Аннотация: Что, если человеку предложить все, что можно предложить, не предложив только права на окончательный отказ? Что, если этот человек откажется?
Старик жил один. У него никого не осталось в этом мире. Он жил в дряхлой, разваливающейся хибаре, окнами которой служили дыры в сырой древесине. Двери заменял рваный кусок клеенки, небрежно натянутый на прелые ставни. Так в хибаре было меньше ветра и сюда не могли забраться голодные кошки. Старику приходилось все время снимать клеенку, когда он выходил во двор.
Двор представлял собой некое подобие свалки, на которой нечем было поживиться даже бродячим собакам, обитающим в этих краях. Забор даво пошел на костер, чтобы согреться холодными ночами, когда жена старика была еще жива.
Жена старика умерла год назад. У нее была осложненная форма рака молочной железы. В последние месяцы жизни она очень сильно страдала, а вместе с ней страдал и ее муж. Она умерла, не выдержав страшных мучений, и тогда старик остался совсем один.
Его донимали боли в спине, гангрена на пальце левой ноги, сломанные ребра, которые, видимо, неправильно срослись после падения с крыши хибары, когда старик безрезультатно пытался залатать огромные дыры, чтобы хоть как-то упасти от дождя свою жену, доживающую последние дни. У старика были постоянные проблемы с желудком, потому что он практически всегда голодал. Были боли в висках, видимо, от солнечных лучей, регулярно донимающих ничем не защищенную голову старика.
В хибаре старика было много свободного места. Помимо небольшой тумбы из гнилого дерева, возле дальней от дверного проема стены находилась ухоженная застеленная кровать на жесткой перине. Неподалеку от нее располагался грязный выцветший матрац, на котором лежало скомканное ватное одеяло, в котором завелись клопы и блохи. Старик спал на этом матраце. Кровать принадлежала его жене. Старик каждое утро аккуратно сдувал с нее пыль и держал в ухоженном виде. Эта кровать была всем, что осталось у него от покойной жены.
В тумбе из гнилого дерева находились пустые стеклянные бутылки и жестяные банки, которые служили единственным средством заработка старика. Сверху тумбы лежала старая большая Библия, страницы которой были пропитаны влагой и воском. Старик открывал ее каждый вечер, но еще до темноты. Видимо, за долгие годы разучившись читать, он просто листал страницы. Перед сном он молился. Но никогда ничего не просил у Бога ни для себя, ни для своей покойной жены.
Примерно раз в две недели старик ездил на автобусе в пункт приема тары сдавать бутылки и жестяные банки, которые он собирал на берегу реки, протекающей неподалеку от его хибары. На вырученные деньги он покупал две буханки самого дешевого черствого хлеба, несколько пакетов фуражного зерна, предназначенного для корма скота, и немного гнилой картошки, которую удавалось выторговать по минимальной цене. Иногда денег хватало и на пакет молока, которое вот-вот должно было испортиться.
Старик всегда оставлял пару монет на проезд в автобусе. Людей в его возрасте обычно пропускали без платы за билет, но водитель всегда отбрасывал язвительные высказывания в адрес таких пассажиров. Старику не хотелось быть обузой, и поэтому он всегда платил за проезд.
Место, где находилась хибара старика, не было конечным пунктом маршрута автобуса. Но старик почти всегда ехал до конца, так как в автобус набивалось много людей и ему не хотелось доставлять другим неудобства, заставляя пассажиров и водителя ждать, пока он проберется к выходу.
От конечной остановки до хибары старика было достаточно большое расстояние. Больная спина и гангрена на пальце ноги создавали дополнительные трудности в преодолении этого пути, и пророй старик не успевал добраться домой до темноты. В эти дни старик винил себя за нерасторопность, так как он не мог в темноте просматривать страницы Библии.
Так и жил старик до того, как к нему пришло Искушение, так и продолжал жить после того, как Искушение ушло. Оно явилось к старику ранним утром, когда он сдувал пыль с кровати своей покойной жены.
- У тебя течет крыша, стены гниют, твоя хибара скоро развалится, - сказало Искушение.- Я могу предложить тебе новый дом.
- Мне моя хибара роднее,- ответил старик.- Мне не нужен новый дом.
- Тогда я могу предложить тебе инструменты, чтобы ты смог отремонтировать свою хибару.
- Нет, я уже стар, мне не под силу ремонтировать свою хибару.
- У тебя болит спина, гангрена на пальце, боли в висках, неправильно сросшиеся сломанные ребра, проблемы с желудком,- говорило Искушение.- Я могу предложить тебе лечение твоих недугов.
- Нет, мне не нужно лечение,- ответил старик.- Да, у меня много недугов, но я все еще могу передвигаться, чтобы ухаживать за кроватью моей покойной жены, и могу видеть, чтобы просматривать страницы Библии.
- Ты спишь на старом выцветшем матраце. Я могу предложить тебе большую удобную кровать и пуховое одеяло, под которым тебе будет тепло холодными ночами.
- Не нужна мне кровать. Я привык к своему матрацу и своему одеялу.
- У тебя даже нет дверей. Я могу предложить тебе новые двери, и тогда тебе не придется натягивать клеенку, чтобы отгонять голодных кошек от твоей хибары.
- Мне не нужны двери. А еда у меня бывает редко, так что голодные кошки не часто наведываются в гости, к тому же мне нравится моя клеенка.
- Я могу предложить тебе еду. Много еды.
- Нет, я много не ем. Мне хватает и того, что у меня есть.
- Я могу предложить тебе деньги,- настаивало искушение.- Большой мешок золотых монет. Ты сможешь купить себе все что угодно.
- Нет, мне не нужны деньги,- сказал старик.- Не в деньгах счастье.
- Хорошо, тогда я могу предложить тебе счастье.
- Зачем мне счастье, когда его не с кем делить.
- Ну тогда я могу предложить тебе друга, с которым ты сможешь разделить счастье.
- Мне не нужен друг,- ответил старик.- До смерти моей жены у нас давно не было друзей, и сейчас я привык уже без друзей. Моим лучшим другом была моя жена, и мне не нужны другие друзья.
- Я могу предложить тебе вернуть твою жену. И тогда вы вновь сможете быть вместе.
- Мне этого не нужно. Я любил свою жену. Я люблю ее и сейчас. Если Бог забрал мою жену, значит на это воля Его. Я надеюсь, ей хорошо на том свете.
- Я могу предложить отправить тебя на тот свет, чтобы ты вновь смог быть со своей женой, и быть вместе с Богом,- сделало новое предложение Искушение.
- Нет, я буду на том свете тогда, когда на это будет воля Божья.
- Я могу предложить тебе все, что угодно, но я не могу искусить тебя,- наконец признало Искушение.
- Мне не нужно чтобы меня искушали,- сказал старик.- Мне ничего не нужно, я живу так, как должен жить, верю в то, во что должен верить, иду туда, куда должен идти, умру тогда, когда должен буду умереть.
Искушение ушло. Оно испытало то, зачем пришло. Старик был искушен. Его искушенность была в отрешении искушения. Ничто не заставляло его жить, как и ничто не заставляло умирать...