Аннотация: Я, конечно, не сказочник, но рассказать могу, да... ;-) Бредятина редкостная, но чувствительных барышень вставляет.
Болото казалось бесконечным... Кажущаяся твердь, ровная как скатерть, вспоротая кое-где несуразными буграми кочек, похожими на плешивые головы, с чахлой порослью по краям. Светло-зелёная, с разводами, грандиозная обманка... В жалких остатках солнечных лучей, продравшихся сквозь сплетённые под самым небом ветвистые руки вековых деревьев, эта гладь выглядела вполне безопасной. Он тоже так подумал, сбившись с дороги ненастной ночью, несколько часов или несколько столетий назад - он не знал... Теперь уже и дорога, и та ночь казались призрачными обрывками сна, исчезающими с пробуждением, словно утренний туман. Он почти уверился в том, что бродит по болоту вечно...
Он очень устал и промок. Сапоги скрывались под полузасохшей коркой грязи, выливаемая из них вода чудесным образом тут же оказывалась там опять. Плащ, ниже пояса превратившийся в разлохмаченную бахрому, и разодранные на коленях штаны напоминали, как, провалившись в очередной раз, он чуть не остался в трясине навечно, скованный неведомыми подводными зарослями. Вся одежда до воротника была мокра и покрыта тиной, будто диковинной вышивкой. Грязные и спутанные волосы, перетянутые шнурком, тоже позеленила тина. Охотничья шапочка с пером давно осталась на какой-то собирающей свою мзду низко склонённой ветке. Дорожная сумка с едой и всеми пожитками досталась болоту вместе с посохом, который спас его жизнь тогда, дав опору измученным рукам. Было уже всё равно. Он давно потерял счёт времени в бесконечных сумерках и даже перестал корить себя за то, что свернув в темноте с тракта, решил срезать путь через топь. По всем прикидкам пройденного расстояния должно было с лихвой хватить, чтобы обойти лес вдоль и поперёк - он кружил по проклятому месту, тупо подстёгивая себя мыслью, что царство деревьев всё же не безгранично, и он обязательно выйдет, должен выйти отсюда. Со временем эти рассуждения стали напоминать бессмысленный набор слов, вроде глупого детского стишка, повторяемого машинально. Надежда, бившаяся пойманным в коробку светлячком слабее и слабее в его сознании, наконец погасла совсем...
И тут он ушёл в трясину сразу по грудь. Не было сил даже выругаться. Сначала показалось, что ноги встали на твёрдое, но потом он понял, что погружается. Стылая вода по миллиметру отвоёвывала его у жизни, ледяными пальцами залезая под одежду, затягивая широкий обруч удушья на груди. Манила, звала:
- Расслабься, освободись, отдохни... - гнилым шёпотком в голове:
- Верь мне, путник, засыпай и забудь!
Он пытался бороться, сквозь охватившую его сонливость, только загнав своё тело ещё глубже неуклюжими рывками.
- Вот значит, как оно случилось... - проползло улиткой по краю разума:
- Глупо чертовски, хорошо хоть не видит никто... - порадовался. Сказал самому себе:
- У леса нет конца. Только глупые бредни... Лес и болото - вот он, мир, реальность, а остальное сон, лишь сон... - голова упала на плечо, глаза закрылись, он сдался. Бледный сумрак обрисовывал силуэт измождённого человека, ушедший в топь уже почти до шеи...
Сознание начало меркнуть, погашенное нехваткой воздуха, когда туда ворвался, расталкивая и тормоша, настырный новый звук в затхлой тишине болотных владений. Простенькая и, вместе с тем, красивая мелодия флейты вывела его из оцепенения.
- О, похоже, ангелы играют, неужели в рай меня взяли?.. - нехотя подумал и снова забылся сном. Вдруг голова взорвалась солнечной вспышкой, расколовшей сон вдребезги, он увидел её лицо, пристально и нежно глядящие глаза, и услышал голос, её голос...
- Соберись с силами, ты уже у цели, слушай - и увидишь! - точно колокольчиками прозвенело.
Показалось, что флейта стала звучать где-то слева. Он повернул голову - совсем рядом с оставшейся на поверхности рукой протянулась плеть безымянного растения, торчащего из ближайшей кочки, потянулся - удалось схватиться. На удивление прочный кустик - и через полчаса он уже лежит, раскинув руки, рядом с бездонным озерком в ряске, чуть было не сомкнувшимся недавно над его головой. Музыка как-будто стала громче, наполняя слух и согревая сердце, он пошёл на звук - и вскоре увидел то, что совсем недавно считал сном - ярко-голубую бездну неба в просветах деревьев, безумное буйство солнца в кронах. От берега опушки расплескался бескрайний океан полевых цветов, переливающиеся волны красок и оттенков, по которым в простом облачно-белом платье шла она. Не в силах отвести глаз, смущённо и виновато улыбаясь, он медленно двинулся навстречу и перед тем, как их губы встретились, успел заметить в её тонкой руке флейту...