепальщиков с участка ремонта фюзеляжей уже начались сверхурочные работы. В притихшем цехе трескучие очереди клепальных молотков раздавались громче и отчетливее. Из комнаты мастеров за почти опустевшим ангаром наблюдал дежурный из числа ИТР. Он должен был дождаться окончания сверхурочных работ и сдать цех под охрану.
  Денис шел к проходной не спеша, приноравливаясь к шагу, идущих впереди обойщиц, среди которых была и Нина. Выйдя из проходной обойщицы, почти все жившие в пригородном селе, направились на стоянку служебного автобуса. Нина, отделившись от них, помахала им на прощанье рукой. Они стояли в недоумении и, терзаемые любопытством, смотрели ей вслед. Поэтому Денис, соблюдая конспирацию, догнал Нину только на автобусной остановке.
  - Осторожничаем, словно шпионы какие-то, - с улыбкой сказала она.
  В автобусе сели, конечно же, рядом, успев занять свободные места.
  Автобус-экспресс двигался по своеобразному маршруту, покинув город и объезжая северо-восточные окраины по загородному шоссе. Дорога шла в окружении по-осеннему голых полей еще не прикрытых снегом, ожидавшимся как обычно в конце декабря.
  - Это что за поселок? - спросила Нина, когда за окном замелькали дома частного сектора.
  - Это Малая станица, - ответил Денис и спросил. - Слышала про такую?
  - Слыхать-то слыхала, но никогда не бывала, - ответила Нина и вдруг удивленно воскликнула. - А это что такое?
  - Крепость, - ответил Денис и снова спросил. - Что, не похоже?
  - Похоже, - согласилась Нина и разочарованно добавила. - Только она какая-то маленькая, как ненастоящая.
  - Да уж конечно не Брестская крепость, - произнес Денис. - Но только вот с нее этот город начался.
  - Но если есть Малая станица, - спросила Нина, - то должна быть и Большая?
  - Была такая, - ответил Денис. - На ее месте сейчас городские кварталы.
  Миновав Малую станицу, автобус оказался, чуть ли не в центре города.
  - Через пару остановок выходим, - предупредил Денис Нину.
  Несмотря на ранние декабрьские сумерки, многочисленные пешеходы, охваченные суетой предвыходного вечера, входили в магазины и выходили из них, заполняли тротуары, скапливались у перекрестков.
  - У вас здесь всегда так? - удивленно спросила Нина.
  Она придерживала Дениса за локоть, словно боялась потеряться в этой суматохе.
  - Что ты хочешь? - вопросом на вопрос ответил Денис. - Можно сказать центр города. Жизнь бурлит.
  - Даже чересчур, - с легким недовольством в голосе произнесла Нина.
  Наконец они оказались во дворе дома Дениса. После оживленной улицы двор показался Нине почти пустынным. Зашли в подъезд. Поднялись на третий этаж. На тускло освещенной лестничной клетке Нина ждала, пока Денис возился с ключами, открывая дверь. Затем он прошел в прихожую, щелкнул выключателем, включая свет. И лишь после этого пригласил Нину войти. Помог ей снять пальто. Еще с большим удовольствием, он помог бы ей разуться, но решил не торопить события и отправился на кухню. Бросив короткий взгляд на то, как она снимает сапоги со своих красивых ног.
  - У тебя квартира не похожа на холостяцкую берлогу, - сказала Нина, следом за ним входя на кухню. - Вполне достойная обстановка.
  - Квартира, вообще-то, моих родителей, - сказал Денис, объясняя ситуацию. - Они хоть здесь и постоянно не живут, но за квартирой время от времени приглядывают. Сейчас здесь живу я. До моего приезда жила семья моей сестры, пока ее мужа не отправили служить в такое место, что не на каждой карте можно найти. Она, как жена офицера, естественно отправилась следом за ним. А я в данный момент определяюсь остаться мне здесь всерьез и надолго или снова податься куда-нибудь "за туманом и за запахом тайги".
  Он стоял возле открытого холодильника и выкладывал на стол продукты: сыр, колбасу, сливочное масло. Нина заметила в холодильнике бутылку вина.
  - Сейчас организуем легкий ужин, - сказал он, - и можно музыку послушать.
  У Нины эти слова вызвали легкую усмешку.
  - Хочешь, я картошку пожарю? - спросила она. - Есть у тебя в доме картошка?
  - Есть, - ответил удивленный Денис и тут же спросил. - Но это, наверное, долго?
  - Совсем недолго, - возразила Нина и поинтересовалась. - А мы разве куда-то спешим?
  - Нет, - ответил Денис и, подражая герою известного мультфильма, сказал. - До понедельника я совершенно свободен.
  Нина надев, висевший здесь же, кухонный фартук, стала уверенно хозяйничать, удивляя Дениса своими навыками. На его глазах горка грязных клубней превратилась в очищенную и нарезанную тонкими ломтиками картошку. И все это делалось так быстро и ловко, что Денису невольно вспомнилась его бывшая жена, выполнявшая кухонные работы с видом невинно осужденного каторжника. А на сковородке уже, дразня запахом, скворчало сало.
  Когда картошка, наконец, поджарилась, Нина выложила ее на тарелки. Себе поменьше, Денису - побольше. Стол накрыли в зале. Денис откупорил бутылку венгерского вермута. Жареная картошка аппетитными горками лежала в тарелках. Дополняли картину тарелка с квашеной капустой и блюдце с нарезанным сыром и колбасой.
  Денис налил вино в бокалы и произнес тост.
  - За прекрасный вечер, за прекрасную гостью, за нашу долгожданную встречу!
  Он сделал ударение на слове "долгожданную", но Нина этого, казалось, не заметила. Они выпили. Нина похвалила вино.
  - Вкусное, - сказала она и добавила. - Это конечно не наш местный вермут.
  - Нашим местным вермутом, - тоном знатока произнес Денис, - только заборы красить. Ни один дождь не смоет.
  Он в свою очередь похвалил жареную картошку. Нина в ответ пожала плечами и сказала, что ничего особенного, картошка как картошка.
  - Если ты хотела показать какая ты хорошая хозяйка, - сказал Денис, - то тебе это удалось.
  Нина возразила.
  - Я просто хотела поесть и тебя накормить, - и напомнила. - А где, кстати, обещанная музыка?
  - Я не забыл, - ответил Денис. - Я обещал тебе бардов включить послушать, но в такой вечер лучше что-нибудь легкое, ритмичное. Тебе какая эстрада больше нравится, наша или зарубежная?
  - Зарубежная, - ответила Нина. - "АББА" или "Бони М". Может быть это непатриотично, но из нашей эстрады я люблю только Пугачеву.
  Денис выбрал кассету, вставил ее в магнитофон и со словами "Для вас звучат ритмы зарубежной эстрады!" нажал кнопку воспроизведения.
  - Какая песня! - воскликнула в восторге Нина, услышав популярную мелодию. - Если есть музыка, значит надо танцевать.
  - Сейчас еще раз выпьем, - предложил Денис, - и потанцуем.
  Он снова наполнил бокалы. Не спеша выпили и закусили. Когда из динамиков полились чарующие звуки медленной музыки, то, не говоря ни слова, встали и пошли танцевать.
  Начали танец, немного церемонно, не прижимаясь. Какое-то время так и танцевали, соблюдая дистанцию, неотрывно глядя глаза в глаза. Пока, наконец, не оказались в тесных объятьях друг друга. После долгого поцелуя Нина, чувствуя тело Дениса настолько, словно и не было на них одежды, прерывистым голосом произнесла.
  - Я так больше не могу. Веди меня в спальню.
  В спальне, торопливо раздевшись, не расстилая постели, слились воедино, испытав то редкое чувство взаимного наслаждения, которое не у всех бывает с первого раза. И это открытие, что они в постели точно созданы друг для друга, удивило и обрадовало их обоих.
  - Не зря я тебя хотела, - произнесла довольная Нина.
  - Давно хотела? - спросил Денис.
  - С того момента, как ты у нас на участке появился, - ответила Нина.
  - Полгода уже прошло, - прикинул Денис и, шутя, упрекнул. - Сколько времени мы потеряли. Хоть бы намекнула как-нибудь.
  - Хоть бы намекнула! - возмутилась Нина и спросила. - А ты что не видел, как я на тебя смотрела?
  - Да у вас полбригады смотрит на мужиков так, будто их привезли из села, где одни женщины остались, - сказал Денис и добавил. - Одна Ирочка чего стоит.
  - Ну, Ирочка это вообще героиня анекдота, - произнесла Нина.
  - Какого анекдота? - спросил Денис.
  Нина рассказала.
  - Одна женщина разговаривает с соседкой. И говорит: "Везет же Машке! Муж есть, любовник есть, а вчера по улице шла, ее еще и изнасиловали. А у меня ни мужа, ни любовника. Постоянно по этой улице хожу - никто не пристает".
  - Помню я такой анекдот, - сказал Денис. - Старый, но жизненный.
  Он помолчал, а потом спросил.
  - А ты к тому времени, когда я на участок пришел, уже ушла от мужа?
  - Нет, - ответила Нина, - но уже собиралась. Так что твоя совесть может быть спокойна. От мужа я ушла не из-за тебя.
  Нина сделала паузу, вероятно ожидая вопроса, но не дождалась и спросила сама.
  - Ты не хочешь узнать, почему я ушла от мужа?
  - У каждого свои причины, - глубокомысленно произнес Денис. - Всю правду о разводе знают только двое. А поодиночке каждый из них говорит только часть правды. Но я готов тебя выслушать, если ты сама захочешь поговорить на эту тему. Сейчас меня больше интересует другой вопрос. Ты у меня останешься до утра? Не сбежишь на ночь глядя в свою деревню?
  - Если не выгонишь, - ответила Нина.
  - Ты могла обо мне так плохо подумать? - с легкой обидой спросил Денис.
  - Да кто ж вас мужиков знает, - сказала Нина. - Получил свое и все: отвали моя черешня.
  Но глядя на насупившегося Дениса, она не выдержала и рассмеялась.
  - Нет, конечно, не могла я о тебе так подумать.
  Какое-то время лежали молча. Потом Денис после некоторых раздумий спросил.
  - Я понимаю, что ты девушка взрослая и можешь ни перед кем не отчитываться. Но ведь что-то ты сказала своим родителям, почему ты не придешь ночевать? Хотя бы для того, чтобы они не беспокоились.
  - Я сказала, что поеду навестить подругу, - ответила Нина, - и возможно останусь у нее ночевать.
  Она произнесла это спокойно, стараясь не подавать виду, что догадалась двусмысленности вопроса.
  "Он хотел бы знать, часто ли я не ночую дома, - подумала Нина. - А это милый мой тебе знать ни к чему".
  - Конечно, я должна считаться с мнением родителей, - сказала она. - По крайней мере, пока живу с ними под одной крышей.
  - С мнением родителей приходится считаться, - согласился Денис. - Но не всегда. Иногда надо идти наперекор.
  Но развивать эту тему не хотелось.
  - Ну, если я остаюсь у тебя ночевать, - пообещала Нина, - то пощады от меня не жди...
  
  IV
  
  После того, как Сергей и Марина стали счастливыми обладателями друг друга перед ними, как перед многими молодыми людьми встал вопрос: "Где?" Нечасто случалось так, что у Марины никого не было вечером дома. В таком случае оставался другой вариант - заводская "общага". Тем более нравы в общежитии были свободные. К гостям относились спокойно. Как сказала комендант общежития, если мы не будем пускать их в дверь, то они будут лазить в окно. От жильцов требовалось соблюдать только два условия. Во-первых, никаких пьяных дебошей. Во-вторых, чтобы никто из гостей не оставался ночевать.
  Посещение Мариной общежития обговаривалось и согласовывалось заранее. В условленное время она приезжала в аэропорт. Сергей встречал ее на автобусной остановке. Затем они шли в общежитие, где и уединялись в комнате Сергея.
  Олег относился к этому с пониманием и обычно уходил смотреть кино в ДК. Тем более Сергей обещал, что если Олег окажется в подобной ситуации, то он тоже пойдет ему навстречу. Хотя такие посещения были довольно редкими, но все в "общаге" знали, что к Авдееву ходит какая-то девушка.
  Однажды Сергей упрекнул Марину, что их близость происходит, словно по расписанию.
  - А ведь ты могла бы сделать мне приятный сюрприз, - сказал Сергей. - Взять и нагрянуть сюда внезапно, без предупреждения.
  - Сюрпризы иногда плохо заканчиваются, - возразила Марина. - А вдруг я окажусь здесь не вовремя?
  - Ты во мне сомневаешься? - удивленно спросил Сергей. - Боишься меня с кем-то застать?
  - Знаешь, что говорит мой отец моей матери, когда та начинает донимать его своими расспросами? - неожиданно спросила Марина.
  - Откуда же я могу это знать? - ответил вопросом на вопрос Сергей и поинтересовался. - А что именно он ей говорит?
  - Не задавай неудобных вопросов, если не хочешь получить неудобных ответов, - процитировала своего отца Марина
  - Да он у тебя философ! - восхищенно произнес Сергей. - Интересно он сам до этого додумался или вычитал где-то?
  - Сам, - ответила она, - где-то вычитал.
  В один из таких дней, когда Марина в очередной раз посетила Сергея, Олег привычно посмотрел кино в ДК и вернулся в общежитие. Дверь в комнату оказалась закрытой изнутри.
  Олег осторожно постучал. Ответа не последовало. Олег постучал более настойчиво. Тут же раздался лязг ключа в замке. Дверь слегка приоткрылась, и из комнаты выглянул раздетый, в одних трусах, Сергей. Он с удивлением посмотрел на Олега, словно тот появился раньше, чем ожидали.
  - Олег, извини, не успели, - сказал он и попросил. - Будь другом, посиди с полчасика возле телевизора.
  Олег не стал возражать. Он только снял теплую куртку и шапку. Отдал Сергею и попросил повесить на вешалку.
  - Как неудобно получилось перед Олегом, - сказала Марина, когда Сергей закрыл дверь. - Что он теперь о нас подумает?
  - А ты, что думаешь? - спросил Сергей, забираясь к ней под одеяло.
  - А что тут думать, - удивленно спросила Марина, - если ты его в одних трусах встречаешь?
  - Но он не маленький, - уверенно произнес Сергей, - и должен понимать, что мы тут не кроссворды разгадываем.
  - Кстати, - поинтересовалась любопытная девушка, - а что ты ему сказал тогда, когда не пришел ночевать в "общагу"? Сказал, что ночевал у меня?
  - Сказал, что ночевал на вокзале, - ответил Сергей.
  - Сочиняешь? - недоверчиво спросила Марина.
  - Конечно, сочиняю, - подтвердил Сергей. - Не мог же я ему правду сказать?
  Но скоро им стало не до разговоров...
  
  Олег сидел перед телевизором и смотрел какую-то скучную передачу. Высокоумные люди, собравшиеся за круглым столом, рассуждали на не очень понятную для Олега тему, то и дело, перебивая друг друга словами: "А позвольте с вами не согласиться". Каждый пытался донести до других одному ему доступную мысль, но у всех вместе это плохо получалось.
  "Обалдеть! - изумленно подумал Олег. - Люди с высшим образованием, кандидаты и доктора наук, не могут убедить друг друга. Не могут прийти к какому-то согласию. И чем дольше спорят, тем меньше шансов, что договорятся. Да у нас работяги в "курилке" во время перекуров более здраво рассуждают. Наш "дядя Женя", по сравнению с этой публикой, академик".
  На другом центральном канале шел скрипичный концерт, вызывавший у Олега чувство, похожее на зубную боль. На городском канале было время передач на казахском языке, которого Олег не знал, так как вырос, хотя и в Казахстане, но городе, населенном в основном русскими. Оставалось смотреть спорщиков. Может быть, до чего-нибудь договорятся.
  Мимо проходила Зоя. Остановилась, постояла рядом.
  - Что ты, Олег, всякую ерунду смотришь? - спросила она.
  - Да так, - неопределенно ответил он, - пытаюсь выяснить, кто из них прав окажется.
  - Ты хоть понимаешь, о чем они говорят? - продолжала расспрашивать Зоя.
  - С трудом, - признался Олег.
  - Ну и зачем тебе это надо? - не унималась Зоя.
  - Как тебе сказать? - ответил Олег. - Есть, наверное, в этом какой-то глубокий смысл.
  Тут они оба рассмеялись. Зоя наконец-то догадалась.
  - В комнате, поди, Серега с подругой уединился? - спросила она и, не дожидаясь ответа, пригласила. - Пошли ко мне в гости.
  - В гости? - удивленно спросил Олег.
  - Да, - ответила Зоя. - Чаем напою.
  Олег не стал возражать.
  Прежде чем войти в свою комнату Зоя предупредительно постучала в дверь.
  - А у нас гость, - сказала она.
  Зоина соседка Рая читала журнал "Работница", сидя на кровати. Она перевела взгляд с Зои на Олега. На Зою она посмотрела вопросительно, а на Олега - с удивлением.
  - Здрасте, - не очень-то приветливо произнесла Рая.
  - Приветствую вас, - в тон ей отозвался Олег и добавил. - Категорически.
  Зоя, улыбаясь, наблюдала за обменом "любезностями".
  - Рая, чай с нами пить будешь? - спросила Зоя.
  - Спасибо, - отозвалась Рая, - но что-то не хочется.
  - Как хочешь, - не стала настаивать Зоя и пригласила Олега за стол. - Присаживайся.
  На столе красиво и можно сказать уютно располагались электрический чайник, небольшой заварочный чайничек, чайные чашки. В центре стола находилась тарелка с каким-то лакомством, наложенным горкой. Как это не было похоже на чаепитие в комнате Олега, где воду грели кипятильником в стеклянной банке, чай заваривали в ней же, а пили из стаканов, так же как водку, вино или пиво.
  Зоя налила в чашку кипятка, долила заварки. Олег принял чашку из ее рук и сделал глоток. Кипяток уже немного остыл и чай, можно было пить, не опасаясь обжечься. В выпитом глотке Олег уловил знакомый вкус.
  - Чай номер тридцать шесть, - произнес он с видом знатока сортов чая. - Смесь грузинского и индийского.
  - Разбираешься, - удивленно произнесла Зоя. - Видать дома чай любили пить.
  Она пододвинула к нему поближе тарелку с лакомством и, сказав "Угощайся", подала чайную ложечку. Олег попробовал. Это были обжаренные кусочки теста, перемешанные с каким-то сиропом.
  - Сладко, - произнес Олег и спросил. - А как это называется?
  - Чак-чак, - ответила Зоя.
  - Слышал такое название, - сказал Олег. - Но первый раз в жизни пробую.
  - Тебе еще многое придется попробовать в жизни в первый раз, - с каким-то потаенным смыслом промолвила Зоя.
  Вероятно, в этих словах прозвучал какой-то намек, так как Олег услышал за спиной легкое покашливание Раи. Видно и Зоя почувствовала это, потому что постаралась сменить тему. За чаем, она неназойливо выпытала у него, откуда он родом, как оказался в Алма-Ате, как попал на завод. Олег обстоятельно отвечал на все ее вопросы.
  - У тебя, наверное, в родном городе любимая девушка осталась? - с невинным видом спросила Зоя.
  Рая снова закашляла, а Олег отрицательно покачал головой.
  - Нет у меня, к сожалению, никакой любимой девушки, - сказал он и спросил, хитро прищурившись. - А с чего ты взяла, что она должна у меня быть?
   - Ну, я вот смотрю, ты уже несколько месяцев у нас в цеху работаешь, а с нашими заводскими девчонками даже знакомиться не пытаешься, - объяснила Зоя. - Думала, что ты кому-то верность хранишь, а тебе, оказывается, просто никто не нравится. Или кто-нибудь все-таки нравится?
  - Нравится, - произнес Олег, опустив глаза, - даже очень.
  - А кто если не секрет? - поинтересовалась Зоя, но заметив смущение парня, сказала. - Ладно-ладно, можешь не говорить. Пусть это останется твоей тайной.
  
  Пока Олег пил чай и вел "светскую" беседу, Сергей отправился провожать Марину до остановки. Он закрыл комнату ключом, который собирался отдать Олегу, но неожиданно для себя не застал его возле телевизора. Ключ пришлось оставить на вахте.
  - Куда это Олег пропал? - спросила Марина.
  - Да вот сам удивляюсь, - с усмешкой ответил Сергей. - Сидит, наверное, у кого-нибудь в комнате.
  До остановки дошли быстро. Промозглая погода не располагала к неспешным прогулкам. Автобус тоже пришлось ждать недолго. Наспех попрощались, поцеловались, помахали друг другу ручкой. Она из автобуса, он - с остановки.
  Возвращаясь в общежитие, Сергей размышлял о своих отношениях с Мариной. После того, как они стали близки, он ожидал от нее вопроса, а что же у них будет дальше. Ожидал с опасением, так как не знал, как на него ответить. Сергей и в самом деле не мог сказать, что ему нужно от Марины в будущем, кроме постельных утех в настоящем. Звать ее замуж он не собирался.
  Но Марина вопрос ребром не ставила. Пока во всяком случае. И Сергей от этого испытывал двойственное чувство. С одной стороны облегчение, что не нужно давать неудобные ответы на неудобные вопросы. С другой, его задевало то, что Марина, похоже, относилось к их роману, как к чему-то несерьезному. Казалось, что не только ты, но и тебя используют, как удачно подвернувшегося партнера для близких отношений.
  В конце концов, Сергей решил, что не стоит забивать себе голову ненужными мыслями. Пока что ему хорошо с Мариной, а дальше видно будет.
  В общежитии ключ по-прежнему висел на вахте. Сергей подумал, что загостился где-то сосед, загостился.
  А Олег, вскоре покинув комнату Зои, не мог слышать, что как только за ним закрылась дверь, Рая высказалась в его адрес.
  - Зойка, зачем тебе нужен этот пацан?
  - Сама не знаю, - ответила Зоя. - На что-нибудь сгодится.
  - На что-нибудь сгодится, - повторила Рая и воскликнула. - Да ведь он же пацан! "Киндер", как говорят немцы.
  - Не такой уж он и пацан, - не согласилась с ней Зоя. - Плечи вон, какие широкие.
  - Ты думаешь, у него и все остальное выросло? - задала ехидный вопрос Рая.
  - Да ну тебя! - вспыхнула Зоя. - У тебя все к одному сводится. Не зря говорят, голодной куме - хлеб на уме.
  И девчонки от смеха попадали на кровати.
  
  V
  
  Это был ничем не примечательный день середины декабря. Не понедельник и не пятница. Среда - самая середина рабочей недели. В этот день Сергей, вернувшись с завода в общежитие, получил в придачу к ключу от комнаты повестку, согласно которой ему следовало завтра к девяти часам утра явиться в Октябрьский райвоенкомат по вопросам воинского учета. Даже не догадываясь в чем дело, Сергей сложил повестку вчетверо и убрал ее в нагрудный карман. Хотя где-то в глубине души у него возникло некое смутное предчувствие. Все-таки эти люди просто так от работы отрывать не станут. А с другой стороны чего бояться? Второй раз служить не пошлют.
  Ночью Сергей спал беспокойно. Наверное, под впечатлением вечерних размышлений и воспоминаний, вызванных полученной повесткой, снилась военная служба. Причем не те сны, от которых просыпаешься среди ночи в холодном поту. Как будто выпрыгиваешь из самолета, а парашют не раскрывается и земля все ближе, и ближе. Нет. Сон был нудным, как повседневная армейская жизнь. Снился ротный, чего-то там требовавший, но Сергей не понимал, что тому надо от него, уже уволившегося в запас. А о том, что он свое отслужил, Сергей помнил даже во сне. Хотя ротный был, в общем, мужик неплохой.
  Утром Сергей попросил Олега, собиравшегося на работу.
  - Подойди перед сменой к моему мастеру Денису Касьянову и скажи, что меня в военкомат вызвали. Если спросит на целый день или только до обеда скажи, что пока неизвестно.
  - Хорошо, - сказал Олег, - передам.
  В военкомате, таких как Сергей, набралось примерно два десятка человек. Их собрали в отдельном помещении, напоминающем учебный класс, но только вместо парт стояли ряды стульев. И на стенах висели пожелтевшие от времени наглядные пособия по гражданской обороне. Забрали у всех повестки и велели ждать и не расходиться. Собравшиеся были примерно одного возраста с Сергеем. Среди них он заметил еще двоих парней с авиаремонтного завода. И хотя они были с других цехов и незнакомы ему, но на лицо примелькались.
  Ждать пришлось около получаса. Собравшиеся "травили" армейские байки и анекдоты, гадали, по какому поводу их вызвали. Строили разные предположения, но как-то вяло. Сенсационных версий никто не выдвигал, и почти все сходились на мысли, что подержат и отпустят.
  Наконец в класс вошли двое - прапорщик в сопровождении мужичка в штатском. Прапорщик первым делом поинтересовался все ли на месте, и никто ли никуда не ушел.
  - Все в наличии, товарищ прапорщик, - ответили ему.
  - Это хорошо, что все в наличии, - сказал прапорщик и перешел сразу к делу. - Значит так, товарищи воины запаса. Пришло время послужить Родине-матери.
  - Так вроде послужили уже, - отозвался кто-то из задних рядов.
  Но прапорщик не обратил на это внимания и продолжил говорить.
  - Согласно "Закону о всеобщей воинской обязанности" от 1967 года с завтрашнего дня вы призываетесь на учебные сборы сроком на три месяца.
  Глухой ропот прокатился среди собравшихся.
  - Какие еще сборы зимой?
  - А вы что, - повысил голос прапорщик, - на войне Родину-мать только летом защищать собираетесь?
  - Так это же на войне!
  - А срочную службу, когда служили, зимой на учения или в караул не ходили? И вообще, вы военнослужащие запаса Советской Армии или махновцы?
  Сравнение с махновцами всех развеселило.
  - Завтра так же к девяти часам быть в военкомате, - говорил прапорщик. - Дома позавтракайте, а обедать будете уже в части. Там же вас переоденут. Но помните, что тот, кто попытается без уважительной причины уклониться от прохождения учебных сборов, будет нести ответственность по всей строгости советского закона.
  Потом поочередно стали вызывать всех к столу под роспись вручать повестки - сегодняшнюю и завтрашнюю. Повестку на сегодня закрывали только до обеда. То есть собравшимся предстояло вернуться на свои предприятия и отработать вторую половину смены, что естественно никакого энтузиазма не вызвало.
  Сергей приехал на завод как раз к обеденному перерыву. Пообедал в заводской столовой, переоделся в "спецовку" и отправился в цех. Он показал обе повестки мастеру Денису Касьянову. Тот рассматривал их с такой тщательностью, словно пытался определить уж не фальшивые ли они.
  - Пойдем к начальнику, - сказал Денис.
  Начальника цеха они застали в своем кабинете. Тот бегло посмотрел на повестки и вернул их Сергею.
  - Покажи их табельщице. Пусть отметит у себя в бумагах, - сказал начальник. - Не вовремя конечно, но военкомат есть военкомат.
  Табельщица и нормировщица сидели в помещении смежном с кабинетом начальника. Прочитав протянутые им повестки, они переглянулись так, словно открыли для себя в них какой-то тайный смысл. Впрочем, Сергей не придал этим переглядываниям особого значения.
  Табельщица отметила в табеле выходов половину рабочей смены и отложила сегодняшнюю повестку в сторону.
  - Эту я сдам в бухгалтерию к оплате, - сказала она.
  - А что-то вперед можно получить? - спросил Сергей. - Вроде аванса?
  - Ну, зачем тебе на сборах деньги? - спросила табельщица. - Ты же холостой. Или пропьешь, или украдут. Вернешься и сразу за все получишь.
  Напротив его фамилии в табеле она прочертила по линейке длинную линию до самого конца месяца. И отдала ему вторую повестку.
  После обеденного перерыва работалось Сергею как-то скучновато. Не было привычной легкомысленной болтовни с напарником. Хотелось одного, что бы смена закончилась поскорее. Сергей поглядывал на часы чаще обычного.
  "И на кой черт нужны мне эти сборы? - подумал он и поймал себя на противоречии. - А вот если бы я был бы кадровым военным, как хотелось, то вся моя жизнь состояла бы из таких вот сборов, учений и всего того, что зовется службой. И это было бы в порядке вещей. А тут какие-то три месяца выбивают тебя из колеи. Почему так?"
  Сергей задумался, пытаясь найти ответ на этот вопрос. И вроде бы нашел, но никак не мог связно сформулировать.
  Настроение Сергея передалось Виктору Карпову. Тот, вздыхая, думал о чем-то о своем.
  - Чего грустишь, Витя? - спросил Сергей. - Не тебя ведь на сборы забирают.
  - Так-то оно так, - ответил Виктор. - Вот только интересно кого мне в напарники дадут?
  - Кого-нибудь дадут, - успокоил его Сергей. - Один ты тут не справишься.
  Наконец Сергей смог ухватить ускользающую мысль.
  "Офицер или прапорщик живут привычной для них жизнью, - размышлял он. - Может быть, с точки зрения гражданского человека она покажется ненормальной, но они ее сами выбрали. За это им получку платят и на пенсию после двадцати пяти лет службы отправляют. И после тревог и учений они возвращаются не в казарму, а к семьям, к женам. И если бы я был один из них, то тоже привык бы. Совсем другое дело, когда человек ни сном, ни духом этого не ожидает, а его выдергивают из мирной жизни и на три месяца отправляют непонятно куда. Так вот и меня из теплой маринкиной постели снова в казарму. Надо будет ее сегодня обязательно увидеть".
  Сразу же после работы Сергей отправился к подруге. Марина, не ожидавшая его, хотя и обрадовалась, но все-таки почувствовала какой-то подвох.
  - Что-то случилось, Сережа? - спросила она.
  - С чего ты взяла? - спросил он.
  - Ну, мы же не собирались сегодня встречаться, - ответила Марина. - Значит, что-то случилось.
  - Ты права, - грустно подтвердил Сергей. - Военкомат меня на сборы забирает.
  - И надолго забирает? - с затаенным опасением спросила она.
  - На три месяца.
  Марина только охнула и всплеснула руками.
  - Так долго!
  - Ничего не поделаешь, - сказал Сергей и вспомнил слова строевой песни. - Прощай! Труба зовет, солдаты - в поход.
  Они прогуливались по улице. Марина все никак не могла успокоиться.
  - Три месяца, Сергей, три месяца! Это же надо!
  Сергей предложил ей съездить в общежитие. А то когда еще получится. Но Марина неожиданно отказала ему.
  - Сегодня не могу, - и пояснила. - Не те дни.
  Они еще немного погуляли, и Марина проводила Сергея до остановки.
  - Береги себя, - сказала она, поцеловав его в губы.
  - Ну, что ты ей богу! - не сдержавшись, упрекнул ее Сергей. - Не на войну же ты меня провожаешь.
  На следующее утро, проводив Олега на работу, Сергей завтракал в заводской столовой. И тут ему в голову пришла неожиданная мысль, что на обед он, возможно, будет "рубать" солдатскую кашу.
  В военкомате пришлось томиться в ожидании два часа. Их дважды пересчитывали, сверяли списки, пока, наконец, не посадили в обычный гражданский автобус, присланный по разнарядке с какой-нибудь автобазы. Путь лежал по Красногвардейскому тракту в ту сторону, куда направлялась военная техника после парада.
  Автобус остановился возле ворот воинской части. Сергей вместе с остальными покинул салон. Здесь им еще раз устроили перекличку и, сопровождающий их офицер, передал их "с рук в руки" другому офицеру с погонами капитана и нарукавной повязкой дежурного по полку.
  Прошли через КПП. На территории части построились в две шеренги.
  "Служба начинается с построения, - подумал Сергей, и ему вспомнилось известное выражение, любимое высокими военными чинами. - Солдат должен передвигаться либо строем, либо бегом. А то ходят по части прогулочным шагом".
  Дежурный по полку обратился к прибывшим запасникам.
  - Товарищи "партизаны", вы прибыли в 186-й мотострелковый Выборгский Краснознаменный ордена Александра Невского полк. Сейчас вы проследуете на вещевой склад, где получите обмундирование. Затем вас отведут в казарму, где переоденетесь, а свое гражданское оставите в каптерке.
  "Партизанами" на армейском жаргоне называли военнослужащих запаса, призванных на военные сборы.
  - Следует помнить, что вы хоть и временно, но призваны в ряды Вооруженных Сил и потому за все нарушения воинской дисциплины, такие как пьянство, драки и самовольные отлучки, несете ответственность по всей строгости советских законов и воинских уставов, - высказав это напоминание, капитан приказал стоящему рядом прапорщику. - Забирайте личный состав и ведите на склад.
  Откозырял и отправился быстрым шагом по своим делам.
  "Полковники не бегают, - вспомнился Сергею еще один военный афоризм. - В мирное время это вызывает смех, а в военное - панику".
  Пока они строем шли на склад, Сергей, озираясь по сторонам, ловил себя на мысли, что он здесь уже бывал.
  "Не может такого быть! - не верилось ему. - Просто все воинские части похожи друг на друга. Похожи? Но это как сказать. Что здесь похожего с моим полком? Одни плакаты да лозунги. А расположено все по-другому: и казармы, и плац, и автопарк. И все равно мне кажется, что все это я уже видел. А когда - убей, не помню".
  Обмундирование им выдали на складе, хоть и бывшее в употреблении, но в хорошем состоянии. Шинель, шапка, сапоги, портянки, нижнее белье - все это было привычным. Но вот гимнастерка и галифе вызывали вопросы.
  - Да в них, похоже, еще Берлин брали, - произнес кто-то.
  - Совершенно верно, - подтвердил прапорщик. - Форма образца сорок третьего года. Другой для вас "партизан" не полагается.
  - В баньку бы, - высказали пожелание. - Служба, как известно с бани начинается.
  - Будет банный день - сходите, - пообещал прапорщик. - А пока извините. Вас тут чуть ли не каждый день подвозят мелкими группами, не натопишься.
  Когда, нагруженные обмундированием, они шли в казарму, Сергей вдруг отчетливо вспомнил, как шесть лет назад, почти семь, их пацанов-восьмиклассников из интерната привозили на экскурсию в этот полк. Странно, как он мог забыть? Почему не вспомнил сразу? Да и немудрено. Слишком много всего произошло за эти годы.
  
  В то же самое утро, когда Сергей томился ожиданием в военкомате, Олега на работе ожидало неожиданное сообщение.
  - А ты, Олег, теперь с нами не работаешь, - сказал ему мастер Коновалов.
  - Как же так, Андрей Федорович? - удивленно спросил Олег. - А где же я теперь работаю?
  - С сегодняшнего дня распоряжением начальника цеха тебя временно переводят на участок ремонта и сборки крыльев, - ответил Коновалов. - Сроком на три месяца. Так что бери сумку с инструментом и отправляйся на новое место работы. Вон, кстати, их мастер бродит - Денис Касьянов. Подойди к нему. Он тебе расскажет, что делать.
  - Удачи тебе, Олег! - пожелал бригадир Игорь Иващенко. - Будем ждать назад.
  Денис Касьянов привел Олега на рабочее место и познакомил с Виктором Карповым.
  - Он теперь для тебя напарник и наставник в одном лице, - сказал мастер. - И покажет, и научит.
  И ушел по своим делам. Парни внимательно посмотрели друг на друга.
  - Я тебя знаю, - сказал Виктор. - Ты - серегин сосед.
  - Я тебя тоже знаю, - сказал Олег. - Ты - серегин напарник.
  - А теперь твой, - произнес Виктор и спросил. - Шплинтовать научили?
  - Научили, - ответил Олег, слегка обиженный недоверием, - и не только шплинтовать.
  - Вот это какой болт? - спросил Виктор.
  - На шесть миллиметров, - ответил Олег.
  - Каким шплинтом шплинтуется?
  - На полтора миллиметра.
  - А этот? - спросил Виктор, показывая другой болт.
  - На десять, - ответил Олег и добавил. - Шплинтуется шплинтом на два с половиной.
  - Разбираешься, - признал Виктор и ввел нового напарника в курс дела. - Я собираю тяги и качалки, ты - закручиваешь гайки и шплинтуешь. Саму сборку освоишь постепенно. Как говорится, по ходу пьесы.
  Как и следовало ожидать, женская бригада не оставила без внимания появление нового человека на участке.
  - Какого интересного паренька нам прислали, - говорила Иринка достаточно громко, чтобы Олег мог ее услышать.
  - Что на молоденьких потянуло? - спросила Нина. - Хочешь им своего Максима заменить? Да вот только опоздала ты, подруга.
  - Почему это я опоздала? - удивленно спросила Иринка.
  - На него уже одна из комплектовки глаз положила, - ответила Нина.
  "Про кого это они? - подумал Олег. - Неужели про Зою?"
  В последнее время он стал чаще общаться с ней на работе. Зоя обслуживала участок ремонта и сборки крыльев. И она совершенно не скрывала своего особого отношения к Олегу, что вероятно стало заметно и для остальных.
  От всего от этого Олег испытывал двойственное чувство. Его мужскому самолюбию льстило внимание такой девушки, как Зоя. Но не хотелось быть героем бабьих пересудов. По молодости лет он еще не понимал, что, как правило, одно неотделимо от другого.
  На новой работе Олег довольно быстро усвоил порядок сборки управления в крыльях, и теперь они с Виктором работали вполне слаженно.
  Тем временем неумолимо приближался конец года, и нагрузка на рабочих нарастала каждый день. Трудились сверхурочно. Трудились во все субботы, формально считавшиеся нерабочими. А отдельные бригады прихватывали еще и воскресенья. Работали за отгулы. Работали за дополнительную оплату. И казалось невероятным, что у людей находились силы на что-то еще, кроме работы. Жизнь продолжалась.
  Однажды вечером после работы, миновав проходную, Олег остановился, услышав обращенные к нему слова.
  - Олег, подожди, не спеши!
  Он оглянулся и увидел Зою. Она стояла и разговаривала с какой-то своей знакомой, но очень быстро с ней попрощалась и подошла к Олегу.
  - Молодой человек, - обратилась Зоя к нему, - будьте так любезны, проводите, пожалуйста, одинокую девушку до общежития.
  - С превеликим удовольствием, сударыня, - согласился Олег, подражая персонажам классической русской литературы.
  Зоя взяла его под руку.
  - Не возражаешь? - кокетливо спросила она.
  - Нисколько, - ответил он, подражая теперь героям советского кино. - Я об этом мечтал всю свою сознательную жизнь.
  - А я тебя нечаянно не поставлю в неловкое положение? - неожиданно спросила Зоя.
  - В какое еще неловкое положение? - не понял Олег.
  - Вот, представь, идем мы вдвоем под ручку, а навстречу нам твоя девушка, - объяснила Зоя и спросила. - Что ты ей скажешь? Как будешь оправдываться?
  - Зоя, - с упреком произнес Олег, - ты ведь прекрасно знаешь, что нет у меня никакой девушки.
  - Да кто вас таких скромных знает? - сомневаясь, спросила она. - Не зря говорится, что в тихом омуте черти водятся.
  У входа в общежитие Зоя предложила постоять и еще немного подышать свежим воздухом. Олег глядел в ее зовущие глаза, на раскрасневшееся, то ли от холода, то ли от возбуждения, лицо, на слегка разомкнутые губы. Он не удержался и поцеловал ее. И хотя Олег не имел опыта в таких делах, поцелуй получился долгий и волнующий.
  Зоя выскользнула у него из рук. Улыбаясь, погрозила пальцем и скрылась за дверью, оставив Олега в счастливом недоумении.
  
  Утром 30 декабря начальник собрал всех работников сборочного цеха у входа в ангар. Из высокого заводского начальства на этом коротком импровизированном митинге присутствовали директор и главный инженер.
  Директор завода - мужчина почти пенсионного возраста - не проронил ни слова, посматривая на собравшихся рабочих равнодушным взглядом уставшего от жизни человека, в ожидании скорой и неминуемой отставки.
  Зато активно вел себя главный инженер - человек тоже немолодой, но всем своим видом показывающий, что рано его списывать со счетов.
  - Нашими дружными усилиями, - говорил он, - мы подошли вплотную к выполнению декабрьского и годового плана. Сегодня вы должны собрать 42-й и 43-й самолеты. И тогда на завтра останется только 44-й самолет, который необходимо будет собрать в первой половине дня, чтобы после обеда он поступил на летно-испытательную станцию. Надо постараться, товарищи, чтобы все героическое напряжение сил, проявленное всеми работниками завода, не пропало даром.
  Все разошлись по рабочим местам, и через несколько минут цех наполнился привычным шумом.
  Виктор Карпов и Олег Суханов со своей непосредственной работой управились еще до обеда, а после перерыва помогали другим слесарям-сборщикам своей бригады собирать систему бензобаков в крыльях, а также навешивать оперение - закрылки и элероны.
  В конце рабочего дня мастер Денис Касьянов объявил коллективу участка ремонта и сборки крыльев, что 31 декабря и 2 января на работу никто не выходит. Всем будут проставлены отгулы.
  - Так вроде бы рабочие дни? - спросил клепальщик дядя Паша.
  - Вы работу для себя видите? - спросил Денис и кивнул в сторону опустевшей поточной линии ремонта крыльев. - Вы в эти дни работать не будете. Только смену зря просидите, а потом с меня отгулы будете за декабрь требовать. 4-й цех в лучшем случае 2 января первый самолет разберет, а крылья к нам попадут не раньше третьего. Всем все понятно? В таком случае поздравляю всех с наступающим Новым Годом! Увидимся после праздника.
  Когда все разошлись, Нина подошла к Денису и с напускной скромностью спросила.
  - Ну, я надеюсь, мы с тобой, милый, увидимся раньше?
  - Конечно, радость моя, - ответил Денис.
  В раздевалке Олег разговорился с бригадиром "планеристов" Игорем Иващенко.
  - Все, Игорь, для меня этот трудовой год закончился.
  - Счастливый, - с легкой завистью сказал Игорь, - а нам еще завтра до обеда вкалывать. Крылья нам на 44-й самолет приготовили?
  - Конечно, - ответил Олег. - Стыкуйте сразу с утра.
  Уже в городской столовой Олег почувствовал, как него навалилась неодолимая усталость, накопившаяся за последние дни. Желание было только одно - скорее завалиться на койку. Кое-как поужинав, с трудом доплелся до общежития.
  Лежа поверх заправленной постели, Олег чувствовал, как дремота властно охватывает его. Он чуть не уснул, но услышал, как в дверь постучали.
  "Кто бы это мог быть? - лениво подумал Олег. - А вдруг Зоя?"
  От этой мысли вся дремота пропала. Он вскочил с койки и открыл дверь. К его глубокому разочарованию и безмерному удивлению на пороге стояла не Зоя, а Марина - подруга Сергея.
  Они поздоровались. Олег пригласил ее в комнату. Марина шагнула в дверь и закрутила головой по сторонам по сторонам, словно надеясь увидеть еще кого-то в этой небольшой и хорошо ей знакомой комнате. Никого не обнаружив, уселась на кровать Сергея. Олег стоял перед ней, и она посмотрела на него снизу-вверх своими печальными глазами.
  - Олег, у тебя нет вестей от Сергея? - спросила Марина и, услышав отрицательный ответ, продолжила. - И что это за сборы такие, что ни в увольнение прийти, ни весточку о себе подать? А то у нас в депо тоже парней на сборы забрали. А сейчас говорят, что их в Афганистан отправили. А что там такое в этом Афганистане случилось? Ты не знаешь?
  - Не больше других, - ответил Олег.
  - А что именно? - спросила Марина. - Я так вообще ничего не слышала.
  - Вчера или позавчера, точно не скажу, с этой работой совсем замотался, в программе "Время" объявили, что по просьбе афганского правительства в страну ввели советские войска.
  - И что это значит? - испуганно спросила Марина. - Война?
  Олег пожал плечами и сказал, что без особой необходимости войска в чужую страну не вводят. Марина совсем пригорюнилась.
  И тут в дверь снова постучали. На этот раз пришла Зоя, быстрым взглядом оценив обстановку.
  - Привет! - сказала она и спросила. - Не помешала? Я тут не лишняя?
  - Не помешала, - ответила Марина. - Это я, похоже, тут лишняя. Ухожу.
  Когда за ней закрылась дверь, Зоя спросила.
  - Что ей от тебя надо было?
  - О Сереге узнать, - ответил Олег. - Нет ли каких вестей от него.
  Зоя присела на стул.
  - Завтра работаешь или отдыхаешь? - спросила она.
  - Отдыхаю, - ответил Олег. - А ты?
  - Работаю, - грустно ответила Зоя, - до обеда.
  - А почему? - удивленно спросил Олег. - Ведь ты же наш участок обслуживаешь, а мы завтра все отдыхаем.
  - А вот так крайней оказалась, - с обидой произнесла она. - Знаешь, сколько женщин у нас на завтра с работы отпросилось? Они ведь семейные, замужние. Им надо готовиться Новый год встречать. И у каждой отгулы. Так и у меня тоже отгулы есть. "Ну, какие у тебя дела, Зоя? Ни мужа, ни детей". Не поймешь, то ли сочувствуют, то ли завидуют. Самой что ли замуж выйти и детей нарожать? Как думаешь?
  - А что тут думать? - спросил Олег. - Как говорит моя бабушка своим внучкам, встретится хороший человек, позовет замуж - выходите не раздумывая.
  - Так, где же его взять хорошего человека? - спросила Зоя. - Да еще такого, чтобы замуж позвал.
  Олег развел руками.
  - Чего не знаю, - ответил он, - того не знаю.
  Зоя поняла, что надо сменить тему разговора.
  - Почему к родителям не поехал на праздники? - спросила она.
  - Это надо было бы сегодня в ночь на поезде уезжать, - объяснил Олег. - Утром в Уштобе сойти и потом несколько часов на автобусе добираться. А второго января сразу назад. Стоит ли ехать на один день?
  - Пожалуй, не стоит, - согласилась она.
  Зоя покинула комнату, оставив Олега в смутных раздумьях.
  "А зачем она вообще приходила?"
  
  VI
  
  Утро 31 декабря начиналось, как обычно. Дежурная вахтерша шла по коридору и громким голосом, а так же стуком в дверь будила спящих жильцов: "Вставайте! На работу пора!"
  Как всегда в дни отгулов, Олег, проснувшийся от этого голоса, повернулся на другой бок и попытался заснуть. Обычно это удавалось легко, но в этот раз почему-то не спалось. Когда смолкли шаги в коридоре, Олег понял, что уснуть больше не получится. Но и вставать тоже не хотелось.
  Он лежал в темной комнате и размышлял о жизни. О чем еще думать в тишине зимнего утра. Жизненный опыт Олега был не настолько богат событиями, чтобы заниматься самоедством и критической переоценкой всего происходящего с ним. Наоборот, в целом его нынешнее положение Олега вполне устраивало. Как-никак, хотя ему еще не исполнилось восемнадцать лет, жил он уже совершенно самостоятельно, сам по себе. Единственное, что не давало покоя, это неясность перспектив. Удастся ли еще одна попытка поступить в пограничное училище, или еще раньше его призовут в армию?
  Потом мысли Олега перекинулись на Зою, в последнее время очень волновавшую его. Не имевший опыта близкого общения с женским полом, он и представить не мог, что эта гордая красавица, с которой не рисковали связываться даже бывалые парни, может стать его девушкой, а потом и его женщиной. Надо только соблюдать несложные правила любовной игры.
  "Однако пора вставать, - подумал Олег, - позавтракать и в магазин сходить".
  Как ему объяснили, в общежитии сложилась традиция празднования Нового года. О тех, кто уезжает на праздники к родителям или иным каким родственникам и знакомым, речь не идет. А вот те, кто остаются в общежитии, накрывают стол в вестибюле и веселятся до утра, под присмотром вахтерш, которым выпало дежурить в эту ночь. Вступительный взнос для каждого участника мероприятия - бутылка спиртного. Неважно, какого именно: водки, вина, шампанского. Ну и закуски на свое усмотрение. Все это попадет на общий стол.
  Олег встал. Сходил в умывальник по коридору опустевшего общежития. Лишь немногие из жильцов отдыхали в этот день. Затем позавтракал чаем с бутербродами. И, немного погодя, отправился в магазин.
  В вестибюле рядом с телевизором уже второй день стояла украшенная новогодняя елочка, создавая праздничное настроение.
  Вначале Олег стоял перед выбором спиртного - водка или шампанское. Цена за бутылку была примерно одинаковая. Но в винно-водочном отделе продовольственного магазина один вариантов сразу отпал. Водку продавали только с 11 часов. И потому Олег купил бутылку шампанского.
  При выборе закуски Олег руководствовался советом своего, ныне отсутствующего, соседа: "Закуска не обязательно должна быть изысканной, но ее должно быть достаточно". Поэтому он купил буханку хлеба, кружок кровяной колбасы, несколько плавленых сырков, а в кулинарном отделе магазина еще и жареных пирожков с разной начинкой.
  В полдень в общежитие стали возвращаться жильцы, усталые, но довольные. План сделали, а значит, будет и премия, и прочие обещанные выплаты.
  Олег сходил плотно пообедал в городской столовой. Прогулялся по поселку. Зашел в здание аэропорта, где сразу окунулся в суету наступающего праздника. Радостные и взволнованные пассажиры, ожидающие отправления и не потерявшие надежду добраться до места назначения к Новому году.
  Набравшись впечатлений, Олег вернулся в общежитие. День, казалось, тянулся бесконечно. Олег то сидел в вестибюле и смотрел телевизор, то читал в комнате мемуары маршала Рокоссовского "Солдатский долг", взятые в заводской библиотеке. Но настроение у него было такое, что чтение не вызывало особого интереса.
  Вечером в комнату к Олегу зашла Зоя. Поздравив его с наступающим Новым годом, она обратилась к нему с необычной просьбой.
  - Олег, ты мог бы стать на сегодняшнем празднике моим, так сказать, кавалером? - и объяснила. - А то я девушка симпатичная. Всякие приставать начнут.
  - А я их должен отгонять? - спросил Олег.
  - Ну, до этого дело не дойдет. Просто будь рядом со мною, - ответила Зоя и успокоила его. - Да ты не бойся. Они у нас хоть и навязчивые, но не буйные. Драться не полезут.
  - Стану я бояться всяких, - обиженно произнес Олег и поинтересовался. - А может, ты меня и после праздника оставишь своим кавалером.
  - Не знаю, - уклончиво ответила она. - Посмотрим на твое поведение.
  "Неужели клюет?" - подумал Олег, закрывая дверь за Зоей.
  Ближе к одиннадцати часам ночи в общежитии началось оживление. Подготовка к встрече Нового года шла, как выразился один из жильцов, "методом народной стройки". В вестибюле составлялись в ряд столы и стулья. Если кому не хватало стульев, то недостающие несли из комнат. И словно шапку пустили по кругу - все стали нести на столы, заранее припасенные напитки и закуску. Бутылки со спиртным поражали своим разнообразием. Тут были и русская водка, и болгарский коньяк. Венгерский "Вермут" и грузинское сухое вино "Ркацители". Праздничный вид создавало сверкающее фольгой "Советское шампанское". И даже имелись, вроде бы неуместные на праздничном столе, портвейн "Казахстанский" и жигулевское пиво.
  Закуска, как уже говорилось, не отличалась особой изысканностью, но ее было много: сало домашнее с чесноком и магазинный "Шпик по-венгерски" весь в красном перце, колбаса вареная и кровяная, плавленые сырки и пирожки. Кто-то даже почистил и отварил небольшую кастрюлю картошки. Закуской занимались девушки во главе с Зоей.
  Сервировка оставляла желать лучшего - граненые стаканы и алюминиевые, столовского образца, вилки и ложки.
  За стол сели за четверть часа до двенадцати. Едва успели выпить водки, провожая уходящий год, как пришло время открывать шампанское.
  За Новый год пили стоя под бой курантов по телевизору. Выпив шампанское, Зоя повернулась к стоящему рядом Олегу.
  - С Новым годом, Олег! - сказала она, глядя ему в глаза.
  - С новым счастьем, Зоя! - отозвался он, не отводя взгляд.
  И тогда она при всех поцеловала его в губы. Но собравшиеся отреагировали спокойно, праздник все-таки. И никто не удивился, кроме рыжей Раи. Олег перехватил ее насмешливо-недоуменный взгляд. Но вскоре Рае стало не до них. За ней принялся ухаживать Максим, оставшийся в этот вечер один без своей любовницы Иринки, встречавшей Новый год с законным мужем. Рая со смехом и удивлением принимала его ухаживания.
  Кто-то принес магнитофон и кассеты с записями. Немногие присутствующие девушки были нарасхват и чувствовали себя если не королевами бала, то, по меньшей мере, принцессами.
  Зоя танцевала все быстрые танцы рядом с Олегом, а уж медленные только с ним. Попытки кого-нибудь другого пригласить ее на танец она вежливо, но твердо пресекала, говоря, что сегодня она танцует только с одним кавалером.
  После очередного танца, когда оба уже изнемогали от желания, Зоя шепнула Олегу: "Пошли к тебе". Он чуть не задохнулся от радости. От одной мысли, что это может произойти прямо сейчас, едва не перехватило дыхание. Они, как им казалось, незаметно покинули круг танцующих и быстро проскользнули в комнату Олега, где тот набросился на Зою с поцелуями.
  - Олег, дверь закрой! - приказала она, полузадушенным голосом.
  Он метнулся к двери и щелкнул замком. Когда Олег вернулся к ней, Зоя сама сделала шаг навстречу, положила руки ему на плечи и поцеловала. Потом они стали раздевать друг друга. Он - возбужденно и неумело. Она - спокойно и со знанием дела. И вот уже Зоя лежала под ним, раздвинув ноги, а Олег неумело пытался войти в нее.
  - Я сама, - сказала она.
  Помогла ему и тихо застонала...
  Они лежали, тесно прижавшись на узкой для двоих кровати. Олег чувствовал обнаженным телом восхитительную гладкость ее кожи. И это восхищение вызывало в его, казалось бы, обессиленном после недавней близости теле новое, еще не явное, но уже ожидаемое желание.
  - Я у тебя первая? - спросила Зоя.
  - Тебе это обязательно надо знать? - спросил недовольным голосом Олег и произнес с вызовом. - Да, первая! Ну и что?
  - Ничего особенного, - ровным голосом, словно успокаивая его, произнесла Зоя. - У всех когда-то были свои первые.
  "А тот радист, который на Север сбежал, он был первым у нее? - подумал Олег, но спросить не решился. - Захочет, сама скажет".
  Зоя как будто прочитала его мысли.
  - Я пока не готова к откровенному разговору с тобой, - произнесла она, - и не скажу тебе, кто у меня был первым.
  В ее голосе Олегу послышалась интонация, как бы говорившая: "Тебе, наверное, много про меня наболтали в цехе. Не верь всему, что слышал".
  Зоя нежно, кончиками пальцев, дотрагивалась до его лица.
  - У тебя не было нерусских предков? - спросила она.
  - С чего ты взяла? - удивленно спросил Олег.
  - Ну, скулы, волосы темные, - ответила Зоя.
  - Так я же по отцу - семиреченский казак, а по матери - украинец, - объяснил Олег, как когда-то Сергею.
  В соседней комнате скрипела кровать, и слышались стоны. Максим близко общался с Раей.
  - Не ожидала я от Райки такого, - сказала Зоя.
  "А от себя самой ожидала? - подумал Олег и сделал вывод. - Конечно, ожидала. И все, что между нами произошло - это ее решение. Это она, так захотела. Но я ведь этому рад? Конечно! Тогда надо не забивать себе голову, а пользоваться тем, что дают".
  И тут еще более неожиданная мысль пришла ему в голову.
  "А если Зойка захочет, чтобы я на ней женился? Ведь не просто так она мне отдалась? - и, удивленный таким открытием, Олег подумал. - А что же мне теперь делать?"
  Но когда рядом лежит молодая красивая обнаженная женщина, через стену доносятся возбуждающие стоны, а твое вожделение снова обрело силу и твердость, то не время задаваться подобными вопросами. И Олег, в этот раз уже уверенно, по-хозяйски, стал распоряжаться телом Зои.
  - Так вот ты какой? - только и успела сказать она...
  Когда они вернулись в вестибюль, Зоя сохраняла невозмутимый вид, как будто ничего особенного не произошло. Ну, отлучились на какое-то время для разговора наедине, так сказать тет-а-тет. И неважно поверили в это присутствующие или нет.
  Под медленную музыку с какой-то особой нежностью танцевали две пары. Остальные сидели за столом, выпивали и закусывали. Все девушки, кроме Зои и Раи, проявили твердость характера и не поддались на уговоры уединиться в комнатах. Рая с Максимом пока не вернулись.
  Зоя выпила сухого вина и загрустила, глядя на танцующие пары.
  - О чем думаешь? - спросил Олег.
  - Да так, - уклончиво ответила Зоя, - о разном.
  Наконец появились Рая и Максим. Он выглядел слегка смущенным. Она же наоборот вся светилась.
  "Вот ведь какие разные эти девчонки, - подумал Олег. - Одним и тем же занимались. Одна после этого грустит, а другая сияет".
  Заиграла быстрая музыка. Все встали и пошли в круг.
  Праздник продолжался до трех часов ночи, пока не наступил Новый год по московскому времени. После этого по настоянию вахтерши все разошлись по своим комнатам, предварительно убрав за собой следы пиршества.
  Так в общежитии авиаремонтного завода встретили наступление нового 1980 года.
  
  Часть третья
  Дожить до весны
  
  I
  
  В пасмурный день 2 января Олег гулял по Центральному парку культуры и отдыха имени Горького. Маршрут его прогулки лежал в стороне от заполненных людьми аллей, где были горки, катки и другие зимние забавы; где желающих катали на лошадях и даже на верблюдах; где проголодавшимся продавали шашлыки и манты, беляши и чебуреки; где стоял праздничный шум, создаваемый восторженными школьниками, отдыхающими на каникулах.
  Олег гулял по аллее аттракционов, неработающих зимой. Их заснеженный вид будил воображение. Олег вспомнил слова из песни со старой заигранной пластинки Муслима Магомаева, обожаемой его матерью: "Но ты помнишь, как давно по весне, мы на чертовом кружились колесе".
  "Надо будет сюда весной приехать, когда все эти аттракционы снова заработают, - решил Олег. - Раз уж осенью не пришлось здесь побывать".
  Но тут ему в голову пришла другая мысль.
  "Где я только вот буду весной? - подумал он, но вспомнив слова Сергея, успокоился. - Раньше, чем мне восемнадцать исполнится, все равно не заберут. Так что успею покататься".
  Мысли Олега перенеслись на более близкие события. Вчера, когда он проснулся после полудня, отсыпаясь после новогоднего праздника, то решил заглянуть к Зое. Но ее в комнате не оказалось. Там ворковали наедине Рая с Максимом. Она сидела у него на коленях и с улыбкой слушала, как он что-то шепчет ей на ушко.
  - А где Зоя? - спросил Олег.
  - К родителям уехала на два дня, - ответила Рая.
  Минувшая ночь ее словно подменила. И смотрела он на Олега не насмешливо и с иронией, а вполне дружелюбно.
  Олег вспомнил, что Зоя говорила об отъезде.
  - А почему она даже не попрощалась? - с обидой спросил Олег.
  - Не захотела будить, наверное, - ответила Рая. - Она ведь рано уехала. Не переживай. Послезавтра увидитесь.
  Олег вышел из комнаты, оставив Раю с Максимом за их приятным занятием. Остаток дня он провел у телевизора. Сначала смотрел уже ставшую традиционной "Иронию судьбы", а затем заключительный концерт "Песня-79". Больше всего из всех исполненных песен ему понравился "Красный конь": "Ярким солнцем залитой, машет гривой золотой. Мое детство - красный конь".
  "Если я завтра проторчу целый день в общаге, - подумал Олег, укладываясь спать, - то сойду с ума от скуки. В Парк, что ли съездить?"
  Парком с большой буквы в Алма-Ате называли Центральный парк культуры и отдыха имени Горького - один из лучших в Советском Союзе.
  Похоже, не одному Олегу нравилось гулять по пустынной аллее аттракционов. Навстречу ему шли две симпатичные девушки и одна из них, показалась ему, как будто знакомой. Не успел Олег вспомнить, откуда он ее знает, как она сама поздоровалась с ним.
  - Здравствуй Олег! Ты меня не узнаешь? Я - Оксана.
  И тут Олег сразу вспомнил подругу Вадима Сабурова, которого они провожали на службу в армию полтора месяца назад.
  После взаимного обмена приветствиями и обычными в таких случаях вопросами, у девушек начался диалог глазами. Оксана выразительно посмотрела на подружку. Та ответила ей недовольным взглядом. Оксана посмотрела еще раз. Подружка смирилась.
  - Я и забыла, Ксюша, что у меня дела, - сказала она притворно-озабоченным голосом. - Оставляю вас одних. Не скучайте.
  И ушла с гордым видом.
  - Ты не возражаешь, если я составлю тебе компанию в твоей прогулке? - спросила Оксана.
  Олег, конечно же, не возражал. Так они и шли. Рядом, но не под ручку.
  - Вадим-то пишет? - спросил Олег.
  - Пишет, - словно нехотя ответила Оксана.
  - Ну, и как ему служится?
  - Пишет, что нормально. Прошел этот, как он называется, вспомнила, курс молодого бойца. Присягу принял.
  - А где служит?
  - Где-то в Средней Азии. Название такое, что и не выговоришь сразу.
  Ответы из Оксаны приходилось, словно вытягивать клещами. Олег не удержался и спросил прямо.
  - Ты его ждать-то будешь?
  Оксана, похоже, не удивилась такому откровенному вопросу. И ответила так же откровенно.
  - Наверное, нет. Два года я бы еще могла подождать, но он хочет в военное училище поступать. Если замуж позовут, то могу и не дождаться, - и неожиданно спросила. - Ты не хочешь позвать?
  Олег не ожидал такого вопроса. И не сразу смог на него ответить. Мысли пронеслись в его голове словно скорый поезд-экспресс.
  "Что это? Намек на возможные отношения? Возможно. Не случайно она подругу отослала, чтобы не мешала разговору. Что ответить? Согласиться? Закрутить с ней роман? А как же Зоя? Придется расстаться. Ну, уж нет! Как же быть? Крутить с двумя? А смогу? Вряд ли".
  Пауза затянулась. Оксана ждала ответа, испытующе глядя на Олега.
  - Мне еще самому в армию идти, - ответил он и добавил. - И я тоже хочу поступить в военное училище.
  - Жаль, - со вздохом произнесла Оксана. - Значит не судьба.
  Она еще раз внимательно посмотрела на Олега. Так, как будто видела его впервые.
  - В тебе что-то изменилось, - сказала Оксана.
  - Что именно? - спросил Олег.
  - Ты как-то смотришь на меня по-другому, - ответила она.
  - Как по-другому? - удивленно спросил он.
  - Не скажу, - твердо ответила Оксана, улыбнувшись загадочно.
  Олег поймал себя на мысли, что переспав с Зоей, он на любую привлекательную женщину стал смотреть так, словно думал, а неплохо бы затащить ее в постель. И на эту Оксанку, и даже на рыжую Раю.
  "Неужели это заметно со стороны? - подумал он и сделал вывод. - Надо как-то следить за своим поведением. Не так уж явно проявлять желание".
  И совсем уж неожиданно предложил Оксане пойти в кино.
  - С удовольствием, - не раздумывая, согласилась она. - Пошли.
  Кинотеатр "Родина" находился здесь же в парке. Конечно не самый первоклассный кинотеатр. Не сравнить с "Целинным", но все-таки.
  - А как у Маринки с Сергеем дела? - спросила Оксана. - Встречаются?
  - У них все по-взрослому, - ответил Олег. - Его тут, правда, на сборы забрали на три месяца.
  Но Оксану тема сборов не интересовала совсем.
  До начала сеанса еще оставалось время, и они в буфете кинотеатра пили кофе с пирожными. Олег завел с Оксаной довольно необычный в его ситуации разговор.
  - Честно говоря, я хотел тебя увидеть, - признался он.
  - Да? - спросила, не поверив, Оксана. - Зачем?
  - Сам не знаю, - ответил он. - Хотелось приехать к вашей "общаге".
  - В нашу "общагу" тебя бы не пустили, - сказала она. - У нас такие "ведьмы" сидят на вахте, что не дай бог.
  - Ну, может быть позвали бы, - предположил Олег.
  - А ты знаешь мою фамилию? И где находится наша "общага"?
  - Не знаю, - ответил он, улыбаясь. - Но как-нибудь узнал бы.
   - А почему не приехал? - спросила Оксана.
  - Конец года был, - ответил Олег. - Авралы, "сверхурочные". Уставал сильно.
  Оксана задумалась и сказала, что хотел увидеть, вот и увидел.
  - А пока пойдем в кинозал, - поторопила она. - А то уже второй звонок прозвенел.
  Смотрели грустный фильм, почему-то считавшийся комедией. Полтора часа на экране мужчина лет сорока, типичный по выражению "дяди Жени" "гнилой интеллигент", метался между законной женой и любовницей - старой девой. В целом фильм показался Олегу скучноватым, хотя местами было смешно. Особенно когда приятели главного героя попали в вытрезвитель. А тот так и не разобрался в своих женщинах.
  На Оксану фильм произвел тяжелое впечатление. Особенно отношения главного героя с женой. Любовницу она совсем не оправдывала, считала ее дурой, раз связалась с женатым мужиком. А вот непутевых супругов жалела.
  - Как можно дойти до такой жизни, Олег? - спрашивала она. - Ведь они, когда семью создавали, любили друг друга.
  - Может быть, не очень-то и любили, - предположил Олег.
  - Ну, кто-то из них все-таки любил, - не соглашалась Оксана.
  Такой разговор они вели по дороге на остановку. После фильма Оксана сказала, что ей пора. Олег вызвался проводить до самого общежития, но девушка не согласилась.
  - Зачем тебе меня провожать? - мягко, но настойчиво убеждала она его. - А потом придется в аэропорт с пересадками добираться. Еще не темно. Я и сама спокойно на троллейбусе доеду.
  Олег понял, что Оксана его вежливо "отшивает" и встречаться с ним не собирается. Но, тем не менее, на остановке они расстались по-дружески.
  "Зря я ей сказал про армию и военное училище, - размышлял Олег, когда сидя в троллейбусе, ехал в аэропорт. - Надо было уклоняться от прямого ответа. Намекнуть, что все возможно, надо только поближе узнать друг друга. Именно таких слов она ждала. А там бы видно было. Как говорит сосед Максим, запасной аэродром всегда надо иметь. У него и Ирочка есть, и до Раи он добрался. С Зойкой у меня пока неизвестно что получится. То, что между нами произошло, еще ни о чем не говорит. Она может завтра приехать и сделать удивленные глаза, как будто ничего не случилось".
  Когда Олег приехал в аэропорт, уже сгущались ранние зимние сумерки. Он поужинал в городской столовой и отправился в общежитие. После парка улицы поселка казались пустынными. Вероятно жители, отгуляв праздники, сидели по домам, вернувшись к обычной будничной жизни.
  В общежитии несколько человек сидели в вестибюле у телевизора. Смотрели какую-то развлекательную программу.
  Олег читал мемуары Рокоссовского. От чтения отвлекали сладострастные стоны и скрип кровати в соседней комнате. Максим опять близко общался с Раей.
  "Вот дает, неутомимый! - с восхищением подумал Олег. - Интересно, что будет, когда Иринка узнает? А может он там как раз с ней. Тогда, что будет, когда Рая узнает?"
  Олег отложил книгу и стал думать о Зое, вспоминая, как они были близки на этой самой кровати. И тут он почувствовал укол внезапно проснувшейся совести.
  "Как же так? - думал Олег. - О Зое скучаю, а еще пару часов назад Оксанку хотел. Так, наверное, не должно быть?"
  По молодости лет он еще не понимал, что в жизни не всегда бывает так, как должно быть.
  
  II
  
  Сергей Авдеев вышел из палатки, отапливаемой железной печкой, отчего там было тепло, но стоял стойкий запах солярки, курева и сырой сохнущей одежды. Хотелось вдохнуть свежего воздуха.
  Звезды светили в зимнем афганском небе. Сергею бросился в глаза ковш Большой медведицы. Он привычно нашел Полярную звезду, бледно сиявшую невысоко над неровной линией окрестных гор.
  "А в Белоруссии казалось, что она над самой головой", - подумал Сергей.
  И тут ему вспомнилось звездное небо над дедовым полустанком. И степь без конца и без края до самого горизонта. И мысли у него потекли в другом направлении. Хотелось думать о чем-то высоком, далеком от надоевшей повседневности.
  "Вечное звездное небо. Одни звезды гаснут. Другие загораются. Светили до нас. И после нас будут светить. Светили над фалангой Александра Македонского. Светили над туменами Чингисхана. Теперь светят над нами".
  И тут мысли опять вернулись к окружающей действительности.
  "Что мы тут забыли? - спросил себя Сергей. - Что я тут делаю? Как меня сюда занесло?"
  Вопрос был риторический и не имел ответа. В конце концов, Сергей попал в Афганистан не по своей воле. Просто такой вопрос, он задавал себе уже в который раз в своей жизни, когда та делала очередной виток. Впервые это произошло в детстве. Тогда его привезли с затерянного в степи полустанка в интернат в Алма-Ату. "Что я тут делаю?" - думал он, вырванный из привычной среды. И пустым звуком казались ему слова родителей, что надо учиться, получать образование, без которого в жизни никуда. Он, конечно, привык. И в дальнейшем Сергею часто пришлось привыкать к смене обстановки. Потом было ПТУ в Ташкенте, завод в Алма-Ате, воздушно-десантная дивизия в Витебске. И каждый раз он задавал себе этот вопрос: "Что я тут делаю?" Даже на заводе, куда вернулся после службы. Потому что не все получилось так, как мечталось в армии.
  Пожалуй, он не задавал себе такой вопрос только в одном месте - в постели с Мариной, хотя может быть со временем и задал бы.
  И вот теперь Афганистан или, как его коротко стали называть - Афган, свалившийся, словно снег на голову.
  Поначалу на сборах в мотострелковом полку шла обычная служба - наряды и занятия. В основном в учебных классах и с упором на огневую подготовку. Вспоминали навыки владения стрелковым оружием. Один раз ездили на стрельбище. В целом отцы-командиры были довольны пополнением. Люди не так давно отслужили и еще не все позабыли, чему их учили в армии.
  Политзанятия в казарме в Ленинской комнате обычно проводил замполит 1-й мотострелковой роты старший лейтенант Николай Шорников. Когда заходила речь о международном положении, обязательно говорил об Афганистане, где в апреле прошлого семьдесят восьмого года произошла народно-демократическая революция и трудящиеся начали строить новую жизнь. В этом им, как обычно, мешали силы внутренней и внешней реакции, безуспешно пытаясь повернуть историю вспять.
  - Но это у них не получится, товарищи, - убежденно говорил замполит. - Не получилось во Вьетнаме, Анголе, в Эфиопии. Не выйдет и в Афганистане.
  - А в Чили? - спросил кто-то.
  Но замполита вопрос не смутил.
  - Да, товарищи, мирная чилийская революция была потоплена в крови заговорщиками-путчистами. И это напоминание всем нам не терять бдительности.
  Но тогда еще мало кто задумывался, к чему бы это на политзанятиях говорят об Афганистане. "Партизан" больше волновал другой вопрос. Не хотелось встречать Новый год в казарме, а увольнение на праздник похоже никому не светило.
  Народ на сборах собрался разный, но основном не старше тридцати лет. Кто-то здесь был уже неделю, кто-то - две. Подвозили еще. И хотя внешне все выглядело спокойно, чувствовалась некая нервозность, какая бывает накануне чрезвычайных событий. Напряжение нарастало. Это стало особенно ощущаться, когда в один из дней в конце декабря "партизан" распределили по ротам и батареям, а также закрепили за ними оружие. Сергею достался РПК - ручной пулемет Калашникова. Он попал во 2-й мотострелковый батальон.
  27 декабря в три часа ночи 186-й мотострелковый полк подняли по тревоге.
  "Похоже, шутки кончились", - думал Сергей, привычно делая все, что полагалось согласно боевому расписанию.
   Последний раз его поднимали по тревоге всего девять месяцев назад, во время мартовских маневров, завершающих зимний период обучения. Как будто и не было полугода "гражданской" жизни.
  На разъезде 70-м погрузли в эшелоны личный состав и технику. Перед отправкой всех предупредили, чтобы никто в пути не отлучался от эшелона.
  - В случае внезапной отправки вас никто ждать не будет. А тот, кто отстанет от поезда, будет считаться дезертиром.
  Так ли это было бы или не так, но судьбу испытывать никто не захотел.
  Ехали несколько дней. Новый год встречали на колесах. К исходу 1 января 1980 года сосредоточились вблизи советско-афганской границы в районе города Термез. Все, чем стали заниматься потом, не оставляло сомнений - полк готовится к маршу в условиях возможных военных действий. До личного состава довели информацию о ситуации, сложившейся в соседней стране.
  - Руководитель Демократической республики Афганистан Хафизулла Амин оказался предателем и наемником мирового империализма, - твердо и убежденно разъяснял замполит. - Подло убив законного главу государства Нур Мохаммада Тараки, он захватил власть в стране, заняв все высшие посты в армии, в правительстве, в Революционном совете и в правящей народно-демократической партии. За спиной партии и народа Амин вступил в сговор с американцами, которые собирались развернуть на территории Афганистана ракеты с ядерными боеголовками, нацеленные на нашу страну.
  - Оказался наш отец не отцом, а сукою, - вполголоса произнес один из "партизан", вспомнив слова из песни Александра Галича.
  - Но афганский народ не позволил сбыться этим коварным планам, - продолжал замполит. - Он сверг и расстрелял узурпатора. Новое афганское руководство обратилось за военной помощью к правительству Советского Союза. Наше руководство решило оказать такую помощь.
  - Так что они со своей "контрой" сами справиться не могут? - спросил кто-то.
  - Дело, товарищи, не только во внутренней контрреволюции, - ответил замполит. - Существует реальная угроза иностранной военной интервенции с территории Пакистана, диктатор которого генерал Зия-уль-Хак во всем слушается американцев. Мы идем в Афганистан для того, чтобы остудить горячие головы, как на Западе, так и на Востоке. И в первую очередь обеспечить безопасность нашей Родины.
  4 января 186-й мотострелковый полк преодолел по понтонному мосту реку Амударью и вступил на территорию Афганистана. Совершив двухсоткилометровый марш, он достиг города Пули-Хумри - центра провинции Баглан. Здесь полк временно стал лагерем, ожидая дальнейших приказов командования.
  Сергей отвлекся от созерцания ночного неба и задумался о делах земных. Ему как-то не очень хотелось жить три месяца в палатке в отрыве от благ цивилизации.
  "Может, не будут нас тут три месяца держать? - размышлял он, надеясь на лучшее. - Поймут американцы, что у них не выгорело это дело, и отступятся. А там, глядишь, и афганцы сами своих басмачей прижмут".
  Сергей еще не ведал, что через считанные дни им придется принять свой первый бой на афганской земле. Он не мог знать, что еще днем 31 декабря минувшего года в 4-м артиллерийском полку, входящем в состав афганской 20-й пехотной дивизии, дислоцированной в этой же провинции Баглан, вспыхнул мятеж, ставший следствием политической нестабильности, сложившейся в стране в последние несколько месяцев и, особенно, после недавнего государственного переворота в Кабуле. Мятежники захватили город Нахрин и убили троих советских представителей - двух военных советников и переводчика. Неспокойно было и в других частях 20-й пехотной дивизии. Там началось массовое дезертирство, а два пехотных батальона перешли на сторону вооруженной оппозиции. Афганское министерство обороны обратилось за помощью к советскому командованию. То не сразу ответило согласием, так как изначально участие в чужой гражданской войне не планировалось. Но потом, исходя из ситуации, все-таки поручило ликвидацию мятежа в Нахрине 186-му мотострелковому полку, которому предстояло принять свой первый, после 1945 года, бой.
  Удар по мятежникам в Нахрине решено было нанести с двух сторон: с севера - от города Кундуз и с запада - со стороны города Баглан. По горным дорогам расстояние от Кундуза до Нахрина составляло почти девяносто километров, от Баглана - почти сорок.
  В кундузскую группировку вошли 2-й мотострелковый батальон (тот самый, куда попал Сергей Авдеев), усиленный танковой ротой, артиллерийским дивизионом полка и пехотной ротой афганской 20-й дивизии. В багланскую - 2-я мотострелковая рота 1-го мотострелкового батальона с танковым взводом и минометной батареей.
  9 января в 9.00 по местному времени 2-й мотострелковый батальон начал движение по маршруту Кундуз - Нахрин. На два часа позже двинулась 2-я мотострелковая рота по дороге Баглан - Нахрин.
  Сергей Авдеев сидел со своим пулеметом в БМП, с левой стороны, у передней боковой бойницы. За последние дни он успел освоиться с боевой машиной пехоты, хотя во время срочной службы имел дело только с БМД - боевой машиной десанта, существенно отличавшейся от своей пехотной "сестры". Двигаясь навстречу неведомому противнику, ведь его в свое время учили воевать с солдатами блока НАТО, так же, как бойцов 186-го мотострелкового полка учили воевать с китайцами, Сергей испытывал двойственное чувство. С одной стороны, хотелось повоевать. Зря, что ли его учили этому два года. А с другой, давало о себе знать определенное беспокойство. Кто их знает этих басмачей? Выскочит из-за поворота какой-нибудь фанатик-смертник и влепит в бок гранату из РПГ. И все, как говорится, "привет родителям".
  Пройдя несколько километров, колонна встала. Раздалась команда: "К бою!" Откуда-то спереди донеслись звуки выстрелов. Над колонной пронеслись боевые вертолеты сопровождения. Как оказалось, головная походная застава батальона подверглась обстрелу сотней вооруженных всадников. Вертолеты рассеяли нападавших, и колонна продолжила движение. Но в 10.30, проходя населенный пункт Ишакчи, головная походная застава встретила сопротивление группы мятежников численностью до ста пятидесяти человек с тремя орудиями, занявших оборону на окраине кишлака. Не выдержав объединенного огня головной походной заставы, танкового взвода и вертолетов, потеряв до пятидесяти человек убитыми и все три орудия, мятежники отступили в горы.
  Чуть позднее, к 11.30, на дороге Баглан - Нахрин, 2-я мотострелковая рота вышла к перевалу Шехджамаль, где встретила завал, прикрываемый отрядом мятежников с двумя горными пушками. Уничтожив до пятнадцати солдат противника и оба орудия, рота, расчистив завал, продолжила движение.
  К 15.00 головная походная застава 2-го мотострелкового батальона снова встретила на северной окраине населенного пункта Бурка до полусотни вооруженных всадников. Походная застава совместно с пехотной ротой афганской дивизии атаковала противника и к 16.00 вышла на южную окраину Бурка.
  Колонна 2-го мотострелкового батальона продолжала движение и в 17.00 вышла к перевалу Товамах, находящемуся в трех километрах к северу от города Нахрин. Перейти перевал с ходу не удалось, так как на пути встретили завал.
  Сергей Авдеев вместе с другими солдатами покинул БМП и, под прикрытием боевого охранения, приступил к разборке завала. Подручными средствами они ворочали валуны, пока, наконец, не расчистили дорогу. Вспомнилась старая истина, что война - это тяжелый солдатский труд. Уставшие, возвращались к боевым машинам. Только после этого батальон продолжил движение.
  К 21.00 2-й мотострелковый батальон с севера и 2-я мотострелковая рота с запада подошли к городу Нахрин. Они заняли город, перекрыв все дороги из него, и блокировали военный городок 4-го артиллерийского полка. В темное время суток штурмовать казармы не стали, но в течение ночи советские подразделения находились в готовности к отражению возможного удара мятежников.
  С раннего утра 10 января артиллерийский дивизион 186-го мотострелкового полка развернулся на огневых позициях и приготовился открыть огонь по мятежникам.
  Сергей Авдеев, сидящий в БМП, испытывал, как вероятно и другие солдаты, сложные чувства возбуждения и страха, чего уж там скрывать.
  "Ох, и мясорубка сейчас начнется", - подумалось ему.
  Но все произошло как-то буднично, почти как на маневрах.
  В 10.00 начался штурм военного городка. Под прикрытием огня боевых вертолетов мотострелки на БМП ворвались в городок, и вышли к казармам 4-го артполка, где спешились и разоружили деморализованный гарнизон.
  Отбирая у мятежников оружие, Сергей заметил, что лишь некоторые смотрели исподлобья, либо заискивающе. У большинства взгляд выражал какую-то азиатскую покорность судьбе: "На все воля Аллаха!"
  Мятеж был подавлен. Поставленная боевая задача успешно выполнена. Противник потерял до ста человек убитыми. А также семь орудий и пять автомобилей, уничтоженных в боевых столкновениях. Было захвачено в качестве трофеев почти два десятка пушек, двадцать автомобилей и сотни ящиков со снарядами.
  Наши потери составили двое убитых и двое раненых. Оба погибших были "партизанами", примерно одного возраста с Сергеем, чуть постарше. Один, до этой заварухи, работал в авторемонтном объединении, другой - наладчиком на мясокомбинате. И хотя Сергей знал их меньше месяца, но жалел, как очень близких людей.
  После долгих поисков нашли также изувеченные тела двух военных советников и переводчика.
  Все испытывали радость от удачно проведенной операции, но в то же время понимали, что прояви противник стойкость и окажи более упорное сопротивление, потери были бы намного больше.
  И возможно не одному Сергею пришла в голову мысль, что нескоро мы выберемся из этой страны.
  
  III
  
  - Завтра воскресенье. Поедем куда-нибудь, - предложила Зоя Олегу и спросила. - Ты был на Медео?
  Они лежали в постели в комнате Олега, тесно прижавшись, друг к другу, еще не остывшие от недавней близости. Одеяло, отброшенное на спинку казенной кровати, не скрывало в вечерних сумерках их наготы, которой они совершенно не стеснялись.
  - Нет, не был, - ответил Олег.
  Он, правда, сильно удивился, услышав от нее такой вопрос. Как могла она, еще несколько минут назад стонавшая от наслаждения, думать о каких-то посторонних вещах. Но вслух своего удивления не высказал.
  - Ну, а слышал хоть что-то о Медео? - не отставала с расспросами Зоя.
  - Конечно, - ответил Олег с легкой обидой в голосе. - Трудно найти в Советском Союзе человека, который бы не слышал о высокогорном катке Медео.
  - Не обижайся, - сказала Зоя. - Просто мне странно. Ты здесь живешь уже полгода, а нигде не был ни на Медео, ни в Парке, ни на ВДНХ. Вот заберут тебя весной в армию. А после службы еще неизвестно куда тебя судьба занесет. И получится, что в Алма-Ате жил, а самого интересного не увидел.
  - В Парке я был, - произнес Олег.
  - Когда? - удивленно спросила Зоя.
  - На Новый год, - ответил он и пояснил. - Когда ты домой уезжала.
  - А с кем? - спросила она и в голосе у нее прозвучали ревнивые нотки.
  - Один, - ответил Олег.
  Он не считал, что соврал Зое. Ведь в Парк Олег и в самом деле отправился один. А то, что он там ходил в кино с какой-то мимолетной знакомой об этом Зое знать совсем необязательно.
  - Смотри мне! - в шутку пригрозила она.
  Тогда, во время ее отъезда в начале января, Олег находился в томительном ожидании. Получив от Зои "новогодний подарок", он не знал, как у них сложится дальше. Даже его небогатого опыта хватало понять, что своенравная красавица может и не захотеть продолжать с ним близкие отношения. А произошедшее новогодней ночью окажется всего-навсего случайным женским капризом.
  Но его опасения были напрасными. Зоя не собиралась отказываться от близости с ним, но вот только, к недовольству Олега, подчинила их отношения какому-то странному графику, который она высчитывала по совету более опытных женщин, таким образом, предохраняясь от нежелательной беременности. Зато, когда они все-таки оказывались в одной постели, то отдавались страсти, не щадя старой скрипучей кровати.
  Вот и сейчас, едва отдохнув и восстановив силы, Зоя и Олег начали ласкать друг друга, но слиться воедино им не удалось. Из коридора донесся громкий стук в дверь соседней комнаты.
  - Максим, открой! - раздался требовательный голос. - Я знаю, что ты дома!
  Этот голос Олег сразу узнал, так как слышал его каждый день на работе. Он принадлежал Ирине - любовнице Максима.
  - Я так и знала, что рано или поздно это произойдет, - произнесла Зоя каким-то обреченным голосом.
  Она встала и быстро оделась. Наспех причесалась.
  - Чего ждешь? Одевайся, - приказала Зоя Олегу и озабоченно произнесла. - Еще, не дай бог, сюда вломятся.
  Он тоже оделся, при этом поминая Ирину разными нехорошими словами, смысл которых был такой: "Принесла ее нелегкая!"
  Тем временем неверная жена пыталась достучаться до своего неверного любовника. Устав колотить по двери кулаками, она повернулась к ней спиной и стала бить каблуками.
  На шум подоспела вахтерша. Глянув с упреком на Зою, вышедшую из комнаты Олега, она строго спросила у Ирины.
  - Что ты здесь творишь?
  - Не выступай, тетка! - огрызнулась Ирина и в свою очередь потребовала. - Лучше помоги мне вашего жильца увидеть.
  - А с какой такой радости я должна тебе помогать? - удивленно спросила вахтерша.
  - А с такой, - охотно объяснила Ирина, - что пока я его не увижу, я отсюда никуда не уйду.
  Вахтерша оценила ее решительный вид и поняла, что выдворить Ирину и в самом деле будет непросто. Она подошла и постучала в дверь вежливо, но настойчиво.
  - Максим, открой дверь, - попросила она.
  "Почти, как из сказки про Али-Бабу и сорок разбойников, - подумал Олег, который тоже вышел из комнаты и наблюдал за происходящим. - Только там: сим-сим, открой дверь".
  К удивлению всех собравшихся, щелкнул замок и дверь открылась. Ирина рванула в комнату со скоростью крылатой ракеты.
  - Куда ты! - вдогонку закричала вахтерша.
  И сама поспешила за ней.
  О том, что творилось в комнате, Олег мог догадываться только по звукам, доносившимся оттуда, так как заглядывать в дверь постеснялся. Лишь слышал вопли разъяренной Ирины, визг Раи, оправдывающийся баритон Максима, назидательные интонации вахтерши.
  Вскоре из комнаты выскочила Рая, в едва застегнутом халатике, надетом на голое тело. С криком "Стой, лахудра рыжая!" следом за ней появилась Ирина. Зоя поняла, что пришла пора спасать подругу, и решительно шагнула навстречу ревнивице.
  - Стоять! - скомандовала она и в голосе прозвучали железные нотки, каких от нее до этого Олегу слышать не приходилось.
  Опешившая Ирина остановилась, как вкопанная. Оглядевшись по сторонам, она увидела Олега и, как ни в чем не бывало, поздоровалась с ним.
  - Здравствуй! - в свою очередь отозвался он.
  Воспользовавшись моментом, Рая забежала в свою комнату. Следом за ней, полная достоинства, зашла Зоя. Вероятно, успокаивать Раю.
  Ирина оглянулась и увидела, как в комнате Максима закрылась дверь и услышала щелчок замка.
  - Тьфу, мать вашу! - сплюнула и выругалась она.
  Но вспышка ярости прошла, и Ирина не спеша пошла на выход, лениво переругиваясь с вахтершей. Та угрожала внести ее в "черный список" и не пускать больше в общежитие.
  - Да, сама я здесь больше не появлюсь, - отвечала на угрозы Ирина. - Нужна мне ваша позорная "общага".
  Почему "общага" позорная, она не уточнила. Лишь громко хлопнула дверью на прощанье.
  - Лярва! - выругалась вахтерша и добавила. - А еще замужняя.
  Сказано это было таким голосом, что непонятно было, то ли она жалеет ее мужа, то ли считает его круглым дураком.
  После ухода Ирины коридор опустел. Любопытные разошлись по своим комнатам.
  В воскресенье утром Зоя все-таки уговорила Олега поехать на Медео. Для этого им пришлось пересечь город на автобусе с севера на юг - от аэропорта до проспекта Абая.
  В долгой дороге о многом поговорили. Обсудили, конечно, вчерашний скандал Максима с его бабами - Ириной и Раей.
  - Да, не повезло Максиму, - смеясь, говорила Зоя. - Это же надо так влипнуть. Попал, как черт в рукомойник.
  - Я вижу, ты его не слишком-то осуждаешь, - удивленно произнес Олег.
  - А за что мне его осуждать? - спросила Зоя. - Что у него две бабы? Так, что поделаешь, если мужиков на всех не хватает. А Максим парень видный - высокий, симпатичный.
  - Ну, у Ирки вообще-то муж есть, - возразил Олег.
  - Значит не все в порядке у нее с мужем, - сказала Зоя. - Значит такой муж, что Ирке на стороне приходится кого-то искать.
  - А я думал, что ты Максима будешь осуждать, - задумчиво промолвил Олег. - Хотя бы из женской солидарности.
  - Молодой ты еще, - снисходительно произнесла Зоя. - И не знаешь, что в таких делах нет никакой женской солидарности. Запомни это на всю свою дальнейшую жизнь. Сестра у сестры может не только жениха увести, но даже мужа. Про лучших подруг и говорить не приходится. Ты думаешь, Рая не знала, что у Максима любовница есть? Или Ирка не догадывалась, что ему - молодому здоровому парню - мало тех редких встреч, когда ей удается от мужа вырваться? Как бы ни так! И одна знала, и другая догадывалась. Так что пусть обижаются в первую очередь на самих себя.
  Олег, ошеломленный таким поворотом разговора, какое-то время сидел, молча "переваривая" услышанное. Зоя тоже умолкла. Возможно, она сожалела о сказанном, но видать давно это у нее копилось.
  Помолчав, они завели разговор на другую тему. Хотя оба остались под впечатлением произнесенного Зоей монолога.
  Не доехав одну остановку до проспекта Абая, они вышли из автобуса. Здесь они пересели на другой автобус, направлявшийся на Медео. Желающих посетить высокогорный каток набралось предостаточно.
  Дорога на Медео шла с заметным подъемом. Чувствовалось приближение гор. Когда проезжали мимо пограничного училища, обнесенного высоким забором, Олег сказал Зое, что он здесь уже бывал.
  - И что ты здесь делал? - спросила девушка.
  - Пытался поступить в военное училище, - ответил Олег, - но не прошел по конкурсу.
  - Ах, да, - вспомнила Зоя, - ты же рассказывал.
  Олег вдруг осознал, что вряд ли ему придется служить в пограничном училище. Возможно, на службе он поступит в военное училище, но неизвестно в какое - в пехотное общевойсковое, танковое или может быть ракетное. Все зависит от того, куда его отправят служить. Но это точно будет не пограничное. Он уже слышал от знающих людей, что пограничников призывают на службу раньше, чем других призывников. И увольняют в запас к тому же позже остальных. А его, если и призовут, то не раньше лета. Стало быть, на границу он не попадет.
  "Может все-таки сходить в военкомат? - подумал Олег. - Поговорить, пусть отложат до осени. Дадут еще раз попытаться поступить. Правда военкомат работает в то же самое время, как и завод. Но можно для такого дела отгул взять".
  А еще он подумал, что служба завяжет узелки. А какие-то развяжет. Что будет с Зоей? Станет ли она его ждать? Ведь Зоя старше и ей, поди, как и Оксане, хочется выйти замуж, а не ждать его со службы или из училища. Да и сам он хочет ли, чтобы она его ждала? Даже себе Олег не мог честно ответить на этот вопрос. Оставалось надеяться только на жизнь, которая все расставит по своим местам.
  Автобус, выехав за город, двигался по извилистой горной дороге, огибающей крутые склоны Заилийского Алатау, пока, наконец, не добрался до конечной точки маршрута. Засидевшиеся и застоявшиеся пассажиры спешили покинуть салон.
  Знаменитый высокогорный каток не произвел на Олега большого впечатления. Ну, стадион, как стадион. Куда больше восхищения вызвала плотина, высотой сто пятьдесят метров, перегородившая ущелье. Она была создана более десяти лет назад для защиты города от опасных селевых потоков, с помощью направленных взрывов, опрокинувших в ущелье склоны двух соседних гор. Об этой плотине Олег слышал еще в школе на уроках географии Казахстана, но увидеть своими глазами довелось впервые.
  - Вот это, да! - только и смог сказать он.
  Зоя сказала ему, что лучше всего панораму катка и окрестностей можно увидеть с верхней точки плотины.
  - Ну, так полезли! - не раздумывая, отозвался Олег.
  Подняться на гребень плотины можно было двумя путями. Либо по автомобильной дороге, тянущейся серпантином. Либо по довольно крутой пешеходной лестнице. Олег и Зоя выбрали второй путь.
  Подниматься пришлось нелегко. Ступени лестницы оказались присыпаны снегом, скользили под ногами. Приходилось то и дело хвататься за перила, чтобы не упасть. От такого подъема Олегу вскоре стало жарко. Из-под шапки на лоб потекли струйки пота. Вокруг были многочисленные энтузиасты, "штурмующие" плотину. Одних обгоняли Олег с Зоей, другие - опережали их.
  Наконец нелегкий подъем остался позади. Вид, открывавшийся с высоты плотины, стоил затраченных усилий. Знаменитый каток лежал, как на ладони. Вдоволь налюбовавшись панорамой окрестных гор, Олег и Зоя отправились вниз, но только на этот раз по автомобильной дороге.
  Спустившись вниз, почувствовали, как проголодались. Хорошо, что было, где перекусить. Хотя, конечно, отстояв очередь. Ели шашлык и пили пиво. Зоя пила охотно, а Олег, честно говоря, еще не успел привыкнуть к пенному напитку.
  Возвращались домой усталые, но довольные, с вожделением поглядывая друг на друга.
  "А хорошо жить", - подумал Олег.
  Теперь он понял, для чего Сергею Авдееву так необходимы были эти периодические вылазки в город.
  
  IV
  
  После подавления мятежа в Нахрине 186-й мотострелковый полк, во 2-м батальоне которого волею судьбы и военного начальства оказался гвардии рядовой запаса Сергей Авдеев, еще почти полтора месяца оставался в северном Афганистане. Полк занимался "зачисткой" местных селений, в поисках скрывающихся мятежников и похищенного оружия. Какие только образцы стрелкового вооружения не довелось изымать: от современных американских "М-16" до английских винтовок "Бур", времен последней англо-афганской войны, закончившейся шестьдесят лет назад. Ну, и само собой "Калашниковы", как советского, так и китайского производства. Что касается разбежавшихся мятежников, то с этим было сложнее. Скинул военную форму, переоделся в крестьянскую одежду и все - ищи-свищи. На лбу же у него не написано, что он мятежник и дезертир. Таких субъектов выявляли работники афганской госбезопасности, ходившие на "зачистки" вместе с "шурави", что значит "советский". Как это им удавалось, непонятно. Может благодаря "ориентировкам", может осведомителям, но с пустыми руками они покидали кишлаки редко. Обязательно прихватывали кого-нибудь из тех, кто имел грехи перед властью и не желал вести мирную жизнь.
  Чаще всего "зачистки" проходили относительно спокойно, но иногда окруженные в кишлаке пытались прорваться с боем, если не получалось уйти незаметно. И тогда тишину разрывали взрывы гранат, автоматные и пулеметные очереди. Лилась кровь, падали убитые с обеих сторон...
  Казалось, полк застрял в северном Афганистане надолго, но в феврале 1980 года поступил приказ о его переброске к новому месту дислокации. Началась подготовка к длительному маршу.
  Утром 23 февраля - в День Советской Армии - колонна полка, растянувшись на несколько километров, двинулась по маршруту Пули-Хумри - Саланг - Чарикар - Кабул. До перевала Саланг добрались без происшествий, но на подходе к туннелю замерли в ожидании. Вскоре стало известно, что в туннеле из-за аварии застряла колонна 2-й зенитно-ракетной бригады. Образовалась пробка и в результате от выхлопных газов задохнулись шестнадцать военнослужащих бригады. Пожалуй, ни у одного Сергея Авдеева пробежал холодок по спине от мысли, что он мог оказаться на месте этих ракетчиков.
  - Где же комендантская служба была? - раздавались возмущенные голоса.
  - Где-где! В Караганде! - отвечали им. - Бардак, как и везде.
  Дождались, пока туннель проветрится, и затем, с опасением и осторожностью, соблюдая интервал и дистанцию, преодолели его.
  24 февраля передовые колонны 186-го мотострелкового полка вошли в Кабул. Афганская столица встретила их непривычной тишиной. Накануне в городе верные правительству войска подавили вооруженный мятеж, начавшийся, как массовые беспорядки. Напуганные обыватели старались лишний раз не высовываться на улицу.
  Полк первое время дислоцировался вблизи Кабула. Из расположения полка был виден находящийся на возвышенности дворец Амина. Говорили, что здание сильно пострадало во время декабрьского штурма, но отсюда издалека никаких разрушений не замечалось.
  Сергей узнал, что где-то неподалеку расположена его родная 103-я гвардейская воздушно-десантная дивизия, переброшенная из Белоруссии.
  "А ведь в моей роте и в моем батальоне еще многие меня знают и помнят, - подумал он. - Вот бы увидеть кого-нибудь из сослуживцев".
  Но потом Сергей представил, как будет выглядеть в их глазах. Особенно в этой форме образца сорок третьего года.
  "Ты, что это, Авдей? - спросили бы сослуживцы. - Пехотинцем заделался? И что это на тебе за мундир времен царя Гороха?"
  Сергей бы конечно за словом в карман не полез. Сказал бы, что все они теперь пехотинцы. А форма достойная - в такой Берлин брали. Но свидеться так и не довелось.
  Вскоре стало известно, что три батальона десантников приняли участие в ликвидации очередного мятежа в афганской воинской части. Операция прошла неудачно. Большей части мятежников удалось уйти, а десантники понесли серьезные потери. "Солдатское радио" сообщало, что целый десантный взвод попал в окружение и был полностью уничтожен.
  Настроение после таких разговоров сильно упало. "Игра в войну" с каждым днем становилась все серьезнее, и серьезнее. Судя по весне, лето предстояло жаркое, как в прямом, так и переносном смысле. Не исключалась возможность вернуться к деду на полустанок в цинковом гробу.
  Шел уже третий месяц так называемых "военных сборов", но никто из "партизан" не знал когда же домой.
  Замполит Шорников, случайно встреченный, но не забывший своих бывших подопечных, у которых когда-то, еще в Алма-Ате, проводил политзанятия, разъяснил ситуацию.
  - Полк преобразовывается в отдельную бригаду, - рассказал он последние новости. - Из Союза уже идут подкрепления.
  - А с нами что, с "партизанами"? - спросили его.
  - Вас по домам в самое ближайшее время, - успокоил замполит. - Вы, мужики, свое дело сделали.
  И никто еще не мог знать, что через два месяца, в мае, когда "партизаны" уже давно вернутся домой, старший лейтенант Шорников будет прикрывать отход своей роты, попавшей в засаду. Израсходовав все патроны, он последней гранатой подорвет себя и окруживших его врагов.
  Указом Президиума Верховного Совета СССР за мужество и героизм, проявленные при оказании интернациональной помощи Демократической Республике Афганистан, старшему лейтенанту Шорникову Николаю Анатольевичу будет посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
  
  V
  
  Последний день февраля выпал в 1980 году на пятницу. Когда Олег пришел в общежитие усталый после традиционного ежемесячного аврала, ему на вахте вручили письмо от матери. Уже в комнате он распечатал и прочел его.
  Письмо не содержало никаких особых новостей, но зато в нем как обычно хватало материнских нравоучений. Олег прочел его невнимательно, отложив на утро. Перечитал уже после завтрака.
  В первых словах своего письма мать сообщала, что все родные и близкие живы и здоровы. Затем следовал вопрос, как дела на работе. Далее шли увещевания не пить водку и не играть в карты. Начнешь с кружки пива или со ста грамм водки, а там и сам не заметишь, как всю получку пропьешь. Тоже и про карты: начнешь по мелочи, а потом без последних штанов останешься.
  "Вопрос только том, - подумал Олег, - кому они нужны мои последние штаны?"
  Дальше было что-то новенькое. Мать писала, что он уже в том возрасте, когда начинают интересоваться девушками. Она все понимает, но просит не забывать, что девушки бывают разные. Как скромные, так и распутные, много чего повидавшие. А всех хуже стервы, прошедшие, как говорится, "Крым, рым и медные трубы", но прикидывающиеся скромницами. С такой только свяжись. И глазом моргнуть не успеешь, как окажешься в Загсе. И будешь потом с ней всю жизнь маяться. Не зря пословица говорит: "Жениться - не напасть, да как бы женатому не пропасть".
  Олег усмехнулся.
  "Мать беспокоится, - подумал он, - что без ее пригляду какая-нибудь шустрая девица женит меня на себе. Интересно, что это? Ее фантазии или дальний родственник что-то написал? Он ведь мог видеть меня вместе с Зойкой".
  Олег решил, что надо бы успокоить матушку. И, не откладывая этого дела на потом, сел и начал писать письмо. В нем он сообщал, что в карты не играет совсем, пиво не очень любит, а в Загс, как известно, обращаются не раньше восемнадцати лет. Когда же ему исполнится восемнадцать, то его сразу призовут в армию, а там будет не до невест.
  Вложил послание в конверт, заклеил, надписал адрес и бросил в почтовый ящик, когда ходил обедать в столовую.
  На следующий день, в воскресенье, Олег вместе с Зоей посетил ВДНХ Казахской ССР. Выставка достижений народного хозяйства считалась одной из тех достопримечательностей города Алма-Аты, с которой обязательно надо было ознакомиться. Находилась она в противоположном от Аэропорта конце города, но зато туда ходил автобус-экспресс.
  Вход на выставку выглядел не менее впечатляюще, чем вход в Центральный парк культуры и отдыха.
  "Не иначе один и тот же архитектор проектировал", - подумал Олег, когда покупал входные билеты, стоившие дешевле, чем билеты в кино.
  На стенде у входа было показано расположение павильонов. Указатели на столбиках предлагали оптимальный маршрут осмотра выставки.
  - Ну, приступим, - сказал Олег.
  Центральный павильон напоминал скорее музей. Выставленные экспонаты показывали, какой путь прошел Казахстан за годы советской власти: от отсталого степного края до республики с мощной индустрией и развитым сельским хозяйством. Экспозиция соответствовала ожидаемому юбилею. В августе нынешнего 1980 года предстояло отметить 60 лет создания Казахской советской республики, сначала автономной, а с 1936 года - союзной.
  - Узнаешь? - спросила Зоя Олега.
  Они стояли возле мастерски выполненного макета высокогорного катка Медео. Олег по достоинству оценил работу макетчиков, но сказал, что в натуральном виде это смотрится лучше.
  Посетили они и другие павильоны. К их глубокому разочарованию павильон "Гражданской авиации" был закрыт в связи с обновлением экспозиции, как гласило объявление на входных дверях. Порадовал лишь стоящий на открытой площадке самолет "Ан-2".
  - Стоит родимый, - довольно произнес Олег, но тут же проворчал. - А почему бы не повесить надпись, что такие самолеты ремонтируют на Алма-атинском авиаремонтном заводе Гражданской авиации?
  - Может быть, там внутри павильона об этом говорится, - успокаивающим тоном произнесла Зоя.
  В павильоне сельского хозяйства восхитили фрукты, произрастающие в садах Казахстана. И хотя ясно было, что это муляжи, но сделанные так искусно, что внешне не отличались от настоящих.
  Но особенно Олега потряс павильон тяжелой промышленности. И было, отчего придти в восторг. Ведь, что Олег видел в родном городе в предгорьях Джунгарского Алатау. Винодельческий завод и маслозавод, куда свозили на переработку фрукты и молоко из окрестных колхозов и совхозов. Да и завод, на котором Олег сейчас работал, не отличался ни величиной, ни значением. Даже городская газета упоминала о нем не чаще раза в год. А тут перед ним красовались макеты заводов-гигантов, нефтепромыслов, рудников, шахт, угольного разреза "Богатырь" в Экибастузе. Помимо макетов имелись настоящие станки и различные другие механизмы. В том числе непонятная Олегу многотонная конструкция. Трудно было представить, каким образом ее собрали и установили здесь в павильоне. Олег и Зоя подошли ближе.
  Надпись на конструкции гласила: "Механизированная крепь очистного комплекса ОКП". Под ее прикрытием находился другой агрегат, именуемый угольным комбайном 1ГШ-68. Зоя тронула Олега за плечо, мол, пошли дальше, но он заинтересовался разговором двух человек, стоящих рядом. Один из них был русский, а другой - казах. На лице и кистях рук у обоих видны были малоприметные синеватые шрамы.
  - Хороший комплекс, - сказал казах. - Надежный.
  - "Восемьдесят первый" лучше, - возразил русский. - На ОКП "карманы" на секциях устанешь чистить.
  - Но зато ОКП на наклонных пластах может работать, - привел свои доводы казах, - а "восемьдесят первый" только на пологих.
  - Это так, - не стал спорить русский.
  Оле решил обратиться к незнакомцам.
  - Извините, - спросил он, - вы - шахтеры?
  - Да, - ответил казах. - Шахтеры из Караганды. А что?
  - Да, вот интересно, на самом деле с помощью вот этой штуки уголь добывается? - спросил Олег.
  - Да, на самом деле, - ответил казах. - А что не верится?
  - Как-то в голове не укладывается, - признался Олег. - Даже представить не могу.
  Шахтеры переглянулись и рассмеялись.
  - Ты, наверное, думаешь, что мы до сих пор отбойным молотком уголь рубим? - спросил русский шахтер. - Как во времена Стаханова. Хотя где-то до сих пор так и рубят.
  Олег смутился и сказал, что имеет о шахте слабое представление.
  - Пойдем, объясню, - позвал его казах, и они все вместе подошли к макету угольной шахты.
  И на этом макете он в доступной форме объяснил, как работают шахтеры в лаве, как комбайн "стружка" за "стружкой" рубит уголь, как механизированная крепь поддерживает "кровлю" и ограждает от завала.
  - Ты в Алма-Ате живешь? - спросил казах и, получив утвердительный ответ, поинтересовался. - А работаешь где?
  - Слесарем на заводе, - ответил Олег.
  - Да, разве это работа для настоящих мужиков?! - воскликнул казах. - Давай к нам, в Караганду. Можешь и невесту с собой привезти.
  Зоя при слове "невеста", так и засветилась вся.
  - Да, мне этой весной в армию идти, - сказал Олег. - А так, чем черт не шутит. Все может быть.
  Когда они покидали павильон, Зоя спросила у Олега.
  - А ты что, и в самом деле мог бы уехать с этими шахтерами?
  Олег задумался, прежде чем ответить.
  - Ты знаешь, - сказал он, - я считал, что главное для меня поступить в военное училище. И работу на заводе я тоже считал, хоть и достойным занятием, но все-таки временным. А сейчас в разговоре с этими шахтерами, я, наверное, впервые задумался какая интересная вокруг жизнь. И даже о том, что на военном училище свет клином не сошелся.
  Олег по характеру был немногословен. Любил больше слушать, чем говорить. А еще ему нравилось размышлять. Но иногда увлекшись, он мог неожиданно для окружающих сказать то, чего от него не ожидали услышать. Вот и сейчас удивленная Зоя не нашла слов, чтобы ему либо возразить, либо, наоборот, поддержать.
  Они хотели пообедать в ресторане на выставке, но в воскресенье как обычно там не оказалось свободных мест. Пришлось перекусить беляшами, продаваемыми прямо с лотка на улице.
  - Никак не могу привыкнуть к мысли, что тебе весной уже в армию, - сказала Зоя.
  - Ничего не поделаешь, - произнес Олег и спросил. - Писать мне будешь?
  - Не знаю, - ответила Зоя и добавила. - Не любительница я письма писать.
  - Но ведь пишешь кому-то в армию? - спросил Олег.
  Зоя удивленно посмотрела на него и спросила, откуда он это знает.
  - Перебирал как-то письма на вахте, - объяснил Олег. - Увидел письмо тебе. Письмо солдатское, с треугольным штемпелем на конверте. Раз тебе пишут, значит, ты отвечаешь.
  - Да, отвечаю, - призналась Зоя.
  - Кто он? - спросил Олег.
  - Наш заводской парень, - ответила Зоя. - Но не из "общаги". Местный. Привязался ко мне с этой перепиской. Отвечаю из вежливости. Но у меня с ним ничего не было.
  "Тот, с которым было, - подумал Олег, - не в армии, а где-то на Севере".
  - И когда ему на "дембель"? - спросил он.
  - Осенью, - ответила Зоя.
  "Я к тому времени в армии буду, - цинично подумал Олег, - а он вернется и прямо в теплую Зойкину постель".
   - Олег, я знаю, о чем ты сейчас подумал, - сказала Зоя и попросила. - Давай сменим тему разговора.
  Он не стал возражать. Но осадок, похоже, остался у обоих.
  Они уже заканчивали осмотр выставки, как тут неожиданно испортилась погода, пошел снег. Олег и Зоя поспешили на автобусную остановку.
  
  VI
  
  В это же самое время Денис Касьянов смотрел в окно на падающий снег и скучал. Эту скуку не могли развеять ни книги, ни телевизор, ни азартные игры. Сосед, кстати, заглядывал, приглашал играть. Нужен был третий человек, чтобы расписать "тысячу". Денис отказался, сославшись на отсутствие подходящего настроения. Сосед слегка огорчился и продолжил поиски партнера.
  Причина скуки заключалась в том, что Нина на эти выходные не пришла к нему в гости, оправдываясь тем, что должна же она иногда и с родителями проводить свободное время.
  - А что ты им говоришь, когда не ночуешь дома? - как-то спросил Денис у нее.
  - Говорю, что навещаю подружку в городе, - ответила Нина.
  - И верят? - с сомнением спросил Денис. - Не слишком ли часто?
  - Может и не верят, - ответила Нина и добавила. - Мать, наверное, думает, что я с мужем встречаюсь. Он в городе живет.
  - Почему ты с ним до сих пор не развелась? - спросил Денис. - Ведь вы уже столько времени вместе не живете.
  - Не так все просто, - со вздохом ответила Нина.
  - А что такого сложного? - удивленно спросил Денис, уже имевший опыт развода с бывшей женой. - Детей у вас нет. Так что можно развестись через Загс, необязательно через суд.
  - Но он хочет через суд, - сказала Нина и пояснила. - Надеется, что через суд у него получится не допустить развода.
  - Ну, а ты готова судиться?
  - Придется, - сказала Нина и добавила. - Но я все же надеюсь, что обойдемся без суда. Есть у меня одна задумка.
  - Какая такая задумка? - подозрительно спросил Денис.
  - Не ревнуй, - успокоила его Нина. - Просто пока не хочу говорить. Боюсь сглазить.
  За окном задул ветер. Закачались и зашумели деревья. Снежинки, до этого падавшие отвесно, закружились, словно в хороводе.
  В дверь дважды позвонили.
  "Кому-то дома не сидится в такую шальную погоду, - подумал Денис. - Сосед что ли опять?"
  Он открыл дверь, даже не спросив: "Кто?" К его глубокому удивлению на площадке стоял не сосед, а Славик, невозмутимо отряхивающий снежинки с шапки.
  - Картина называется "Не ждали", - произнес он.
  Денис не стал возражать.
  - Не ждал, - сказал он. - Но заходи, раз пришел.
  - Не слышу энтузиазма в твоем голосе, - промолвил Славик с легкой обидой в голосе. - Я, прослышав о твоем возможном отъезде на Север, а также в связи со скорым началом работ в поле, поспешил навестить друга детства и юности. Ибо человек предполагает, а бог располагает. Ну, если не бог, так еще кто-нибудь - судьба, обстоятельства. И опять бы мы не увиделись с тобой несколько лет.
  - Хорош трепаться, - сказал Денис, проводя гостя в квартиру. - Чай будешь?
  На что Славик ответил цитатой из Пушкина.
  - Как говорил Емельян Пугачев в "Капитанской дочке": "Чай не наше казацкое питье". Чего-нибудь покрепче не найдется?
  - Извини, но в доме не капли спиртного, - ответил Денис словами из анекдота.
  А сам подумал, что Славик не меняется. Все тоже стремление выпить на халяву. Мог бы и сам бутылочку прихватить, раз друга шел навестить.
  - Ну, тогда пошли на кухню чай пить, - обреченным голосом сказал Славик.
  Когда пили чай, Денис задал Славику традиционный вопрос.
  - Кого видишь из наших?
  - Да, почти что никого, - ответил Славик.
  - А откуда узнал, что я на Север собираюсь?
  - От твоей матушки.
  - И где ты ее видел? - удивленно спросил Денис.
  - На Пятилетке, случайно, - как ни в чем не бывало, ответил Славик, еще сильнее удивив друга детства и юности.
  - И, как ты там оказался?
  - По делам, - ответил Славик, чем развеселил Дениса.
  - По каким это делам? Уж не по личным ли? Если ты там любовь крутишь, то это занятие рискованное. В том поселке чужаков не любят. Запросто накостылять могут.
  - Не по личным делам, а по служебным, - ответил Славик и объяснил. - У них рядом с поселком контора "Казахвзрывпрома". Вот мы с ними договаривались насчет взрывных работ на время полевого сезона.
  Он отпил глоток чая и продолжил.
  - А, что касается личных дел, то была у меня одна с Пятилетки. И ничего, как видишь, целый и невредимый. Никто мне ноги из задницы не повыдергал. Хотя, конечно, могли.
  - Ну, а Ольгу ты не видел? - спросил Денис.
  - Видел, - ответил Славик и добавил. - Еще до отъезда.
  - Она что, уехала? - удивленно спросил Денис. - Куда?
  - В Москву, - со значением произнес Славик.
  - Надо же, - все тем же удивленным голосом сказал Денис. - И когда уехала?
  - Осенью, - ответил Славик, - перед ноябрьскими праздниками.
  Денис задумался, пытаясь осмыслить услышанное. Затянувшуюся паузу прервал Славик.
  - Ты еще больше удивишься, - сказал он, - когда узнаешь, что она не просто уехала в Москву, а еще и вышла там замуж.
  - Да ты что! - восхищенно воскликнул Денис. - Так вот сразу нашла москвича, охмурила его и женила на себе?
  - Ну, не совсем так, - возразил Славик. - Тот москвич в Алма-Ату в командировку приезжал. С нашей Олей познакомился и влюбился. Не ожидал встретить в нашей Средней Азии такую северную красавицу.
  Денис снова задумался.
  - А когда вы осенью ко мне заходили, - спросил он, - она уже была с ним знакома?
  - Скорее всего, да, - ответил Славик.
  Денису в голову пришла забавная мысль.
  "У нее что, хобби такое - спать со мной перед очередным своим замужеством?"
  И он задал Славику неожиданный вопрос.
  - Ты с ней спал?
  Но Славика этот вопрос, похоже, нисколько не удивил.
  - Что бы я тебе не ответил, - произнес он, - ты мне не поверишь.
  Денис ничего не сказал, молчаливо признавая его правоту.
  - Видел тебя с красивой брюнеточкой, не стал подходить, чтобы не смущать, - сказал Славик и спросил. - Это очередное приключение?
  Денис промолчал.
  - Неужели серьезно?
  - Возможно, - ответил Денис.
  - Она знает о твоих планах? - спросил Славик.
  - Да, - ответил Денис. - Готова поехать за мной в любую глухомань.
  - Это хорошо, - сделал вывод Славик. - Значит, ее интересуешь ты, а не квартира в центре города.
  Закончив чаепитие, он засобирался домой. Денис его не удерживал.
  - Пурга метет, - сказал Славик, бросив взгляд в окно. - К весне.
  
  Часть четвертая
  Весна - время перемен
  
  I
  
  Сергей Авдеев вернулся из Афганистана в конце марта. То, что они скоро поедут домой, "партизаны" узнали еще в середине месяца. Но пришлось ждать, пока командование утрясало какие-то вопросы, пока продумывало, как это осуществить. Вывести людей из чужой страны оказалось непросто. Может быть даже сложнее, чем ввести. Пришлось ожидать охранения, так как "партизаны" сдали свои автоматы и пулеметы, оставляя их в полку, и впервые оказались безоружными, чувствуя себя при этом как-то неуютно.
  Но все обошлось. В пути до Термеза были лишь отдельные мелкие стычки, когда какие-то отчаянные басмачи или, как их теперь называли "душманы", пытались обстреливать колонну. Время горячей партизанской войны было еще впереди.
  От Термеза до Ташкента добирались обычным пассажирским поездом. От Ташкента с пересадкой до Алма-Аты. На знакомом до слез алма-атинском вокзале ждали, пока сопровождающий команду офицер звонит от коменданта в часть и требует прислать транспорт.
  - Может мы на автобусе, на "первом" маршруте доберемся? - предложил кто-то из "партизан" сопровождающему.
  - Может мне сразу вас по домам отпустить, прямо с вокзала? - вопросом на вопрос ответил тот.
  Все признали, что было бы неплохо.
  - Ну, уж нет! - категорически произнес офицер. - Не со службы на "дембель" едете, а с войны возвращаетесь. Вот сдам вас с рук на руки и полный порядок.
  Все разом приумолкли, задумались. Вспомнили погибших. Порадовались, что остались живы.
  Наконец прибыла парочка крытых брезентом военных "Уралов".
  Рассевшись в кузове, все на короткий миг пережили ощущение, будто снова оказались там - за речкой - в Афгане. И еще раз это чувство проявило себя, когда ехали по Красногвардейскому тракту, с высокими тополями вдоль обочин.
  Полк выглядел пустынным, но не совсем безлюдным. Какие-то солдаты несли службу на КПП. Пока сопровождающий решал свои дела с дежурным офицером, "партизаны" разговорились с солдатами.
  - Откуда вы, пацаны?
  - Из Талды-Кургана, - охотно отвечали те, - командированные из 517-го мотострелкового полка. А вы из Афгана?
  - Оттуда.
  - Ну, и как там?
  - Попадете - узнаете. А вы долго сюда в командировки ездить будете?
  - Пока 186-й полк назад не вернется.
  - Скоро не ждите. Из него там бригаду формируют.
  - Начальству виднее. Может, другую часть сюда переведут.
  - Да уж само собой. Свято место - пусто не бывает.
  Командированные солдаты были не только на КПП, но и в столовой, где прибывших "партизан" покормили обедом. Не особо вкусным, но сытным. Суп перловый, каша пшенная с горохом и слегка сладковатый компот из сухофруктов.
  В штабе им выдали справки, что все эти три месяца они были на сборах. По этой справке им должны были выплатить сумму в размере трехмесячного среднего заработка. А также "партизаны" получили в финансовой части какие-то небольшие деньги из расчета солдатского жалования.
  "На первое время хватит", - подумал Сергей.
  Переоделись в казарме, которая все эти три месяца стояла под замком. Затем вышли за ворота части и уже, как штатские люди, отправились на автобусную остановку. Вот только одеты были не по сезону - в зимних куртках и пальто. А в Алма-Ату уже пришла весна. Конечно не такая, как в Кабуле, но все-таки.
  Сергей добрался до аэропорта с одной пересадкой. Было непривычно видеть в окно мирные улицы знакомого города, спешащих по своим делам людей, которые не смотрят на тебя исподлобья.
  Была уже вторая половина дня. В общежитии, как всегда в это время было безлюдно. Лишь вахтерши скучали на вахте. Появление Сергея внесло оживление в их скучное дежурство. Они кинулись с расспросами.
  - Сергей, откуда ты, пропащая душа, взялся? - разом заговорили они. - Мы уж и не надеялись тебя увидеть. Где был? Что делал?
  - Все потом, - ответил Сергей и взял ключ от комнаты. - Пресс-конференция. Вечер вопросов и ответов. Все потом.
  В комнате было чисто прибрано. Все вещи находились на своем месте. Чувствовалось, что живет здесь человек, с детства приученный к порядку.
  "Олег - чистюля", - подумал Сергей и присел на койку.
  И пахло в комнате почти по-домашнему. Ни тебе запаха солдатского пота, оружейной смазки, солярки, сапожной ваксы, дешевого курева. Мирная жизнь.
  Тут Сергей различил едва уловимый запах женских духов. Вначале он подумал, что ему показалось. Но нет! Так и есть - женские духи. И даже очень знакомые.
  "Маринка пахла по-другому, - подумал Сергей. - Я погляжу, Олег тут время даром не терял. Кого он подцепил, интересно?"
  В комнате Сергей долго не задержался. Взял полотенце, чистое белье, мыло с мочалкой и отправился в баню.
  - Ты, что это, Сергей? - спросили его на вахте. - Мог бы спокойно в нашей душевой помыться. Там все равно сейчас никого нет.
  - Нет, - ответил Сергей. - Только в баню.
  А про себя подумал: "Вам не понять".
  Было в этом что-то ритуальное, необъяснимое, уходящее в глубину загадочной души русского человека. А тем более бывшего солдата. Ведь в народном сознании армия и баня неразрывно были связаны между собой.
  В городской бане любителей попариться всегда хватало, несмотря на будний день и рабочее время. Нашелся и один знакомый из числа постоянных посетителей.
  - Что-то тебя, друг, всю зиму не было видно? - спросил он у Сергея. - В командировке был?
  - Да, вроде того, - подтвердил тот.
  - Я смотрю, похудел ты в этой командировке. Кормили плохо или работал много?
  - Да уж, не у тещи на блинах был, - ответил Сергей, не вдаваясь в подробности.
  Когда Сергей входил в парилку, там как раз поддавали пару, открывая кран на специальной трубе. Он забрался на верхний полок и почувствовал, как вместе с клубами пара его охватила какая-то неожиданная дрожь. Словно от банного жара из него вместе с потом выходило напряжение последних трех месяцев - постоянное недосыпание, усталость, страх.
  Но вскоре дрожь прошла, и Сергей привычно расслабился. После бани он, конечно же, пошел в пивную. Взял свои привычные две кружки пива с чебуреками.
  В такое время посетителей в пивной было мало. Двое, как и Сергей, после бани. Один, по виду, командировочный с портфелем. И еще один потертого вида примелькавшийся завсегдатай, частенько отирающийся пивной. Никаких интересных разговоров. Скука!
  Еще не допив вторую кружку, Сергей почувствовал, как "поплыл".
  "Все, - подумал Сергей, делая последний глоток. - На сегодня хватит. А теперь только в "общагу". И спать, спать, спать".
  В комнате, едва удержался от того, чтобы не завалиться спать одетым. Но все-таки расстелил постель и разделся. Уснул сразу, как только залез под одеяло и коснулся головой подушки. Правда, перед сном успел оценить подзабытую свежесть постельного белья.
  Снился же конечно Афган. Сон был выматывающий - пеший марш по незнакомой горной местности. Пару раз Сергей просыпался, снова засыпал и опять ему снился этот неотвязный сон. Потом где-то рядом неожиданно заработал короткими очередями автоматический станковый гранатомет АГС-17. И тут он проснулся от стука в дверь, закрытую изнутри.
  Это вернулся с работы Олег. Увидев Сергея, он обрадовался вполне искренне. Но какую-то нотку сожаления Сергей все же почувствовал.
  "Может быть, показалось? - подумал он. - И вообще, надо вставать. Народ с работы пришел. Любопытные начнут заходить. Не принимать же их в трусах и майке".
  Когда пили чай вдвоем с Олегом, в дверь постучали. Это Зоя заглянула, как говорится, "на огонек". Тоже обрадовалась, пристала с расспросами.
  - Так ты, в самом деле, в Афганистане был? А страшно было? А как здоровье? Не ранен? Не болел?
  Сергей отвечал на все вопросы кратко: "да" или "нет". Но, похоже, Зою его ответы интересовали мало. Но от Сергея не укрылись взгляды, какими она обменивалась с Олегом.
  "Они тут, видно, время даром не теряли, - подумал Сергей, но тут же засомневался. - Зойка и Олег? Не может быть!"
  Когда Зоя вышла, Сергей прямо спросил у Олега.
  - Ты с Зойкой "дружишь"?
  - "Дружу", - скромно ответил тот.
  - По-взрослому? - уточнил Сергей.
  - Да, - еще скромнее ответил Олег.
  - Дела, - задумчиво произнес Сергей и спросил. - Ну, а еще какие новости?
  - Особых новостей нет, - ответил Олег и сказал. - У Максима роман с Раей.
  - С Зойкиной соседкой? - переспросил Сергей. - А как же Ира? Неужели не догадывается?
  Олег усмехнулся.
  - Как же, не догадывается? Такой скандал закатила в "общаге". Расстались они с Максимом.
  - Я погляжу, жизнь у вас тут кипит, - произнес Сергей. - Можно сказать, бьет ключом.
  - И все по голове, - закончил шутку Олег.
  После недолгого молчания Сергей спросил.
  - Маринка не появлялась?
  - Один раз, - ответил Олег. - Перед Новым годом. Тебя искала.
  - И что ты ей сказал? - спросил Сергей.
  - Что я мог ей сказать? - спросил Олег. - Что ты на сборах.
  Сергей задумался, а потом напомнил Олегу о своем обещании.
  - Я от своих слов не отказываюсь. Тоже могу исчезнуть из комнаты, когда вам с Зойкой надо будет.
  А сам подумал о том, что интересная штука жизнь.
  "Мне ведь казалось, что с Зойкой можно только всерьез. А как же у них с Олегом? Ведь не жениться же они собираются? А вдруг и в самом деле поженятся? Чего в жизни не бывает".
  - А как на заводе дела? - спросил Сергей.
  - Нормально, - ответил Олег. - План выполняем. Я ведь сейчас вместо тебя на крыльях работаю. Теперь, наверное, назад на "планер" вернусь.
  - На "планере" больше нравится? - спросил Сергей.
  - Больше, - признался Олег и объяснил. - На "планере" весь день по самолету лазишь вверх-вниз. А на крыльях, как привязанный к одному месту.
  На следующий день Сергей отправился на завод. Первым делом он явился к начальнику цеха. Тот ознакомился со справкой выданной Сергею в воинской части.
  - Ну, что, отслужил-отвоевал, - сказал начальник. - Рад, что вернулся целым и невредимым. Выходи завтра на работу. На свой участок. Руки-то не отвыкли от слесарного дела? Вон они у тебя какие обветренные стали.
  - Мороз и солнце, как у Пушкина, - ответил Сергей. - Я думаю, не отвыкли. А я слышал, вы мне замену нашли?
  - А ты как думал? Производство страдать не должно. Незаменимых людей, как известно, у нас нет.
  - А Олега Суханова теперь куда? - спросил Сергей. - Назад на "планер"?
  - Завтра будет видно, - уклончиво ответил начальник, давая понять, что разговор окончен.
   Табельщица сделала пометку в своих бумагах и предложила Сергею самому сходить в бухгалтерию, если он хочет быстрее деньги получить.
  Сергей хотел было заглянуть в цех, но потом передумал.
  "Не стоит людей от дела отвлекать, - решил он. - Завтра и так всех увижу".
  Уладив все дела на заводе, Сергей вернулся в общежитие.
  Весь день Сергей с нетерпением ждал вечера, чтобы поехать к Марине. Но когда вечер почти уже наступил, он вдруг засомневался, стоит ли ехать.
  "А когда ехать? - Сергей стал задавать вопросы самому себе. - Завтра? А почему не сегодня? Или не ехать вообще? Ты чего-то боишься? Того, что могло тут произойти за три месяца?"
  Сергей не находил ответа. Несмотря на все сомнения, он все-таки поехал.
  Когда Сергей добрался до места, то Марина по его расчетам, еще не вернулась с работы. Но ждать ее на остановке пришлось недолго.
  Марина, увидев Сергея, встала, как вкопанная. Но довольно быстро справилась с внезапным потрясением и взяла себя в руки. На шею ему не бросилась, а лишь скромно поздоровалась и задала обычные вопросы, как будто виделась с ним вчера, а не три месяца назад.
  - Подожди меня, - сказала Марина, когда они дошли до дома. - Я сейчас выйду.
  Сергей понял, что предстоит непростой разговор. Через несколько минут Марина вышла из дома.
  - Пройдемся, - предложила она.
  Они шли рядом. И, хотя они еще не сказали друг другу ни слова, Сергей чувствовал отчуждение Марины. Он не мог понять, почему это произошло. Тем более Сергей помнил, как она его провожала.
  Марина прервала затянувшуюся паузу.
  - Сережа, я скоро уезжаю, - сказала она.
  Почему-то Сергея не удивило это неожиданное сообщение.
  - Куда? - спросил он.
  - В Нерюнгри, - ответила Марина. - Это в Якутии.
  - С родителями уезжаешь?
  - Нет. Одна.
  - А что ты там делать будешь?
  - То же, что и здесь. Работать в столовой.
  И тут Сергей все-таки удивился.
  - А что ты там забыла? - спросил он. - В этой Якутии.
  - Не спрашивай, Сережа, - попросила она и добавила. - Все сложно.
  - Значит, ты уезжаешь к кому-то, - сделал вывод Сергей. - К своему бывшему другу, который уехал на Север?
  Марина шла молча.
  - А мы выходит должны расстаться? - спросил Сергей.
  - Да, должны, - ответила Марина.
  - Эх! - и Сергей замысловато, но беззлобно выругался. - Оставить вас без присмотра нельзя. Одна уезжать собирается. Сосед мой, кто бы мог подумать, роман закрутил с Зойкой.
  - Это с той восточной красавицей? - спросила Марина и успокоила Сергея. - Не переживай. На твой век баб хватит.
  Она так и сказала "баб". Ни "женщин", ни "девушек", а именно "баб".
  "Эх, повариха, ты повариха!" - подумал Сергей, но вслух не сказал.
  Возле дома Марины они поцеловались на прощанье. Сергею, конечно, хотелось большего, и он намекнул, что неплохо бы, как раньше.
  - Нет, Сережа, как раньше уже не будет, - твердо сказала Марина. - Прощай!
  Стоя на остановке, Сергей припомнил свой давний разговор с Олегом, когда они рассуждали о влиянии человека на выбор своей судьбы. Делая тот или иной шаг, с виду незначительный, каждый сам выбирает свою судьбу, зачастую не догадываясь об этом. Сергей тогда предположил, что на дальнейшую жизнь человека могут оказать влияние совершенно посторонние события, о которых он даже не слышал, а если и слышал, то не обратил внимания.
  "Вот и получается, что в соседней южной стране убили президента, - подумал Сергей, - а в конечном итоге от меня ушла девушка. Жалко? Да, немного. Хороша она была в постели. Ладно, хоть не прикипел к ней душой. Так что, баба с возу кобыле легче. Грубо, конечно, но точно".
  Сергей больше не видел Марину никогда.
  
  II
  
  "В этой жизни никогда не знаешь чего ожидать, - думал Олег, привычно шплинтуя затянутую гайку. - Казалось бы, все должно вернуться на круги своя, но почему-то не возвращается".
  Рядом с Олегом работал его напарник, но это был не Виктор Карпов, а его "сосед по камере" Сергей Авдеев, вернувшийся из Афганистана. Олега, к его разочарованию, не отправили назад на "планер", а оставили на участке ремонта и сборки крыльев.
  Олег, честно говоря, с начальством по этому поводу не спорил, понимая всю бесполезность своих возражений, но попытался найти сочувствие и понимание у окружающих. Хотя бы у своего бывшего мастера Андрея Федоровича Коновалова. Но суровый фронтовик даже не подумал проявить участие.
  - Приказ начальника - закон для подчиненного! - сказал он, как отрезал. - Я бывший солдат, ты - будущий. Должен понимать, что приказы не обсуждаются, а выполняются.
  А Виктор Карпов проходил стажировку на должность мастера участка. Ему предстояло заменить Дениса Касьянова, который по слухам собрался увольняться и уезжать на Север. Но точно об этом знали лишь начальник цеха, да сам Денис. А так как и тот, и другой были не из болтливых, то все наблюдали за Ниной Кондратьевой. Все уже знали про их отношения. Но Нина вела себя так спокойно, как будто совсем не расстраивалась из-за предстоящего отъезда Дениса.
  - А Витька тебя неплохо натаскал на сборке управления, - с одобрением произнес Сергей, наблюдая за работой напарника. - Можешь смело на второй разряд сдавать.
  - А я уже сдал, - похвастался Олег.
  - Когда? - удивленно спросил Сергей.
  - В начале марта.
  - Молодец, поздравляю. Так ты и меня догонишь через полгода.
  - Знать бы, где я буду через полгода, - с усмешкой произнес Олег.
  "И в самом деле, знать бы, где ты будешь через полгода, - подумал Сергей. - Знает об этом лишь районный военком, да и тот до конца не уверен. Призыв - дело случая. В последний момент переложат папку с личным делом из одной стопки в другую, и все: едешь ты вместо Дальнего Востока на Крайний Север".
  Но тут Сергей задумался совсем о другом. О том, что неплохо бы сдать на четвертый разряд.
  "Надо будет поговорить с начальником цеха об этом", - решил он.
  И не откладывая дела в долгий ящик, Сергей в конце обеденного перерыва подошел к начальнику цеха с заявлением предоставить ему возможность сдать экзамен на 4-й разряд по специальности слесарь-сборщик летательных аппаратов.
  Начальник цеха в принципе не возражал.
  - Заявление я тебе подпишу, - сказал он. - Но дело в том, что на четвертый разряд тебе придется сдавать не здесь в цеху, а экзаменационной комиссии в заводоуправлении. А они там, в "Белом Доме", сам понимаешь, слишком высокого мнения о себе. Со своими тараканами в голове. Так что, будь готов выслушать от них много нового и интересного в свой адрес.
  На следующий день Сергей отправился в "Белый Дом" - двухэтажное здание, на втором этаже которого двухэтажное здание, на втором этаже которого находилось заводоуправление. Свое название в честь резиденции американского президента оно получило с легкой руки кого-то из заводских шутников.
  Сотрудницей, отвечающей за профессиональную подготовку и повышение квалификации рабочих кадров, оказалась молодая и интересная женщина. Она ознакомилась с заявлением Сергея, мельком поглядывая на него прищуренными зелеными глазами. И эти взгляды навеяли в нем вполне ожидаемые мысли, вызванные долгим отсутствием женской ласки.
  "Да, ты я погляжу еще та подруга", - подумал он и, чтобы взглядом не выдать себя, стал смотреть в окно.
  - Скажите, а вы курсы повышения квалификации без отрыва от производства проходили? - спросила сотрудница.
  - Нет, - ответил Сергей, впервые слышавший о таких курсах. - А когда они были?
  - В феврале, - ответила сотрудница. - Объявления во всех цехах висели. Как же вы так могли их не заметить, если претендуете на четвертый разряд?
  У нее даже какая-то укоризна послышалась в голосе. Вот объявления вывешиваем, а вы на них даже внимания не обращаете.
  - Меня не было в феврале на заводе, - ответил Сергей.
  - Вы недавно устроились?
  - Нет, устроился я давно, - ответил Сергей. - Я на завод попал по распределению после ПТУ еще до армии. И после службы уже почти год работаю. А в феврале этого года я был в Афганистане.
  - Вот даже как? - удивленно произнесла она и уже по-другому взглянула на его обветренное и загорелое лицо. - Как же вам помочь? Такие курсы у нас обычно раз в год бывают.
  - А что так уж и обязательны эти курсы для сдачи экзаменов? - спросил Сергей.
  - Не обязательны. Но просто к тем, сдает на четвертый или тем более на пятый разряд, не пройдя курсов повышения, у комиссии отношение более строгое.
  - Так может быть, я все-таки рискну? - спросил Сергей.
  - Попытайтесь, - не стала его отговаривать она. - Экзаменационная комиссия собирается раз в три месяца. В следующий раз в конце мая. Есть время подготовиться. Ваше заявление я забираю. О дне экзаменов вам сообщат.
  - Не потеряете? - спросил Сергей.
  - Что вы! - воскликнула сотрудница. - У нас порядок.
  - Как говорил у нас один мастер в ПТУ - бывший летчик, - сказал Сергей, вставая и собираясь уходить. - "Где начинается авиация, там заканчивается порядок".
  В пятницу 3 апреля Сергей с Олегом побывали на матче открытия чемпионата СССР по футболу 1980 года. На стадион и обратно ездили в компании заводских болельщиков на служебном автобусе.
  "Кайрат" принимал "Зенит". Перед началом первого матча футбольного сезона зрители на трибунах стоя прослушали, прозвучавшие из репродукторов, гимны Советского Союза и Казахской ССР.
  Игра выдалась напряженная. Гости настойчиво атаковали. Хозяева не менее упорно контратаковали и выиграли со счетом 2:0, вызвав восторг и ликование на трибунах.
  На обратном пути, обмывая победу, пустили по кругу большую бутылку казахстанского портвейна, прозванную "огнетушителем". Выпив, конечно же, заспорили.
  - Ведь можем же выигрывать. И игроки хорошие есть. Так почему же мы, черт возьми, по итогам чемпионата выше восьмого места не поднимаемся?
  - Да, кто у нас хорошие игроки?
  - Ордабаев - классный вратарь. Лучше него пенальти никто в стране не берет.
  - Ордабаев уже в возрасте. Пару сезонов еще отыграет - и все.
  - Форварда у нас нет в "Кайрате"!
  - А Горох, чем не форвард?
  - Тоже мне форвард. Это он в Первой лиге порезвился, а в Высшей больше пяти голов за сезон не забивал.
  Так и спорили до самого Аэропорта.
  Олег Суханов еще не знал, что в его жизни это был первый и последний матч Высшей лиги СССР по футболу, который ему довелось смотреть с трибуны стадиона.
  В субботу, как обычно, Сергей отправился сначала в баню, а затем пить пиво. В пивной известный балабол, "воевавший" в Анголе, "сменил пластинку" и рассказывал теперь, что штурмовал дворец Амина в Кабуле.
  - Что ты несешь? - спрашивали его. - Какой Кабул? Ты всю зиму из этой пивной не вылезал. Когда ты мог в Афганистане быть?
  - А помнишь, меня под Новый год здесь не было? - вопросом на вопрос отвечал балабол. - И, знаешь, где я был?
  - Где-где? В гнезде.
  - Со спецгруппой дворец Амина штурмовал! - торжествующе воскликнул балабол. - Выполнил боевое задание и вернулся.
  - Да, на сутках ты был! - напомнил ему кто-то. - Пятнадцать суток тебе "впаяли". Как раз под Новый год. Сам рассказывал.
  Тут вся пивная содрогнулась от хохота. Но балабола это не смутило.
  - Это же "легенда" была для посторонних, - сказал он.
  - Легенды ты нам круглый год рассказываешь.
  Ну, тут вообще началось: "Держите меня семеро!" Но до драки все-таки не дошло.
  "Скажи я тут, что в Афгане был, тоже бы не поверили, на смех подняли, - подумал Сергей. - А вот интересно, могу ли я считаться фронтовиком после Афгана? Ведь я вроде как воевал там. И я стрелял, и в меня стреляли. И если могу, то это должно быть где-нибудь документально зафиксировано, например, в военном билете. А еще лучше, если бы медаль какую-нибудь специальную ввели".
  Вечером Сергей пошел смотреть кино в ДК аэропорта, предоставив комнату в полное распоряжение Олега и Зои. Обещание приходилось выполнять.
  Перед началом сеанса в вестибюле толпился народ. Мелькали знакомые лица. Среди них Сергей заметил Ирину - бывшую любовницу Максима. Она тоже увидела его и заулыбалась, как доброму знакомому. Делать нечего, пришлось здороваться и вести разговор. Хотя Ирина уже успела надоесть ему на работе. После возвращения Сергея из Афганистана она начала проявлять к нему определенный интерес.
  - Ты, говорят, сейчас вечерами в "общаге" сидишь? - расспрашивала она. - На свиданья не ходишь. Что так? Подруга бросила?
  - И откуда ты, Ирка, все это знаешь? - удивленно спросил Сергей.
  - Да, есть, кому рассказать, - уклончиво отвечала она.
  - Зачем тебе это надо? - спросил он.
  - Неужели непонятно? - спросила Ирина и намекнула. - Ты у нас мужчина интересный.
  - А как же Максим? - спросил Сергей. - Ведь такая любовь была.
  - Максим - это ошибка, - со вздохом произнесла Ирина и пожаловалась. - Сменял меня на какую-то рыжую кикимору. Ты - это другое дело.
  - А как же муж? Тоже ошибка?
  - Не все так просто, - ответила Ирина, вкладывая в эти слова непонятный Сергею смысл.
  И вот она встретилась ему вечером в ДК.
  - Ты тоже в кино? - спросил Сергей.
  - Нет, на дискотеку, - ответила Ирина и, заметив его удивленный взгляд, пояснила. - Не одна, с мужем.
  - А где же муж?
  - Пиво пьет в буфете.
  - А тебя, значит, одну оставил, - сделал вывод Сергей и спросил. - Не боится, что украдут?
  Ответ Ирины его не удивил.
  - Да, он только рад будет, если украдут.
  "Я на месте ее мужа тоже, наверное, рад был бы", - подумал Сергей.
  Наконец появился муж Ирины. Он кивнул Сергею, здороваясь. Но в его мрачноватом взгляде словно читалось: "И ты туда же?" Сергей попрощался и прошел в кинозал.
  Фильм ему не понравился. Хотя тема интересная - гражданская война. Бандиты с одной стороны, чекисты - с другой. Народ, которому все осточертело, с третьей. Как в "Чапаеве": "Белые придут, грабят, красные придут - тоже берут". И сюжет напряженный, и артисты хорошие, но вот изображение какое-то темное, не красочное. Наверное, режиссер решил, что так будет правдоподобнее. Но Сергею, выросшему на таких фильмах, как "Белое солнце пустыни", "Неуловимые мстители" и "Свадьба в Малиновке", режиссерская задумка не понравилась.
  "Мрачный фильм, - подумал Сергей. - Мрачный, как муж Ирки. Хотя с такой женой, станешь мрачным".
  И вдруг он на мгновенье представил ладную фигуру Ирины в своих объятьях, почувствовав острое желание.
  "А может и в самом деле переспать с ней? - подумал Сергей и тут же засомневался. - А надо ли?"
  В нем словно стали бороться два человека. Первый был жизнелюб, отчаянно соскучившийся по женской ласке. Второй - осторожный, всюду видящий подвох.
  Первый: "Ну, что с нее убудет?"
  Второй: "С нее-то не убудет, а вот у тебя проблем прибавится".
  Первый: "Каких проблем? Это ты про мужа?"
  Второй: "И про него тоже. Кто знает, что можно ожидать от ревнивого мужа-рогоносца".
  Первый: "Меня это особо не беспокоит".
  Второй: "Ладно. И куда ты ее приведешь? В общагу? И все в общаге будут обсуждать вас. Особенно после ее скандала. Ты об этом подумал?"
  Первый: "Пусть обсуждают. Волков бояться - в лес не ходить".
  Второй: "А тебе самому нормально за Максимом шлюху подбирать?"
  Первый: "Ты это брось! Все они переходят из рук в руки".
  Второй: "Кто знает, чем этот роман может закончиться?"
  Первый: "Какой роман? Попользуюсь маленько, да и хватит с нее. В конце концов, она замужем".
  Второй: "Про мужа вспомнил. Ты думаешь, от нее так просто отвяжешься? Как бы ни так!"
  Последний довод оказался самым убедительным. Решено было оставить Ирину в покое. На провокации не поддаваться. На ее домогательства отвечать твердо: "Нет!" Пусть о рогах для ее супруга заботится кто-нибудь другой.
  
  III
  
  С детства Олега Суханова родители считали мечтателем. Он с этим не спорил. Любил, набегавшись с мальчишками на улице, забраться на чердак и, перелистывая страницы старых журналов, мечтать о такой заманчивой и такой далекой взрослой жизни. Казалось, что детство никогда не кончится. Да и что в нем хорошего? Кроме трех месяцев летней свободы и двух недель зимней, унылая тоска школьных занятий. И только необходимость окончить школу и родительский надзор заставляли как-то учиться. А со страниц старых журналов, либо красочных, либо черно-белых, открывался неведомый мир, ожидавший, когда ты вырастешь.
  Журналы на чердак отправлял отец, считавший, что грешно их использовать на растопку в печке. Для этого газеты есть. Но не возражал, когда Олег часть журналов относил в школу, во время пионерских кампаний по сбору макулатуры.
  В подростковом возрасте Олега охватили уже другие мечтания. Притягивали взгляд круглые девичьи коленки, выглядывающие из-под коротких юбок. Да и молодые груди у некоторых одноклассниц не могли остаться незаметными под школьными платьями. Горячая кровь бурлила в венах, давала о себе знать в паху и доходила до головы, вызывая по ночам нескромные сновидения. Но все это могло стать доступным только с наступлением взрослой жизни, до прихода которой, как внезапно оказалось, осталось не так уж много времени. И Олег верил, что впереди его ожидает встреча с замечательной девушкой, похожей на его одноклассницу Надьку Неустроеву. Вот именно на нее и ни на какую другую. Но почему-то простая и естественная мысль о том, что реальная Надька Неустроева может стать в будущем его женой, Олегу в голову не приходила.
  Переход во взрослую жизнь произошел неожиданно просто и, в общем, без каких-то особых усилий. Произошедшие с Олегом перемены оказали влияние на его характер. И не то чтобы он совсем перестал мечтать, но это отошло куда-то на второй план, уступив место размышлениям о настоящем и ближайшем будущем. А также возникло желание подвести итоги первого полугодия своей самостоятельности.
  С одной стороны он гордился этой самостоятельностью, особенно если учесть, что многие его одноклассники оставались под родительской опекой. А "взрослый" роман с молодой красивой женщиной поднимал Олега по сравнению с ними на недосягаемую высоту.
  Но с другой стороны он трезво оценивал свои успехи. Тоже мне достижения - койка в "общаге", 2-й разряд слесаря и полторы сотни рублей месячного заработка. Да и роман с Зоей вызывал вопросы, ответы на которые заставляли задуматься: "Что ты за человек, Зоя? Что у тебя на уме? И что ты на самом деле думаешь обо мне?"
  Первый толчок к подобным размышлениям Олегу дал его разговор с Зоей в автобусе во время поездки на Медео. Она тогда приняла сторону Максима. Ее циничные рассуждения об отношениях между мужчиной и женщиной покоробили Олега, но он отмахнулся от неприятной мысли, как от назойливой мухи.
  Потом состоялся разговор на выставке, когда Зоя рассказала Олегу об армейском поклоннике. Тогда он впервые подумал о том, что этот поклонник вполне может заменить его в ее постели.
  А тут еще, незадолго до возвращения Сергея Авдеева из Афганистана, смотрели они в ДК аэропорта американский фильм о каскадерах. Зоя слышала от подружек, что "кино - закачаешься".
  Фильм и в самом деле оказался интересным. В нем рассказывалось о том, как снимается приключенческое кино. В съемках участвует целая бригада каскадеров - сильные и смелые мужчины. И вот с этими-то настоящими суперменами поочередно спит жена режиссера. И поделать с ней он ничего не может, так как его блудливая супруга - дочь киномагната, от которого режиссер полностью зависит. Остается ему лишь одно - мстить самоуверенным каскадерам. Причем мстит жестоко, отправляя одного за другим в могилу. Портит оборудование, подстраивает ловушки, умело заметает следы. И так продолжается до тех пор, пока на съемку не приезжает брат одного из погибших, тоже опытный каскадер. Чары развратной супруги режиссера на него не действуют. Вместе с приезжей журналисткой он начинает расследование и выводит преступника на чистую воду.
  После сеанса, возвращаясь в общежитие, Олег и Зоя горячо обсуждали фильм. Оба считали режиссера главным злодеем, но вот насчет его жены их мнения расходились. Олег доказывал, что она также виновата, как и ее муж.
  - Ведь если бы не ее распутное поведение, - Олег хотел употребить более крепкое слово, но сдержался и обошелся более мягким выражением, - то мужу и мстить никому бы не пришлось. Все бы остались живы.
  - Ну, а что ей еще оставалось делать? - спросила Зоя. - Ведь она его совсем не любила, а как всякой женщине ей хотелось любви.
  - Зачем же она замуж за него выходила? - спросил Олег.
  - Разве это сразу объяснишь, - неопределенно произнесла Зоя. - Возможно, по расчету.
  - Ну, и какой у нее расчет? - переспросил Олег. - У него понятно. Она дочь большого босса в кино, да и женщина красивая.
  - У нее тоже могли быть свои причины, - возразила Зоя. - Например, отец так захотел.
  - Ладно, допустим, хотела она любви и завела любовника, - согласился Олег. - Но она ведь с ними со всеми переспала.
  - Так, если любовники какие-то недолговечные ей попадались, - ответила Зоя, - гибли один за другим.
  - А у нее главный женский агрегат, конечно, простаивать не мог? - ехидно спросил Олег.
  - Фу, грубиян! - возмущенно воскликнула Зоя. - Грубиян и пошляк.
  - Если бы я был грубиян, то я бы другое слово употребил. Но неужели она, ни о чем не догадывалась? Ведь она, когда спала с ними, то, по сути, смертный приговор им подписывала.
  - Могла и не догадываться. Но и их к ней в постель никто насильно не затаскивал, - и тут Зоя высказала интересную мысль. - А может быть, она думала, что вот вы меня шлюхой считаете, а я, как царица Клеопатра, и за ночь со мной надо жизнью заплатить.
  - А в кино про Клеопатру ничего такого не показывали, - удивленно произнес Олег.
  Этой зимой советский кинопрокат наконец-то показал нашим кинозрителям известный зарубежный фильм с красавицей Элизабет Тейлор в роли древнеегипетской царицы.
  - Так надо что-то еще читать, кроме книжек про войну, - сказала ему Зоя с шутливым упреком.
  На этом их спор прекратился. Но из этого разговора Олег понял, что "агрегат" у Зои простаивать не будет.
  В начале апреля, вскоре после того, как Олег побывал на футбольном матче, он получил повестку из военкомата. В ней говорилось, что он должен такого-то числа явиться на медкомиссию. Быть коротко постриженным и иметь при себе паспорт и приписное свидетельство.
  Первая мысль Олега была: "Ну, наконец-то!" Ожидание и неопределенность его угнетали морально. Но с другой стороны он понимал, что с этого клочка бумаги начинается новый этап его жизни.
  Конечно же, в первую очередь Олег рассказал об этом Зое.
  - Вот и до тебя добрались, - грустно сказала она.
  - Ждать будешь? - спросил Олег.
  - Не знаю, - честно ответила Зоя и в свою очередь спросила. - А ты сам-то меня не забудешь? Вернешься?
  - Не забуду - это точно, - ответил он. - А вот вернусь ли, неизвестно. Служба есть служба. Загонят в какой-нибудь Афганистан.
  - Вот видишь, - сказала Зоя. - Сам все понимаешь. Так что, не бери в голову. У тебя на службе забот будет и так выше крыши. На мне тоже свет клином не сошелся. Будут у тебя еще и другие девушки.
  Олег понял, что Зоя его неназойливо готовит к предстоящему расставанию.
  
  IV
  
  Денис сделал глубокий вдох, восстанавливая дыхание.
  - Как все прошло? - спросил он у Нины, лежащей рядом.
  - С тобой, как всегда, великолепно, - ответила она.
  - Я не про это, - пояснил Денис. - Я про развод.
  Об этом он спросил у нее сразу, как только она появилась у него на пороге. Но Нине так не терпелось оказаться с ним в постели, что она только отмахнулась: "После, после!"
  И вот, когда скоротечное, но упоительное соитие завершилось, Денис опять задал ей этот вопрос.
  - Ах, вот ты о чем, - произнесла она таким тоном, словно и не догадывалась. И, сделав паузу, добавила разочарованно. - Формальность.
  - А поподробнее? - поинтересовался Денис.
  - Куда уж подробнее, - сказала Нина. - Детей нет. Имущество делить не надо. Бумагу заполнили. Три месяца на размышление получили. Если не передумаем, то через три месяца поставят штамп в паспорт и свидетельства о разводе выдадут. Как будто ты не знаешь? У тебя такая же ситуация была.
  - Не передумаешь за три месяца? - спросил Денис.
  - Вот еще! - возмутилась Нина, обиженная недоверием. - Людей смешить.
  - Как ты убедила его разводиться через ЗАГС? - удивленно спросил Денис.
  - Я ему сказала, что если хочешь разводиться через суд, то я на суде скажу, что встретила мужчину своей мечты, - торжествующе произнесла Нина. - А причину напишу, отказ от выполнения супружеских обязанностей. Если хочешь выглядеть в глазах суда рогоносцем и импотентом, то давай разводится через суд. Сразу согласился развестись через ЗАГС. Причину развода, правда, написали, не сошлись характерами.
  Какое-то время они лежали молча. Наконец Нина спросила.
  - Скоро уезжаешь?
  - Да, теперь уже скоро, - ответил Денис. - Вызов должен прийти со дня на день. Теперь уже точно. Запрос посылал. Звонил, узнавал.
  - Туда же, где и работал? - спросила она.
  - Да, туда же, - ответил он и добавил. - От добра добра не ищут.
  Что-то Нине не понравилось в его словах. Вернее, она знала что, но пока промолчала.
  - Приедешь? - спросил Денис. - Не передумаешь?
  - Лишь бы ты не передумал, - ответила Нина. - Как только закончу с разводом закончу, так и приеду.
  - Не боишься?
  - А чего бояться?
  - Ну, там все-таки Север. Девять месяцев зима. И три месяца непонятно что. То ли весна, то ли лето, то ли осень.
  Нина приподнялась на локте и удивленно посмотрела Денису в глаза.
  - Ты меня, словно запугиваешь. Это мне кажется или так и есть на самом деле?
  Денис поспешил успокоить ее.
  - Ты мне можешь не верить, - сказал он, - но я жизни без тебя уже не представляю.
  После таких слов Нина не удержалась и поцеловала его.
  - Я тоже, - сказала она. - Я Севера не боюсь. Я боюсь, что ты со своей бывшей женой свяжешься, пока меня рядом не будет. Не зря говорят, старая любовь не ржавеет.
  - А еще говорят, - сказал Денис, - первая жена - утренняя роса, вторая - красно солнышко. Взошло и росу высушило.
  Нина за словом в карман не полезла, а пословиц и поговорок она знала не меньше Дениса.
  - Только пока солнце взойдет, роса очи выест, - сказала она.
  Но вроде бы успокоилась.
  
  V
  
  Неумолимо приближался день призывной медицинской комиссии. Олег тянул со стрижкой до последнего. Накануне вечером после работы зашел в парикмахерскую.
  - Стригите, под Котовского!
  Вся стрижка заняла несколько минут. Из зеркала на Олега смотрел молодой призывник, пока еще одетый в гражданскую одежду.
  Вахтерши в общежитии вначале не узнали Олега и даже окликнули его.
  - Молодой человек, а вы к кому?
  Зоя, оставшись наедине с Олегом, дурачась, гладила его по стриженой голове даже в самый интимный момент.
  Утром Олег отправился в военкомат. Когда он туда прибыл, там уже собралось немало таких же молодых парней.
  "Густо было там народу - наших стриженых ребят", - вспомнилась Олегу строчка из любимого "Василия Теркина".
  Про медицинские комиссии в военкоматах рассказывают немало баек, где реальные случаи из жизни перемешаны с самым фантастическим вымыслом. И про хитрых призывников, желающих "откосить" от армии. И про не менее ушлых офицеров и прапорщиков, знающих наперед все уловки.
  В ожидании медкомиссии, призывники с особым жаром обсуждали то, что на осмотре придется раздеваться догола, а бесстыжие медсестры и врачихи будут рассматривать и оценивать размер твоего мужского "достоинства". Но не дай бог, если кто-то возбудится в присутствии женщин. Правда, какие за этим последуют кары, не уточнялось.
  Но, как оказалось, все произошло совсем не так. Раздеться пришлось только до трусов. И женщины - хмурые тетки, замученные этой призывной круговертью, никого не возбуждали. А в трусы заглядывал только хирург, да и тот - мужчина.
  Так что медкомиссия прошла на удивление буднично. По окончании призывники получили повестки на 7-е мая.
  - Ну, не иначе в этот день тебе повестку на расчет дадут, - предположил Сергей.
  - Так мне же еще восемнадцати нет? - удивленно спросил Олег.
  - Кого это волнует? - "успокоил" его Сергей. - Раз попал под военкоматскую гребенку, то все. У нас одного призвали, а ему восемнадцать только через полмесяца исполнилось.
  Но никакой повестки на расчет Олегу 7-го мая не дали. Вместо этого его и других призывников посадили в служебный автобус и отвезли в парк 28 гвардейцев-панфиловцев. Там в канун Дня Победы должно было состояться мероприятие с участием ветеранов войны и призывников.
  Среди тех, кто ехал в автобусе, Олег встретил парня из цеха - Володю со сборки шасси.
  - Привет! Как дела? Я тебя в цеху, наверное, месяц не видел.
  - Военкомат загонял, - ответил Володя. - Достали со своими делами. То медкомиссия, то дополнительное обследование.
  - Ну, и как? - спросил Олег. - "Откосил" от службы?
  - И не собирался, - ответил Володя. - Десятого призывают. Сразу после праздника.
  - Где служить будешь?
  - Говорят, в Белоруссии. В артиллерии, - ответил Володя и пожаловался. - Вчера вечером посыльный из военкомата пришел. Сказал, чтобы сегодня явился. Живу здесь рядом, на Пятилетке. Вот и дергают, когда надо, и не надо. И не поспоришь. А то определят в другую команду. У них это запросто. В какой-нибудь стройбат.
  В парк понавезли призывников со всех шести районных военкоматов города. Все происходило, как обычно. Выступали заранее подготовленные ораторы от ветеранов и призывников.
  - Мы отстояли, вам защищать, - говорили одни. - Мирному труду советского народа - надежную защиту!
  - Будем достойны вашей славы, - обещали другие. - Не подведем.
  Потом отобрали несколько призывников в белых рубахах, среди которых оказались и Олег с Володей, для группового снимка с пожилым казахом. На груди у него сияли две звезды Героя Советского Союза.
  - Это же Талгат Бегельдинов! - восхищенно воскликнул Володя.
  - Да, ну! - только и смог сказать Олег, видя перед собой знаменитого летчика-штурмовика.
  Фотокорреспондент, делавший снимок, пообещал, что фотография будет напечатана 12 мая в газете казахстанского комсомола "Ленинская смена".
  - Я уже в пути буду, - произнес Володя и добавил, обращаясь к Олегу. - А ты посмотри. Может и в самом деле напечатают.
   Потом призывников привезли в военкомат, отметили повестки и распустили по домам. На вопрос, что дальше делать, лаконично ответили: "Работайте и ждите!"
  Снимок и в самом деле появился в газете. Лучше всех на нем получился прославленный летчик. Ретушер постарался. Что касается остальных, то Олег с трудом узнал среди них себя и Володю.
  Вскоре после дня Победы Сергея Авдеева вызвали в военкомат, чем немало озадачили его. Дело в том, что ходили упорные слухи о "партизанах", которых отправляли в Афганистан уже по второму разу.
  "Зачем я им понадобился?" - недоумевал он.
  Олега тоже заинтересовал этот внезапный вызов соседа в военкомат. И вот однажды, вернувшись с работы в общежитие, он застал Сергея в комнате с загадочной улыбкой на лице.
  - Угадай с трех раз, - предложил тот, - зачем меня в военкомат вызывали?
  Олег удивился, но сделал первое предположение. То, что волновало больше всего.
  - В Афганистан опять отправляют?
  - Нет, - ответил Сергей и произнес. - Первая попытка мимо.
  Олег задумался. Он не слишком хорошо знал порядок работы военкомата. Разве что понаслышке, из разговоров.
  - Документы сверяли? - неуверенно спросил он. - Звание дали?
  - Вторая попытка мимо, - сказал Сергей.
  Олег не знал, что думать. И тут он вспомнил, как дядя - старший брат отца - два года назад ходил в военкомат получать очередную юбилейную медаль.
  - Неужели медаль дали? - спросил Олег.
  Тут пришла очередь удивляться Сергею.
  - Откуда узнал? - спросил он.
  - Ничего я не знал. Так наугад ляпнул, - ответил Олег и недоверчиво спросил. - А что, и в самом деле медаль дали?
  - Смотри, - сказал Сергей и протянул на ладони медаль "За отвагу".
  Олегу доводилось видеть потемневшие от времени медали фронтовиков. В отличие от них медаль Сергея сверкала свежей чеканкой.
  - За что награда? - спросил Олег.
  - Военком мне тот же вопрос задал, когда медаль вручал, - сказал Сергей.
  - И что ты ему ответил?
  - Просто оказался со своим пулеметом в нужное время в нужном месте. А он мне: "Ты прямо, как Наполеон говоришь".
  - А за что все-таки медаль? - снова спросил Олег.
  Сергей задумался. И, собравшись с мыслями, как бы нехотя стал рассказывать.
  - После мятежа мы в кишлаках "зачистки" делали. Дезертиров выявляли, оружие изымали. Я в тот день в оцеплении был, пока другие кишлак "зачищали". Ну и видать недоглядели и какая-то группа "духов" на прорыв пошла. И прямо на меня. А у меня пулемет и два года службы в "войсках дяди Васи". Ну и положил я их там. А кого не положил, тех другие добили". Ротный мне потом говорил, что меня к медали представили, но я, честно говоря, не надеялся. А вот и в самом деле наградили.
  - С моим дядей в конце войны похожий случай произошел, - сказал Олег. - Он в составе разведгруппы был. И вот они на трофейном бронетранспортере в пригород под Берлином ворвались. Разведгруппа по ближайшим домам и дворам в поиск отправилась, а дядю, как самого молодого, оставили бронетранспортер охранять. А тут немцы. Больше десятка. Он их из автомата и перестрелял. А четверо руки вверх подняли, в плен сдались. За это его орденом Славы третьей степени наградили. Так и тебе могли бы орден Красной Звезды дать.
  - Какой там еще орден? - спросил недовольно Сергей. - Спасибо хоть медаль дали. Могли ничего не дать. Нас ведь там, как бы, не было.
  - Как так не было? - удивленно спросил Олег.
  - А вот так, - ответил Сергей. - Ты в мой военный билет загляни. Думаешь, там хоть одно слово про это есть? Нету ни словечка.
  Он помолчал, а потом заговорил совсем о другом.
  - Военком, когда медаль вручал, предложил мне рапорт написать на сверхсрочную службу. Обещал в школу прапорщиков отправить. Может быть даже, сказал, офицером еще станешь.
  - И ты согласился? - спросил Олег.
  - Сказал, что подумаю, - ответил Сергей. - Наверное, соглашусь. Возможно, это судьба, что я в Афган попал.
  - А медаль обмывать будешь?
  - Конечно. В ближайший выходной.
  
  VI
  
  После девятого мая военкомат словно забыл о существовании Олега. Потянулись дни томительного ожидания, когда не знаешь, призовут тебя вскоре на службу или отложат это дело до осени. И не знаешь, что писать домой, что отвечать знакомым. Тот же начальник цеха как-то поинтересовался: "Ну, что, Суханов, заберут тебя в армию или нет?"
  - А вас это так волнует, Юрий Борисович? - спросил недовольно Олег, которому это вопрос был словно соль на рану.
  - А как ты думаешь? - удивленно спросил начальник. - Ты уйдешь, Авдеев уйдет. Не наслужился, не навоевался. А мне срочно двух слесарей на сборку управления надо будет найти, хоть из-под земли. А ты говоришь, волнует.
  Сергей Авдеев и в самом деле написал рапорт, как советовал военком. И теперь ждал ответа и, по его словам, "сидел на чемоданах". Но это ожидание не помешало ему сдать экзамен на четвертый разряд. Никогда не знаешь, что в жизни пригодится.
  Уволился и уехал на Север Денис Касьянов. Нина ходила грустная, но надежды не теряла, ждала вызова. Мастером участка назначили Виктора Карпова.
  Еще Олегу не давало покоя то, что если его не призовут до осени, то он мог бы попытаться еще раз поступить в военное училище. Но ничего не получится. Документы не сданы. Время упущено. И нельзя сказать, что Олег только сейчас об этом спохватился. Ведь еще зимой обращался с этим вопросом в военкомат, но начальник отделения, ведавшего допризывниками, прямо сказал ему: "Даже не пытайся. Все равно с весенним призывом в армию уйдешь". Хотя, честно говоря, Олег не был уверен, что сдал бы экзамены. После школы прошел год, и знаний из школьной программы в голове оставалось все меньше и меньше. А ведь собирался когда-то взять учебники в библиотеке и заниматься вечерами. Даже не верилось, что такие умные мысли в голову приходили.
  Но любому ожиданию рано или поздно приходит конец. И вот однажды, в начале июня, когда Олег после работы пришел в общежитие, вахтерша передала ему повестку из военкомата, которую принесли днем.
  - Все, Олег, похоже, кончились вольные деньки? - спросила вахтерша. - В армию забирают?
  - Забирали в рекруты на двадцать пять лет, - назидательно поправил он. - А в Советскую Армию призывают на два года.
  - Эх, малый, как не назови, а все одно солдатскую лямку тянуть, - сказала вахтерша.
  - Это точно, - согласился Олег.
  А сам подумал, что это за "лямка" такая и как ее "тянут". Как бурлаки на картине Репина?
  
  Капитан в военкомате говорил кратко и по делу.
  - Призываетесь первого июля. К девяти часам утра всем быть в военкомате. Что иметь при себе, узнаете из повесток на расчет, которые сейчас получите. По этим повесткам вы должны уволиться с работы и выписаться по месту жительства.
  - Где служить будем? - спросил кто-то. - В каких войсках?
  - В войсках противовоздушной обороны, - ответил капитан. - На Урале.
  При упоминании Урала все охнули. Теплолюбивых жителей Семиречья, и на границу, между Европой и Азией! Кто-то робко поинтересовался, а где именно на Урале придется служить.
  - На место прибудете - узнаете, - ответил капитан и спросил. - А тебе какая разница?
  - Ну, южный Урал - это одно, а полярный Урал - совсем другое.
  - Понятно, - сказал капитан и с усмешкой добавил. - Но и южный Урал, знаешь ли, не южный берег Крыма.
  Получив повестки, все отправились на свои предприятия. Прямиком в отделы кадров. Но тут их ожидал не очень приятный сюрприз. Оказалось, что увольнение с работы происходит только за две недели до призыва.
  - Вот 16 июня в понедельник и придете, - сказали им.
  Так что пришлось одевать "спецовку" и идти в цех. Дорабатывать оставшиеся дни.
  16 июня Олег снова явился в отдел кадров.
  - С вами уже беседовали начальник цеха или мастер? - спросил кадровик.
  - Это насчет трудовой? - переспросил Олег и ответил. - Да, беседовали.
  С ним имел разговор начальник цеха. Он предложил Олегу, пока он будет служить в армии, оставить свою трудовую книжку на заводе, в отделе кадров. Если он захочет вернуться на завод после службы, то ему выплатят "тринадцатую зарплату" за два года и еще какие-то деньги. Предложение звучало очень заманчиво.
  - Ну, так что вы решили? - спросил кадровик.
  - Я согласен, - ответил Олег. - Но только меня интересует такой вопрос. Если я после службы найду другое место работы, тогда как быть?
  - Тогда мы вам вернем вашу трудовую книжку без лишних слов, - успокоил его кадровик.
  На том и согласились. Олег получил обходной лист и отправился сдавать инструмент в "инструменталку", "спецовку" на склад спецодежды, книги в заводскую библиотеку и пропуск на проходную. Управившись с этими делами, сдал обходной лист в бухгалтерию. За расчетом пришел на следующий день. С учетом заработка за половину месяца, неиспользованных дней отпуска и двухнедельного пособия, вышла довольно неплохая сумма. Было на что погулять перед призывом.
  Из общежития Олега выписали, но отнеслись с пониманием. Позволили пожить до призыва. Поскучав пару дней в общежитии, Олег собрался съездить к родителям. Повидаться перед службой с родственниками и друзьями, отметить день рождения и заодно проводы в армию. А также предстояло отвезти зимние вещи, которые теперь понадобятся не раньше, чем через два года.
  Уезжал на поезде вечером. Зоя прямо с работы отправилась его провожать. Перед посадкой она обняла его и поцеловала.
  - Олег, в жизни всякое может случиться, - попросила она, - но ты не держи на меня зла. Вспоминай по-хорошему.
  Олегу не очень понравилось такое прощание, как будто на всю жизнь, но все же он сдержался, что бы не сказать что-нибудь обидное.
  Под утро он сошел на станции Уштобе. И на первом же автобусе поехал в свой родной город, в котором не был почти год. И до которого теперь было по местным меркам совсем недалеко - всего двести километров.
  Дни отдыха в родительском доме летели незаметно. Неделю Олег ходил по гостям, навещал родственников и знакомых. И все те, кого он навестил, собрались 26 июня у него на дне рожденья, отмечавшееся еще и как проводы в армию. На следующий день все приходили в себя, похмелялись, "восстанавливая" здоровье. А 28 июня Олег отправился в Алма-Ату.
  В общежитии к своему огорчению он не застал Зою, срочно уехавшую к родителям. Место их жительства Олег знал приблизительно. Мог, конечно, уточнить у Зои, но времени на поездку уже не оставалось. Послезавтра в военкомат.
  Вечером накануне призыва выпили на троих бутылку водки с Максимом и Сергеем. Ни с целью напиться, а так, по традиции, на "дорожку". Сергей даже взял на заводе отгул, чтобы проводить Олега.
  - Сам призывался из "общаги", - сказал Сергей. - Знаю, каково оно, когда тебя никто не провожает.
  На следующее утро они стояли у ворот военкомата. Вокруг толпились призывники и провожающие. Последних было в несколько раз больше. Никто не торопился проходить в ворота. Военные, стоявшие у входа, предупреждали, что назад уже никого выпускать не будут.
  - Ладно, Серега, - сказал Олег, - перед смертью не надышишься.
  И они крепко, по-мужски обнялись. Сергей пожелал Олегу удачи и тот решительно шагнул в ворота военкомата.
  Больше они не виделись. Уже из части Олег написал Сергею письмо, но ему вернули его из общежития с припиской: "Адресат выбыл. Нового адреса не оставил".
  Октябрьский райвоенкомат и Алма-атинский областной призывной пункт располагались на одной территории. Вероятно потому, что неподалеку находился железнодорожный вокзал Алма-Ата-Первая.
  Время от времени подвозили призывников из других райвоенкоматов. Периодически собравшихся пересчитывали. Ходили слухи, что команду сначала отправят в учебную часть, а после обучения, кому как повезет - в любую точку Советского Союза.
  Подошло время обеда. Из вещевых мешков и чемоданов призывники доставали домашние припасы. После обеда наступило затишье. Никого больше не подвозили, перекличек не устраивали. Призывники либо лежали на траве, либо общались через забор с родственниками.
  Ближе к вечеру все изменилось. Команду опять построили и пересчитали. Выдали каждому на руки по две картонных коробки с сухим пайком. Затем перестроили в колонну по четыре, вывели за ворота и повели пешком до вокзала. Колонна шла по тихим улицам железнодорожного поселка Пятилетка Турксиба. Шла прямо по проезжей части. Редкие встречные машины прижимались к обочине, тормозили и ждали, пока призывники пройдут. Вдоль обочины, а также позади колонны шли провожающие. Правда, некоторые настырные девицы затесались в строй призывников и шагали в обнимку со своими дружками. Олег вспомнил Зою.
  "Ладно, проехали! - приказал сам себе. - Не береди".
  До вокзала дошли быстро, минут за двадцать. Хотя шли, как сказал один из сопровождающих офицеров, словно пленные румыны. Армейский, так сказать, юмор. Тем не менее, сравнение с пленными немецкими союзниками во второй мировой войне вызвало громкий смех.
  Поезд "Алма-Ата - Свердловск" стоял возле первой от вокзала платформы. Призывников отвели в конец перрона, где находился, специально выделенный для них плацкартный вагон. И, не затягивая прощание с провожающими, начали посадку команды. По списку, выкликая призывников одного за другим и отправляя в вагон.
  Дождался своей очереди и Олег Суханов. И вот именно сейчас, не в военкомате, и не в колонне призывников, а в замкнутом пространстве вагона, он впервые почувствовал себя человеком, которому в дальнейшем предстоит жить по неведомым ему пока порядкам и правилам, писанным и неписаным. Впереди его ожидали два года службы.
  
  Эпилог
  
  В следующий и, как оказалось, в последний раз Олег побывал на заводе спустя три года. К тому времени он уже успел отслужить в армии, сначала в "учебке" войск ПВО на Урале, потом в зенитно-ракетном дивизионе на юге Кемеровской области. После службы остался работать в угольной шахте, там же в Кузбассе. А через год приехал в отпуск с небольшой городок в предгорьях Джунгарского Алатау.
  В конце отпуска, перед возвращением в Кузбасс, Олег съездил в Алма-Ату. Забрал в отделе кадров завода трудовую книжку, которую оставил там, когда призывался в армию.
  - А зря ты, Суханов, не вернулся на завод, - сказал ему кадровик. - У нас бы тебе и тринадцатую зарплату заплатили за два года, и еще кое-какие выплаты.
  - Мне и на шахте неплохие "подъемные" дали, - произнес Олег.
  - Ну, еще бы, шахта есть шахта, - понимающе сказал кадровик и неожиданно добавил. - Как у вас говорят: шахта - дело темное.
  Олег удивился и спросил.
  - А откуда вы знаете такое выражение?
  - Я много чего в своей жизни слышал, - ответил кадровик. - Представь себе, сколько народу через завод прошло. В том числе и бывших шахтеров.
  Он даже выписал Олегу разовый пропуск на завод.
  - Сходи в цех, - посоветовал кадровик. - Поговори с людьми. Может, захочешь вернуться.
  Олег охотно побывал в цеху. Поговорил со знакомыми, которых оказалось неожиданно много. Коллектив в цеху собрался устойчивый, своим рабочим местом дороживший. А с другой стороны, какому еще заводу, даже в таком большом промышленном городе нужны слесари-сборщики летательных аппаратов. Это же не токари, фрезеровщики или сварщики.
  Первый мастер Олега Андрей Федорович Коновалов в прошлом году ушел на пенсию. Проводили с почетом, вспомнили фронтовые и трудовые заслуги. А бывший напарник Олега Виктор Карпов по-прежнему работал мастером участка ремонта и сборки крыльев.
  - А про Дениса Касьянова ничего не слышно? - спросил Олег.
  - На Севере где-то, - ответил Виктор. - И Нина к нему уехала. Говорят, поженились.
  Потом спросил Олега, не тянет ли его на завод.
  - Да, как-то не тянет, - честно ответил тот.
  И в самом деле, никакой особой ностальгии от посещения цеха Олег не испытал. Проработал он на заводе меньше года. Даже привыкнуть, как следует, не успел. И теперь, после двух лет армейской службы и года работы в шахте, заводская жизнь казалась ему какой-то нереальной. Словно затянутые степной дымкой дальние горы.
  Зашел Олег и в заводское общежитие, но там его постигло глубокое разочарование. Лучше бы не заходил. Ни одного знакомого, кроме разве что коменданта и вахтеров. Те Олега вспомнили и охотно ответили на его расспросы о бывших жильцах.
  "Да, Сергея Авдеева помним. Ушел в армию на сверхсрочную службу, вскоре после того, как тебя забрали. Стал прапорщиком. Как-то был проездом, заглянул. Про тебя, кстати, спрашивал, не вернулся ли ты на завод. А от тебя ни слуху, ни духу. И Максима помним. Женился на Рае, получил квартиру, но работает, как и прежде, на заводе. А Сашку помнишь? С Максимом жил в одной комнате. Так его занесло далеко, на Дальний Восток завербовался рыбу ловить".
  Хотя, честно говоря, Олег не помнил никакого Сашку, в отличие от Максима.
  Спросил Олег и про Зою. Оказалось, вышла замуж и переехала к мужу. Работает так же на заводе, но сейчас сидит в декретном отпуске после рождения ребенка. Хотя бог с ней, с Зоей. Ждать его она все равно не обещала.
  Но, в целом, поездкой на завод, Олег остался недоволен. Не так ему представлялось свое появление здесь. А как? Он и сам не знал. Хорошо, хоть трудовую книжку отдали, как и обещали когда-то, без лишних слов.
  "Вот тебе и заводская проходная, - вспомнил Олег слова песни, - что в люди вывела меня".
  Но это разочарование вскоре вытеснили другие мысли, другие заботы.
  "Надо еще билет купить на поезд до Новокузнецка, - подумал Олег. - И еще родителям с вокзала позвонить по межгороду".
  И хотя два десятка из отмерянных ему лет он уже прожил, а совсем недавно разменял третий, но впереди была еще целая жизнь. Невероятная и непредсказуемая.
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"