Сокольский сам позвонил в Москву, ожидая получить и выговор за бегство Сорокина, и одобрение за обнаружение СПУРа. Хотя было у него сомнение, что существует секретный район под Новосибирском - Морозов тот еще выдумщик! Но опасения, что неправильная оценка информации может навлечь еще больший гнев Управления, если окажется, что Морозов прав, заставила его отчитаться перед Центром.
- Сорокина упустили - минус вам, разведчики! - сказал генерал. - Теперь всю базу вверх дном переверните, а найдите, что он узнал, и кого завербовал себе в информаторы.
- Моя вина, - уныло сказал Сокольский. - Думал, что некуда ему спрятаться, в степи...
- Расскажите! - потребовал генерал.
Сокольский подробно рассказал, как было дело, и упомянул сообщение Морозова.
- СПУР, - засмеялся генерал. - Известная байка молодых! На молодежном канале столько историй про этот подземный город. Что чудовища там разные живут - с двумя головами и четырьмя руками, фашисты недобитые, крысы, размером с человека и прочая чепуха. Это Морозов вас разыграл!
Сокольский упомянул про береговые орудия на домкратах.
- Воображение у парня работает! С умным видом рассказал? Серьезно? А вы поверили.
Сокольский заикнулся про годы постройки и цель сооружения.
- А вот таких подробностей в байках этих еще не встречалось. Или Морозов вставил для большей убедительности, или... Ваши действия?
Сокольский сказал про распоряжения Воленко.
- Грамотно, - похвалил генерал. - Проверить все-таки нужно. Мальчик этот себе на уме и если мы, надеясь, что это юношеские фантазии, пройдем мимо, а окажется, что нужно было разведать самым серьезным образом - грош нам цена!
Генерал помолчал.
- По Кенигсбергу накопилось слишком много вопросов и сейчас удобная ситуация, чтобы ответы эти получить. Постройте разговор так, чтобы по косвенным признакам стало понятно, каким образом Морозов выводил отряд из лабиринта. Рассказы о путеводном огоньке, который еще и поддерживал силы умирающего разведчика - слишком невероятны, чтобы быть правдой. Весь путь отряда - до выхода, составил без малого километр. По рассказу Морозова, все это время он находился в одном и том же подземном ходе. В конце концов, юноша мог бы придумать что-нибудь менее фантастическое, но он упрямо стоит на своем. К сожалению, ни один из наших сотрудников, даже в защитном костюме, не в состоянии находиться в зоне излучения энергии сколько-нибудь длительное время. А Морозов это сделал без спецкостюма и чувствует себя в отличной форме! Попробуйте узнать, использовал ли Морозов какие-либо специальные методики. Если нет - а я в этом уверен, то приходится признать, что Морозову была оказана помощь. Кем и в какой форме - было бы интересно узнать. И что капитан предложил взамен...
Генерал откашлялся.
- Я не уверен, что если бы подобные вопросы задавали здесь, в Москве, результат был бы обнадеживающим. С Морозовым придется долго работать, ювелирно, но точно. Не отпугивать, не настораживать, но доносить мысль, что в одиночку он мало что сделает. В силу своего возраста, образования он не может правильно оценить находки, но мы-то просто обязаны! Пусть возьмет себе то, что считает нужным, а мы внимательно взглянем на остальное - возможно, то, что Морозов посчитал маловажным, имеет большую ценность.
- Я понял вашу мысль, - сказал Сокольский.
- Надеюсь на дружеские, неформальные беседы с юношей по интересующим нас вопросам.
После взрыва второй мины дерево наклонилось еще больше, но падать не собиралось.
- Навалиться бы человекам трем, четырем... - сказал Вольф, почесывая щеку.
- Там и одному тебе негде встать, - заметил Петер. - Грохот от взрывов, а "чистильщики" как глухие.
- Они у реки нас встретят, - сказал Гуго. - Не хотят пачкаться, вытаскивая из грязи.
- А я почему-то думаю, что отпустят они нас, - сказал Петер. Лицо у него было испачкано, жижа стекала с груди, рук и ног. - Дадут уйти.
- Базу нашу хотят захватить?
- Не нужна им база, - ответил вожак. - Я думаю, они про нее уже многое знают.
- Тогда что? - спросил Аксель.
- Я опять пойду! - неожиданно сказал Альберт. - Не может быть, чтобы я не мог пройти эти пятнадцать метров!
- Тридцать метров, - ответил вожак, - тебе ведь нужно вернуться.
- Все равно я пойду!
- Дважды ты срывался с ящиков, - устало сказал Вольф. - Дважды тебе промывали глаза. Воды уже почти не осталось, Петер и так разбавляет ее шнапсом.
- Что же, я хуже всех? - спросил Альберт. - Как Мартин, да? Вы меня с собой больше не возьмете, понимаю. Но я не виноват - честно! Ноги не держат...
- На суше ты показал себя хорошим бойцом, - сказал Петер, надевая рюкзак. - Не твоя вина, что в болоте ты не чувствуешь себя, как рыба в воде. Опускайте меня!
- Я следом пойду, - сказал Аксель. - Во мне силы больше, чем у любого из вас.
- Пойдешь тогда, когда четвертая мина понадобится, - сказал вожак. - Готовьтесь к спуску в болото.
Разведчики прошлись по пустующим домикам офицерского резерва, и нашли пять, стоящих поодаль. В каждом домике должны были разместиться по три человека. Со склада привезли кровати, матрасы, постельное белье. Морозову предложили перебраться на новое место.
Морозов собрал вещи и повел собаку на улицу.
- В доме будет трое разведчиков, - сказал он, спускаясь с крыльца, - и ты - четвертая. У порога будешь спать, на коврике или на крылечке уляжешься?
Найда сморщила нос.
- Может, тебе тоже на кровати спать? Голова на подушке, легкое одеялко тебе найдем, шлепанцы. Захочешь в туалет, одеялко откинешь, спустишь задние ноги с кровати, наденешь тапки, и так, на задних лапах дойдешь до двери. Сможешь?
Собака принялась яростно облаивать хозяина.
Морозов скептически посмотрел на нее и сказал:
- Ну, уж и пошутить нельзя. Хватит тебе ругаться!
Собака гавкнула еще раз-другой и обнажила зубы.
- Сладкое портит зубы, - сказал Александр, извлекая из кармана ириску. - Не станет их у тебя, и что будешь есть? Кашу?
Найда сморщила нос.
- Это кошачьи конфеты - "Кис-Кис, мяу!", здесь кошка нарисована.
Собака облизнулась.
- Никакие аргументы на тебя не действуют, - со вздохом сказал он, снимая обертку. - Сладкоежка!
Конфета исчезла в собачьей пасти.
- Тогда будешь спать на крыльце, - сказал Александр. - И пускать только своих.
Морозов предложил Вельяминову и Косте Валову ночевать вместе с ним.
- Косте пока о голосах на насыпи не говори, - сказал он Павлу.
Тот почесал коротко стриженую голову и спросил:
- Почему?
- Чтобы не отвлекался. Сейчас у него другая информация и важно, чтобы он вел свою линию расследования. Вот увидишь, рано или поздно, они пересекутся.
Взрыв мины почти свалил дерево - оно держалось лишь ветвями за соседние деревья. Он пробил несколько отверстий в тонкой стенке, отгораживающей яму от болота. Жижа хлынула внутрь, Иоахим чудом не захлебнулся.
- Я туда больше не лягу, - заявил парень. - Лучше плашмя на земле.
- Нельзя! - возразил Вольф. - В яме ты ниже поверхности болота и осколки тебя не достанут. Ляжешь сверху - тебе не жить!
- Так и так - подыхать, - ответил Иоахим. - В яме я захлебнусь!
- Законопатим щели, - устало сказал Петер, - еще одна мина и путь будет свободен! Вольф перенесет тебя на плечах... правда, Вольфи?
Здоровяк кивнул. Он тоже смертельно устал, ослабел и ноги подкашивались, но близкое спасение давало силы.
- Отнесу, - хрипло сказал он. - Только продержись, парень.
Морозов подложил под спину подушку, закинул правую руку за голову и прикрыл глаза.
Костя оказался хорошим рассказчиком - описывал ситуацию ярко, образно и с юмором. Вельяминов только похохатывал.
- Старший архивист - пожилая такая женщина, полная, в цветастом платье - мы с ней постоянно беседовали.
- Рассказываете сказки, Костя, про своего командира, - говорит. - И такой он, и сякой он, и не мазаный - сухой. А начни разбираться - обыкновенный юноша, каких сотни. Что вы так, мальчишки, в него влюблены - не понимаю!
На крыльце завозилась и зарычала Найда.
- Я ей рассказываю - что спал командир, спал непробудно, ибо устал от хлопот семейных и военных приготовлений, но стрелял метко! Даром что с закрытыми глазами.
Вельяминов захохотал.
Лайка гавкнула и стала скрестись в дверь.
Морозов приподнялся и сказал:
- Пойду, гляну, чего ей надо. Пока не продолжай...
Он спустил ноги с кровати, нащупал тапки и поднялся.
- Кошка, что ли, ее дразнит? - сказал он, подходя к двери и раскрывая ее.
- Что не лежится-то тебе?
Лайка открыла пасть.
- У нас там разговор серьезный, а ты мешаешь. Тихо сиди!
Собака тронула лапой дверь.
- С нами хочешь? - спросил капитан, распахивая дверь. - Иди. Только не лаять, поняла?
Разгоревшиеся было световые панели стали угасать.
Найда села на коврик у двери и посмотрела на хозяина.
- Не помню я ничего из того, что ты рассказываешь, - сказал Морозов. - Говоришь - метко стрелял?
- Тебе еще композитор звонил.
- Какой композитор? Не знаю я никаких композиторов.
- Флейта и клавесин, - напомнил Вельяминов.
- А-а, вспомнил! Чубаров, кажется... и что он?
Найда навалилась спиной на стенку, вытянула задние ноги, а передние сложила на животе.
Ребята затряслись в беззвучном смехе.
- Ты, что ли, приучил? - шепотом спросил Валов. - Я такого никогда не видел!
Собака смотрела на них внимательно, настороженные уши поворачивались то вправо, то влево.
- Очеловечивается, - негромко сказал Морозов. - Вот и еще одно мое достоинство.
Лайка заворочалась, устраиваясь удобнее, но свалилась на бок и свернулась калачом.
Заложили четвертую мину.
Вольф никак не мог попасть по взрывателю - то резко дергал спусковой крючок, то тянул медленно и сбивал прицел.
Иоахим, при каждой очереди, вжимался в дно ямы, отплевываясь от просачивающейся жижи.
Наконец Вольф прекратил дергать за шнурок, выпростал из жижи правую руку, обтер ладонь об землю и сжал ручку.
- Всем приготовиться! - крикнул он, опуская голову. - Стреляю!
И потянул пальцем спусковой крючок.
Иоахим, ворочаясь, ногой проломил тоненькую земляную стенку, и болотная жижа мгновенно заполнила яму до краев.
Парень вздернул голову и в тот же момент прозвучал взрыв. Крошечный осколок вонзился ему в висок. Кровавое пятно расплылось по поверхности.
- Доигрались! - воскликнул 1-й оператор, вскакивая. - Убили парня!
- Кто убил? Кого? - 2-й оператор сразу и не понял, что случилось.
- Кого? - 1-й оператор был в бешенстве. - Надо было тебя, шкура!
И схватившись за подлокотник шезлонга, в котором отдыхал 2-й оператор, рывком выбросил его на пол.
- Ты хотел их смерти! А нужно было прибить тебя!
Из своего лежбища выбрался контролер и подошел ближе.
- Стой! - предупредил его 1-й оператор. - Не приближайся!
- А чего такого-то? - спросил контролер, делая еще шаг.
1-й оператор, развернувшись на каблуках, нанес контролеру мощный удар кулаком в челюсть и сшиб его на пол.
- Да он взбесился! - закричал 2-й оператор, бросаясь к пульту. - На помощь!
1-й оператор отшвырнул мешавший шезлонг и бросился на него, целясь руками в горло.
С островка, ставшего могилой, бежали все: Гуго, Аксель, Мартин и Альберт прошли по ящикам вообще без страховки, остальные медленно шли, прощупывая дорогу, кто веткой дерева, кто "шестом".
Замыкающими медленно брели Петер и Вольф, за плечами которого висел пулемет, замотанный в тряпки.
На берегу, они стали строем, как бы прощаясь с товарищем и, спотыкаясь о корни деревьев, двинулись к реке.
Петер наметанным глазом отмечал силуэты "чистильщиков", следующих параллельно их шествию, но ничего не говорил остальным.
Как он и предполагал, их не стали брать в плен и дали возможность дойти до реки.
У берега стоял катер - пулеметчик и рулевой, развели на берегу небольшой костерок и, расположившись прямо на земле, с надеждой поглядывали на лес.
Когда показались первые парни, измазанные в грязи, измученные и усталые, встречающие вскочили.
- Уходим! - глухо сказал Петер, еле ворочая языком. - У нас на хвосте - "чистильщики". Давай, заводи мотор!
Встречающие стащили на берег сходни и, стоя по колено в воде, придерживали перебирающих на борт парней.
- А где Иоахим? - спросил рулевой.
Петер махнул рукой.
- Там остался. Навсегда...
Перегруженный катер, едва не черпая бортами воду, тяжело выбрался на фарватер и пошел вниз по реке.
Тренькнул визифон, и на экране высветилась надпись: "Желаю счастья с молодой женой! Наташа"
Морозов живо вскочил с кровати.
- Вы тут беседуйте без меня, - сказал он. - Мне нужно срочно позвонить в Энск.
Он пересек комнату, проскользнул в приоткрытую дверь, и скатился с крыльца.
Уже стемнело. Легкий ветерок забирался под майку и холодил грудь.
- Что ты такое пишешь?! - возмущенно сказал Морозов в визифон. - Как ты можешь так издеваться надо мной?
- Я правду сказала! - услышал он звонкий голос. - Спешу поздравить!
- С чем?? - закричал он.
- А что, скажешь, не с чем? - тон девушки был чрезвычайно язвителен. - Не звонишь, не хочешь со мной встречаться - значит, с ненаглядной своей Снежаной!
Морозов, оглядываясь по сторонам, пошел между домиками.
- Я не знаю, где она, - угрюмо сказал он. - Ушел из дома и живу на базе, под Новосибирском. Никто не знал, где я, кроме моих ребят и вот теперь ты знаешь. Смотри, не проговорись! Мать обязательно устроит поиски блудного сына и спросит тебя, где он обретается.
- Ушел и ушел, - сказала Наташа. - Суть дела это не меняет! Я все равно собиралась позвонить тебе и сказать, что мы не должны больше встречаться.
- Почему? - спросил Александр, останавливаясь. - Ты уже разлюбила меня?
- Что ты как ребенок, Саша! "Любила", "разлюбила", разве в этом дело?
- А в чем?
- В том, что мы не сможем быть вместе. У тебя жена, которая приклеилась к тебе до самой смерти - не отклеишь!
- Ты парня, что ли, себе нашла? - спросил он. - Уже есть претендент на руку и сердце?
- Не будем об этом, Саша!
- Нет - будем! - упрямо сказал он. - Я требую сказать правду - это любовь у нас была, или просто поцелуи на скамейке? Зачем ты мне врала? голову дурила?..
- "Врала"... "дурила"... ты выбирай выражения!
- Да какие выражения, если ты все рушишь?! - опять закричал он.
- Разрушила твоя мать - ее благодари! И, пожалуйста, не лезь в мою жизнь! Я намерена выйти замуж.
- Так я и знал - кабель на горизонте!
- Какой еще кабель? - не поняла она, но потом сообразила. - Не смей ругаться, паршивый мальчишка!
- Буду ругаться! - заявил он. - Предала меня! Целовалась со мной и еще с кем-то...
Она пыталась возразить, но он ее перебил:
- Так вот знай, мне Галя Видова милей, чем ты, поняла?! Нормальная девушка, все при ней... не станет жеманиться, что с женатым пошла!..
- Галина?? - девушка задохнулась от возмущения. - Ты с ней? Ах, ты...
- Если ты - так, то и я...
- Предатель, Сашка! Выдал себя! Влюбил и бросил - самые подлые парни так поступают! Ну, погоди - Галина тебе тоже башку задурит и переметнется к другому - вспомнишь тогда меня!
- Чего вспоминать, если ты не любила, - ответил Александр. - Тут и вспоминать нечего!
- А ты как будто не видел, мальчик? Что Наташка из-за тебя голову потеряла? Видел, гад такой, и смеялся - не будет тебе счастья - попомнишь мои слова!
- Не будет счастья, если тебя нет. Сердце твое, что тебе подсказывало? Что предатель рядом? Глупенькая ты, Наташка!
- Гальке своей все это и говори! Оставь меня в покое!
- Не оставлю, если любишь! - засмеялся Александр, - А вот если не любишь...
- Опять начинаешь голову мне крутить? С Галькой своей целуйся!
- Я... соврал... про Галину - тебя люблю... одну тебя!
- Врешь, искуситель!
- Встретимся?
- Нет.
- На нашем месте, а? Хочу в глаза тебе взглянуть, что не обманываешь меня.
- Зачем эта встреча?
- Пальчики хочу твои целовать!
- Сначала пальчики, потом уже понимаю, что грудь целуешь... нельзя нам встречаться, Саша!
- Один разик!
- Я уже начала отходить, а ты меня опять привлекаешь.
- А я тебя и не собираюсь отпускать! Полюбил и это уже навечно!
- Все парни так говорят, а потом глядишь - какая-нибудь змея переползла дорогу.
Утром, после завтрака, Морозова пригласил на беседу начальник базы. Капитан пошел один, оставив лайку на попечение Славки Петрова.
- Будет конфеты у тебя выпрашивать - не давай! - предупредил он. - Для нее норма - три ириски в день и первую она уже съела. Вторую - только в обед.
- Ты, Сашка, если что - знак нам подай, - сказал Вельяминов, развалившись на лавочке.
- Подам, - ответил Морозов, оглядывая ребят. - Что вам всем-то здесь торчать? Идите в офицерский клуб, в бассейн, на спортплощадку.
- Действительно, идите, - лениво сказал Костя. - Я тут со Славкой подежурю.
- А ты, Павел, узнай про секцию борьбы. Здесь точно такая есть, а нам нужно в городе. Если нет, надо создать - пусть тренер приезжает, или к какому-нибудь клубу нас прикрепят. Давай, займись делом!
- Ты тут уже давно и мог бы и сам все узнать, - возразил Павел, поднимаясь. - Хотел бы я знать - чем ты занят? Какие важные дела решаешь?
- Вот, сейчас, у Воленко надо на вопросы ответить. Иди лучше ты, Паша, и отвечай все, как надо. Но если чего лишнего сболтнешь, от меня получишь "благодарность" - по шее и под зад!
Разведчики захохотали.
- Идемте, ребята, - сказал Вельяминов, нисколько не обидевшись. - Пусть он сам получает под зад - от начальства!
Морозов хмыкнул, поглядел на Костю, подмигнул Славке и вошел в коридор штаба.
- К Воленко, - сообщил он дежурному, - тот, молча, отдал честь.
В кабинете было прохладно, медленно крутились под потолком лопасти вентиляторов.
Полковник, похоже, обожает винтокрылые аппараты, вдруг пришло в голову Морозову. А то чего бы он оставил это старье, и не стал менять их на нормальные кондиционеры.
- Садитесь, капитан, - предложил Сокольский, не глядя на Морозова. - У нас еще несколько вопросов.
Знаю я ваши "несколько вопросов", подумал Морозов, до обеда станете пытать, а у меня на двенадцать дня встреча с Наташей в городе. Еще и полтора часа лететь туда.
- Почему вы не отказались от пращей? - неожиданно спросил Воленко, расстегивая сразу две пуговицы на рубашке.
- А зачем? - немедленно ответил Морозов. - Против неожиданно брошенного камня трудно защититься!
- И катапульта нужна?
- В хозяйстве пригодится. Одна - ни туда, ни - сюда. Собираюсь попросить вторую...
- Зачем?
- Одна будет у разведчиков, другая - у помощников.
- Не понимаю! - сказал Воленко, потирая шею. - Одной применения нет, а уж второй...
- Там, если вы помните, в характеристиках указано, что можно швырять мины - до 70 миллиметров. Вот вам и миномет!
- Я конкретно отвечаю: пока не знаю. Появится цель - применим!
- Вы как-то странно себя ведете, капитан Морозов! Здесь не армия, конечно, но и не дом отдыха. Вы должны четко отвечать на поставленные вопросы.
- Вам что-то не ясно? - поинтересовался Морозов. - Плохо объясняю?
- У меня терпения никакого нет с этим мальчишкой! - заявил Сокольский. - Нагло себя ведет и ничего не боится!
- Разведка много потеряет, если ее покинет Морозов, - улыбнулся Александр, - но, вероятно, выиграет, если подаст в отставку полковник Сок...
- Хватит! - рявкнул Воленко, хлопнув по столу ладонью. - Прекратите препираться! Вы, Александр, дерзки не в меру!
- Я на особом положении, - тут же откликнулся Морозов. - Москва мною занимается, а вы только помогаете! И если так дальше пойдет, то я приму их настойчивые предложения и переберусь в столицу. Вы этого очень хотите?
Воленко покраснел.
Сокольский покусал нижнюю губу и спросил:
- Что вы собираетесь искать в болотах?
- А что там можно искать? - искренне удивился Морозов. - Обычная чистка, по программе экологов... попробуем, как оно...
- Какая там глубина? В среднем?
- По картам, да по справочнику - до пяти метров, - ответил капитан. - В костюмах последней конструкции это будет несложно...
- У нас есть фильм о блокировании бандитов в болоте, - сказал Сокольский. - Мы им дали возможность уйти, бросив оружие. Вам и вашим разведчикам, думаю, будет интересно не только посмотреть, но послушать, что они говорили. Командиром был Петер.
- Да, знаю такого, - ответил Морозов. - Все выбрались? Никого не потеряли?
- Одного оставили на островке.
- Посмотрим, - небрежно сказал капитан. - Оценим.
- Почему выбрали это болото? - спросил Воленко.
- Моя прихоть, - ответил Морозов. - Ткнул пальцем в карту и попал в это место - "Здесь будет лагерь заложен!"
- М-да...
- Через Петера хотите выйти на "Седого"? - спросил Морозов. - Думаю, напрасен ваш расчет.
Воленко только крякнул.
- "Седой" - руководитель всей операции и глупо было связывать с ним простого командира отряда. Я имею в виду - напрямую.
- Какой операции? - тут же спросил Воленко.
- Какой-то... одна из задач - поимка Морозова, то есть меня.
- Остальные задачи? Что вы о них знаете?
- Ничего. Я разведчик, они бандиты, мы по разные стороны баррикад.
- Ну, если окажется, что вы "и нашим, и вашим", капитан!.. - произнес Сокольский.
- Я немедленно подаю рапорт о переводе в Москву! - заявил Морозов. - Полковник Сокольский... вы полгода или год полковник? Слишком рано вас выдвинули! Я бы вас интендантом назначил!
Сокольский замахнулся на него.
- Найда! - крикнул Морозов.
Морозов шел рядом с Воленко, придерживая собаку за ошейник, и говорил:
- Невыдержанный этот Сокольский! Тут война нервов и он уже в проигрыше.
- Поймите и его, Александр! - втолковывал Воленко. - Вы даете массу информации, но даете мало фактов. Как работать?
- Головой, а не ногами-руками. Он хочет получить чистый результат - глупость неимоверная! Зачем я буду для него стараться? Продвинуться вперед ему все равно не дадут. Потому, что это моя работа, мои мозги, мой риск. Я очень не хочу в Москву, Семен Игнатьевич, но этот дурак, прямо-таки выдавливает меня в объятия москвичей. Ревнует, что ли? Меня не будет, и его погонят в шею - реальной-то отдачи нет!
Воленко захохотал.
- Я тоже этого боюсь - вас заберет Москва. У них тайн - побольше нашего!
- Да?.. - рассеяно спросил Морозов. - СПУР вы так и не разведали.
- Сами виноваты - шуточками и прибауточками нас отвадили!
- А есть еще второй... - начал Морозов.
- Где?? - резко спросил полковник, останавливаясь.
- Перед Свердловском. Если москвичам его отдать, они с екатеринбургской группой увязнут по уши.
- Москву обмануть не удастся! - заявил Воленко. - Нас провели, а там на это не купятся!