Песок сыпался. Капли падали...и уносились бурным невозвратным потоком. На Ее
полке тикали часы. Ему было двадцать пять. Год назад в Его волосах появились
первые серебрянные нити. Вроде бы такой же как все, но почти весь Его опыт
состоял из переживаний - приятных и не очень - прошедших через сердце...И вот
река жизни вынесла Его на этот берег...а точнее -диван, в комнату с
приглушенным светом.
Она недавно вышла, прервав более или менее непринужденную беседу, не
сообщив куда и зачем. Он не спрашивал. Прошлое, всю свою жизнь оставил Он
сегодня за окном. Поэтому не хотел туда смотреть. Беспрерывной ретроспективой
окно демонстрировало чей-то бестолковый недобрый вымысел.
Она вошла, закрыла дверь и посмотрела Ему в глаза, чтобы удостовериться в том,
что Он смотрит. Никто не произнес ни слова. Однажды, для них все стало
сказанным. Он чувствовал, как что-то невыразимое перетекает из взгляда во
взгляд. Когда и Она это ощутила, время щелкнуло пальцами и Она отвернулась.
Ее халат соскользнул с плеч и замер на талии, лишь для того, чтобы мгновенье
спустя лечь к Ее ногам. Он как раз успел приласкать Ее взглядом от ног до макушки,
когда Она обернулась, трогательно прикрыв ладонями низ живота и закрыв глаза.
Ее грудь вздымалась, накапливая решимость, чтобы снова встретиться с Ним
взглядом. Она задержала дыханье и открыла глаза. Они смотрели друг на друга и
качались толи на волнах, толи под ветром своих ощущений. Он видел в Ее глазах
намерение и, теперь уже, необратимую решимость сделать шаг.
Ее руки упали. Он увидел, что Она не просто раздета. Она хотела быть как можно
более открытой и волосы на Ее теле были уничтожены в борьбе между
пуританскими комплексами и сердцем, идущим войной на ближайшую крепость
снаружи. Ее глаза...Боже...что плескалось в Ее глазах! Он знал Ее несколько лет,
Он чувствовал, но никак не мог увидеть...до этого дня. Она была нагой,
беззащитной и...одинокой. Она так жаждала эти несколько лет открыть Ему
навстречу свое неуверенное сердце. Только два слова сказала Она Ему. Только два
слова за весь этот бесконечный, необъяснимый, неописуемый миг: "Я...доверяю",
и, на секунду приложив Его ладони к своему животу, буквально рухнула в Его руки.
Она обнимала Его, целовала Его лоб, брови, щеки, уши. Он понимал. Он ощущал.
Он только молча гладил Ее голову и спину. Она прижала Его лицо к своей груди,
только бы не видеть Его глаз. Спокойных, каких-то невыразимо открытых и
обжигающих чувством, льющимся беспрерывно и щедро. Наконец, они
встретились лицом к лицу, но лишь для того, чтобы встретились их губы. Мягко...
нежно... Быстрее. Сильно, Глубоко и...невыносимо горячо было в Его груди. Ее
доверчивая чувственность, Ее стыдливая раскрепощенность, подвиг против
смущения и чувства вины заполнили пустоту в Его сердце, которую ни Он сам, ни
кто-либо другой не мог утолить все эти годы. Она доверяла Его глазам, Его рукам,
открывала себя всю навстречу Его губам... Мир замер, созерцая их встречу. Для
взгляда со стороны, это было бы похоже на обыкновенную любовную игру, если
бы не неожиданная перемена действий.
Замерев на секунду, они разомкнули руки. Еще мгновение и Она лежала на кровати,
а Он сидел на расстоянии вытянутой руки, такой же...Почти такой же
непроницаемо спокойный. Они смотрели друг на друга. Мужчина в костюме и
нагая женщина. Девушка. Почти неискушенная девственница с пылающими 
щеками. Она закрыла глаза и Он увидел под Ее руками столько нежности, страсти,
столько невысказанной любви и влечения...Вряд ли Она сознавала, что не могла
бы подарить Ему больше, чем это созерцание, чем эта открытая Его взгляду больше
душа, чем плоть.
Шли дни, месяцы. Проносились годы. И когда они встречались, ни разу не сказав
об этом ни слова, они оба видели в глазах, в дыханьи, в неловких жестах, что оба
помнят, что оба хранят эти минуты, это непостижимое чудо откровения нежность
у самого-самого сердца.
И тогда они обнимали друг друга и наслаждались молчанием, заполняя тишину
доверчивым теплом.