Вертолеты встали "в круг" над лесом - команды отдавал Морозов.
- Володя, - обратился он к вертолетчику, у которого на подвеске висел вагончик командира, - заходи от солнца, встанешь над насыпью в месте, которое я сейчас покажу, и снизишься по моей команде.
Командир чиркнул зеленым лазерным лучом по насыпи примерно в том районе, где слышал разговор о наводчике. Для себя он решил, что вагончик встанет рядом с этим местом, чтобы можно было выйти утром... в туман, и послушать... может еще какой разговор будет, подсказки какие-нибудь, фамилии.
- Левее, - сказал Александр, вглядываясь в насыпь, - еще... Славка, ты тоже разверни корпус и левее метров на десять.
- Это тебе не платформа, чтобы кульбиты выделывать, - недовольно сказал Петров. - У меня на подвеске тоже груз.
Морозов оторвался от наглазников и потер лицо.
- Это потому, что ты самоучка, - сказал он, - был бы настоящий пилот...
Вертолет разведчиков накренился и полетел к земле.
- Колька, подержи управление, - сказал Петров второму пилоту, - пойду, покажу... этому, чтобы не совался под руку.
Вертолет разведчиков выровнялся и завис на месте.
Морозов увидел кучку камней и сказал:
- Володя! Левее на два метра и можешь опускать... поперек насыпи.
- Ты же хотел вдоль, - заметил Петров. - Неудобно будет ходить.
- Передумал - так компактнее.
Автоматически раскрылись замки на тросах и грузовой вертолет, освобожденный от ноши, взмыл вверх.
- Второй вагончик - через три метра... за ним... еще... пять и стоянка вертолета, так?
- Ты у нас спрашиваешь? - спросил Вельяминов, держась за ременную петлю.
- У себя я спрашиваю, - сердито ответил Морозов.
- Спроси там у себя, долго мы будем в воздухе болтаться? - спросил Котов. - Лагерь надо обустраивать.
Морозов покосился на него, но промолчал.
- Пять метров до винтов достаточно, - заметил Петров. - Если на площадке никого не будет, можно свободно садиться или взлетать.
- Тогда ставь вагончик вторым - там будет группа Валова, а вертолет посадишь перед первым...
Пока Петров разворачивал корпус, отлетал, подлетал и спускал груз, командир оглядел ребят и сказал:
- В вертолете будут жить Петров, Котов, Плавчий, Степанов и Лавров?
- Еще кого-то хочешь подселить? - спросил Котов. - Нам больше никого не нужно.
- Сейчас Славка поставит и сядет, другие вагончики будут ставить. - Морозов уставился в окно и продолжил:
- Когда вертолет садится или взлетает - пыль клубами - нехорошо. Вертолетов у нас будет много, значит надо пеной щебенку покрыть, она схватится и будет нескользкое покрытие.
Командир помолчал.
- Ответственное это дело я не могу доверить человеку случайному - во всем лагере придется щебенку заливать.
Морозов повернулся.
- Всем будет дело, но этот человек будет на особом счету. Леша Котов... не в службу, в дружбу...
Ребята грохнули, а Котов отчаянно покраснел.
- А может... - начал он.
- Нет, не может... - ответил Морозов.
- Но я...
- Но ты не откажешь командиру, правда?
Котов посмотрел на ребят, которые давились от смеха и кивнул.
- Молодец!
Вертолет разведчиков освободился от вагончика, отлетел в сторону и мягко опустился на насыпь, люки открылись.
- Выкатите мне мотоцикл, - сказал Морозов. - Буду у себя.
Командир выбрался наружу.
Все удобства в одном помещении, подумал он, открывая дверь. Дверь душевой кабины была распахнута, внутри - одна на другой, лежали коробки с бананами и банками с апельсиновым соком.
Морозов вытащил одну, открыл и прошел в кухонный уголок - маленький столик у окна, две табуретки... мойка была совмещена с кабиной.
Он прикрыл жалюзи и сел, осматриваясь.
Пространство до перегородки было занято широкой тахтой, накрытой бежевым покрывалом. На полу лежал ворсистый черный с красными цветами ковер.
Тут и двоим-то тесновато, подумал он, а ребята и девчата по трое будут жить...
Он поднялся и прошел в кабинет. Столик, кресло и шкаф - ничего лишнего.
Световая панель на потолке разгорелась, стало совсем светло.
- Петя, вы уже закончили с архивами? - Морозов сел в кресло, положил визифон на стол. - Много работы... оставь там Никитюка и прилетай. Да. Нужно проконтролировать монтаж оборудования спецсвязи.
Александр выслушал то, что говорил ему Чернов и сказал:
- Пока трое... Костя надолго не задержится. Главное - наладить устойчивые контакты с Москвой, новосибирскими товарищами и все вопросы решать дистанционно.
Он выслушал Петра и сказал:
- Зря ты считаешь, что быльем поросло, совершенно зря... попрошу кого-нибудь из наших вам помочь... нет, Плавчий будет нужен, может, Котов? Степанов?
Он помолчал.
- Если я отпущу Плавчего, то ты полезешь в болото - вместо него.
Услышав протестующий возглас Чернова, он улыбнулся и сказал:
- Прилетай, и здесь все обсудим.
Биометрический замок запомнил оттиск ладони, зажегся крохотный красный огонек.
Мотоцикла не было видно.
Морозов обогнул вагончик по узкой полоске между стенкой и краем насыпи и подумал, что, пожалуй, проехать здесь он не сможет.
Он оглядел вагончик, представил площадку, по которой могли бы проезжать велосипедисты и мотоциклисты, проходить люди и достал визифон.
- Технический отдел? Мне инженера. Здравствуйте, Павел Иванович! Вот какое дело: вагончики я расположил по-другому, и стало трудно их обходить, а объезжать так и вообще никак... вот посмотрите... здесь площадку нужно подвесить на тросах.
Он включил камеру и принялся поворачивать визифон в разные стороны.
- Вам не только площадки, вам и трапы нужны! - ответил инженер. - С первым же вертолетом прибуду лично!
Мотоцикл стоял около вертолета. Еще там было много разных тюков, ящиков, рулонов. Командир надел шлем, сел в седло.
Из-за вагончика вышел Котов в костюме с капюшоном, в резиновых сапогах и перчатках. Подмышкой он нес объемистый баллон с лямками и прикрепленным к нему распылителем.
- Мотоцикл для езды по болотам, - насмешливо сказал он. - Будешь прыгать с кочки на кочку?
- А ты чего здесь начинаешь заливать? - вопросом на вопрос ответил Морозов. - Надо с конца, как положено! Садись, подвезу.
И похлопал рукой в перчатке по сиденью позади себя.
- Сам знаю, как мне положено, - ответил Котов, подходя к краю насыпи и глядя вниз. - Ты давай езжай, я соображу, без подсказчиков.
Морозов засмеялся, включил двигатель и подъехал к краю.
По узкой полоске щебня придется ехать, подумал он. Если бы не тренировался в свое время на велосипеде по горным склонам, сейчас бы и не решился на такой эксперимент.
Он съехал наискосок по осыпающемуся склону, точно вывел мотоцикл на горизонтальную полосу щебня и поехал, не разгоняясь.
Краем глаза он отмечал вагончики и вертолетные площадки.
Заметив людей, стоящих у края, дал гудок и, добавив тока, в клубах пыли и вылетающих камней из-под колес, вылетел на площадку и затормозил.
- Не симпатичный, - буркнул Морозов. - Косой, кривой, горбатый.
- Нет, правда, ты шлем-то сними...
- Шлем несъемный, - ответил Морозов.
Растолкав девчат, к мотоциклу пробралась Снежана. На ней был коричневый комбинезон и зеленая мужская рубашка в клетку. Рукава были небрежно закатаны до локтей.
Александр снял шлем, тряхнул головой и спросил:
- Где это ты рубашку взяла? Моя, что ли?
- Так это Морозов! - закричали девчата. - За женой приехал!
- Это мой! - объявила Снежана, обнимая его за шею. - Нечего зубы скалить. Ищите себе других парней.
- Пока, твой... - лениво сказала симпатичная брюнетка, расправляя плечи так, что тоненькая кофточка обтянула полную грудь. - Захочу и уведу, поняла?
Девчата засмеялись.
- Ну-ка, пошли отсюда! - крикнула Снежана, закрывая собой мужа. - Свое заимейте, на чужое нечего зариться!
- Все вокруг чужое, все вокруг мое! - объявила брюнетка, подмигивая Александру. - Пошли, девчата, вертолет разгружать.
- Хорошо, что приехал, - сказала она, целуя его в щеку. - Думала только о тебе.
- Наташа тоже была с вами?
- Дурочки этой не было, да я и не пустила бы ее в вертолет. Я твоя жена, Саша, всегда помни это!
Морозов погрузил сумки в багажник, усадил жену.
Когда мотоцикл ухнул в яму и понесся по щебенке, Снежка вцепилась в Александра и зажмурилась.
Скрежеща колесами по камням, мотоцикл вынесся на ровное место и затормозил.
- Все, что ли? Быстро мы доехали.
В вагончике она быстро осмотрела все помещения и повисла у него на шее.
- Наконец-то мы одни! Так долго я ждала. Ты меня извини, конечно, но Екатерина Васильевна так любопытна...
Снежана втащила сумки, раскрыла и принялась выкладывать на тахту коробки с бижутерией, косметикой, пакеты с одеждой и бельем.
- Здесь будет уютное гнездышко для нас. Я захватила красивое белье, помаду, духи. После работы душ, наряды и постелька. Ты увидишь меня совсем другой. Тебе понравится! Захочется обнимать меня, целовать... Нам будет хорошо вдвоем!
- Ладно, я поехал.
Снежана положила пакеты на тахту.
- К Наташке собрался, да?
- Посмотрю, как девушки устроились, - ответил Александр, улыбаясь.
- Не заговаривай мне зубы, Морозов! - лицо Снежаны сделалось неприятным, злым. - К Степановой сейчас побежишь - соскучился! Ну, беги, беги... как бы не пожалеть тебе потом!
- Наташеньку мою трогать не смей - поняла? Сейчас все в порядке у нас... втроем - равновесие. Как только ты его нарушишь, я подам на развод. Потом плачь, рыдай, бросайся в реку - меня это уже не будет волновать. Наташа станет моей женой.
Снежка бросила в него пакет с ночной рубашкой, но промахнулась.
- В твоих интересах, чтобы все оставалось по-прежнему.
Снежана показала ему кулак.
"Целую ночь соловей нам насвистывал..." - запел Морозов и пошел к двери. В спину ему полетели пакеты с жениным ночным бельем.
Командир побывал у девушек, заходил в вагончики разведчиков, эпроновцев смотрел, как устроились... в тесноте да не в обиде... какие просьбы, предложения, мнения.
А теперь он прохаживался перед жилищем руководителя Клуба. Он знал, что вместе с Грушевской там будет жить Наташа Степанова и Галина Видова.
Окна и дверь были распахнуты, Наташа с тряпкой мелькала внутри, Видова, та самая брюнетка, которая пообещала Снежане увести Александра, протирала стены снаружи.
- Общий сбор будет в палатке-клубе, - сказал Морозов, видя, как над крышами возносится зеленый купол с флагом - палатку ставили ребята из ЭПРОНа и разведчики. Купол дрогнул, покосился и стал заваливаться. Послышались крики, свист и хохот.
- Впрочем, может и не там...
Краем глаза он заметил Снежку, выглядывающую из-за угла, повернул голову, но она уже скрылась из виду.
- Вот бы на костре готовить... столовую поставили, но ее еще нужно запустить, а это только завтра будет...
Грушевская, сидя на корточках, копалась в раскрытой объемистой сумке.
- На костре, так на костре, - ответила она, приподнимаясь и одергивая юбку. - Мне-то не впервой, а вот девчонки пусть поучатся готовке в полевых условиях.
- Товарищ командир, разрешите вопрос, - Видова улыбнулась. - Девушек принимают в разведчики?
Морозов смутился.
- Я как-то не думал об этом, - сказал он, растерянно. - Это сейчас мы занимаемся мирным делом, но все может измениться...
- Я умею стрелять - папа меня научил.
Она положила тряпку на подоконник и приблизилась к Морозову.
- У меня крепкая рука.
Она протянула ладонь лодочкой, Морозов машинально ее пожал.
- Я хотела бы, плечом к плечу с командиром, стоять на защите Родины!
- Галина! - крикнула Степанова. - Хватит шуры-муры разводить, твоя очередь убираться в доме.
- Потом, Наташечка, - ответила Видова. - Мне важно выяснить с товарищем капитаном Морозовым вопрос будущей профессии. Такая красивая форма! Мне она нравится. Только девушке лучше блузку с коротким рукавом и юбку. Как вы считаете, Александр Витальевич?
Морозов порозовел.
- Я понимаю и одобряю... - промямлил он, - но чем вы будете у нас заниматься?
- Да хоть чем! - заявила Видова. - Лишь бы рядом...
В вагончике что-то упало, в дверях возникла Степанова с тряпкой в руках.
От соседнего вагончика отделилась фигура Снежаны. Морозов оказался в кольце девушек.
Грушевская поднялась, готовясь вмешаться.
Спасительный звонок разрядил ситуацию.
- Да, я... - сказал Морозов, глядя мимо девушек. - Почему один-то? Я просил два геликоптера. Один - мне, другой - заместителю.
Командир осторожно отстранил Видову и двинулся вдоль вагончика.
- Адъютантом мне надо быть и секретарем у командира, - сказала Галина, глядя ему вслед. - Все на нем, все вопросы. Я бы не так поговорила сейчас - требовательно, настойчиво! Десять геликоптеров дали, а не каких-то два...
Она послала Александру воздушный поцелуй.
- Много работы, Саша сильно устает.
- Какой он тебе Саша?! - хором закричали Снежана и Наташа.
- Мы друг другу понравились, - легкомысленно ответила Галина, - значит можно уже на "ты".
Она вернулась к прерванному занятию.
Степанова увлекла Снежану в сторону и прямо спросила, как теперь быть.
- Да, неприятная ситуация, - сказала Соболева. - Вроде все устроилось в нашей жизни: я жена, ты - подруга, оберегаем и заботимся о нем. А теперь появилась эта...
- Заметь - я всегда признавала твое главенство, - сказала Наташа, кусая губу. - Ты жена, он твой муж. А Галине, похоже, все нипочем - может разбить семью.
- Я сразу это поняла.
- Надо договориться: Саша наш и только наш!
Ожил динамик над дверью, звонкий мальчишечий голос объявил:
- Всем участникам экспедиции собраться в клубе! На повестке дня порядок проживания в лагере и график работ.
В палатке было просторно, ребята сидели свободно. Снежка и Наташа сели отдельно и слушая в пол-уха обсуждение вопросов, договаривались о совместных действиях против врагов женского пола, покушающихся на тройственный союз.
- Лагерь получился большой - девяносто человек, - сказал Морозов. - Это предварительный подсчет, вероятно, людей станет больше. Будем работать до холодов, а потом лагерь будет свернут до будущего года. Этот выезд в поле - пробный. Сложная задача стоит перед группой ребят на расчистке - корчевка пней, вывоз сухостоя, валежника, подготовка участка для саженцев. Такой работой мы не занимались, но не считаем ее сложной. Возможно, мы ошибаемся, и экологам будут направлены дополнительные силы.
- А почему это ты решаешь, когда нам работать, где и сколько? - подал голос Виталий Семенов, эпроновец, который пренебрежительно отзывался о подводных работах и демонстративно расхваливал Клуб - грозился, что уйдет к экологам. - Я предлагаю составить свою программу работ - отдельно от Морозова, учесть в ней людей, технику и начать работать самостоятельно.
Он вскочил.
- Куда Морозов, туда и мы. Надо же, какой главнокомандующий нашелся!
- Тебе нужна самостоятельность? - лениво спросил чей-то голос. - Мне - нет. Морозов все подготовит, договорится - приходи и работай. А работать будешь ты, Семенов! Потому что лезешь вперед... да... только не работа тебя интересует, если по правде-то, а распускание павлиньего хвоста перед Яночкой Лисовской!
Мальчишки захохотали.
- Балда ты, Пашка! - ответил Семенов. - Для меня Яна, прежде всего друг, товарищ по Клубу.
- Конечно, конечно, рифмоплет! В твоих стихах о любви только ее имя и мелькает.
- А ты откуда знаешь? Рылся в моих вещах?
- Тетрадки со стихами валяются повсюду, - сказал Павел.
- Тема любви и дружбы вышла на первый план, - заметил Морозов. - Неужели так это важно сейчас, так необходимо?
- Все важно, капитан, - ответил Семенов, - все необходимо... и что ты решил?
- Главнокомандующий, ответственный за организацию работ Клуба, обеспечения всем ребят и девушек... ты, Виталий - решено! Успехов тебе!
- Что, я один что ли? - спросил Семенов. - Нужно еще кого-нибудь...
- Это уж ты сам... находи... - ответил Морозов. - Ты ребят знаешь, понимаешь.
- Ну, что так сразу-то? - угрюмо спросил Семенов, слыша смех и издевки. - На первых порах - ты начни, а я посмотрю, как ты делаешь, поучусь и возьмусь сам.
- Так у меня свой план - по болотам лазить, лес - это ваша задача.
- Погоди, с болотами... лес должен быть на первом месте!
- Я готов поменяться с тобой, Виталий: ты полезешь в болото, а я с лукошком пойду по грибы.
- Чего ты лезешь в вожди, Семенов? - спросил Павел. - Сиди и не вякай!
Ребята веселились от души.
- Главнокомандующий Семенов должен показать класс в управлении подчиненными при организации, например... горячего ужина - всех рассадить, всех накормить, кто не умеет ложку держать - показать, каким концом ее в рот...
- Нет, я серьёзно! - крикнул Семенов.
- Я есть хочу, Виталий! - сказал Морозов, стараясь не рассмеяться. - Где моя большая ложка?
- А ну вас, дураки! - Семенов полез на выход. Его толкали, девчата щипали, он только огрызался. Растолкав парней у выхода, он выбрался из палатки.
- Смеются, ну и пусть... - пробормотал он, быстро шагая по насыпи. - Сейчас фонарик возьму, а там посмотрим...
Вечерело. С востока потянуло холодком. Солнце уже почти село - виднелся только краешек. Лес стоял молчаливый, внимающий разговорам о том, как его скоро будут чистить и облагораживать.
В своем вагончике парень распотрошил сумку, нашел фонарик. Уходя, подумал, что нужно бы надеть куртку, но не с тал возвращаться.
Куб столовой был темен, по насыпи змеились шланги и кабели, которые еще надо было подключить к воде и электричеству.
Желтый круг осветил бок столовой и сразу выхватил вход. Замок открылся легко, среагировав на ладонь. Внутри были горой навалены коробки с полуфабрикатами - теми самыми саморазогревающимися пакетами с едой.
Сейчас бы платформу какую-нибудь, подумал он.
Платформа нашлась - за кучей пластмассовых ящиков с мебелью для столовой, небрежно наваленных один на другой.
Обсуждение планов работы проходило бурно: то делились на две группы для работы в болотах и в лесу, то соединялись в одну - для помощи экологам. Никто не заметил, как одну из стен раскрыла чья-то рука и в открывшееся отверстие вплыла платформа с кучей пакетов в кузове.
Из кабины выпрыгнул Семенов и приказал:
- Цепочкой выстраивайтесь от кузова до рядов и раздавайте пакеты. Ложки там внутри.
Морозов и Грушевская переглянулись.
- Вот тебе и помощник, - шепнул Александр, - а я гадал, кого бы тебе дать. Сам нашелся!
После ужина разбрелись по вагончикам - готовиться ко сну.
Морозов шел между девушками и гадал, что бы значило перемирие между двумя ярыми противницами. Наташа держала его за правую руку, Снежана взяла под левую.
У своего вагончика, Наташа смело поцеловала Александра в щеку и упорхнула. Снежка смотрела в сторону, но чувствовалось, что эти нежности дались ей с трудом.
- Вы теперь подруги? - насмешливо спросил Морозов. - Не разлей вода?
- Зря смеешься, Саша, - сказала Снежана. - Наташа неплохая девушка, у нас с ней много общего.
- Главное общее, конечно, я! - захохотал Александр. - С кем тогда война? Подожди, я сам соображу...
Они шли медленно, огибая вагончики, во многих светились окна, слышался смех, громкая музыка. В одном из вагончиков, кажется, танцевали что-то медленное...
- Танцплощадку нужно обязательно организовать, - сказал Морозов. - Между прочим, я всегда хотел научиться танцевать танго - по-настоящему, понимаешь... ты умеешь танцевать?
- Я люблю, когда ты лежишь, а я танцую, и взгляд твой скользит по обнаженному телу.
- Кто о чем, - засмеялся Морозов. - Неужели, ничто другое тебя не интересует?
- Если бы это было регулярно, то, конечно, появились и другие интересы, а этого нет, и я хочу, чтобы было - мы же муж и жена!
- С другим мужем тебе явно повезет.
- Не начинай, Морозов! Муж есть, мне нравится и главное сейчас, разбудить в нем желание. Ты ведь боишься захотеть, я это вижу. А ты не бойся и все у нас наладится!
- Главное сейчас, объяснить девушке, что она ошиблась в выборе. Ты ведь боишься в этом себе признаться, я это вижу. А ты не бойся и все у тебя наладится! С другим мужем постельку не придется застилать - постоянно будет нужна!
Подшучивая друг над другом, они дошли до места.
- Готовься ко сну, - сказал Морозов, распахивая дверь и проходя внутрь. - Сегодня, чувствую, ты будешь неотразима в каком-то новом своем наряде! Пройду по лагерю и буду здесь. Не бойся, не задержусь!
Он снял с вешалки меховой жилет.
- Может, куртку возьмешь? Учти - холодает!
- Я быстро! - ответил Александр.
От леса, с двух сторон, наплывал белесый клочковатый туман. Тогда был плотный, однородный, подумал он. В этом ничего не произойдет...
Морозов вышел на место, где слышал и записал разговор, постоял несколько минут и двинулся дальше.
Миновав газогенераторную электростанцию, он остановился на мгновение и пошел дальше. Возможно, в тумане, посреди насыпи, свободной от посторонних предметов что-то и удастся услышать, подумал он и тут же отмел такое предположение. Не это вынуждало его идти вперед, а чувство неминуемой встречи с противником и он сам навязывался на эту встречу.
Несколько раз он останавливался, прислушиваясь, казалось, что кто-то крадется следом и щебень хрустит под его ногами.
Окликнуть, что ли? - подумал Морозов и, на всякий случай, расстегнул кобуру и снял пистолет с предохранителя.
Никого нет, подумал он. А ведь чувствую, что они здесь...
Три фигуры в белых маскхалатах с капюшонами выросли неожиданно, крепкие, сильные руки ухватили за предплечья.
Его деловито обыскал высокий плотный парень, вынул визифон, пистолет и передал третьему, стоявшему поодаль.
- Прогулка перед сном? - спросил этот третий. Слова он выговаривал правильно, но акцент Александр все равно уловил.
- Кто такие? - спросил Морозов. - Что нужно?
- Старые знакомые, - ответил третий и усмехнулся. Он явно был старшим в группе. - Пришли напомнить, что должок за тобой, Морозов. А долги рано или поздно нужно отдавать.
Морозов вглядывался в фигуры, но кроме высокого роста ничто не говорило, что они когда-то и где-то встречались.
- Из Кенигсберга, что ли? - спросил командир.
- Догадливый, - усмехнулся главарь. - Влез в чужое дело, напал... на мирных граждан, стрелял, швырял камни, махал лопаткой.
Он пристально смотрел на капитана.
- Это был наш город, и порядки в нем были тоже наши. Чужаков мы не звали.
- У вас свои начальники, у меня - свои. Приказы не обсуждаются.
- Это точно! - воскликнул главарь. - Свернуть тебе шею - справедливость, которую мы обязаны восстановить. Но... приказа нет. Нужен ты, Морозов - знаешь много и помалкиваешь. Это хорошо. Велено тебя не трогать. И себя не обнаруживать. А вот это уже плохой приказ. Плохие приказы мы не исполняем. Поэтому говорим тебе прямо - получат от тебя то, что знаешь, и ты умрешь. Быстро и безболезненно. А пока живи...