Примечание: ссылки в данном тексте не являются скрытой рекламой. Считайте, что автор всё это вам рекомендует и радуется за людей, стоящих за указанными в тексте ссылками.
Дело было в далёком 2010 году. Был я тогда мальчишкой маленьким, в школе учился, а летом ездил к дяде Лёше на дачу - грибы собирать да грядки копать. Огород у дяди был небольшой, потому чаще всего, когда я приезжал, всё было уж вскопано, и мы отправлялись в лес.
Надо сказать, дядя был человеком военным. Собирался, хоть и быстро, но тщательно. Спокойно и уверенно он протирал любимый складной ножик, без которого в лесу делать нечего. Затем он пробовал лезвие и если что, точил его, при этом причмокивая, напевая любимую длинную-предлинную песню и серьёзно так на меня поглядывая. Мол, ножик - детям не игрушка. Мол, не поправишь нож - в лес ты не вхож.
Затем он брал большую жёлтую зажигалку, внимательно смотрел на неё, почему-то дул вовнутрь и складывал в карман, хоть и никто его ни разу курящим не видел. После зажигалки он проверял верёвку, коробочку с нитками и иголкой, лупу и маленькое зеркальце. Протирая от пыли, он раскладывал всё по карманам и, как я заметил, никогда не путал и ни одну вещицу не запихивал в "чужой" карман.
Когда подготовка была завершена, мы пили тот самый Холодный-Очень-Сладкий-Чай и выходили из дома. Дядя приветствовал стариков и интересовался их здоровьем. "Хвораем", - отвечали старики, и дядя обещал привезти из города особую немецкую настойку.
Старики же ухмылялись, утверждая, что русские болезни немецкими лекарствами не излечишь. Хотя, сами настойку употребляли регулярно и основательно. Можно сказать, для профилактики. За это жёны стариков дядю Лёшу ругали. Хотя, сами настойку употребляли так же регулярно и так же основательно. Все хотят быть здоровыми, так уж человек устроен.
От нашего дома до леса было чуть более километра. Чтобы я не устал, дядя Лёша шёл медленно, слегка переваливаясь на ходу и деловито смотря по сторонам. Я тоже смотрел по сторонам, отчаянно крутя головой. Смотрел, кстати, ещё деловитее. Потому, что вокруг ходили обычные люди. Потому, что ни у кого не было настоящего дяди-военного в настоящей форме с зелёными пятнышками.
На краю садового общества стоял магазин. Старый такой. Деревянный и железный. Был он здесь совсем давно, потому много раз достраивался и перестраивался, дойдя наконец до состояния "снести всё жалко, но половина строения скоро рухнет". Я улыбался, проходя мимо магазина, ведь на обратном пути дядя обычно покупал мне там вкусную, ещё тёплую и хрустящую, хоть и мягкую булочку с посыпкой. Их привозили как раз после обеда. Потому, утром были только вчерашние, а уж, когда мы возвращались, весь магазин погружался в упоительный запах пузатеньких булочек. В то время в магазине было полно народу. Приходили даже дяденьки с корабля и тётя Марина, учительница рисования. Разговоры покупателей накрывал старенький магнитофон, из которого доносились волшебные песни тёти Тани. Мы с дядей часто ей подпевали, правда получалось у нас плохо, а потому - весьма комично.
В лес вела большая дорога. Многое она повидала. В десятые годы прошлого века тут ходили пешком. В тридцатые годы - ездили лошади, в сороковые - танки, в пятидесятые - снова лошади, в шестидесятые - тракторы, в восьмидесятые - автомобили, в девяностые - снегоходы, в нулевые - самолёты. (Честно сказать, только один самолёт был. И то, по недосмотру. Прокатиться по городу решил местный пилот-алкаш, жаль, его милиция остановила.) И вот мы в десятые годы, как и сто лет лет назад, шли по этой дороге.
Грибы можно было собирать уже здесь, но дядя старался зайти подальше, свернуть на маленькую тропинку, или вообще идти в лес напролом. Его раздражали срезанные грузди и мухоморы. Дядя хотел забраться туда, где никто из соседей на бывал и грибы не собирал. Там, в глуши, он чувствовал себя свободным человеком и, возможно, первооткрывателем.
К сожалению, за давностью лет, названий грибов и трав я уже не помню, хоть и потратил дядя Лёша немалое количество дней и сил на моё в этом деле обучение. Что интересно, дети мои в лесу ориентируются и часто ругают меня за поганки в корзине. Света сама уж с девяти лет по Солнцу умеет выходить на дорогу - мы только благодаря ней несколько раз домой возвращались. Хотя, это уж не наша история. Может, как-нибудь она в ЖЖ и напишет о том, как папку спасала.
Не грибы, не ягоды запомнились мне, а наши с дядей посиделки на полянах. Идём, бывало, по лесу, а там и полянка. Красивая такая, светлая и с пенёчками удобными. Вокруг - зелёный и голубоватый мох да хвоинки сосновые. Хрустят хвоинки под ногами, мох прогибается. А как поднимешь ногу - мох возьмёт, да и вздуется обратно, словно губка.
Садились мы на пеньки, а дядя доставал из рюкзака и ломал на кусочки вкусный шоколад. Сам он сладкое вроде как и не презирал, но относился прохладно. Потому, мне доставалась обычно вся шоколадка. Только иногда, когда со мной приезжала мама, дядя Лёша не доставал шоколад, но по дороге незаметно подкладывал мне дольки в карман, пока мама отворачивалась.
Наслаждаясь сладким вкусом во рту, я снимал свой рюкзак и доставал оттуда нетбук, чтобы почитать свежие цитаты. Дядя посмеивался надо мной, мол "Не тяжело ли тебе таскать с собой целый компьютер?", и читал баш со смартфона.
Однажды мы прошли по дороге чуть подальше и наткнулись на целый рой ребятишек с маленькими глазками. Похоже, это была экскурсия по российским лесам для иностранных школьников с ближайшей базы отдыха. Иностранцы шли ровным строем и слушали экскурсовода, который что-то быстро-быстро говорил на неведомом языке. Вдруг он крикнул какое-то слово и школьники рассыпались в разные стороны. Некоторое их количество побежало к нам с громкими воплями. Увидев наши с дядей телефоны и плееры, они обступили нас и начали смеяться, помахивая своими и показывая чудо-возможности.
Дядя лишь зарычал, заставив этим школьников отойти, пробрался к экскурсоводу и перебросился с ним парой-тройкой фраз, после чего жестом позвал меня, чтобы уйти отсюда. Всю дорогу он только и повторял "Ишь, наглые япошки. Своего ума не хватило, чтобы втиснуть алфавит в тридцать три буквы как мы, а электроникой своей перед носом виляют. Ишь, понаехали и Россию-матушку опозорить хотят". К слову сказать, дядя был патриотом, в войнах Родину защищал и не любил, когда из России делали сборище отсталых медведей-алкашей в шапках-ушанках и с балалайками. Я понимал, что он это так не оставит.
Поскольку не был дядя тем самым медведем, а уж тем более - алкашом, а если и играл на балалайке, то заморские диджеи плакали от зависти, ожидать от него чего-то банального было бы полной глупостью. Дядя Лёша либо скоро должен был красиво отомстить, да так, что те самые иностранцы пойдут пешком в Америку рассказывать местным жителям о величии России, либо забыть как страшный сон и не позориться.
Тем вечером мы, выпив чаю, пошли к дяде Игорю. Он был командиром дяди Лёши и заодно очень хорошим человеком. И истории интересные рассказывал. Случаи из его жизни - по большей части. Сколько лет они знакомы, а дядя Игорь каждый день рассказывал новое, что ни я и даже дядя Лёша не слышали.
Дядя Лёша рассказал бывшему командиру про школьников. Тот покачал головой и отвёл дядю Лёшу в соседнюю комнату. Минут через десять оба вышли оттуда в лёгком расположении духа, а у дяди в руках был какой-то пыльный ящик и что-то, напоминающее рацию с гордой надписью "Электроника" на одной из сторон.
- Вы что, взрывать тех иностранцев будете, да? - спросил я.
Дядя Игорь загадочно улыбнулся и сказал шёпотом заговорщика:
- Это - военная тайна.
Всю дорогу до дома я спрашивал у дяди, что они с командиром затеяли. Дядя смеялся "Много будешь знать - скоро состаришься" и переводил тему. Так и не добившись ответа, я ушёл спать, но всю ночь ворочался и хотел догадаться. Но мысли в голову не приходили, лишь не давало успокоиться утомительное неведение.
Утром мы с дядей пошли в лес чуть пораньше. Дядя покряхтывал под тяжестью ящика и уже не смотрел по сторонам. Мы дошли до того места, где вчера гуляли школьники. Дядя огляделся по сторонам и оттащил ящик в кусты, щёлкнул тумблерами и спрятал его подальше от дороги. Сам же взял в руки рацию и достал шоколад для меня.
Сегодня он не был таким сладким. Я положил шоколад в карман и принялся ждать. Спрашивать дядю было бесполезно, оставалось только сидеть и наблюдать за происходящим.
Через десять-двадцать долгих минут пришёл тот самый японский отряд. Экскурсовод опять что-то быстро говорил. Вероятно, он не только про достопримечательности (хм, какие достопримечательности он в лесу нашёл?) рассказывал, но и шутил, чтобы не потерять столь тяжким трудом завоёванное детское внимание.
Окончив "лекцию", экскурсовод отошёл в сторону и отпил сок из бутылочки, поглядывая на облака. Дети же заметили нас с дядей и побежали к нам, доставая фотокамеры.
Дядя фальшиво улыбнулся, встал и достал из рюкзака... шапку ушанку и балалайку. Я удивился не меньше гоголевского чиновника, которому не дали борзых щенков. Дядя, как ни в чём не бывало, надел шапку и принялся наяривать на балалайке русскую народную песню, временами пускаясь в пляс. Японцы удивлялись, но камеры не выпускали. Каждый из них уже создавал в своей маленькой головке рассказ о диком русском мужике с балалайкой без навигатора и нашу отсталость.
Тут дядя зажал балалайку ногами и начал виртуозно играть одной рукой, другой же потянулся за рацией. Он демонстративно поднял её и приложил к уху. Иностранцы залились раскатистым смехом, презирая такой "телефон" и сочиняя всё больше бреда про нас с вами. Дядя улыбнулся и так же демонстративно нажал на кнопку рации. Все телефоны вдруг дико завопили и замигали экранами. Дети тоже завопили и принялись телефоны перезагружать, но это не дало эффекта. Целую минуту дядя сидел и наблюдал за их попытками побороть силу техники. Как мог, он скрывал смех, словно нацепил на лицо маску. "Ничего необычного. У нас такое каждый день. Что же вы беситесь", - словно говорила эта маска. Увидев такое, японцы ещё больше паниковали, а дядя ещё что-то нажал и принялся бубнить в рацию. Голос его громыхал над всем лесом, оглушая всех в радиусе пары сотен метров. Школьники просто дар речи потеряли, увидев такие возможности простой русской коробочки. В самый разгар "веселья" дядя достал из кармана орех, расколол его рацией и нажал на кнопку. Бешенство телефонов прекратилось. Дядя сунул орех в руку ближайшему японцу и абсолютно спокойно побрёл в сторону нашего дома. Иностранцы ещё долго смотрели в его сторону, не находя сил, чтобы сдвинуться с места.
Сколько лет прошло, а я всё так же горжусь дядей Лёшей и нашей великой страной.