Петух тетки Ганны породил трехголового василиска. Пока уродца топили в поселковом пруду, он закамянил всех лягушек."Не к добру" - шептали старухи. И впрямь не к добру! В поселок приперлись эльфы.
Поселян трудно заподозрить в какой-то... как это... ксенофобии. Тем, кто кормится от земли, не до подобных глупостей. Это в городах бездельники могут придумывать всякое такое разное-безобразное. А у нас в корчме постоянно ошиваются пара-тройка троллей, перебиваясь поденщиной. Артель гоблинов каждую осень нанимается подновить прохудившиеся кровли. К остроухим тоже отношение нормальное. Ну, появится одинокий эльф - мало ли какие дела у сапиенса? А если он с лирой - так вообще здорово, с развлечениями у нас, сами понимаете, не густо. На моей памяти приезжал в разукрашенном фургоне целый эльфийский цирк. Показывали всякое-разное, веселили народ целую седмицу. Ну а народу что надобно? Правильно, хлеба и зрелищ, или, как говорят молодые, жралищ и гляделищ. Так и стояла работа, пока циркачи не убрались. Я тогда совсем малой был. Помню только - вся малышня ревела в три ручья, циркачей провожая.
Но это были сапиенсы, делом занятые. А тут - целая семья, почитай, сотня эльфов, да с эльфинями, да с эльфятами.Поставили шатры свои на выгоне, и давай по поселку шнырять. Не то, что сильно мешают, а так... Ты, к примеру, дрова на зиму готовишь, потный и грязный, а он станет у плетня, глазищи вылупит и скалится. Обидно!
Эльфини эти... Все в тряпках цветастых, юбчонки - только срам прикрыть, сами шустрые и развратные. Шляются, где ни попадя, ляжками да плечами голыми сверкают. Бабы наши на стенку лезть готовы, мужики, что помоложе и побестолковей, усы крутят - как кочеты, право слово.
Но самое докучливое - это эльфята. У остроухих все в семье общее, вот они и не знают, что чужое брать нельзя. А может и знают, но им на это наплевать. Так и шныряют всюду, под ногами путаются и тянут что ни попадя.
Каждый вечер на выгоне - праздник. Танцульки, музыка, веселье до первых кочетов. И молодежь поселковая там же. Натащат нашей самобульки, остроухие в нее своих травок намешают - ночь пьяная и веселая, да вот утро - похмельное и тягостное.
Десяток эльфов посолиднее в корчме обосновались. Вроде, и честно играют, но почему-то всегда выигрывают. А стоит кому-то рот открыть, как тут же тролли наши подскакивают. Они-то миролюбивые, но силищи немереной и эльфам проигравшиеся. Вот и отрабатывают проигрыш.
До чего дошло: никакой работы не делается. С вечера гульба, с утра - поселяне как мухи сонные. Те, кто помоложе, огрызаться начали: мол, не хотим за скотиной ходить да поля-огороды обихаживать, а жить надо как остроухие - пьяно и весело. Мой младшой выдал, когда его черед стадо пасти настал: мол, его остроухие тоже эльфом сделают, талант у него к таким делам. Ну, я его вожжами-то проучил, но терпенье лопнуло. Надел самую лучшую мантию, помолился в капице, на дверь замок повесил, чего отродясь не делал - от эльфят паскудных совсем житья нет, и отправился в корчму сход собирать.
А там - шум, гам, ругань всякая-разная. Корчмаря тоже достало до печенок. До чего дошло: с рассветом сам хозяин к плите встал, работников да служанок не добудившись. Мельник подтянулся, от ярости кипит. Крестьяне, что посолиднее. Короче, сход сам собой образовался, без моих призывов. Сидят, гутарят за жизнь - и тут игруны эльфийские заявились. Встал корчмарь, достал заветную дубинку и твердо заявил, что мол видеть их в своем заведении не хочет. Тролли было рыпнулись, но без особого рвения: тоже ведь знают, кто в поселке чего стоит. Тогда остроухие заверещали про свои законные права, и тут, как прыщ на... гм... лице, является наемный законник, жрец Дуралекса. Я как раз подошел, когда он воздел руки вгору и вещать начал:
- Именем Дуралекса, законы дающего! Остановитесь, безумцы, не грешите против установлений праведных и истинных ценностей! По законам бога нашего и по толераническому кодексу его, помехи в ведении разумными традиционного образа жизни есть вопиющее попрание ценностей истинных.
- А причем тут мы? - опешил корчмарь.
- Игра азартная есть прадавняя традиция данной семьи сапиенсов, и не вам, грешники, творить помехи законности!
Ну, я тоже умею вещать.
- Остановись, брат во жречестве! Негоже перлы красноречия расточать перед непросвещенными всякими-разными, когда есть рядом более приспособленные для сего уши!
Законник оглянулся, увидел меня. Я кивнул: отойдем, мол, почирикаем. Тот шепнул старшему из остроухих и степенно прошествовал к колодцу. Я тайком показал кулак своим, что уши любопытные навострили на наш разговор, и отошел следом.
Законник оказался совсем юным парнем, небось, только после коллегии. Он явно волновался.
- Брат, я в своем праве. Представители разумной расы наняли меня для постоянного сопровождения.
- Не волнуйся, брат. Поселяне - люди законопослушные, и бить тебя скорее всего не будут.
- Как - бить? Это же незаконно!- точно, у парня - первый найм, и о жизни он знает не более, чем написано в учебниках.
- Брат, отсюда до границы с Разгорской Цесарией - сорок верст. Тлетворное влияние из-за границы размывает в умах истинные ценности. К тому же у нас полувоенное поселение, в случае конфликта мы выставляем иррегуляров. Недаром храм в поселении посвящен Беллоне.
Ну, про храм я преувеличил: не храм, а так, капица. А в остальном истинная правда. Ну, почти правда. Законник вдруг понял, в какой... гм... трудной ситуации оказался. Случись неприятность с межрасовым мордобоем - и ответственность в равных долях падет на нас двоих. Мне-то ничего - наш ареопаг смотрит на подобное сквозь пальцы, но у жречества Дуралекса - иные приоритеты. Ему-то влетит по полной.
- Что же делать, брат?
- Для начала давай разрешим текущий конфликт. Мы не хотим, чтобы наша корчма была игорным притоном.
- Брат, будь осторожен в формулировках - у моих клиентов отличный слух, - прошептал законник.
- Ну так что мы будем делать?
- Вообще - или прямо сейчас?
- Сейчас, - и тут мне в голову пришла мысль. Непонятно, где она ранее шлялась, - Брат! Свободен ли ты для найма во имя Дуралекса?
- Нет, брат, я заключил длительный контракт. Могу предоставить только разовую консультацию. Вам, как брату-жрецу, скидка! - у парня отлегло от сердца. Ему самому вовсе не нравилось происходящее, но закон есть закон. Только в любом законе всегда найдется лазейка для знающего человека.
- Вашему корчмарю достаточно переименовать свое заведение в "закрытый клуб", и он сможет впускать или не впускать кого захочет. А я посоветую своим клиентам переменить место дислокации.
Так и сделали. Плотник, а по совместительству маляр, намалевал новую вывеску. Так что сход поселян прошел без длинных посторонних ушей в закрытом частном клубе "Три борова".
- Братия поселяне, во имя... - я запнулся. Говорить с каждым надо на его языке, а я с нашими - как с законником этим. Сплюнул и начал по-новому:
- Короче, мужики и бабоньки! - а как же, бабы наши тоже приперлись. Не сидится им по домам, тоже вопросы общинные решать хочется. Да и то сказать, остроухие их поболе нашего достали.
- На повестке дня два вопроса: кто виноват и что делать. Ну, кто виноват - все и так знаем, - общество покосилось на тетку Ганну, ту, у которой петух родил.
- А я что? Что сразу я?
- За скотиной смотреть лучше надо. А то еще не такое случится. Но это дело прошлое, давайте решать главный вопрос: что делать с остроухими?
- В дреколье их! В смолу да в перья! Достали! - наши бабы не менее, а то и более воинственные, чем мужики. Жаль только, ума боги недодали.
- Бабоньки, не все так просто. Мы живем в благословенном королевстве под сенью Закона, и негоже его нарушать. Сами знаете, за такое в правовом государстве по головке не погладят.
- Да уж, у нас не Цесария, - поддержал меня мельник, - Это у них все по уму, а у нас - по закону.
- Ты этого не говорил, мы это не слышали! - не хватало только политических неприятностей. В нашем богоспасаемом государстве не только за дела, а и за слова и мысли ответ перед законом держать приходится. Я многозначительно обвел взглядом притихших земляков:
- Кстати, в Цесарии проблемы эльфов нет. Сунулась такая вот толпа остроухих в столицу, цесарь Старх - закон ему не писан - окружил их драгунами и предложил: либо они начинают жить как положено, принося пользу и платя налоги, либо - нафиг из страны. Подумали они, уши почесали и приняли второе. Вот с тех пор у цесаря репутация тирана и диктатора, а у всех прочих - эльфийская проблема.
- А как в других местах с этим справляются?
- Плохо справляются. Я слышал о трех случаях. Происходит так: эльфов побьют, потом судилище, а по закону пострадавшей стороне - остроухим - селяне платят компенсацию. После чего расходятся с миром. Точнее, по миру.
В запертую дверь забарабанили. Корчмарь откинул засов. На пороге стоял законник.
- Вы знаете, что они задумали?
- Кто? Эльфы?
- Да! Эти ...
- Довести до межрасового конфликта?
Он молча кивнул. Для него, выросшего среди кодексов и параграфов, столь циничное использование гуманнейших законов стало откровением. И самое страшное, он не знал, как это предотвратить. Чувство справедливости кричало о правоте поселян, законы же были на стороне эльфов. Бедный парень не знал одной тонкости. У меня оставалась возможность отвести беду от всего нашего поселка, переложитв ответственность на одного человека. На меня.
- Короче, брат-жрец, ты ничего не видел, ничего не знаешь, а вечером поступишь не по уму, а по закону. А теперь иди к клиентам.
Как жрец Беллоны, я имел чин капитана с правом набирать наемников. Как бойцы-иррегуляры, поселяне имели право наниматься в боевые отряды. По законам, за действие наемников отвечает капитан.
Уже через час я собрал отряд. Десять человек, все - матерые мужики из числа присутствующих. Тут же сход нанял новосозданное подразделение "для решения эльфийской проблемы в поселке и ближайших окрестностях".
О боги, как они бежали! Какой гвалт поднялся, когда мои иррегуляры на горячих конях ворвались в их лагерь, стегая нагайками по пьяным мордам, не разбирая своих и чужих! Боевое оружие пришлось применить только однажды: одуревший от эльфийских травок кожемяка схватился за оглоблю, и я пустил стрелу ему в ногу.
Эльфы, эльфийки, голося, припустили к лесу, таща узлы и мешки со скарбом. Но не эльфят! Те, бедолаги, ревя и размазывая сопли, семенили следом. Впрочем, мои орлы мелких не трогали - ну, не звери же мы, в самом деле. После, по традиции, лагерь разграбили. Заодно отыскали многое из пропавшего у нас за последнее время.
Наконец этот насыщенный день закончился. При свете костров на центральном майдане поселка мои орлы разделили добычу, а жрец Дуралекса зачитал обвинения в мой адрес. Но я был уже "далеко" - за углом наскоро передавал дела капицы помощнику, которому ранее запретил участвовать в лихом погро... налёте.
Вот, вобщем-то, и все. Проскакал сорок верст до границы и перешел на территорию Разгорской Цесарии. Так что, господин сержант, полностью осознавая свою вину в попрании истинных ценностей, передаю себя в руки правосудия Цесаря в вашем лице. И если мне будет позволено спросить - что меня тут ждет?
Усатый сержант разгорской погранстражи улыбнулся:
- Передаете в руки в моем лице! Эк загнули, господин капитан. А ждет... Служба безопасности промурыжит - ну да как без этого! А потом, скорей всего, отпустят, а то и предложат службу. То, что вы считаете преступлением, люди, не отравленные вашими "истинными ценностями", считают совершенно нормальным поступком.