Попов Лефф : другие произведения.

Повесть О Настоящем Самолёте

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Не читать! Черновик.

  Часть 1
  Глава 1
  
   ...-Самолет!
   -Алло?
   -Самолет, это ты?
   -Самый что ни на и есть я!- бодро отрапортовал я звонкому женскому голосу в трубке.- Ваши проблемы мы превратим в наши деньги,- ну или как там еще звучит девиз моей фирмы.- Поделитесь своей бедой, и она будет решена в тридцать шесть часов.
   -У тебя мозги от жары поплавились?...
   Этот звонок раздался у меня дома два дня назад. Дом - он же мой офис, он же загородная дача, где я обретаюсь последнее время, пытаясь заставить процветать нашу семейную фирму "Бюро добрых дел". Семья - это я и черный кот по кличке Рыжик. Фирма - то, чем я по идее должен был бы зарабатывать себе на жизнь. Ну, если самую капельку преувеличить, то да, можно сказать, что и зарабатываю; представьте себе, как ни странно, бывает, что и добрые дела оплачиваются. Но, как я понял, сейчас был не тот случай.
   -Если и можно что-то в этом мире сравнить с фондю из моцареллы, пармезана и чеддера, то это мой мозг,- признался я.- Сто семьдесят пять метров над уровнем моря, солнечная сторона склона, а на горизонте - ни малейшего признака смертоносного урагана, несущего шквалистые ветры с проливными дождями. Нежные бутоны лелеямых мной с весны помидоров иссохлись от палящего зноя, а об изобильном урожае сурепки можно позабыть. Мы же с природой - одно единое целое. Чахнет она - чахну я. Теперь, прекрасная незнакомка, вы знаете обо мне все, и мне хотелось бы, чтоб и вы имели возможность сказать то же самое.
   -Ох, ты загнул,- рассмеялась незнакомка.- Раньше ты и двух слов связать не мог, мой любимый сосед по парте.- Она сделала паузу.- Ну, теперь узнаешь?
   Настал мой черед засмеяться, правда в смех мой помимо радости влились по капельке горечи и удивления. Я узнал. Полуцарица-полубогиня, одновременно и мечта моего прыщавого детства, и мишень частенько жестоких шуток, столько лет просидевшая по левую сторону от меня.
   -Нелли-хмелли-сунелли!
   -Точно. С тех пор меня, бывает и Нелли Александровной называют.
   -Ну и сюрприз!- И это действительно был сюрприз. Чтобы полубогиня-полуцарица вспомнила обо мне через десяток с лишним лет, тогда как она должна была навсегда вытравить из сердца мой прыщавый образ, вбить в него осиновый кол и заколотить досками вход в погреба своей памяти.
   И причина тому была.
   Десять лет я посредством щипков, подножек и подкладывания кнопок на стул выражал ей свою любовь. Но это было только прелюдией к настоящему признанию. И оно состоялось на выпускном вечере. Ну, то есть, я то не считаю его состоявшимся, мне, признаться, даже и не удалось подобраться к самой сути, но Нелли тут со мной не согласилась бы, она, напротив, считала, что все мое отношение к ней я выразил в своем последнем поступке, квинтэссенции, если я правильно понимаю это слово, моих чувств.
  
   Итак, это был наш выпускной вечер.
   Мы все собрались в актовом зале. Мы прощались со школой, и все были этому рады, еще не зная, что годы эти были лучшими в нашей жизни, что каждодневные маленькие радости складывались в одно большое детское счастье, а большие проблемы лишь казались такими из-за переизбытка гормонов. Прогулы, двойки, драки, невыученные уроки, поведение неуд, родителей в школу, курение за стадионом... Кто из взрослых состоявшихся людей не променяет всю свою состоятельность на один хотя бы день разгильдяйства, невинности и беззаботности? Кто откажется снова стать глупым и задиристым? Смешным и наивным?
   Но тогда, в шестнадцать лет, любая твоя проблема казалась единственно важной, влюбленность равнялась большой любви и являлась вопросом жизни и смерти. Вот и я нарезал круги вокруг полубогини и ожидал какого-то чудесного случая, чтобы остаться с ней наедине. Сделать для этого что-то самому шестнадцатилетнему балбесу со светящимся и переливающимся под кожей тестостероном, конечно, не могло прийти в голову.
   Все могло так бесславно и закончиться, но на помощь мне, как это часто бывает, пришел лучший друг всех балбесов, счастливый случай. Уже все, считай, было потеряно, умолкла музыка, выпускники потихоньку стали подтягиваться на выход, как... Вот он, мой шанс! Нелли пошла не на выход, а по направлению к балкону. Конечно, она и до этого выходила на балкон покурить, но всегда в окружении других девчонок. И сейчас она не осталась в одиночестве, за ней увязалась наша одноклассница Варька. Я не мог упустить последнюю возможность и в отчаянии бросился следом. Вот Нелли скрывается в балконном проеме, вот за ней уже готова последовать Варька, она уже подняла одну ногу, чтоб переступить высокий порог, и тут я с разбегу бросился на пол и, пролетев так пару метров, вцепился в эту ногу. Варька лишь негромко хрюкнула и, выпучив глаза, уставилась не меня, а я, изо всех сил дернув, сорвал с нее туфлю и, как был, в положении лежа, с размаху запустил туфлею в сторону выхода. Многочисленные тренировки в подобных бросках не прошли даром: туфля пролетела порядка пятнадцати метров, попала кому-то по голове и, удачно срикошетив, скрылась за дверью. Варька пнула меня босой ногой и, прошипев: "сволочь, самолет, убью", бросилась за туфлей.
   Вся операция заняла не больше пяти секунд, Нелли так ничего и не успела заметить. Гордый, как Александр Невский после Бородинской битвы, я вступил на балкон.
   Нелли стояла, прислонившись спиной к балконной решётке, и прикуривала сигарету.
   -Привет,- помахала она мне сигаретой.
   -О, ты тут?- сильно удивился я.- Привет.
   Я тоже достал сигарету и похлопал себя по карманам.
   -Дай прикурить.
   Она достала из сумочки зажигалку и протянула мне.
   Я прикурил. Глядя в сторону, сделал пару затяжек. Потом стал рассматривать сигарету. Потом отошел на несколько шагов. Засунул одну руку в карман брюк и стал делать порывистые затяжки, сурово глядя вдаль. Замычал мотив последней песни с концерта. Стал притоптывать в такт ногой.
   Сигарета закончилась. Свидание тоже.
   Я щелчком отправил окурок в его последний путь и все так же позорно напевая "Замыкая круг, тум-ту-дум ту-дум ту-ду" покинул балкон. Я уныло брел по опустевшему залу, пиная серпантин и прочий мусор и кляня себя. Я, всем известный весельчак и выдумщик, не мог вымучить и пары слов. Остаток жизни мне предстоит прожить в одиночестве.
   Из-за кулис вышел Вартан из параллельного класса.
   -Мороженое будешь?- В руках у него было несколько стаканчиков мороженого.- Там ещё несколько осталось.
   У меня вдруг робко начал созревать новый план. А что, если я предстану перед Неллей в своем настоящем, природном качестве, не суровым курильщиком, а весёлым галантным кавалером? Взять и пойти к ней опять, теперь уже с мороженым и ввернуть смешную шутку.
   Когда я достал из холодильника два стаканчика мороженого, шутка была готова.
   Я спустился по ступенькам в зал. Итак, "Сцена на балконе", дубль второй. Я был уверен в своих силах. Мороженое, шутка, смех, непринужденный разговор, поцелуй. На этот раз всё должно было случиться именно так, но то, что я внезапно увидел, заставило меня замереть на месте.
   А увидел я подлую змеюку по имени Вартан. Шипя и переливаясь чешуёй, он вползал со своими мороженками на балкон.
   Вообще, до этой минуты я считал Вартана классным чуваком. Кудрявый и румяный, весельчак и зачинщик множества забавных проделок, по поводу и без повода безостановочно травящий байки и анекдоты, он, помимо всего вышесказанного, нравился девочкам. И, в отличие от меня, умел этим воспользоваться.
   Мне, увы, пришлось убедиться в зтом воочию. Подкравшись к стене, за которой начиналась застеклённая часть балкона, я осторожно выглянул из-за неё. Коварный искуситель стоял вплотную к бывшей подруге дней моих весёлых, склонив наглую кудрявую голову к её лицу и что-то безостановочно тараторил, она же, ничуть не смущаясь такой близости, смотрела прямо в его бесстыжие глаза, лопала мороженое и загадочно улыбалась. Кудри с перхотью и армянское красноречие за считанные минуты сделали то, что мне так и не удалось за десять лет: она нежно положила руку на его лицо и, по-прежнему не отрывая от него взгляда, жарко заговорила.
   Дальнейшего я вынести уже не мог. Я хватил оземь стаканчиками мороженого, выскочил из актового зала и, сбежав по ступенькам, выскочил наружу. В школьном дворе уже стояли два автобуса, которые через десять минут должны были отвезти нас в морской порт. Там мы загрузимся в прогулочный катер и, распевая песни, отправимся навстречу рассвету и новой взрослой жизни. В общем, как-то так всегда предполагалось. Старая добрая традиция. И там, на этом катере, я, как оплёванный, буду глядеть на эту гнусную парочку, на предательницу Нелли и развратника Вартана, а они, взявшись за руки, будут смотреть друг на друга, целоваться и ворковать.
   Представив подобные непотребства, я вскочил со скамейки, на которую уселся вместе с одноклассниками в ожидании посадки.
   Нет! Вот уж этого не будет! Дьявольская, и в то же время остроумная мыслишка уже посетила меня. Я вбежал в вестибюль и в закутке возле раздевалки обнаружил то, что мне требовалось. Веники, ведро, тряпки и... Швабра! Вот орудие моей мести! Толстая и прочная, она как нельзя лучше подходила для моего хитроумного плана. Я схватил швабру, поднялся на второй этаж и прокрался в актовый зал.
   Если вы ещё не догадались, что у меня было на уме, то вспомните "Бочонок амонтильядо". Я собирался замуровать обидчиков, хоть и символически. Пусть ещё радуются, что я не наваяю им любовное гнёздышко из кирпичной кладки. Ночь на пустом балконе - небольшая цена за мою поруганную любовь.
   На корточках, чтобы они не увидели меня, я прокрался вдоль низкой стены под балконным окном до двери. Рассчитал я всё абсолютно точно. Дверь открывалась наружу, и швабра, вставленная в дверную ручку и протянутая до упора, идеально легла на облицованный плиткой подоконник и не давала двери приоткрыться больше, чем на несколько миллиметров. Идеальная ловушка. Никто ночью не будет убирать помещение, уборщица прийдёт только завтра, школу через несколько минут закроют. Выбор у пленников теперь был небольшой: или разбивать толстое и огромное стекло голыми руками или куковать там неведомо сколько в ожидании помощи со стороны. Сотовых телефонов в те времена, как вы понимаете, не водилось.
   Акт возмездия свершился, и я так же на корточках удалился восвояси.
   Всю дорогу до морпорта я испытывал чувство некоторого удовлетворения. Всё таки, что ни говори, я не размазня. Но уже стоя на корме катера и глядя на удаляющиеся огни берега, я ощутил грусть и неловкость. Что такого уж ужасного совершила Нелли? Я никогда не проявлял в открытую своих чувств, пинки и подзатыльники не в счёт, она и не догадывается ни о чём, и никакой верности хранить не должна. И вот теперь эту ночь, которая должна открыть ей ворота в новую жизнь и запомниться на многие годы, она проведёт на тёмном балконе.
   А что плохого мне сделал Вартан? Хороший, общительный парень, всё что он сделал - это угостил девчонку мороженым. А он ведь всегда такой. Добрейшей души человек, делится всем, что у него есть. И кто я теперь после этого?
   Я оторвался от бортика, развернулся, чтобы отойти и тут же столкнулся с добрейшей души человеком.
   -А, Стёпка, вискарь будешь?
   Я в онемении смотрел на него.
   -Ты чего так уставился? Уже набухался?
   -Что ты здесь делаешь?- медленно пролепетал я.
   -А?
   Значит, муки совести терзали меня зря. Они каким-то чудом ускользнули из моего капкана. Я ухватил его за рукав и оттащил в сторону от остальных.
   -Как ты здесь оказался?
   -Я со всеми приехал, ты, придурок. А ты что, как-то по другому? Тебя ветром принесло?
   -А с балкона как вы выбрались?
   -А?
   -Так, давай сюда вискарь и рассказывай,- я приложился к стеклянной фляжке и раздельно произнёс.- Как. Вам. Удалось. Оттуда. Выбраться.
   -Знаешь, Стёпа, я б тебе, конечно, всё рассказал, но... Я! Не пойму! Что! Ты! От меня! Хочешь!
   -Ладно, давай рассказывай всё с самого начала, как мы с тобой встретились. Ты натырил за кулисами мороженого и пошёл обжиматься с Неллей.
   -Да.
   -Теперь вываливай, что было дальше.
   -Давай флягу сюда, мне тоже хочется. Нелька классная тёлка, она мне нравится. Стояла там одна, какая-то несчастная. Я её мороженым угостил, поболтал, пару приколов рассказал. Ну и подъезжать, конечно, потихоньку стал. Я ж говорю, Нелька классная тёлка.
   -Ага, ты говорил. А дальше?
   -Да вот почти и всё. Хотел пригласить, чтоб на катере мы вместе поехали, а потом, может, ещё куда-нибудь, а она мне вдруг лапой варежку затыкает и начинает, мол, не надо, Вартанчик, мне сейчас не по себе, я только что с близким человеком навсегда рассталась ну и всякое такое.
   -Что?
   -Представь, говорит, как вот такое может быть? Живут два человека, две родные друг другу души, и всё бы, говорит, у них могло бы быть хорошо. Почему, говорит, доброго слова от него никогда не дождёшся? А я говорю, не могу себе представить, я б, говорю, целыми днями тебе одни комплименты говорил, ну и вообще.
   -А потом?
   -Всё. Я и ушёл.
   -Да каким образом ты мог уйти? Я не видел, чтоб ты выходил из школы!
   -Зато я тебя видел. Я от Нельки с балкона вышел и пошёл за сцену ещё мороженого взять. Забрал последнее, выхожу обратно, смотрю, ты, как лягушка, на корточках по залу сиганул, и на выход. А я следом за тобой вышел.
   -А Неля осталась на балконе?
   -Ну да.
   Я выхватил у него из рук фляжку с виски и выхлебал всё, что там оставалось.
   Конец этой грустной истории уже близок, но он будет немного скомкан. Из-за того, что я почти ничего не помню.
   Какие-то расплывчатые фигуры хватали меня, когда я собирался бросаться в воду и плыть освобождать Неллю. Я бродил по палубе, обхватив голову руками и приговаривая: "Нелька - классная тёлка". После виски я пил водку, потом коньяк. В первый рассвет своей новой взрослой жизни я вступил несчастным и вдрызг пьяным.
   Для Нелли конец этой истории был ещё более грустен, но рассказала мне о нём, конечно, не она. Впрочем, о нём узнали все.
   Три с половиной часа она провела одна на этом балконе, последние полчаса были самыми ужасными в её жизни. Сначала она сердилась, колотила руками в окно, пыталась свистеть во двор. Она верила, что кто-нибудь вот-вот придёт ей на помощь. К трём часам ночи она решилась на отчаянный шаг. Балкон находился на втором этаже, причём под ним располагалась клумба, под углом поднимавшаяся к зданию. Так что высота в том месте была не больше трёх метров.
   Оставалось каким-то образом просочиться через решётку. Решётка была загогулистая, изображающая художественные волны и дули. И вот через одну такую дулю, показавшуюся Нелле больше остальных, она и решила пролезть. План был такой: пролезть сквозь решётку, ухватиться за одну из скоб, которые проходили на уровне пола с внешней стороны, держась за скобу, потихоньку опустить тело вниз и спрыгнуть с высоты уже где-то двух метров.
   И она пролезла. Но не вся.
   Должен сказать, что Нелли была девушкой стройной, но в то же время очень фигуристой, если вы понимаете о чём я. Так что, когда она пропустила свое тело сквозь решётку вплоть до талии, вдруг оказалось, что дальше пролезть она уже не может. Но Нелли почему-то решила, что может.
   И она продолжала извиваться, пытаясь протиснуться дальше, пока роковая случайность не прервала её попыток. Сумочка, которая висела у неё на шее, вдруг соскользнула вниз и зацепилась за ту самую скобу внизу. Нелли стала дёргать сумку, пытаясь отцепить её от скобы, но те намертво сцепились друг с другом. Она не могла также сорвать сумку с себя: при падении ремешок сумки перекрутился несколько раз и теперь крепко обхватывал шею. Порвать ремешок ей тоже не удалось.
   Опасность задохнуться ей не угрожала, так как давление ремня приходилось не на горло, а на шею, но в остальном её положение было неважным. Она не могла двинуться вперёд, застряв попкой в решётке с одной стороны, и не могла вползти обратно, плотно захваченная ремешком за шею с другой.
   Бедняжка оказалась накрепко зафиксированной в одном положении.
   Провисев так двадцать минут, она поняла, что все её трепыхания ни к чему не приведут, и пора прибегнуть к последнему выходу. Она заголосила изо всей мочи. И помощь всё-таки подоспела.
   На её счастье, трое наших одноклассников не поехали со всеми на катере, а остались распивать водку на площадке возле стадиона.
   На её несчастье, у одного из них оказалась зеркалка с мощной вспышкой. Она должна была запечатлеть лучшие моменты выпускного вечера, но все они меркли перед последними кадрами.
   Поддатые выпускники сделали несколько снимков снизу и лишь затем побежали стучать и будить ночного сторожа. Поднявшись наверх и вытащив швабру, они вошли на балкон и там уже устроили настоящую фотосессию, запечатлев Неллин тыл с многочисленных ракурсов. Лишь после этого, просунув сквозь решётку швабру, им удалось зацепить сумку, снять её со скобы и втащить несчастную девушку обратно.
   Вот таким был наш выпускной вечер.
  
   ...-Ты что, погрузился в приятные воспоминания?
   -В самые ужасные воспоминания моей жизни.
   -Ночь всех выпускников?
   -Да.
   -Незабываемые воспоминания, это точно. Но, конечно, не из тех, которым приятно предаться одной по вечерам под лёгкую музыку и мартини с орешками.
   -Одной? Ты не замужем?
   -Уже четыре месяца, как нет.
   -Ты вдова? Он долго болел и сильно мучался перед смертью? Или погиб в страшной катастрофе? Или умер от старости, окруженный заботой любимой жены и детей? Или просто не сошлись характерами?
   -Нет, он не был ни старым, ни больным, и детей у нас нет. Просто не сошлись. Он любил себя гораздо больше, чем меня. И с ним мне всегда было скучно.
   -Нелли! Нам надо увидеться.
   -И что же меня ожидает в этот раз? На меня нападёт медведь? Похитят инопланетяне? Меня переедет каток?
   -Тебя похищу я. И увезу туда, где не бродят медведи и не летают инопланетяне.
   -На край земли?
   -Приблизительно на тысячу километров дальше, чем край земли. Там мой дом, он сложен из бамбука, вокруг бродят павлины, а в нём мы с котом Рыжиком коротаем свои дни в ожидании тебя.
   -Стёпа...
   -Да.
   -Почему я тебе позвонила?
   -Ты почувствовала, что мы тебя ждём. Что мы сидим на бамбуковой веранде, смотрим вдаль сквозь дымку дороги и видим, как ты летишь по ней, протянув навстречу нам руки.
   -Ты ироничен, но ты прав. Я тоже хотела встретиться.
   -О! Нелли, моя прелесть, я верил, что солнце когда-нибудь заглянет и в моё окошко. Ты даже не успеешь сказать "никотинамидадениндинуклеотидфосфат", а я уже буду ждать тебя под окном в своём лучшем фраке и с букетиком фиалок.
   Нелли засмеялась:
   -Давай в пять часов в кафе "Жар-птица". Это на Персиковой возле фонтана. Знаешь?
   -Найду. Фонтан на Персиковой. Кафе "Жар-птица". Пять часов.
   -Ну тогда до встречи.
   -Пока!
   -Стёпа...
   -А?
   -Только давай на этот раз обойдёмся без приключений.
   Увы! Кто мог представить себе приключения более невероятные, чем те, которые нам предстояло пережить?
  
  Часть 2
  Глава 1.
  
   В пятом часу в свежевыглаженных парадных шортах и белой майке я щедрой рукой задал корма Рыжику и, взнуздав "Броненосца Потёмкина", покинул свои угодья. Я весело насвистывал, моего прекрасного настроения не мог испортить даже непрекращающийся изнуряющий зной. Солнце и не собиралось сдаваться и щедро орошало землю убойно жаркими лучами. "Броненосец Потёмкин", в миру старая белая "семёрка" без кондиционера, рассекал адово пекло со скоростью девяносто километров, горячий воздух с гулким свистом бил в открытые окна.
   Впереди показался тоннель. Это было недавно построенное сооружение метров трёхсот длинной. Раньше въехать в город можно было только по двухполосной дороге, опоясывавшей гору с левой стороны и далее изгибающейся вдоль побережья до самого центра города. Сейчас проезд осуществлялся через тоннель. Широкий на въезде, с двумя рядами движения в каждую сторону, ближе к концу он делился на два двухрядных рукава. Левый выходил на старую прибрежную дорогу, правый поднимался вверх и выходил на центральную эстакаду.
   Впереди уже приближалась чёрная пасть тоннеля. Я достал из бардачка диск с лёгким расслабляющим чилл-аутом и вставил его в магнитофон. Я всегда считал: едешь по делам - врубай бодрый хэви, который будет держать тебя собранным и взведённым. А если тебе предстоит романтическое свидание - не перевозбуждайся, поставь спокойную инструменталку и релаксируй.
   Машина въехала в тоннель, и я включил габаритки.
  
   Чорние глаза,
   Самие прикрасьние
   Чорние глаза
  
   -вдруг заорали динамики. Я поморщился. Откуда это взялось? Никогда ещё мой плеер не исполнял подобного репертуара.
  
   Уау!
   Чорние глаза,
   Вспоминаю, умираю,
   Чорние глаза,
   Я только о тебье мечтаю,
   Чорние глаза,
   Самие прикрасьние
   Чорние глаза
  
   -продолжал верещать неведомый мне акын.
   Я нажал на "stop".
  
   Чорние глаза,
   Чорние глаза
  
   -продолжился рефрен, а затем звук вдруг ускорился, это очень напоминало то, как кассетник зажёвывает плёнку. Я наклонился и стал нажимать на "eject".
   "Ур-ур-ур. Ур-ур-ур-ур",- зарычал магнитофон, отказываясь выплёвывать диск. Я вдруг почувствовал, как всё вокруг вдруг переменилось: звук, цвета, освещение, и поднял голову. И остолбенел.
   Машина бесшумно, как будто двигатель был выключен, неслась вперёд, из всех звуков остался только многократно усилившийся "ур-ур-ур". А прямо передо мной простирался иссиня-чёрный колыхающийся туман. Из него на меня летели миллионы маленьких неярких искр и, разбиваясь об лобовое стекло, утекали вверх. Как будто я в кабине звездолёта.
   Я мёртв, дошло до меня, я попал в какую-то аварию с мгновенным смертельным исходом, которого я даже не почувствовал, и теперь моя душа мчится куда-то, наверное навстречу страшному суду, по этой красивой и пугающей мгле. Что-то похожее, тоннель и звёзды, описывали очевидцы, побывавшие и вернувшиеся с того света.
   Мне стало ужасно горько. Чёрт возьми, я умер таким молодым, мне не было ещё и тридцати, я был полон планов и надежд, но, увы, как мало я успел в этой жизни и сколь многого мне не суждено уже было достичь.
  
   Чорние глаза!
  
   -взревел внезапно любвеобильный джигит, и искрящийся туман рассеялся. А в образовавшемся просвете я вдруг увидел стремительно надвигавшуюся на меня бетонную стену. "А вот теперь действительно конец",- подумал я, но всё-таки умудрился изо всех сил рвануть руль, уводя машину в сторону от стены.
   "Броненосец" ушёл влево и, жалобно застонав, всё-таки вывернул на дорожное полотно. На считанные сантиметры разминувшись с углом стены, он влетел в двухполосную кишку левого выхода из тоннеля. Музыка, как по волшебству, внезапно заткнулась. Я выправил машину и, с трудом переводя дух, медленно поехал дальше.
   Что это было? Какое-то объяснимое оптическое явление или что-то потустороннее? Обман зрения, вызванный жарой, или первый звоночек, что мне надо в срочном порядке ехать в дурку на обследование? Я предпочёл бы всё списать на неведомые силы природы, хоть и не исключил возможности посещения в ближайшем будущем психиатра для проверки на предмет сдвига по фазе.
  
  Глава 2
  
   Было без десяти пять, когда я добрался до нужной улицы и, не без труда найдя место для парковки, отправился в сторону фонтана. По пути я решил прикупить какой-нибудь презент для Нелли и зашёл в магазин.
   Могу вам признаться, я не очень хорошо разбираюсь в винах, но мне нравится дарить их девушкам. О степени вкуса мужчины женщина судит по его туфлям, либо по вину, которое он ей преподнесёт. Если ей придётся выбирать между тем, кто, будучи обут в поношенные сандалии, изящно откупорит ей "Шато Лафит" 1985 года, и типчиком в "Берлути" ручной работы, который предложит ей раздавить бутылочку "Агдама", то чаша весов качнётся не в сторону последнего. Во всяком случае, поскольку на ногах у меня были именно поношенные сандалии, я надеялся, что это так.
   Парень за прилавком приветливо улыбнулся:
   -Быстро управились.
   -Э-э?- растерялся я.- Здравствуйте.
   -Чем могу быть вам полезен?
   -Дайте мне бутылочку самого лучшего вина.
   -Давайте пропустим эту часть.
   -Э-э-э?
   Он поставил на прилавок бутылку. Я достал бумажник и посмотрел на него.
   -Аналогично,- продолжал бросать свои странные реплики продавец.
   -Уважаемый, давайте я расплачусь и уйду. Вы пытаетесь поиграть со мной в какие-то пароли и отзывы, но я сейчас тороплюсь.
   -Триста пятьдесят,- наконец-то произнёс он первую осмысленную фразу.
   -Молодой человек,- строго сказал я, расплачиваясь.- На месте вашей администрации я повесил бы здесь объявление: "Употреблять реализовываемую продукцию персоналу категорически запрещается".
   Настал его черёд сказать "Э-э". Я забрал пакет и покинул странный магазин.
   "Жар-птица" отыскалась на первом этаже здания за автобусной остановкой. Я скользнул в прохладный зал, присел за свободный столик у окна и заказал бутылку минеральной воды.
  
   -Привет!- раздался голос рядом. Я поднял голову и вскочил.
   Нелли! Моя милая маленькая Нелли!
   Да, прошло тринадцать лет. Да, время изменяет людей, но как жестоко оно обошлось с ней.
   Я смотрел на эту потрёпанную жизнью женщину, но видел
   -Присаживайся,- я придвинул ей стул.
   -Рада снова тебя повидать,- она достала пачку сигарет и закурила.
  
   Глава 3
  
   ЛЕТО, МОРЕ, ПЛЯЖ
  
  -Пойдемте, искупаемся?- предложила Нелли Александровна.
  -Да вода, наверное, холодная и грязная. И дождь может пойти.
  -Вода тёплая и кристально чистая,- отрезала Нелли Александровна,- и тучек уже почти нет.
  -Нам ехать пора. Уже пол-одиннадцатого,- сказал я.
  -Всего пол-одиннадцатого. Вы что, плавать не умеете?
  -Я? Я плаваю как серна!
  -Ну, так поплыли как две серны,- не отставала от меня Нелли Александровна.
  -Вообще-то я плавок не взял,- признался я.
  -Да ну их! Я тоже не взяла. Раздевайтесь и пойдёмте.
  Скосив глаза в сторону, я стал раздеваться. К тому времени, как я закончил, Нелли Александровна уже сбросила свои одежды и теперь стояла, нагая и прекрасная, смотря на меня блестящими глазами.
  -Ну, что, готовы? Понеслись!
  -И камни тут такие острые,- в смущении стал жаловаться я, но Нелли Александровна, заливисто смеясь, уже бежала к воде.
  Дул лёгкий восточный ветерок, мягко светила луна, вокруг сверчали всякие кузнечики или кто там ещё. Где-то недалеко, за соседней буной, тоже раздавался весёлый девичий смех. Ещё одни влюблённые голубки. Я мысленно от всей души пожелал им удачи, но на всякий случай решил запереть машину. Мир полон хорошими людьми, но и всяких проходимцев в нём хватает. Захлопнув дверцу, я поскакал вслед за Неллей Александровной.
   Она отплыла уже довольно далеко и радостно махала мне руками. Я с разбегу бросился в тёмную пучину, подняв тучу брызг, и торпедой устремился в морские дали. Минут через десять, пыхтя и плюясь солёной водой, я почти пришвартовался к Нелли Александровне, но она, хохоча, ускользнула от меня, русалкой уйдя под воду. Вынырнув, она стала корчить мне рожицы.
  -А вы действительно плаваете как серна,- рассмеялась она.
  -Нерпа! Я имел в виду нерпу!
  Несколькими мощными гребками я приблизился к ней ещё сантиметров на тридцать, как вдруг почувствовал, что мою ногу сводит судорогой. Я стал отчаянно бултыхаться и трясти ногой, но тщетно: боль не проходила. Теперь я уже не ощущал себя ни нерпой, ни серной, а скорей котёнком в ведре.
   Я бросил взгляд на далёкую полоску суши, и понял, что у меня есть только два пути добраться до неё.
  Первый путь, патологический, был самым простым: когда-нибудь меня, облепленного водорослями, ракушками и гнёздами чаек, так или иначе прибьёт к берегу, но такая неопределённость меня никак не устраивала. Второй, унизительный, требовал от меня смирить гордыню и попросить полную сил и задора Нелли Александровну взять меня на буксир.
  Я смирил гордыню и издал призыв о помощи:
  -Нелли Александровна, вы не могли бы мне помочь?
  -А? Чего вы там?- резвилась, не обращая на меня внимания, Нелли Александровна.
  -Подплывите ко мне, пожалуйста,- биясь в корчах, вновь воззвал я.
  -Шалун вы этакий! Давайте, давайте, догоняйте сами.
  -Нелли Александровна, меня судорога схватила!
  Нелли Александровна стала хохотать:
  -Какая ещё барракуда?! Вы в Чёрном море! Здесь нет барракуд! А кашалот вас случайно не схватил?
  -Я в Чёрном море!- заорал я.- Здесь нет кашалотов! А судорога у меня есть!
  -Судорога?- Нелли Александровна подплыла ко мне.- А где?
  -В ноге, где же еще, по-вашему?!
  -Давайте я вам её помассирую.
  -Не надо мне массажа!- пробулькал я.- Просто помогите мне доплыть до берега, а там делайте, что хотите!
  -Не нервничайте так, сейчас я вам помогу.- С этими словами Нелли Александровна обхватила меня за шею.- Давайте, поплыли. Раз, два, три...
  К тому времени, как мне удалось избавиться от мёртвой хватки и выбраться на поверхность, в моих лёгких не осталось ни капли воздуха, а в желудке плескалось с пол-Чёрного моря.
  -Вы... вы..., что же вы делаете?!- прохрипел я.- Не надо меня топить!
  -Я вас не топлю, вы сами топнете, серна несчастная! Как мне вас ещё тащить?!
  -Дайте я просто вам на плечо обопрусь.
  -Тогда вы меня утопите!
  -Я аккуратно.
  -Да уж, пожалуйста!
  Я аккуратно опёрся об неллино плечо, и её голова тут же ушла под воду.
  -А вы? Что же вы меня топите?- закричала Нелли Александровна, выныривая и отплёвываясь.- Знаете что? Возьмитесь за мою ногу, я вас так попробую отбуксировать.
  Мне оставалось только согласиться, и я вцепился в предложенную мне ногу.
  Дул пронизывающий восточный ветер. Луна скрылась за тучами, и лишь редкие звёзды освещали голого полупаралитика, влекомого голой же русалкой, некогда весёлой и бодрой, а теперь задыхающейся и отчаянно ругающейся. Она усиленно молотила по воде руками и ногами, последние часто попадали мне по чувствительным местам, и тогда я тоже начинал ругаться. Косые холодные волны перекатывали через нас, при каждом вдохе норовя залиться мне в желудок, где и так уже не было свободного места. В море за нами вовсю резвилась влюблённая парочка, их громкий смех действовал мне на нервы. Я мысленно от всей души пожелал им заткнуться и утонуть.
  Наконец мы причалили к берегу.
  Выбравшись из воды, я начал кругами хромать по пляжу, потом сел на камни и стал сгибать и разгибать ногу. Нелли Александровна уселась неподалёку, отвернувшись от меня, и тяжело дышала. Голая спина её источала гнев и презрение.
  -А что, Нелли Александровна,- примирительно начал я,- не так уж плохо мы поплавали. Лично мне было совсем не скучно.
  Молчание.
  -Вы сегодня были на высоте. Если б не вы, кормить мне сегодня рыбок.
  Ни слова в ответ.
  -Если уж кто и плавает, как серна, то есть нерка, в смысле нерпа, так это вы. Высший класс!
  -Нерпа - это тюлень такой. Я что, на тюленя похожа?- ответила, наконец, спина.
  -Вы лучше!- с чувством отвечал я.- Вы гораздо красивее, и не такая склизкая.
  -И на том спасибо!
  Пожалуй, ещё ничего не потеряно. Может, я и сплоховал на морских просторах, но когда у меня под ногами твёрдая почва, я частенько бываю совершенно неотразим. Немного моего знаменитого шарма, пара-тройка фирменных острот, и дело в шляпе.
  ......
  -А вы умеете подобрать ключ к женскому сердцу!
  При слове 'ключ' в моей голове прозвенел звоночек. Ещё секунда, и я подскочил на месте. Меня вдруг посетила одна очень неприятная мысль, которая должна была бы посетить меня раньше. Судороги в ноге прекратились, вместо них появились судороги в мозгу.
  -Что с вами?
  -Ключи!
  -Что ключи?
  -Ключи от машины!
  -Где деньги лежат?- невовремя решила посостязаться со мной в остроумии Нелли Александровна.
  -Я оставил ключи в замке зажигании!
  -Да успокойтесь вы, никто их не возьмёт.
  -Конечно, их никто не возьмёт! Послушайте, у меня машина без сигнализации и без центрального замка. Я опустил все кнопки и захлопнул дверь. Машина заперта!
  Романтическое настроение тут же покинуло нас, и мы припустили бежать к моей 'семёрке'. С замиранием сердца я обошёл вокруг неё, дёргая за дверцы.
  -Заперто!
  -Что же нам теперь делать?- Нелли Александровна растерянно всплеснула руками.
  Положение было трудным, но я не из тех, кто сдаётся без борьбы. Мой пытливый ум напряжённо искал выход из сложившейся ситуации. Можно, конечно, выйти на дорогу, попробовать поймать такси и объяснить таксисту, что, мол, мы нудисты, загорали себе на пляже, ну, заснули, а вещи наши какие-то нехорошие люди спёрли, мол, приедем домой и деньги вам вынесем. Но кто поручится, что первым мимо нас проедет именно такси, а не милицейский 'бобик' или ночной междугородный автобус с пенсионерами, сонно разглядывающими местные достопримечательности? Можно, конечно, залечь в засаде и там высматривать такси, но реакция таксиста при виде выскакивающего из кустов голого мужика может быть очень непредсказуемой и членовредительской. Мысль использовать в качестве приманки голую Нелли Александровну оскорбляла мой рыцарский ум.
  -Помню, когда мне было лет десять, мы с родителями поехали на речку,- сказала Нелли Александровна,- и там я вот так же случайно заперла двери. Отец тогда через багажник разобрал заднюю стенку, а я залезла в салон и открыла дверь.
  -С чего вы взяли, что замок на багажнике легче открыть, чем на дверях?- возразил я.
  -Ну да, тогда мы только начали выгружать вещи, и багажник был открыт.
  -А мой закрыт.
  Я принялся размышлять дальше. Можно спустить пару из валявшихся на пляже лежаков на воду, оседлать их, и, если течение всё время будет попутным, а мы будем очень старательно грести, то ещё до рассвета мы сможем добраться до города, а там тёмными улочками незаметно, если повезёт, прокрадёмся к моему дому. Впрочем, с отчаяньем вспомнил я, ключи от дома тоже находятся в машине.
  -Надо дождаться ту парочку с соседнего пляжа и попросить у них помощи,- внесла свою лепту Нелли Александровна.- Может они смогут открыть машину. Или хотя бы дадут нам что-нибудь из одежды.
  -Я очень сомневаюсь, что этот влюблённый тюлень окажется домушником. И навряд ли они возят с собой по запасному комплекту одежды для всяких голых сирот. В лучшем случае они дадут нам по резиновому коврику, прикрыться. Нет!- я решительно тряхнул головой.- Надо действовать по-мужски!
  Я огляделся, поднял с земли увесистый булыжник и с размаху швырнул его в переднее окно. Стекло покрылось паутиной трещин и немного продавилось. Я поднял камень и повторил свой мастерский бросок. На этот раз меня ждал успех. Часть стекла осыпалась на пол, часть осталась свисать внутрь. Я просунул руку в отверстие, поднял кнопку и открыл дверь. Смахнув с сиденья осколки стекла, я залез в машину и протянул руку за ключами. Нелли Александровна в нетерпении переминалась с ноги на ногу.
  -А здесь нет ключей,- недоумённо произнёс я.
  -Как это нет ключей?
  Я пошарил рукой по полу, затем над приборным щитком.
  -Здесь нет ключей,- упрямо повторил я, вылезая из машины.
  -А где же они?
  -Не знаю, может, выронил где-нибудь.
  Я растерянно бродил вокруг машины, глядя под ноги. Следом уныло плелась Нелли Александровна. Где-то на третьем круге меня остановил её возглас:
  -А багажник-то не заперт!
  Я развернулся обратно. Действительно, она поднимала дверцу багажника.
  -Странно! Вообще-то вроде был заперт.
  -Послушались бы меня, не пришлось бы окна бить.
  В это время со стороны моря раздался шорох камней и приглушённый гул голосов. Кто-то шёл в нашу сторону. Чёрт, надо было вначале одеться, а потом уже расхаживать туда-сюда. Нелли Александровна тихо ойкнула, запрыгнула в багажник и потянула за собой дверцу.
  -Прогоните их отсюда,- прошептала она, прежде чем прикрыть её.
  Я принял гордый вид и, небрежно привалясь к машине, стал ждать ночных гостей.
  Из темноты возникли двое, очевидно, тот самый тюлень со своей подругой. Я разглядел силуэты среднего роста мужчины с оттопыренными ушами и худой девушки с короткой стрижкой.
  -Добрый вечер,- неприятным голосом сказал тюлень.
  -Добрый вечер,- насколько мог вежливо ответил я. Вежливость - точность королей, даже голых.
  -Погода что-то портится,- продолжал тюлень.
  -Антициклон какой-нибудь,- предположил я.
  -Может, ещё прояснится,- тюлень упрямо вёл беседу в метеорологическом русле.
  -Да, возможно,- с осторожным оптимизмом ответил я. Пора уже было дать им понять, что голому человеку трудно вести непринуждённую беседу с людьми одетыми, пусть даже на барышне и была лишь нижняя половина купальника.
  -А вам не холодно так ходить?- осведомился тюлень.
  -Знаете, вообще-то я сейчас занят,- намекнул я.
  -Я заметил. Бегаете тут в непристойном виде, машины бьёте. Ты зачем стекло разбил?- ни с того, ни с сего перешёл на 'ты' тюлень.
  Я понял, что, не удовлетворив своего любопытства, он от меня не отстанет, и решил коротко обрисовать ему ситуацию.
  -Я оставил ключи в машине.
  -Какие ключи?
  -Ключи от машины.
  -Где деньги лежат?
  -Нет, моя одежда.
  -Где ты их оставил?
  -Там,- я махнул рукой в сторону 'семёрки',- только они куда-то потерялись.
  -А зачем ты оставил ключи в моей машине?- спросил тюлень.
  До меня, наконец, дошло. Ну конечно, эти идиоты, накупавшись до одури, потеряли ориентировку и выплыли совсем не там, где им нужно было выплыть. Я решил доходчиво, не срываясь на грубости, открыть им глаза на истинное положение вещей.
  -Я понял. Вы наши соседи, в смысле, когда мы пошли купаться, вы как раз подъехали вон туда,- я веско указал рукой в сторону буны,- и сейчас вы выплыли возле моей машины, а ваша машина находится вон там, за той буной,- я повернул голову в сторону простёртой мною руки и осёкся.
  Моё объяснение, конечно, казалось крайне доходчивым и логичным, но подкрепить его какими-либо доказательствами я не мог. В указанном мною направлении не было никакой буны. Я повернул голову на сто восемьдесят градусов и обнаружил блуждающую буну в пятнадцати метрах слева от себя.
  Моя проницательность и на этот раз не покинула меня. Если тогда буна была справа от нас, а сейчас слева, значит, наша машина находится по ту сторону. Очевидно, пока мы барахтались в воде, борясь с враждебными стихиями, нас потихоньку отнесло к западу, и, значит, это мы, а не эти придурки, сбились с курса, выплыли не там где надо и вдобавок изувечили чужую машину.
  -Знаете, по-моему, я ошибся,- признался я.
  -Конечно, ты ошибся. Это моя машина,- тюлень нагнулся, достал что-то из-под переднего колеса и стал трясти поднятым предметом перед моим носом,- а это мои ключи.
  -Ужасное недоразумение! Мы всё-таки немножко заблудились. Моя машина находится с той стороны. Но они так похожи, что их не отличить,- посетовал я на скудообразие моделей и цветов передовых образцов нашего автомобилестроения.- Неудивительно, что я обознался, прямо братья-близнецы. Сходите, посмотрите. Абсолютно аналогичные экземпляры.
  Тюлень, не сказав ни слова, стал карабкаться по насыпи на буну. Заскучавшая девица залезла в машину и включила радио. Что ж, сейчас потерпевшая сторона убедится, что всё это сплошное недоразумение, и мы солидно, по-мужски обсудим размер отступных.
  Я подошёл к багажнику и побарабанил по нему пальцами.
  -Выпустите меня отсюда, негодяй!- раздался приглушённый голос.
  Делать нечего. Придётся вновь явить миру обнажённую Нелли Александровну. Оставлять её в чужом багажнике я не собирался. Я протянул руку к замку, и в это время из-за буны послышались какие-то крики и звуки ударов. Я бросился вверх по склону. Судя по всему, потерпевшая сторона не захотела вести себя солидно, а решила руководствоваться принципом 'око за око'.
  Добравшись до вершины, я бросил взгляд вниз. Я был готов ко всему, но только не к тому, что открылось перед моим взором. Картина была совсем уж поразительная!
   Внизу, почти у самой кромки воды, стоял совершенно неизвестный мне чёрный джип, ещё минуту назад бывший абсолютно новеньким. Рядом бесновался мстительный тюлень, бросая в него камнями. Время от времени до меня доносилось: 'аналогичные, говоришь!', удар, 'близнецы-братья, говоришь!', ещё удар.
   Переведя взгляд немного далее, я увидел свою машину, застенчиво спрятавшуюся в тени железнодорожного моста. Нетрудно было догадаться, что пока мы совершали свои заплывы, на пляже появилась очередная партия любителей ночных омовений. Прямо не дикий пляж, а Копакабана какая-то! В эту же секунду я увидел и самих любителей. Бросив своих подруг в открытом море, к берегу быстро приближались двое мужчин и что-то сердито кричали.
  Услыхал их и мой соперник. Надо отдать ему должное, он быстро оценил ситуацию и, несомненно, понял свою ошибку. Через пять секунд он уже пулей промчался мимо меня и, скатившись по склону, влетел в машину. Ещё через десять секунд я растерянно разглядывал опустевший пляж. Маниакальный осквернитель джипов уже скрылся под мостом, увозя в багажнике ни в чём не повинную голую девушку.
  
  Прощайте, милая моему сердцу Нелли Александровна! Увижу ли я когда-либо вас вновь? Услышу ли ваш серебристый смех? Обнимут ли меня когда-нибудь ваши прекрасные белые ручки? Господи, да о чём же это я? Срочно, не теряя ни секунды, надо мчаться вдогонку! Я бросился к своей машине, и это было ошибкой.
  Владельцы поруганного джипа были уже на берегу. Два типа гоблинского вида, сутулые и кривоногие, один на голову выше другого, размахивали длинными руками и ожесточённо спорили. При звуке моих шагов они замерли и уставились на меня. Мне это совершенно не понравилось. Голый мужчина на ночном пляже уже выглядит достаточно подозрительно, а то, что я принялся удирать, несомненно, заставило их прийти к выводу, что я каким-то образом уж точно являюсь соучастником этого злодеяния. Я притормозил и, напустив на себя отрешённый вид, продолжал потихоньку продвигаться в сторону своей машины. Может, мне удастся сойти за рассеянного мечтателя-поэта, поклонника натуризма, который уж конечно знать ничего не может о таких приземлённых вещах, как какие-то разбитые машины.
  -Эй ты, лунатик голожопый, а ну иди сюда!- донеслось до меня.
  Я, как ни в чём не бывало, продолжал свою неторопливую прогулку и слегка повернул голову. Эти двое направлялись следом за мной. Им явно было наплевать на мои ямбы, рифмы и призрачные виденья, их интересовала только судьба загубленной тачки. И уж конечно они не удовлетворят мести, просто покидав камнями в мою машину. Судя по всему, дело должно было закончиться покушением на мою личность.
  Я здорово устал сегодня и решил не принимать боя. Устремив взор вперёд, я ускорил шаги, а затем припустился бежать. Грозные противники не отставали. Я прикинул шансы на спасение. Машина была уже близко, от преследователей меня отделяло метров пятьдесят. Но было одно большое 'но', которое до сих пор я упускал из виду. Моя 'семёрка' по-прежнему была заперта, а ключи находились внутри. Зато всё-таки было одно маленькое 'зато': у меня уже был некоторый опыт по проникновению в запертые автомобили, и я решил повторить свой недавний успех. Правда, предыдущая попытка из двух бросков здесь явно не годилась. У меня просто не было на это времени. Если я хочу, чтобы у меня и впредь был свежий и цветущий вид, мне нужно вложить в бросок все свои силы и разбить стекло с одного удара. Высматривая подходящий снаряд, я, наконец, в нескольких метрах от машины наткнулся на здоровенный булыжник килограммов на десять. На бегу подхватив его, я с натужным стоном со всего размаху метнул его в переднее стекло.
  М-да! Когда-нибудь, когда я стану дряхленьким и немощным старичком, я, сидя в кресле со стаканом ацидофильного напитка и глазированным творожком в трясущихся руках, расскажу внучатам эту историю. Не всю, конечно. Бывали такие моменты в жизни и Цезаря, и Наполеона, которые они сочли бы недостойными занесения в анналы. Но этот грандиозный разящий бросок должен навсегда остаться в памяти моего потомства. И мои славные сопливые внучки будут рассказывать своим не менее сопливым дружкам, каким сильным и ловким был их дедушка.
  Никогда в жизни я не делал подобного броска, и никогда в жизни мне не повторить его. Мощь броска плюс моя скорость, помноженные на адреналин, придали камню невероятное ускорение и он, подобно пушечному ядру устремился к цели.
  Результат был просто ошеломляющим!
  Не встретив никакого препятствия, камень на огромной скорости влетел в салон и врезался в противоположное стекло, расколотив его вдребезги.
  Господи, оказывается, окно всё это время было открыто! Когда я закрывал машину, я поднял стекло со своей стороны и совершенно забыл про пассажирское. Но размышлять об этом мне было некогда, погоня уже настигала меня.
  Я влетел в машину секундой позже камня и, перебравшись на водительское сиденье, стал судорожно нащупывать ключи. После всех сегодняшних перипетий, когда всё оказывалось не там, где надо, я даже немного удивился, обнаружив их на месте. Послушно взревел двигатель, из-под колёс полетели камни, и я умчался прочь, оставляя ошарашенных гоблинов предаваться размышлениям о странных людях, бегающих в ночи по пляжу и упоённо кидающихся булыжниками по машинам.
  
  
  
  
  
  
   Глава 4
  
   ЭТЮД В РОЗОВЫХ ТОНАХ
  
  Я выехал на главное шоссе и направился в сторону города. Часы показывали начало второго. Мне необходимо было составить план по вызволению Нелли Александровны, но в голову как-то ничего не приходило. Для начала надо догнать похитителей, а потом действовать по обстановке, решил я. Промчав на полной скорости несколько километров и так и не обнаружив среди обгоняемых мною машин белой 'семёрки' с разбитым стеклом, я призадумался. Надо признать, что после хулиганства на пляже у лопоухого дядьки были все основания опасаться преследования, значит он сейчас тоже гонит во весь опор. Не исключено также, что он свернул на какую-нибудь боковую улицу, а если предположить худший вариант, то он вообще поехал в противоположном направлении и сейчас уже въезжает в соседний городок. Оставалось надеяться, что это не так - для скромной девушки оказаться в таком виде на улице уже достаточно неприятно, но остаться голой в чужом городе, это уже не неприятность, а беда.
  Кстати, мне тоже не помешало бы одеться. Я сбавил ход и завернул в ближайшую улочку. Заглушив двигатель, я включил в салоне свет и стал искать свою одежду. Я поискал на передних сиденьях, но ничего не нашёл. Я поискал сзади. Одежды не было. Я стал искать на полу и даже залез в бардачок. Никакой одежды от этого не прибавилось. Проклятие нынешней ночи продолжалось. Может, мне самой судьбой предназначено до скончания века этаким фантомом носиться туда-сюда голышом и вводить в смятение законопослушных обывателей.
  Вновь, уже в который раз за эту ночь, я стал восстанавливать последовательность событий. Вот мы раздеваемся. Вот Нелли Александровна просовывается в машину и вешает одежду на спинку водительского сиденья. Я изогнулся и, действительно обнаружил у себя за спиной розовый сарафан и красные трусики. Сумочка и босоножки оказались между сиденьями. Так, уже хорошо. Оставалось выяснить, как поступил со своей одеждой я. А никак я с ней не поступил, с горечью вспомнил я, так и оставил лежать на камнях. И совсем об этом забыл. Когда бежал купаться, голова была занята хорошенькими женщинами, когда бежал обратно - нехорошими мужчинами. И заметить её я не мог, так как подбегал к машине с противоположной стороны. Собственно, тогда моим девизом было 'лучше быть голым, чем побитым', и хоть бы моя одежда танцевала передо мной чечётку, времени подбирать её у меня не было.
  Надо было решать, как поступить дальше. Ключи от дома и бумажник были в карманах моих штанов. Возвращаться за одеждой, рискуя нарваться на злобных гоблинов? С этим я решил пока повременить. Продолжать спасательную операцию? Но как? Разъезжать по городу в таком виде в надежде, что лопоухий тюлень ещё продолжает свою увеселительную поездку, было довольно опрометчиво. Отложить поиски до завтра? И что же я буду делать завтра? Я не знал номера машины, не знал в лицо её хозяина. Всё, что мне было известно, это торчащие уши, разбитое стекло и голая красотка в багажнике.
  Я представил себе несчастную Нелли Александровну. Раздетая, беззащитная, в полной темноте, припав к щели в багажнике, она жадно ловит скупые крупицы воздуха и больно ударяется головой на каждой выбоине. Станет ли она кричать и звать на помощь? Вдруг для неё лучше умереть, чем оказаться на людях в столь унизительном положении? У неё же такой горделивый и независимый нрав. Боже, а если она действительно умрёт, с ужасом подумал я. Вдруг в багажнике нет никаких щелей? Я никогда не проводил досуг в подобном месте, и, кто знает, может, она уже бьётся в агонии удушья, кроя меня предсмертными проклятьями.
  Или тюлень этот поставит машину в гараж и уйдёт в недельный запой, а бедная Нелли Александровна тем временем будет доживать свой век среди грязных тряпок и канистр, без еды и питья, колотя по багажнику худенькими ручонками и слабеющим голоском крича 'караул!'.
  Ну нет, решительно сказал я себе. Пока жив во мне дух рыцарства, пока бьётся в моей груди благородное сердце, не знать мне ни сна, ни отдыха. Я буду неутомимо разъезжать по улицам, проверять каждый двор, рассматривать каждое встречное ухо. Но для начала мне необходимо хоть во что-нибудь одеться.
  Единственное, что здесь подходило под определение одежды, были неллиалександровские сарафан и трусики. Я с негодованием отверг саму возможность облачения в женские трусы и стал разглядывать сарафан. Мысль, что пленённая красавица будет вызволена из лап лопоухого злодея отважным рыцарем в розовом сарафане, меня тоже, в общем-то, не особо воодушевляла. Но главное сейчас - побыстрее добиться результата. Встречают по одёжке, провожают по уму - сказано как раз про меня. Будь я хоть в сарафане, хоть в тулупе с кастрюлей на голове, спасённая узница с благодарностью бросится мне на шею.
  Я выключил свет и приготовился к перевоплощению. В этот момент сзади раздался звук мотора, и дорогу осветили фары подъезжающего автомобиля. Он двигался на малой скорости, ища место для стоянки. Очевидно, какой-то запоздалый гуляка возвращался домой.
  В мою голову закралась преступная идея. Мне не придётся позориться, совершая ночные дефиле в столь неподобающем наряде, я выполню свою миссию, выглядя настоящим мужчиной, хоть и в одежде с чужого плеча. Иными словами, я готовился совершить разбойное нападение с целью завладения чужим имуществом. Одежда мне сейчас гораздо нужнее, чем её владельцу, которому достаточно пройти несколько шагов и оказаться дома в тёплой постели, к тому же я намеревался благородно оставить жертве содержимое карманов.
  Старенький грязно-бежевый 'жигулёнок' миновал меня. Водитель, насколько я мог судить, был довольно щуплым, кроме него в салоне никого не было. Воодушевлённый, я достал из бардачка складной перочинный ножик и затаился. 'Жигулёнок' заехал на свободное место через две машины от меня. Потихоньку отворив дверцу, я выскользнул наружу и несколькими молниеносными прыжками добрался до цели. Направив ножик в открытое окно, я хрипло и, надеюсь, устрашающе просипел:
  -Если не хочешь пером по горлу, быстро снимай одежду!
  Водитель в оцепенении замер и не мог издать ни звука. Я рванул на себя дверцу, и включившиеся по бокам лампочки осветили коротко стриженую тётку средних лет в короткой девчачьей юбке и светлой блузке. Дрожащими руками она стала расстёгивать пуговицы на блузке.
  -Пожалуйста, не надо,- испуганно проговорила она.
  Я устало вздохнул. Злая судьба продолжала настаивать на своём, обрекая меня вкусить все прелести трансвестизма.
  -Извините, передумал. Этого добра у меня хватает, да и размер не мой,- пробормотал я невесело и поплёлся к своей машине. Мне хотелось плакать и смеяться одновременно.
  Женщина тем временем уже вбежала в подъезд дома. Я бухнулся на сиденье и, со злобой швырнув ножик на место, стал покорно натягивать на себя сарафан. Мне осточертела моя нагота, мне осточертело моё невезение, мне осточертело всё на свете.
  Я вылез из машины и стал придирчиво себя разглядывать. Честно признаться, я не был удовлетворён, как эстетически, так и, с позволения сказать, практической стороной вопроса. Меня никак не устраивала длина моего одеяния. То, что у Нелли Александровны прикрывало половину бедра, у меня не прикрывало почти ничего из того, что я собирался скрыть. Что ж, я катился по наклонной плоскости, и ничто уже не могло остановить моего падения. Ещё один штрих, и мир навсегда распростится со Стёпой Самолётом, не знающим поражений, беспощадно повергающим врагов и с лёгкостью пленяющим красавиц.
  Я достал из машины трусики и, кипя жалостью к себе, надел их. Метаморфоза завершилась, и миру явился не Самолёт - победитель и искуситель, а Самолёт - розовое чудище, двуполый организм, прячущийся в ночи и удирающий ото всех.
  Меня начал разбирать смех. Я повесил на плечо сумочку и стал прогуливаться по улице. Вот в таком виде мне предстоит разъезжать по городу, суясь ко всем с расспросами. Но, в конце-то концов, мои руки-ноги целы, а голова соображает не хуже прежнего. Наплюй на обывательские предрассудки, сказал я себе, и вызволенная из заточения Нелли Александровна увенчает тебя нежным поцелуем.
  А там, кто знает, может, мои подвиги ещё удостоятся всенародного признания и любви. Я стану культовой личностью, человеком-легендой, обо мне будут писать книги и слагать песни, а в детских комиксах появится новый супергерой в розовом сарафане. Я вконец развеселился и принялся совершать всякие ужимки, кокетливо махать ладошкой, вилять бёдрами, как вдруг сзади до меня донеслось:
  -А ну стой на месте, гадёныш!
  Я застыл как вкопанный. Ну вот опять! Меня никак не желали оставить в покое. Я обернулся и увидел здорового толстопузого мужика в полосатом халате, угрожающе надвигавшегося на меня. В руке мужик держал разделочный топорик для мяса. Позади него из подъезда высовывалась моя несостоявшаяся жертва из 'Жигулёнка'. Пузатый-полосатый, очевидно, её муж, догадался я. Женщина вдруг истошно завопила:
  -Боже мой, Колюня, он уже с кого-то снял платье!
  Положение осложнялось. Увлёкшись, я отошёл слишком далеко от машины, и Колюня теперь перекрывал мне путь к отступлению. Женщина вновь заверещала:
  -Колюнечка, осторожно у него нож!
  Я уже начал жалеть, что не учинил кровавой расправы над этой голосистой дурой. В окнах домов стали загораться огни. Колюня тем временем уже настиг меня и, размахивая топориком, грозно вопросил:
  -Ты что с ней сделал, гад?
  -Ничего я с ней не делал. Это просто такая шутка была. Вот она, живая и здоровая,- указал я в сторону горлопанки. На больную она действительно не походила, во всяком случае, голосовые связки у неё были в полном порядке.
  -Я говорю, что ты сделал с женщиной, с которой платье снял?
  Я решил объясниться. Мне жизненно необходимо растолковать этому типу, что к чему, в противном случае меня увезут отсюда в нескольких полиэтиленовых мешках. Я ясно и внятно расскажу ему о своих сегодняшних приключениях, и мы вместе посмеёмся над всеми этими глупыми ситуациями. Может, мне даже удастся одолжить у него халат.
  -Давайте, я вам сейчас всё расскажу, и мы вместе посмеёмся. Понимаете,- начал прояснять я ситуацию,- это платье одной девушки. Она сейчас в багажнике...- закончить мне не удалось.
  С криком: 'Ах ты, гад!' Колюня бросился в атаку, целясь мне в макушку, и не отступи я назад, быть бы мне расщеплённым надвое. Размахивая
  
  
  
   Глава 11
  
   НАКАЗАНИЕ БЕЗ ПРЕСТУПЛЕНИЯ
  
  -Усеньки-пусеньки,- раздалось из спальни. Я воспринял это как приглашение и приоткрыл дверь. Свет в спальне был выключен. Наталья Романовна сидела на кровати и зажигала с десяток свечей, стоявших на тумбочке. На ней был какой-то немыслимый чёрный наряд, состоявший из кожаных шортов, такого же корсета и прозрачной накидки. На ногах были чёрные же туфли с толстенной платформой.
  -Усеньки-пусеньки, Наталья Романовна,- поприветствовал её я.
  -Называйте меня мадам Натали,- попросила она.
  -Шарман! Прекрасное имя! Вам очень подходит,- ответил я.
  -Идите же сюда! Скажите мне ещё что-нибудь по-французски.
  Я присел на краешек кровати.
  -Уи, ля мерде беллиссима, мадам Натали,- поимпровизировал я.- Какой у вас изумительный костюмчик. Очень эротично смотрится. И фигуру подчёркивает, и всё такое. Вылитая Клеопатра.
  -Погруби мне!- вдруг заявила Наталья Романовна.
  -Да я не имел в виду ничего плохого, просто сказал, что...
  -А я имею в виду. Давай, скажи мне что-нибудь грубое.
  -Грубое?- переспросил я.
   Наталья Романовна улеглась набок и, подперев голову рукой, стала выжидательно смотреть на меня.
   -Да.
  -Грубое, в смысле нагрубить вам?
  -В смысле.
  -То есть нахамить?
  -Именно.
  Я задумался.
  -А как?
  -Обзови меня.
  -Ага,- кажется, я стал понимать, что от меня хотят.- Хорошо. Ладно. Мадам Натали, вы...- я опять задумался,- вы... дура.
  -Дура?
  -Ну, не то что бы...
  -Дура, в смысле тупая безмозглая шлюшка?
  -Точно,- обрадовался я.
  -Развратная, похотливая сучка? Это, наверное, ты хотел сказать?
  -Вот именно.
  -Порочная, бесстыжая потаскуха? Такой ты меня считаешь?
  -Уи, мадам.
  -Грязное, блудливое животное, ты это имел в виду?
  -В самую точку.
  -И тебе хотелось бы меня проучить, а? Унизить, наказать, втоптать меня в грязь? Ты, наверное, хотел бы избить меня, отхлестать, искусать, исцарапать? А? Отвечай!
  -Ну, в некотором роде, да, конечно... Если чисто символическим образом...
  -Обращаться со мной, как со скотом? Да?
  -Само собой.
  -О, ..., никто ещё не говорил мне таких слов! Ты просто грубая скотина! Продолжай, не останавливайся! Скажи, что ещё ты со мной сделаешь?
  -Свяжу, закую в кандалы,- осмелел я,- в порошок сотру, по стенке размажу.
  -Вот это зверь! В кандалы, говоришь? А как насчёт...- Наталья Романовна потянулась к тумбочке, и через мгновение у неё в руках оказалась пара отороченных чёрным мехом наручников.- Вперёд, смелый мужчина, твоя беспомощная жертва в твоей власти!
  Я заколебался.
  Вроде бы ничего страшного в этом нет, даже немного возбуждающе. И всё же... А вдруг она потом заявит, что теперь моя очередь быть прикованным, и примется меня лупцевать, да ещё заставит приговаривать что-нибудь вроде 'сегодня я был непослушным мальчиком, меня надо отшлёпать'.
  Бесстрашной Наталье Романовне были чужды мои сомнения. Она защёлкнула один наручник на левом запястье, пропустила второй за металлический прут кровати и просунула в него правую руку.
  -Заковывай меня, мой мучитель. Твоя жертва вся трепещет.
  Вообще-то больше трепетал я, но отступать было поздно, и, наконец, решившись, я протянул руку и защёлкнул наручник.
  -Потрясающе смотритесь, мадам Натали. Прямо как Жанна д'Арк.
  -А теперь достань хлыстик.
  -Хлыстик?
  -Да, он в тумбочке.
  -А? Я не... Хлыстик?- у меня вдруг пересохло в горле, и я решился поделиться этим с Натальей Романовной.- Мадам Натали, у меня что-то в горле пересохло.
  -Это от страсти!
  -Да-да.
  -Ты, наверное, так возбуждён...
  -Честно говоря, очень.
  -Наверное, нам неплохо бы выпить по капельке.
  -Капелька была бы в самый раз,- тут я был солидарен с Натальей Романовной.- Ночь любви становится ещё прекрасней, если сдобрить её глотком-другим доброго выдержанного бланманже.
  -Божоле, вы имели ввиду.
  -Тоже пойдёт.
  -Насчёт божоле не знаю, а вот шампанское было бы очень кстати.
  -Абсолютно на все сто процентов согласен! Бокал ледяного шампанского бодрит меня куда лучше тёплого пива. Безупречное решение! А что вам подать к шампанскому?
  -Ну, не знаю, может быть, ананас?- Наталья Романовна призадумалась.- Или лучше икры? Нет, давайте клубнику.
  -Поразительно! У вас даже клубника есть! Образцовая квартира, восхитительная хозяйка! Иду, несу. Где у вас кухня?
  -У меня нет клубники.
  -Нету? Прямо ни одной ягодки не осталось?
  -И шампанского нет. Зато в квартале отсюда есть магазин.
  -Понял, всё понял. Сейчас же пойду, разобьюсь в лепёшку и добуду бутылку самого лучшего шампанского и кило самой отборной клубники!
  -Пока будешь разбиваться, придумай, что ты со мной проделаешь этой ночью.
  -Не сомневайтесь, обязательно придумаю что-нибудь такое суперизысканно-извращённое. Я старый экстремал. Ладно, побегу. Где ключик от наручников? Освобожу ненадолго свою жертву.
  -Ключик в тумбочке, но пусть старый экстремал не переживает. Беспомощная жертва будет покорно ожидать своего хозяина, закованная в кандалы.
  -Не надо, не надо,- забеспокоился я,- вдруг вам куда-нибудь приспичит, или носик зачешется, а почесать не сможете. И ручки так натрёте.
  -За десять минут ничего не натрётся и не зачешется. Давай, быстро. Ключ от двери висит в прихожей.
  Я ужасно растрогался. Такое доверие к малознакомому человеку!
  -Обернусь мигом. Даже соскучиться не успеете. В народе меня называют человек-молния.
  -Вперёд, человек-молния!- Наталья Романовна послала мне поцелуй, и я вышел из комнаты.
  
  Я запер квартиру на ключ, вызвал лифт и спустился на первый этаж. Выйдя на улицу, я столкнулся с небольшой проблемой, попросту говоря, я не знал, в какую сторону мне идти. Наталья Романовна довольно чётко обозначила расстояние, но не указала направление. Решив довериться природному чутью, я повернул налево и прошагал сотню метров, озираясь по сторонам в поисках магазина. Не обнаружив искомого, я заторопился в обратную сторону, затем свернул налево, а затем направо. Я решил методично прочесать окрестности. Кажется, человеком-молнией мне сегодня побыть не удастся.
  Минут через десять мне, наконец, повстречался какой-то припозднившийся абориген.
  -Здравствуй, друг, подскажи запоздалому путнику, где я могу разжиться бутылочкой 'Дома Периньона'? - вопросил его я.
  -Ну, дед Мозолюк в подвале чего-то гонит. Сам я не пью, но народ хвалит,- задышал мне в лицо перегарищем туземный самаритянин.- Лучше, говорят, магазинного сиводрала. Могу за полтинник к нему проводить.
  -Нет, к Мозолюку мне не надо,- отказался я,- обойдусь некачественным ширпотребом, только подскажи, где у вас тут винная лавка?
  -Не, не знаю,- погрустнел местный Сусанин,- вон во всех подъездах стоят, но только обычные. А насчёт этих твоих донов Педрилий, лучше в магазине спроси,- он кивнул мне за плечо.
  Вот что объединяло меня с башковитыми профессорами разных мудрых наук. Рассеянность! То, что я боковым зрением видел и принимал не то за казино, не то за отделение милиции, оказалось эльдорадом моих устремлений и блестело строгой вывеской 'МИНИСУПЕРМАРКЕТ 1000 & 1 СНЕДЬ ОТКРЫТО 24/7'.
  -Держи, мой просвещённый друг!- сунул я на радостях в руку аборигена пятьдесят рублей и направился к желанным загадочным цифрам.
  -А то может, сходим к Мозолюку? У него получше будет этого сиводрала. А потом поищем эту винную скамейку. Должна у нас тут где-то такая быть, я точно помню,- неслось мне вслед.
  -Нет, сегодня никак, в другой раз. И большой привет от меня деду Мозолюку!- я вступил в магазин.
  
  Среди всех обещанных 1000 и 1 снеди клубники в суперпупермаркете не оказалось, да и купленное шампанское оказалось дрянной шипучкой неведомого мне розлива. 'Может, у них тут дед Мозолюк поставщиком?',- подумалось мне.
  Зато здесь работал аптечный киоск.
  -Дайте мне контрацептивов,- попросил я у суровой женщины за прилавком.
  -Презервативы, диафрагмы, шеечные колпачки, грамицидиновая паста, влага...
  -Презервативы, пожалуйста,- остановил её я, пока она не добралась до вазектомии и кастрации.
  -'Дюрекс', английские, к основанию сужаются, цвет симпатичный, немецкие 'Маскулан', очень интересные, там несколько рядов колечек, потом канавка, а дальше пупырышки. Есть 'Визит', тоже немецкие, эти разных цветов с разными ароматами. Ещё вьетнамские 'Интимити', только они просроченные, продаём с 50-процентной скидкой,- гремела она чугунным голосом на весь магазин.
  -Эти, как их, 'Визит' давайте.- Ещё немного, и она начнёт предлагать мне б/у в кредит.
  -Очень хорошие. Есть с ароматом вишни, розы, мяты, дыни, шоколада, банана...- продолжала свою лекцию непробиваемый фармацевт.
  -Мне клубничные,- вспомнил я пожелание Натальи Романовны. Думаю, маленькая шутка юмора не повредит нашим отношениям.
  -Только они у нас упаковками продаются по 24 штуки.
  -Для искоренения нации? Новое немецкое вторжение?- поинтересовался я.
  -Нет, если упаковку вскрыть, запах быстро выветривается.
  -Ладно, меня им не истребить, давайте двадцать четыре. Родину не опозорю, обещаю.
  -Тогда вам ещё вот это надо,- железная леди протянула мне коробочку.- Страстоласк.
  -Страстоласк?- я взял упаковку. Название подтвердило, что содержимое действительно является страстоласком. Надпись ниже названия сообщала, что это 'сильное средство, основанное как на народных травах, так и на достижениях современной медицины', и обещала самого дряхлого, немощного и т.д. превратить в неутомимую могучую секс-машину.
  -Примите одну таблетку за полчаса до полового...
  -Хорошо, хорошо, давайте, я потом почитаю.- Я засунул обновки в пакет с шампанским.- Сколько с меня?
  -Четыреста шестьдесят рублей. У нас на улице Цацулина отдел есть, там для вас выбор побольше был бы. Там и насадки разные есть, и шарики, пенисы, вагины...
  'Хлыстик мне ещё предложи',- со злостью подумал я.
  -...Хлыстики, стимуляторы всякие, куклы даже имеются,- проорала мне на прощание аптекарша. Не дождавшись сдачи, я пулей вылетел из магазина.
  
  Моего провожатого на улице не было. Наверное, вне себя от счастья, уже вкушал контрафактную продукцию деда Мозолюка. Я достал из пакета коробочку с таблетками. Пожалуй, мне стоит подготовиться заранее. Нет, не то чтобы я был слаб и немощен, совсем нет. 'Стёпа-Варвар', 'Неутомимый Самолёт', так называет меня слабая половина человечества. И не то, чтоб я собирался за раз употребить все две дюжины 'визитов'. Нет, просто меня томили мысли об ожидающем меня хлыстике. Прибавьте сюда наручники, и мир услышит о Первом В Истории Конфузе С Неутомимым Самолётом.
  Содрогнувшись, я проглотил таблетку.
  Однако пора было поторопиться. Человек-молния обещался обернуться за десять минут. Прошло уже раза в три побольше, и я направился... нет, никуда я не отправился, а остался стоять на месте, поражённый только что дошедшим до моего сознания фактом.
  Я понятия не имел, куда мне направляться!
  Я не знал адреса Натальи Романовны!
  Всё, что я помнил о её местожительстве, так это какая-то квартира направо от лестничной клетки, на каком-то этаже какой-то высотки, коих с избытком хватало в окрестностях.
  Я достал телефон и набрал её номер. Безответно. Естественно, как она мне ответит, скованная по рукам и ногам, ну ладно, только по рукам, несчастная, обездвиженная, с пересохшим горлом, мечтающая лишь о глотке шампанского, обещанного ей бесчестным
  
  
  
  
   Глава 12
  
   ЛЁД И ОГОНЬ
  
   И я приступил к осаде крепости. Искусительно улыбаясь, я изящным движением достал из ведёрка бутылку шампанского. Её ладонь лежала на моём колене, глаза дарили теплотой и вниманием. Я нежно прикоснулся ногой к её замечательно красивой смуглой ноге, она потупила взгляд и тоже слегка улыбнулась.
   -Вы знаете, Степан, я очень люблю шампанское!- бархатным голосом произнесла Олеся Генриховна.
   -У вас изумительный вкус, Олеся Генриховна! Вы совершенно правы в своём пристрастии! Ведь в шампанском содержится огромное количество углеводов и витаминов, оно прекрасно усваивается организмом и обладает ярко выраженными мочегонными свойствами. А по пищевкусовым качествам даже лучше, чем арбуз и пиво,- распинался я, подстёгиваемый неугомонной таблеткой.
   -Да, да, и мне очень нравится именно этот сорт. Изысканное и пьянящее одновременно.
   -Я всегда беру только его. Эксклюзивная марка!- сказал я, вспоминая магазинный ценник: 'Вино игристое Усть-Бердянское. Цена - 55 руб.'
   -Похоже, у нас с вами одинаковые предпочтения.
   Ночь обещала быть чудесной!
   А вот с шампанским дело пошло не очень ладно. Проклятая проволочка никак не хотела откручиваться. Всё так же улыбаясь, я изо всех сил теребил её, и, в конце концов, она сломалась. Неистово тряся и вертя бутылку, я пытался поддеть проволочку ногтями, и вот мне это удалось, но не совсем так, как хотелось бы. С оглушительным чпоканьем пробка вырвалась на волю и полетела в сторону объекта моего вожделения, следом устремилось содержимое бутылки.
   Выстрел оказался на удивление метким: пробка угодила точно в левый глаз Олеси Генриховны, ударом её откинуло на спинку дивана, шампанское залило платье. Бутылка тем временем продолжала извергаться. Пытаясь обуздать взбесившееся чудище, я до некоторой степени подрастерял свой лоск и, кажется, даже прорычал несколько нехороших слов. С другой стороны дивана мне вторила поверженная Олеся Генриховна.
   Моя борьба с демоническим порождением нашего гадского пищепрома продолжалась ещё какое-то время. Наконец эякулирующая тварь выскользнула из моих рук, расколотила стеклянный столик и, после непродолжительных конвульсий, затихла. Затихла и Олеся Генриховна. Один глаз она закрыла обеими руками, вторым с ненавистью смотрела на меня.
   Но я не растерялся. Прийти на выручку пострадавшей женщине - моя святая обязанность. Захватив из ведёрка пригоршню льда, я храбро ринулся оказывать первую медицинскую помощь.
   Олеся Генриховна, очевидно, пришла к выводу, что я не удовлетворился нанесением столь ничтожного увечья и решил продолжить свои изощрённые пытки. Только что наступившей тишины снова как не бывало. Пронзительно визжа и отбиваясь, она судорожно пятилась от меня всё дальше и дальше, пока, наконец, не перевалилась через бортик дивана и не полетела вверх ногами.
   Первым препятствием на её пути к полу должен был стать основательный электрический радиатор. В отчаянном прыжке я бросился спасать то немногое, что ещё можно было спасти от прекрасного тела моей избранницы. Мне удалось ухватить её за подол, передо мной мелькнули замечательно красивые смуглые ноги, затем одна из них угодила мне в подбородок. Громко клацнули зубы, и мой язык оказался чуть ли не насквозь прокомпостирован. Я остался на диване в одиночестве, сжимая в руке большую часть изящного платья.
   Громкий звон возвестил о том, что встреча олесиной головы и радиатора состоялась. Соблазнительные останки дамы моего сердца грохнулись оземь, попутно смахнув с тумбочки аудиосистему. Какое-то время Олеся Генриховна без движения лежала среди обломков, потом её уцелевший глаз открылся и, немного повращавшись, остановился на моей персоне. Затем, перевернувшись на четвереньки и не издав ни звука, она стала пробираться в сторону ванной комнаты. Опутывавшие её провода тянулись следом и срывали со стен колонки. Время от времени она испуганно оглядывалась.
   Наконец она доползла до ванной. Захлопнулась дверь, щёлкнула задвижка, и до меня донеслись приглушённые рыдания, подтвердившие мои смутные опасения, что, как пылкий любовник, я, пожалуй, отвергнут.
   Я подошёл к двери и, прижавшись к щели, робко произнёс:
   -Ну перестаньте же вы. Это всё дурацкое недоразумение.
   -Гнусный, мерзкий подонок! Убирайтесь вон! Я звоню в милицию!
   -Вы глупая! Телефон здесь, в комнате. Выходите, я схожу принесу ещё шампанского.
   Рыдания усилились, и я отступил.
   Оставшись в одиночестве, я, наконец, обратил внимание на своё собственное незавидное состояние. Подлая таблетка не желала смириться с моей неудачей и продолжала своё мощное воздействие. Пора было позаботиться и о себе. Моих познаний в медицине хватило, чтобы вспомнить правило: всякий чрезмерно распухший орган должен быть подвергнут заморозке посредством взаимодействия с холодной средой. Именно это я без особого успеха пытался проделать с олесиным глазом.
   Опустившись на колени возле опрокинувшегося ведёрка, я сгрёб в него рассыпавшийся лёд, попутно засунув один кусок под прикушенный язык, расстегнул штаны и погрузил чрезмерно распухший орган в холодную среду.
   Две стихии, огня и холода, сошлись в великом противостоянии, тысячи иголок насквозь пронзили несчастную жертву медицинских экспериментов, и мне почти наяву слышались то шипение тающего льда, то хруст замерзающих тканей. Чтобы увеличить площадь соприкосновения, я стал потряхивать ведёрко, одновременно ободряюще приговаривая: 'давай, детка, давай', как вдруг тихий вздох заставил меня повернуть голову налево.
   Передо мной стояла обёрнутая синим махровым полотенцем Олеся Генриховна. Несчастная девушка всё-таки решилась покинуть своё убежище и теперь с безмолвным ужасом смотрела на меня.
   Я рывком поднялся на ноги. Ведёрко осталось висеть на мне, лёд ссыпался в штаны, а я оторопело пытался придумать хоть какое-нибудь объяснение. Наконец я открыл рот, из него выпала ледышка и, брякнув об ведёрко, скрылась вслед за остальными в недрах моих штанов, и я, успокаивающе протягивая руки, произнёс:
   -Жарко очень. Может мне тоже ванну принять?
   Но было уже поздно. После всех эмоциональных и физических потрясений сегодняшнего дня ей не хватало лишь малого, и при виде скромного и благовоспитанного молодого человека, совокупляющегося с ведёрком для льда, её окончательно переклинило, и, закатив единственный глаз, она стала заваливаться назад. Я рванулся, чтобы подхватить её, но запутался в штанинах и растянулся на полу. Всё, что мне оставалось - это с интересом наблюдать за развязкой.
   На этот раз мишенью Олеся Генриховна выбрала массивный дубовый гардероб. Гардероб устоял, Олеся Генриховна - нет. Звучно треснувшись затылком об дверцу, она сползла на пол. Тишина и покой воцарились в квартире, и я вновь вернулся к своей проблеме.
   Я поднялся на ноги и, вытряхнув лёд из штанов, произвёл осмотр поля битвы двух стихий. Итог был неутешительный. Стихия льда потерпела бесславное поражение. Вторая же стихия лишь ещё больше закалилась и, молодцевато разрумянившись, по-прежнему стойко и жизнерадостно глядела вверх, призывая хозяина к новым сексуальным подвигам.
   Я решил прекратить на время самолечение. Кто знает, в каких ещё больных фантазиях заподозрит меня Олеся Генриховна, очухайся она внезапно. Человек, избравший объектом плотских услад ведёрко для льда, способен, конечно, поразить воображение любой девушки, но, продолжай я в том же духе, не бывать между нами мира и гармонии. К тому же я стал сильно сомневаться в результативности всех моих попыток обуздать разбушевавшуюся плоть, и хоть окунайся я в прорубь, хоть ложись на рельсы, всё равно толку будет мало. Человек-танк, ходячий таран - таким я останусь в народных былинах.
   А вот Олесе Генриховне моё искусство врачевания явно не помешало бы. Она по-прежнему лежала на полу без сознания, и я, собаку съевший на холодных компрессах, начал готовиться к оперативному вмешательству. Льда на полу оставалось ещё предостаточно, оставалось как-то зафиксировать его на олесиной голове. Использовать для этого опозоренное ведёрко я не осмелился и стал обозревать окрестности.
   Через секунду решение было найдено. Я взял с кресла полиэтиленовый пакет, в котором принёс шампанское, и стал собирать в него весь оставшийся лёд. Тот, хоть и изрядно подтаял в неравном бою, но свою мини-задачу должен был выполнить. Сев на корточки возле бездыханного тела невинной мученицы, я стал натягивать пакет ей на голову.
   И в этот момент она очнулась.
   Пронзительный, невыносимый визг разнёсся по комнате. В воздухе тут же замелькали десятки рук и ног, некоторым из них удалось засветить мне по носу.
   -Скотинская зараза! Не тронь меня, убийца, извращенец поганый! Милиция!
   Наконец ей удалось сорвать с себя пакет и подняться на ноги. Не переставая визжать, она бросилась через всю комнату к висевшему на стене телефону, теряя по пути полотенце и остатки достоинства.
   -Тварь сволочная! Уродская паскудина! На помощь, убивают!
   Последнюю четверть пути она преодолела гораздо быстрее, чем ей самой этого хотелось. А виной всему - маленький, почти совсем растаявший кусочек льда, так некстати оказавшийся между олесиной стопой и полом. Мощный финишный спурт завершился просто ошеломляюще: самую малость промахнувшись мимо цели, она со всего размаху влетела лбом в стеллаж со всякой стеклянной, хрустальной и фарфоровой хренью. Не выдержав натиска, стеллаж зашатался, и хрень просыпалась на несчастную Олесю Генриховну. Вазочки, тарелочки, чашечки, горшочки, статуэтки бурным потоком оросили её многострадальную голову. В отчаянной попытке подняться Олеся Генриховна ухватилась руками за полку и стала подтягиваться. Стеллаж пошатнулся ещё раз и стал медленно опрокидываться. Низвержение было неотвратимым и сокрушительным. Набрав скорость, стеллаж с громким треском рухнул на израненное тело и развалился на части. В воздухе повисли пыль и тишина.
   И всё-таки она уцелела!
   Руины внезапно содрогнулись, и из-под них, подобно какому-то терминатору, появилась Олеся Генриховна. Доползя до телефона, она схватила трубку и, не набрав никакого номера, обалдевшим голосом просипела:
  -Милиция! Меня убили!
  После чего, кинув дикий взгляд в мою сторону, она на четвереньках припустила в сторону ванной комнаты. До меня донёсся лишь гулкий звон: очевидно, напоследок она решила забодать унитаз.
  Ну что ж, я хотел бурной ночи, и я её получил, правда, в несколько другом качестве. Крепость осталась хоть и изрядно повреждённой, но всё такой же неприступной. Я вздохнул и пригладил волосы. Как всегда, я оставлял за собой разрушенные дома, выжженные поля и искалеченных красавиц. Гордо расправив плечи, я растворился в ночной темноте.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"