На этой базе сержант был самым старшим. Нет, не по званию, свои чины здесь никто не афишировал, но среди персонала, наверняка, было немало тех, кто носил офицерские погоны, а кто-то, может, носит их до сих пор. Он был самым старшим по возрасту. В свои сорок восемь, он казался окружающим, а порой и самому себе, глубоким стариком. Еще бы, старше сорока в округе не было никого, так долго тут никто не жил. Люди появлялись, жили, потом куда-то исчезали, возвращались, некоторые в виде трупов, а некоторые просто исчезали навсегда. На полосу садились транспортники с опознавательными знаками и без, из них выгружали тяжелые зеленые ящики, которые потом тоже куда-то исчезали.
В этом благодатном краю постоянно шла резня. То затухала, то разгоралась с новой силой, но никогда не прекращалась окончательно. Белые стреляли в черных, черные в белых, потом черные в черных, потом черные объединялись с белыми и резали желтых... А кто-то за все платил. Сержанту было на это наплевать. Несколько лет назад он вышел в отставку из САС, недолго помаялся на пенсии, потом его нашел вербовщик и предложил должность инструктора по парашютной подготовке на этой базе. Сержант учил местных обезьян, но пару лет назад в результате неудачного приземления сломал ногу и навсегда стал хромым.
Возвращаться обратно, на сырой, туманный остров, он не захотел - никто его там не ждал, хромой ветеран никому там нужен не был, да и здесь, в общем, тоже. Сержант пристроился при вещевом складе здесь же, на базе, помогая, по старой памяти, укладывать парашюты. Жизнью своей он, в общем, был доволен: работа не напрягала, пусть и паршивое, но дешевое пойло в избытке, плюс дешевые черные девочки в изобилии.
Сзади кто-то осторожно кашлянул, привлекая внимание. Сержант чуть вздрогнул, раньше бы никто не смог подобраться к нему не заметно, даже со спины. "Старею", решил он и обернулся, что бы увидеть посетителя. Высокий, худой, жилистый. Камуфляж и его владелец еще не успели выгореть на местном солнце - недавно прибыл. На плече потертый китайский АКМС. Нет, не профи.
- Чего тебе?
- Мне нужен парашют.
Странный у него акцент. Разговор шел на общепринятом здесь пиджин-инглише. Еще лет десять назад, заговори с ним кто-нибудь на этом варварски исковеркавшем классический английский языке, он бы половины не понял, а сейчас оба собеседника неплохо понимали друг друга. О том, что готовится группа, сержант знал, даже догадывался, для кого она готовится, но эту информацию предпочитал держать при себе. Но группа уже сформирована. Видимо, внеплановая замена. Сержант похромал вглубь склада и минут через десять вернулся с большим зеленым мешком.
- Держи.
Парень взял парашют.
- Откуда ты? - поинтересовался сержант. - Легион? Цанханим?
- ВДВ.
- Вэ-дэ-вэ? - сержант по буквам произнес незнакомую аббревиатуру. - Что это?
- Русский десант.
- Не ври, - усмехнулся сержант, - может, ты и русский, но я же вижу, как ты держишь парашют. Ты, ни разу с ним не прыгал.
В ту же секунду сержант оказался прижат к гофрированной металлической стенке склада. А парень-то чертовски быстр! Ветеран британского спецназа просто физически ощутил исходящую из русского волну ненависти, не ожидал, что в его худом теле скрывается такой мощный заряд. Буквально в паре сантиметров его сверлили бешенные глаза.
- Ты никому, ничего не скажешь.
И тогда сержант понял все. Он мог бы освободиться, но не стал этого делать. Или родственник, или друг. Дочурка одного из местных племенных вождей любила развлекаться с пленниками, пойманными боевиками своего папаши. В конце концов, всех здесь так достала, что любящий папа отправил ее от греха подальше в Европу, "учиться". Хотя, чему там можно научить черную дылду с замашками Джека-потрошителя? Недавно прошел слух, что дочурка и там не успокоилась, поэтому возвращается. А кто-то оплатил комитет по ее встрече в лице полудюжины головорезов и даже самолет к месту, по которому ее должны были везти из столичного аэропорта.
- Там будет высотный прыжок с задержкой раскрытия, ночью, и посадка на джунгли. Ты свернешь себе шею.
- Не сверну, - прохрипел русский. - Я должен.
Этот не свернет, понял сержант. Он прыгнет и дойдет, и вцепиться зубами в горло, если закончатся патроны. Ненависть доведет его до цели лучше всякого проводника.
- Отпусти.
Опять оказавшись на ногах, сержант одернул свою добела обожженную солнцем камуфляжную куртку.
- Сначала надо проверить укладку.
Сержант поднял брошенный русским парашют и похромал навстречу полуденному пеклу.