*"Когда умирают боги, последними об этом узнают жрецы"*
### **1. Регент на век**
В Риме стояло такое пекло, что даже мраморные сенаторы потели под тогами, как рабы на галерах. Несмотря на то что была глубокая ночь, дышать было нечем.
Из последних сил рабы пытались оживить увядающие розы в саду. Несмотря на то что они были снова разрешены, розы чахли и вяли. А я сидел на Палатине, обмахиваясь веером из павлиньих перьев (да, мне нравится выпендриваться - я же император, черт возьми!), и ждал новостей из Медиолана.
И вот они пришли.
- **Ваше Величество...** - мой главный секретарь, старый Флакк, вошел с таким лицом, будто только что проглотил живого ежа. - **Феодосий подписал указ.**
- **Какой еще указ?** - я приподнял бровь. - **О запрете борделей? О новых налогах на вино?**
- Аркадия он тоже провозгласил Августом и базилевсом... Отныне будет два императора. Гонорий - Запад. Аркадий - Восток. Титул "Император Римской империи"... упразднен. А ещё он запретил праздник Луперкалий и готовит эдикт против языческих жертвоприношений.
Я молчал ровно столько, сколько нужно, чтобы осознать, что Феодосий только что *официально* похоронил Рим.
- **Он что, совсем рехнулся?!**
Флакк вздохнул:
- **Сенат уже согласился.**
- **ААААААААААААААА!!!!**
Мой хрустальный кубок треснул в судорожно сжатой руке. Кровь медленно растеклась по мрамору, напоминая густое вино, старое, как я сам.
### **2. СЕНАТ ПРЕДАТЕЛЕЙ**
Я ворвался в Курию, как варвары врываются в мирные деревни - стремительно, громко и с полным презрением к местным порядкам.
Сенаторы, эти благородные *крысы*, сидели, перешептываясь, не понимая, что только что подписали смертный приговор не только мне, но и себе.
- **Так, отцы отечества!** - я взгромоздился на трибуну столь стремительно, что сбил с ног пару преторов. - **Кто из вас, предателей, решил, что Рим можно просто... разделить?**
Тишина.
- **Я жду!**
Курия встретила меня гробовым молчанием. Триста пятьдесят пар глаз избегали моего взгляда. Только старый Юний Брут (да, тот самый, чей предок когда-то "освободил" Рим от царей) осмелился заговорить:
- Цезарь, времена меняются. Империя нуждается в едином...
- В едином ЧЕМ? - мой голос разнесся под сводами. - В едином позоре? Вы продали Рим этому испанскому выскочке, который даже по-латыни говорит с акцентом!
Молодой сенатор Флавиан, недавно крестившийся, робко возразил:
- Но он объединил империю...
Я рассмеялся так, что несколько человек вздрогнули:
- Объединил? Ты идиот?!!! Он только что ее разделил!!!! Скоро...
- Но империя больше не нуждается в едином императоре, - пискнул кто-то в толпе.
- Так определитесь уже: нуждается или не нуждается!! - завопил я. - Феодосий - почти грек! И ему плевать на Рим! Он хочет, чтобы мы стали вторыми Афинами - болтающими о философии, пока мир рушится!
- **Но закон уже подписан...** - снова пробормотал кто-то с задних рядов.
- **Закон?!** - я рассмеялся так громко, что несколько сенаторов попятились. - **Какой закон? Тот, что вы сами же нарушаете каждый раз, когда берете взятки? Тот, что позволяет вам торговать Римом, как дешевой девчонкой на форуме?**
- Цезарь... Феодосий действует в интересах стабильности.
- **Стабильности?!** Я рассмеялся. **Он отдаёт половину империи своему младшему сыну, который боится собственной тени, а другую - старшему, тому, кто считает, что "Илиада" - это руководство по военной тактике!**
Сенаторы зашептались.
- Но... но закон уже подписан! - настырно запищал какой-то молодой сенатор с лицом, напоминающим испуганного хорька.
- **Ах, закон!** Я хлопнул в ладоши. **Прекрасно! Тогда вот вам мой закон: с сегодняшнего дня все, кто проголосовал за этот раздел, лишаются римского гражданства. Убирайтесь в свой фекальный Константинополь, стройте свои странные церкви, целуйте ноги епископам - коли вам так нравится новый порядок!!! Пакуйтесь и убирайтесь! В Константинополь, в Медиолан, хоть в Сирию! Но Рим...** - я ударил кулаком по мрамору, - **Рим останется Римом! Знайте: пока я жив, Рим будет столицей империи!! А жив я буду ещё очень долго...**
Меня прервал гонец, ворвавшийся в зал:
- Феодосий... скончался в Медиолане!
Тишина стала такой густой, что слышно было, как падает мой стилус на мраморный пол.
### **3. ИГРА ПРЕСТОЛОВ**
Вернувшись во дворец, я приказал подать самое старое вино из погребов - амфору времен Августа. И напоить этим вином самого сильного гладиатора, что найдется в Риме. Геликон (секретарь Гая) немедленно всё организовал. В течение сорока минут полный кубок оказался передо мной.
- Флакк, - я отхлебнул, - ты знаешь, что самое смешное?
- Что, господин?
- Они думают, что смерть Феодосия что-то изменит. - Я показал на карту империи. - Эти мальчишки Гонорий и Аркадий... Они даже не подозревают, что Рим - не просто город. Это идея. А идеи, мой друг, бессмертны.
Флакк нервно сглотнул:
- Но сенат уже...
- **Сенат?!** - я швырнул кубок в стену. - **Эти старые мешки с костями?! Пусть попробуют изгнать меня из Рима! Я пережил Каракаллу, пережил Диоклетиана, пережиду и этих христианских фанатиков! А скоро здесь будет Гай...**
### **4. ПИСЬМА В ТЕМНОТУ**
Ночью я написал два письма. Первое - на Капри:
*"Дядюшка, если ты еще не превратился полностью в унылый бассейн с воспоминаниями - просыпайся, собирайся и приезжай! Хватит ковыряться в пупке своих экзистенциальных страданий. Они похоронили Рим сегодня. Но мы-то знаем - могилы бывают очень неглубокими. Наш Рим в беде. Приезжай, или я лично приплыву и вытащу твою бессмертную задницу с Капри! Мы дадим этим грекам и христианам такой последний бой, что их внуки будут пугаться слова "Рим" еще тысячу лет!"*
Второе - в Александрию:
*"Александр, оторвись от архитектурных изысков и вспомни, кто мы. Они разделили империю, но забыли, что мы - те самые ножницы, которые могут разрезать их планы. Поезжай в Константинополь, стань там моими глазами и ушами! Надо спасти, пока еще есть что спасать. Как говорит дядюшка Гай: "Мы им дадим просраться!" Мы устроим такое представление, что даже твой Великий тезка позавидует."*
### **5. ПОСЛЕДНИЙ РИМЛЯНИН**
Перед рассветом я вышел на террасу. Рим просыпался, не подозревая, что сегодня первый день его новой - или очень старой - эры.
- Флакк, - я повернулся к секретарю, - сегодня мы начинаем войну. Тихий бунт. Восстание памяти.
- Но... с чего начать?
Я улыбнулся:
- С малого. Вели принести священных гусей Юноны. Уж лучше мы их оставим охранять Палатин, чем они подохнут с голоду на задворках какого-то монастыря... И пусть все мои преторианцы займут под казармы любые здания вокруг дворца. Пусть им зажарят быка и приведут гетер. Мы отпразднуем Луперкалии, как и всегда! Если Риму суждено умереть - он умрет под аплодисменты и запах жареного мяса, как и подобает Империи.
Над городом все еще ночь, первые лучики солнца только пробиваются сквозь тьму... Я стою на террасе Палатинского дворца, глядя на Рим. Город, который я любил. Который защищал. Который теперь предали.
- **Флакк.**
- **Цезарь?**
- **Ты знаешь, что самое смешное?**
- **Что, доминус?**
- **Они думают, что это конец.**
Я повернулся к нему, улыбаясь.
- **Но я ещё даже не начал.**
Гонец уже скакал на Капри. Ветер развевал его плащ, как когда-то - знамена легионов.
*Roma aeterna* - прошептал я. И впервые за четыреста лет почувствовал себя просто Публием, мальчишкой, который когда-то верил, что боги справедливы, а Рим - вечен.