Летняя ночь. Шальные звезды, воспользовавшись отсутствием старшей сестрицы - Луны, затеяли девишник. Дурманные запахи ночных цветов. Свихнувшиеся от лета соловьи.
Вот забрехала псина, ей вторят товарки. Рев двигателя. Эмка - "Черный ворон". Испортив воздух газолиновым перегаром, машина встала у ворот. Скрип сапогов. Стук в дверь. Всплеск испуганного керосинового света.
- Семен Велтистович Подорожный? - и обреченное:
- Да...
Пришедший был один, что в общем-то не свойственно представителям страшной ЧК. По случаю жары одет в летнюю гимнастерку. Среднего роста, ладно скроен. Голос молодой, слегка охрипший от курева.
- Семен Велтистович, не пугайтесь. Нам надо поговорить.
Хозяин слегка отмер:
- Может, тогда чайку? За чаем говорить удобнее.
- Не откажусь.
Чайник уютно взгромоздился на примус. Гость снял фуражку, пригладил редковатые русые волосы.
- А Вы, Семен Велтистович, почти не изменились.
- Вы меня знали раньше, това... Гражданин ...
- Юрий Иванович. Мы встречались. Еще при Николашке Кровавом.
Хозяин сощурил близорукие глаза. Нет, раньше он никогда не видел этого молодцеватого чекиста. Или видел?
- Я по малолетности захаживал в вашу книжную лавку. Карл Май, приключения Ната Пинкертона, Майн Рид...
- Э... Вы - Юрась, сынок Иван Аркадьича? Не узнал. Богатым ... Извините.
- Ладно. Дело такое. Что вы знаете о привидениях?
- О чем? А, понял. Но эта тема же, как бы сказать, диалектическому материализму противоречит!
- Диалектическому материализму противоречит непознаваемое, а не непознанное. Вот я и хочу познать. Я навел справки - вы слывете чертознаем и чернокнижником, то есть единственным специалистом в данном вопросе.
- И все же, странный вопрос. Может, вы расскажете, в чем, в сущности, дело?
- Слышали ли вы о поручике Корфе?
- Что-то слышал. Вроде, в банде атамана Сокирки вторым человеком был.
- По большому счету первым. Пропал в прошлом году. Теперь его призрак появился в старых руинах. Ну, на усадьбе Дикого Пана.
- И вы теперь хотите его изгнать?
Лицо чекиста затвердело:
- Нет. Убить.
- Но если он и так призрак, значит, он мертв!
- У меня есть личные причины. Помните, банда спалила хутор Войцеховских?
- О да. Ужасно! То, что они сделали... Дети... Эта женщина...
- Эта женщина была моей сестрой.
- Извините. Я посмотрю в книгах, подумаю. Случаев изгнания призраков описано много, но чтобы убивать... Нет, ничего обещать не могу.
Шустрый беспризорник передал записку от книжника только через два дня. Вечером чекист был у него.
- Вы принесли то, о чем я просил?
- Да. Вот моя шашка. Мне ее вручил сам товариш Агранов. Я с ней с восемнадцатого года.
- Хорошо. Только повторяю: я ничего не гарантирую. Мы вторгнемся в такие области тайного знания, что просто жуть охватывает. Искусство поднятия мертвых зародилось в Шумере и Египте. Достигло своего рассвета в Европе, пока костры инквизиции не проредили ряды знатоков. Но все поднятые были либо безмозглыми куклами, либо жуткими упырями - без разума, без чувств, только голод. Бен Бецалель усовершенствовал искусство некромантии, подняв умершую возлюбленную. Спириты наших дней проникли в тайны мира духов, к коим и принадлежит ваш враг. Я попытаюсь объединить все в одном обряде - дать поручику Корфу тело, а Вам - оружие, коим сможете поразить его. Только наверняка у него оружие будет не хуже, так что Вам предстоит серьезная схватка.
- А теперь поподробнее.
- Я постараюсь вытащить призрак на самую грань нашего материального мира, а Вас направить на ту же грань со своей стороны. Завтра ночью. А пока займусь вашим клинком.
Холм с руиной окружила цепь красноармейцев. Приказ был из ГорЧК - никого не пускать и не смотреть вверх. На вершину поднялся сам товарищ Каменчук - старший оперуполномоченный с стариком Подорожным - сомнительным типом, до Революции - хозяином книжной лавки, да и сейчас - книжки почитывает разные. Солнце закатилось за холмы.
Отражением небесных светлячков на земле вспыхнул карбидный фонарь. "Что я здесь делаю? До каких же глупостей может довести жажда мести!" - чекист зябко поежился, глянул на книжника. Тот, одетый в странную хламиду, на карачках выцарапывал по утоптаной земле какие-то линии, знаки. Вырисовывалось нечто очень знакомое.
- Звезда! - ахнул чекист.
- Да. Пентаграмма называется. Один из древнейших символов. Пока она бесцветная, но скоро станет красной, - книжник распрямил затекшую спину, - Сейчас мне понадобится Ваша помощь.
Старик достал из принесенного мешка черного петуха. Птица была жива, но словно одурманена.
- Держите, - сунул жертву чекисту. Откуда-то достал его шашку.
- Именем Баал-Тота, чистотой Сета заклинаю, - дальше пошла сущая абракадабра. Чекисту показалось, что в такт звучным слогам вздрагивает весь холм.
Свистнула сталь. Струя петушиной крови хлынула на звезду.
Потом была жертва черного кота. Потом - черного козла. Откуда взялся последний - чекист так и не понял. Звезда запылала тревожным светом. Он уже видел такой свет - так горят города. Мрак под полуразрушенной аркой оформился в мерцающую фигуру.
- Теперь ты, - старик протянул чекисту фляжку, - пей! - голос книжника обогатился басами, стал повелительным. Чекист сделал хороший глоток. В глазах помутилось.
Он оказался в сером зыбком мире. Твердой осталась только сияющая, испещренная символами красная звезда под ногами. Потом он понял, что не один. Сжимая верную шашку, чекист шагнул в туман.
Перед ним был враг.
- Михась, ты?
- Неужели Юрась? Ну, здорово, краснопузый!
Они были сверстниками. Михась Корф бегал в гимназию, Юрась Каменчук - в ремесленное. Дрались, мирились - как это принято у пацанов. Михась был сыном доктора, отец Юрки работал на сахарозаводе механиком. Дружбы не было - но не было и вражды. Тогда.
- Ты надругался над моей сестрой и убил ее. Убил моих племянников. Сейчас ты умрешь, и моя ненависть насытится.
- Ваши убили всю мою семью в восемнадцатом. А убить ты меня не сможешь - я уже мертв. А я тебя, краснопузый, порешу - но мою ненависть это не утолит.
- Посмотрим. К бою!
Всплеск стали - выпад. Звон стали - парирование. И вновь выпад... Бойцы были равны. В таких схватках проигрывает тот, кто первым сделает ошибку. Или первым устанет. Да вот призраки уставать не могут, и чекист почувствовал холодок приближающейся смерти. Призрак тоже это ощутил и усилил натиск. Удары стали сильнее, размашистей. Чекист мог только отбиваться - на атаки сил не осталось вовсе. Глаза белогвардейца засветились торжеством, и чекист понял, что следующий удар он не отобьет. Вдруг сил прибавилось. Сгинула усталость. Рука обрела твердость, взгляд - остроту. Он поднырнул под слишком широкий, рисовочный взмах белогвардейского палаша. Шашка вонзилась в призрачную плоть. Поручик заорал. В этом крике не было уже ничего человеческого - впрочем, человеком он уже давно не был. Из раны хлынул дым отвратительного зеленоватого цвета. Поручик взорал еще раз и пропал. Ноги у чекиста подкосились, и он упал.
Он лежал на утоптанной земле на боку и не мог пошевелиться. Прямо напротив, глаза в глаза, лежала отрубленная голова. Смерть исказила черты, но чекист готов был поклясться, что это не Корф.
- Очнулся? - из-за спины раздался радостный голос книжника, - Ну и лежи себе. Тебе до полудня так лежать - неподвижной колодой.
Чекист напряг все силы, но из горла не вырвалось не звука.
- Хочешь спросить, кого ты видишь? Это Прошка, юродивый беспризорник. Его жертва дала тебе силы победить. Ты рад? - в поле зрения чекиста появились сапоги, - Вижу, рад!
Книжник сапогом перевернул чекиста на спину. Теперь он смотрел на старика снизу вверх. Юфтевые сапоги. Галифе. Френч. "Старик переоделся! Зачем?".
- А теперь расскажу, для чего я все это затеял! - "Он затеял? Что?"
- Когда поляки уходили из Москвы после Лжедмитрия, иезуиты везли ценный трофей. Книги. Часть библиотеки Иоана IV, библиотеки Палеологов. Эти книги византийцы захватили в Антиохии. Иезуиты нашли только "Красную коллекцию", но и это было огромной удачей.- "Что за бред он несет?"
- Красными книги назывались не из-за красоты. Они были переплетены в красную кожу и написаны красными чернилами. Особыми чернилами - теми, что струятся в человечьих жилах! В этих фолиантах заключены знания древних по соответствующей магии - магии крови. Везти такое в Европу было страшно - Ватикан сразу наложил бы лапу. Монахи с помощью посвященного - местного магната схоронили на время это сокровище здесь. Род Диких Панов - род хранителей - не пресекался до пятого года. - "К чему это?"
- Монахи подселили к сокровище призрачного стража - так было надежнее. Но под Каневым на обоз налетели казаки и порубали всех. Ключевое слово, заклинание, которое позволило бы забрать книги, утерялось. Но мы нашли обходной путь - мы, наследники древних знаний Запада и Востока! И я им воспользовался! - "Вот сука!"
- Победивший хранителя получает на себя его проклятие и сам становится хранителем. И не важно, живой ли новый страж или мертвый. Сначала я уговорил Корфа, наплел ему про спрятанный клад. Поручик изгнал призрака, но и сам погиб. Книги не остались без присмотра. Потом я нашел тебя. В зелье, что я тебе дал, была особая добавка, которая тебя обездвижила. И вот, пока ты тут валяешься, я заберу главную книгу коллекции - "Венок мудростей ночных". Остальные оставлю. Так что, хранитель, судьбина у тебя незавидная - ты будешь вечно сторожить остатки сокровища и тосковать об утерянной книге. Но на поиски отправиться не сможешь - большая часть коллекции осталась здесь. Прощай! - "Сука буржуазная! А вот хрен ты уйдешь!"
- Кстати, чтобы ты не скучал, я скажу про вашу революцию. Ее устроили мы. И Георгия - старшего братца вашего убогонького царька - убрали тоже мы. Ваша Империя стала слишком опасна. Триста лет Романовы целенаправленно выращивали аристократию. Видать, остальная часть библиотеки Ивана Грозного была у них в руках. Наконец, селекция принесла свои плоды - еще чуть-чуть, и из их рядов вышли бы новые маги, не подконтрольные нам. Наш человек Григорий Распутин попытался сменить вектор развития, но увы - у него ничего не вышло. И мы решили: русское дворянство - под нож. Руками русского народа. Вот и все. А теперь точно прощай!
"И почему уроды так любят покуражиться?" - чекист почти уже смирился, но последние слова книжника прямо взбесили. Тот покусился на святое - на Революцию! "Ладно, хрен с тобой - далеко не уйдешь. От ЧК не уходят. Теперь что касается остатков библиотеки", - чекист прислушался к себе. Мысль сделать книги общедоступными привела его в неописуемую ярость, но для узкого круга соратников он готов сделать исключение. "Итак, кладовые Гохрана - место надежное. Решено, как очухаюсь - свяжусь с товарищем Аграновым. Дело слишком важное, как раз для Секретного Отдела - именно они занимаются всякими непонятками. Для молодой Советской Республики книги принесут огромную пользу, даже несмотря на то, что эта контра утащил самую главную."
Семена Велтистовича Подорожнего задержали при попытке перейти государственную границу. Задержание было проведено силами Секретного отдела. Книги у старика не было.
Через два года Богданов основал в Москве "Институт крови". Леденяшие душу легенды о проводимых там опытах будоражили москвичей еще не один десяток лет.
Через сорок два года в кладовых Гохрана появился свой призрак. Компетентные органы велели его не беспокоить, а сами иногда с ним советовались.
В девяносто первом, когда подстрекаемые из-за бугра демократы захватили в стране власть, призрак исчез. Вместе с ним исчез целый шкаф на двадцать три единицы хранения.