За скатертью крахмальной, белой -
Тугой, хрустящей, словно наст,
Сойдясь, благим займемся делом,
Вкусив от яств, что Бог нам даст.
Вот маринад на листьях вишни,
Вот перец с солью tête-à-tête.
Вот сельдь в холодной шубе пышной,
Гусиной печени паштет.
Там - окорок порезан тонко,
Подале - студня мягкий лед.
Из масла желтого - в масленке
К розанчику розанчик льнет.
Грибки в посудине овальной
Лежат. А рядом иногда
Взблеснут в икорнице хрустальной
Хрустальные осколки льда -
И в плошке "a-la ruse криница"
Приятна взору красота:
На белом масляно лоснится
Свежайшей зерни чернота.
Аперитивная беседа
Стихает. Гаснет суета.
И вот уж собственно к обеду
Мы приступаем. Поднята
Над супницей лепная крышка.
Под ней - играет янтарем
Ушица. Мешкаем не слишком
И ложки дружно мы берем,
Ухи тройной отведать рады.
Графинчик запотевший ждет,
Готовый стопочку в награду
Налить тому, кто смело в рот
Несет наполненную ложку.
Замерзшей водкой остудив
Горнило глотки, понемножку -
То похлебав, то вновь налив -
Кончаем с блюдом мы горячим.
Салфетами касаясь губ,
Ждем перемены предстоящей
За разговором. Тот лишь глуп,
Кто, торопясь, лишает счастья
Себя, а равно и друзей,
Прожить неспешно лишний час. Я
Вам утверждаю: Ей-же-ей!
Застолье - кладезь мыслей праздных:
Приятных к обсужденью тем
Вокруг немало самых разных.
...Но я отвлекся, между тем.
О разговорах вновь забыли -
Восторга вздох, глаза горят! -
Ведь, окруженный в изобильи
Дарами огородных гряд,
Набобом дремлющим вплывает
На блюде, как на корабле,
И место важно занимает
В почетном центре на столе
Он - поросенок запеченный.
Подставил милостиво бок
Под нож старательно точеный,
Чтоб человек нарочный смог
Уважить им тарелки наши.
Негодник взрезан в тот же миг!
О чудо! - гречневою кашей
Он начинен. Особый шпик
В той грече нашинкован мелко,
И там же - золотистый лук...
Ах! Вот ложится на тарелку
С гарниром мяса кус сам-друг.
Горчица! Хрен! Услада нёбу!
Но не забыт, кто - в пище прост -
Мясцом не жалуя утробу,
Нестрогий соблюдает пост:
Уж подан сваренный картофель,
А с ним - топленый, жару рад...
Прими же душу, Мефистофель,
За этот дивный аромат!
"Фондю", - звучит негромко слово.
Сражен! Смятен! Люблю! Горю!
Гурманы чуют - и сурово
Вздувают жадную ноздрю.
"Эй, кравчий, - восклицаю пылко. -
Уйми пожар моей души!
Скорей, бокалы из бутылки
Вином наполнить поспеши,
Склонив корзину из плетенки,
В которой та лежит щенком.
Порадуй нас журчаньем звонким,
Да не забудь же ни о ком -
Для здравицы найду я фразу!"
Душе вальяжно и тепло.
И вот уж - исподволь, не сразу -
Десерта время подошло.
Вновь перемена блюд - и споро
Стол превращен в эдемский сад:
Несут фруктовые наборы.
Грудится гроздьями мускат.
Нефритовые ломти дыни,
Клубники яхонты горят.
Бананы желты. Рядом с ними -
Вкруг блюда - круглых яблок ряд.
Дюшесы здесь благоуханный
Распространяют запах свой.
Тут полусладкий бьет шампанный
Источник белою струей!
И, свой султан зеленый вздыбив,
Глядит заносчиво на нас,
Надев в чешуйный панцирь рыбий,
Надменнопузый ананас.
Обилье яств - гурманам вызов.
Покуда нам хватало сил,
Однако всех своих сюрпризов
Еще нам повар не явил.
Затеи кухни не иссякли.
Нас ждут птифуры, а пока
Вливаем ложкой в кофий капли
Ликера или коньяка.
Над чашкой с кофием бодрящим
Струится ароматный пар.
И к папироснице изящной
Теснится ящик для сигар -
Устроить флирт тяжеловесный
С соседкой этой был бы рад.
...Но вот уж чувствам стало тесно,
Слышны слова: "Пойдемте в сад!"
Обед закончен - но не вечер.
В желудке - соков болеро.
И я, отяжелев от речи,
Роняю сытое перо.