Аннотация: Что остается делать, сидя взаперти? Только вспоминать...
Грохот захлопнувшейся двери и скрежет запора отозвались в ушах стуком последнего гвоздя, вбитого в крышку гроба. Без надежды на спасение. Пусть даже этот гроб казался довольно просторным - пять на пять шагов. И со всеми удобствами.
Он с детства не выносил замкнутых пространств - будь то в отношениях или, как сейчас, в физическом плане. Потому старался доказать своё. Докричаться. На крайняк - удрать...
Временами проскальзывала зависть к нормальным людям, которые живут себе и в ус не дуют, не знают и знать не желают о всяческих монстрах и выходцах из бездны. Пока не припрёт, конечно. Но это ведь случается не так уж часто.
А он, несмотря на молодость, успел нахлебаться дерьма по самое не могу. Почти что утонул в боли и вине - явной и мнимой. И обвинениях, которые кидали ему в лицо. И в злобном шепотке за спиной. Как будто все грехи мира - исключительно его ноша...
Да, он повёлся на уговоры брата, хотя за несколько минут до того не собирался этого делать. Но ведь родная кровь, как-никак. И разве что-нибудь убудет от одной-то поездки? Какой же он был наивный... Ведь убыло же. Да так, что хотелось выть раненым зверем и кинуться в огонь. И сердце разорвалось в клочья, и кровь (пусть невидимая глазу) заливала всё вокруг. Джессика - светлый луч, его любовь и нежность, его нормальная жизнь - сгорела в адовом пламени. И хоть парень не слышал её криков, но долгое время потом снились кошмары. Оставалось лишь надеяться, что девушка его за всё простила. А там, где она сейчас, гораздо лучше, чем здесь, на грешной планете.
Он сидел на койке, откинув голову на металлическую спинку, и старался отвлечься, не поддаваться панике. Вместо этого вспоминал. Вспоминал обо всём, что хоть как-то тянуло на "хорошее". Пусть и заканчивалось это хорошее вовсе не по-доброму. В подавляющем большинстве случаев.
Кто там был ещё? А-а, ну да, Мэдисон. Очень симпатичная девчонка, кстати. И ничем не напоминала Джесс. Темноволосая, кареглазая смуглянка.
Господи! Стыдно признаться, как он был счастлив. И не только этой непохожести, но и тому, что их прямо-таки повлекло друг к дружке. Человек, в объятиях которого так просто забыться, не думать о собственном проклятии - демонской крови, текущей в его венах. С ней было невероятно легко общаться, пусть он и никогда не заговаривал о семейном деле... Но Мэдди никто не назвал бы дурой. Она наверняка о чём-то догадывалась. Или подозревала. Но, поскольку парень молчал, тоже разговор первой не заводила.
Так бы, возможно, всё и продолжалось - без помех и происшествий, если бы не случилось полнолуние. Кто бы мог вообразить, что милая девушка превратится в чудовище, за которым Винчестеры гонялись вот уж несколько суток, и всё безрезультатно? При попытке удержать силой Мэдисон когтистой лапой распахала ему щёку (хорошо, хоть глаз не задела) и сиганула в окно. Вёрткая, гибкая тварь, похожая на большую кошку.
Честно, при всём при том парень не желал причинять ей вреда. Он думал: есть способ избавить девушку от проклятия. Но средства не было. И шанса ей остаться нормальной - тоже.
Поняв это, Мэдди сама протянула ему оружие:
- Убей меня. Сэм... пожалуйста! Не хочу быть монстром! Если любишь - убей!
От таких просьб не отворачиваются. Пусть даже легче пустить пулю себе в висок, чем выстрелить в ставшее родным лицо, залитое слезами.
- Давай это сделаю я, - предложил брат.
- Нет, - качнул он головой. - Сам...
Взрослый парень ревел, как девчонка, покидая квартиру с оставленным там трупом...
Он шевельнулся, ощутив лёгкое жжение в груди. Сколько он уже здесь находится? Время словно застыло. В этом изолированном мирке ничего не существовало: ни времени, ни пространства. Даже стены, казалось, мало-помалу начали сдвигаться, лишая пленника воздуха, силы, прежнего чувства свободы. И что с того, что сюда он согласился идти сам? До двери ведь ещё существовал выбор...
Сара, вероятно, могла бы стать той, кто сумел бы спасти его от него самого. Даже вот Дин - то ли в шутку, то ли всерьёз - предлагал:
- Женись.
Но она была слишком чиста и невинна. С яркой душой и ясным взглядом. И парень не посмел... не решился. Он желал ей доброй судьбы, счастливой жизни. А те, кто с ним связывается, долго не живут. Он приносит с собой боль, разрушение и смерть... Ничего, он сильный. Как-нибудь справится. Не привыкать... И когда дело было завершено, парень ушёл, не оборачиваясь...
Интересно, как сложилась её жизнь? Сара достойна всего самого лучшего. Пусть так и будет... И, возможно - только возможно, - когда-нибудь наступит такой момент, когда ради удовлетворения любопытства и без прежних сожалений он издалека взглянет...
Чёрт! Рваный вздох вырвался из груди, а распахнувшиеся, залитые расширившимися зрачками глаза казались почти чёрными. Его руки будто в кипяток окунули... Пальцы непроизвольно сжались в кулаки. Лишь бы только не дать крику выплеснуться наружу. Он сможет... вытерпит... Необходимо освободиться от этой дряни.
В висках забухал отбойный молоток. Огонь превратился в бушующий вулкан. В венах вместо крови потекла вязкая, раскалённая лава, выжигающая, испепеляющая, оставляющая за собой чёрные полосы.
- Дин! - прохрипел парень сквозь крепко стиснутые зубы. - Выпусти, прошу тебя! Я больше так не могу... Дин, ты же здесь, я слышу твоё дыханье... Сукин сын! Помоги же!..
Обычно словосочетание "играть на нервах" используется в переносном смысле. Но тут оголённые нервы защемляли щипцами. Прижигали. Обливали кислотой. Дёргали... Голова была готова вот-вот взорваться; мозг точно плавился. Из готовых выскочить из орбит глаз текли слёзы.
Ну где же все? Неужели его решили тут прикончить таким садистским способом? И никто не спасёт? Не вытащит? Не избавит от адских мучений?.. Хоть кто-нибудь... Бобби... Руби...
- Никак опомнился? Да уж поздно! - язвительный голос демоницы донёсся из дальнего угла. А потом Руби словно соткалась из теней, шагнула в помещение. - Вы ж меня убили, помнишь?.. Бедный мальчик, не догадывающийся, что за всё в этой жизни надо платить. Ты хотел отомстить - вот и побочный эффект... Всегда был гордецом, а? И мою помощь принимал, будто одолжение делал. А теперь просишь пощады?.. Ну ладно-ладно, я ведь не злопамятная.
Прохладная ладонь коснулась его пылающего лба. И зверская боль словно отступила, попятилась, повинуясь движению тонкой кисти... Пальцы легонько пробежались по спутанным, влажным волосам парня. Скрипнула кровать... Он понял, что давно, скорчившись, валяется на полу, когда демоница похлопала ладошкой рядом с собой.
- Давай, герой, иди ко мне. Поговорим, раз уж тебе приспичило.
На её груди зияла багровая рана, будто дыра в преисподнюю. Но Руби этого, кажется, не замечала. Или ей было всё равно... Ну ладно, коли так, то и ему без разницы. А поговорить? Почему бы и нет?
- Ты ведь знала, что Лилит - последняя печать? И специально вела меня к ней.
- Разумеется, - демоница кивнула. - И я знала, и сама Лилит. Мы обе были готовы пожертвовать собой, чтобы освободить нашего Отца. Разве не в этом смысл того, что вы называете любовью?.. Веришь или нет, но я не подозревала, что ты настолько тесно связан со Светозарным. На самом-то деле я намеревалась оставить тебя для себя. Как ценный приз. Да и кто бы на моём месте не поступил бы так же?
- Красиво врёшь.
- Ага. Я всё время вру, не заметил? - её губы скривились в усмешке. - И когда спасала от передоза, и когда дарила свои чувства. Но тебе ведь чистеньких подавай - для отношений-то! Так? Или вон чёртова братца! Ну и трахался бы с ним...
- Ты что несёшь, сука?
- То, что тебе, дорогой, больше никто не скажет. Мне-то уже по фигу ваши заморочки, - Руби вздёрнула подбородок, глядя на него, сидящего по-прежнему на полу, сверху вниз. - А тебе не помешает понять... и, может, принять правду. Даже если все вокруг утверждают: виновата твоя порченая кровь - не верь! Слышишь? Ты всегда свой выбор делаешь сам. Как я. Как твой папаша. Как Лилит, в конце концов. И каждый шаг ведёт к переменам как внутри, так и снаружи... Конечно, безгрешных людей не бывает - все оступаются. Да только не вини себя в том, в чём точно не виноват. Любой хочет казаться лучше, чем есть, а потому ищет фон, на котором можно выделиться. Сказать: ай, какой я молодец! Но, не идя вперёд, не падая и не расшибаясь, невозможно совершенствоваться.
- Даже глотая кровь?
- Даже так, - она кивнула. - Это не преступление. Для тебя - нет. Ты, Сэм, и без подпитки на удивление сильный. Просто не хочешь это признать, взглянуть на себя со стороны не чужими, а собственными глазами. Думаешь, моя кровь помогла тебе выстоять против Голода и уничтожать демонов? Нет, дорогой. Ничто бы тебя не спасло, если б не имелось внутренних убеждений. Той основы, стержня, который ты сам и есть. Вспомни Каса - вроде бы ангел, вроде бы силён в своей вере, а ведь ползал на брюхе и готов был лизать ноги этому ублюдку!
Далёкий грохот и звуки выстрелов прошли сквозь затуманенное, заторможенное сознание парня, почти не оставив следа. Сейчас он находился в своём мире, не реагируя на происходящее вокруг.
- Это не его вина.
- А чья? Тоже твоя? Нет уж, мальчик, смотри на вещи реально. То, что сломало ангела, не смогло подчинить человека. Согнуть тебя можно, это да, а вот сломать - вряд ли.
Из дыры на её груди неожиданно стала сочиться отливающая багрянцем чёрная жидкость. Варево из адского котла.
- Ты ведь даже сейчас сопротивляешься, хотя я по глазам вижу - жаждешь глотнуть моей крови, снова испытать прилив сил. А не подыхать подобно шелудивой собаке в придорожной канаве. Ведь хочешь же, а? Ну признайся.
Его ноздри раздулись, втягивая такой притягательно-знакомый железистый аромат горького напитка. Губы дрогнули. Парень непроизвольно потянулся к источнику энергии, но тут же одёрнул себя и выпрямился, застыв на месте.
- Хочу. Но тебе не удастся соблазнить меня снова.
- Да зачем бы мне? - Руби пожала плечами. - Я же говорю: всегда и во всём - единственно твой выбор. Никогда не сдавайся, слышишь? Даже если весь мир отвернётся. Ты справишься. Пусть я и исчадие Ада, но в тебя верю.
- Вряд ли это так уж поможет, - он испытующе заглянул ей в угольно-чёрные глаза. Увидел то, в чём так отчаянно нуждался, - сочувствие. - Но спасибо, чертовка... Руби.
- Прощай, Сэм, я тебе больше не нужна. - Демоница слабо улыбнулась. Не вызывающе или с сарказмом. Просто тёплая улыбка. - Живи.
- Прощай, - шепнул он.
Руби как будто истончилась, выцвела... и растаяла, словно туман на ветру...
И точно скала снова обрушилась на его плечи, пригибая к земле. В голове взрывались петарды, перед глазами заплясали фейерверки. Оглушая, ослепляя, стараясь уничтожить, раздавить. Подчинить себе...
Потом мир разлетелся на мелкие осколки, которые пробивали насквозь беззащитное тело, не оставляя живого места...
И навалилась оглушающая тишина. Тишина, где умирают и зарождаются целые вселенные...
Когда раздались спускающиеся по лестнице шаги, так непохожие на лёгкую, стремительную поступь Дина, а затем с грохотом вылетела дверь, и в помещение вступили двое чужаков, парень точно ничего не услышал. А сидел, скрестив ноги и закрыв глаза, у стены. Неподвижный, бледный, отстранённый. Из прокушенной губы по подбородку, подсыхая, стекала кровь.
Но сомкнутые веки внезапно поднялись. И от полубезумного, разъярённого взгляда загнанного в угол хищника повеяло смертельным холодом.
Сдаваться он не собирался.